А сандалии, надетые на босые ноги, и черный саквояж колоссальных размеров, способный вместить два ночных горшка, медсестру и кучу медикаментов, свидетельствовали о широте его натуры и нетерпимости к ограничениям.
— А почему вызвали только врача? — спросила Энни, выйдя из спальни. — Нужно позвонить и в полицию!
— Арчи не хочет выносить сор из избы, — ответил Грейди.
— Странно! Ведь в него стреляли из арбалета и могли убить. Нужно с ним поговорить! — воскликнула Энни.
Грейди схватил ее за локоть и кивнул Диккенсу, давая ему понять, что Энни следует увести отсюда. Грейди вывел Энни на свежий воздух и, сняв пиджак, накинул ей на плечи.
— Послушай, ты, разумеется, права в отношении полиции, — сказал он, оглядевшись по сторонам. — Но в данной ситуации, когда речь идет о грызне потенциальных наследников из-за миллиарда долларов, неразумно впутывать сыщиков в семейное дело. Или тебе хочется, чтобы они заинтересовались твоим прошлым?
Энни пожевала губами, вздохнула и промолвила:
— О’кей, ты прав. Полиция нам не нужна.
— Рад это слышать. Зачем нам лишняя нервотрепка? Здесь и так становится жарковато и попахивает паленым. Арчи не намерен поддаваться угрозам и хочет продолжать свою идиотскую игру. Мне же он поручил выяснить, кто собирался проткнуть его стрелой, как шашлык шампуром.
— И кого же ты подозреваешь? Может быть, это очередная провокация самого Арчи? Поэтому ты не хочешь позвонить в полицию?
Грейди покачал головой, вспомнив, какой напуганный был у старика вид, когда он вошел в его опочивальню.
— Вряд ли, он едва не описался с перепугу. Давай обойдем вокруг дома и поищем какие-нибудь зацепки.
— Мы идем искать вещественные доказательства? Прекрасно!
Энни взяла Грейди за руку, и они вместе отправились на задний двор, чтобы еще раз взглянуть оттуда на разбитое окно.
— И какие же мы должны найти здесь улики? — спросила Энни, озираясь по сторонам.
— Табличку с надписью «Я стоял здесь! « и красный указатель в виде большой стрелы, — ответил Грейди.
— Не нужно надо мной смеяться! — Энни топнула ножкой.
— А если говорить серьезно, юная леди, то я должен признать, что у нас мало шансов отыскать что-либо в темноте, даже вооружившись фонариком, который мне дал Диккенс. Пистолет мне вряд ли пригодится, я сомневаюсь, что злоумышленник находится где-нибудь поблизости, в ожидании когда его схватят на месте преступления. А вот что нам действительно пришлось бы весьма кстати, так это набор юного сыщика. Он, случайно, не при тебе?
— Прекрати надо мной издеваться, Грейди! — Энни от обиды даже выдернула руку из его лапы. — Мне сейчас совсем не до шуток. Беднягу Арчи едва не пронзила стрела! Тогда бы он точно испустил дух. И вдобавок страшно мучился бы перед тем, как отбросить копыта. В детстве я читала об ужасных пытках и казнях, которые применяли к своим врагам варварские племена. Так вот, некоторые дикари сажали своих врагов живыми прямо на кол? Почему ты так странно смотришь на меня, Грейди? Это исторический факт.
— Так вот, значит, на каких замечательных историях ты воспитана, Энни! — покачав головой, промолвил Грейди. — Теперь мне многое становится понятно…
— Ну и что особенного в том, что я увлекалась историческими и приключенческими романами, когда училась в старших классах? — подбоченившись, воскликнула Энни. — Я обожаю бесстрашных пиратов и отважных благородных рыцарей! Они готовы рисковать жизнью ради спасения прекрасной дамы! И прекрати таращить на меня глаза, Грейди. Ты ведь и сам наверняка запоем читал детективные романы и тому подобную дребедень. Или тебе больше по душе наставления по судебной аутопсии? Любишь покойников?
— Я предпочитаю рассматривать трупы в анатомическом театре, — хмуро ответил Грейди, вспомнив, как на первом же практическом занятии в морге он упал в обморок, когда преподаватель стал распиливать у трупа череп. — А любовными романами ты в юности не увлекалась? — спросил он. — Разве не всем женщинам нравятся романтические истории?
— Только тем, которые млеют от слащавой белиберды, волнующих пассажей и трагических финалов. Лично я читаю книги, в которых хороший парень в конце концов добивается от девушки того, чего он хочет, а скверные ребята получают по заслугам. И что в этом необычного?
