Или верховный жрец сам в этом замешан, или он больше не контролирует своих служащих. В любом случае он больше недостоин быть главой своих чиновников.— Этот Бакен, он серьезный человек?— Он молод, но Карнак стал всей его жизнью. Открытие этой кражи погрузило его в настоящее отчаяние. Он считал, что не имеет права молчать, но мне пришлось вытягивать из него слова, чтобы узнать всю правду. Бакен не доносчик и не пылает честолюбием.— Когда ты увидишь верховного жреца?— Сегодня утром. Столкновение будет тяжелым, он будет уходить от ответственности и кричать о несправедливости.— Чего ты опасаешься?— Что он парализует экономическую жизнь храма и, по меньшей мере, расстроит поставки продовольствия. Такова цена, которую придется заплатить, чтобы избежать попытки развала страны.Серьезность Рамзеса произвела на Нефертари впечатление. Он был не тираном, жаждущим избавиться от стесняющего его соперника, но фараоном, сознающим необходимость сохранности единства Обеих Земель несмотря ни на какой риск.— Я хочу сделать признание, — мечтательно сказала она.— Ты провела в Карнаке свое собственное расследование?— Ничего подобного.— Значит, моя мать сделала это и решила сообщить результаты через тебя.— Тоже нет.— Это признание касается моей встречи с верховным жрецом?— Нет, но, возможно, оно немаловажно для развития государства.— Ты заставишь меня томиться?— Еще несколько месяцев… Я беременна.Рамзес нежно обнял Нефертари, стремясь защитить ее дарованной ему божественной силой.— Я требую, чтобы лучшие врачи царства занимались тобой постоянно.— Не беспокойся.— Как я могу? Я надеюсь, что наш ребенок будет красивым и сильным, но твоя жизнь и здоровье важнее всего.— Я буду окружена заботой.— Могу ли я приказать тебе работать теперь поменьше?— Разве ты потерпишь ленивую царицу?
Рамзес пребывал в нетерпении. Опоздание верховного жреца Амона было уже оскорбительным. Какое извинение придумает жрец, чтобы оправдать свое отсутствие? Если бы он знал о разоблачении Бакена, то, несомненно, пытался бы расстроить служебное расследование, уничтожив доказательства, и удалить виновных и свидетелей при помощи поручений. Эти попытки тянуть время обернулись бы против него.Когда солнце приблизилось к зениту, четвертый жрец Амона попросил о приеме. Царь тут же принял его.— Где первый служитель и верховный жрец Амона?— Он только что скончался, Великий Царь. 24 По приказу фараона был созван совет. В него входили второй, третий и четвертый жрецы Амона в Карнаке, верховные жрецы и верховные жрицы главных святилищ Египта. Не хватало лишь вызванных верховных жрецов храмов Дендеры и Атрибиса, первый был слишком стар, чтобы путешествовать, второй задержался в своем жилище в Дельте из-за болезни. Вместо них прибыли два представителя, наделенные всеми полномочиями.Эти мужчины и женщины зрелого возраста, совершавшие ритуалы от имени царя в почитаемых святилищах, собрались в одном из залов храма Тутмоса III, носящего имя «Тот, чей памятник сияет подобно свету». Здесь провозглашали верховных жрецов Амона, когда они принимали свои обязанности.— Мне нужно поговорить с вами, — объявил Рамзес, — чтобы выбрать нового главу религиозного чиновничества Карнака.Многие согласно склонили головы. Новый фараон не был столь импульсивен, как об этом говорили.— Разве нет у второго жреца права на эту должность? — спросил верховный жрец Мемфиса.— Я не считаю старшинство достаточным поводом.— Могу ли предостеречь Великого Царя от неправильного решения? — вмешался третий жрец Амона. — В светских областях, безусловно, возможно доверить ответственные должности новым людям, но это было бы ошибкой в том, что касается управления Карнаком. Главное — это опыт и почтенность.— Поговорим об этой почтенности! Вам известно, что существует успешная спекуляция высокосортными льняными тканями, источник которой находится за стенами самого Карнака?После слов царя воцарилось тревожное молчание.— Ответственные были арестованы и приговорены к работам в ткацких мастерских. Никогда больше они не будут допущены в храм, даже на незначительные должности.— Была ли доказана ответственность покойного?— Она не очевидна, но вы понимаете, почему я не желаю выбирать его преемника среди нынешних чиновников.Долгое молчание последовало за неожиданным заявлением Рамзеса.— Есть кто-нибудь, кого вы хотите предложить, Великий Царь? — спросил верховный жрец Гелиополя.— Я жду от этого совета серьезного предложения.— Сколько вы даете нам времени?— Согласно обычаю, я должен посетить в сопровождении царицы и большого числа придворных определенное количество городов и храмов. Когда я вернусь, вы сообщите мне результат ваших размышлений.
