Потому что они не хотят выглядеть молодыми и шикарными? Нет, потому что они хотят избежать угрозы рака и сердечных заболеваний.
- Короче, как вы собираетесь голосовать?
- Полагаю, это очевидно, - ответила она. - Я была абсолютно непредвзята в начале процесса, но теперь поняла, что мы обязаны заставить табачные компании отвечать за свою продукцию.
- А вы? - Лонни обратился к Джерри, надеясь найти в нем поддержку.
- Я еще не решил. Послушаю, что скажут другие, и подумаю.
- А вы? - спросил Лонни Сильвию Тейлор-Тейтум.
- Я никак не могу понять, почему мы должны сделать эту женщину мультимиллионеркой.
Лонни обошел вокруг стола, каждому заглядывая в лицо. Большинство старались спрятать глаза. Несомненно, он наслаждался своей ролью предводителя восставших.
- Что скажете вы, мистер Сейвелл? Вы очень неразговорчивы. Это было интересно. Никто не знал, что думает Сейвелл.
- Я верю в право выбора, - ответил Сейвелл. - Неограниченного выбора. Я считаю предосудительным то, что корпорации делают с окружающей средой, я ненавижу их продукцию, но каждый человек волен сам выбирать, как ему себя вести.
- Мистер By? - спросил Лонни.
Хенри прочистил горло, с минуту перебирал какие-то лежавшие перед ним предметы, потом сказал:
- Я должен еще подумать. - Хенри собирался сделать так, как скажет Николас, но тот был пока удивительно молчалив и спокоен.
- Что скажете вы, господин председатель? - обратился к нему Лонни.
- Через тридцать минут мы должны закончить обзор докладов. Давайте сделаем это, а потом начнем голосовать, - ответил Николас.
После первой серьезной стычки все с облегчением вернулись к спокойному чтению. Взрыв, без сомнения, был не за горами.
Поначалу ему казалось, что Хосе просто катает его по улицам. Они ездили по шоссе номер 90 туда-сюда, не имея ни определенного маршрута, ни шанса поймать Марли. Но по крайней мере он вырвался из конторы и что-то делал, пытался ее найти, надеялся, что, быть может, хоть случайно они на нее наткнутся.
Однако на самом деле он прекрасно понимал, что она ушла.
В конце концов Фитч вернулся в свой офис и уселся в одиночестве перед телефоном, моля Бога, чтобы она позвонила и подтвердила, что сделка есть сделка. В течение всего дня Конрад приходил, уходил, приносил новости, которых ждал Фитч: машина Марли найдена возле кооперативного дома, где она жила. Машина стоит там уже восемь часов. В дом никто не входил и никто из него не выходил. Никаких следов пребывания Марли. Она исчезла.
Странно, чем дольше не выходило жюри, тем больше Фитч тешил себя надеждой. Если она собиралась взять деньги и надуть Фитча, устроив обвинительный приговор, тогда где же он? Может, все оказалось не так просто и Николас не может собрать нужное число голосов?
Пока Фитч не проиграл ни одного процесса, но, напомнил он себе, каждый раз он вот так же исходил кровавым потом, пока вердикт не бывал оглашен.
Ровно в пять судья Харкин снова собрал суд и послал за жюри. Адвокаты суетливо рассаживались по местам. В зал возвратилось большинство зрителей.
Присяжные вошли и заняли свои места в ложе. Они выглядели усталыми, что неудивительно: они и впрямь устали.
- Несколько коротких вопросов, - сказал Его честь. - Избрали ли вы нового председателя?
Они кивнули, а Николас поднял руку и сказал:
- Я имею честь быть новым председателем. - Он произнес это спокойно, без малейшего намека на то, что горд этой честью.
- Хорошо. Хочу вам сообщить, что час назад говорил с Херманом Граймзом. Он чувствует себя прекрасно. Кажется, это не был сердечный приступ. Мистер Граймз ожидает, что завтра его выпишут, и шлет вам самые лучшие пожелания.
Большинство присяжных ответили на сообщение радостными улыбками.
- Итак, вы знакомились с делом в течение пяти часов Я хотел бы знать, достигли ли вы прогресса.
Николас неловко встал и, засунув руки в карманы, произнес:
- Полагаю, да, Ваша честь.
- Хорошо. Не касаясь того, о чем шла речь во время обсуждения, можете ли вы сказать, что жюри сумеет принять то или иное решение?
Николас оглядел своих коллег и ответил:
- Да, Ваша честь. Да, я уверен, что мы вынесем вердикт.
