Но, бывало, в разгар какой-нибудь мерзопакостной оргии, среди верещанья, с
опенья и хлюпанья, пещерных рыков, утробного уханья и вожделенных стонов
, погружаясь на дно какого-либо очередного «эротизианского колодца», я в
друг снова оказывался в зените, с Ндой на руках, и мои губы опять искали ее
губы, и я выскальзывал из своего тела, как змея из прошлогодней чешуи…
Тем более тягостным было пробуждение внутри смердящего клубка перепле
тенных тел: намертво зажатый среди чьих-то потных сальных желез, липких п
ещеристых тканеобразований и острых мосластых сочленений, я равнодушн
о ждал, что каждый последующий вдох может оказаться последним. Однако пр
ав был Допотопо, назвав мое сердце глубоководным насосом, я бы пошел даль
ше: в ту бездумную Ц и безумную Ц пору я весь был не более как насос для пе
рекачки дерьма из одной выгребной ямы в другую…
И вот, как обухом по голове Ц Нда летит со мной! Забыты все обиды, унижения,
падения, пытки, усталость, я почувствовал, как некая могучая сила вновь на
полняет все мои! ‹клетки, взывая к действию, к подвигам.

16

И я совершил подвиг: до рассвета собрал второй корабль! Более того, под пок
ровом ночи мне удалось, -спасибо перанумитам! Ц поменять на нем часть ос
настки, взяв ее с первого, фиктивного корабля: уж очень мне хотелось созда
ть для Непревзойденной мало-мальски сносные условия Ц а то еще, чего доб
рого, откажется лететь!…
Я, конечно, предполагал, что этой подменой могу вызвать недовольство Доп
отопо, однако надеялся, что рекордные темпы перевесят или хотя бы уравно
весят это небольшое отступление от проекта, тем более, что лететь-то все р
авно на втором!…
Я тешил себя еще одной надеждой, что в такой суматохе и неразберихе наста
вник не сразу заметит подмену, и я сумею загодя подготовить его. С этой мыс
лью я задремал под кожухом универсального миксера-синтезатора…
Ц Что это?! Ц разбудил меня рев Допотопо.
Он стоял передо мной, багровый от гнева Ц вот-вот хватит апоплексически
й удар Ц и тыкал палкой в свою пометку Ц ну и глаза у старика! Ц на тыльно
й стороне миксера.
Ц Что это?!
Его сломанный ноготь впился в крестообразную царапину на замененном мн
ой птибалансире.
Ц Что это?! Что это?! Что это?!
Я молчал, считая его вопросы чисто риторическими, ведь он не хуже меня зна
л, что это… Я 'решил дать ему возможность высказаться, высморкаться, а уж п
отом…
Ц Стало быть, так, хлопчик, Ц сказал он, утирая нос тыльной стороной ладо
ни. Ц Становись на платформу и дуй на все четыре стороны. Больше чтоб я те
бя тут не видел. Ступай.
Все еще находясь в состоянии легкой эйфории, я изобразил на лице подкупа
ющую улыбку человека, ставшего жертвой недоразумения:
Ц Все это не так страшно, наставник. Если надо, я все немедленно поменяю о
братно. Просто, я думал…
Ц Он думал!
Количество сарказма, вложенное им в эти слова, явно превышали допустимую
норму. Допотопо как бы выдохся, произнеся их, и ему ничего не оставалось к
ак повторить их еще раз Ц с изнеможением в неожиданно севшим голосе:
Ц Он думал…
И только тут я заметил, что мой наставник едва держится на ногах и что он у
падет, если я не поддержу его. Я осторожно взял его под руку. Он оттолкнул м
еня палкой и покачнулся от столь резкого движения. Я опять подхватил его.
Допотопо кольнул меня взглядом загнанного в угол зверька и больше не про
тивился, когда я помогал ему забраться по трапу в жилой отсек и укладывал
на надувной матрац. Через секунду он уже спал, выводя хриплые рулады тако
й силы, что корабль слегка вибрировал, словно попал в поток мелких метеор
итов.
Ну и чудеса! Я принюхался: от Допотопо не исходило никаких подозрительны
х запахов, лишь привычно разило нестиранными носками. Пульс был ровный, д
ыхание богатырское. Значит, его свалила усталость? Но ведь он только что и
з дому! А может, не из дому? Однако…
Я невольно вспомнил о «либидонне», которую он так усердно рекламировал:
может, старикан наглотался таблеток да и завалился в какой-нибудь лупан
арий? А там и не из такого все соки вытянут, только заплати… Нет, на Допотоп
о это не похоже: он скорее удавится, но не потратится… Тут что-то другое.
Как бы то ни было, этот неожиданный сон пришелся как нельзя кстати: я успел
не только снова поменять оснастку местами, но и полностью проверить и по
длатать изоляцию второго отсека, основательно изъеденную каким-то жучк
ом, а также запастись провиантом. С последним, 'правда, произошла заминка.