— С книгами-то у тебя все в порядке, а вот с головой беда, — сказал Грейди. — Нормальная девушка не станет выискивать в потемках следы преступника на заднем дворе чужого дома.
Энни двинула его кулаком в солнечное сплетение.
— Опять ты заладил свою старую песню! Когда же ты наконец успокоишься? Предложил мне прогуляться, а сам упрекаешь меня в том, что я ввязалась в сомнительную историю! «Ах, Энни, как тебе только могло прийти в голову уплатить налоги? Только ненормальная способна на такое! Ах, Энни, какой сегодня чудесный вечер! Но зачем ты подвергаешь себя смертельной опасности? Ты сумасшедшая! « Послушай, Грейди, если ты будешь продолжать разговаривать в таком духе и дальше, то я тебя поколочу!
Грейди окинул ее внимательным взглядом и, с трудом удержавшись от гомерического хохота, спросил:
— Ты все сказала? Если да, тогда пошли работать. Он вывел ее через внутренний дворик на аллею парка и, отойдя от особняка на значительное расстояние, остановился обернулся. Энни встала рядом с ним, внимательно посмотрела на окно спальни, в которое влетела стрела, и промолвила, наморщив лоб:
— Пожалуй, отсюда стрелок никак не мог попасть в изголовье, стрела угодила бы в потолок. С этой позиции невозможно выбрать нужную траекторию.
— Траекторию? — поймал ее на слове Грейди, — Я думал, что ты не переносишь детективных романов!
— Что ж, я попалась, можешь подать на меня иск в суд, — сказала Энни, глядя на разбитое окно.
— Нет, пусть с тобой судятся родственники Арчи, — ответил Грейди, беря ее за руку и увлекая к деревьям, росшим неподалеку, — Если, конечно, они удовлетворятся тем, что упекут тебя за решетку.
— Ну вот! Опять ты оседлал своего любимого конька! — Энни тяжело вздохнула. — Снова будешь учить меня жить? Вот только я подозреваю, что на самом деле тебе нет до меня никакого дела, Грейди Салливан! Я просто путаюсь у тебя под ногами, и ты не знаешь, как от меня избавиться. И поцеловал ты меня в прошлый раз из жалости, чтобы глупенькая Энни Кендалл хотя бы на мгновение почувствовала себя прекрасной сказочной феей. Дескать, получай, детка, свое печенье и ступай в свой уголок. Но только впредь веди себя примерно!
Грейди наклонился и, посветив фонариком на траву, сказал:
— Что касается того поцелуя, Энни, так это был обыкновенный порыв, чувственное влечение к лицу противоположного пола. Понятно? И не придавай этому особого значения, о’кей?
Он обернулся и успел заметить, что глаза Энни едва не вылезли из орбит. Однако она подозрительно спокойно ответила:
— О’кей. Только не думай, что я сама этого не поняла. Обыкновенное сексуальное влечение мужчины к женщине. Ничего особенного в этом нет, если принять во внимание, что единственная доступная тебе женщина в этом доме — это Мьюриел. Правда, она предпочитает белокурых красавцев. Надеюсь, что ты не считаешь, что я уже размечталась о свадебном наряде?
— Довольно об этом, — пробурчал Грейди. — По-моему, мы обо всем договорились. Верно?
— Так точно! — воскликнула Энни. — Так ты полагаешь, что злоумышленник стрелял от этих деревьев? — спросила она деловым тоном.
— Вполне возможно, — пожевав губами, сказал Грейди, явственно ощущая вкус их страстного поцелуя. — И если это так, то стрелял профессионал.
— Кого же ты подозреваешь? Дворецкого? Он пришел позже других. Может быть, рисование не единственное его хобби? В детективных романах, если ты помнишь, мажордомы часто оказывались убийцами. Честно говоря, Диккенс мне абсолютно не симпатичен.
— Он увлекается живописью, Энни, а не стрельбой из арбалета. Однако на всякий случай я осмотрю утром его комнату. Тебе придется его как-то отвлечь, пока я буду производить несанкционированный обыск.
— Ты так и остался полицейским, Грейди! Пора тебе избавиться от старых вредных привычек. Ведь теперь ты — частный сыщик! Нехорошо тайком рыться в чужом грязном белье!
— Я профессиональный охранник и дипломированный частный детектив! — поправил ее Грейди. — Моя задача — любой ценой сохранить жизнь своего клиента. Кстати, по-моему, это дерево вполне подходит для укрытия преступника. Ствол довольно толстый, и по нему можно легко вскарабкаться на вершину. Сейчас поглядим, не осталось ли здесь на траве следов!