- Когда это может произойти? Прошу учесть: я вас никак не тороплю. Вы можете совещаться столько, сколько сочтете нужным. Просто я должен сообщить суду заранее, если нам придется здесь ночевать:
- Мы все хотим домой, Ваша честь. И мы твердо намерены закончить обсуждение и вынести вердикт сегодня вечером.
- Прекрасно. Благодарю вас. Ужин скоро будет подан. Если я вам понадоблюсь, я у себя в кабинете.
Глава 41
Мистер О'Рейли прибыл, чтобы лично сервировать для них стол в последний раз и попрощаться с присяжными, которых считал теперь своими друзьями. Вместе с тремя своими помощниками он обслуживал их, как королевских особ.
Ужин закончился в половине седьмого, и жюри настроилось поскорее разойтись по домам. Они согласились прежде всего проголосовать по вопросу об ответственности табачных компаний. Николас сформулировал вопрос в строгих юридических терминах.
- Считаете ли вы необходимым признать, что компания "Пинекс" несет ответственность за смерть Джекоба Вуда?
Рикки Коулмен, Милли Дапри, Лорин Дьюк и Энджел Уиз безоговорочно ответили "да", Лонни Шейвер, Филип Сейвелл и миссис Глэдис Кард без колебаний сказали "нет". Остальные пока не приняли окончательного решения. Пуделиха колебалась, но склонялась к отрицательному ответу, Джерри проявил неожиданную нерешительность, но скорее всего тоже был настроен сказать "нет". Шайн Ройс, новый член жюри, за весь день не произнес и трех слов, он просто держал нос по ветру и готовился вскочить в машину победителя, как только этот победитель определится. Хенри By заявил, что еще не решил, но на самом деле ждал, что скажет Николас, а тот ждал, пока выскажутся все остальные. Его огорчало то, что жюри разделилось.
- Думаю, пора и вам высказаться, - обратился к Николасу Лонни, которому не терпелось вступить в поединок.
- Да, скажите нам свое мнение, - подхватила Рикки, тоже готовая к борьбе. Все взоры устремились на председателя.
- Хорошо, - сказал тот, и в комнате воцарилась полная тишина. Долгие годы Николас и Марли вынашивали свой план ради этой минуты. Сейчас он тщательно подбирал слова, хотя мысленно произносил свою речь тысячи раз. Я уверен, что сигареты вредны и способны убить человека, они ежегодно уносят жизни сотен тысяч людей. Производители начиняют их никотином сверх всякой меры, отлично зная, что никотин вызывает привыкание организма. Если бы табачные компании пожелали, они могли бы сделать свою продукцию намного безопаснее, но тогда снизились бы их прибыли. Я считаю, что сигареты убили Джекоба Вуда, и думаю, никто с этим не станет спорить. Я не сомневаюсь, что табачные компании лгут, мошенничают, придумывают отговорки и делают все возможное, чтобы приучить к курению детей. Это банда бессовестных сукиных детей, и мы должны их проучить.
- Согласен, - немедленно вставил Хенри By. Рикки и Милли чуть не захлопали в ладоши.
- Вы хотите заставить их возместить моральный ущерб? - недоверчиво спросил Джерри.
- Обвинительный приговор, Джерри, не возымеет никакого эффекта, если не будет суровым. Если мы присудим им лишь возмещение материального ущерба, это будет означать, что у нас не хватило мужества наказать табакопроизводителей за их корпоративное преступление.
- Мы должны заставить их попотеть, - подхватил Шайн Ройс. Ему хотелось казаться умным. Теперь он знал победителя гонок.
Лонни, не веря своим глазам, посмотрел на Шайна и By и быстро сосчитал в уме: семеро за обвинительный приговор, трое - за оправдательный, Джерри и Пуделиха оседлали забор, но не знали пока, в какую сторону спрыгнуть. И тут миссис Глэдис Кард нарушила соотношение, заявив:
- Мне претит голосовать за табачную компанию, но в то же время я не понимаю, почему мы должны присудить столько денег Селесте Вуд.
- А сколько вы намерены ей присудить? - спросил Николас.
Она заволновалась и смутилась:
- Не знаю. Я бы проголосовала за некоторую сумму, но... нет, не знаю.
- А какую сумму вы считаете правильной? - обратилась к председателю Рикки.
Все замерли. Никто не шелохнулся и не произнес ни звука в наступившей паузе.
- Миллиард, - совершенно невозмутимо произнес Николас. Было впечатление, что посреди стола разорвалась бомба. У всех отвисли челюсти и остекленели глаза.