Обычно в длительные экспедиции берутся не продукты Ц их все равно не на
пасешься Ц а исходные элементы, необходимые для поддержания нормально
й жизнедеятельности организма. При этом предпочтение отдается тем, кото
рые пригодны для многократного употребления, как, скажем, набивший оском
ину многим поколениям эфироплавателей нутрикс или не менее известные л
инктусики-леденцы. Учитывается также маршрут полета, чтобы максимальны
м образом использовать пищевые ресурсы встречающихся по курсу объекто
в. Попав в миксер-синтезатор, исходные элементы образуют любую, заданную
программой, комбинацию. А программа, как правило, такова, что вы можете в т
ечение всего полета туда и обратно четырежды в день поглощать пищу, ни ра
зу не повторившись. Правда, внешне да и по вкусовым ощущениям, точнее, по о
тсутствию таковых, это будут все те же облатки нутрикса, таблетки-линкту
сики или миникапсулы с обсонией.
Будучи аудитором, я вволю наглотался всей этой дряни и потому с готовнос
тью согласился рекламировать «либидонну» в обмен на «первоклассную жр
атву» аu naturel
[31] в натуральном виде (франц.).
. Я понимал, что мы можем прихватить с собой лишь ограниченное число
натуральных продуктов, и собирался взять всего понемногу, чтобы время от
времени вносить разнообразие в меню экипажа. Я даже составил в уме приме
рный перечень, сколько чего необходимо закупить, и был намерен, при перво
м удобном случае, представить его наставнику на рассмотрение. Не забыл я,
конечно, и о любимом блюде Допотопо Ц свекле, хотя знал, что раздобыть ее
будет трудно: на окрестных хуторах-сателлитах она не культивировалась к
ак не пользующаяся спросом.
И вот, возвратившись в очередной раз от второго корабля к первому, я увиде
л у его трапа высоченные штабеля громоздких ящиков со свеклой, другими к
орнеплодами, всевозможной зеленью, крупами, мукой, сухофруктами, солью, с
ахаром, растительными жирами, какими-то консервами, банками, флягами, кас
трюлями, мангалами, специями, чаем, кофе, всевозможными эссенциями и пр. А
когда в этом гастрономическом буйстве я заметил столь знакомые мне зеле
ные упаковки с трифаносомой, то был вынужден приостановить погрузку, пот
ребовав у агента оптовой фирмы подтверждения, что им выполнен именно наш
заказ. Несколько уязвленный проявленным к нему недоверием, агент Ц пож
илой беобитянин с длинными синими ушами Ц протянул мне бланк заказа, в к
онце которого стояла замысловатая закорючка Допотопо, а рядом жирная фи
рменная надпечатка «a tutre gratuit»
[32] бесплатно (франц.).
.
Ц Биль балды
[33] Ошибка исключена (беобит.).
, Ц произнес беобитянин, обиженно покусывая ухо.
Тем не менее я тщательно сверил фактуру с наличием, открыл наугад нескол
ько упаковок Ц все соответствовало…
Почему Допотопо ни словом не обмолвился об этом грандиозном заказе, явно
превышающем грузоподъемность нашего корабля? Куда я все это дену? Какие
услуги оказал наставник фирме, предоставившей нам бесплатно целую гору
продуктов? Зачем он включил в заказ десять тысяч флаконов с ненавистным
ему зельем Ц для дезинфекции порезов после бритья? И наконец, зачем загр
ужать все это сюда, на борт первого корабля, если в экспедицию мы отправим
ся на втором?
Решив про себя, что неплохо бы и мне завалиться сейчас на надувное ложе и х
орошенько отоспаться, пока я окончательно не запутался в этих двойных иг
рах, я отпустил синеухого оптовика.
Вместе со своими безотказными перанумитами я успел рассовать по багажн
ым отсекам где-то около трети груза и ломал голову, что же делать с осталь
ным, когда появился хмурый Допотопо. Ворча, что его наверняка усыпили, под
сыпав в еду какого-то снадобья, что он этого так не оставит Ц последние с
лова он произнес намеренно громко, вероятно обращаясь к чутко внимающим
ему небесам, Ц наставник мельком взглянул на пирамиду из ящиков:
Ц Почему прекратили погрузку?
Ц Больше нет места, наставник, Ц отрапортовал я.
Ц Плох тот эфиропроходец, который не может найти места для провианта.
Ц Но ведь не в жилые же отсеки…
Ц А на кой Эр нам эти отсеки, Ц шепнул он, Ц если мы полетим не на нем?
Ц А на кой… Ц я хотел спросить, зачем тогда загружать сюда все это добро.

