– выругалась вдруг Нашка, выглядывая вслед за мной из-за корабельного остова. – Ну я ему сейчас покажу небо в алмазах! Достали со своими войнами!
– Наташка, ты куда? – удивилась я.
– Купаться, – не оглядываясь, недовольно буркнула подруга.
– Прямо в одежде? – изумилась я, но Наташа уже не слышала, с разбегу нырнув в реку.
Мы с Лотаном, Кро и адъютантом вновь выглянули из своего убежища, уставившись на Коня и обступившую его толпу горожан. И на старого пня, который явно собирался сорвать наш гениальный план (ну хорошо, не наш, а Итакия), озвучив свои соображения о назначении этой детской лошадки-переростка.
Но рот ему не дали открыть обстоятельства в лице, вернее, морде, появившейся над поверхностью реки. Морда была покрыта сверкающей золотистой чешуей и смотрела далеко не милостиво.
В толпе кто-то сдавленно пискнул, как морская свинка под сапогом, и прорицатель, проследив направление взглядов сограждан, замолк на полуслове. Голова одобрительно моргнула, а из воды, заметно ближе к берегу, тем временем выскользнул извивающийся хвост с шипастьм навершием, подбил колени прорицателя, а затем обвил его ноги. Старый илинеонец быстро и бесшумно исчез под водой. Золотая же голова приподнялась над поверхностью, ободряюще улыбнулась собравшимся (отчего несколько человек попадали в обморок) и пропала.
– Теперь, – сказал адъютант, присаживаясь, – остается только ждать, в чью пользу они воспримут такой поворот событий.
– Помогите-ка мне. – Нашка, кряхтя, вытащила из реки бесчувственное тело Лагуна.
– Как тебе не стыдно, Наташа, – покачала я головой, – на пожилого человека! Тебя что, не учили в детстве уважать старших?
Нашка отмахнулась.
– Зато, – сказала она, – все по мифу. Положено морское чудовище – получите! Да ничего, оклемается.
– Теперь уж, – проговорил адъютант, разглядывая нежданного пленника, – лучше ему было бы оставаться без сознания, пока все не закончится.
Нашка, которая выглядела несколько расстроенной такой оценкой своей деятельности, тоже посмотрела на Лагуна.
– Ну, – сказала она, – мы ведь скоро уедем, а вы, если что, можете рассказать, что спасли его от монстра. Думаю, они, – она показала на горожан, – поверят. Кстати, похоже, намек они правильно поняли.
Толпа илинеонских солдат и горожан дружно катила Коня к воротам, обвязав ему передние ноги канатами. Судя по всему, катить его было нелегко: невзирая на все уханья и окрики сержанта, образец деревянного зодчества двигался медленно и неохотно, отчаянно скрипя колесами.
– А много там воинов сидит? – спросила Нашка, чтобы замять эпизод с Лагуном. – Я просто всегда думала, что было бы достаточно одного-двух, чтобы открыть ворота, а целый отряд сажать вовсе не обязательно.
– Да никого там нет, – отозвался адъютант. Мы с Нашкой и даже Лотан с Кро удивленно переглянулись.
– Понимаете, грекам, по вашим же словам, помогли быть незаметными боги. Ну, представьте себе – отряд солдат, обвешанных оружием, сидит в тесном душном деревянном ящике, который на любое движение откликается, как барабан. Надо быть полным идиотом, чтобы чего-нибудь не заподозрить! Поскольку богов, столь расположенных к нам, чтобы они приняли личное участие в кампании, у нас нет, Итакий решил заменить их Механикой. Вы знаете, что такое Механика? О-о, сейчас увидите!..
Конь, влекомый илинеонцами, уже просунул голову в ворота. Действительно, как по мерке: по ширине изделие ахейянских мастеров вписалось в проем почти точно, сверху же несколько высоковато торчала грива, теперь безжалостно сминаемая.
– Обратите внимание, – сообщил адъютант, – это называется рычаг.
– Рычаг? – не поняла я.
– Он скрыт в гриве. Гениально, правда?
На внешней стороне остался лишь конский зад. В следующий момент конское брюхо лопнуло, обрушив вниз целую груду камней, смешанных с какой-то белесой порошкообразной массой. Облако пыли взлетело до края крепостной стены, загородив всю картину, а секунду спустя послышалось журчание воды.
Мы повернулись к ахейянину за разъяснениями, но он только хитро улыбнулся. Из Илинеона донеслись возмущенные крики. Адъютант встал, глядя, как оседает пыль.
– И последний штрих, – сказал он.