Он осветил лучом фонарика подножие клена и увидел, что невысокая трава действительно примята. Следы тянулись со стороны дорожки, отпечатки ступней были большими, но неглубокими.
— Ты что-нибудь обнаружил? — спросила Энни.
— Взгляни-ка сюда! — сказал Грейди. — Видишь мужские следы?
— Да, отчетливо! Вот здорово! Мы нашли первую зацепку!
— Тише, не шуми! — проворчал Грейди. — Мы не в кинотеатре. Послушай, посмотри сначала на отпечатки, ведущие к стволу, а потом — на те, что ведут от дерева к дорожке. Тебе не кажется, что они выглядят несколько необычно?
Энни внимательно посмотрела на указанные им следы на траве, подумала, наморщив лоб, и воскликнула:
— Такое впечатление, что этот человек снял обувь, прежде чем вскарабкаться на дерево, а потом, спустившись, в спешке перепутал ботинки. Следовательно, это была не его пара туфель! Я права?
— Ты делаешь успехи, — сказал Грейди, пораженный ее рассуждениями. — Добавлю, что эти отпечатки оставлены худым человеком.
— Либо женщиной, надевшей мужские ботинки, — добавила Энни, вновь порадовав Грейди своими способностями.
— Дело обретает любопытный оборот! — заметил он. — Теперь давай посмотрим, не осталось ли каких-либо следов на дереве. Я попытаюсь на него вскарабкаться.
— Побереги штаны, — язвительно заметила Энни, когда он схватился за нижнюю ветку, чтобы подняться.
— Я включу их стоимость в сумму непредвиденных расходов, — отшутился Грейди и полез вверх по клену.
Он не практиковался в лазании по деревьям с мальчишеской поры, но не утратил былых навыков. Не прошло и минуты, как он очутился на довольно-таки приличной высоте и, опершись на сук, взглянул на особняк.
— Да, попасть в окно мог лишь профессионал, — промолвил он и в следующий миг увидел на веточке у себя над головой клок черной ткани. Очевидно, злоумышленник оставил его, зацепившись за острый сучок.
На Диккенсе был вязаный пуловер черного цвета, когда он явился к дверям спальни Арчи по звонку Митци. Значит, обыск в его комнате нужно провести, как только представится подходящий случай. Грейди снял кусочек ткани с ветки, спрятал его в карман, спустился с дерева на землю и сказал:
— Стреляли, несомненно, отсюда.
— Там, случайно, не остались нацарапанные инициалы стрелявшего? — спросила Энни. — Может быть, этот парень решил увековечить память о себе на этом стволе?
— К сожалению, нет, — разочаровал ее Грейди, улыбнувшись, однако не стал рассказывать ей о своей находке, помня, что профессиональному детективу следует держать рот на замке, а не разбалтывать секреты следствия вздорным девчонкам, сующим свой любопытный нос в чужие дела. — Мы находились в полусотне шагов от этого места, когда раздался звон разбитого стекла, — продолжил он рассуждать вслух. — Следовательно, злоумышленник залез на дерево еще до того, как мы вышли из дома.
— Спустя полчаса после ужина, — добавила Энни, ухватив нить его рассуждений. — Вместе с нами в гостиной был Джефферсон, Мейси отлучалась в туалет. Она вне подозрений, поскольку работает на тебя. А вот Диккенс, помнится, ушел, как только подал всем кофе. Впрочем, кое-кто покинул столовую сразу после десерта. Так что выходит, что стрелять мог любой из них.
— Или же наемный убийца, — добавил Грейди. — Эта игра стоит свеч.
— Ты думаешь, что в этом деле замешан посторонний? — воскликнула Энни, приходя в неописуемое возбуждение.
— Я этого не исключаю, — сказал Грейди. — Однако нам пора возвращаться. Утро вечера мудренее.
— Ты хочешь сказать, что намерен отложить допрос подозреваемых до утра? — удивленно спросила Энни, семеня за ним по дорожке. — Но ведь преступление следует раскрывать по горячим следам!
— Послушай, неугомонный юный сыщик! — вздохнув, сказал Грейди. — Во-первых, допросить мне сейчас все равно никого не удастся: Арчи наглотался снотворного и уснул, остальные же либо пьяны, либо совокупляются, как кролики. А во-вторых, серьезное дело лучше начинать на свежую голову.
Но Энни была с этим не согласна.
— За ночь они успеют замести следы и придумать себе алиби! — заявила она.
Грейди взял ее за руку и ускорил шаг.
