И не только направили, но специально для него ввели дополни
тельный курс под мудреным названием табуларазология Ц что-то вроде при
кладной науки выживания в одиночку. Казалось бы, в условиях расширения М
алого Облака, его распыления на все удаляющиеся друг от друга микропопул
яции-хутора, подобная дисциплина должна была привлечь аудиторов, завтра
шних эфироплавателей. Этого, однако, не произошло: занятия по табуларазо
логии были факультативными и, следовательно, посещали их немногие, да и т
о скорее из любопытства, чем с намерением приобрести лишние знания, поск
ольку ко всем вышеизложенным достоинствам Допотопо следовало бы добав
ить и его дремучее невежество во многих вещах, которые нам, триэсовцам, ка
зались элементарными.
По происхождению он был террянин (карамыкчак, как он сам называл себя, хот
я в географических атласах Терры мне так и не удалось разыскать его родн
ого Карамыка, якобы затерявшегося в предгорьях Северного Кавказа). В гра
фе возраст он делал прочерк, под стать нашим триэсовским дамам, перевали
вшим столетний рубеж и шаловливо вопрошавшим: «А сколько вы мне дадите?»
В то время как безжалостные геронтологи давали дамам все, что им положен
о, перед Допотопо они лишь разводили руками, и в его регистрационной санк
арте появлялась запись: «Хорошо консервирован в возрасте, не поддающемс
я идентификации. Не подвержен ни старению, ни омоложению. Рецептура не со
хранилась». В графе образование Допотопо старательно выводил, слюнявя х
имический карандаш (других орудий письма он не признавал): «ниполное цир
ково-прихадское», что дало нашим полилингвистам пищу для затянувшегося
диспута. Одни утверждали, что речь идет о церковном образовании, аргумен
тируя это тем, что в разговоре Допотопо очень часто упоминал террскую «б
огомать», другие убеждали, что у.него незаконченное цирковое, поскольку
биполярные медведи на Северном Кавказе не водились, их можно было увидет
ь только в передвижном цирке, где, вероятно, молодой Допотопо и получил св
ое увечье…
На основании этих и других не менее исчерпывающих сведений мне удалось в
конце концов хотя бы приблизительно определить время его физиологичес
кого и Ц простите за невольную профанацию термина! Ц интеллектуальног
о становления как индивидуума, этой, как принято у нас считать, неделимой
частицы надмировой воли: вторая половина девятнадцатого Ц первая поло
вина двадцатого века до нашей новейшей эры.
В «Циклопе» Ц «Сводном энциклопедическом словаре всех времен и племен
Малого Облака» под редакцией доктора историотерапии Фокса Ц об этой эп
охе сказано не много, во всяком случае недостаточно для того, чтобы вынес
ти о ней мало-мальски внятное суждение:
«Пренатальный период технотронной цивилизации! Ц И пол. XIX в. Ц I пол. ХХ в.
до н. нЦ э. Ц (осложнялся преждевременными родовыми схватками и реальны
ми угрозами выкидыша (см. Древние Мировые войны)».
Смотрю статью «Древние Мировые войны»:
«Преждевременные родовые схватки и реальные угрозы выкидыша, осложняв
шие пренатальный период технотронной цивилизации во II пол. XIX в. Ц I пол. ХХ
в. до н. н. э. (см. Пренатальный период).»
Не намного больше сведений извлек я и из «Каталога памятников материаль
ной культуры террян», где указывалось, что из сохранившихся к моменту со
ставления каталога (памятников этого периода «наибольшую познавательн
ую ценность представляют остатки растительности (см. Заповедные места Т
ерры), остовы железобетонных конструкций неизвестного назначения (см. Ск
ребущие небо), а также ряд простейших аппаратов и устройств, положивших н
ачало технотронной цивилизации (см. Первобытная технология)».
Знакомство с указанными статьями каталога тоже мало что дало: из «Запове
дных мест, Терры» запомнился сделанный с большой высоты снимок лесного м
ассива, в котором многомильными буквами-просеками Ц чтобы было видно и
з космоса Ц на двенадцати террских языках был вырублен призыв: «Лес Ц н
аше богатство, берегите его!» В разделе «Скребущие небо» поразили каркас
ы стослишнимэтажных построек Ц неуклюжие попытки тогдашних террян до
стичь неба, не отрываясь от земли, а в «Первобытной технологии» мое внима
ние привлекла нехитрая машинка для измельчения мясных волокон: miasuoroubka Ц ка
к дано в транслитерации автора, винтообразный! вал которой почти полност
ью повторял форму спиралевидной модели Вселенной Мышкина-Оффенбаха.
