– она спрыгнула с постели и подошла к своей сумке. – Посмотри, что здесь написано, – она раскрыла паспорт. – Профессия – учитель! – с гордостью сказала она.
– Ты получила высокий балл?
Ее лицо помрачнело.
– Средний. Ты, конечно же, считаешь, что любой Мейрик должен заканчивать колледж с отличием?
Денисон мысленно проклял Мейрика, который, по-видимому, воображал себя сверхчеловеком. Девушка напоминала сжатую пружину – любое неправильное слово могло вызвать разрушительный рывок.
– Я очень рад, что ты получила степень, – ровным голосом сказал Денисон. – Где ты собираешься преподавать?
Напряжение рассеялось. Девушка снова вытянулась на постели.
– Прежде всего мне нужно набраться опыта, – серьезно сказала она. – Это в общем смысле, – затем я начну специализироваться. После этого, если у меня и в самом деле будет куча денег, я пущу их в дело.
– Каким образом?
– Расскажу, когда сама буду ясно себе это представлять.
Денисон спросил себя, как долго этот юношеский идеализм сможет сопротивляться жестокости повседневного мира. С другой стороны, с энтузиазмом и достаточными средствами можно сделать многое...
– Похоже, ты уже составила жизненный план, – улыбнувшись, сказал он. – А замужество и семья в программе не предусмотрены?
– Само собой. Но мне нужен подходящий парень: он должен хотеть того же, чего хочу я, – она пожала плечами. – До сих пор такие мне не попадались. Ребят из университета можно разделить на две категории: консерваторы, довольные системой, и идеалисты – эти всем недовольны. Консерваторы подсчитывают размер своей будущей пенсии еще до того, как получат работу, а идеалисты страшно наивны и непрактичны. Ни те, ни другие меня не устраивают.
– Рано или поздно тебе встретится тот, кто подойдет по всем статьям, – философски заметил Денисон.
– Как ты можешь быть уверен?
Он рассмеялся.
– А как ты думаешь, отчего происходит прирост населения? Мужчины и женщины как-то приноравливаются друг к другу, – видно, такова уж их животная натура.
– Я готова подождать, – она отложила сигарету и закрыла глаза.
– Позволю себе предположить, что долго ждать не придется, – шутливо сказал Денисон.
Лин не ответила, и он внимательно посмотрел на нее. Она заснула быстро и крепко, как ребенок, – неудивительно, если вспомнить, что она не спала всю ночь. Денисон тоже провел ночь без сна, но сон для него сейчас был слишком большой роскошью.
Надев пиджак, он взял ключи из сумки Лин и спустился вниз. В холле перед конторкой стояли два чемодана. Денисон удостоверился, что чемоданы принадлежат Лин, и обратился к портье:
– Я хочу отнести эти чемоданы в комнату моей дочери. В каком номере она остановилась?
– Она заказывала номер заранее, мистер Мейрик?
– Возможно.
Портье сверился со списком и протянул ему ключ.
– Номер 430. Я понесу чемоданы, сэр.
Поднявшись на четвертый этаж, Денисон щедро вознаградил портье и вошел в номер. Он положил оба чемодана на кровать, вытащил ключи и приступил к обыску, стараясь не слишком ворошить вещи. Ему не удалось обнаружить ничего ценного с точки зрения новой информации, однако пара предметов могла дать представление о характере Лин Мейрик. В раскладном кожаном чехольчике он увидел свою – Гарри Мейрика – фотографию. Рамка для второй фотографии была пустой. В углу одного из чемоданов лежал маленький плюшевый мишка, потрепанный от бесчисленных ласк, и, вероятно, хранившийся в качестве талисмана. Из другого чемодана Денисон вытащил два учебника: один по теории и практике преподавательской работы, второй по детской психологии. Страницы массивных томов были покрыты графиками и диаграммами.
Он запер чемоданы, поставил их на полку для багажа и спустился в свой номер. Когда двери лифта раскрылись на третьем этаже, Денисон увидел Армстронга, который только что вышел из другого лифта.
– Мистер Кэри велел передать вам вот это, – Армстронг протянул ему конверт.
Денисон вскрыл конверт и пробежал глазами несколько абзацев текста, отпечатанного на машинке с мелким шрифтом. Единственной новой для него информацией был тот факт, что Лин Мейрик занимается гимнастикой.
– Кэри придется поискать что-нибудь получше этого, – сухо сказал он.
– Мы делаем все возможное, – сказал Армстронг. – Днем, когда в Англии будет утро, мы получим новые сведения.