Прежде чем кто-нибудь пришел в себя, Николас пояснил:
- Если мы серьезно хотим сделать предупреждение табачным компаниям, мы должны их привести в шоковое состояние. Наш приговор станет вехой. Отныне и впредь он будет считаться тем рубежом, на котором американская общественность, действуя через свою судебную систему, решительно встала против табачной индустрии, бескомпромиссно заявив: "Хватит - это значит хватит!"
- Вы, наверное, сошли с ума, - с трудом выговорил Лонни, и в этот момент ему показалось, что он сам повредился в рассудке.
- Значит, вы хотите стать знаменитым, - саркастически заметил Джерри.
- Не я. Знаменитым должен стать вердикт. Уже через неделю никто и не вспомнит наших имен, но вердикт будут помнить все. Если мы решили сделать то, что задумали, давайте сделаем это как следует.
- Мне это нравится, - подхватил Шайн Ройс. Мысль о том, что можно распоряжаться такими деньгами, вскружила ему голову. Шайн был единственным из присутствующих, готовым провести в мотеле еще одну ночь, чтобы лишний раз хорошо поесть и получить лишние пятнадцать долларов.
- Скажите нам, а что будет потом? - спросила все еще не пришедшая в себя от потрясения Милли.
- Будет подана апелляция, и через какое-то время, года через два, банда старых козлов в черных мантиях урежет сумму. Они снизят ее до некоторой разумной планки. Скажут, что наше зарвавшееся жюри вынесло запредельный приговор, и докажут это. Система почти всегда срабатывает.
- Так зачем же нам затевать все это? - спросила Лорин.
- Чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Мы развяжем кампанию за признание табачных предприятий виновными в гибели многих людей. Вспомните: до сих пор они не проиграли ни одного процесса и считают себя непобедимыми. Мы докажем обратное и сделаем это так, что другие истцы перестанут бояться судиться с табачными компаниями.
- Стало быть, вы хотите обанкротить табакопроизводителей? - спросил Лонни.
- Их судьба меня не волнует. "Пинекс" стоит один и две десятых миллиарда, и почти весь свой доход он получил за счет людей, которые потребляют его продукцию, но мечтают от нее освободиться. Да, я считаю, что без "Пинекса" мир стал бы чище. Кому придет в голову оплакивать кончину этого монстра?
- Может быть, людям, которые в нем работают? - напомнил Лонни.
- Разумное замечание. Но все же я больше сочувствую тем тысячам курильщиков, которых "Пинекс" поймал в свой капкан.
- И сколько апелляционный суд присудит Селесте Вуд? - поинтересовалась миссис Глэдис Кард. Ей не давала покоя мысль о том, что ее соседка - не важно, что миссис Кард не была с ней знакома лично, - может стать богачкой. Конечно, она потеряла мужа, но мистер Кард тоже страдает раком простаты, и это никого не тревожит.
- Понятия не имею, - ответил Николас. - И не об этом мы должны думать. Это дело будущего, и решать его будет другое жюри - существуют официальные инструкции, регламентирующие снижение завышенных по приговорам сумм.
- Миллиард долларов, - повторила Лорин тихо, однако так, что все услышали. Это было так же легко произнести, как "миллион долларов". Уставившись в стол, большинство присяжных повторяли про себя: "Миллиард".
Николас в который уж раз похвалил себя за то, что вовремя избавился от Херреры. В такой момент, когда на кону стоял миллиард долларов, Херрера поднял бы страшную бучу и, вероятно, испортил бы все дело. Но сейчас в комнате стояла тишина. Лонни остался единственным сторонником защиты и в настоящее время лихорадочно подсчитывал в уме голоса.
Хорошо также, что отсутствовал Херман, это, может быть, было даже важнее, чем отсутствие Херреры, потому что к нему многие прислушались бы. Он был разумен, расчетлив, не привык действовать под воздействием эмоций и, разумеется, не склонен к тому, чтобы принимать вызывающие решения.
Но их обоих здесь не было.
Николас увел разговор от окончательно так и не решенной ими проблемы ответственности как таковой и ловко переключил всеобщее внимание на следствие - на вопрос о сумме возмещения. Однако никто, кроме него, этого не понял. Миллиард поразил воображение присяжных и заставил думать о деньгах, а не о том, действительно ли компания виновна в смерти Вуда.
И Николас был твердо намерен не дать им отвлечься от денег.
- Это лишь предупреждение, - сказал Николас. - Но важно, чтобы табачные короли испугались.
