Милли молчала.
– Ох, Милли,– вздохнула Изабел.– Они тебе заплатили?
– Нет. Мне подарили ожерелье.– Милли достала из коробки нитку мелкого жемчуга.
– Солидная компенсация,– саркастично заметила Изабел.– Учитывая, что ради них ты нарушила закон. И что тебя могли судить. Между прочим, Министерство внутренних дел отслеживает фиктивные браки! Или это тебе неизвестно?
– Не надо,– дрожащим голосом попросила Милли.– Что сделано, то сделано. Теперь ничего уже не исправить.
– Ладно,– вздохнула Изабел.– Прости, пожалуйста. Представляю, как тебе сейчас плохо.– Она взяла одну из фотографий и стала ее рассматривать.– И ведь решилась их сохранить!
– Глупо с моей стороны, я знаю. Но я не могла просто взять и выбросить снимки. Это все, что осталось от того времени.
Изабел вздохнула и отложила фотографию.
– Саймону ты, конечно, ничего не сказала. Милли покачала головой, плотно сжав губы.
– Ты должна это сделать. Понимаешь?
– Нет,– Милли закрыла глаза.– Не могу.
– Придется. Пока этот типчик, Александр, тебя не опередил.
– Может, он будет молчать,– жалобно проговорила Милли.
А может, не будет,– отрезала Изабел.– Рисковать нельзя.– Она снова вздохнула.– Послушай, просто сядь и поговори с Саймоном. Он не рассердится. В наши дни очень много разведенных людей.
– Угу.
– В этом нет ничего зазорного. Ну подумаешь, разведена! – Изабел пожала плечами.– Бывает и хуже.
– Я не разведена,– сухо сказала Милли.
– Что?
– Я не разведена. Я замужем.
В комнате воцарилась мертвая тишина.
– Ты замужем? – ошеломленно прошептала Изабел.– Ты до сих пор замужем? Милли, у тебя же в субботу свадьба!
– Знаю! – в отчаянии крикнула Милли.– Думаешь, я не в курсе?
Изабел в ужасе глядела на сестру. Милли зарылась головой в подушку и залилась безмолвными слезами.

Бутылка бренди стояла в кухне. Надеясь, что там никого нет, Изабел открыла дверь. Оливия оторвалась от телефона.
– Изабел,– произнесла она драматическим шепотом,– случилось самое худшее!
У Изабел упало сердце.
– Что?
– Не хватает прислуги! Придется как-то совмещать.
– А-а.– Изабел охватило внезапное, непреодолимое желание расхохотаться.– Ерунда, мам.
– Что значит – ерунда? – зашипела Оливия.– Свадьба выйдет убогой! – Она сощурила глаза, глядя, как Изабел наливает бокал бренди.– Ты начала пить?
– Это для Милли. Она немножко нервничает.
– У нее все в порядке?
– Все замечательно, мам!
Изабел вернулась в комнату Милли, заперла дверь и похлопала сестру по плечу.
– Выпей и возьми себя в руки. Все образуется.
– Как? – всхлипывала Милли.– Правда выплывет наружу!
– Не переживай.– Изабел обняла младшую сестру.– Разберемся.
– Не представляю, что можно сделать,– заикаясь, проговорила Милли, подняв залитое слезами лицо. Она пригубила бренди.– Я все испортила, да?
– Нет,– ответила Изабел.– Нет, конечно.
Милли нервно рассмеялась.
– Хорошая попытка, сестренка! – Она сделала глоток бренди.– Господи, где же мои сигареты? Закуришь?
– Нет, спасибо.
– Да ладно тебе.– Трясущимися руками Милли открыла окно.– Черт побери, от одной сигареты рак легких тебе не грозит!
– Да,– согласилась Изабел и, помолчав, добавила: – От одной сигареты ничего не будет.
Она уселась на подоконник. Милли протянула сестре сигарету, и они обе затянулись. Когда дым достиг легких, Милли почувствовала облегчение.
– Помогает,– сказала она со вздохом. Выпустила облако дыма и помахала рукой, выгоняя его в окно.– Боже мой, ну и влипла.
– Одного не понимаю,– осторожно начала Изабел,– почему вы не оформили развод?
– Мы собирались,– произнесла Милли, кусая губы.– Аллан должен был этим заняться. Мне даже пришли бумаги от его адвокатов. Но потом все заглохло, и я больше не получала от него вестей.
– И ты не попыталась его разыскать?
Милли не отвечала.
– Даже когда Саймон сделал тебе предложение? – Изабел посуровела.– Даже когда началась подготовка к свадьбе?
– Я не знала, как! Аллан уехал из Оксфорда, неизвестно куда. Я потеряла бумаги…
– Ты могла обратиться к адвокату! Или в юридическую консультацию.