– Держитесь на связи со мной, – сказал Денисон. – И не забудьте напомнить Кэри, что я жду объяснений.
– Я передам.
– И еще одно, – продолжал Денисон. – По ее словам, она собиралась найти меня либо в Осло, либо в Хельсинки. Я размышлял над этим до тех пор, пока не понял, что ни черта не знаю о Мейрике. Кэри упоминал про досье Мейрика – я хочу видеть это досье.
– Вряд ли это возможно, – задумчиво сказал Армстронг. – У вас нет допуска.
Денисон смерил его ледяным взглядом.
– Вы, проклятые идиоты, – тихо сказал он. – Сейчас я являюсь вашим допуском к чему бы то ни было – не забудьте передать Кэри и об этом тоже.
Кивнув Армстронгу, он пошел по коридору к своему номеру.
Глава 12
Кэри расхаживал возле городской ратуши Осло, греясь в лучах полуденного солнца и насмешливо поглядывая на статуи. Каждая фигура олицетворяла собой какую-либо профессию, а вместе взятые они, несомненно, символизировали могущество труда. Кэри пришел к заключению, что городской совет возглавляют социалисты.
Опустившись на скамейку, Кэри перевел взгляд на гавань Ослофьорда. По заливу медленно скользило судно – паром до Копенгагена. То и дело подходили и отходили суда меньшего размера – паромы до Бигде, Ингерстрема и других городков фьорда. Из автобуса вывалилась группа туристов с фотокамерами.
Подошел Маккриди и уселся рядом.
– Когда-то моя работа была легкой – верти головой и топай ногами, – мечтательно произнес Кэри, не глядя на него. – В те дни истова посылал своих шпионов в землю Ханаанскую. Теперь эти паршивцы, ученые, взялись за дело и перевернули мир вверх тормашками.
Маккриди промолчал: он не раз видел Кэри в таком настроении и знал, что нужно немного подождать.
– Ты понимаешь, в какое положение мы попали? – задал Кэри риторический вопрос – Мне кажется, что ты Джордж Маккриди, но я могу и ошибаться. Более того, ты можешь считать себя Джорджем Маккриди, но тоже ошибаться, если верить Хардингу. Как, ради всего святого, прикажешь работать в таких условиях?
Маккриди открыл было рот, но увидел, что Кэри не смотрит на него.
– Эти сукины дети испакостили мир, который и без них был не самым лучшим жестом, – яростно продолжал он, указав на статуи. – Взгляни на эту толпу трудолюбивых болванов: здесь нет профессии, которая не вымирает или уже не вымерла. Скоро здесь появится и мое изваяние – с табличкой «Марк II, секретный агент». А работу мою поручат трехглавому компьютеру. Где Денисон?
– Спит в отеле.
– А девушка?
– Тоже спит, в своем номере.
– Если он поспал хотя бы пять минут, то, значит, он спал на пять минут больше, чем я. Пошли, разбудим беднягу. Миссис Хансен присоединится к нам в отеле.
Он встал.
– Как много вы собираетесь рассказать ему? – спросил Маккриди.
– Не больше, чем необходимо, – сухо ответил Кэри. – Возможно, это означает, что мне придется рассказать больше, чем хотелось бы. Он уже начал давить на меня через нашего молодого Яна. Он хочет видеть досье Мейрика.
– Трудно ожидать, что он сможет перевоплотиться в Мейрика, ничего не зная о нем, – рассудительно заметил Маккриди.
– Чертова девчонка! – проворчал Кэри. – Как будто у нас без нее мало забот! Сегодня утром у меня был резкий разговор с Хардингом.
– Меня это не удивляет.
– У меня нет выбора, Джордж. В отсутствие Мейрика я должен использовать Денисона. Я буду играть честно. Я скажу ему правду – не всю правду, но значительную ее часть, и предоставлю ему право выбора. И если после этого он захочет уйти, то это уже мои проблемы.
Маккриди сдержанно кивнул. Правда в устах Кэри обладала свойствами хамелеона. Судя по всему, у Денисона не оставалось никаких шансов.
– Мне не дает покоя рассказ Иредаля, – продолжал Кэри. – Силиконовый полимер, введенный Денисову, впрыскивается в жидком состоянии, а затем затвердевает в подкожном слое и приобретает консистенцию жира – уже навсегда. Если Денисон захочет получить свое прежнее лицо обратно, то ему предстоит крупная пластическая операция с удалением кожного покрова.
Маккриди скорчил гримасу.
– Насколько я понимаю, эту часть правды вы ему не расскажете.
