Рэн перевернулся на спину, прикрыл глаза рукой и попытался избавиться от мыслей о пропавшей девушке.
«Все безнадежно», - внушал он себе, хотя его тело горело от желания.
С тех пор как они встретились, прошло три недели, но образ Авроры преследовал его; он отчетливо видел ее темные брови, бледное лицо, улыбку на губах, ждущих его поцелуя. И ее волосы - Боже, как он хотел бы коснуться этих шелковистых волос, пропустить сквозь пальцы эти черные пряди, прикрывавшие ее плечи и роскошную грудь.
Плоть Рэна затрепетала от желания, и он с трудом подавил стон. Может, он напрасно мучает себя, вспоминая все это? Но каждая мелочь, каждый ее жест запечатлелись в памяти Рэна, отравляя его жизнь и заставляя в минуты одиночества представлять, как он накроет девушку своим телом, заставив повиноваться всем своим желаниям. Боже, она рождена для любви… нет, не просто для любви, а для того, чтобы ей поклонялись. У нее такой неукротимый дух!
Когда они бежали, чтобы спасти жизнь, когда прятались, Рэн постоянно видел жадное любопытство Авроры к превратностям судьбы, желание насладиться всем, чем чреваты даже самые опасные приключения, подобные ее неожиданному освобождению.
Рэн перекатился на живот, но непроходящая боль в паху заставила его снова лечь на спину. «Будь все проклято!» - подумал он, раздраженно ударив кулаком по кровати. Тяжело вздохнув и презирая себя за слабость, он сел и потянулся за бриджами.
Рэн проклинал эти навязчивые мысли, понимая, что больше никогда не увидит эту девушку. Ведь отыскав своих моряков, он сам принял решение уплыть подальше от этого пустынного берега, поскольку рисковал не только своей шкурой.
Корабль накренился, мачты скрипели под ветром, сорокапушечный фрегат летел в морской простор. В дверь тихо постучали, и Рэн зажег светильник. Дахрейн проскользнул в дверь. В одной руке он держал фонарь, в другой - маленький поднос с чашкой дымящегося арабского кофе.
- Хорошо отдохнули, саиб?
- Не очень. - Заправляя в бриджи рубашку, Рэн снова мысленно послал к черту голубоглазую красавицу.
- Сожалею, саиб. - Юнга поставил поднос на стол. - Это, наверное, потому, что вам крепко досталось. - Он протянул Рэну чашку и склонил голову. Худобу юнги не скрывала даже ткань, обернутая вокруг его тела. За два года, проведенные на корабле Рэна, он не слишком окреп.
- Не знаю, Дахрейн. - Рэн с удовольствием вдыхал аромат кофе с кардамоном.
Пока Рэн, присев у стола, потягивал горячий напиток и изучал карты, Дахрейн ходил по каюте, заглядывая под шкаф, под стол, под скамью, стоящую у иллюминатора.
- Что ты там ищешь, черт возьми?
Индус выпрямился и покраснел.
- Очистки от яблока, сэр. Они привлекут крыс.
Поставив чашку на стол, Рэн вопросительно взглянул на Дахрейна.
Ведь запах яблок в каюте - всего лишь сон! Рэн взял бинокль и направился к двери.
- Саиб?..
- Здесь не было никаких яблок! - отрезал тот, выходя за порог.
- Если вы так уверены… - начал Дахрейн, но Рэн уже захлопнул за собой дверь. Юноша снова осмотрелся, приподнял даже карты на столе. Нигде ничего! Он принюхался. - Я не убиваю крыс, саиб.
* * *
Доминго Авилар с ленивой улыбкой наблюдал, как его капитан взбежал по трапу на ют, жестом велел рулевому уступить ему место и разогнал всех, кто стоял у него на пути. Похоже, кэп опять не в духе.
- Отдохнул хоть немного, кэп? - спросил он, закидывая в рот маслину.
Рэн проворчал что-то невнятное, взглянул на звезды, затем обратил взгляд к горизонту, где виднелись огни далекого города.
Перекатывая маслину во рту, Доминго пристально разглядывал своего капитана, затем выплюнул косточку и спросил:
- Фея снова посетила тебя во сне, да?
- Не лезь не в свое дело, щенок, - огрызнулся Рэн, даже не взглянув на него.
Доминго невозмутимо взял с деревянного блюда плод манго, отрезал сочный кусок и отправил его себе в рот.
- Есть вещи, которые не удастся скрыть даже такому человеку, как ты.
Рэн бросил взгляд на Доминго. Его первый помощник скромно опустил глаза, слегка задержав их на бриджах капитана.
- Так, значит, ты бросаешь мне вызов, мистер Авилар? - съязвил Рэн, подняв брови. - Никогда бы не подумал, что ты этим отличаешься.
