– Это у тебя проблемы с моим чувством юмора. – Эльдгард передернул плечами, словно стряхивая все обвинения. – Ну?..
– Что «ну»? – Лотан взял канделябр и открыл дверь в коридор.
– Рассказывай, дружок, где тебя носило и что ты интересного оттуда вынес.
– Себя вынес, – проворчал Лотан, – и меня эта добыча вполне устраивает.
Брат действительно еще не возвращался. Отсвечивающие зеленоватым светом печати на двери были нетронуты. Лотан возвел глаза к потолку и, вознеся хвалу всем за такое счастье ответственным, повернул ключ.
– То есть ты уверен, что место абсолютно бесперспективное?..
Эль возлежал на стене, как на диване, заложив когтистые руки за голову и разметав длинные темные волосы. Нарушение закона земного притяжения его, кажется, абсолютно не волновало.
Лотан пожал плечами:
– Там стоит мощнейшая блокировка против всякой магии, я еле-еле оттуда убрался, а без магии я там ничего не стою…
– Интересно, как они без нее существуют?.. – подумал вслух вампир.
Лотан осторожно вошел в кабинет брата, стараясь не оставлять следов на пушистых коврах. Пятая полка слева? Или справа? Или не пятая? Отыскивая амулет для портала, Лотан перебрал такое количество разнообразных магических предметов, что у него потемнело в глазах. Поэтому задача вернуть укра… одолженное на то же самое место была не самой простой. Интересно, как Зеон в них разбирается… Ага, этот был рядом со статуэткой суккуба со змеем. Лотан давно хотел спросить брата, что она умеет, но как-то не доводилось.
– Ты что там, медитируешь? – послышался голос Эльдгарда из коридора.
Лотан не ответил. Он запустил руку в карман куртки, в котором точно (то есть АБСОЛЮТНО точно) лежал амулет… Дрянной побрякушки не было. Лотан немедленно получил представление, куда в таких ситуациях девается душа: она проламывает пол и проваливается на нижний этаж, отшибая себе все жизненно важные места. Молодой человек мысленно досчитал до десяти, стараясь унять нарастающую панику. От безнадежности он проверил все карманы и даже вывернул тот, в котором был амулет, – в ладонь посыпался золотой песок… Песок? Песок?!!
Эльдгард сунул голову в комнату, услышав такой звук, словно приятель собирается грохнуться в глубокий обморок.
– Ты что? Потерял его! – настороженно спросил он.
– Х-хуже, – простонал Лотан, сжимая голову руками, – хуже! Эль, он рассыпался… то есть совсем, в пыль…
Вампир освидетельствовал песок, нахмурив брови.
– Ты знаешь, что это значит… –тихо сказал он.
– Знаю, Зеон откусит мне башку за самовольное шатание между мирами и за уничтожение мощнейшего портального амулета… Вышлет в какую-нибудь глухую провинцию… коров пасти.
– Колдун! – неожиданно резко, сквозь зубы сказал Эльдгард. – Недоучка! Подумай своей глупой башкой, отчего бы он мог рассыпаться.
Лотан на мгновение прикрыл утомленные глаза, пытаясь призвать к порядку усталые тело и рассудок. Организм отказывался, подсказывая, что его лимит на ближайшие двое суток исчерпан. «Кой демон меня вообще туда понес? Ведь не туда собирался, совсем не туда. Наверное, с заклинанием напортачил… Вот Эльдгарду такое приключение, поди, нипочем было бы». В такие минуты Лотан чувствовал, насколько на самом деле вампир старше его, в каких бы дурацких забавах они вместе ни участвовали. И даже без учета удивительных силы и выносливости, несмотря на отрицательную репутацию вампиров в стране в целом, самому Зеону никогда не удавалось лишить Эльдгарда душевного равновесия. Вероятно, в этом и выражался пресловутый жизненный опыт.
Не дождавшись проблеска догадки, вампир вздохнул:
– Это – старый амулет для создания порталов, так?
– Был… так.
– … рассчитанный на переброску одного человека в оба конца, что бы ни случилось, так?
– … и он должен был перенести тебя обратно без приключений. Мальчик мой, он мог рассыпаться только в одном случае: если обратно он доставлял больше, чем отправлял туда. Причем значительно больше. Если ты не набрал оттуда никаких сувениров, коих я не вижу, остается только один вариант.
Глаза Лотана неожиданно расширились в чудовищном понимании, а Эльдгард расчетливо добил:
– Ты протащил кого-то оттуда, причем не одного. Полагаю, ЭТО расстроит твоего безутешного брата гораздо больше, чем потеря амулета.
