От него требуются только факты, а разукрасит их она сама.
Каттер недоверчиво посмотрел на своего друга Теджаса:
— Ты сделал — что?
Мексиканец слегка пожал плечами, обвел взглядом переполненный бар и с примирительной улыбкой сказал:
— Я сделал это ради тебя, амиго.
— Черта с два! Ты сделал это ради денег!
Еще одна слабая улыбка.
— Да, может, я и об этом думал!
— Плохо думал, осел, — холодно сказал Каттер. — Ведь знаешь, что я бы ни за что не согласился. Это вмешательство в мою личную жизнь. К тому же эти дешевки-писатели хотят только выудить историю на продажу.
Я не собираюсь с ними сотрудничать, Теджас. На меня не рассчитывай.
Он встал, его худая жилистая фигура нависла над маленьким Теджасом. Тот тоже встал и горячо заговорил:
— Но это такая куча денег, дружище! Тысяча долларов! Всего за несколько минут разговора! Можешь сказать то, что хочешь, и умолчать о том, о чем не хочешь говорить, это же так просто! Будет похоже на правду.
Наверняка этот североамериканец — придурок!
— Нет, это ты придурок. — Каттер просверлил Теджаса тяжелым взглядом. — Легких денег не бывает, пора бы знать.
Хватаясь за соломинку, Теджас зачастил:
— Посмотри, вот телеграмма. Все, что надо этому придурку, — информация, из которой он состряпает рассказ, и разрешение использовать твое имя. В газетах твое имя все время полоскают, а ты не получил за это ни песо!
Подумай, тысяча долларов! Можешь купить для апачей много земли, и никто эту землю не сможет отнять…
Каттер ехидно вставил:
— У апачей уже есть земля, забыл? Резервация Сан-Карлос.
Теджас передернулся:
— Да, ты знаешь, как они живут. Может, ты мог бы что-то поправить, а?
— Ты, кажется, забыл, зачем мы приехали в Тумстон.
У нас есть план, как изменить условия существования в Сан-Карлосе.
— Тысяча долларов нам только поможет!
Каттер тряхнул головой, снова сел и с улыбкой посмотрел на Теджаса:
— Кажется, ты немало для этого потрудился?
— Может, я о другом беспокоюсь, амиго. Мне не по душе мысль, что я до конца жизни должен буду ходить с оглядкой, когда то же самое мы могли бы получить от некого горожанина, у которого денег больше, чем мозгов.
Покачиваясь на задних ножках стула, Каттер кивнул:
— Согласен, это бы упростило дело, но Одинокий Волк будет очень разочарован. Он обожает раздражать армию.
— Он найдет для этого другие способы, — сказал Теджас, и оба засмеялись.
— Я подумаю, — сказал Каттер с улыбкой, но Теджас воспринял его слова как согласие.
— Великолепно! Я знал, что ты поймешь мудрость моего плана, амиго, и теперь…
— Теджас, я сказал, что подумаю. Вот и все. Я еще не видел этого нью-йоркского джентльмена, который хочет отвалить мне кучу денег за лживые байки, а на большее можешь не рассчитывать.
— Э-э, ты это сделаешь! Я знаю, что сделаешь! Еще бы, за тысячу долларов!
— Пока что для нас и десять долларов — хорошие деньги, — подсчитал Каттер.
— Но не для известного — или надо говорить неизвестного? — убийцы по имени Каттер! Нет, амиго, никто не поверит, что у тебя в кармане нет денег всех тех банков, которые ты, конечно же, ограбил или…
— Или почтовых карет, которые я брал на мушку? — Каттер тряхнул головой и швырнул на стол несколько монет. — Теджас, иногда я почти жалею, что не так плох, как моя репутация. Может, тогда у меня хватило бы денег, чтобы уехать из Аризоны.
Теджас искоса посмотрел на него:
— Но ты не уедешь, амиго, даже если у тебя будет больше денег, чем у Джея Гоулда.
Каттер пожал плечами, встал и пошел по покрытому соломой полу к выходу, толкнул дверь и вышел на темную, грязную улицу. По всей главной улице шумного ночного городка колыхались причудливые тени от газовых фонарей и света из окон. Воздух наполняли взрывы смеха, тихие звуки и отдельные выкрики.
Каттер чиркнул спичкой, закуривая тонкую сигариллу, и вспышка осветила его лицо. В чертах лица отражалась присущая ему неугомонность, толкающая на решительные поступки. Он ругнулся, но когда Теджас подошел, Каттер уже надел привычную маску невозмутимости.
— Ты не злишься, амиго? — спросил мексиканец.
— С чего мне злиться? Ты просто попытался раздобыть для нас денег, хоть и очень глупым образом.
— А, такое я слушать люблю — комплименты!
