– Она бросила салфетку в раковину и потянулась, чтобы взять девочку на руки.
Прежде чем она расстегнула ремень на детском стульчике, рука Марка сжала ее запястье. Девушка высвободила руку и выпрямилась во весь рост.
– Возражаю. Я хочу с вами кое-что обсудить.
– Что?
– Основные правила. Я не хочу никаких недоразумений.
– Не понимаю, о чем вы?
– Не понимаете или не хотите?
– Не понимаю.
– Жить в одном доме – значит разделять некую интимность, и мне бы не хотелось, чтобы вы неправильно ее расценили.
Нина вскинула подбородок и саркастически усмехнулась.
– Кому именно вы напоминаете о нашем уговоре… себе или мне?
Его глаза потемнели, и уголок рта слегка задергался, словно Марк сдерживал себя.
– Из того, что говорил мне о вас брат, я понял, что вы не всегда играете по правилам. Я напоминаю о них, чтобы вы не поддались искушению переступить черту.
– Если брать в расчет поцелуй на церемонии, кто нарушает правила? – возразила она.
Взгляд темных глаз сделался колючим и холодным.
– Будут случаи, когда от вас потребуется сохранить лицо.
– Что это значит?
– Вести себя, как и подобает моей жене.
– Ласкаться? – она с отвращением посмотрела на него.
– Я бы выразился иначе.
– Как?
– Я прошу вас выказывать дружелюбие по отношению ко мне при посторонних. Конечно, это не касается экономки и моего отца. Для всех остальных наш брак заключен по любви.
– Я сделаю все возможное, но не обещаю, – ответила девушка.
– Отлично.
Марк повернулся и вышел из комнаты, дверь захлопнулась.
Нина обратилась к племяннице, которая с большим интересом наблюдала за перепалкой двух взрослых людей.
– Мужчины… – Нина взяла Джорджию на руки. – Кто может их понять?
Девочка широко улыбнулась беззубым ртом.
– Мне следует у тебя поучиться, – пробормотала Нина в ответ. – Ты только взглянешь на него, и он сразу млеет.
Девушка уткнулась лицом в пушистые, темные волосики у девочки на макушке и вздохнула.
Джорджия крепко спала. Нина приняла душ и сменила платье на удобный спортивный костюм. Волосы были еще влажными, и она завязала их в хвост.
Она уже дошла до середины лестницы, когда дверь в холл открылась и появился Марк.
– Оделись для вечера, – сухо прокомментировал он ее внешний вид.
– От высокой моды очень устаешь. – Нина театрально зевнула. – Кроме того, вся моя энергия уходит на исполнение материнского долга.
– Сейчас вам можно дать лет пятнадцать, не больше.
– Хотите, чтобы я изменилась? – девушка смело посмотрела ему в глаза.
– Нет. – Марк сделал шаг назад, пропуская ее в комнату. – Вы выглядите прекрасно. Правда, великолепно.
– Спасибо, – просто поблагодарила Нина, надеясь, что он не заметит, как приятен ей его комплимент.
– Выпьете? – спросил Марк.
– Что-нибудь безалкогольное, – ответила она.
– Безалкогольное?..
– Я не пью.
Он кинул на девушку оценивающий взгляд и протянул ей стакан минеральной воды.
– Бросили пить? Что ж, похвально.
Нине страшно захотелось набраться смелости и выплеснуть воду в его надменное лицо. Впрочем, его мнение имеет оправдание – сестра вела себя отвратительно, напивалась почти до бесчувствия.
– В моей жизни многое изменилась, – заметила Нина.
Марк неспешно выпил воду.
– Смею надеяться, что смерть Андре повлияла на вас.
Если бы он знал, как близок к правде!
– Надо быть бесчувственным чурбаном, чтобы остаться равнодушным к смерти другого человека.
– Вы скучаете по нему?
Нина смотрела на дно своего стакана, решая, как бы ответила Надя.
– Я пытаюсь об этом не думать, – ответила она.
– Естественно, – усмехнулся Марк. – Если бы вы думали, то вам пришлось бы взять на себя ответственность за это, не так ли?
Она не поднимала глаз от стакана.
– Я не причастна к смерти вашего брата.
Нина машинально отступила назад, когда Марк приблизился. В его глазах плескался гнев.
– Полагаете, словами можно изменить то, что вы сделали? – спросил он.
В который раз Нине захотелось сказать ему правду, но мысли о Джорджии заставляли ее хранить молчание.
– Вина написана у вас на лбу, – продолжил он. – Я не могу смотреть на вас, не думая о последних минутах брата, о его агонии перед смертью.
Нине сделалось дурно.