— Возможно, ты и права, — сказал он. — Но с этим ничего нельзя поделать. В расследовании любого преступления многое зависит от счастливого случая.
— А как насчет Диккенса и врача? — упорно стояла на своем Энни.
Грейди открыл дверь и втащил ее в вестибюль.
Они поднялись по лестнице. Он молчал, обдумывая ее вопрос. Но мысли путались, мешаясь с обрывками ярких воспоминаний о поцелуе в саду. Они подошли к двери комнаты Энни, Грейди тряхнул головой и сказал:
— Возможно, врач уже уехал. Но он не мог оставить таких следов.
— А дворецкий? Ведь он чистит всю обувь и мог этим воспользоваться! К тому же он худой и высокий, что соответствует приметам злоумышленника.
Грейди наклонился, поцеловал ее в носик и сказал:
— Юному сыщику пора спать! Лучше пожелай мне спокойной ночи, Энни! Ну, будь же послушной девочкой! Ступай в кроватку.
Он повернул дверную ручку и распахнул дверь ее спальни. Она вошла и, включив свет, воскликнула:
— Похоже, что сегодня мне вряд ли удастся здесь уснуть. Взгляни, во что они превратили мои вещи! Это настоящий погром.
Грейди окинул взглядом комнату и в сердцах вскричал:
— Вот сукины дети! Нет, в таких условиях я не стану работать и за пять тысяч долларов в день!
Глава 8
Говорят, что все беды происходят из-за нашей неумеренной жажды денег. Но справедливости ради следует добавить, что из-за нищеты — тоже.
Самюэль Батлер
— Все это очень печально, — подытожил Грейди, продолжая созерцать разгром, устроенный кем-то в спальне Энни.
Это было сказано очень мягко.
Бомбардировка вряд ли бы нанесла этому помещению больший урон. Ураган оставил бы после себя меньшие разрушения. И даже стадо разъяренных бегемотов не сумело бы так навредить в посудной лавке. В свои самые беспокойные юные годы Энни не допускала в своей комнате подобного бедлама.
Слезы навернулись у бедняжки на глаза при виде располосованной на дюжину кусочков новой шелковой комбинации. Энни подняла то, что осталось от этого великолепного изделия, с пола и пересчитала ленты, на которые его раскромсали. Их оказалось ровно двенадцать. Энни отчаянно заморгала и оглядела помещение. Все ее новые дорогие вещи были порезаны на мелкие части. Особенно жалко ей было желтый кашемировый свитер, который она ни разу так и не надела.
Стоя на середине комнаты, Грейди беспомощно молчал. Наконец он раскрыл рот и ляпнул глупость, вполне ожидаемую от бывшего полицейского:
— Что-нибудь пропало? — Энни взорвалась:
— Пропало? Ты не мог бы задать вопрос полегче? Все на месте, но в каком виде! — Она расплакалась.
— Извини, если я тебя обидел своим неуместным вопросом, — сказал Грейди. — Мне никогда не удавалось утешить жертву преступления. — Он развел руками. — Но согласись, что в такой ситуации трудно подобрать верные слова сочувствия.
— Заткнись! — взвизгнула Энни и, закрыв ладонью лицо, побежала в ванную. Оттуда тотчас же раздалось истерическое рыдание.
Грейди последовал за ней и, бегло оглядев помещение, вскричал:
— Выйди отсюда! И ни к чему не прикасайся! Может быть, нам удастся снять отпечатки пальцев.
Энни тупо уставилась на зеркало, на котором красной губной помадой было написано: «Убирайся вон немедленно, иначе умрешь! «
— Четко и доходчиво, не правда ли, — промямлила она, пятясь из ванной в комнату. — Прямо как в фильме ужасов!
Грейди понял, что она близка к истерике, взял ее за руку и подвел к кровати, намереваясь усадить.
— Нет, давай лучше наведем здесь порядок, — сказала Энни. — Иначе я сойду с ума, глядя на весь этот кавардак.
— Да, верно, — согласился Грейди. — Все это надо собрать и сложить в сумку. Где она? В кладовой?
— Да, вон там! — Энни рассеянно махнула рукой на дверь чулана, борясь с желанием упасть на пол и завизжать, суча в воздухе ногами. Силы оставили ее, она села на кровать и пробормотала: — В том фильме надпись на зеркале была сделана кровью, а на полу лежал труп.
— Веселенькие фильмы, однако, ты смотришь, — заметил Грейди, направляясь к чулану.
Энни вскочила и тоже бросилась к нему, движимая надеждой, что там сохранилась хоть какая-то целая вещь, юбка или костюм, на худой конец, блуза.