До отъезда в традиционное путешествие по Египту, которое должно было быть совершено в первый год царствования, Рамзес отправился в храм Гурнаха, на восточном берегу Фив, где почиталось Ка Сети, его бессмертное могущество. Каждый день особые жрецы подносили на алтарь мясо, хлеб, овощи и фрукты и читали молитвы, которые поддерживали присутствие на земле души покойного царя.Царь долго смотрел на барельеф с изображением его отца, который предстал перед богами вечно молодым. Казалось, он вот-вот выйдет из камня, сойдет со стены по лестнице, вновь обретая улетевшую к звездам силу монарха.Чем больше дней проходило, тем явственнее ощущал Рамзес отсутствие Сети как испытание и как призыв. Испытание, так как он больше не мог спросить совета у уверенного проводника; призыв, так как голос покойного фараона присутствовал во всех его мыслях, заставляя идти вперед, какими бы ни были препятствия.
Лишь один вопрос постоянно присутствовал в разговорах всех жителей Фив. Всех — знатные и богатые семейства, ремесленников или матерей семейств, болтающих на пороге своих домов, — интересовало одно: кого из придворных Рамзес и Нефертари возьмут в путешествие по Обеим Землям, чтобы скрепить союз фараона с единством божеств? Из надежных источников узнали, что сначала царский флот отправится на юг, до Асуана, а потом на север, чтобы спуститься по Нилу до Дельты. Экипаж был предупрежден: нужно будет двигаться как можно быстрее, заходы в порты будут краткими. Но каждый радовался совершению этого ритуального путешествия, во время которого царская чета примет во владение землю Египта, чтобы поддерживать ее в гармонии с вечным законом Маат.С момента отъезда Амени представил Рамзесу огромное количество бумаг, с которыми царь должен был ознакомиться в деталях, перед тем как встретиться с наместниками провинций, верховными жрецами храмов и старостами основных поселений. Личный секретарь царя предоставил ему биографию каждого значимого персонажа, уточнив этапы его карьеры, семейное положение, амбиции и дружеские связи с другой знатью. Когда сведения были не проверены и основывались на слухах, Амени уточнял это.— Сколько дней и ночей ты провел, чтобы собрать это сокровище? — спросил Рамзес.— Я не считал. Моя единственная забота — уточнять сведения, как без них можно править?— Беглый просмотр показал мне, что сторонники Шенара многочисленны, богаты и влиятельны.— Это неожиданность?— До такой степени, да.— Тем больше нужно проявить ума, чтобы победить.— Ты оптимист.— Ты царь, и ты должен править. Остальное — лишь болтовня.— Ты никогда не отдыхаешь?— На том свете отоспимся. Раз уж я — носитель твоих сандалий, то мне и дорогу твою выравнивать. Ты доволен своим походным троном?Складное кресло фараона было сделано из медного сиденья с солидным креплением и устойчивых ножек, украшенных головами уток, инкрустированных слоновой костью. Царь пользовался им во время официальных церемоний и приемов.— Я отобрал членов сопровождающего гарема, ты ни в чем не будешь чувствовать недостатка. Еда будет так же превосходна, как и во дворце.— Ты всегда все проверяешь столь тщательно?— С одной стороны, хорошая еда — залог длинной жизни; с другой, хорошее питье сохраняет силу и собранность. Через быстрого гонца я приказал, чтобы старосты и жрецы городов, где мы будем останавливаться, приготовили жилище для участников нашего путешествия. Конечно, у царя и царицы будет в распоряжении дворец.— Ты позаботился о Нефертари?— Бессмысленный вопрос. Беременность твоей супруги — это государственное дело. Ее каюта проветривается, она сможет там расслабиться в полном покое. Пять врачей будут заботиться о ней, и ты будешь ежедневно получать отчет о ее здоровье. Ах да! Существует одна проблема.— По ее поводу?