Вооруженный таким вот запасом информацииЦ о времени и месте, откуда яви
лся к нам Дваэр по прозвищу Допотопо, я и пришел на его первую лекцию, движ
имый не столько стремлением приобщиться к еще одной вспомогательной ди
сциплине, сколько желанием воочию увидеть homo prenatalis, так как к моменту моего з
ачисления в школу их оставалось очень мало Ц считанные экземпляры этог
о исчезающего вида сапиенса. Может быть, мой несколько повышенный интере
с к нему отчасти объяснялся тем обстоятельством, что по материнской лини
и моя родословная восходит или, если хотите, нисходит именно к этому витк
у пространственно-временной спирали Эволюции, о чем свидетельствует из
ображенный на семейном гербе матери снежный барс, который, как и биполяр
ный медведь, в изобилии водился на Терре Ц и только на Терре Ц именно в т
е старые добрые времена, неожиданно исчезнув в последующие.
(Написав «старые добрые времена», я не просто отдал дань отжившей традиц
ии, согласно которой "раньше было лучше». Должен признаться, что, вопреки т
ребованию Правил относиться ко всем временам и обитаемым пространства
м с одинаковой беспристрастностью, я издавна испытываю необъяснимую тя
гу к пренатальному террскому периоду, а свою беспристрастность щедро да
рю моей родине Ц Триэсу…)
5
Помню, как, постукивая палкой, Допотопо взобрался на кафедру, окинул цепк
им взглядом малочисленную аудиторию и, может, потому что я сидел и первом
ряду, возвышаясь над всеми и буквально поедая его глазами Ц так вот ан ка
кой, Гомо пренаталис! Ц Допотопо обратился прямо ко мне.
Ц Стало быть, такая помудрушка, хлопчик. Посадил я свою тарахтелку на нев
едомую планиду, справил дела, какие положено, даю, значит, старт, а она, лаху
ндра сопатая, ни с места! Силенок нс хватает, чтоб задницу от скалы оторват
ь. Может, я маху где дал, а может, и прибор какой забарахлил, у нас в ту пору не
приборы были, одно наказание. Сколько хлопцев сгинуло из-за них почем зря
. Что делать, в данной, стало быть, ситуации? Лишней поклажи! у нашего брата-
эфиропроходца нету. Вырвал я к едрене-фене автоматику-кибернетику со вс
еми потрохами, на ручном, думаю, управлении как-нибудь дотащусь Ц пи хрен
а. Содрал противоударную обшивку, авось пронесет, мне лишь бы подняться
Ц нет, не тянет. Вышвырнул контейнер-шмантейнер с образцами пород, за ним
и, собственно, меня и посылали Ц ни с места, стоит, как вкопанная, гадюка! Вс
е, думаю, приехали. Ну и со зла, стало быть, высморкался к этаким манером… К у
жасу аудиторов Ц кто закрыл глаза и уши, а кто и выскочил из классной комн
аты Ц Допотопо с неприличным шумом прочистил себе ноздри, поочередно за
жимая их большем пальцем, затем пошаркал здоровой ногой по полу, размазы
вая отвратительные ярко-зеленые назальные выделения Ц тут из класса вы
бежали все, кроме одного уснувшего аудитора и меня, пребывавшего в каком-
то гипнотическом оцепенении, Ц и продолжал, как ни в чем не бывало:
Ц И тут, хлопчик, будто по башке меня чем-то шарахнуло: вот оно, спасение м
ое! Ведь сопла моей тарахтелки это те же ноздри, зажать одно Ц в другом дв
ойная тяга образуется! Сварганил я заглушки из подручного материала и, ч
то ты думаешь? Ц как рванет!… Пожалел, что оставил контейнер с образцами,
потянула бы и с ним, это точно! Прилетаю, стало быть, на базу, у тех глаза на л
об: как это тебе удалось добраться? Рассказываю Ц не верят. А у меня с тех п
ор эта привычка осталась: надо, не надо, а палец сам к ноздре тянется, извин
яюсь, конечно, знаю, что в ваших краях это не принято. У каждого свои обычаи,
у нас, к примеру, никто б не позволил показывать всю эту срамоту всенародн
о, да еще при детях, Ц он ткнул пальцем в небо, виднеющееся сквозь прозрач
ный навес, где демонстрировалось очередное секс-шоу. Ц Я не говорю, хлоп