Но Грейди схватил ее за руку и достал из кобуры револьвер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
— А почему вызвали только врача? — спросила Энни, выйдя из спальни. — Нужно позвонить и в полицию!
— Арчи не хочет выносить сор из избы, — ответил Грейди.
— Странно! Ведь в него стреляли из арбалета и могли убить. Нужно с ним поговорить! — воскликнула Энни.
Грейди схватил ее за локоть и кивнул Диккенсу, давая ему понять, что Энни следует увести отсюда. Грейди вывел Энни на свежий воздух и, сняв пиджак, накинул ей на плечи.
— Послушай, ты, разумеется, права в отношении полиции, — сказал он, оглядевшись по сторонам. — Но в данной ситуации, когда речь идет о грызне потенциальных наследников из-за миллиарда долларов, неразумно впутывать сыщиков в семейное дело. Или тебе хочется, чтобы они заинтересовались твоим прошлым?
Энни пожевала губами, вздохнула и промолвила:
— О’кей, ты прав. Полиция нам не нужна.
— Рад это слышать. Зачем нам лишняя нервотрепка? Здесь и так становится жарковато и попахивает паленым. Арчи не намерен поддаваться угрозам и хочет продолжать свою идиотскую игру. Мне же он поручил выяснить, кто собирался проткнуть его стрелой, как шашлык шампуром.
— И кого же ты подозреваешь? Может быть, это очередная провокация самого Арчи? Поэтому ты не хочешь позвонить в полицию?
Грейди покачал головой, вспомнив, какой напуганный был у старика вид, когда он вошел в его опочивальню.
— Вряд ли, он едва не описался с перепугу. Давай обойдем вокруг дома и поищем какие-нибудь зацепки.
— Мы идем искать вещественные доказательства? Прекрасно!
Энни взяла Грейди за руку, и они вместе отправились на задний двор, чтобы еще раз взглянуть оттуда на разбитое окно.
— И какие же мы должны найти здесь улики? — спросила Энни, озираясь по сторонам.
— Табличку с надписью «Я стоял здесь! « и красный указатель в виде большой стрелы, — ответил Грейди.
— Не нужно надо мной смеяться! — Энни топнула ножкой.
— А если говорить серьезно, юная леди, то я должен признать, что у нас мало шансов отыскать что-либо в темноте, даже вооружившись фонариком, который мне дал Диккенс. Пистолет мне вряд ли пригодится, я сомневаюсь, что злоумышленник находится где-нибудь поблизости, в ожидании когда его схватят на месте преступления. А вот что нам действительно пришлось бы весьма кстати, так это набор юного сыщика. Он, случайно, не при тебе?
— Прекрати надо мной издеваться, Грейди! — Энни от обиды даже выдернула руку из его лапы. — Мне сейчас совсем не до шуток. Беднягу Арчи едва не пронзила стрела! Тогда бы он точно испустил дух. И вдобавок страшно мучился бы перед тем, как отбросить копыта. В детстве я читала об ужасных пытках и казнях, которые применяли к своим врагам варварские племена. Так вот, некоторые дикари сажали своих врагов живыми прямо на кол? Почему ты так странно смотришь на меня, Грейди? Это исторический факт.
— Так вот, значит, на каких замечательных историях ты воспитана, Энни! — покачав головой, промолвил Грейди. — Теперь мне многое становится понятно…
— Ну и что особенного в том, что я увлекалась историческими и приключенческими романами, когда училась в старших классах? — подбоченившись, воскликнула Энни. — Я обожаю бесстрашных пиратов и отважных благородных рыцарей! Они готовы рисковать жизнью ради спасения прекрасной дамы! И прекрати таращить на меня глаза, Грейди. Ты ведь и сам наверняка запоем читал детективные романы и тому подобную дребедень. Или тебе больше по душе наставления по судебной аутопсии? Любишь покойников?
— Я предпочитаю рассматривать трупы в анатомическом театре, — хмуро ответил Грейди, вспомнив, как на первом же практическом занятии в морге он упал в обморок, когда преподаватель стал распиливать у трупа череп. — А любовными романами ты в юности не увлекалась? — спросил он. — Разве не всем женщинам нравятся романтические истории?
— Только тем, которые млеют от слащавой белиберды, волнующих пассажей и трагических финалов. Лично я читаю книги, в которых хороший парень в конце концов добивается от девушки того, чего он хочет, а скверные ребята получают по заслугам. И что в этом необычного?
