О, прикоснуться к ее коже, запустить пальцы в ее волосы цвета вороного
крыла, поцеловать эти губы и забыться в ее теплых объятиях... О, это было бы
божественно.
Но постепенно сон взял свое, и мысли растаяли.
Глава 6
Он резко поднялся, одурманенный сном, и сразу понял, что опоздал.
Солнце светило слишком ярко. Половина одиннадцатого, а может, и
одиннадцать. Встреча с отцом Стаффордом назначена на девять. Джон поморгал,
сгоняя пелену с глаз, и посмотрел на часы. Десять сорок восемь. Он выпрыгнул
из постели, метнулся в ванную, по дороге ударился о косяк и рассадил плечо.
Бриться некогда. Глаза как вареные яйца. Он почистил зубы, прополоскал рот и
поспешил на служебную половину. На полпути он вспомнил, что даже не запер
дверь своей комнаты. Впрочем, ничего страшного, никто не собирается у него
ничего воровать.
Задыхаясь, он влетел в офис Дэррила. Секретарша миссис О'Миэрс сказала,
что отец Стаффорд ушел примерно пятнадцать минут назад готовиться к встрече
с католическим клубом садоводов Норд-Бич в конференц-зал номер два. Миссис
О'Миэрс сказала, что отец Стаффорд обещал вернуться в офис примерно в
половине двенадцатого.
Второй конференц-зал располагался на- первом этаже. Джон понимал, что ему
придется как-то объяснить, почему он пропустил утреннюю встречу, но, поймав
на себе странный взгляд миссис О'Миэрс, сообразил, что в таком помятом и
небритом виде лучше вернуться домой, принять душ и вообще привести себя в
порядок, пока не попался на глаза монсеньеру. Он поблагодарил миссис О'Миэрс
и заторопился назад.
Вернувшись, Джон прямиком направился в ванную. На ходу он бросил взгляд
на видеомагнитофон, этот черный ящик искушения.
Сердце остановилось. Он мог поклясться, что оно остановилось и было
готово лопнуть, как раскаленная печь.
Магнитофон исчез. Исчез.
Вместо него остался листок бумаги. И на нем - несколько слов, написанных
чернильной ручкой. Записка от Дэррила.
Доброе утро, соня! Жаль, не удалось встретится. Решил, ты чем-то занят.
Реквизировал видик временно, в конференц-зал номер два. Меня ждут тридцать
восемь пожилых леди, которые желают посмотреть фильм о крокусах. Пришлось
позаимствовать твою технику. Дверь была не заперта, так что полагаю, ты не
возражаешь. За мной - гамбургер на ленч. D.
Листок выпал из потерявших чувствительность пальцев. Джон замер, словно
пораженный громом. Он не вынул кассету из магнитофона! Магнитофон начнет
мотать пленку, как только Дэррил воткнет вилку в сеть. И тридцать восемь
любительниц садоводства увидят такие цветочки и такие побеги, на которые
совершенно не рассчитывали...
О Боже! - чуть ли не вслух воскликнул Джон. Кровь отхлынула от лица.
Несколько секунд он чувствовал себя как тот персонаж из мультфильма: ноги
изобразили некое подобие бешеного бега на месте, а затем тело, словно
выпущенное из катапульты, ринулось к двери.
Ему доводилось слышать выражение "рвать задницу". Но никогда не думал,
что оно может иметь прямое значение. Он почти пролетел все ступени до
коридора и ринулся к закрытой двери второго конференц-зала.
Он поскользнулся, едва не растянувшись на линолеуме, рикошетом отлетел от
стены и наконец с такой скоростью ворвался в зал, что все тридцать восемь
седых, голубых и белых голов моментально обернулись в его сторону.
В передней части комнаты отец Стаффорд присоединял видеомагнитофон к
большому цветному телевизору. Телевизор уже работал, палец Дэррила завис над
кнопкой включения магнитофона.
- Стоп! - вскрикнул Джон так, что пожилые леди подпрыгнули в своих
креслах.
Палец Дэррила замер менее чем в дюйме от кнопки "пуск".
- Спешите, отец Ланкастер? - произнес он, вскидывая брови.
- Да! То есть нет, не спешу. - Джон попытался выдавить некое подобие
улыбки в сторону любительниц садоводства, с большинством из которых был
знаком лично. - Доброе утро, леди.
- Доброе утро, отец Ланкастер, - ответили дамы.
- Надеюсь, вы нашли мою записку? - спросил Дэррил. - Полагаю, не
возражаете?