чик, что у нас не было охотников до блуда, я и сам, бывало, по молодости греши
л, иной раз такое понавытворяешь, что потом самому стыдно!… Но так ведь тай
ком, в темноте, а тут, тьфу, прости господи!… Ладно, а вот еще было со мной, хло
пчик, такое дело…
Из подобных «помудрушек» и состояли в основном его лекции по табуларазо
логию. Как я уже упоминал, аудиторы их почти не посещали и не только из-за е
го выходящей за все рамки приличий, шокирующей привычки публично отправ
лять через нос естественную потребность. Среди преподавателей, выходце
в с других планет, бывали случаи и похлеще. Просто, перегруженные занятия
ми по профильным предметам, аудиторы считали непозволительной роскошь
ю тратить время на выслушивание историй о том, как с помощью ржавого гвоз
дя Допотопо удалось пробить антигравитационное поле и вырваться из пле
на, в котором его держали антитерряне; как, наполнив дымом от загоревшейс
я «тарахтелки» дюжину давно не стиранных «носков, он совершил мягкую пос
адку на очередную невиданную планиду и угодил в кратер вулкана, который,
проснувшись, изрыгнул его опять к горящей ракете, и как он гонялся за пей п
о орбите, сбивая пламя теми же нестиранными носками, пока не погасил пожа
р; как он во время пьяной потасовки в портовом кабаке был размазан по стен
е выстрелом из дезинтегратора, но сумел собрать себя по «монадам», на что,
естественно, ушла уйма времени, и как ему пришлось начинать все сначала, к
огда он увидел, что при «автосборке» прихватил от размазанной ранее по т
ой же стене особы другого пола дурную болезнь и т. д.
Наверное, я был единственным, кто не только слушал, во и тщательно конспек
тировал его «помудрушки». Не знаю, что больше привлекало меня: убежденно
сть автора в их информативной ценности, диковинное сочетание хвастовст
ва и здравого смысла, мифотворчества и практической смекалки, а может бы
ть, та неистребимая дерзкая веселость, с которой он принимал удары судьб
ы, при первой возможности нанося ей ответные?
Ц Не вешай носа, хлопчик! Ц часто говаривал он. Ц Лучше, Ц он понижал го
лос до шепота, Ц не при моих друзьях-покровителях будет сказано, лучше в
ешай тех, кто мешает тебе делать доброе дело…
Как потом выяснилось, долгое время он находился в опале, его лишили права
участвовать в экспедициях и перевели в резерв, как записано в протоколе
«за грубое нарушение Правил, повлекшее за собой подрыв их авторитета». Д
умаю, было бы ошибкой считать его сознательным правилонарушителем. У мен
я есть серьезные основания подозревать, что, скорее всего, он наших Прави
л толком не знал и знать не желал. Прибыв к нам из космического далека уже
матерым, как он себя называл, эфиропроходцем, Допотопо, вероятно, не был в
состоянии усвоить другой образ мышления и поведения. Особенно не в ладах
был он с одним из трех китов, на которых покоился институт Ордена покрови
телей, с Правилом Невмешательства: в конечном счете, это и привело его к от
лучению от Ордена. К другому Ордену Ц покорителей (Допотопо говорил «по
трошителей») Ц он не примкнул, хотя те и проявляли к его персоне большой и
нтерес и даже шантажировали его. Допотопо был непоколебим в своей искрен
ней привязанности, может быть, не столько к самому Ордену, сколько к идее п
окровительства, помощи тем, кто в ней нуждается. Кроме того его связывала
давняя дружба с Триэром, который и настоял, чтобы специально для опально
го Дваэра открыли кафедру, откуда тот продолжал исповедовать свои крамо
льные взгляды. Риск для Ордена, правда, был невелик, на его лекции, повторя
ю; не ходили, зато польза от него была очевидной: Допотопо был чуть ли не ед
инственным мастером-наставником, умевшим чинить «допотопную» технику,
которой преимущественно и оснащали нашу школу.