— Если тебе нужны комплименты, пойди к своей подружке в «Птичью клетку», — сухо отозвался Каттер.
Теджас замер, и в темных глазах мелькнула лукавая усмешка.
— Там есть дамочка, которая всегда о тебе спрашивает…
— Не сегодня, Теджас. Не интересуюсь. Особенно после того, как выгнал одну дамочку из своего номера.
Обхватив Каттера за плечи, Теджас недоверчиво спросил:
— Ты выгнал женщину? Должно быть, выдающаяся уродина!
Каттер улыбнулся во весь рот:
— Вообще-то она, пожалуй, самая красивая женщина, которую мне приходилось видеть.
У Теджаса брови полезли на лоб.
— Вот это да! Амиго, а расскажи-ка мне про красавицу, которую ты имел глупость выгнать. Можем посидеть в каком-нибудь маленьком баре и поговорить о том, что неприятности, которые приносят нам женщины, — это такой пустяк…
Но на следующее утро, когда Джей Уитни Брэдфорд царственной походкой вошла в вестибюль «Расс-Хауса», где была назначена встреча с Каттером, Теджасу пришлось внести поправку в свои наблюдения. Пожалуй, женщины умеют приносить неприятности более крупные, чем он считал.
Ровно в девять Каттер вальяжно опустился в кресло, закинул ногу на ногу и, нетерпеливо постукивая по деревянному подлокотнику, стал ждать типа, который взялся заплатить им с Теджасом тысячу долларов за пустую болтовню и байки. Он чувствовал себя неловко и все время ерзал.
Его нервировал предстоящий разговор, разрушение защитных слоев, которые он наращивал годами. Он желал, чтобы ни единой трещинки не было в той стене, которую он старательно возвел вокруг себя; его свирепая репутация обманывала многих запальчивых юнцов и позволяла избегать столкновений. У этой медали была и обратная сторона: кое-кто разыскивал мужчину с таким именем в попытке придать вес собственному. Каттеру это было не нужно. Он желал оставаться одиночкой и не подпитывать свою и без того раздутую дурную славу.
— Каттер бесстрастно смотрел на входную дверь отеля; резко очерченное лицо не выдавало нетерпения. Он ни секунды не верил, что предложение окажется таким хорошим, как это было заявлено.
Подавляя беспокойство, Каттер оглядел скудный интерьер отеля, потом стрельнул глазами в Теджаса, не сводившего глаз с двери. Писатель. Против своего желания Каттер согласился на интервью с нью-йоркским писателем, который скорее всего и корову-то видел только в виде бифштекса. И вот теперь он в девять часов утра ждет какого-то франта в лакированных ботинках и чувствует себя круглым дураком.
Каттер попытался устроиться поудобнее в кресле из дуба и конского волоса. Ему уже приходилось видеть, как некоторые писатели изображают своих героев: они рисуют непомерно грубые портреты — карикатуру на человека — и делают из него нечто большее — или меньшее, — чем то, что он есть.
Вот хотя бы Билл Бонни. Писатели с Востока провели с ним день в поле, а потом расписали подвиги молодого человека, который на самом деле редко смотрит противнику в лицо. Бонни предпочитает стрелять из-за угла или бить в спину. А газеты и книжки сделали из него обаятельного разбойника, который может подстрелить дюжину врагов и после этого скрыться невредимым. Каттер скривил рот. Крошка Билл — ходячий труп, хотя не знает этого. Слишком много людей за ним охотятся, так что это только вопрос времени.
А теперь вот и он вызвался испортить себе жизнь, с раздражением подумал Каттер. Наверное, свихнулся, если дал Теджасу завлечь себя на встречу с этим Брэдфордом.
Каттер посмотрел на Теджаса — тот расхаживал между дверью и стойкой портье.
— Брэдфорд опаздывает.
— В его записке сказано в девять, еще минута… ага!
Вот, кажется, и он…
Двери отеля распахнулись, в освещенном проеме показался осанистый мужчина с кожаной сумкой в руке, другой рукой он придерживал створку двери, пропуская женщину. Глаза Теджаса остановились на мужчине в тесноватом костюме, а Каттер пристально смотрел на женщину, наряд которой составляли стильное платье и шляпа с дорогими перьями.
Каттер замер. Он видел, что Теджас направился к мужчине, но его внимание было приковано к женщине. Это была та самая особа, что вчера приходила к нему в номер, болтливая проститутка, которая разозлила его своими надменными манерами. Что может делать здесь подобная женщина в такую рань? — хмыкнул он и сам себе ответил: наверно, не повезло.
Женщина подошла к стойке портье, не заметив Каттера, развалившегося в кресле, и он про себя улыбнулся. Даже со спины она хорошо смотрелась: гибкая талия в нужном месте переходила в выпуклые изгибы.