Марк отвернулся к столу, чтобы наполнить заново стакан, и девушка воспользовалась передышкой, глубоко вздохнула и сомкнула руки перед собой.
Нина знала, что он страдает и злится, но ведь она не виновата, козни строила сестра. Каждый раз, выслушивая обвинения и упреки, она чувствовала, что сгорает со стыда.
Девушка повернулась, чтобы уйти.
– Куда вы надумали идти? – спросил Марк, отставляя стакан в сторону.
Нина закусила губу и указала на дверь.
– Полагаю, лучше оставить вас.
В два шага он преодолел дистанцию между ними и схватил ее за плечи. Темные глаза враждебно сверкнули.
– Считаете, что можете выйти сухой из воды? Я не позволю вам сбежать. И сделаю все, что в моих силах, чтобы заставить вас заплатить за то горе, которое вы причинили моей семье! – прорычал он, его пальцы сжимались сильнее и сильнее.
Нина едва держалась на ногах.
– Не понимаю, как женитьба на мне поможет вашему горю. Или вы запрете меня в башне и посадите на хлеб и воду? – выдала Нина с той дерзостью, на которую еще была способна.
Девушка кожей чувствовала гнев, клокочущий у него в груди, словно он проступал сквозь поры. Ее взгляд остановился на жесткой линии рта, она не удержалась и нервно облизала губы.
– Проклятье! – прохрипел Марк и второй раз за день поцеловал ее.
Нина от возмущения и удивления остолбенела. Она пыталась оттолкнуть его, но у нее не хватило сил. Он припечатал ее к стене своим телом. Его поцелуй стал неприлично интимным, настойчивый язык все глубже проникал в недра ее рта. Ноги сгибались в коленях, а руки, которые только что отталкивали его, теперь скручивали хлопчатобумажную ткань футболки.
Этот поцелуй подарил ей море неизведанных ощущений, тело становилось легким, давление крепких мужских бедер напоминало о силе и власти. Ее груди налились, нижнюю часть живота охватил огонь. Марк прижимался к ней плотнее, он словно потерял стыд, забыл о долге. Лишь одно оставалось важным – получить ее ответ. Нина держалась, сколько могла. Марк был ее врагом, притом опасным, но риск кружит голову и заставляет совершать нелепые поступки. Здравомыслие уступило место желаниям.
Внезапно все закончилось. Он отступил назад, и девушка чуть не упала.
Темные глаза победоносно сверкали, когда он вытирал ладонью рот. Видимо, столь непристойным жестом Марк хотел смутить и пристыдить ее.
Нина не намеревалась позволять ему лицезреть ее унижение, поэтому достала из рукава платок и промокнула нижнюю губу. На светлой ткани появилось кровавое пятнышко.
Марк покраснел.
– Простите меня, – тяжело выдохнул он. – Я не собирался поранить вас.
Нина бросила на мужчину саркастический взгляд и убрала платок.
– А что вы собирались сделать? Удвоить мое пособие?
Его губы недовольно сжались.
– Я не дам вам ни доллара сверх той суммы, о которой мы договорились. Я предупреждал… наш брак не настоящий.
– К счастью для меня, – отрезала Нина. – Я предлагаю вам следить за своим телом. – Она выразительно посмотрела на его бедра. – А то оно слишком быстро реагирует на прикосновения.
Некоторое время они смотрели друг на друга в упор, воздух между ними раскалился до искр.
– Не советую вам отталкивать меня слишком далеко, Нина. Не забывайте о последствиях.
Она смело вздернула подбородок.
– Придумайте что-нибудь пооригинальнее, чем пугать меня. Склонность к тирании – фамильная черта?
– Я могу разрушить вашу жизнь, – напомнил Марк. – Одно мое слово – и город, такой большой, как этот, станет маленьким. Вам негде будет спрятаться от стыда.
Нина почувствовала, как леденящий страх заползает в сердце.
– Не понимаю, зачем порочить женщину, на которой вы только что женились? – спросила она.
– Я забуду об угрозах, если ваше поведение не будет иметь нареканий.
– Как мило с вашей стороны, – съязвила девушка. – Но как насчет вашего поведения? – Она притронулась пальцами к своей нижней губе и преувеличенно вздрогнула.
– Клянусь вам, больше это не повторится, – Марк потупился. – Пока вы меня сами не попросите.
Нина изумленно распахнула глаза.
– Вы не умеете контролировать себя, а обвиняете меня!
– Вы слишком обольстительны.
– Неужели? Да вы вели себя как настоящий варвар! – бросила она ему в лицо. – Неудивительно, что женщины вешались на шею вашему брату, по крайней мере он, в отличие от вас, был любезным и обходительным.