Доминго чуть не подавился и побледнел, услышав этот оскорбительный намек.
- Нет! - вскричал он, выплевывая манго. - Во имя Божьей Матери, не говори мне такое! - Он запустил унизанную кольцами руку в свою черную кудрявую шевелюру и укоризненно взглянул на капитана. Рэнсом пожал плечами, продолжая всматриваться в горизонт, а Доминго, успокоившись, облокотился о поручни мостика. На «Красном Льве» содомитов не было: подобранный самим Рэном экипаж гарантировал это.
- Тебе нужна женщина, Рэн.
- Ты уверен, Авилар?
- Да, да, - подтвердил Доминго, искренне желая дать капитану добрый совет. - В чем дело? - Он отрезал второй ломтик манго. - Вот уже четвертую ночь ты приходишь на вахту в состоянии… как бы это выразиться… полной готовности.
- Твоя забота весьма трогательна, Доминго, - сухо отозвался Рэн.
- Может, найти тебе женщину, мой друг? - Он вертел манго в руке. - У меня есть кое-кто на примете.
- Обойдусь и без твоей помощи, Синяя Борода. - То, что испанец упорно продолжал развивать эту тему, раздражало Рэна.
Доминго приготовился услышать новое оскорбление, но капитан молчал. Пожав плечами, он добавил:
- Мне просто нравится женское общество, вот и все.
Рэн усмехнулся, смерив его взглядом:
- Все, что тебе нравится, Дом, - это спать с любой девицей, готовой раздвинуть ножки. Могу поспорить, что ты оставляешь по наследнику в каждом порту. - В голосе Рэна звучала горечь. - Тебе не понять, что общество женщины доставляет бескорыстное наслаждение.
Сознавая, что пора прекратить разговор на щекотливую тему, Доминго Авилар вонзил нож в манго и насмешливо взглянул на капитана. Даже риск быть посаженным за наглость на цепь не остановил Доминго.
- А как та темноволосая нимфа, перед которой все мужчины готовы пасть на колени? Что, капитан? - Водрузив блюдо на голову, он пошел вниз по трапу. - Ты не хотел бы приятно провести с ней время?
«Нимфа, дух. Удачное сравнение, - подумал Рэн, - особенно после сегодняшнего».
- Вот я бы не прочь, - дерзко заявил Дом, и Рэн бросил ему вслед свирепый взгляд. Доминго усмехнулся: этот англичанин явно неравнодушен к маленькой сеньорите. Доминго нравилось, что этот несгибаемый человек впервые за время своего изгнания проявил чувства, свойственные обычным людям.
Магриб. Порт Триполи
- Sib nee finah lee! - Аврора извивалась в руках Ахмеда. - Отпусти меня, или горько пожалеешь об этом.
- Придержи язык, женщина, пока я не отрезал его. - Торговец, ругаясь, тащил Аврору к фургону. Она упиралась изо всех сил, думая, с каким наслаждением оскопила бы этого мерзавца. Он снова яростно дернул ее, предупредив: - Мой господин будет очень недоволен твоим неповиновением.
Сквозь прозрачную вуаль Аврора разглядела женщин, сидевших в повозке и охраняемых мужчинами с кривыми саблями. «Неужели опять?» - подумала она в отчаянии. Юноша, которому Аврора заплатила за то, чтобы он отвел ее на корабль, продал девушку этому вонючему торговцу. Просто несчастье, ведь ей так хотелось покинуть эту землю!
Аврора снова попыталась освободиться от толстых пальцев, впившихся в ее запястье. Тогда мужчина заломил ей руку за спину. Боль пронзила девушку до самого плеча, когда он прижал ее к своей тучной груди. Изо рта у него так воняло, что Авроре стало дурно.
- Будь попокладистей, - ухмыльнувшись, сказал торговец. - Женщине подобает быть нежной, мягкой и молчаливой. Пошире расставляй ноги и согревай его диваны; тогда, возможно, станешь любимой наложницей моего господина.
Вцепившись в свою кожаную сумку, Аврора дрожала от ярости: ей уже надоело быть предметом обмена и купли-продажи. Если бы она не потеряла Шокаи во время бегства, эта жирная свинья не посмела бы так разговаривать с ней. Он принял Аврору за продажную женщину, поскольку ее не сопровождал никто из родственников.
«Их обычаи - не мои». Аврора, изловчившись, ударила его коленом в пах. Ее удар не произвел желаемого эффекта на жирного Ахмеда - он только поморщился и тут же отвесил девушке пощечину. Она пошатнулась, едва устояв на ногах.