— С книгами-то у тебя все в порядке, а вот с головой беда, — сказал Грейди. — Нормальная девушка не станет выискивать в потемках следы преступника на заднем дворе чужого дома.
Энни двинула его кулаком в солнечное сплетение.
— Опять ты заладил свою старую песню! Когда же ты наконец успокоишься? Предложил мне прогуляться, а сам упрекаешь меня в том, что я ввязалась в сомнительную историю! «Ах, Энни, как тебе только могло прийти в голову уплатить налоги? Только ненормальная способна на такое! Ах, Энни, какой сегодня чудесный вечер! Но зачем ты подвергаешь себя смертельной опасности? Ты сумасшедшая! « Послушай, Грейди, если ты будешь продолжать разговаривать в таком духе и дальше, то я тебя поколочу!
Грейди окинул ее внимательным взглядом и, с трудом удержавшись от гомерического хохота, спросил:
— Ты все сказала? Если да, тогда пошли работать. Он вывел ее через внутренний дворик на аллею парка и, отойдя от особняка на значительное расстояние, остановился обернулся. Энни встала рядом с ним, внимательно посмотрела на окно спальни, в которое влетела стрела, и промолвила, наморщив лоб:
— Пожалуй, отсюда стрелок никак не мог попасть в изголовье, стрела угодила бы в потолок. С этой позиции невозможно выбрать нужную траекторию.
— Траекторию? — поймал ее на слове Грейди, — Я думал, что ты не переносишь детективных романов!
— Что ж, я попалась, можешь подать на меня иск в суд, — сказала Энни, глядя на разбитое окно.
— Нет, пусть с тобой судятся родственники Арчи, — ответил Грейди, беря ее за руку и увлекая к деревьям, росшим неподалеку, — Если, конечно, они удовлетворятся тем, что упекут тебя за решетку.
— Ну вот! Опять ты оседлал своего любимого конька! — Энни тяжело вздохнула. — Снова будешь учить меня жить? Вот только я подозреваю, что на самом деле тебе нет до меня никакого дела, Грейди Салливан! Я просто путаюсь у тебя под ногами, и ты не знаешь, как от меня избавиться. И поцеловал ты меня в прошлый раз из жалости, чтобы глупенькая Энни Кендалл хотя бы на мгновение почувствовала себя прекрасной сказочной феей. Дескать, получай, детка, свое печенье и ступай в свой уголок. Но только впредь веди себя примерно!
Грейди наклонился и, посветив фонариком на траву, сказал:
— Что касается того поцелуя, Энни, так это был обыкновенный порыв, чувственное влечение к лицу противоположного пола. Понятно? И не придавай этому особого значения, о’кей?
Он обернулся и успел заметить, что глаза Энни едва не вылезли из орбит. Однако она подозрительно спокойно ответила:
— О’кей. Только не думай, что я сама этого не поняла. Обыкновенное сексуальное влечение мужчины к женщине. Ничего особенного в этом нет, если принять во внимание, что единственная доступная тебе женщина в этом доме — это Мьюриел. Правда, она предпочитает белокурых красавцев. Надеюсь, что ты не считаешь, что я уже размечталась о свадебном наряде?
— Довольно об этом, — пробурчал Грейди. — По-моему, мы обо всем договорились. Верно?
— Так точно! — воскликнула Энни. — Так ты полагаешь, что злоумышленник стрелял от этих деревьев? — спросила она деловым тоном.
— Вполне возможно, — пожевав губами, сказал Грейди, явственно ощущая вкус их страстного поцелуя. — И если это так, то стрелял профессионал.
— Кого же ты подозреваешь? Дворецкого? Он пришел позже других. Может быть, рисование не единственное его хобби? В детективных романах, если ты помнишь, мажордомы часто оказывались убийцами. Честно говоря, Диккенс мне абсолютно не симпатичен.
— Он увлекается живописью, Энни, а не стрельбой из арбалета. Однако на всякий случай я осмотрю утром его комнату. Тебе придется его как-то отвлечь, пока я буду производить несанкционированный обыск.
— Ты так и остался полицейским, Грейди! Пора тебе избавиться от старых вредных привычек. Ведь теперь ты — частный сыщик! Нехорошо тайком рыться в чужом грязном белье!
— Я профессиональный охранник и дипломированный частный детектив! — поправил ее Грейди. — Моя задача — любой ценой сохранить жизнь своего клиента. Кстати, по-моему, это дерево вполне подходит для укрытия преступника. Ствол довольно толстый, и по нему можно легко вскарабкаться на вершину. Сейчас поглядим, не осталось ли здесь на траве следов!