Плохо только, что она важничает. Под мышкой что-то вроде блокнота, и она носится с ним так, как будто это важная вещь. Волосы светлее, чем ему помнилось, зачесаны назад, из-под полей шляпы виден пучок. Не многие могут себе позволить такой стиль, но ей идет.
Она заговорила с портье, а Каттер поглубже нахлобучил шляпу. Не стоит провоцировать новый инцидент, хватит ему вчерашнего.
Пока Каттер старался остаться незамеченным, Джей Уитни Брэдфорд попросила клерка указать ей на него.
Что тот и сделал. Уитни обернулась, увидела Каттера и окаменела. На лице отразилось удивление, ужас, и ей не сразу удалось надеть непроницаемую маску.
Соблазнитель! О нет! На мгновение она растерялась.
Все мысли куда-то подевались, ее парализовало отчетливое воспоминание о вчерашнем дне: широкая грудь, узловатые мускулы, темная упругая кожа, голые поверхности и твердые углы…
Уитни медлила, глядя на Каттера так, как будто он был экспонатом на стеклышке энтомолога, и гадала, стоит ли настаивать на интервью. Следом за этой мыслью ворвалась другая: а почему нет? То, что он грубый, неотесанный и высокомерный, еще не означает, что у него нельзя получить интервью. Не для того она проделала долгий путь, чтобы получить отставку от человека, которого она, на свою беду, застала голым.
Вскинув голову — Морган Брэдфорд при этом насторожился бы, — Уитни решительно пошла к Каттеру и оказалась возле него одновременно с Теджасом.
— Мистер Каттер…
— Амиго…
Уитни и Теджас заговорили одновременно, разом замолчали и обменялись взглядами. Теджас изящно поклонился:
— Сеньорита, я уступаю красоте…
Проигнорировав его галантность, Уитни повернулась к Каттеру, который настороженно встал и неотрывно смотрел на нее.
— Мистер Каттер, я верю, что интервью, намеченное на сегодняшнее утро, у нас состоится, так что не будем терять время на обмен любезностями. Поскольку мы уже познакомились — в некотором роде, — я полагаю, перейдем прямо к вопросам, если не возражаете. — Она передвинула под руку лист бумаги, нацелила карандаш, пригвоздила Каттера неподвижным взглядом и спросила:
— Когда вы убили свою первую жертву?
Наступила долгая, томительная пауза, Теджас тяжело дышал, лицо Каттера превратилось в каменную маску.
— Так это вы? — нарушил молчание Теджас. — Вы — Джей Уитни Брэдфорд?
Уитни позволила себе кинуть на него взгляд.
— Конечно. А кто я, по-вашему? — Забавляясь, она ответила сама себе:
— Ох. Конечно. Наконец-то поняла. Вы подумали, что этот надушенный торговец и есть знаменитый писатель Джей Уитни Брэдфорд. Очень смешно. И очень неверно. Я — Джей Уитни Брэдфорд, и я пришла взять интервью. Итак, если вы присядете, господа, я…
— Нет.
Слово упало в нарастающее молчание с недоумением — слово, которое Уитни не привыкла слышать. Во всяком случае, по отношению к себе. Она с недоумением уставилась на человека, который его произнес.
Каттер, в свою очередь, уставился на нее, в зеленых глазах читалось ожесточение.
— Прошу прощения? — медленно и недоверчиво сказала Уитни.
— Нет. Интервью не будет.
Последнее было брошено через плечо, потому что Каттер развернулся и уже отошел на некоторое расстояние, оставив Теджаса объясняться. Он было попробовал, но получилось неважно, — Сеньорита… я… мы… Каттер не ожидал увидеть женщину, он еще никогда не давал интервью, если бы вы были мужчиной…
— Не мелите чушь! — вспылила Уитни, впившись свирепым взглядом в незадачливого приятеля Каттера. — Я проделала путь из самого Нью-Йорка, чтобы взять интервью у этого… этого разбойника, он согласился и теперь должен держать слово!
Теджас слегка пожал плечами и поднял руки, сдаваясь:
— Ничего не могу поделать.
— Сэр, я рассчитываю на интервью с мистером Каттером, и поскольку вы, кажется, знаете друг друга, предлагаю вам напомнить ему об обязательстве. Могу добавить, что у меня сохранилась его корреспонденция, где он принимает мои условия.
Теджас галантно изобразил смущение:
— Ах, сеньорита, видимо, придется сознаться: Каттер ничего не знал об этих телеграммах. Я… э-э-э… писал за него.
— Полагаю, потому что он не умеет читать и писать. — За язвительностью тона Уитни скрыла разочарование и досаду. — Ладно, соглашаюсь, он не несет ответственности в полной мере, но ему придется это доказать. Я получу у него интервью! — И она пулей вылетела из вестибюля.