– Это плюс кое-какие замечания Хардинга. – Кэри остановился. – Ну вот мы и пришли. Пора готовиться к драке.
* * *
Денисон очнулся от глубокого сна и сразу же услышал стук в дверь. Он встал, протирая глаза, накинул халат и пошел открывать.
– Сожалею, что пришлось вас разбудить, но настало время для нашей беседы, – сказал Кэри.
– Заходите, – Денисон сонно моргнул и пошел в ванную. Кэри, Маккриди и Диана Хансен направились в спальню. Через минуту появился Денисон, вытиравший лицо полотенцем.
– Мне следовало бы догадаться, – пробормотал он, увидев Диану.
– Вы уже знакомы, – сказал Кэри. – Миссис Хансен присматривала за Мейриком, – он отодвинул занавески, впустив в комнату утреннее солнце, и положил на туалетный столик большой конверт. – Новые материалы на девушку. По вашей милости изрядное число добрых людей в Англии сейчас сбивается с ног, собирая информацию.
– Не по моей, а по вашей, – поправил Денисон. – В любой момент она может завести свое «а ты помнишь, как...». Никакая информация в этой игре мне не поможет.
– Ссылайтесь на плохую память, – посоветовал Маккриди.
– Я должен знать больше о Мейрике, – настойчиво сказал Денисон.
– Поэтому я и пришел к вам, – Кэри пододвинул кресло. – Садитесь и устраивайтесь поудобнее. Это займет некоторое время.
Он опустился в другое кресло, вытащил короткую трубку и принялся набивать ее. Маккриди и Диана Хансен уселись на разобранную постель.
Кэри зажег спичку и раскурил трубку.
– Перед тем как начать разговор о Мейрике, хочу уведомить вас, что теперь мы знаем, как и когда произошла подмена, – начал он. – Мы прикинули, как сами могли бы провести такую операцию, а затем навели справки. Вас принесли на носилках 8 июля и поместили в комнату 363, напротив по коридору, Мейрику, вероятно, подсыпали снотворное в рюмочку виски перед сном или что-то в этом роде. Затем, перед рассветом, они произвели подмену.
– Мейрика увезли из отеля ранним утром, до того, как вы проснулись, – вступил Маккриди. – Его положили в машину «скорой помощи», отвезли ко второму причалу в Виппентагене и перенесли на борт судна, отплывавшего в Копенгаген. Там уже стояла наготове другая машина «скорой помощи», которая увезла его черт знает куда.
– Если бы вы сразу же обратились в посольство, то мы могли бы отреагировать так быстро, что в Копенгагене Мейрика встретили бы мы, а не они, – сказал Кэри.
– Бог ты мой! – воскликнул Денисов. – Да разве вы поверили бы мне? Вам и без этого понадобилось вызывать врачей и возиться со мной всю ночь.
– Он прав, – пробормотал Маккриди.
– Как вы считаете, зачем они это сделали? Чтобы выиграть время?
– Может быть, – сказал Маккриди. – И они преуспели, не так ли?
– Здесь все ясно, но меня беспокоит то, что произошло в Спиралене на следующий день, – Кэри повернулся к Денисону. – Кукла и записка находятся у вас?
Денисон открыл ящик стола и протянул Кэри куклу вместе с запиской. Развернув листок, сложенный вчетверо, Кэри прочел вслух:
– Ваша Драммен Долли будет ждать вас в «Спиральтоппене». Раннее утро, 10 июля. – Он поднял листок и понюхал его. – Надушено, черт возьми. А я-то думал, такие приемчики вышли из употребления уже в 20-х годах.
– Я впервые слышу о записке, – сказала Диана Хансен. – Я видела куклу, но не знала о записке.
– Из-за этой записки Денисон поехал в Спирален, – пояснил Маккриди.
– Можно взглянуть?
Кэри протянул ей записку.
– Может быть, это...
– Что, мисс Хансен? – резко спросил Кэри.
– Когда мы с Мейриком ездили в Драммен на прошлой неделе, мы пообедали в «Спиральтоппене», – она казалась немного смущенной. – Я вышла в туалет и провозилась там довольно долго. У меня было расстройство желудка.
– Полевые агенты – тоже люди, – любезно заметил Маккриди.
– Когда я вернулась, Мейрик болтал с женщиной; похоже, они нашли общий язык. Я подошла к столику, и она тут же ушла.
– Это все? – спросил Кэри.
– Все.
Кэри окинул ее оценивающим взглядом.