— Нет, по поводу пристаней. Я располагаю уведомлениями, в которых утверждается, что некоторые находятся в плохом состоянии, но я скептически отношусь к ним, по-моему, некоторые наместники провинций пытаются получить дополнительные средства для поддержания своего благополучия. Это хорошее сражение за честь принять тебя, но оно не должно влиять на тебя. Каждый достойный должен получить заслуженное внимание, твоя задача — показать себя справедливым правителем, пекущимся об интересах страны.— Каково твое отношение к визирям Севера и Юга?— С их точки зрения, отвратительное, с моей — превосходное. Они хорошие чиновники, но слишком запуганные, живущие в страхе быть отстраненными. Сохрани их, они тебя не предадут.— Я подумаю.— Назначить меня визирем? Только не это! Мое настоящее положение больше всего тебе подходит. Я могу действовать в тени, не будучи задушенным огромной административной службой.— Какие настроения среди приглашенных?— Они рады участвовать и недовольны обысками и подозрениями Серраманны, который всех их считает высокопоставленными преступниками. Я выслушиваю жалобы и тут же о них забываю; этот сард лишь бдительно выполняет свои обязанности.— Ты не забываешь о моем льве и псе?— Успокойся, они хорошо накормлены и составляют твою лучшую личную охрану.— Как ведет себя Роме?— Мнение единодушно, его считают теперь твоим постоянным управляющим! Благодаря ему управление твоим дворцом доведено до совершенства. Чутье не подвело тебя.— А что касается Неджема?— Твой новый советник по земледелию исполняет свои обязанности со всей серьезностью. Два часа в день он осаждает меня административными вопросами, потом закрывается с советниками по инструментам и старым советником, который учит его своему ремеслу… Во время этого путешествия он увидит лишь пейзажи!— А мой возлюбленный брат?— Барка Шенара — это плавучий дворец. Новый советник по иностранным делам устраивает пиры и пророчит блестящее будущее Египту Рамзеса.— Он принимает меня за наивного простака?— Действительность сложнее, — заметил Амени, — кажется, что назначение на эту должность и в самом деле удовлетворило его.— Ты вскоре придешь к мысли, что Шенар — союзник?— В глубине души нет, конечно; но он человек хитрый и знает допустимые границы. Ты проявил ум, утолив его жажду власти и позволив занимать одно из первых мест на сцене. Возможно, он успокоится на должности благородной, богатой и почитаемой?— Да услышат тебя боги!— Ты должен поспать, завтра будет тяжелый день; по меньшей мере, десять переговоров и три приема. Ты доволен своим ложем?«Лишь бы довелось им попользоваться», — подумал царь, глядя на постель: изголовье, сетка, изготовленная из тонкой переплетенной проволоки, прикрепленной к раме, четыре ножки в виде львиных лап и подставка для ног, украшенная васильками, мандрагорой и лотосами, чтобы сны распускались подобно цветам.— Нужно лишь больше мягких подушек, — решил личный секретарь царя.— Мне достаточно одной.— Конечно, нет! Посмотри на эту нищету…Амени взял подушку, лежащую в изголовье. Пораженный, он замолчал.Там, где только что лежала подушка, потревоженный черный скорпион угрожающе нацелил жало. 25 Рамзесу пришлось самому утешать Серраманну. Начальник его личной стражи не мог понять, как скорпион попал в спальню властителя. Строгий допрос слуг ничего не дал.— Они невиновны, — признал сард. — Нужно допросить вашего управляющего.Рамзес не стал этому препятствовать.Роме совсем не ценил Серраманну, но не выразил ни малейшего протеста, когда царь попросил ответить на все вопросы сарда.— Сколько человек имеют право входить в эту спальню?— Пять. В принципе… Пять постоянных.— Что это значит?— Иногда во время заходов в гавань я добавляю одного или двух.— А во время последнего?— Я действительно добавил одного, чтобы заменить простыни и отнести их в прачечную.— Его имя?— Оно записано в книге учета жалований.— Бесполезно, — решил царь. — Этот человек мог назваться фальшивым именем, а у нас нет времени, чтобы возвращаться обратно и пытаться разыскать его.— Я не знал ни о чем подобном! — возмутился Серраманна. — Это сводит на нет все предпринимаемые мною усилия по безопасности!