Скорее всего именно мятежный дух в сочетании с добротой и привлекли меня
к Допотопо. По своему складу я противник пассивного покровительства, бо
лее того, полагаю, что это-то и привело наше Малое Облако к нынешнему отча
янному положению, когда наши спасатели безропотно гибнут от руки тех, ко
го собираются спасти, «гибнут, не нарушая Правил». И не выполнив задания, д
обавил бы я. Допотопо же умудрялся и дело сделать и живым остаться. Он зара
зил меня яростным жизнелюбием, бьющей через край энергией, с какой он веч
но сражался за что-то или против чего-то, нисколько не смущаясь тем, что не
редко оставался в меньшинстве, если не в полном одиночестве. От него науч
ился я слесарному делу, вообще ручному труду, презираемому у нас на Триэс
е, и так, увлекся всем этим, что почти полностью запустил остальные предме
ты и с треском провалился на переходных экзаменах. Триэр, наверное, по про
сьбе Допотопо; устроил меня мальчиком на побегушках у себя в Центре. Пото
м эта история с Ндой… С горя я увлекся трифаносомой. И вот теперь я еду иск
ать Допотопо, чтобы передать ему слова Триэра и заодно поставить ультима
тум: или он берет меня с собой на эту чертову Терру или…
6
Ц … или я размазываю себя по стене общественного туалета в виде надписи:
«В моей безвременной смерти виноват наставник Дваэр по прозвищу Допото
по», Ц выпалил я.
Допотопо поднес к ноздре большой палец, однако передумал и ткнул им в мен
я:
Ц Не хватит тебя па такую длинную надпись, хлопчик. Ты покороче: я дурак.
Ц Он настороженно повел носом. Ц И подпитчик к тому же. А я ведь не раз гов
орил: ежели бог или кто там у вас, Изверг, обделил тебя умом, береги тот, что
есть, как воду в пустыне, держи в холе и неге каждую извилину, не превращай
ее в сточную канаву…,
Ц От безделья это, наставник, Ц оправдывался я, мысленно посылая к терр
ской богоматери услужливых ребят из «Трех шестерок». Ц Ну умоляю, возьм
и меня с собой!…
Ц Ладно, хватит скулить, Ц Допотопо стал стягивать с себя замасленный,
комбинезон. Ц Поначалу мне надо знать, лечу ли я, а уж потом будем решать, б
рать тебя или не брать. А ты, раз жалуешься на безделье, займись пока вот эт
ой кучей дерьма, Ц он ткнул палкой в груду металла. Ц Представь себе, что
это наш с тобой корабль гробанулся на невиданной и необитаемей планиде и
что от твоей башковитости зависит, взлетим мы или подохнем там.
Допотопо бросил мне робу, переоделся в свой старенький диковинного покр
оя костюм, натянул на уши изъеденную молью шляпу и, постукивая палкой но б
етонным плитам космодрома, заковылял к движущейся платформе Ц самому м
едленному, но и самому дешевому виду транспорта у нас на Триэсе. К слову ск
азать, таких скупердяев, как Допотопо, я больше не встречал ни до, ни после:
он экономил на всем, хватался за любую работу Ц шабашку, как он называл до
полнительный заработок Ц и все копил, копил, а на мой вопрос, зачем ему вс
е это, отнекивался, ворча, что таких транжиров, как триэсовцы, не сыскать в
о всем Облаке.
Вот и теперь он наверняка подрядился собрать грохнувшийся при посадке л
етательный аппарат неизвестной мне системы. Я быстро переоделся и приня
лся копаться в обломках, мысленно пытаясь прикинуть, как мог выглядеть э
тот аппарат до падения. Задача осложнялась тем, что он развалился на мелк
ие однородные элементы, из которых, как из набора детского конструктора,
можно было составить все, что угодно. Мне же нужен был единственный вариа
нт…
Хмель давно выветрился из моей головы, роба набухла, потяжелела от пота, в
от-вот должен был возвратиться наставник, а у меня ничего не получалось. Т
очнее сказать, получалось некое нелепое летательное устройство, на кото
ром с грехом пополам еще можно было сесть, но взлететь Ц никогда. Кроме то
го «лишними» оказались многие детали, они, по моему разумению, лишь утяже
ляли конструкцию, ничего не прибавляя взамен. Но главное Ц в обломках не
было и намека на двигатель, хотя в кабине оставались следы приборов, свид
етельствующие о том, что двигатель был и довольно мощный.
Еще и еще раз перебирал я «лишние» детали, догадываясь, что загадка здесь,
что она ускользает от меня скорее всего потому, что бог, то бишь Изверг обд
елил меня разумом, а я не берег его, пропивая последний, а сейчас заявится
Допотопо и увидит, что я ни на что не гожусь, и скажет: «хлопчик…»
Ц Хлопчик, Ц сказал Допотопо, Ц да ты никак собрался лететь на Терру бе
з меня?