– Кажется, вы о чем-то умалчиваете, миссис Хансен.
– Ну... Это относится в первую очередь к Мейрику. За последние несколько недель я провела в его обществе много времени, и у меня сложилось впечатление, что он считает себя если и не сексуальным гигантом, то во всяком случае грозным обольстителем.
Маккриди издал смешок.
– Он делал вам нескромные предложения?
– У него было не меньше рук, чем у осьминогов. Я уже смирилась с мыслью, что не смогу довести операцию до конца, не будучи изнасилованной. Думаю, он бросается на всех, кто ходит на двух ногах и носит юбку; возможно, для шотландцев он делает исключение, но и в этом я не слишком уверена.
– Дела, дела, – проворчал Кэри. – Как мало, оказывается, мы знаем о нашем приятеле!
– Он дважды разведен, – напомнил Денисон.
– Стало быть, вы считаете, что его вызывали на свидание?
– Да, – ответила Диана.
– Но Мейрик, будь он хоть десять раз женат, не клюнул бы на такую приманку, – возразил Кэри. – Что ни говори, а в уме ему не откажешь. Когда вы ездили в Драммен на прошлой неделе, он предварительно связался со мной и запросил инструкции. Поскольку вы ехали с ним, я дал свое разрешение.
– Мейрик знал, что Диана работает на вас? – спросил Денисон.
Кэри покачал головой.
– Нет, мы держали его на достаточно длинном поводке. Но Мейрик не нашел записку, – он указал на Денисона черенком трубки. – Ее нашли вы – и отправились в Спирален. Как, по-вашему, люди, которые напали на вас, хотели убить вас или взять живым?
– Я не останавливался, чтобы спросить их об этом, – мрачно ответил Денисон.
– Угу, – Кэри углубился в раздумья, попыхивая трубкой. Через некоторое время он поднял голову.
– Хорошо, миссис Хансен. Думаю, это все.
Диана коротко кивнула и вышла из комнаты. Кэри посмотрел на Маккриди.
– Пора рассказать ему про Мейрика, – проворчал он.
Маккриди усмехнулся.
– Право, не знаю, что это даст...
– Я должен знать, – вмешался Денисон. – Должен, если собираюсь играть его роль в дальнейшем.
– Я доверяю миссис Хансен, но она не посвящена в суть дела, – заметил Кэри. – Кое-что она знает, но далеко не все. Мой принцип: каждый знает ровно столько, сколько ему необходимо знать для успешной работы, – он вздохнул. – Вам необходимо узнать некоторые факты. Прежде всего знайте, что Мейрик – финн по национальности.
– С таким именем?
– Как ни странно, это его собственное имя. В 1914 году англичане послали дипломата ко двору Михаила – первого царя из династии Романовых. Его задача состояла в заключении торгового договора и организации поставок пушнины, – придворным Джеймса I нужно было время от времени менять свои вонючие горностаевые воротники. Дипломата звали Джон Мерик, или Мейрик, и он отличался чертовской производительностью по части потомства. Его отпрыски рассеяны по всей Прибалтике, а наш Гарри Мейрик является венцом его усилий.
– Похоже, Гарри унаследовал лучшие качества своего предка, – заметил Маккриди.
Кэри проигнорировал его замечание.
– Конечно, по-фински фамилия Мейрика звучит несколько иначе, но, вернувшись в Англию, он вернулся к старому английскому написанию. Но это так, к слову, – он отложил трубку. – Наш Мейрик – карельский финн: в сущности, это означает, что если бы он остался в родном городе, то сейчас он жил бы в России. Каковы ваши познания в новейшей истории?
– Боюсь, посредственные, – признался Денисон.
– Значит – никаких, – резюмировал Кэри. – Ну хорошо: в 1939 году Россия напала на Финляндию. Финны сдерживали русское наступление, затем вынуждены были капитулировать – этот период называется Зимней Войной. В 1941 году Германия вступила в войну с Россией. Финны сочли это подходящим случаем для того, чтобы дать русским пинка, – прискорбное решение, ибо они оказались на проигравшей стороне. Хотя, сказать по правде, трудно представить, какое иное решение они могли принять.
После войны был заключен мирный договор с капитальной перекройкой границ. Старая граница проходила слишком близко от Ленинграда, и это сильно раздражало русских. Артиллерист с финской границы мог положить снаряд в самом центре Ленинграда, поэтому русские забрали себе весь Карельский перешеек и несколько других лакомых кусочков. Таким образом Энско, родной город Мейрика, оказался на русской территории. Русские переименовали его в Светогорск.