Он осветил лучом фонарика подножие клена и увидел, что невысокая трава действительно примята. Следы тянулись со стороны дорожки, отпечатки ступней были большими, но неглубокими.
— Ты что-нибудь обнаружил? — спросила Энни.
— Взгляни-ка сюда! — сказал Грейди. — Видишь мужские следы?
— Да, отчетливо! Вот здорово! Мы нашли первую зацепку!
— Тише, не шуми! — проворчал Грейди. — Мы не в кинотеатре. Послушай, посмотри сначала на отпечатки, ведущие к стволу, а потом — на те, что ведут от дерева к дорожке. Тебе не кажется, что они выглядят несколько необычно?
Энни внимательно посмотрела на указанные им следы на траве, подумала, наморщив лоб, и воскликнула:
— Такое впечатление, что этот человек снял обувь, прежде чем вскарабкаться на дерево, а потом, спустившись, в спешке перепутал ботинки. Следовательно, это была не его пара туфель! Я права?
— Ты делаешь успехи, — сказал Грейди, пораженный ее рассуждениями. — Добавлю, что эти отпечатки оставлены худым человеком.
— Либо женщиной, надевшей мужские ботинки, — добавила Энни, вновь порадовав Грейди своими способностями.
— Дело обретает любопытный оборот! — заметил он. — Теперь давай посмотрим, не осталось ли каких-либо следов на дереве. Я попытаюсь на него вскарабкаться.
— Побереги штаны, — язвительно заметила Энни, когда он схватился за нижнюю ветку, чтобы подняться.
— Я включу их стоимость в сумму непредвиденных расходов, — отшутился Грейди и полез вверх по клену.
Он не практиковался в лазании по деревьям с мальчишеской поры, но не утратил былых навыков. Не прошло и минуты, как он очутился на довольно-таки приличной высоте и, опершись на сук, взглянул на особняк.
— Да, попасть в окно мог лишь профессионал, — промолвил он и в следующий миг увидел на веточке у себя над головой клок черной ткани. Очевидно, злоумышленник оставил его, зацепившись за острый сучок.
На Диккенсе был вязаный пуловер черного цвета, когда он явился к дверям спальни Арчи по звонку Митци. Значит, обыск в его комнате нужно провести, как только представится подходящий случай. Грейди снял кусочек ткани с ветки, спрятал его в карман, спустился с дерева на землю и сказал:
— Стреляли, несомненно, отсюда.
— Там, случайно, не остались нацарапанные инициалы стрелявшего? — спросила Энни. — Может быть, этот парень решил увековечить память о себе на этом стволе?
— К сожалению, нет, — разочаровал ее Грейди, улыбнувшись, однако не стал рассказывать ей о своей находке, помня, что профессиональному детективу следует держать рот на замке, а не разбалтывать секреты следствия вздорным девчонкам, сующим свой любопытный нос в чужие дела. — Мы находились в полусотне шагов от этого места, когда раздался звон разбитого стекла, — продолжил он рассуждать вслух. — Следовательно, злоумышленник залез на дерево еще до того, как мы вышли из дома.
— Спустя полчаса после ужина, — добавила Энни, ухватив нить его рассуждений. — Вместе с нами в гостиной был Джефферсон, Мейси отлучалась в туалет. Она вне подозрений, поскольку работает на тебя. А вот Диккенс, помнится, ушел, как только подал всем кофе. Впрочем, кое-кто покинул столовую сразу после десерта. Так что выходит, что стрелять мог любой из них.
— Или же наемный убийца, — добавил Грейди. — Эта игра стоит свеч.
— Ты думаешь, что в этом деле замешан посторонний? — воскликнула Энни, приходя в неописуемое возбуждение.
— Я этого не исключаю, — сказал Грейди. — Однако нам пора возвращаться. Утро вечера мудренее.
— Ты хочешь сказать, что намерен отложить допрос подозреваемых до утра? — удивленно спросила Энни, семеня за ним по дорожке. — Но ведь преступление следует раскрывать по горячим следам!
— Послушай, неугомонный юный сыщик! — вздохнув, сказал Грейди. — Во-первых, допросить мне сейчас все равно никого не удастся: Арчи наглотался снотворного и уснул, остальные же либо пьяны, либо совокупляются, как кролики. А во-вторых, серьезное дело лучше начинать на свежую голову.
Но Энни была с этим не согласна.
— За ночь они успеют замести следы и придумать себе алиби! — заявила она.
Грейди взял ее за руку и ускорил шаг.
— Возможно, ты и права, — сказал он. — Но с этим ничего нельзя поделать. В расследовании любого преступления многое зависит от счастливого случая.