— Что произошло? — удивленно спросил Роме.— Вам не обязательно знать об этом! В следующий раз я хочу обыскать каждого, кто поднимется на борт барки Великого Царя, идет ли речь о генерале, жреце или подметальщике!Роме повернулся к Рамзесу, подтвердившему сказанное кивком головы.— А… что касается пищи?— Один из ваших поваров будет пробовать блюда в моем присутствии.— Как пожелаете.Роме вышел из царской каюты. Разъяренный Серраманна ударил кулаком балку, которая мелко задрожала.— Этот скорпион не убил бы вас, Великий Царь, — признался Серраманна, — но у вас была бы сильная лихорадка.— И я не смог бы продолжать путешествие… Неудача, которую можно трактовать как немилость богов. Таково было явное намерение.— Подобное больше не повторится, — пообещал сард.— Боюсь, что это не так, поскольку мы не узнаем виновника.Серраманна скривился.— У тебя есть подозрения? — спросил царь.— Иногда люди неблагодарны.— Говори яснее.— Этот Роме… Что если он солгал и сам сделал это?— Разве твоя работа не состоит в том, чтобы проверить это?— Рассчитывайте на меня.
Шаг за шагом ритуальное путешествие царской четы превратилось в триумф. Авторитет Рамзеса и очарование Нефертари покорили наместников провинций, верховных жрецов, старост и другую знать, удивленных достоинствами новых хозяев Египта. Рамзес не упустил случая подчеркнуть почести, оказываемые его брату, так что большинство сановников поняли это, и его назначение на должность главы совета по иностранным делам успокоило волнения. С одной стороны, царская семья оставалась единой, и два брата двигались рука об руку; с другой — патриотизм Шенара и желание роста гарантировали постоянство политики защиты, необходимой, чтобы оградить цивилизацию от нашествия варваров.В каждом порту царская чета отдавала дань признательности матери Туйе, лишь одно присутствие которой внушало чувство уважения. Хрупкая, молчаливая, оставаясь в тени, Туйа воплощала традицию и преемственность, без которых правление ее сына не казалось бы законным.Приближаясь к Абидосу, почтенному святилищу Осириса, Рамзес призвал своего друга Ашу на нос судна. Какой бы ни был день и час, молодой дипломат всегда выглядел элегантно и утонченно.— Путешествие нравится тебе, Аша?— Великий Царь, ты завладеваешь сердцами, это правда.— Не слишком ли много лицемерия в поведении окружающих?— Несомненно, но разве главное не то, что они признали твою власть?— Что ты думаешь о назначении Шенара?— Оно кажется неожиданным.— Другими словами, оно тебя шокировало.— У меня нет права критиковать действия фараона.— Ты считаешь моего брата некомпетентным?— В настоящих обстоятельствах дипломатия — сложное искусство.— Кто решился бы бросить вызов египетскому могуществу?— Твой личный триумф в твоей стране не должен скрывать положение вещей за ее пределами. Хеттский враг не бездействует; зная, что ты не никчемный властитель, он попытается усилить свои позиции перед тем, как, возможно, перейти к более воинственным действиям.— Каким точно?— Речь идет лишь о предположениях.— Пойми, Аша, Шенар — мой старший брат и значимая фигура, очень удобная на приемах и пирах. Он очарует иноземных послов пустыми речами и начнет свою игру. Но его могут захватить и другие увлечения, как злой умысел или заговор. Его открытое желание помогать мне и быть верным слугой Египта кажется мне подозрительным. Вот почему твоя роль будет важной.— Чего ты ждешь от меня?— Я назначаю тебя начальником тайной службы Верхнего и Нижнего Египта. Как и у твоих предшественников, твоей задачей будет управление дипломатической почтовой службой, то есть просмотр бумаг, отправляемых Шенаром.— То есть ты предлагаешь мне шпионить?— По правде говоря, это одна из твоих задач.— А не заподозрит ли меня Шенар?— Я дам ему понять, что у него нет никакой свободы действий. Зная о постоянном наблюдении, он больше не будет пытаться допустить прискорбные ошибки.— Если он ускользнет от меня?— Ты слишком талантлив для этого, друг мой.