– Знаю.
– Так почему…
– Потому что я боялась, ясно? Не хотела раскачивать лодку.– Милли сделала несколько судорожных затяжек подряд.– Я понимала, что пошла против закона. А если бы кто-то начал задавать ненужные вопросы?
– Но, Милли…
– Я не хотела рисковать, не хотела, чтобы кто-нибудь докопался. Пока никто не знал, я чувствовала себя… в безопасности.
– В безопасности!
– Да, в безопасности! – запальчиво воскликнула Милли.– Никто ни о чем не подозревал и не задавал никаких вопросов! – Она в упор взглянула на сестру.– Ты о чем-нибудь догадывалась?
– Нет,– неохотно ответила Изабел.
– Конечно нет. Никто не догадывался.– Милли дрожащими пальцами поднесла сигарету ко рту и затянулась.– Чем больше проходило времени, тем сильнее мне казалось, что вообще ничего не было. Минуло несколько лет, а никто так и не узнал правды, и постепенно она просто… растаяла в воздухе.
– Что значит – растаяла? – возмутилась Изабел.– Милли, ты вышла замуж! От этого нельзя отмахнуться.
– Три минуты в регистрационном бюро. Одна-единственная подпись, десять лет назад похороненная под грудой скучных бумажек, которые никто никогда не будет читать. Это не замужество, Изабел, это пыль. Ничто!
– А когда Саймон сделал тебе предложение? . – Я хотела ему рассказать,– после долгого молчания сказала Милли.– Честное слово, хотела. Однако в конце концов решила, что нет смысла. Наших отношений это не касается. Правда все только осложнила бы. Не надо ему было об этом знать.
– И как называется то, что ты собиралась сделать? – скептически произнесла Изабел.– Двоебрачие?
– Первый брак не считается,– сказала Милли, отвернувшись в сторону.– Он был понарошку.
– Еще как считается! Господи, нельзя же быть такой идиоткой! Просто ушам своим не верю.
– Заткнись! – яростно крикнула Милли.
– Отлично. Я затыкаюсь.
– Вот и хорошо.
Некоторое время сестры молчали. Милли затушила окурок.
– А ты чего не куришь? – спросила она, не глядя на Изабел.
– Больше не хочется. На, бери.
– Давай.– Милли взяла до половины выкуренную сигарету и тут же встревожилась, бросив взгляд на старшую сестру.– Слушай, с тобой все нормально? Мама права, у тебя ужасный вид.
– Все нормально,– коротко ответила Изабел.
– У тебя случайно нет анорексии?
– Нет! – Изабел рассмеялась.– Нет, конечно.
– Ты похудела.
– Ты тоже.
– Да? – удивилась Милли, похлопав себя по одежде.– Наверное, из-за стресса.
А ты не переживай,– твердо сказала Изабел.– Поняла? От переживаний толку нет.– Она подтянула колени к груди и обхватила их руками.– Хорошо бы знать, на какой стадии находится оформление развода.
– Ни на какой,– беспомощно произнесла Милли.– Говорю же тебе, я не была в суде.
– Ну и что? Чтобы получить развод, не обязательно ходить в суд.
– Обязательно.
– Нет, не обязательно.
– Обязательно! Помнишь фильм «Крамер против Крамера»?
– Ради всего святого, Милли! – воскликнула Изабел.– Ты что, совсем глупая? Они судились из-за опеки над ребенком.
– А-а,– протянула Милли после паузы.
– Если это обыкновенный развод, этим занимается твой адвокат.
– Какой адвокат? У меня нет адвоката. Милли сделала последнюю затяжку и затушила окурок.
Изабел молчала, сосредоточенно сдвинув брови, потом вдруг подняла глаза.
– Может, он тебе и не нужен. Не исключено, что Аллан сам сделал все необходимое.
Милли вытаращила глаза.
– Ты не шутишь?
– Не знаю. Но не исключено.
Милли сглотнула.
– Значит, может получиться, что я все-таки разведена?
– Почему бы и нет? Теоретически.
– А как это проверить? – возбужденно проговорила Милли.– Почему меня не известили?
Существует ли какой-то официальный список разводов? Господи, если окажется, что я разведена…
– Наверняка такой список существует. Но есть более быстрый способ.
– Какой?
– Сделай то, что должна была сделать много лет назад, черт побери! Позвони мужу.
– Не могу,– мгновенно ответила Милли.– Я не знаю, где он.
– Разыщи его.
– Не могу.
– Можешь!
– Я понятия не имею, с чего начать. И вообще… Не договорив, Милли отвела взгляд.
– Что «вообще»?
Повисла пауза, пока Милли трясущимися руками чиркала зажигалкой, прикуривая новую сигарету.