Аврора шла медленно, очень медленно, и Ахмед хмурился, пытаясь разглядеть ее лицо под сеткой вуали и размышляя, не слишком ли перестарался и не испортил ли товар. Он бы убил ее, если бы не боялся потерять хоть один динар из того, что надеялся получить за эту женщину. Иностранки были здесь редкостью и стоили дорого; его господин хотел, чтобы одна из них разделила с ним ложе. А эта, ко всему прочему, девственница.
Он нутром чуял это.
Не обращая внимания на боль от удара, Аврора прикрыла глаза и постаралась собраться с мыслями. Жирный Ахмед явно нуждался в хорошей ванне и в уроке вежливого обращения с шотландками.
Черные глаза Ахмеда расширились от удивления, когда он заметил, что шнурки его плаща вдруг развязались сами собой. Его лицо исказил ужас, когда плащ соскользнул с плеч, как бы снятый невидимой рукой. Охваченный паникой, он еще сильнее сжал руку Авроры. Его аккуратно повязанный тюрбан сполз набок; шнур, державший и украшавший его, упал, и яркая материя развернулась и затрепетала на ветру.
Отпустив руку Авроры, Ахмед попытался удержать тюрбан и вышитый пояс, тоже сползавший с его бедер. Девушка, воспользовавшись свободой, помчалась к базару. Ахмед вцепился в сползающие панталоны и велел своим людям нагнать и вернуть беглянку, пригрозив отрубить им пальцы.
Аврора бежала что есть мочи, распугивая детей и кур. Ее ноги устали, чадра мешала дышать. Закутанная с ног до головы в белую ткань, она не могла двигаться быстро, а символы султана, вышитые на одежде, сводили на нет ее шансы на спасение. Но она не знала этого. Шокаи нашел для Авроры эту одежду, не подозревая об опасности.
Аврора лавировала в толпе, султанские знаки на ее одежде и торопливая походка привлекали внимание мужчин и вызывали у них желание схватить эту женщину, явно кому-то принадлежащую. Ее поимка и возвращение владельцу сулили хорошую награду. А ведь кое-кто из них утверждал, что соотечественники Авроры - неверные! Сама она уважала исламскую религию, следовала по мере возможности здешним традициям, но сейчас больше всего хотела, чтобы прекратились попытки превратить ее в новую наложницу эмира.
Накидка Авроры за что-то зацепилась, материя порвалась, и лицо девушки открылось. Люди отвернулись, опасаясь наказания, Аврора быстро прикрылась разорванной вуалью и ускорила шаг. Обернувшись, она увидела, что преследователи отстали, но тут же споткнулась обо что-то твердое.
Столкнувшись с встречным прохожим, Аврора упала. Подняв голову, она откинула со лба прядь волос. На нее смотрели до боли знакомые глаза, отливающие бронзой.
- Ты! - вскричал он, схватив девушку за плечи и разглядывая ее вздувшуюся красную щеку. - Великий Нептун, что ты, красавица, делаешь здесь, в этом… маскараде?
- Вызываю беспорядки… мне кажется. - Из-под его руки Аврора увидела, что жирный Ахмед и его помощники приближаются. - О, ты прекрасно выглядишь, Рэнсом. - Она ласково провела пальцем по его губам, словно вспоминая, как страстно они целовались. - Но увы, мне некогда поболтать с тобой. - Она быстро поднялась и скрылась в толпе.
Рэн заметил, как полдюжины мужчин, одетых в бурнусы, побежали за ней к базару. Доминго оторвался от бараньей ножки и с удивлением поглядывал то на удаляющуюся девушку, то на капитана. Рэн нанес первому из преследователей такой удар в челюсть, что араб пролетел вперед несколько метров и врезался в тележку торговца, расколов ее на части. Доминго, вооруженный мечом и пистолетом, бросился защищать капитана с тыла.
- Сегодня без убийств, Дом, - бросил ему Рэн, погружая кулак в чей-то мягкий живот.
- Постараюсь, капитан, - сказал Доминго, сунув пистолет за пояс. - Ведь это была она?.. - спросил он. Размахивая мечом, он приблизился к арабам. Те начали отступать.
Невинный вопрос вновь напомнил Рэнсому о девушке, образ которой уже несколько недель преследовал его во сне; он представил себе ее губы, жадно отвечавшие на его поцелуи, свои затаенные желания, и его тело распрямилось, как пружина, - он наносил удары, разбрасывая преследователей Авроры, словно деревянные чурки. Тяжело дыша, он вытер пот и посмотрел туда, где скрылась девушка.
- Вперед, капитан. - Доминго улыбался, как бы предлагая Рэну последовать за исчезнувшей Авророй. - А я займусь этими шелудивыми псами. - Он указал на поверженных врагов концом своего меча и поднял руку. Толедская сталь сверкнула на солнце. - Все обойдется без жертв! Клянусь могилой моей матери!
- Твоя мать жива, Авилар, - возразил Рэн и снова посмотрел вдаль, надеясь увидеть в толпе знакомое белое одеяние.