— Вот это да! — пробормотал Теджас и стянул с головы шляпу, чтобы утереть пот. — Опасная штучка!
Каттер не согласился.
— Не вижу никакой опасности, Теджас, — кисло сказал он. — Зря ты так волнуешься.
— Ты не видел, какой огонь у нее в глазах, не расслышал едкость речи, амиго! — Теджас тряхнул головой, вспоминая. — Теперь я понимаю, почему ты выставил ее из номера.
— Зато я теперь понял, почему так удивилась вторая посетительница, когда я сказал, что Нелли очень быстро нашла замену, — вслух размышлял Каттер. — Кажется, придется извиниться перед Нелли.
Теджас это сообщение проигнорировал и буркнул:
— Я убежден, что эта женщина доставит тебе много неприятностей.
— Какие неприятности может доставить женщина? улыбнулся Каттер. — Несколько дней пошипит, как дикая кошка с ушибленной лапой, а потом уедет в свой Нью-Йорк зализывать раны. Она же не может заставить меня говорить.
Глава 3
Если Каттер полагал, что легко справился с Джей Уитни Брэдфорд, ему суждено пожалеть об этом.
О, она действительно вернулась в свой отель, она шипела и плевалась, меряя шагами комнату, чем поставила в тупик Мэри Уолтон, но потом со всей решимостью взялась за дело. Она заставит Каттера подчиниться ее требованиям!
— Я ему покажу, как изменять слову! — кипела она, усаживаясь за секретер у стены и доставая чистый лист бумаги. На миг перо зависло над бумагой, и злобная улыбка скривила рот.
Мэри вздрогнула:
— О, не надо, мисс, вы же не собираетесь сделать что-то ужасное? Может, нам лучше уехать в Нью-Йорк и пусть адвокаты вашего отца разбираются с этим мистером Каттером?
— И признать, что отец был прав и мне нужно было подождать, когда он сможет со мной поехать? Ни за что в жизни! — Она покусала кончик пера и прибавила:
— Хотя папа может быть полезен, пусть он пошлет несколько телеграмм…
Первым делом она написала записки — она заплатит мальчишке-рассыльному по три цента за штуку, чтобы он прикрепил по листку к каждой пустой стене в Тумстоне. Уитни удовлетворенно посмотрела на готовые листки и подумала, что они без промедления доставят к ней высокомерного убийцу.
ВНИМАНИЕ ГРАЖДАН TУMCTOHA!
ВЫ УСТАЛИ ОТ ОПАСНЫХ ЛЮДЕЙ? ВАМ НАДОЕЛИ ТРУПЫ К КАЖДОМУ ЗАВТРАКУ? ПОМОГИТЕ УНИЧТОЖИТЬ ЭТИХ ЗЛОДЕЕВ. ОБРАЩАЙТЕСЬ К ДЖ. У. БРЭДФОРД, ОТЕЛЬ «КОСМОПОЛИТЕН», ПО ПОВОДУ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ УБИЙЦЫ ПО ИМЕНИ КАТТЕР. КАЖДОМУ, КТО ДАСТ ИНФОРМАЦИЮ, ЗАПЛАЧУ 10 ДОЛЛАРОВ.
Листовки принесли ей больше хлопот, чем она ожидала. За полторы недели Уитни переговорила с семьюдесятью двумя жителями Тумстона, которые божились, что были свидетелями того, как этот человек кого-то застрелил.
— Семьдесят два! — жалобно простонала Уитни, глядя на записки и на отощавший кошелек. — Какой он, однако, активный! Знаешь, Мэри, по-моему, о нем больше сочиняют, чем говорят правду.
— Я бы не стала все принимать за ложь, — мрачно сказала Мэри. — Если вы будете продолжать, этот бандит свихнется. Страшно подумать, что он тогда сделает.
Уитни презрительно фыркнула:
— Свихнется? Я надеюсь, он свихнется настолько, что прямиком придет ко мне, чтобы опровергнуть эти слухи.
Но к досаде Уитни, вся ее деятельность не привела разбойника к ней в отель. Когда прошла еще неделя, а он так и не попался на выдумку, которая должна была выкурить его из норы, Уитни послала ему краткую записку — что если он даст ей интервью, то сможет просмотреть и опровергнуть клятвенные показания, которые она собрала.
Не было ни ответа, ни самого Каттера. Неудача не остановила Уитни — она решила воспользоваться связями, которые ей дал влиятельный папаша, неохотно, как она полагала, — именами двоих людей, которые могли бы помочь. Один — старый друг, имевший ранчо в тридцати километрах от Тумстона, другой — офицер ближайшего армейского поста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Каттер недоверчиво посмотрел на своего друга Теджаса:
— Ты сделал — что?
