Хьюстон вежливо кивнула ему, он стегнул своих лошадей, и фургон умчался, взметнув облако пыли.
– Что, все это значит? – спросил Лиандер. – Я не знал, что ты знакома с Таггертом.
Прежде чем Хьюстон смогла ответить, Блейр вставила:
– Так это тот человек, который построил этот дом? Не удивительно, что он никого к себе не приглашает. На его приглашения просто никто бы не ответил. Кстати, как он смог нас различить?
– По одежде, – быстро ответила Хьюстон. – Я видела его в магазине Вилсона.
– Раз все отвергают его приглашения, – сказал Ли, – думаю, Хьюстон может, рискуя вляпаться в любую беду, попасть к Таггерту.
Блейр наклонилась вперед:
– Ты получал письма из этого дома?
– Если бы я мог продавать слова на вес, я давно бы стал миллионером.
– Как и его хозяин, – сказала Блейр, глядя на дом, который возвышался над западной частью города. – Он хранит свои миллионы и стережет свой чудовищный дом.
– Мы опять сошлись во мнении, – сказал Ли, разыгрывая удивление. – Тебе не кажется, что это становится правилом?
– Сомневаюсь, – огрызнулась Блейр, впрочем, без особого жара. Может быть, она и ошибалась в нем.
Но несколькими минутами позже будущее сестры взволновало ее с новой силой. Она оставила Ли и Хьюстон наедине в саду, а потом вспомнила, что забыла свой журнал в повозке Ли. Торопясь вниз по ступенькам, Блейр стала свидетелем маленькой драмы между женихом и невестой.
Лиандер потянулся к голове Хьюстон, чтобы отогнать пчелу. Его жест заставил ее застыть. Даже оттуда, где она стояла, Блейр увидела, как резко отодвинулась сестра, чтобы избежать прикосновения Ли.
– Не беспокойся, – произнес он безжизненным голосом, – я до тебя не дотронусь.
– Это только до свадьбы, – прошептала она, но Ли, не ответив, в бешенстве промчался мимо Блейр, сел в свой экипаж и быстро уехал.


***

Лиандер ворвался в дом отца, хлопнув дверью с такой силой, что задребезжали стекла витража. Он взбежал по лестнице через две ступеньки, повернул налево и устремился в свою комнату. После женитьбы ему предстояло расстаться с ней и переехать в дом, тупленный им для невесты.
Он чуть не столкнулся с отцом, но не извинился и не замедлил шаг.
Рид Вестфилд, взглянув на пронесшегося мимо сына, заметил выражение ярости на его лице и прошел за ним в его комнату. Когда он вошел туда, Лиандер был занят тем, что швырял в чемодан одежду.
Рид постоял в дверях, наблюдая за сыном. Внешне они не походили друг на друга. Рид был невысоким, полноватым, черты его лица напоминали бульдожьи. Но темперамент у обоих был одинаковым. Чтобы вывести Вестфилдов из себя, требовалось приложить немало усилий.
– У тебя срочный вызов? – спросил Рид, наблюдая, как разъяренный сын бросает одежду в чемодан, через раз промахиваясь.
– Нет, это все женщины, – процедил Ли сквозь зубы.
Рид закашлялся, стараясь скрыть улыбку. За годы работы он научился не показывать своей реакции, что бы ни говорили его пациенты.
– Поссорился с Хьюстон?
Ли повернулся к отцу, не скрывая бушевавших в нем чувств:
– У меня никогда не было с Хьюстон ни ссор, ни споров, ни стычек, никаких других разногласий. Хьюстон – абсолютное совершенство, в ней нет изъянов.
– А, так, значит, это ее сестра. Кто-то сказал, что она изводила тебя сегодня. Но тебе ведь не придется жить со свояченицей.
Ли приостановил сборы:
– Блейр? Да причем здесь она? Наоборот, с тех пор, как я помолвлен, я никогда так не наслаждался обществом женщины. Это Хьюстон сводит меня в могилу. Или, точнее, вынуждает меня уехать из Чандлера.
– Подожди, – попросил Рид, взяв сына за руку. – Прежде чем ты прыгнешь в поезд и оставишь своих пациентов умирать, почему бы нам не сесть и не поговорить. Расскажи мне, что довело тебя до такого состояния?
Ли тяжело опустился на стул, словно весил тонну, и несколько минут сидел молча.
– Ты помнишь, почему я попросил Хьюстон стать моей женой? Я сейчас не могу припомнить ни единой причины, заставившей меня сделать это.
Рид сел напротив сына.