Он постучал палкой по боку собранного мной аппарата, покосился на «лишни
е» детали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
тельный курс под мудреным названием табуларазология Ц что-то вроде при
кладной науки выживания в одиночку. Казалось бы, в условиях расширения М
алого Облака, его распыления на все удаляющиеся друг от друга микропопул
яции-хутора, подобная дисциплина должна была привлечь аудиторов, завтра
шних эфироплавателей. Этого, однако, не произошло: занятия по табуларазо
логии были факультативными и, следовательно, посещали их немногие, да и т
о скорее из любопытства, чем с намерением приобрести лишние знания, поск
ольку ко всем вышеизложенным достоинствам Допотопо следовало бы добав
ить и его дремучее невежество во многих вещах, которые нам, триэсовцам, ка
зались элементарными.
По происхождению он был террянин (карамыкчак, как он сам называл себя, хот
я в географических атласах Терры мне так и не удалось разыскать его родн
ого Карамыка, якобы затерявшегося в предгорьях Северного Кавказа). В гра
фе возраст он делал прочерк, под стать нашим триэсовским дамам, перевали
вшим столетний рубеж и шаловливо вопрошавшим: «А сколько вы мне дадите?»
В то время как безжалостные геронтологи давали дамам все, что им положен
о, перед Допотопо они лишь разводили руками, и в его регистрационной санк
арте появлялась запись: «Хорошо консервирован в возрасте, не поддающемс
я идентификации. Не подвержен ни старению, ни омоложению. Рецептура не со
хранилась». В графе образование Допотопо старательно выводил, слюнявя х
имический карандаш (других орудий письма он не признавал): «ниполное цир
ково-прихадское», что дало нашим полилингвистам пищу для затянувшегося
диспута. Одни утверждали, что речь идет о церковном образовании, аргумен
тируя это тем, что в разговоре Допотопо очень часто упоминал террскую «б
огомать», другие убеждали, что у.него незаконченное цирковое, поскольку
биполярные медведи на Северном Кавказе не водились, их можно было увидет
ь только в передвижном цирке, где, вероятно, молодой Допотопо и получил св
ое увечье…
На основании этих и других не менее исчерпывающих сведений мне удалось в
конце концов хотя бы приблизительно определить время его физиологичес
кого и Ц простите за невольную профанацию термина! Ц интеллектуальног
о становления как индивидуума, этой, как принято у нас считать, неделимой
частицы надмировой воли: вторая половина девятнадцатого Ц первая поло
вина двадцатого века до нашей новейшей эры.
В «Циклопе» Ц «Сводном энциклопедическом словаре всех времен и племен
Малого Облака» под редакцией доктора историотерапии Фокса Ц об этой эп
охе сказано не много, во всяком случае недостаточно для того, чтобы вынес
ти о ней мало-мальски внятное суждение:
«Пренатальный период технотронной цивилизации! Ц И пол. XIX в. Ц I пол. ХХ в.
до н. нЦ э. Ц (осложнялся преждевременными родовыми схватками и реальны
ми угрозами выкидыша (см. Древние Мировые войны)».
Смотрю статью «Древние Мировые войны»:
«Преждевременные родовые схватки и реальные угрозы выкидыша, осложняв
шие пренатальный период технотронной цивилизации во II пол. XIX в. Ц I пол. ХХ
в. до н. н. э. (см. Пренатальный период).»
Не намного больше сведений извлек я и из «Каталога памятников материаль
ной культуры террян», где указывалось, что из сохранившихся к моменту со
ставления каталога (памятников этого периода «наибольшую познавательн
ую ценность представляют остатки растительности (см. Заповедные места Т
ерры), остовы железобетонных конструкций неизвестного назначения (см. Ск
ребущие небо), а также ряд простейших аппаратов и устройств, положивших н
ачало технотронной цивилизации (см. Первобытная технология)».
Знакомство с указанными статьями каталога тоже мало что дало: из «Запове
дных мест, Терры» запомнился сделанный с большой высоты снимок лесного м
ассива, в котором многомильными буквами-просеками Ц чтобы было видно и
з космоса Ц на двенадцати террских языках был вырублен призыв: «Лес Ц н
аше богатство, берегите его!» В разделе «Скребущие небо» поразили каркас
ы стослишнимэтажных построек Ц неуклюжие попытки тогдашних террян до
стичь неба, не отрываясь от земли, а в «Первобытной технологии» мое внима
ние привлекла нехитрая машинка для измельчения мясных волокон: miasuoroubka Ц ка
к дано в транслитерации автора, винтообразный! вал которой почти полност
ью повторял форму спиралевидной модели Вселенной Мышкина-Оффенбаха.