Никаких звуковых эффектов, как в прошлый раз, не последовало, но крики неожиданно сменили тональность и стали явно перемещаться в сторону от ворот.
– И что теперь? – поинтересовался Лотан.
– Ничего, – пожал плечами адъютант, – подождем немного.
Он поглядел на наши недоумевающие лица и рассмеялся:
– Ну, первый эффект вы видели. А вот вторым я могу по праву гордиться: сам разработал и изготовил! Просто и со вкусом, вернее, с запахом: две части прокисшей сливовой наливки и одна часть измельченных молок рыбы Юй, вымоченных в настое дурнолиста. Клянусь, такой конской отрыжки свет еще не видывал, так что Лагуну даже повезло, что он остался по эту сторону ворот. А других-то проезжих ворот в крепости нет. Так что Илинеон взял в осаду самое себя.
Легкий ветерок наконец осадил пыль, и стал виден Конь, застрявший в воротах, на треть засыпанных камнями. На камнях виднелись белесые потеки, подозрительно похожие на те, что украшали доспех Итакия накануне.
– Цемент, – шепотом произнесла я, догадавшись.
– Боги, где я?
Мы обернулись к забытому нами Лагуну. Старик сидел, потирая виски.
– Что случилось? – спросил он.
– На вас напало речное чудовище, – быстро проговорил адъютант. – Но вот эти чужеземцы, совершенно случайно проходившие мимо, вас спасли.
Лагун обвел взглядом нашу компанию, на мгновение задержавшись на мокрой Нашке и еще на мгновение – на моих лисьих ушах, а затем, кряхтя, поднялся на ноги.
– Я уж думал, мне конец! Спасибо вам, жители чужих мест, и да будет путь ваш благоприятен!
Нашка шмыгнула носом. Лагун повернулся и сделал пару шагов в сторону Илинеона.
– А это что? – поинтересовался он, указывая на конский зад.
– А это Конь, – охотно пояснила я. – Боюсь, он запер ворота. И надолго.
Старик сокрушенно покачал головой.
– Надо же, – сказал он, – а я-то собирался посоветовать взять его в город!
– Ну так они это и сделали, – сказал Кро.
– Да. Но на этот раз они это сделали сами. Ко мне никаких претензий!
И, махнув на прощание, старик бодро заковылял куда-то в сторону, вероятно направляясь к какой-то известной ему калитке в стене.
10
– Может, нам и не стоило вмешиваться? – выразила сомнение Нашка, когда мы уже снова пылили по заброшенному тракту в направлении Черного озера.
– Да ладно тебе! – отмахнулась я. – Они вокруг этой несчастной цитадели еще бы десять лет круги наворачивали. Кроме того, илинеонцы могли бы оказаться умняшками и не потащить к себе эту коняшку, извините за рифму.
– Что сделано, то сделано, – почему-то довольно сказал Лотан. – Этот тактический ход позволил ахейянам замять обиду на долгую осаду, а то ведь могли и по-настоящему поссориться.
– Интересно, – протянула я, – зачем это все вообще затевать. Ну причесали друг другу уши пару раз, ну тройку, зачем каждый год-то фестивалить?
Лотан пожал плечами:
– Им здесь часть весны и лета, видно, и вправду делать нечего – скучно. Это лет пятьсот назад тут было неспокойно, а сейчас здесь на сотню миль крупных городов нет, только деревушки, глубоко равнодушные к тому, какой столице платят налоги. Лишь бы их не трогали. Вот если бы они сидели на границе с Вейлеаном, как Акх-Омел, у них была бы возможность всецело утолить свою жажду боевых действий. Вампиры не дают тамошнему герцогу соскучиться. Да и Зеону заодно…
– Кстати, – вспомнила я, – не пояснишь ту шутку твоего брата по поводу Акх-Омела?
Лотан тихо рассмеялся, как мне показалось, несколько смущенно:
– Акх-Омел зажат между двумя горными массивами и на данный момент является буфером между нами и вампирами. Зеон ищет возможность контролировать это несчастное герцогство, не присоединяя его к нам. А герцог как раз очень хочет официально присоединиться, чтобы сменить вид из своего кабинета с ущелий страны вечной ночи на вересковые пустоши. В Акх-Омеле аж семь инфант, и ни на одной из них мой брат почему-то не хочет жениться. Этот прискорбный факт разбивает большое герцогское сердце…
– То есть Зеон пригрозил посадить тебя это самое сердце склеивать? – ухмыльнулась я. – А что, у вас разрешено многоженство?