Мексиканец слегка пожал плечами, обвел взглядом переполненный бар и с примирительной улыбкой сказал:
— Я сделал это ради тебя, амиго.
— Черта с два! Ты сделал это ради денег!
Еще одна слабая улыбка.
— Да, может, я и об этом думал!
— Плохо думал, осел, — холодно сказал Каттер. — Ведь знаешь, что я бы ни за что не согласился. Это вмешательство в мою личную жизнь. К тому же эти дешевки-писатели хотят только выудить историю на продажу.
Я не собираюсь с ними сотрудничать, Теджас. На меня не рассчитывай.
Он встал, его худая жилистая фигура нависла над маленьким Теджасом. Тот тоже встал и горячо заговорил:
— Но это такая куча денег, дружище! Тысяча долларов! Всего за несколько минут разговора! Можешь сказать то, что хочешь, и умолчать о том, о чем не хочешь говорить, это же так просто! Будет похоже на правду.
Наверняка этот североамериканец — придурок!
— Нет, это ты придурок. — Каттер просверлил Теджаса тяжелым взглядом. — Легких денег не бывает, пора бы знать.
Хватаясь за соломинку, Теджас зачастил:
— Посмотри, вот телеграмма. Все, что надо этому придурку, — информация, из которой он состряпает рассказ, и разрешение использовать твое имя. В газетах твое имя все время полоскают, а ты не получил за это ни песо!
Подумай, тысяча долларов! Можешь купить для апачей много земли, и никто эту землю не сможет отнять…
Каттер ехидно вставил:
— У апачей уже есть земля, забыл? Резервация Сан-Карлос.
Теджас передернулся:
— Да, ты знаешь, как они живут. Может, ты мог бы что-то поправить, а?
— Ты, кажется, забыл, зачем мы приехали в Тумстон.
У нас есть план, как изменить условия существования в Сан-Карлосе.
— Тысяча долларов нам только поможет!
Каттер тряхнул головой, снова сел и с улыбкой посмотрел на Теджаса:
— Кажется, ты немало для этого потрудился?
— Может, я о другом беспокоюсь, амиго. Мне не по душе мысль, что я до конца жизни должен буду ходить с оглядкой, когда то же самое мы могли бы получить от некого горожанина, у которого денег больше, чем мозгов.
Покачиваясь на задних ножках стула, Каттер кивнул:
— Согласен, это бы упростило дело, но Одинокий Волк будет очень разочарован. Он обожает раздражать армию.
— Он найдет для этого другие способы, — сказал Теджас, и оба засмеялись.
— Я подумаю, — сказал Каттер с улыбкой, но Теджас воспринял его слова как согласие.
— Великолепно! Я знал, что ты поймешь мудрость моего плана, амиго, и теперь…
— Теджас, я сказал, что подумаю. Вот и все. Я еще не видел этого нью-йоркского джентльмена, который хочет отвалить мне кучу денег за лживые байки, а на большее можешь не рассчитывать.
— Э-э, ты это сделаешь! Я знаю, что сделаешь! Еще бы, за тысячу долларов!
— Пока что для нас и десять долларов — хорошие деньги, — подсчитал Каттер.
— Но не для известного — или надо говорить неизвестного? — убийцы по имени Каттер! Нет, амиго, никто не поверит, что у тебя в кармане нет денег всех тех банков, которые ты, конечно же, ограбил или…
— Или почтовых карет, которые я брал на мушку? — Каттер тряхнул головой и швырнул на стол несколько монет. — Теджас, иногда я почти жалею, что не так плох, как моя репутация. Может, тогда у меня хватило бы денег, чтобы уехать из Аризоны.
Теджас искоса посмотрел на него:
— Но ты не уедешь, амиго, даже если у тебя будет больше денег, чем у Джея Гоулда.
Каттер пожал плечами, встал и пошел по покрытому соломой полу к выходу, толкнул дверь и вышел на темную, грязную улицу. По всей главной улице шумного ночного городка колыхались причудливые тени от газовых фонарей и света из окон. Воздух наполняли взрывы смеха, тихие звуки и отдельные выкрики.
Каттер чиркнул спичкой, закуривая тонкую сигариллу, и вспышка осветила его лицо. В чертах лица отражалась присущая ему неугомонность, толкающая на решительные поступки. Он ругнулся, но когда Теджас подошел, Каттер уже надел привычную маску невозмутимости.
— Ты не злишься, амиго? — спросил мексиканец.
— С чего мне злиться? Ты просто попытался раздобыть для нас денег, хоть и очень глупым образом.
— А, такое я слушать люблю — комплименты!