4
Меня разбудило активное шевеление и невнятное бормотание под боком. Я приоткрыла глаз и попыталась в раннем сумеречном свете рассмотреть силуэт подружки. Видимо, Нашке снилось что-то в стиле экшн: силуэт никак не хотел оставаться статичным, крутясь, как курица в гриле. Я подумала было разбудить ее, но вряд ли это был кошмар – «курица» одновременно умудрялась хихикать как ненормальная. Ну что ж, хоть кому-то весело.
Стараясь не давать волю справедливой зависти, я просто перевернулась на спину, засунула кисти рук в рукава и уставилась в светлеющее небо в дверном проеме. Этот мир делает из меня сумасшедшего жаворонка: единожды открыв глаза, мне совершенно расхотелось снова их закрывать.
Тут Нашка капитально меня напугала, внезапно сев торчком и оглушительно чихнув.
– Обалдела, что ли? У меня чуть разрыв сердца не случился!
– Шо такое?
– Ничего, Тусик, ничего. В следующий раз попросим отдельные комнаты. А то еще одно такое твое пробуждение, и я стану заикаться.
– А-а. – Нашка попыталась зевнуть и, провалив попытку, недоуменно посмотрела на меня. – Совсем не хочется спать, – сказала она. – И есть тоже не хочется.
– Вот это и правда удивительно, – фыркнула я.
– Сама-то, – высокомерно сказала Нашка. – Зайчик-то и у тебя за ушами трещал.
– Я-то, по крайней мере, пожарила его, – проворчала я (после непродолжительных раздумий Нашка заявила, что сырое мясо ей нравится больше, и если меня сей факт шокирует, то это мои проблемы). – Ну ладно, спать и есть мы не хотим, выходить еще рано, так что мы будем делать? Предложения принимаются.
– Есть одно, от которого нельзя отказаться. – Нашка хитро улыбнулась, отчего ее физиономия приобрела на редкость плотоядное выражение. – Помнится, мы с тобой выходили на поиски еды и достопримечательностей. Еду мы, спасибо тебе, мой ушастый товарищ, обрели. А теперь в нашем распоряжении есть и достопримечательность. Грех упустить возможность повысить свой культурный уровень.
– Это ты многословно предлагаешь нам подняться наверх в качестве утренней зарядки?
– Предлагаю, – согласилась Нашка. – Мне интересно, что они там прячут.
– Думаешь, тут еще что-то прячут? – с сомнением проворчала я, когда мы наконец добрались до лестницы.
Пыль десятилетий клубилась вокруг нас, как туман в классических ужастиках, неровным слоем оседая на моей одежде и Наташиной шкуре; мучительно тянуло на чих, – место не шибко жилое, будто давно все переехали.
Конфигурация лестничного пролета оказалась довольно странной: сначала ступени шли широкие и весьма высокие, совершенно не приспособленные для человеческих ног. Мои, например, протестовали. Потом пролет вдруг начал стремительно сужаться, пока не оказался самым что ни на есть среднестатистическим. Уменьшилась и высота ступеней. Кажется, и потолок значительно снизился, теперь на нем иногда появлялись красноватые отсветы от факела.
– Похоже на психическую атаку, – задумчиво сказала Наташа. – Вроде, нормальный человек увидит прихожую, сделает правильные выводы и дальше не сунется.
– А возможно, это просто недостаток фондов? – съехидничала я. – Планировали такое грандиозное сооружение, но чем дальше копали, тем меньше становилось денег, и в конце концов инвестор посоветовал не выпендриваться.
– Ты ничего не понимаешь, – отмела Нашка. – Ачто, если тут сокровища спрятаны? Прикинь, приедем домой все такие богатые-богатые… Ух, первым делом я куплю такой шикарный кофейный «лексус»!..
– «Лексус» жрет только дорогой бензин и в больших количествах, – ехидно сообщила я, решив приберечь на будущее поучительную историю «Как мой приятель Паша заправил свою новую „мазду“ бензином АИ 80 и что ему сказал на это мастер в автосервисе», – неужели ты думаешь, что я из патриотизма езжу на «жигулях»!
Наташа погрустнела.
– Не говоря уж об аспекте самого возвращения, где бы мы сейчас ни находились, – добила я.
– Уж и помечтать нельзя! – возмущенно фыркнула Нашка.