— А как насчет Диккенса и врача? — упорно стояла на своем Энни.
Грейди открыл дверь и втащил ее в вестибюль.
Они поднялись по лестнице. Он молчал, обдумывая ее вопрос. Но мысли путались, мешаясь с обрывками ярких воспоминаний о поцелуе в саду. Они подошли к двери комнаты Энни, Грейди тряхнул головой и сказал:
— Возможно, врач уже уехал. Но он не мог оставить таких следов.
— А дворецкий? Ведь он чистит всю обувь и мог этим воспользоваться! К тому же он худой и высокий, что соответствует приметам злоумышленника.
Грейди наклонился, поцеловал ее в носик и сказал:
— Юному сыщику пора спать! Лучше пожелай мне спокойной ночи, Энни! Ну, будь же послушной девочкой! Ступай в кроватку.
Он повернул дверную ручку и распахнул дверь ее спальни. Она вошла и, включив свет, воскликнула:
— Похоже, что сегодня мне вряд ли удастся здесь уснуть. Взгляни, во что они превратили мои вещи! Это настоящий погром.
Грейди окинул взглядом комнату и в сердцах вскричал:
— Вот сукины дети! Нет, в таких условиях я не стану работать и за пять тысяч долларов в день!
Глава 8
Говорят, что все беды происходят из-за нашей неумеренной жажды денег. Но справедливости ради следует добавить, что из-за нищеты — тоже.
Самюэль Батлер
— Все это очень печально, — подытожил Грейди, продолжая созерцать разгром, устроенный кем-то в спальне Энни.
Это было сказано очень мягко.
Бомбардировка вряд ли бы нанесла этому помещению больший урон. Ураган оставил бы после себя меньшие разрушения. И даже стадо разъяренных бегемотов не сумело бы так навредить в посудной лавке. В свои самые беспокойные юные годы Энни не допускала в своей комнате подобного бедлама.
Слезы навернулись у бедняжки на глаза при виде располосованной на дюжину кусочков новой шелковой комбинации. Энни подняла то, что осталось от этого великолепного изделия, с пола и пересчитала ленты, на которые его раскромсали. Их оказалось ровно двенадцать. Энни отчаянно заморгала и оглядела помещение. Все ее новые дорогие вещи были порезаны на мелкие части. Особенно жалко ей было желтый кашемировый свитер, который она ни разу так и не надела.
Стоя на середине комнаты, Грейди беспомощно молчал. Наконец он раскрыл рот и ляпнул глупость, вполне ожидаемую от бывшего полицейского:
— Что-нибудь пропало? — Энни взорвалась:
— Пропало? Ты не мог бы задать вопрос полегче? Все на месте, но в каком виде! — Она расплакалась.
— Извини, если я тебя обидел своим неуместным вопросом, — сказал Грейди. — Мне никогда не удавалось утешить жертву преступления. — Он развел руками. — Но согласись, что в такой ситуации трудно подобрать верные слова сочувствия.
— Заткнись! — взвизгнула Энни и, закрыв ладонью лицо, побежала в ванную. Оттуда тотчас же раздалось истерическое рыдание.
Грейди последовал за ней и, бегло оглядев помещение, вскричал:
— Выйди отсюда! И ни к чему не прикасайся! Может быть, нам удастся снять отпечатки пальцев.
Энни тупо уставилась на зеркало, на котором красной губной помадой было написано: «Убирайся вон немедленно, иначе умрешь! «
— Четко и доходчиво, не правда ли, — промямлила она, пятясь из ванной в комнату. — Прямо как в фильме ужасов!
Грейди понял, что она близка к истерике, взял ее за руку и подвел к кровати, намереваясь усадить.
— Нет, давай лучше наведем здесь порядок, — сказала Энни. — Иначе я сойду с ума, глядя на весь этот кавардак.
— Да, верно, — согласился Грейди. — Все это надо собрать и сложить в сумку. Где она? В кладовой?
— Да, вон там! — Энни рассеянно махнула рукой на дверь чулана, борясь с желанием упасть на пол и завизжать, суча в воздухе ногами. Силы оставили ее, она села на кровать и пробормотала: — В том фильме надпись на зеркале была сделана кровью, а на полу лежал труп.
— Веселенькие фильмы, однако, ты смотришь, — заметил Грейди, направляясь к чулану.
Энни вскочила и тоже бросилась к нему, движимая надеждой, что там сохранилась хоть какая-то целая вещь, юбка или костюм, на худой конец, блуза.
Но Грейди схватил ее за руку и достал из кобуры револьвер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30