Аврора - одно это имя порождало таинственные и соблазнительные видения.
Как призрак, она неслась по раскаленному от солнца базару. Боже, этой девушке удается с невероятной быстротой пробираться сквозь прилавки продавцов, толпы покупателей, мимо гор съестного и развешанного на веревках белья.
Бросившись на людную улицу, Рэн распихивал людей и отталкивал тележки. Краем глаза он заметил, что Шокаи, телохранитель Авроры, отражает атаки преследователей, погнавшихся за утерянным сокровищем султана. Горы товаров рассыпались, животные разбегались, а разносчики проклинали Аврору, мешавшую им, и Шокаи, защищавшего ее.
Рэн окликнул Аврору, и та, обернувшись, встретилась с ним глазами. Она улыбнулась, и ему показалось, будто девушка протянула руку и дотронулась до него.
Огибая прилавки, перепрыгивая через разбросанные товары, толкая разинувших рты торговцев, Рэн устремился за ней. Между тем она и Шокаи начали отступать, ибо схватка превратилась в обычную уличную свалку. Верблюд, преградивший путь Рэну, заслонил Аврору, и он оттолкнул его плечом.
Аврора сделала шаг к Рэну, словно желая вобрать в себя его силу. Так иссохшая земля жаждет дождя.
- О! Только глупец способен вернуться, рискуя угодить под кнут. - Шокаи остановил ее. - Беги, императрица.
- Но…
Шокаи говорил почтительно, хотя едва сдерживал гнев.
- Дитя, один столб не может удержать падающий дом.
Бросив печальный взгляд на англичанина, Аврора бросилась прочь.
Шокаи сбил с ног еще одного преследователя, но Рэн приближался, и телохранитель Авроры поднял посох.
- Разумнее спрятать рыбу, чем потом гоняться за кошкой. - Поклонившись Рэну, он взял с одной из тележек дыню и сушеную рыбу, спрятал их под разодранным плащом и тут же словно растворился в воздухе.
Рэн перестал преследовать Аврору, поняв, что на этот раз ей не нужна его помощь. Он размышлял над загадочными словами старика, когда Ахмед со спутниками пронеслись мимо него, как свора собак, почуявших след.
Рэн подставил ногу Ахмеду, и тот рухнул на землю.
- Вижу, прогулка по пустыне не излечила тебя от скверных привычек, - усмехнулся Рэн, пнув араба ногой и перевернув на спину.
К Рэну подбежал Доминго:
- Ты сам приказал никого не убивать, капитан. - Он, словно чувствуя себя виноватым, встал рядом с ним.
Внезапно Рэнсом схватил Ахмеда и рывком поставил его на ноги.
- Этот подонок ударил ее по лицу, - гневно сказал он.
Ахмед выхватил из-под жилета кинжал, но не успел нанести удар. Англичанин выбил оружие и приставил лезвие к его горлу. Ахмед судорожно сглотнул, глядя в неумолимое лицо Рэна, и поискал глазами своих людей. Но те не могли ему помочь:
Доминго загнал их в угол и держал под прицелом пистолета. Базар снова безмятежно шумел.
- Почему ты устроил охоту на эту женщину? - Ахмед молчал, и Рэн слегка провел кинжалом по его коже.
Ахмед испугался. А вдруг женщина принадлежала английскому паше и притворилась простолюдинкой, чтобы сбежать? Да, напрасно он ввязался в это дело.
- Она интересует тебя, господин? Ахмед найдет ее и положит к твоим ногам, одетую в шелка, как кадину для твоего уважаемого английского султана.
- Работорговец, мое терпение иссякает. - В голосе Рэна прозвучала угроза, и он провел кинжалом по жирным складкам на горле Ахмеда. Кровь окрасила бурнус араба.
- Шейх Рахман ибн иль Абдули хочет ее! - поспешно ответил Ахмед, обдав Рэна своим зловонным дыханием. Рэн злобно прищурился. - Клянусь! Он слышал голос этой женщины и поклялся, что она будет принадлежать ему.
Рэн несколько мгновений смотрел на араба, затем полоснул кинжалом по его щеке.
- Это тебе за то, что ты ударил женщину по лицу. - Он оттолкнул работорговца. Араб споткнулся и упал, держась за щеку и с ненавистью глядя на англичанина. Рэн вложил кинжал в ножны и направился к кораблю, жестом приказав Доминго следовать за собой.
- Ты не станешь искать ее?
Рэн безразлично пожал плечами:
- Она предпочла убежать от меня.
«Снова», - подумал он.
- Я видел, это старик заставил ее бежать от опасности, большей, нежели та, что таится в тебе. Принц бедуинов Абдули очень опасен. - Репутация принца - похитителя иностранок была хорошо известна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32