Когда Рамзес увидел священную землю Абидоса, его сердце сжалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Рамзес пребывал в нетерпении. Опоздание верховного жреца Амона было уже оскорбительным. Какое извинение придумает жрец, чтобы оправдать свое отсутствие? Если бы он знал о разоблачении Бакена, то, несомненно, пытался бы расстроить служебное расследование, уничтожив доказательства, и удалить виновных и свидетелей при помощи поручений. Эти попытки тянуть время обернулись бы против него.Когда солнце приблизилось к зениту, четвертый жрец Амона попросил о приеме. Царь тут же принял его.— Где первый служитель и верховный жрец Амона?— Он только что скончался, Великий Царь. 24 По приказу фараона был созван совет. В него входили второй, третий и четвертый жрецы Амона в Карнаке, верховные жрецы и верховные жрицы главных святилищ Египта. Не хватало лишь вызванных верховных жрецов храмов Дендеры и Атрибиса, первый был слишком стар, чтобы путешествовать, второй задержался в своем жилище в Дельте из-за болезни. Вместо них прибыли два представителя, наделенные всеми полномочиями.Эти мужчины и женщины зрелого возраста, совершавшие ритуалы от имени царя в почитаемых святилищах, собрались в одном из залов храма Тутмоса III, носящего имя «Тот, чей памятник сияет подобно свету». Здесь провозглашали верховных жрецов Амона, когда они принимали свои обязанности.— Мне нужно поговорить с вами, — объявил Рамзес, — чтобы выбрать нового главу религиозного чиновничества Карнака.Многие согласно склонили головы. Новый фараон не был столь импульсивен, как об этом говорили.— Разве нет у второго жреца права на эту должность? — спросил верховный жрец Мемфиса.— Я не считаю старшинство достаточным поводом.— Могу ли предостеречь Великого Царя от неправильного решения? — вмешался третий жрец Амона. — В светских областях, безусловно, возможно доверить ответственные должности новым людям, но это было бы ошибкой в том, что касается управления Карнаком. Главное — это опыт и почтенность.— Поговорим об этой почтенности! Вам известно, что существует успешная спекуляция высокосортными льняными тканями, источник которой находится за стенами самого Карнака?После слов царя воцарилось тревожное молчание.— Ответственные были арестованы и приговорены к работам в ткацких мастерских. Никогда больше они не будут допущены в храм, даже на незначительные должности.— Была ли доказана ответственность покойного?— Она не очевидна, но вы понимаете, почему я не желаю выбирать его преемника среди нынешних чиновников.Долгое молчание последовало за неожиданным заявлением Рамзеса.— Есть кто-нибудь, кого вы хотите предложить, Великий Царь? — спросил верховный жрец Гелиополя.— Я жду от этого совета серьезного предложения.— Сколько вы даете нам времени?— Согласно обычаю, я должен посетить в сопровождении царицы и большого числа придворных определенное количество городов и храмов. Когда я вернусь, вы сообщите мне результат ваших размышлений.