Кэри пососал потухшую трубку.
– Я выражаюсь достаточно ясно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Ты получила высокий балл?
Ее лицо помрачнело.
– Средний. Ты, конечно же, считаешь, что любой Мейрик должен заканчивать колледж с отличием?
Денисон мысленно проклял Мейрика, который, по-видимому, воображал себя сверхчеловеком. Девушка напоминала сжатую пружину – любое неправильное слово могло вызвать разрушительный рывок.
– Я очень рад, что ты получила степень, – ровным голосом сказал Денисон. – Где ты собираешься преподавать?
Напряжение рассеялось. Девушка снова вытянулась на постели.
– Прежде всего мне нужно набраться опыта, – серьезно сказала она. – Это в общем смысле, – затем я начну специализироваться. После этого, если у меня и в самом деле будет куча денег, я пущу их в дело.
– Каким образом?
– Расскажу, когда сама буду ясно себе это представлять.
Денисон спросил себя, как долго этот юношеский идеализм сможет сопротивляться жестокости повседневного мира. С другой стороны, с энтузиазмом и достаточными средствами можно сделать многое...
– Похоже, ты уже составила жизненный план, – улыбнувшись, сказал он. – А замужество и семья в программе не предусмотрены?
– Само собой. Но мне нужен подходящий парень: он должен хотеть того же, чего хочу я, – она пожала плечами. – До сих пор такие мне не попадались. Ребят из университета можно разделить на две категории: консерваторы, довольные системой, и идеалисты – эти всем недовольны. Консерваторы подсчитывают размер своей будущей пенсии еще до того, как получат работу, а идеалисты страшно наивны и непрактичны. Ни те, ни другие меня не устраивают.
– Рано или поздно тебе встретится тот, кто подойдет по всем статьям, – философски заметил Денисон.
– Как ты можешь быть уверен?
Он рассмеялся.
– А как ты думаешь, отчего происходит прирост населения? Мужчины и женщины как-то приноравливаются друг к другу, – видно, такова уж их животная натура.
– Я готова подождать, – она отложила сигарету и закрыла глаза.
– Позволю себе предположить, что долго ждать не придется, – шутливо сказал Денисон.
Лин не ответила, и он внимательно посмотрел на нее. Она заснула быстро и крепко, как ребенок, – неудивительно, если вспомнить, что она не спала всю ночь. Денисон тоже провел ночь без сна, но сон для него сейчас был слишком большой роскошью.
Надев пиджак, он взял ключи из сумки Лин и спустился вниз. В холле перед конторкой стояли два чемодана. Денисон удостоверился, что чемоданы принадлежат Лин, и обратился к портье:
– Я хочу отнести эти чемоданы в комнату моей дочери. В каком номере она остановилась?
– Она заказывала номер заранее, мистер Мейрик?
– Возможно.
Портье сверился со списком и протянул ему ключ.
– Номер 430. Я понесу чемоданы, сэр.
Поднявшись на четвертый этаж, Денисон щедро вознаградил портье и вошел в номер. Он положил оба чемодана на кровать, вытащил ключи и приступил к обыску, стараясь не слишком ворошить вещи. Ему не удалось обнаружить ничего ценного с точки зрения новой информации, однако пара предметов могла дать представление о характере Лин Мейрик. В раскладном кожаном чехольчике он увидел свою – Гарри Мейрика – фотографию. Рамка для второй фотографии была пустой. В углу одного из чемоданов лежал маленький плюшевый мишка, потрепанный от бесчисленных ласк, и, вероятно, хранившийся в качестве талисмана. Из другого чемодана Денисон вытащил два учебника: один по теории и практике преподавательской работы, второй по детской психологии. Страницы массивных томов были покрыты графиками и диаграммами.
Он запер чемоданы, поставил их на полку для багажа и спустился в свой номер. Когда двери лифта раскрылись на третьем этаже, Денисон увидел Армстронга, который только что вышел из другого лифта.
– Мистер Кэри велел передать вам вот это, – Армстронг протянул ему конверт.
Денисон вскрыл конверт и пробежал глазами несколько абзацев текста, отпечатанного на машинке с мелким шрифтом. Единственной новой для него информацией был тот факт, что Лин Мейрик занимается гимнастикой.
– Кэри придется поискать что-нибудь получше этого, – сухо сказал он.
– Мы делаем все возможное, – сказал Армстронг. – Днем, когда в Англии будет утро, мы получим новые сведения.
– Держитесь на связи со мной, – сказал Денисон. – И не забудьте напомнить Кэри, что я жду объяснений.