Вооруженный таким вот запасом информацииЦ о времени и месте, откуда яви
лся к нам Дваэр по прозвищу Допотопо, я и пришел на его первую лекцию, движ
имый не столько стремлением приобщиться к еще одной вспомогательной ди
сциплине, сколько желанием воочию увидеть homo prenatalis, так как к моменту моего з
ачисления в школу их оставалось очень мало Ц считанные экземпляры этог
о исчезающего вида сапиенса. Может быть, мой несколько повышенный интере
с к нему отчасти объяснялся тем обстоятельством, что по материнской лини
и моя родословная восходит или, если хотите, нисходит именно к этому витк
у пространственно-временной спирали Эволюции, о чем свидетельствует из
ображенный на семейном гербе матери снежный барс, который, как и биполяр
ный медведь, в изобилии водился на Терре Ц и только на Терре Ц именно в т
е старые добрые времена, неожиданно исчезнув в последующие.
(Написав «старые добрые времена», я не просто отдал дань отжившей традиц
ии, согласно которой "раньше было лучше». Должен признаться, что, вопреки т
ребованию Правил относиться ко всем временам и обитаемым пространства
м с одинаковой беспристрастностью, я издавна испытываю необъяснимую тя
гу к пренатальному террскому периоду, а свою беспристрастность щедро да
рю моей родине Ц Триэсу…)
5
Помню, как, постукивая палкой, Допотопо взобрался на кафедру, окинул цепк
им взглядом малочисленную аудиторию и, может, потому что я сидел и первом
ряду, возвышаясь над всеми и буквально поедая его глазами Ц так вот ан ка
кой, Гомо пренаталис! Ц Допотопо обратился прямо ко мне.
Ц Стало быть, такая помудрушка, хлопчик. Посадил я свою тарахтелку на нев
едомую планиду, справил дела, какие положено, даю, значит, старт, а она, лаху
ндра сопатая, ни с места! Силенок нс хватает, чтоб задницу от скалы оторват
ь. Может, я маху где дал, а может, и прибор какой забарахлил, у нас в ту пору не
приборы были, одно наказание. Сколько хлопцев сгинуло из-за них почем зря
. Что делать, в данной, стало быть, ситуации? Лишней поклажи! у нашего брата-
эфиропроходца нету. Вырвал я к едрене-фене автоматику-кибернетику со вс
еми потрохами, на ручном, думаю, управлении как-нибудь дотащусь Ц пи хрен
а. Содрал противоударную обшивку, авось пронесет, мне лишь бы подняться
Ц нет, не тянет. Вышвырнул контейнер-шмантейнер с образцами пород, за ним
и, собственно, меня и посылали Ц ни с места, стоит, как вкопанная, гадюка! Вс
е, думаю, приехали. Ну и со зла, стало быть, высморкался к этаким манером… К у
жасу аудиторов Ц кто закрыл глаза и уши, а кто и выскочил из классной комн
аты Ц Допотопо с неприличным шумом прочистил себе ноздри, поочередно за
жимая их большем пальцем, затем пошаркал здоровой ногой по полу, размазы
вая отвратительные ярко-зеленые назальные выделения Ц тут из класса вы
бежали все, кроме одного уснувшего аудитора и меня, пребывавшего в каком-
то гипнотическом оцепенении, Ц и продолжал, как ни в чем не бывало:
Ц И тут, хлопчик, будто по башке меня чем-то шарахнуло: вот оно, спасение м
ое! Ведь сопла моей тарахтелки это те же ноздри, зажать одно Ц в другом дв
ойная тяга образуется! Сварганил я заглушки из подручного материала и, ч
то ты думаешь? Ц как рванет!… Пожалел, что оставил контейнер с образцами,
потянула бы и с ним, это точно! Прилетаю, стало быть, на базу, у тех глаза на л
об: как это тебе удалось добраться? Рассказываю Ц не верят. А у меня с тех п
ор эта привычка осталась: надо, не надо, а палец сам к ноздре тянется, извин
яюсь, конечно, знаю, что в ваших краях это не принято. У каждого свои обычаи,
у нас, к примеру, никто б не позволил показывать всю эту срамоту всенародн
о, да еще при детях, Ц он ткнул пальцем в небо, виднеющееся сквозь прозрач
ный навес, где демонстрировалось очередное секс-шоу. Ц Я не говорю, хлоп