Лестница вдруг пошла вниз, потом завернула направо, потом пошла налево и вверх, потом ступеньки кончились, и вновь вправо пошел кривоватый коридор.
– Похоже, ты опять права, – отметила я, чувствуя, что у меня начинает кружиться голова от этой архитектурной поэмы. – Вряд ли с недостатком средств стали бы устраивать такой сложный лабиринт. Впрочем, я вообще не понимаю, почему ход такой кривой…
– И-и, дурочка, здесь же горы! Наверняка они рыли там, где порода была менее твердой.
– Умна, хоть под диван прячься, – тихо проворчала я.
Нашка хотела ответить что-то в том же духе, но не успела. Коридор расширился, и мы оказались в небольшом зале, стены и потолок которого были, как лишайником, покрыты бесчисленными друзами неизвестного мне минерала. Казалось, мы стоим в гигантской жеоде .
В глубинах похожих на гематит кристаллов – некоторые аж в мой рост – блуждали багровые искры. Какое-то время мы зачарованно следили за ними. Кажется, отсветы появлялись в определенном ритме, словно отбивая пульс непостижимого организма. Спокойный пульс спящего существа.
– Слушай, как красиво, – прошептала Нашка. Я покивала. – Давай отковыряем пару штук на память, – предложила она. – В крайнем случае сможем их толкнуть. Вдруг они какие?нибудь суперценные.
Мысль показалась мне вполне здравой. Достойной финансиста. Бог с ними, с мифическими сокровищами, но разменная монета нам не помешает. Я схватилась за выступающую с краю друзу, чтобы не слишком нарушать композицию, и потянула. Кристаллы не шелохнулись. Пришлось воткнуть факел в расщелину и использовать две руки и ногу. С тем же результатом.
– Натаха, помогай!
– Ничего ты без меня не можешь, – картинно закатила она глаза и как шандарахнула своим шипастым хвостом.
Я еле успела отпрыгнуть. Облюбованная мною «щетка» разлетелась на отдельные некрупные кристаллы. Я сгребла несколько горстей и распихала по карманам. Что ж, не исключено, что финансовый гений ведет Нашку по следу, как фокстерьера: возможно, здесь действительно есть что-то интересное.
Минут через пять извилистый коридор, стены и потолок которого были также покрыты кристаллами, решил раздвоиться.
– Лисы налево, драконы – направо, – предложила Нашка.
– Без разницы. – И я направилась налево.
– Если что-то случится – кричи, – напутствовала меня в спину Нашка.
– Можешь не сомневаться, – проворчала я. Меня одолевали дурные предчувствия.
Коридор вился себе и вился практически без изменений. Казалось только, что огоньки в кристаллах мерцают чаще и ярче, словно южное звездное небо, на которое смотришь через красное стекло. Красиво, но уже скучновато. Сколько можно полировать ногами чужие полы! И тут, когда я совсем уж было подумала повернуть обратно, коридор вновь резко свернул. На сей раз в небольшой круглый зал, в центре которого на высоком пьедестале из цельной глыбы обсидиана стояла одна из самых необыкновенных статуй, которую я когда-либо видела. Высотой метра два, она поражала своей реалистичностью. Казалось, настоящий огромный лис, старательно присыпанный золотой пылью, замер в задумчивости. Вот-вот он сверкнет янтарными глазами, отряхнется и отправится по своим лисьим делам. В восхищении я протянула руку и дотронулась до груди статуи. Пальцы тут же погрузились в густой, настоящий мех, под которым билось настоящее сердце. В шоке я почти отпрыгнула от статуи. Но лис не двигался. Показалось? Или… Я снова провела рукой по золотому меху. Надо же. Я представила себе такую шубу и хихикнула. Да уж, в такой шкурке от меня не то что в подворотне, на центральном проспекте на счет «раз» только тапки останутся, невзирая на время суток. Не быть мне богатой. И тут смех застрял у меня в горле – тончайшие шерстинки под моими пальцами начали стремительно разрушаться, зависая пылью в воздухе. Я примерзла к полу, наблюдая, как цепная реакция охватывает всю статую.