– Я передам.
– И еще одно, – продолжал Денисон. – По ее словам, она собиралась найти меня либо в Осло, либо в Хельсинки. Я размышлял над этим до тех пор, пока не понял, что ни черта не знаю о Мейрике. Кэри упоминал про досье Мейрика – я хочу видеть это досье.
– Вряд ли это возможно, – задумчиво сказал Армстронг. – У вас нет допуска.
Денисон смерил его ледяным взглядом.
– Вы, проклятые идиоты, – тихо сказал он. – Сейчас я являюсь вашим допуском к чему бы то ни было – не забудьте передать Кэри и об этом тоже.
Кивнув Армстронгу, он пошел по коридору к своему номеру.
Глава 12
Кэри расхаживал возле городской ратуши Осло, греясь в лучах полуденного солнца и насмешливо поглядывая на статуи. Каждая фигура олицетворяла собой какую-либо профессию, а вместе взятые они, несомненно, символизировали могущество труда. Кэри пришел к заключению, что городской совет возглавляют социалисты.
Опустившись на скамейку, Кэри перевел взгляд на гавань Ослофьорда. По заливу медленно скользило судно – паром до Копенгагена. То и дело подходили и отходили суда меньшего размера – паромы до Бигде, Ингерстрема и других городков фьорда. Из автобуса вывалилась группа туристов с фотокамерами.
Подошел Маккриди и уселся рядом.
– Когда-то моя работа была легкой – верти головой и топай ногами, – мечтательно произнес Кэри, не глядя на него. – В те дни истова посылал своих шпионов в землю Ханаанскую. Теперь эти паршивцы, ученые, взялись за дело и перевернули мир вверх тормашками.
Маккриди промолчал: он не раз видел Кэри в таком настроении и знал, что нужно немного подождать.
– Ты понимаешь, в какое положение мы попали? – задал Кэри риторический вопрос – Мне кажется, что ты Джордж Маккриди, но я могу и ошибаться. Более того, ты можешь считать себя Джорджем Маккриди, но тоже ошибаться, если верить Хардингу. Как, ради всего святого, прикажешь работать в таких условиях?
Маккриди открыл было рот, но увидел, что Кэри не смотрит на него.
– Эти сукины дети испакостили мир, который и без них был не самым лучшим жестом, – яростно продолжал он, указав на статуи. – Взгляни на эту толпу трудолюбивых болванов: здесь нет профессии, которая не вымирает или уже не вымерла. Скоро здесь появится и мое изваяние – с табличкой «Марк II, секретный агент». А работу мою поручат трехглавому компьютеру. Где Денисон?
– Спит в отеле.
– А девушка?
– Тоже спит, в своем номере.
– Если он поспал хотя бы пять минут, то, значит, он спал на пять минут больше, чем я. Пошли, разбудим беднягу. Миссис Хансен присоединится к нам в отеле.
Он встал.
– Как много вы собираетесь рассказать ему? – спросил Маккриди.
– Не больше, чем необходимо, – сухо ответил Кэри. – Возможно, это означает, что мне придется рассказать больше, чем хотелось бы. Он уже начал давить на меня через нашего молодого Яна. Он хочет видеть досье Мейрика.
– Трудно ожидать, что он сможет перевоплотиться в Мейрика, ничего не зная о нем, – рассудительно заметил Маккриди.
– Чертова девчонка! – проворчал Кэри. – Как будто у нас без нее мало забот! Сегодня утром у меня был резкий разговор с Хардингом.
– Меня это не удивляет.
– У меня нет выбора, Джордж. В отсутствие Мейрика я должен использовать Денисона. Я буду играть честно. Я скажу ему правду – не всю правду, но значительную ее часть, и предоставлю ему право выбора. И если после этого он захочет уйти, то это уже мои проблемы.
Маккриди сдержанно кивнул. Правда в устах Кэри обладала свойствами хамелеона. Судя по всему, у Денисона не оставалось никаких шансов.
– Мне не дает покоя рассказ Иредаля, – продолжал Кэри. – Силиконовый полимер, введенный Денисову, впрыскивается в жидком состоянии, а затем затвердевает в подкожном слое и приобретает консистенцию жира – уже навсегда. Если Денисон захочет получить свое прежнее лицо обратно, то ему предстоит крупная пластическая операция с удалением кожного покрова.
Маккриди скорчил гримасу.
– Насколько я понимаю, эту часть правды вы ему не расскажете.