Допотопо оборвал меня:
Ц Ладно, я тут сам разберусь, а ты займись топливом. Ни в коем разе не бери
у саппетов и бжегунов, ищи полбухов, хыккадиян. Лучший товар, конечно, у ша
лимонийцев, но за ними нужен глаз да глаз, надуют они тебя, не связывайся с
ними, хлопчик!
Тут он заметил, что я поменял оснастку, пригнулся, простукивая ее палкой. Я
стоял рядом, ожидая похвалы за оперативность, но вместо этого услышал уп
оминание о террской богоматери, что, как и догадывался, не предвещало нич
его хорошего.
Он взглянул на небо, где шла очередная серия детектива «Убийство в транс
триэсском секспрессе» затем повернулся ко мне:
Ц Зачем ты это сделал?
Ц Но ведь ты сам, наставник…
Ц Зачем ты это сделал на виду у всего Триэса?
Я с облегчением перевел дух:
Ц Не беспокойся, наставник, Ц зашептал я ему в здоровое ухо, Ц никто нас
не видел, ко второму кораблю мы пробирались по штреку, который случайно о
бнаружили перанумиты. Они его немного расчистили, и теперь в шахту можно
спускаться в любое время…
Ц Где вход в этот штрек? Ц шепотом спросил он.
Я показал глазами на старый высохший отстойник, где мы складировали дост
авленные со свалки. материалы.
Ц А ты уверен, что о нем никто не знает?
Ц Во всяком случае, он был полностью завален…
Ц Как же тогда перанумиты его обнаружили?
Ц Один из них случайно туда провалился…
Ц В полностью заваленный вход не провалишься, хлопчик. Ладно, дуй за горю
чим.
Ц Наставник, Ц прошептал я, Ц а куда прикажете доставить заправленные
цистерны?
Тот громко удивился:
Ц Как куда? К кораблю.
Ц К какому? Ц едва слышно прошелестел я губами.
Ц У нас один корабль! Ц еще громче произнес Допотопо. Ц И всегда был оди
н! Вот так! Не верите, можете проверить!
Последняя реплика была явно адресована публике: он никогда не обращался
но мне на «вы».
Я взглянул на небо и, увидев на нем свое помятое отражение, подумал, что не
плохо бы привести себя в порядок. Правда, еще важнее Ц привести в порядок
свои мысли, ибо я почти физически ощущал, как они беспомощно блуждают в по
темках моего крепкого (задним умом) черепа.
Я поднялся на платформу и отправился на поиски топлива, так и не поняв, куд
а же его подвозить Ц к первому или второму кораблю?
А надо мной неразлучной тенью следовал мой перевернутый головой вниз дв
ойник: вероятно, «Три шестерки» прервали показ детектива, чтобы не промо
ргать еще одного моего возможного похищения. Однако на этот раз все обош
лось благополучно.
С топливом же я принял соломоново решение: мы опустили цистерны в отстой
ник, откуда с равным. успехом могли быть заправлены оба корабля.