Последней моей разумной мыслью было то, что надо было откусить свои загребущие ручонки, чтобы не тянулись куда ни попадя. Что в этом мире полагается за порчу национального достояния, я не представляла и не хотела представлять впредь. Статуя на моих глазах теряла очертания, становясь сгустком золотого сияния. Свет разлился по залу, оседая блестящей пылью на стенах, искрами рассыпаясь по моей коже. Стало душно, словно пыль попала в легкие. Но нет сил даже кашлянуть. Сияние внезапно сконцентрировалось, собралось странным знаком, похожим на бесконечность с тремя петлями…
«Вали отсюда!» – орали инстинкты. «Поздно», – сказал здравый смысл. И действительно было поздно. Треугольная «бесконечность» обернулась вполне материальной стрелой и устремилась ко мне… Горячо. Жар залил тело горячей лавой до самых ногтей. Нет голоса крикнуть, нет сил бежать. Словно сильные руки держат меня, не давая вырваться. Стрела входит в сердце. Взрыв. Мое тело само становится лавой, распадается на атомы, перед глазами только сияющий свет. Сила волнами заполняет меня до кончиков волос. Ее слишком много, я не смогу… и снова тот шуршащий голос, голос, преследовавший меня два дня: «Сможешь… У тебя нет выбора… Я слишком долго ждал…» Новая волна силы душит меня. Сердце горит, словно запечатанное каленым железом. «Терпи!» Еще несколько часов (или минут?) агонии, десятки горячих волн. Пересохшее горло разорвал крик. И вертикально в небо, пробивая свод пещеры, ушел столб белого огня…
Внезапно руки, державшие меня, исчезли, и мучительно медленно сначала мои колени, потом локти, потом щека встретились с горячим полом. Я слышала цокот Нашкиных когтей, ее обеспокоенный голос, зовущий меня, но ответить не могла.
Далеко на северо-востоке Эйх'гхаз'еон проснулся в холодном поту. Магия далекого, неправдоподобно мощного энергетического выброса все еще гудела в его крови. Все созданные вокруг Храма Иссен-Эри магические ловушки и щиты в одно мгновение перестали существовать, звоном отозвавшись в теле своего создателя.
Исчезла необходимость посылать кого-то в Хаюсс. Все, что должно было и хотело случиться, – уже случилось, и рвать на себе шевелюру было бессмысленно. А вот самому отправиться в хранилище и смысл был, и необходимость насущная. Зеон тихо ругнулся, позволив себе буквально еще три секунды слабости – понежиться под теплым одеялом. В одном герцог Акх-Омелский был консерватором: топить, по его мнению, имело смысл только на кухне и в конюшне, а личный состав, включая членов семьи и почетных гостей, перебьется. Герцога можно было понять: дрова в Акх-Омеле росли исключительно в виде высокой травы в болотистых долинах или рахитично искривленных дерев на горных склонах. В тех горах, правда, имелись потрясающие воображение сапфиры, но в спальнях теплее от этого почему-то не становилось.
Зеон высунул руку из-под одеяла и похлопал по столу в поисках амулета для перемещений, потом, сощурившись, оценил степень заряда. Зеленоватый огонек в глубине камня ехидно подмигивал, намекая, что хозяину не стоит на него сильно рассчитывать. Даже в самом экономном режиме до самого Храма не хватит. Придется на своих двоих.
– Все сам, все сам, – пробормотал Эйх'гхаз'еон, нашаривая сапоги.
Впрочем, даже к лучшему, что Акх-Омел придется покидать до рассвета. Все деловые и политические вопросы они решили, а уж личные можно, как обычно, отложить на неопределенное «потом». Зеон поймал себя на том, что не без теплоты думает о неизвестном, который лишил его необходимости участвовать в очередном дипломатическом раунде.
Много южнее Акх-Омела, в долине Нидхег, одинокая фигура на башне улыбнулась предрассветному небу. Блеснули светлые глаза с вертикальными зрачками, раздвинулись в улыбке бледные губы.
– Началось, – прошептал вампир, – наконец-то… Долго же ты ждал, рыжий прохвост…
В отличие от Лорда Эйх'гхаз'еона Эльдгарду не надо было никуда бежать. Более того, он мог позволить себе выспаться и расслабиться до того счастливого мгновения, когда события потребуют его непосредственного участия. Время было.
Сколько я провалялась в отключенном состоянии – неизвестно. Нашке показалось, не меньше часа.
– Буду лечить свои нервы в Швейцарии на твои деньги, – заявила она мне и тут же попросила: – Попробуй подняться, на камне вредно лежать. Еще простудишься, возись потом с тобой…
Я отлипла от пола с третьей попытки и не без помощи Нашки, подпихивающей меня мордой и хвостом. Ноги категорически отказывались держать. Нашка проворно подставила спину для дополнительной опоры. О выражении лица дракона говорить сложно, но на сей раз беспокойство на ее физиономии было очевидно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30