- Я? Возражать? Ничуть! - Он улыбнулся чуть шире, но лицо при этом было
готово треснуть пополам.
- Вы тоже хотите посмотреть этот фильм? - ласково поинтересовалась
миниатюрная пожилая леди с голубыми крашеными волосами.
- Думаю, отец Ланкастер его уже видел, - заметил Дэррил. У Джона
перехватило дыхание, потому что одновременно с этими словами отец Стаффорд
громко щелкнул кнопкой "пуск".
На экране появились титры: Крокусы. Весеннее чудо природы. Текст читает
Перси Веллингтон.
Экран заполнили разноцветные цветы. Джон оставался в полном оцепенении.
- Кажется, я должен тебе кое-что отдать, - тихо проговорил Дэррил,
подходя к своему приятелю. - Леди, желаю приятно провести время, - мило
улыбнулся он дамам и увлек Джона за собой в коридор.
Отец Стаффорд расстегнул пиджак и достал из внутреннего кармана
видеокассету с надписью: "Сырые алмазы". Фирма "Кавальера". Фильмы для
взрослых. Держа ее двумя пальцами, как дохлую крысу, он поинтересовался:
- Ничего не напоминает?
Первым желанием Джона было сказать, что никогда в жизни не видел подобной
гадости. Но понял, что зашел слишком далеко и отрицание только усугубит
тяжесть на душе. Он взял кассету, прислонился к стене и вздохнул:
- Слава Богу, ты не показал это любительницам садоводства.
- Да, пожалуй, это сильно оживило бы их сборище. - Дэррил усмехнулся, но
глаза оставались серьезными. Затем улыбка исчезла. - Не хочешь мне
что-нибудь объяснить, Джон?
- Я... - С чего начать? Он помолчал, собираясь с духом. - Я... Я сегодня
ночью гулял по Бродвею. Часа в три. И в одном из магазинов приобрел эту
кассету.
- Понятно. Продолжай, - кивнул Дэррил, глядя в пол.
- А еще заходил в кино. В кинотеатр для взрослых.
- Полагаю, ты смотрел не Уолта Диснея.
- Но пробыл там каких-то пару минут. И потом ушел.
- Пару минут? Ты успел увидеть... Ну, сам понимаешь, - решил не
досказывать Дэррил.
- Да. И на кассете тоже. Дэррил, мне в самом кошмарном сне не могло
присниться, что я на такое способен! Может, я наивный или глупый, но..,
зачем в мире существуют места, где продаются искусственные половые члены
длиной по два фута?
- Полагаю, все к этому стремятся, - с невинным лукавством откликнулся
Дэррил. - Ты так не думаешь?
- Я не об этом! - Джон сделал несколько шагов в сторону, потом вернулся
обратно. - Это же.., это же совсем иной мир! Все продается - все, буквально!
- Он сокрушенно покачал головой. - Просто не верится, что такое возможно!
- Тебе понравилось? - спросил Дэррил.
- Что?
- Тебе понравилось? - повторил Дэррил. - Хочешь пойти туда еще раз?
- Нет! Конечно же, нет! - Джон потер пальцами лоб. Правда должна быть
высказана, даже если она может оказаться губительной. - Да, - тихо сказал
он. - Мне понравилось. - В глазах стояла мука. - И я хочу вернуться туда.
- О-о, - протянул Дэррил. - Кажется, дело обстоит несколько хуже.
Снова появилась возможность поведать кому-нибудь про Дебру Рокс. Джон уже
почти решился, он искренне хотел этого, но внезапно почувствовал, что не
желает делиться ею ни с кем. Да и в конце концов, существует же тайна
исповеди. Как он смеет пренебречь тем, что для нее, безусловно, имеет
огромное значение?
- Как бы ты поступил на моем месте? - спросил Джон.
- Видишь ли, - мгновенно откликнулся Дэррил, прислонясь к стене, - не
могу сказать, что сам не прошел через подобные искушения. Понимаешь, я
всегда мог бы сказать, что хочу спасти заблудшие души. Я мог бы заходить в
эти кинотеатры и магазины, высоко поднимая над собой распятие, словно
отгоняя вампиров. Но я не делал этого. И не собираюсь. Я священник, но в то
же время - мужчина, и я знаю свои возможности. Короче говоря, я не намерен
подвергать себя искушениям, Джон.
- Хочешь сказать, что эти места сильнее, чем твоя сила воли?