До отъезда в традиционное путешествие по Египту, которое должно было быть совершено в первый год царствования, Рамзес отправился в храм Гурнаха, на восточном берегу Фив, где почиталось Ка Сети, его бессмертное могущество. Каждый день особые жрецы подносили на алтарь мясо, хлеб, овощи и фрукты и читали молитвы, которые поддерживали присутствие на земле души покойного царя.Царь долго смотрел на барельеф с изображением его отца, который предстал перед богами вечно молодым. Казалось, он вот-вот выйдет из камня, сойдет со стены по лестнице, вновь обретая улетевшую к звездам силу монарха.Чем больше дней проходило, тем явственнее ощущал Рамзес отсутствие Сети как испытание и как призыв. Испытание, так как он больше не мог спросить совета у уверенного проводника; призыв, так как голос покойного фараона присутствовал во всех его мыслях, заставляя идти вперед, какими бы ни были препятствия.
Лишь один вопрос постоянно присутствовал в разговорах всех жителей Фив. Всех — знатные и богатые семейства, ремесленников или матерей семейств, болтающих на пороге своих домов, — интересовало одно: кого из придворных Рамзес и Нефертари возьмут в путешествие по Обеим Землям, чтобы скрепить союз фараона с единством божеств? Из надежных источников узнали, что сначала царский флот отправится на юг, до Асуана, а потом на север, чтобы спуститься по Нилу до Дельты. Экипаж был предупрежден: нужно будет двигаться как можно быстрее, заходы в порты будут краткими. Но каждый радовался совершению этого ритуального путешествия, во время которого царская чета примет во владение землю Египта, чтобы поддерживать ее в гармонии с вечным законом Маат.С момента отъезда Амени представил Рамзесу огромное количество бумаг, с которыми царь должен был ознакомиться в деталях, перед тем как встретиться с наместниками провинций, верховными жрецами храмов и старостами основных поселений. Личный секретарь царя предоставил ему биографию каждого значимого персонажа, уточнив этапы его карьеры, семейное положение, амбиции и дружеские связи с другой знатью. Когда сведения были не проверены и основывались на слухах, Амени уточнял это.— Сколько дней и ночей ты провел, чтобы собрать это сокровище? — спросил Рамзес.— Я не считал. Моя единственная забота — уточнять сведения, как без них можно править?— Беглый просмотр показал мне, что сторонники Шенара многочисленны, богаты и влиятельны.— Это неожиданность?— До такой степени, да.— Тем больше нужно проявить ума, чтобы победить.— Ты оптимист.— Ты царь, и ты должен править. Остальное — лишь болтовня.— Ты никогда не отдыхаешь?— На том свете отоспимся. Раз уж я — носитель твоих сандалий, то мне и дорогу твою выравнивать. Ты доволен своим походным троном?Складное кресло фараона было сделано из медного сиденья с солидным креплением и устойчивых ножек, украшенных головами уток, инкрустированных слоновой костью. Царь пользовался им во время официальных церемоний и приемов.— Я отобрал членов сопровождающего гарема, ты ни в чем не будешь чувствовать недостатка. Еда будет так же превосходна, как и во дворце.— Ты всегда все проверяешь столь тщательно?— С одной стороны, хорошая еда — залог длинной жизни; с другой, хорошее питье сохраняет силу и собранность. Через быстрого гонца я приказал, чтобы старосты и жрецы городов, где мы будем останавливаться, приготовили жилище для участников нашего путешествия. Конечно, у царя и царицы будет в распоряжении дворец.— Ты позаботился о Нефертари?— Бессмысленный вопрос. Беременность твоей супруги — это государственное дело. Ее каюта проветривается, она сможет там расслабиться в полном покое. Пять врачей будут заботиться о ней, и ты будешь ежедневно получать отчет о ее здоровье. Ах да! Существует одна проблема.— По ее поводу?— Нет, по поводу пристаней. Я располагаю уведомлениями, в которых утверждается, что некоторые находятся в плохом состоянии, но я скептически отношусь к ним, по-моему, некоторые наместники провинций пытаются получить дополнительные средства для поддержания своего благополучия. Это хорошее сражение за честь принять тебя, но оно не должно влиять на тебя. Каждый достойный должен получить заслуженное внимание, твоя задача — показать себя справедливым правителем, пекущимся об интересах страны.— Каково твое отношение к визирям Севера и Юга?— С их точки зрения, отвратительное, с моей — превосходное. Они хорошие чиновники, но слишком запуганные, живущие в страхе быть отстраненными. Сохрани их, они тебя не предадут.— Я подумаю.