— Если тебе нужны комплименты, пойди к своей подружке в «Птичью клетку», — сухо отозвался Каттер.
Теджас замер, и в темных глазах мелькнула лукавая усмешка.
— Там есть дамочка, которая всегда о тебе спрашивает…
— Не сегодня, Теджас. Не интересуюсь. Особенно после того, как выгнал одну дамочку из своего номера.
Обхватив Каттера за плечи, Теджас недоверчиво спросил:
— Ты выгнал женщину? Должно быть, выдающаяся уродина!
Каттер улыбнулся во весь рот:
— Вообще-то она, пожалуй, самая красивая женщина, которую мне приходилось видеть.
У Теджаса брови полезли на лоб.
— Вот это да! Амиго, а расскажи-ка мне про красавицу, которую ты имел глупость выгнать. Можем посидеть в каком-нибудь маленьком баре и поговорить о том, что неприятности, которые приносят нам женщины, — это такой пустяк…
Но на следующее утро, когда Джей Уитни Брэдфорд царственной походкой вошла в вестибюль «Расс-Хауса», где была назначена встреча с Каттером, Теджасу пришлось внести поправку в свои наблюдения. Пожалуй, женщины умеют приносить неприятности более крупные, чем он считал.
Ровно в девять Каттер вальяжно опустился в кресло, закинул ногу на ногу и, нетерпеливо постукивая по деревянному подлокотнику, стал ждать типа, который взялся заплатить им с Теджасом тысячу долларов за пустую болтовню и байки. Он чувствовал себя неловко и все время ерзал.
Его нервировал предстоящий разговор, разрушение защитных слоев, которые он наращивал годами. Он желал, чтобы ни единой трещинки не было в той стене, которую он старательно возвел вокруг себя; его свирепая репутация обманывала многих запальчивых юнцов и позволяла избегать столкновений. У этой медали была и обратная сторона: кое-кто разыскивал мужчину с таким именем в попытке придать вес собственному. Каттеру это было не нужно. Он желал оставаться одиночкой и не подпитывать свою и без того раздутую дурную славу.
— Каттер бесстрастно смотрел на входную дверь отеля; резко очерченное лицо не выдавало нетерпения. Он ни секунды не верил, что предложение окажется таким хорошим, как это было заявлено.
Подавляя беспокойство, Каттер оглядел скудный интерьер отеля, потом стрельнул глазами в Теджаса, не сводившего глаз с двери. Писатель. Против своего желания Каттер согласился на интервью с нью-йоркским писателем, который скорее всего и корову-то видел только в виде бифштекса. И вот теперь он в девять часов утра ждет какого-то франта в лакированных ботинках и чувствует себя круглым дураком.
Каттер попытался устроиться поудобнее в кресле из дуба и конского волоса. Ему уже приходилось видеть, как некоторые писатели изображают своих героев: они рисуют непомерно грубые портреты — карикатуру на человека — и делают из него нечто большее — или меньшее, — чем то, что он есть.
Вот хотя бы Билл Бонни. Писатели с Востока провели с ним день в поле, а потом расписали подвиги молодого человека, который на самом деле редко смотрит противнику в лицо. Бонни предпочитает стрелять из-за угла или бить в спину. А газеты и книжки сделали из него обаятельного разбойника, который может подстрелить дюжину врагов и после этого скрыться невредимым. Каттер скривил рот. Крошка Билл — ходячий труп, хотя не знает этого. Слишком много людей за ним охотятся, так что это только вопрос времени.
А теперь вот и он вызвался испортить себе жизнь, с раздражением подумал Каттер. Наверное, свихнулся, если дал Теджасу завлечь себя на встречу с этим Брэдфордом.
Каттер посмотрел на Теджаса — тот расхаживал между дверью и стойкой портье.
— Брэдфорд опаздывает.
— В его записке сказано в девять, еще минута… ага!
Вот, кажется, и он…
Двери отеля распахнулись, в освещенном проеме показался осанистый мужчина с кожаной сумкой в руке, другой рукой он придерживал створку двери, пропуская женщину. Глаза Теджаса остановились на мужчине в тесноватом костюме, а Каттер пристально смотрел на женщину, наряд которой составляли стильное платье и шляпа с дорогими перьями.
Каттер замер. Он видел, что Теджас направился к мужчине, но его внимание было приковано к женщине. Это была та самая особа, что вчера приходила к нему в номер, болтливая проститутка, которая разозлила его своими надменными манерами. Что может делать здесь подобная женщина в такую рань? — хмыкнул он и сам себе ответил: наверно, не повезло.
Женщина подошла к стойке портье, не заметив Каттера, развалившегося в кресле, и он про себя улыбнулся. Даже со спины она хорошо смотрелась: гибкая талия в нужном месте переходила в выпуклые изгибы.