– Это плюс кое-какие замечания Хардинга. – Кэри остановился. – Ну вот мы и пришли. Пора готовиться к драке.
* * *
Денисон очнулся от глубокого сна и сразу же услышал стук в дверь. Он встал, протирая глаза, накинул халат и пошел открывать.
– Сожалею, что пришлось вас разбудить, но настало время для нашей беседы, – сказал Кэри.
– Заходите, – Денисон сонно моргнул и пошел в ванную. Кэри, Маккриди и Диана Хансен направились в спальню. Через минуту появился Денисон, вытиравший лицо полотенцем.
– Мне следовало бы догадаться, – пробормотал он, увидев Диану.
– Вы уже знакомы, – сказал Кэри. – Миссис Хансен присматривала за Мейриком, – он отодвинул занавески, впустив в комнату утреннее солнце, и положил на туалетный столик большой конверт. – Новые материалы на девушку. По вашей милости изрядное число добрых людей в Англии сейчас сбивается с ног, собирая информацию.
– Не по моей, а по вашей, – поправил Денисон. – В любой момент она может завести свое «а ты помнишь, как...». Никакая информация в этой игре мне не поможет.
– Ссылайтесь на плохую память, – посоветовал Маккриди.
– Я должен знать больше о Мейрике, – настойчиво сказал Денисон.
– Поэтому я и пришел к вам, – Кэри пододвинул кресло. – Садитесь и устраивайтесь поудобнее. Это займет некоторое время.
Он опустился в другое кресло, вытащил короткую трубку и принялся набивать ее. Маккриди и Диана Хансен уселись на разобранную постель.
Кэри зажег спичку и раскурил трубку.
– Перед тем как начать разговор о Мейрике, хочу уведомить вас, что теперь мы знаем, как и когда произошла подмена, – начал он. – Мы прикинули, как сами могли бы провести такую операцию, а затем навели справки. Вас принесли на носилках 8 июля и поместили в комнату 363, напротив по коридору, Мейрику, вероятно, подсыпали снотворное в рюмочку виски перед сном или что-то в этом роде. Затем, перед рассветом, они произвели подмену.
– Мейрика увезли из отеля ранним утром, до того, как вы проснулись, – вступил Маккриди. – Его положили в машину «скорой помощи», отвезли ко второму причалу в Виппентагене и перенесли на борт судна, отплывавшего в Копенгаген. Там уже стояла наготове другая машина «скорой помощи», которая увезла его черт знает куда.
– Если бы вы сразу же обратились в посольство, то мы могли бы отреагировать так быстро, что в Копенгагене Мейрика встретили бы мы, а не они, – сказал Кэри.
– Бог ты мой! – воскликнул Денисов. – Да разве вы поверили бы мне? Вам и без этого понадобилось вызывать врачей и возиться со мной всю ночь.
– Он прав, – пробормотал Маккриди.
– Как вы считаете, зачем они это сделали? Чтобы выиграть время?
– Может быть, – сказал Маккриди. – И они преуспели, не так ли?
– Здесь все ясно, но меня беспокоит то, что произошло в Спиралене на следующий день, – Кэри повернулся к Денисону. – Кукла и записка находятся у вас?
Денисон открыл ящик стола и протянул Кэри куклу вместе с запиской. Развернув листок, сложенный вчетверо, Кэри прочел вслух:
– Ваша Драммен Долли будет ждать вас в «Спиральтоппене». Раннее утро, 10 июля. – Он поднял листок и понюхал его. – Надушено, черт возьми. А я-то думал, такие приемчики вышли из употребления уже в 20-х годах.
– Я впервые слышу о записке, – сказала Диана Хансен. – Я видела куклу, но не знала о записке.
– Из-за этой записки Денисон поехал в Спирален, – пояснил Маккриди.
– Можно взглянуть?
Кэри протянул ей записку.
– Может быть, это...
– Что, мисс Хансен? – резко спросил Кэри.
– Когда мы с Мейриком ездили в Драммен на прошлой неделе, мы пообедали в «Спиральтоппене», – она казалась немного смущенной. – Я вышла в туалет и провозилась там довольно долго. У меня было расстройство желудка.
– Полевые агенты – тоже люди, – любезно заметил Маккриди.
– Когда я вернулась, Мейрик болтал с женщиной; похоже, они нашли общий язык. Я подошла к столику, и она тут же ушла.
– Это все? – спросил Кэри.
– Все.
Кэри окинул ее оценивающим взглядом.
– Кажется, вы о чем-то умалчиваете, миссис Хансен.