– Что «вообще»? – нетерпеливо повторила Изабел.
– Я не хочу с ним общаться, ясно?
– Почему? – Изабел пристально посмотрела на потупившую взор сестру.– Почему?
– Потому что ты права,– горячо сказала Милли, и в глазах у нее заблестели слезы.– Ты права, Изабел! Эти двое никогда не были моими друзьями. Они просто использовали меня. Получили то, что им было нужно! Все эти годы я считала их своими друзьями. Они так сильно любили друг друга, и я хотела им помочь…
– Милли…
– Я писала им, когда вернулась в Бат,– продолжала Милли, уставясь в темноту.– Аллан отвечал на мои письма. Я мечтала, что однажды приеду в Оксфорд и устрою им сюрприз. Постепенно мы потеряли связь. Но я все равно думала о них, как о друзьях. Ты не представляешь, чем были для меня дни, проведенные в Оксфорде. Мы трое как будто закрутили сумасшедший роман – катались на лодке, устраивали пикники, болтали до поздней ночи…– Она помолчала.– А они, выходит, все это время надо мной насмехались…
– Нет,– серьезно произнесла Изабел.– Я уверена, не насмехались.
– Простофиля виден за милю,– с горечью признала Милли.– Им попалась наивная, доверчивая дурочка, готовая на все.
– Уймись,– сказала Изабел, обнимая Милли за плечи.– Это было десять лет назад. Было и прошло. Надо смотреть вперед. Нужно выяснить все насчет развода.
– Не могу,– покачала головой Милли.– У меня не хватит смелости поговорить с ним. Он посмеется надо мной.
Изабел вздохнула.
– Ты должна это сделать.
– Аллан может быть где угодно. Он просто исчез, растворился в воздухе!
Милли, мы живем в век информации. В воздухе уже никто не растворяется.– Изабел вытащила из кармана ручку и оторвала кусок картона от подарочной коробки.– Поехали,– бодро скомандовала она.– Рассказывай, с кем он жил. Все, что знаешь о его родителях. О Руперте, о родителях Руперта. Обо всех остальных, с кем общалась твоя парочка.
Через час Милли с радостным выражением лица оторвалась от телефонной трубки.
– Кажется, повезло! Сейчас мне продиктуют номер.
– Слава богу! Будем надеяться, это он.
Изабел посмотрела на колени, где лежал дорожный атлас, открытый на алфавитном указателе.
Милли припомнила, что отец Руперта вроде бы работал директором школы где-то в Корнуолле, и сестры принялись звонить в справочную каждого городка по алфавиту, каждый раз спрашивая номер доктора Карра.
– Есть! – сказала Милли, положив трубку и глядя на ряд цифр.
– Прекрасно. Набирай!
– О'кей.– Милли набрала в грудь побольше воздуха.– Проверим, правильный ли нам дали номер.
Надо было сделать это гораздо раньше, виновато подумала она, в любое время – узнать номер и позвонить. Охваченная смятением, Милли начала набирать цифры. Почему ей приходится этим заниматься? Она не желает общаться ни с Рупертом, ни с Алланом. Ей хочется забыть обоих ублюдков, стереть их из памяти.
– Алло? – раздался в трубке мужской голос. От неожиданности Милли подскочила.
– Алло? – повторил мужчина. Милли впилась ногтями в ладони.
– Алло,– осторожно ответила она.– Это доктор Карр?
– Да.
– Хорошо… Не могли бы вы… не могли бы вы пригласить к телефону Руперта?
– Боюсь, его нет,– сообщил мужчина.– Вы пробовали позвонить ему в Лондон?
– К сожалению, я не знаю номера.– Милли поразилась, как естественно звучит ее голос. Она бросила взгляд на сестру, и Изабел одобрительно кивнула.– Мы знакомы по Оксфорду, я просто хотела его разыскать.
Он живет в Лондоне, служит барристером в Линкольнз-инн Барристер – адвокат, имеющий право выступать в высших судах. Линкольнз-инн – одна из четырех английских школ подготовки барристеров.

. Я дам вам его домашний номер.
Милли записала номер. Ее переполняло изумление. Как просто! Много лет она считала Руперта и Аллана навеки канувшими в невозвратное прошлое, смутными фигурами, затерянными в огромном мире. И вот она разговаривает с отцом Руперта, а от самого Руперта ее отделяет лишь один телефонный звонок. Через несколько минут 0на услышит его голос. О господи.
– Мы с вами знакомы? – осведомился отец Руперта.– Вы с ним вместе учились?
– Нет,– поспешно проговорила Милли.– Простите, мне пора. Большое спасибо.
Она положила трубку и еще несколько мгновений продолжала на нее смотреть. Затем глубоко вздохнула и торопливо – пока не передумала – набрала номер Руперта.