— Назначить меня визирем? Только не это! Мое настоящее положение больше всего тебе подходит. Я могу действовать в тени, не будучи задушенным огромной административной службой.— Какие настроения среди приглашенных?— Они рады участвовать и недовольны обысками и подозрениями Серраманны, который всех их считает высокопоставленными преступниками. Я выслушиваю жалобы и тут же о них забываю; этот сард лишь бдительно выполняет свои обязанности.— Ты не забываешь о моем льве и псе?— Успокойся, они хорошо накормлены и составляют твою лучшую личную охрану.— Как ведет себя Роме?— Мнение единодушно, его считают теперь твоим постоянным управляющим! Благодаря ему управление твоим дворцом доведено до совершенства. Чутье не подвело тебя.— А что касается Неджема?— Твой новый советник по земледелию исполняет свои обязанности со всей серьезностью. Два часа в день он осаждает меня административными вопросами, потом закрывается с советниками по инструментам и старым советником, который учит его своему ремеслу… Во время этого путешествия он увидит лишь пейзажи!— А мой возлюбленный брат?— Барка Шенара — это плавучий дворец. Новый советник по иностранным делам устраивает пиры и пророчит блестящее будущее Египту Рамзеса.— Он принимает меня за наивного простака?— Действительность сложнее, — заметил Амени, — кажется, что назначение на эту должность и в самом деле удовлетворило его.— Ты вскоре придешь к мысли, что Шенар — союзник?— В глубине души нет, конечно; но он человек хитрый и знает допустимые границы. Ты проявил ум, утолив его жажду власти и позволив занимать одно из первых мест на сцене. Возможно, он успокоится на должности благородной, богатой и почитаемой?— Да услышат тебя боги!— Ты должен поспать, завтра будет тяжелый день; по меньшей мере, десять переговоров и три приема. Ты доволен своим ложем?«Лишь бы довелось им попользоваться», — подумал царь, глядя на постель: изголовье, сетка, изготовленная из тонкой переплетенной проволоки, прикрепленной к раме, четыре ножки в виде львиных лап и подставка для ног, украшенная васильками, мандрагорой и лотосами, чтобы сны распускались подобно цветам.— Нужно лишь больше мягких подушек, — решил личный секретарь царя.— Мне достаточно одной.— Конечно, нет! Посмотри на эту нищету…Амени взял подушку, лежащую в изголовье. Пораженный, он замолчал.Там, где только что лежала подушка, потревоженный черный скорпион угрожающе нацелил жало. 25 Рамзесу пришлось самому утешать Серраманну. Начальник его личной стражи не мог понять, как скорпион попал в спальню властителя. Строгий допрос слуг ничего не дал.— Они невиновны, — признал сард. — Нужно допросить вашего управляющего.Рамзес не стал этому препятствовать.Роме совсем не ценил Серраманну, но не выразил ни малейшего протеста, когда царь попросил ответить на все вопросы сарда.— Сколько человек имеют право входить в эту спальню?— Пять. В принципе… Пять постоянных.— Что это значит?— Иногда во время заходов в гавань я добавляю одного или двух.— А во время последнего?— Я действительно добавил одного, чтобы заменить простыни и отнести их в прачечную.— Его имя?— Оно записано в книге учета жалований.— Бесполезно, — решил царь. — Этот человек мог назваться фальшивым именем, а у нас нет времени, чтобы возвращаться обратно и пытаться разыскать его.— Я не знал ни о чем подобном! — возмутился Серраманна. — Это сводит на нет все предпринимаемые мною усилия по безопасности!— Что произошло? — удивленно спросил Роме.— Вам не обязательно знать об этом! В следующий раз я хочу обыскать каждого, кто поднимется на борт барки Великого Царя, идет ли речь о генерале, жреце или подметальщике!Роме повернулся к Рамзесу, подтвердившему сказанное кивком головы.— А… что касается пищи?— Один из ваших поваров будет пробовать блюда в моем присутствии.— Как пожелаете.Роме вышел из царской каюты. Разъяренный Серраманна ударил кулаком балку, которая мелко задрожала.— Этот скорпион не убил бы вас, Великий Царь, — признался Серраманна, — но у вас была бы сильная лихорадка.— И я не смог бы продолжать путешествие… Неудача, которую можно трактовать как немилость богов. Таково было явное намерение.— Подобное больше не повторится, — пообещал сард.— Боюсь, что это не так, поскольку мы не узнаем виновника.Серраманна скривился.— У тебя есть подозрения? — спросил царь.— Иногда люди неблагодарны.— Говори яснее.— Этот Роме… Что если он солгал и сам сделал это?— Разве твоя работа не состоит в том, чтобы проверить это?— Рассчитывайте на меня.