чик, что у нас не было охотников до блуда, я и сам, бывало, по молодости греши
л, иной раз такое понавытворяешь, что потом самому стыдно!… Но так ведь тай
ком, в темноте, а тут, тьфу, прости господи!… Ладно, а вот еще было со мной, хло
пчик, такое дело…
Из подобных «помудрушек» и состояли в основном его лекции по табуларазо
логию. Как я уже упоминал, аудиторы их почти не посещали и не только из-за е
го выходящей за все рамки приличий, шокирующей привычки публично отправ
лять через нос естественную потребность. Среди преподавателей, выходце
в с других планет, бывали случаи и похлеще. Просто, перегруженные занятия
ми по профильным предметам, аудиторы считали непозволительной роскошь
ю тратить время на выслушивание историй о том, как с помощью ржавого гвоз
дя Допотопо удалось пробить антигравитационное поле и вырваться из пле
на, в котором его держали антитерряне; как, наполнив дымом от загоревшейс
я «тарахтелки» дюжину давно не стиранных «носков, он совершил мягкую пос
адку на очередную невиданную планиду и угодил в кратер вулкана, который,
проснувшись, изрыгнул его опять к горящей ракете, и как он гонялся за пей п
о орбите, сбивая пламя теми же нестиранными носками, пока не погасил пожа
р; как он во время пьяной потасовки в портовом кабаке был размазан по стен
е выстрелом из дезинтегратора, но сумел собрать себя по «монадам», на что,
естественно, ушла уйма времени, и как ему пришлось начинать все сначала, к
огда он увидел, что при «автосборке» прихватил от размазанной ранее по т
ой же стене особы другого пола дурную болезнь и т. д.
Наверное, я был единственным, кто не только слушал, во и тщательно конспек
тировал его «помудрушки». Не знаю, что больше привлекало меня: убежденно
сть автора в их информативной ценности, диковинное сочетание хвастовст
ва и здравого смысла, мифотворчества и практической смекалки, а может бы
ть, та неистребимая дерзкая веселость, с которой он принимал удары судьб
ы, при первой возможности нанося ей ответные?
Ц Не вешай носа, хлопчик! Ц часто говаривал он. Ц Лучше, Ц он понижал го
лос до шепота, Ц не при моих друзьях-покровителях будет сказано, лучше в
ешай тех, кто мешает тебе делать доброе дело…
Как потом выяснилось, долгое время он находился в опале, его лишили права
участвовать в экспедициях и перевели в резерв, как записано в протоколе
«за грубое нарушение Правил, повлекшее за собой подрыв их авторитета». Д
умаю, было бы ошибкой считать его сознательным правилонарушителем. У мен
я есть серьезные основания подозревать, что, скорее всего, он наших Прави
л толком не знал и знать не желал. Прибыв к нам из космического далека уже
матерым, как он себя называл, эфиропроходцем, Допотопо, вероятно, не был в
состоянии усвоить другой образ мышления и поведения. Особенно не в ладах
был он с одним из трех китов, на которых покоился институт Ордена покрови
телей, с Правилом Невмешательства: в конечном счете, это и привело его к от
лучению от Ордена. К другому Ордену Ц покорителей (Допотопо говорил «по
трошителей») Ц он не примкнул, хотя те и проявляли к его персоне большой и
нтерес и даже шантажировали его. Допотопо был непоколебим в своей искрен
ней привязанности, может быть, не столько к самому Ордену, сколько к идее п
окровительства, помощи тем, кто в ней нуждается. Кроме того его связывала
давняя дружба с Триэром, который и настоял, чтобы специально для опально
го Дваэра открыли кафедру, откуда тот продолжал исповедовать свои крамо
льные взгляды. Риск для Ордена, правда, был невелик, на его лекции, повторя
ю; не ходили, зато польза от него была очевидной: Допотопо был чуть ли не ед
инственным мастером-наставником, умевшим чинить «допотопную» технику,
которой преимущественно и оснащали нашу школу.