– Ну... Это относится в первую очередь к Мейрику. За последние несколько недель я провела в его обществе много времени, и у меня сложилось впечатление, что он считает себя если и не сексуальным гигантом, то во всяком случае грозным обольстителем.
Маккриди издал смешок.
– Он делал вам нескромные предложения?
– У него было не меньше рук, чем у осьминогов. Я уже смирилась с мыслью, что не смогу довести операцию до конца, не будучи изнасилованной. Думаю, он бросается на всех, кто ходит на двух ногах и носит юбку; возможно, для шотландцев он делает исключение, но и в этом я не слишком уверена.
– Дела, дела, – проворчал Кэри. – Как мало, оказывается, мы знаем о нашем приятеле!
– Он дважды разведен, – напомнил Денисон.
– Стало быть, вы считаете, что его вызывали на свидание?
– Да, – ответила Диана.
– Но Мейрик, будь он хоть десять раз женат, не клюнул бы на такую приманку, – возразил Кэри. – Что ни говори, а в уме ему не откажешь. Когда вы ездили в Драммен на прошлой неделе, он предварительно связался со мной и запросил инструкции. Поскольку вы ехали с ним, я дал свое разрешение.
– Мейрик знал, что Диана работает на вас? – спросил Денисон.
Кэри покачал головой.
– Нет, мы держали его на достаточно длинном поводке. Но Мейрик не нашел записку, – он указал на Денисона черенком трубки. – Ее нашли вы – и отправились в Спирален. Как, по-вашему, люди, которые напали на вас, хотели убить вас или взять живым?
– Я не останавливался, чтобы спросить их об этом, – мрачно ответил Денисон.
– Угу, – Кэри углубился в раздумья, попыхивая трубкой. Через некоторое время он поднял голову.
– Хорошо, миссис Хансен. Думаю, это все.
Диана коротко кивнула и вышла из комнаты. Кэри посмотрел на Маккриди.
– Пора рассказать ему про Мейрика, – проворчал он.
Маккриди усмехнулся.
– Право, не знаю, что это даст...
– Я должен знать, – вмешался Денисон. – Должен, если собираюсь играть его роль в дальнейшем.
– Я доверяю миссис Хансен, но она не посвящена в суть дела, – заметил Кэри. – Кое-что она знает, но далеко не все. Мой принцип: каждый знает ровно столько, сколько ему необходимо знать для успешной работы, – он вздохнул. – Вам необходимо узнать некоторые факты. Прежде всего знайте, что Мейрик – финн по национальности.
– С таким именем?
– Как ни странно, это его собственное имя. В 1914 году англичане послали дипломата ко двору Михаила – первого царя из династии Романовых. Его задача состояла в заключении торгового договора и организации поставок пушнины, – придворным Джеймса I нужно было время от времени менять свои вонючие горностаевые воротники. Дипломата звали Джон Мерик, или Мейрик, и он отличался чертовской производительностью по части потомства. Его отпрыски рассеяны по всей Прибалтике, а наш Гарри Мейрик является венцом его усилий.
– Похоже, Гарри унаследовал лучшие качества своего предка, – заметил Маккриди.
Кэри проигнорировал его замечание.
– Конечно, по-фински фамилия Мейрика звучит несколько иначе, но, вернувшись в Англию, он вернулся к старому английскому написанию. Но это так, к слову, – он отложил трубку. – Наш Мейрик – карельский финн: в сущности, это означает, что если бы он остался в родном городе, то сейчас он жил бы в России. Каковы ваши познания в новейшей истории?
– Боюсь, посредственные, – признался Денисон.
– Значит – никаких, – резюмировал Кэри. – Ну хорошо: в 1939 году Россия напала на Финляндию. Финны сдерживали русское наступление, затем вынуждены были капитулировать – этот период называется Зимней Войной. В 1941 году Германия вступила в войну с Россией. Финны сочли это подходящим случаем для того, чтобы дать русским пинка, – прискорбное решение, ибо они оказались на проигравшей стороне. Хотя, сказать по правде, трудно представить, какое иное решение они могли принять.
После войны был заключен мирный договор с капитальной перекройкой границ. Старая граница проходила слишком близко от Ленинграда, и это сильно раздражало русских. Артиллерист с финской границы мог положить снаряд в самом центре Ленинграда, поэтому русские забрали себе весь Карельский перешеек и несколько других лакомых кусочков. Таким образом Энско, родной город Мейрика, оказался на русской территории. Русские переименовали его в Светогорск.
Кэри пососал потухшую трубку.
– Я выражаюсь достаточно ясно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31