Плохо только, что она важничает. Под мышкой что-то вроде блокнота, и она носится с ним так, как будто это важная вещь. Волосы светлее, чем ему помнилось, зачесаны назад, из-под полей шляпы виден пучок. Не многие могут себе позволить такой стиль, но ей идет.
Она заговорила с портье, а Каттер поглубже нахлобучил шляпу. Не стоит провоцировать новый инцидент, хватит ему вчерашнего.
Пока Каттер старался остаться незамеченным, Джей Уитни Брэдфорд попросила клерка указать ей на него.
Что тот и сделал. Уитни обернулась, увидела Каттера и окаменела. На лице отразилось удивление, ужас, и ей не сразу удалось надеть непроницаемую маску.
Соблазнитель! О нет! На мгновение она растерялась.
Все мысли куда-то подевались, ее парализовало отчетливое воспоминание о вчерашнем дне: широкая грудь, узловатые мускулы, темная упругая кожа, голые поверхности и твердые углы…
Уитни медлила, глядя на Каттера так, как будто он был экспонатом на стеклышке энтомолога, и гадала, стоит ли настаивать на интервью. Следом за этой мыслью ворвалась другая: а почему нет? То, что он грубый, неотесанный и высокомерный, еще не означает, что у него нельзя получить интервью. Не для того она проделала долгий путь, чтобы получить отставку от человека, которого она, на свою беду, застала голым.
Вскинув голову — Морган Брэдфорд при этом насторожился бы, — Уитни решительно пошла к Каттеру и оказалась возле него одновременно с Теджасом.
— Мистер Каттер…
— Амиго…
Уитни и Теджас заговорили одновременно, разом замолчали и обменялись взглядами. Теджас изящно поклонился:
— Сеньорита, я уступаю красоте…
Проигнорировав его галантность, Уитни повернулась к Каттеру, который настороженно встал и неотрывно смотрел на нее.
— Мистер Каттер, я верю, что интервью, намеченное на сегодняшнее утро, у нас состоится, так что не будем терять время на обмен любезностями. Поскольку мы уже познакомились — в некотором роде, — я полагаю, перейдем прямо к вопросам, если не возражаете. — Она передвинула под руку лист бумаги, нацелила карандаш, пригвоздила Каттера неподвижным взглядом и спросила:
— Когда вы убили свою первую жертву?
Наступила долгая, томительная пауза, Теджас тяжело дышал, лицо Каттера превратилось в каменную маску.
— Так это вы? — нарушил молчание Теджас. — Вы — Джей Уитни Брэдфорд?
Уитни позволила себе кинуть на него взгляд.
— Конечно. А кто я, по-вашему? — Забавляясь, она ответила сама себе:
— Ох. Конечно. Наконец-то поняла. Вы подумали, что этот надушенный торговец и есть знаменитый писатель Джей Уитни Брэдфорд. Очень смешно. И очень неверно. Я — Джей Уитни Брэдфорд, и я пришла взять интервью. Итак, если вы присядете, господа, я…
— Нет.
Слово упало в нарастающее молчание с недоумением — слово, которое Уитни не привыкла слышать. Во всяком случае, по отношению к себе. Она с недоумением уставилась на человека, который его произнес.
Каттер, в свою очередь, уставился на нее, в зеленых глазах читалось ожесточение.
— Прошу прощения? — медленно и недоверчиво сказала Уитни.
— Нет. Интервью не будет.
Последнее было брошено через плечо, потому что Каттер развернулся и уже отошел на некоторое расстояние, оставив Теджаса объясняться. Он было попробовал, но получилось неважно, — Сеньорита… я… мы… Каттер не ожидал увидеть женщину, он еще никогда не давал интервью, если бы вы были мужчиной…
— Не мелите чушь! — вспылила Уитни, впившись свирепым взглядом в незадачливого приятеля Каттера. — Я проделала путь из самого Нью-Йорка, чтобы взять интервью у этого… этого разбойника, он согласился и теперь должен держать слово!
Теджас слегка пожал плечами и поднял руки, сдаваясь:
— Ничего не могу поделать.
— Сэр, я рассчитываю на интервью с мистером Каттером, и поскольку вы, кажется, знаете друг друга, предлагаю вам напомнить ему об обязательстве. Могу добавить, что у меня сохранилась его корреспонденция, где он принимает мои условия.
Теджас галантно изобразил смущение:
— Ах, сеньорита, видимо, придется сознаться: Каттер ничего не знал об этих телеграммах. Я… э-э-э… писал за него.
— Полагаю, потому что он не умеет читать и писать. — За язвительностью тона Уитни скрыла разочарование и досаду. — Ладно, соглашаюсь, он не несет ответственности в полной мере, но ему придется это доказать. Я получу у него интервью! — И она пулей вылетела из вестибюля.