– Слушаю,– ответил приятный женский голос.
– Алло,– сказала Милли и быстро, чтобы не успеть испугаться и бросить трубку, попросила: – Я могу поговорить с Рупертом? Дело крайне важное.
– Да, конечно. Кто его спрашивает?
– Милли. Милли из Оксфорда.
Девушка отошла. Милли накручивала на палец телефонный провод, стараясь дышать ровно. Она специально не смотрела на Изабел, чтобы не сорваться. Десять лет – большой срок. Насколько изменился Руперт? Что он ей скажет?
В трубке было слышно, что где-то в отдалении играет музыка. Милли представила, как Руперт лежит на полу, курит марихуану и слушает джаз. Или сидит в старом кресле, обитом бархатом, и играет в карты, потягивая виски. А может, играет в карты с Аланом…
Паника молнией пронзила Милли. Вдруг трубку возьмет Аллан?
Неожиданно к телефону вновь подошла та же девушка.
– Простите,– сказала она,– Руперт сейчас занят. Ему что-нибудь передать?
– Нет, спасибо. Не мог бы он мне перезвонить?
– Да, конечно.
– Пусть позвонит в Бат по номеру 89406.
– Я записала.
– Отлично.
Милли посмотрела в блокнот, на каракули, которые рассеянно выводила ручкой во время разговора, и ощутила внезапное облегчение. Ей следовало давно так поступить, все оказалось проще, чем она думала.
– Вы соседка Руперта? – непринужденно поинтересовалась она.– Или просто знакомая?
– Нет.– Девушка, похоже, удивилась.– Я его жена.

Глава 6

Руперт Карр сидел у камина в своем доме в Фулеме и трясся от страха. Положив трубку, Франческа странно покосилась на него, и внутри у Руперта все перевернулось. Что Милли наплела его жене?
– Кто такая Милли? – поинтересовалась Франческа, пригубив вино из бокала.– Почему ты не хочешь с ней разговаривать?
– Да так, одна ч-чокнутая. Я был с ней когда-то знаком,– промямлил Руперт, проклиная себя за то, что заикается от волнения. Он попытался как можно небрежнее пожать плечами, но у него дрожали губы, а к лицу от испуга прилила кровь.– Понятия не имею, что ей понадобилось. Позвоню завтра с работы.– Он заставил себя спокойно посмотреть в глаза жене.– А сейчас мне нужно готовиться к вечерней проповеди.
– Хорошо,– улыбнулась Франческа.
Она подошла и села рядом с ним на диван – стильный диван от «Колфакса и Фаулера», подаренный им на свадьбу одним из богатых дядюшек Франчески. Напротив стоял такой же диван – его они купили сами; на нем сидели самые близкие их друзья, Чарли и Сью Смит-Халлиуэлл. Все четверо собирались на вечернюю службу в церковь Святой Екатерины, где Руперту предстояло читать проповедь.
Стараясь избегать взглядов жены и друзей, Руперт уткнулся в Библию, но строчки расплывались у него перед глазами, вспотевшие пальцы липли к странице.
Прости, Чарли,– извинилась Франческа. Она обернулась и сделала чуть потише проигрыватель, в котором стоял диск Кири Те Канава Кири Те Канава (р. 1944) – всемирно известная оперная певица новозеландского происхождения, награждена орденом Британской империи.

.– Что ты там говорил?
– Ничего особенного,– засмеялся Чарли.– Просто мне кажется, что как раз такие люди, как мы, должны приобщать молодые семьи к церкви.
– Вместо того чтобы проводить воскресное утро в гипермаркете,– подхватила Франческа, потом нахмурила брови.– Я сказала «в гипермаркете»?
– В конце концов,– продолжил Чарли,– семья – это основная ячейка общества.
– Вся штука, Чарли, в том, что семья перестала ею быть! – сразу же воскликнула Сью тоном, позволявшим предположить, что тема не нова.– Семья – устаревшее понятие. Сейчас сплошь и рядом видишь родителей-одиночек и лесбиянок.
– Вы читали об особой интерпретации Нового Завета с точки зрения гомосексуалистов? – вставила Франческа.– Признаться, я была шокирована.
– Меня от этого в прямом смысле тошнит,– заметил Чарли и крепко обхватил свой бокал.– Не люди, а уроды.
– Да, но на них нельзя не обращать внимания,– возразила Сью.– Игнорировать целый слой общества невозможно! Даже если они и заблудшие души. А ты как считаешь, Руперт?
Руперт поднял глаза. В горле у него пересохло.
– Извините,– выдавил он.– Я прослушал, о чем речь.
– Ох, прости,– всплеснула руками Сью.– Тебе, наверное, надо сосредоточиться, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28