Нина прошла к двери, но прежде, чем она открыла ее, тяжелая рука легла ей на плечо. Девушка чувствовала за собой прерывистое дыхание, но продолжала упрямо смотреть на дверной косяк и не оборачивалась, не желая показывать своих слез.
– Отпустите меня, Марк. Я хочу проверить Джорджию. – К ее изумлению, голос не слушался и звучал тихо, даже робко.
Марк осторожно, но решительно развернул девушку к себе.
Он стоял так близко, что она слышала, как воздух с тихим свистом врывается в его легкие. Нина подняла глаза, подбородок ее дрожал, она силилась сдержать слезы.
– Не заставляйте меня ненавидеть вас больше, чем я уже ненавижу, – прошептала девушка.
Мужчина долго вглядывался в серые глаза, словно пытался прочитать мысли. Затем опустил руку и сделал шаг назад. Нина наблюдала, как он взял стакан и одним глотком выпил содержимое.
Нина облегченно вздохнула и прислонилась к двери.
– Марк?
Он повернулся, вытащил из кармана джинсов лист бумаги и протянул ей.
Дрожащими пальцами она взяла его и развернула. Это было подтверждение о размещении на ее банковском счете многих тысяч долларов.
Компенсация.
Она долго смотрела на цифры и даже не заметила, когда Марк Марселло покинул комнату.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
В сумке зазвонил мобильный телефон. Нина вытащила его, на экране высветилось имя сестры.
– Это ты? – зашептала она, прикрывая ладонью рот.
– Конечно, это я, – затараторила Надя. – Когда ты сможешь прислать мне деньги? Я тут обросла счетами.
Нина скрипнула зубами.
– А как же твой друг? Разве он уже не хочет вытянуть счастливый билет, каковым тебя считает?
– Оставь свой сарказм, Нина. У нас уговор, помнишь? Если ты не сделаешь то, о чем я прошу, то я приеду, заберу Джорджию и начну процесс по удочерению, и ты ее никогда не увидишь. Твой выбор – или ты звонишь в банк немедленно, или… последствия тебе известны: один звонок твоему новому мужу, и секрет открыт.
Нина поняла, что угодила в ловушку. Слишком поздно для объяснений с Марком.
– Кстати, как прошла свадьба? – насмешливо спросила Надя. – Было все, о чем ты мечтала?
– Ты же знаешь, что нет, – отрезала Нина. – Я постоянно чувствую себя мошенницей.
Надя рассмеялась.
– Дорогая, а как же белый цвет? Ты одна из немногих невест имеешь право носить девственно-чистый белый цвет. Какая жалость, что твой муж даже не представляет, что ты за штучка! Могу поспорить, я легко затащу его в постель, если мы поменяемся местами.
Легкомысленный тон сестры раздражал Нину.
– На самом деле он очень хорошо представляет, с кем имеет дело.
– Потому что думает, будто ты это я, – хихикнула Надя. – Если бы ты была собой, он бы в твою сторону даже не взглянул. От тебя веет скукой.
– Не думаю, что звонить мне хорошая идея, – Нина сумела подавить гнев, – если кто-нибудь другой поднимет трубку…
– Я буду звонить тебе до тех пор, пока деньги не поступят на мой счет, – пригрозила Надя. – Если не дозвонюсь по мобильному телефону, использую городской номер.
Нина вздохнула.
– Хорошо, я переведу деньги.
– Умница, – промурлыкала Надя. – Я всегда знала, что ты трезво мыслишь. Чао!
Нина подождала, пока пальцы перестанут трястись, и набрала номер банка. Она надеялась, что после разговора с менеджером расслабится и заснет. Но, несмотря на усталость, сон не шел. Девушка все прокручивала в голове тот поцелуй, мягкость и настойчивость его губ, сладость и подвижность языка, насмешку в темных таинственных глазах и то, как подкашивались ноги, едва он приближался к ней. Она чувствовала, как пощипывало кожу, и каждый едва заметный волосок на теле вставал дыбом в ожидании его прикосновений.
Она едва могла поверить в свою глупость. Влюбиться в человека, который ничего, кроме ненависти, к тебе не испытывает, что может быть кошмарнее? Даже если Марк узнает, что она не Надя, вряд ли он изменит свое отношение к ней.
Нина еще раз ударила кулаком в подушку. Сна ни в одном глазу. Хорошо бы прогуляться, но уже очень поздно. Впрочем, можно поплавать. Ее ноги сами, словно жили отдельной от хозяйки жизнью, направились к двери.