- Не обязательно, - покачал головой Дэррил. - Просто дело в том, что... Я
посвятил свою жизнь служению Богу и приучил себя подчиняться велению разума,
а не.., прости за грубость, члена. Мои половые органы большую часть времени
пребывают в сонном состоянии, но время от времени все-таки просыпаются. И в
этот момент сообщают, что я самый последний идиот на белом свете. Но я
принимаю холодный душ, читаю, изучаю книги, молюсь, но никогда не подвергаю
себя искушению, Джон. Это исключено.
- Но это же люди нашего прихода, - проговорил Джон. - Кажется, нам
следовало бы ходить туда.
- Зачем? Раздавать духовную литературу? Читать молитвы на углах? Заходить
в порноклубы и пытаться спасти пропавшие и сгоревшие души? Нет, эти люди
зашли слишком далеко, чтобы прислушаться к тому, что мы можем сказать им.
Там правят его величество доллар и наркотики, и Христа там не жалуют.
- Мы должны попытаться. Я имею в виду... - Он замолчал, не зная, что
сказать дальше.
- И сами погрязнем в грехе и пороке, - заявил Дэррил. - Мы сойдем с ума
от увиденного. О, сатана прочно окопался в этих местах, Джон! Сатана знает,
что эти люди не собираются идти к нам, и мы не можем пойти к ним без того,
чтобы.., не подвергнуть себя страшной опасности.
- Хочешь сказать, это грозит мне? Страшная опасность?
- Да, - невыразительно ответил Дэррид. И Джон понял, что его друг говорит
правду.
- Что же мне делать?
- Во-первых, выбросить эту пленку в мусорный ящик. Вырви ее из кассеты и
затолкай как можно глубже. И упаси тебя Бог попасться на глаза монсеньеру.
Потом отправляйся в свою комнату, прими, ледяной душ и начни от руки
переписывать Библию.
- Переписывать Библию? Зачем?
- Не знаю, - пожал плечами Дэррил. - Но монахам, говорят, помогает.
Джон вышел из здания и направился к зеленому мусорному баку. Он с яростью
принялся выдирать пленку с катушек, стараясь прояснить мозги путем
физического уничтожения свидетельства греха. Потом пришло в голову, что
одновременно он уничтожает единственное имеющееся у него изображение лица
Дебры Рокс, и движения замедлились. Но не прекратились. Он рвал ее на куски.
Потом бросил в бак и закопал под грудой мусора.
И под левой рукой, слипшаяся с картонной коробкой из-под свинины с
бобами, откуда ни возьмись вынырнула голубая листовка. На ней было написано:
Специальная субботняя программа. Магазин Вика - книги для взрослых.
Пятидесятипроцентная скидка на все кассеты! Сотни фильмов. С двух тридцати
до трех часов - эротическая звезда Дебра Рокс собственной персоной!
"Эротическая звезда", подумал Джон. Это все-таки звучит несколько лучше,
чем "королева порно".
Он вытер листовкой пальцы, испачкавшиеся в бобах, и с силой захлопнул
крышку мусорного бака.
Глава 7
Наступила суббота. Начиная с четверга в ванной Джона Ланкастера очень
часто лилась ледяная вода из душа. Он прекрасно отдавал себе отчет в том,
что можно уничтожить и выбросить пленку, но все те кадры, которые бесконечно
продолжали крутиться в мозгу, уничтожить невозможно.
Он пообедал вместе с монсеньером Макдауэллом и отцом Стаффордом. Потом
монсеньер отправился с приятелем на рыбалку, а отец Стаффорд уехал навестить
свою матушку в Окленд. Джон сидел в своем кабинете и изучал тему
божественного вмешательства; он вчитывался в каждое слово, в каждую строчку
с такой тщательностью, словно пережевывал пищу, но понимал, что не в
состоянии обмануть ни себя, ни Бога. Через каждые несколько минут он
поднимал голову и смотрел на каминные часы, стрелки которых неумолимо
приближались к половине третьего.
В два пятнадцать он закрыл книгу и склонил голову, погрузившись в
молитву.
А когда открыл глаза, первым делом взглянул на велосипед. Ну конечно же!
- мысленно воскликнул он. Вот оно, решение! Снять стационарное устройство,
превратить его снова в машину для уличной езды, прыгнуть в седло и
отправиться куда-нибудь подальше - в сторону, противоположную магазину Вика.
Да! Вот выход, который он так долго искал!
Джон почистил зубы и переоделся. Для велосипедной прогулки он выбрал
поношенные джинсы, клетчатую рубашку и коричневый шерстяной свитер.
Воротничок надевать нет необходимости; его можно даже не брать с собой.
Можно позволить себе кратковременный отпуск, на какой-нибудь час - полтора.