Лотан наморщил нос:
– У нас ничего не запрещено, да только кто в здравом уме захочет жениться больше чем на одной женщине?
– У моего отца было пять жен, – подал голос Кро. – И они отлично уживались.
– Ага, – отметила ехидная Нашка, – и именно поэтому ты оказался шестнадцатым ребенком в девятом ряду и тащишься с нами по этим ухабам, вместо того чтобы мирно править в каком-нибудь удаленном княжестве.
–Настоящий рыцарь сам должен завоевать себе замок и землю, – внушительно сказал Кро. – И я как раз над этим работаю.
– Это не слишком оригинальный подход, – счел нужным пояснить Лотан. – Довольно многие, ставшие на тропу рыцарства, полагают отвоевывание собственной кочки под солнцем вершиной своих усилий. Другое дело, что кочек на всех регулярно не хватает.
Где еще собирать сведения, как не в придорожном кабаке?
Это замусоленное и пропахшее дымом заведение было не лучшим образчиком породы, однако особо выбирать не приходилось. Грязная стойка, за которой в полудреме пребывал не менее грязный владелец заведения, прокопченные балки, по которым нет-нет да и пробегала черная крыса, деловито таща в зубах объедок. Да и пища, в сущности, годилась больше для крыс, чем для людей.
Эльдгард сидел за столом, выбрав самый темный угол и подняв капюшон плаща. В другом месте это могло бы показаться подозрительным и повлечь вопросы со стороны людей местного шерифа. Однако в сей дыре право человека (и не только) сохранять инкогнито почиталось в числе немногих признаваемых прав. Этот край, с тех пор как землетрясения и войны разорили Герог, медленно умирал в своей изоляции от Нидхегова града и прилежащих к нему богатых земель.
Вампир, чье зрение нисколько не страдало от полумрака или даже просто мрака, царившего в кабаке, развернул перед собой карту этих мест. Карта, будучи едва ли не древнее заведения, была разрисована линиями торговых трактов и значками населенных пунктов разного достоинства.
По расчетам Эльдгарда, ему удалось сократить расстояние между собой и отрядом вейлеанских вампиров до полудня конного пути. Анталопы, особенно отдохнувшие, пробегут это расстояние часа за три, а соответственно следовало быть осторожным, чтобы не столкнуться с противником раньше времени и неожиданно для себя. Однако осторожные расспросы, которым Эльдгард подверг местного кабатчика, ничего не дали – в кабак вампиры, по крайней мере, не заходили. Впрочем, и проскакавшими мимо их тоже никто не видел. С другой стороны, кабатчик находился в сомнамбулическом состоянии, из которого выходил, только когда у него спрашивали пиво, а потому мог просто не заметить два десятка вооруженных всадников.
Эльдгард снова склонился над картой, вглядываясь в символические изображения замков, деревень и мостов. «Интересно, – подумал он, – где сейчас, собственно, Лотан с компанией? До Черноозерья ехать четверо суток, если не торопиться – то пять; значит, они уже на месте. Тогда неясно, куда так спешит Тевород. То есть ясно, куда спешит, неясно, как надеется успеть. Ему надо было либо выехать на день раньше, либо… – Эльдгард задумался, каким могло бы быть это „либо“. – Он ведь не может знать, где они. Или может? Проклятие!»
Вампир, оставаясь внешне бесстрастным, мысленно разнес стол в щепки. Есть же следящие амулеты и заклинания, и для сильного колдуна совершенно не обязательно, чтобы «приемник» находился при объекте слежки. Еще раз проклятие! Надо было у Зеона попросить что-нибудь из таких следящих штучек…
Ладно, допустим, Лотан почему-либо еще не добрался до озера. Эльдгард провел пальцем по изображению озера, затем по хребтам, подходящим к озеру с севера. Его внимание привлекло маленькое солнышко об одиннадцати лучах. Что-то знакомое, вертящееся на дне памяти. Какая-то легенда, слышанная давным-давно…
«…И удалился Золотой Лиев горное святилище, что высится над Герогом, и провел там пять раз по двенадцать лет. Ибо только там снисходил на него покой, позволяющий прозревать тайны Мироздания, и почитал он и вслух называл это место своим, поскольку сам возвел его не для славы Своей, но для служения Земному и понимания Небесного…»
– Пик Богов, – прошептал Эльдгард.
– Господин!
К его столику приближался некий тип. Эльдгард смерил его взглядом, но не понял, человек это или оборотень, и если да, то какой. Судя по одежде, наемник, чуть навеселе – значит, человек, поскольку только люди могут напиваться теми помоями, что здесь подают. Тип между тем приблизился и остановился перед самым столом.