Он быстро подмигнул вошедшему как раз на этой реплике Джерри.
- На такую большую сумму я не могу согласиться, - подхватил тот с привычной интонацией торговца автомобилями, и это сработало. - Это... это, знаете ли, чересчур. Я, конечно, согласен, что надо потребовать возмещения, но, черт возьми, такая сумма - чистое безумие.
- Ничего не чересчур, - возразил Николас. - У компании на счету восемьсот миллионов долларов. Но она же - что твой монетный двор. Все табачные компании фактически печатают собственные деньги.
Итак, Джерри стал восьмым. Забившись в угол, Лонни грыз ногти.
Девятой оказалась Пуделиха.
- Нет, это все-таки чересчур, и я на это не пойду, - сказала она. Может, на меньшее я и соглашусь, но на миллиард - нет.
- Ну так сколько? - спросила Рикки.
Пятьсот миллионов? Сто миллионов? Они и цифры-то такие не могли выговорить.
- Не знаю, - сказала наконец Сильвия. - А вы как думаете?
- Мне нравится идея заставить этих ребят повисеть в петле, - ответила Рикки. - Мы должны напугать их, и не надо робеть.
- Значит, миллиард? - спросила Сильвия.
- Да, я могу за это проголосовать.
- Я тоже, - с готовностью подхватил Шайн, чувствуя себя состоятельным человеком уже потому, что принимал участие в обсуждении подобных сумм.
Наступила долгая пауза, в тишине слышалось лишь, как Лонни грызет ногти.
Наконец Николас сказал:
- Кто не готов голосовать за то, чтобы вообще возмещать какой бы то ни было ущерб?
Сейвелл поднял руку, Лонни проигнорировал вопрос, ему и не требовалось отвечать на него.
- Десять против двух, - доложил Николас и записал цифры. - Таким образом, жюри решило вопрос об ответственности как таковой. Переходим к вопросу о размере возмещения. Согласны ли десять человек, проголосовавших "за", с тем, что материальные потери, связанные со смертью Вуда, составляют два миллиона долларов?
Сейвелл отбросил стул, на котором сидел, и вышел из комнаты. Лонни налил себе чашку кофе и сел у окна спиной ко всем, но прислушивался к каждому слову.
"Два миллиона" - по сравнению с тем, что обсуждалось только что, это звучало так, словно речь шла о разменной мелочи. Все десятеро согласились. Николас вписал решение в бланк протокола, утвержденный судьей Харкином.
- Согласны ли все десять присяжных, что моральный ущерб в принципе должен быть возмещен, независимо от конкретной суммы? - Он медленно обошел стол, получив от каждого ответ "да". Миссис Глэдис Кард колебалась. Она могла изменить свое мнение, но это уже не важно. Требовалось лишь девять голосов.
- Хорошо. Теперь перейдем к размеру возмещения. Есть идеи?
- У меня есть, - сказал Джерри. - Пусть каждый напишет на бумажке свое предложение, свернет бумажку так, чтобы никто не узнал, какую сумму он предлагает, а потом мы сложим все вместе и поделим на десять. Таким образом, получим среднюю цифру.
- Она будет обязательной? - спросил Николас.
- Нет. Но это позволит нам понять, из чего исходить. Идея тайного голосования оказалась привлекательной, и все быстро написали на клочках бумаги свои цифры.
Николас, медленно разворачивая бумажку за бумажкой, называл цифры Милли, а та их записывала. Миллиард, миллион, пятьдесят миллионов, десять миллионов, миллиард, миллион, пять миллионов, пятьсот миллионов, миллиард, два миллиона.
Милли произвела подсчеты.
- Общая сумма составляет три миллиарда пятьсот шестьдесят девять миллионов. Делим на десять, получаем среднюю цифру - триста пятьдесят шесть миллионов девятьсот тысяч, - сообщила она.
Еще несколько секунд она возилась с нулями. Лонни вскочил и подошел к столу.
- Вы все сошли с ума, - сказал он достаточно громко, чтобы быть услышанным, и, хлопнув дверью, вышел.
- Нет, я не могу! - воскликнула явно потрясенная миссис Глэдис Кард. Я живу на пенсию, понимаете? Это хорошая пенсия, но осознать такие цифры мне не под силу.
- Это реальные цифры, - заметил Николас. - На счету у компании восемьсот миллионов, а в акциях - более миллиарда. Расходы на медицинское обслуживание, непосредственно связанное с лечением курильщиков, составили в прошлом году по стране шесть миллиардов, и эта цифра растет год от года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52