Скорее всего именно мятежный дух в сочетании с добротой и привлекли меня
к Допотопо. По своему складу я противник пассивного покровительства, бо
лее того, полагаю, что это-то и привело наше Малое Облако к нынешнему отча
янному положению, когда наши спасатели безропотно гибнут от руки тех, ко
го собираются спасти, «гибнут, не нарушая Правил». И не выполнив задания, д
обавил бы я. Допотопо же умудрялся и дело сделать и живым остаться. Он зара
зил меня яростным жизнелюбием, бьющей через край энергией, с какой он веч
но сражался за что-то или против чего-то, нисколько не смущаясь тем, что не
редко оставался в меньшинстве, если не в полном одиночестве. От него науч
ился я слесарному делу, вообще ручному труду, презираемому у нас на Триэс
е, и так, увлекся всем этим, что почти полностью запустил остальные предме
ты и с треском провалился на переходных экзаменах. Триэр, наверное, по про
сьбе Допотопо; устроил меня мальчиком на побегушках у себя в Центре. Пото
м эта история с Ндой… С горя я увлекся трифаносомой. И вот теперь я еду иск
ать Допотопо, чтобы передать ему слова Триэра и заодно поставить ультима
тум: или он берет меня с собой на эту чертову Терру или…
6
Ц … или я размазываю себя по стене общественного туалета в виде надписи:
«В моей безвременной смерти виноват наставник Дваэр по прозвищу Допото
по», Ц выпалил я.
Допотопо поднес к ноздре большой палец, однако передумал и ткнул им в мен
я:
Ц Не хватит тебя па такую длинную надпись, хлопчик. Ты покороче: я дурак.
Ц Он настороженно повел носом. Ц И подпитчик к тому же. А я ведь не раз гов
орил: ежели бог или кто там у вас, Изверг, обделил тебя умом, береги тот, что
есть, как воду в пустыне, держи в холе и неге каждую извилину, не превращай
ее в сточную канаву…,
Ц От безделья это, наставник, Ц оправдывался я, мысленно посылая к терр
ской богоматери услужливых ребят из «Трех шестерок». Ц Ну умоляю, возьм
и меня с собой!…
Ц Ладно, хватит скулить, Ц Допотопо стал стягивать с себя замасленный,
комбинезон. Ц Поначалу мне надо знать, лечу ли я, а уж потом будем решать, б
рать тебя или не брать. А ты, раз жалуешься на безделье, займись пока вот эт
ой кучей дерьма, Ц он ткнул палкой в груду металла. Ц Представь себе, что
это наш с тобой корабль гробанулся на невиданной и необитаемей планиде и
что от твоей башковитости зависит, взлетим мы или подохнем там.
Допотопо бросил мне робу, переоделся в свой старенький диковинного покр
оя костюм, натянул на уши изъеденную молью шляпу и, постукивая палкой но б
етонным плитам космодрома, заковылял к движущейся платформе Ц самому м
едленному, но и самому дешевому виду транспорта у нас на Триэсе. К слову ск
азать, таких скупердяев, как Допотопо, я больше не встречал ни до, ни после:
он экономил на всем, хватался за любую работу Ц шабашку, как он называл до
полнительный заработок Ц и все копил, копил, а на мой вопрос, зачем ему вс
е это, отнекивался, ворча, что таких транжиров, как триэсовцы, не сыскать в
о всем Облаке.
Вот и теперь он наверняка подрядился собрать грохнувшийся при посадке л
етательный аппарат неизвестной мне системы. Я быстро переоделся и приня
лся копаться в обломках, мысленно пытаясь прикинуть, как мог выглядеть э
тот аппарат до падения. Задача осложнялась тем, что он развалился на мелк
ие однородные элементы, из которых, как из набора детского конструктора,
можно было составить все, что угодно. Мне же нужен был единственный вариа
нт…
Хмель давно выветрился из моей головы, роба набухла, потяжелела от пота, в
от-вот должен был возвратиться наставник, а у меня ничего не получалось. Т
очнее сказать, получалось некое нелепое летательное устройство, на кото
ром с грехом пополам еще можно было сесть, но взлететь Ц никогда. Кроме то
го «лишними» оказались многие детали, они, по моему разумению, лишь утяже
ляли конструкцию, ничего не прибавляя взамен. Но главное Ц в обломках не
было и намека на двигатель, хотя в кабине оставались следы приборов, свид
етельствующие о том, что двигатель был и довольно мощный.
Еще и еще раз перебирал я «лишние» детали, догадываясь, что загадка здесь,
что она ускользает от меня скорее всего потому, что бог, то бишь Изверг обд
елил меня разумом, а я не берег его, пропивая последний, а сейчас заявится
Допотопо и увидит, что я ни на что не гожусь, и скажет: «хлопчик…»
Ц Хлопчик, Ц сказал Допотопо, Ц да ты никак собрался лететь на Терру бе
з меня?
Он постучал палкой по боку собранного мной аппарата, покосился на «лишни
е» детали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21