— Вот это да! — пробормотал Теджас и стянул с головы шляпу, чтобы утереть пот. — Опасная штучка!
Каттер не согласился.
— Не вижу никакой опасности, Теджас, — кисло сказал он. — Зря ты так волнуешься.
— Ты не видел, какой огонь у нее в глазах, не расслышал едкость речи, амиго! — Теджас тряхнул головой, вспоминая. — Теперь я понимаю, почему ты выставил ее из номера.
— Зато я теперь понял, почему так удивилась вторая посетительница, когда я сказал, что Нелли очень быстро нашла замену, — вслух размышлял Каттер. — Кажется, придется извиниться перед Нелли.
Теджас это сообщение проигнорировал и буркнул:
— Я убежден, что эта женщина доставит тебе много неприятностей.
— Какие неприятности может доставить женщина? улыбнулся Каттер. — Несколько дней пошипит, как дикая кошка с ушибленной лапой, а потом уедет в свой Нью-Йорк зализывать раны. Она же не может заставить меня говорить.
Глава 3
Если Каттер полагал, что легко справился с Джей Уитни Брэдфорд, ему суждено пожалеть об этом.
О, она действительно вернулась в свой отель, она шипела и плевалась, меряя шагами комнату, чем поставила в тупик Мэри Уолтон, но потом со всей решимостью взялась за дело. Она заставит Каттера подчиниться ее требованиям!
— Я ему покажу, как изменять слову! — кипела она, усаживаясь за секретер у стены и доставая чистый лист бумаги. На миг перо зависло над бумагой, и злобная улыбка скривила рот.
Мэри вздрогнула:
— О, не надо, мисс, вы же не собираетесь сделать что-то ужасное? Может, нам лучше уехать в Нью-Йорк и пусть адвокаты вашего отца разбираются с этим мистером Каттером?
— И признать, что отец был прав и мне нужно было подождать, когда он сможет со мной поехать? Ни за что в жизни! — Она покусала кончик пера и прибавила:
— Хотя папа может быть полезен, пусть он пошлет несколько телеграмм…
Первым делом она написала записки — она заплатит мальчишке-рассыльному по три цента за штуку, чтобы он прикрепил по листку к каждой пустой стене в Тумстоне. Уитни удовлетворенно посмотрела на готовые листки и подумала, что они без промедления доставят к ней высокомерного убийцу.
ВНИМАНИЕ ГРАЖДАН TУMCTOHA!
ВЫ УСТАЛИ ОТ ОПАСНЫХ ЛЮДЕЙ? ВАМ НАДОЕЛИ ТРУПЫ К КАЖДОМУ ЗАВТРАКУ? ПОМОГИТЕ УНИЧТОЖИТЬ ЭТИХ ЗЛОДЕЕВ. ОБРАЩАЙТЕСЬ К ДЖ. У. БРЭДФОРД, ОТЕЛЬ «КОСМОПОЛИТЕН», ПО ПОВОДУ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ УБИЙЦЫ ПО ИМЕНИ КАТТЕР. КАЖДОМУ, КТО ДАСТ ИНФОРМАЦИЮ, ЗАПЛАЧУ 10 ДОЛЛАРОВ.
Листовки принесли ей больше хлопот, чем она ожидала. За полторы недели Уитни переговорила с семьюдесятью двумя жителями Тумстона, которые божились, что были свидетелями того, как этот человек кого-то застрелил.
— Семьдесят два! — жалобно простонала Уитни, глядя на записки и на отощавший кошелек. — Какой он, однако, активный! Знаешь, Мэри, по-моему, о нем больше сочиняют, чем говорят правду.
— Я бы не стала все принимать за ложь, — мрачно сказала Мэри. — Если вы будете продолжать, этот бандит свихнется. Страшно подумать, что он тогда сделает.
Уитни презрительно фыркнула:
— Свихнется? Я надеюсь, он свихнется настолько, что прямиком придет ко мне, чтобы опровергнуть эти слухи.
Но к досаде Уитни, вся ее деятельность не привела разбойника к ней в отель. Когда прошла еще неделя, а он так и не попался на выдумку, которая должна была выкурить его из норы, Уитни послала ему краткую записку — что если он даст ей интервью, то сможет просмотреть и опровергнуть клятвенные показания, которые она собрала.
Не было ни ответа, ни самого Каттера. Неудача не остановила Уитни — она решила воспользоваться связями, которые ей дал влиятельный папаша, неохотно, как она полагала, — именами двоих людей, которые могли бы помочь. Один — старый друг, имевший ранчо в тридцати километрах от Тумстона, другой — офицер ближайшего армейского поста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25