17

День отлета стремительно приближался, росло и число неотложных дел, один
их перечень занял бы несколько страниц. И если я все успел, выдержал и не с
валился, то, наверное, не столько потому, что природа щедро наделила меня э
нергией или что мне очень хотелось лететь, сколько благодаря какому-то с
вирепому равнодушию, охватившему меня и превратившему в неутомимого ро
бота. Даже о Нде я вспоминал как-то восторженно-холодно, словно о прерван
ном сне, досмотреть который я смогу, лишь покончив со всем этим. Я больше н
е задавал никаких вопросов, не пытался вникнуть в суть ведущихся вокруг
меня двойных и тройных игр. Когда возникала возможность перекусить, я ел,
что придется, выкраивалась свободная минута Ц спал, где придется; поруч
ения наставника выполнял от и до, не проявляя никакого любопытства, не по
зволяя отсебятины, но и не оставляя за собой шлейфа из недоделанных мело
чей. «Трем шестеркам» я стал давать такие пресные шаблонные, почти досло
вно повторяющие друг друга интервью, что они были вынуждены отказаться о
т моих услуг, нажимая больше на закадровый комментарий Джерри Скроба, ко
торый, извиняясь за неудачные каламбуры, нес всякую чепуху. Даже мои на ре
дкость выносливые перанумиты не выдержали и разбежались после того, как
я, испытывая систему отопления, заткнул одним из них Ц схватил, не глядя,
первое, что попалось под руки Ц течь в кипящем пятитонном бойлере…
Мое состояние не осталось незамеченным, и меня пригласили на медицинско
е освидетельствование, отдав на растерзание шести специалистам, окруже
нным свитой ассистентов и лаборантов. Никогда еще мое тело не подвергало
сь столь тщательной инвентаризации и скрупулезной проверке, не осталос
ь на нем места, потаенного уголка, не удостоенного внимания того или иног
о специалиста: когда один заглядывал мне в рот, в то время как другой пытли
вым взором проникал в тайны моей двенадцатиперстной кишки, их взгляды на
верняка встречались…
Тем не менее трое из шести членов комиссии потребовали проведения допол
нительных анализов Ц унизительных и не безвредных Ц дабы окончательн
о удостовериться в том, что со мной все в порядке. И лишь энергичное вмешат
ельство досточтимого Триэра, отвечавшего за подготовку третьей экспед
иции, и личное поручительство маэстро Буфу избавили меня от трепанации ч
ерепа и других выворачиваний наизнанку.
Я никак не мог понять причины столь пристального внимания к моей персоне
. В конце концов, какая разница, кто я: чел или мэн, челмаш или мэшмэн, маш, мэш
или мэшмаш, триэсовец или террянин (спор, в основном, шел вокруг этого)? Пра
вила считали предосудительным деление обитателей Малого Облака на чис
тых и нечистых, на первый и второй сорт, на стопроцентных и неполноценных,
на естественных и искусственных и т. п. (О том, к каким трагическим последс
твиям может привести попытка уравнивания в правах живого сердца и мозга
с карманной кровечерпалкой и микропроцессором, я узнал позже…)
Наконец мне разрешили встать и одеться. Со злостью поглядывая наверх Ц
«Три шестерки» не упустили своего шанса, и выворачивание меня наизнанку
проходило на виду у всей планеты! Ц я не очень вникал в то, о чем трещал жиз
нерадостный голос Скроба. Постепенно до меня стал доходить смысл его сло
в, и я застыл, поддерживая руками незастегнутые штаны.
Оказывается, я был выдвинут кандидатом для Эталонной пары, призванной ос
уществлять представительство в других обитаемых мирах, лежащих на пути
третьей экспедиции. Когда я услышал, что вторым кандидатом является Непр
евзойденная, что у нас с ней, как указывалось в заключении комиссии, «выяв
лено ряд идеальных соответствий» (далее шло их перечисление на не доступ
ном мне медицинском жаргоне) и что мы «как бы созданы друг для друга», я ок
ончательно пришел в себя, и мой первый вопрос был: а почему «как бы»?…

18

Для начала я выспался, воспользовавшись одной из прерогатив кандидата в
эталоны, которому предоставлялось «право хорошо отдыхать», поскольку в
менялось в «обязанность хорошо выглядеть».
Совместить с первого раза одно с другим мне не удалось: проспав подряд пя
тьдесят четыре часа, я явился на площадку с помятым и опухшим лицом, украш
енным вдобавок несколькими пластырями (от росшая щетина отступала с боя
ми), а также со сплющенным правым ухом (спал на нем не поворачиваясь). Видео
челнок «Трех шестерок» долго вертелся вокруг моей головы, не зная, с како
го боку к ней подступиться Ц наверное, Джерри Скроб требовал от Хью этал
онного «крупняка» Ц что чрезвычайно раздражало моего наставника, усма
тривавшего в этих маневрах лишь наглую попытку помешать нашему разгово
ру. Вскоре я понял, в чем дело: его коронный номер с носом больше, не работал
! Либо Хью набил руку, либо «Три шестерки» раздобыли более совершенную ви
деоаппаратуру, но теперь его прочищаемый нос просто не попадал в кадр, а п
роизводимый при этом шум выдавался Скробом за «продувку вентиляционно
й системы ракеты-носителя» (конечно, тут же приносились извинения за неу
дачный каламбур).
Приемлемый ракурс наконец был найден, последовало несколько банальных
вопросов (счастлив ли я, любил ли в детстве играть в жениха и невесту и про
чая дребедень), однако последний вопрос Скроба озадачил меня:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21