Что, если Марк услышит? Но чем она рискует? Она схватила свой старенький купальник. Ей нужен хороший заплыв и… вероятно, Марк уже спит.
Мышцы расслабились, вода ласково и успокаивающе билась о бортик. Взмах, плеск, взмах, плеск. Нина остановилась, чтобы поправить растрепавшиеся волосы, протерла глаза и увидела перед собой пару крепких, загорелых ног. Марк стоял на краю бассейна и внимательно вглядывался в воду.
– Что случилось, Нина? Не можете заснуть?
– Нет. – Она кивнула головой в его сторону. – А вы?
Его взгляд опустился ниже, туда, где вокруг ее груди плескалась вода. Открытая влажная кожа покрылась мурашками, соски напряглись. Нина пыталась не пялиться на его стройное, загорелое тело, но никак не могла оторвать взгляда от плоского живота, по которому вниз убегала тонкая дорожка темных волос и исчезала в коротких черных шортах.
Вдруг он начал спускаться в воду.
– Что… что вы делаете? – выдохнула она.
– А как по-вашему, что я делаю? – ответил Марк вопросом на вопрос.
Нина попыталась выбраться из бассейна, но нога на ступеньке подвернулась, и девушка ушла под воду. Марк протянул руки, подхватил Нину и дернул ее вверх. Он был так близко, что у нее закружилась голова. Она не могла противиться страстному желанию прижаться к нему. Ее влекло ближе и ближе, вот уже ее дрожащие бедра прикоснулись к его твердому мускулистому бедру.
– Плохая идея, – выпалила Нина, в надежде скрыть свое волнение.
– О чем это вы? – спросил Марк.
– О том, что это вам будет стоить… – ее глаза стрельнули в сторону, в то время как его бедро крепче прижималось к ее животу.
Он передвинул руки с талии на плечи, голос его сделался низким и глубоким.
– Вы думаете о том, сколько я вам заплачу? Она облизала губы, в душе желая, чтобы он не заметил ее жеста.
– Большая сумма… и если ее удвоить… – Не отрываясь, она смотрела на его губы, гадая, отважится он на поцелуй или нет. Один-единственный поцелуй. Является ли он нарушением клятвы о фиктивности брака?
Марк наклонил голову. Нина закрыла глаза и потянулась к нему, не в состоянии противиться влечению. Так маленькую шпильку тянет к магниту.
Первое прикосновение его губ было подобно искре, от которой загорается большой пожар. Марк притянул ее ближе. Где-то внизу, у бедер, она чувствовала сильную пульсацию.
Забросив руки ему на шею, она погрузила пальцы в густую, шелковистую массу волос. Он нащупал мягкую ткань купальника у нее на груди, затем оттянул лямку и спустил ее с плеча. Девушка выгнулась, и, словно прочитав ее мысли, Марк оторвался от ее рта и передвинулся ниже. Его язык порхал над нежной, розовой выпуклостью соска. Затем он снова вернулся к ее губам.
Нина не могла понять, что именно руководило ею – желание познания или вечный инстинкт соития, но она опустила руку под воду, впервые позволив себе прикоснуться к запретному плоду женских фантазий.
Когда ее пальцы слегка сжались, Марк застонал, затем еще раз, еще… и вдруг резко отстранил Нину от себя. Его взгляд мог прожечь насквозь, грудь тяжело поднималась.
– Вот что ты надумала, – Марк скрипнул зубами. – Заставить меня нарушить слово.
– Нет! – Ее руки взметнулись вверх. Раздался слабый всплеск. – Конечно, нет.
Он усмехнулся и сделал несколько шагов в сторону.
– Еще один трюк. Тебе нравится изображать невинность, чтобы скрыть свои истинные мотивы.
– Марк… я…
– Я знаю, кто ты такая. – Он вылез из бассейна и с ненавистью посмотрел на нее. – Ты хочешь заставить меня умолять. Последняя нота в победной песне над Андре – поставить его брата на колени, чтобы он принес к твоим ногам все: деньги, семью, честь в обмен на твое тело. Вот почему ты сама не говорила о размере компенсации, чтобы я не думал о тебе, как об охотнице за деньгами.
– Но мне не нужны деньги…
– Убирайся с глаз моих! – крикнул Марк. – Пошла прочь!
Нина с тихим достоинством вылезла из бассейна, гордость не позволяла ей спешить. Она чувствовала, что Марк злится больше на себя, чем на нее. И деньги тут ни при чем, была ущемлена его гордость.
– Ты не можешь приказывать мне, – Нина, сама не зная почему, обратилась к нему на «ты». – Я тебе не позволю.
Что-то промелькнуло в его глазах, и он сделал шаг по направлению к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11