– Господин, – повторил он, – а почему вы не с остальными? Лорд что, не доверяет нам?
Эльдгард мгновенно насторожился, стараясь не показать это внешне. Кто такие «остальные», было понятно, а вот что об этом может знать наемник, околачивающийся в третьеразрядной забегаловке?
– Нет, – ответил вампир, – Лорд вам полностью доверяет, и я надеюсь, вы не подорвете его доверия. Меня же задержали дела, и я вынужден теперь догонять.
– Ну, тогда вы разминулись, – сообщил наемник, – поскольку пропустили развилку.
– Развилку?
– На старый Герогский тракт. Но, полагаю, у вас хороший конь, так что вы их нагоните. Они от развилки поехали не торопясь.
– Можете не сомневаться, – мрачно проговорил Эльдгард, – обязательно догоню!
– Передайте милорду, что мы выполним все, как велено! Задержим колдунью, сколько бы у нее спутников ни было!
– Передам, – пообещал Эльдгард, пряча карту и поднимаясь, – а вы запомните – задерживайте, но не попадайтесь на глаза, если вам еще хочется пожить.
– Да, да, мы помним. Милорд говорил. Ну, кроме, может, особых случаев.
– Вот именно, – многозначительно сказал Эльдгард, бросая на стойку монету и стараясь не думать, что это за «особые случаи». Впрочем, с обычными наемниками Лотан разберется. А вот старого интригана Теворода – теперь можно не сомневаться, что это он, – необходимо обогнать!
«Кстати, ясно, что Лотан и прочие еще не добрались до озера. Дорого бы я отдал за то, чтобы выяснить, как Тевород это узнал и почему все равно отправился сразу к Пику Богов!».
На свежем ночном воздухе, куда более приятном, нежели духота харчевни, Эльдгард снова развернул карту. Луна вежливо подсветила старый пергамент, наклеенный на ткань, тоже уже старую. Вампир разыскал упомянутую развилку и еще раз выругался – последние полдня он только удалялся от вейлеанцев! С другой стороны, всего в трех милях проходил еще один тракт, правда, гораздо более заброшенный. Если он не слишком зарос, то Эльдгард на анталопах успеет обогнать отряд Теворода до перевала. По крайней мере, стоит попытаться. В конце концов, никто не знает, в каком состоянии Герогский тракт. А что, если его смыло наводнением или случилось что-то тому подобное? Эльдгард позволил себе недовольно вздохнуть – он предпочитал знать, а не предполагать, и прежде ему это удавалось так часто, что он успел привыкнуть.
Освещаемый только синеватым диском луны, одинокий всадник верхом на рогатом звере помчался прочь от скудного источника тепла и света, который предоставлял придорожный кабак всеми забытого края.
– Это белочка! – сказала я, свешиваясь с лошади и разглядывая следы на земле. Следы были пятипалые, побольше – от задних лап, поменьше – от передних.
– Белочка? – Наташка тоже нагнулась и посмотрела под копыта своего коня. – Белочка?! Мы же вроде не пили?
– Да нет, – сказала я, выпрямляясь в седле. – Просто белочка. Живая.
– Это которая по дереву прыг-скок? – поинтересовалась Нашка. На лице ее застыло сомнение: кого из нас двоих надо лечить?
Лотан и Кро тоже посмотрели на следы. Задние лапки зверька, пробежавшего перед нами по дорожке, были размером с ласты для плаванья, передние же – гораздо меньше, всего-то раза в два больше медвежьих.
– Нет, – серьезно сказал Кро, – это не может быть белочкой. Ты ошиблась. Тут нет таких деревьев, по которым она могла бы скакать. По правде говоря, таких деревьев вообще нет.
– Значит, – не сдавалась я, выдавливая из своей памяти скудные натуралистические познания, – это наземная белочка. Сурок.
– То есть, – сказала Нашка, – у нас сегодня день сурка.
– Будет, если мы с ним встретимся.
Лотан был единственным, кто оставался относительно спокойным.
– Здесь, в Черноозерье, – сказал он, – места довольно странные и к тому же глухие. Мало ли какая тварь тут может жить, даже белка с быка размером.
– О, – Кро посетила идея, – это белка с мирового дерева! Скорее всего, и оно где-то здесь, неподалеку.
– Какое такое дерево? – совсем запуталась Нашка.
– Мировое, – охотно пояснил Кро, – Ал-луук-мас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30