– Подожди.., если я ничего, не путаю, это была просто чистая, целомудренная, старомодная страсть. Когда ты приехал из Вены, ты присоединился к легиону мужчин, молодых и старых, которые преследовали несравненную мисс Хьюстон Чандлер по всему городу, приглашая ее во всевозможные места, лишь бы побыть рядом с ней. Я помню, как ты слагал оды в честь ее красоты и говорил, что все мужчины Чандлера уже делали ей предложение. И я помню тот вечер, когда ты тоже сделал ей предложение, и она приняла его. По-моему, ты с неделю ходил, как во сне. – Он помолчал. – Я ответил на твой вопрос? А теперь ты решил, что больше не пылаешь страстью к прекрасной мисс Хьюстон?
Лиандер серьезно посмотрел на отца:
– А теперь я понял, что ее облик, эта ее походка, которая заставляет мужчин терять рассудок, – все это показное. Это не женщина, а кусок льда. Она холодная и бесчувственная. Я не могу жениться на такой, как она.
– И дело лишь в этом? – спросил Рид с явным облегчением. – Считается, что порядочные женщины должны вести себя именно таким образом. Подожди, вы поженитесь, и она оттает. Твоя мать была очень холодна со мной до женитьбы. Она сломала о мою голову зонтик, когда однажды вечером я показался ей слишком дерзким. Но потом, когда мы поженились.., все изменилось, сильно изменилось. Посоветуйся с кем-нибудь, кто более сведущ в этих делах. Хьюстон хорошая девушка, но ей пришлось прожить с этим изувером Гейтсом много лет. Не удивительно, что она нервная и запуганная.
Лиандер внимательно слушал отца. Он никогда не думал остаться в Чандлере. Напротив, он намеревался поступить в интернатуру в большом городе, работать в крупной больнице, иметь собственную практику и хорошо зарабатывать. Так продолжалось полгода, пока он не вернулся в родной город, где в нем действительно нуждались, где его ждали более серьезные случаи, чем истерия богатых женщин.
В тот вечер, когда он вернулся домой, отец устроил праздник в его честь, и в комнату вошла «девочка». За это время Хьюстон превратилась в женщину с такой фигурой, что ладони у Ли вспотели. Он в изумлении смотрел на нее, а его старый друг дергал его за руку:
– Бесполезно. В городе не осталось ни одного мужчины, который не попросил бы ее руки.., или чего-нибудь другого, с чем бы она пожелала расстаться.., но мы ей не нужны. Она, наверное, ждет принца.
Ли самодовольно ухмыльнулся:
– Может, вы, ребята, не знаете, как просить. В Париже я научился кое-каким приемам.
Так он стал участником местных состязаний, в которых победитель получал в жены мисс Чандлер. Он так до сих пор и не понял, что произошло. Он пригласил ее на несколько вечеринок и где-то на третьей попросил ее стать его женой, сказав что-то вроде: «Я и не надеюсь, что ты захочешь стать моей женой». Он ожидал, что она откажет; тогда он сможет посмеяться с мужчинами в клубе, говоря, что тоже попытал счастья, но, увы, потерпел поражение.
Он испытал состояние шока, когда Хьюстон немедленно приняла его предложение и тут же спросила, устроит ли его двадцатое мая-. На следующее утро он увидел в газете свою фотографию и объявление об их с Хьюстон помолвке. В заметке также говорилось, что этим утром счастливая пара собирается покупать кольца. И после этого у него не было и минуты, чтобы осознать, что он совершил, сделав предложение. Если он не был в больнице, то шел к портному или согласовывал с Хьюстон цвет штор для дома, владельцем которого он вдруг оказался.
И вот теперь, за несколько недель до свадьбы, у него появились сомнения. Каждый раз, когда он дотрагивался до Хьюстон, она отодвигалась от него, словно ее отталкивали. Он, конечно, был знаком с Дунканом Гейтсом, который никогда не упускал возможности поставить женщину «на место». Отец писал ему несколько лет назад, что Гейтс пытался запретить женщинам посещать новое кафе-мороженое, открывшееся в городе. Он утверждал, что это поощряет женскую лень, сплетни и кокетство. Так это и оказалось, написал Рид.., но мужчины остались довольны.
Лиандер достал из кармана длинную, тонкую сигару и зажег ее.
– У меня нет опыта в отношении «порядочных» девушек. А тебя до свадьбы не беспокоило, что мама может не измениться?
– Беспокоило день и ночь. Я даже сказал отцу, что не женюсь на ней, потому что не хочу провести всю жизнь рядом с женщиной, сделанной из камня.
– Но ты передумал. Почему?