Шаг за шагом ритуальное путешествие царской четы превратилось в триумф. Авторитет Рамзеса и очарование Нефертари покорили наместников провинций, верховных жрецов, старост и другую знать, удивленных достоинствами новых хозяев Египта. Рамзес не упустил случая подчеркнуть почести, оказываемые его брату, так что большинство сановников поняли это, и его назначение на должность главы совета по иностранным делам успокоило волнения. С одной стороны, царская семья оставалась единой, и два брата двигались рука об руку; с другой — патриотизм Шенара и желание роста гарантировали постоянство политики защиты, необходимой, чтобы оградить цивилизацию от нашествия варваров.В каждом порту царская чета отдавала дань признательности матери Туйе, лишь одно присутствие которой внушало чувство уважения. Хрупкая, молчаливая, оставаясь в тени, Туйа воплощала традицию и преемственность, без которых правление ее сына не казалось бы законным.Приближаясь к Абидосу, почтенному святилищу Осириса, Рамзес призвал своего друга Ашу на нос судна. Какой бы ни был день и час, молодой дипломат всегда выглядел элегантно и утонченно.— Путешествие нравится тебе, Аша?— Великий Царь, ты завладеваешь сердцами, это правда.— Не слишком ли много лицемерия в поведении окружающих?— Несомненно, но разве главное не то, что они признали твою власть?— Что ты думаешь о назначении Шенара?— Оно кажется неожиданным.— Другими словами, оно тебя шокировало.— У меня нет права критиковать действия фараона.— Ты считаешь моего брата некомпетентным?— В настоящих обстоятельствах дипломатия — сложное искусство.— Кто решился бы бросить вызов египетскому могуществу?— Твой личный триумф в твоей стране не должен скрывать положение вещей за ее пределами. Хеттский враг не бездействует; зная, что ты не никчемный властитель, он попытается усилить свои позиции перед тем, как, возможно, перейти к более воинственным действиям.— Каким точно?— Речь идет лишь о предположениях.— Пойми, Аша, Шенар — мой старший брат и значимая фигура, очень удобная на приемах и пирах. Он очарует иноземных послов пустыми речами и начнет свою игру. Но его могут захватить и другие увлечения, как злой умысел или заговор. Его открытое желание помогать мне и быть верным слугой Египта кажется мне подозрительным. Вот почему твоя роль будет важной.— Чего ты ждешь от меня?— Я назначаю тебя начальником тайной службы Верхнего и Нижнего Египта. Как и у твоих предшественников, твоей задачей будет управление дипломатической почтовой службой, то есть просмотр бумаг, отправляемых Шенаром.— То есть ты предлагаешь мне шпионить?— По правде говоря, это одна из твоих задач.— А не заподозрит ли меня Шенар?— Я дам ему понять, что у него нет никакой свободы действий. Зная о постоянном наблюдении, он больше не будет пытаться допустить прискорбные ошибки.— Если он ускользнет от меня?— Ты слишком талантлив для этого, друг мой.
Когда Рамзес увидел священную землю Абидоса, его сердце сжалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29