Он надеялся, что Господь не разгневается на него за столь незначительную
передышку. Дэррил вернется минут через тридцать - сорок, так что церковь без
присмотра не останется. Все складывается как нельзя лучше. Джон натянул свои
старые кроссовки "Найк", взял гаечный ключ и отсоединил струбцины от
переднего колеса. Теперь велосипед вполне годится для улицы. Он - тоже.
Осталось накинуть бежевую ветровку, застегнуть молнию и запереть за собой
дверь. Джон вышел в холл и бросил взгляд на часы.
Два двадцать семь.
На Вальехо-стрит он сел в седло и покатил в западном направлении. Потом
свернул на север. И снова на запад. День выдался свежим и солнечным -
великолепный октябрьский денек. Складывалось впечатление, что множеству
людей одновременно пришла в голову та же мысль, что и Джону. Во всяком
случае, улицы были битком забиты машинами. То и дело возникали пробки. Но
Джон протискивался между машинами, ветер трепал волосы, велосипед уносил его
все дальше и дальше от Дебры Рокс.
Он посмотрел на часы. Два тридцать девять. Наверное, она уже там. Раздает
автографы. Разговаривает с мужчинами своим прокуренным голосом с южным
акцентом. Улыбается им. Он приналег на педали. Впереди снова образовалась
пробка. Он свернул на север; дорога пошла немного в гору. Два сорок две. О
да, она наверняка уже там, улыбается и разговаривает. Может, на ней это
обтягивающее красное платье. Она посылает воздушные поцелуи. Может,
облизывает нижнюю губку, чтобы свести с ума еще одного дурака. О Боже,
подумал Джон. Очень хотелось надеяться, что Вик все-таки убрал с прилавка
все эти гигантские фаллосы, чтобы не оскорблять ее.
Джон сам рассмеялся собственной глупости. Но смех получился напряженным.
Дебра Рокс прекрасно знакома со всеми этими кошмарными предметами. Возможно,
она... Да, вполне возможно, что она знает, как ими пользоваться.
Он продолжал крутить педали. Наручные часы показывали два сорок четыре.
Какой прекрасный день. Как раз для велосипедной прогулки. Ветер чистый и
свежий. Он вбирает полную грудь этого сладкого осеннего воздуха и...
И чувствует ее запах, отчего едва не врезается в бордюрный камень.
Два сорок шесть.
Сердце уже стучало как бешеное. Не гони, сказал он себе. Не торопись, ты
так погубишь себя.
И в следующий момент с жестокой ясностью понял: если не увидит Дебру Рокс
до трех часов дня, то никогда в жизни ее больше не увидит. И всю оставшуюся
жизнь - всю оставшуюся жизнь будет обречен метаться по ночам, сбивая
простыни и мучительно пытаясь представить себе ее лицо, обрамленное густыми
черными волосами.
- Это недостойно! Недостойно! - крикнул он себе. Глаза были полны слез.
Он едва не врезался в пешехода, и мужчина вынужден был совершить невероятный
прыжок, чтобы не попасть под колеса. - Это недостойно! - еще раз яростно
выкрикнул он.
Его сила воли исчезла - и не то чтобы просто рассыпалась на куски, она
исчезла как песочный замок на берегу моря, смытый гигантской волной. Ее
просто больше не существовало.
Без десяти три.
Джон одним рывком развернул велосипед и лихорадочно погнал в сторону
Бродвея.
Он задыхался. В груди болела. От пота он уже был мокрый как мышь. Но ноги
по-прежнему крутили педали. Быстрее. Еще быстрее. Он промчался на красный
свет, услышал за спиной свисток полицейского, но лишь пригнулся к рулю и
полетел дальше.
Без семи три.
Движение впереди застопорилось. Он вернул в переулок, промчался мимо
ухмыляющихся пьянчуг и выскочил на Филбер-стрит. Он мчался на запад, потом
свернул на восток, лавируя между машинами и пешеходами.
Без четырех три.
"Я не успею, - подумал Джон. - Никак не успею. Слишком далеко заехал,
чтобы вернуться. Слишком далеко забрался..." Он пересек Вальехо в трех
кварталах к западу от церкви. Мелькнули дорожные знаки - "Бродвей" и
"Тэйлор". Он яростно повернул руль и помчался по Бродвею на восток; впереди
в небе уже полыхал большой красный "X". Быстрый взгляд на часы. Без двух
три.
Вдруг прямо перед ним оказалась женщина с большими хозяйственными
сумками.
- Берегись! - заорал он и вывернул руль, пытаясь увернуться от
столкновения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23