– Ну я.., я хочу сказать… – Он, казалось, смутился и отвернулся от сына. – Если бы она была сегодня с нами, я думаю, она позволила бы мне сказать правду. А правда в том, сынок, что я соблазнил ее. Я напоил ее шампанским, заговорил сладкими речами и соблазнил.
Он повернулся к Лиандеру:
– Но я не советую тебе поступать так же. Я советую извлечь урок из того, что я сделал. Тут можно попасть в очень неприятную ситуацию. Тебе осталось подождать всего две недели.
Ли рассматривал кончик сигары:
– Мне нравится твой совет, и я им воспользуюсь.
– Думаю, мне не следовало рассказывать тебе об этом. Хьюстон – милая девушка и… – он остановился и внимательно посмотрел на сына. – Я тебе доверяю. Поступай, как считаешь нужным. Ты будешь к обеду?
– Нет, – рассеянно сказал Ли. – Сегодня вечером мы с Хьюстон идем на прием к губернатору.
Рид начал было говорить, но закрыл рот и вышел из комнаты. Возможно, он бы передумал и сказал то, что хотел сказать, если бы узнал, что сын позвонил в салун и заказал четыре бутылки французского шампанского. Его должны были отправить в его новый дом. Затем он попросил прислугу приготовить ужин, который начинался устрицами и заканчивался шоколадом.

Глава 3

Блейр сидела в своей комнате на верхнем этаже и пыталась сосредоточиться на статье о перитонитах, но вместо этого ее взгляд возвращался к окну, через которое было видно, как ее сестра срезает в саду розы. Хьюстон мурлыкала что-то себе под нос, нюхала цветы и явно наслаждалась их ароматом.
Блейр никогда не могла понять Хьюстон. Например, сегодня она поссорилась с женихом, который умчался в ярости, а Хьюстон даже нисколько не расстроилась.
Кроме того, она вспомнила эпизод в городе с Таггертом: Блейр никогда не видела, чтобы Хьюстон проявила такое внимание к человеку, которому не была представлена. Хьюстон – ярая поборница традиций и этикета – приветствовала этого безвкусно одетого, неряшливого мужчину, как старого друга!
Блейр отложила журнал и спустилась в сад.
– Я хочу знать, что все-таки происходит? – спросила она, еще не успев подойти к сестре.
– Не понимаю, о чем ты, – Хьюстон выглядела невинной, как младенец.
– Кейн Таггерт, -, ответила Блейр, пытаясь по лицу сестры прочесть ее мысли.
– Я встретила его в магазине Вилсона, а позже он поздоровался со всеми нами.
Блейр взглянула на Хьюстон повнимательнее и увидела, что щеки ее горят неестественным румянцем, словно что-то очень сильно взволновало ее.
– Ты чего-то не договариваешь.
– Мне, вероятно, не следовало вмешиваться, но мистер Таггерт, похоже, начал злиться, а я хотела предотвратить скандал. Это все из-за Мэри Элис.
И Хьюстон рассказала, что Мэри Элис Пендергаст обращалась с Таггертом, как с шахтером, и воротила от него нос. А Хьюстон встала на его сторону.
Блейр была потрясена, что Хьюстон вмешалась в то, что ее совершенно не касалось, но еще больше ей не понравился сам Таггерт. Он казался способным на все что угодно. Блейр была наслышана о нем и его близких друзьях, таких, как Вендербильт, Джей Гульд, Рокфеллер.
– Мне, не нравится, что ты с ним общаешься.
– Ты говоришь, как Лиандер.
– Уж в этом-то он прав, – отрезала Блейр.
– Может, нам следует пометить этот день в семейной Библии? Блейр, клянусь, что после сегодняшнего вечера я никогда даже не упомяну имени мистера Таггерта.
– После сегодняшнего вечера?
Блейр ясно почувствовала, что немедленно должна бежать отсюда прочь. Еще когда они были детьми, Хьюстон всегда удавалось вовлечь ее в разные проделки, которые оканчивались не лучшим образом, а во всем обвиняли Блейр. Никто не верил, что милая, серьезная Хьюстон способна на шалости.
– Вот посмотри. Это принес посыльный. Он приглашает меня на ужин в свой дом, – Хьюстон вытащила из рукава записку и подала ее Блейр.
– Так. Но разве ты не идешь сегодня вечером с Лиандером?
– Блейр, ты, кажется, не понимаешь, сколько шуму наделал в городе этот дом. Все пытались получить приглашение. Люди приезжали со всех концов штата, чтобы посмотреть на него, но ни один человек не удостоился этой чести. Как-то раз мистера Таггерта пытались уговорить принять в своем доме английского герцога, бывшего здесь проездом, но он даже не захотел их выслушать. И вот я приглашена!
– Но ведь ты должна идти в другое место, – напомнила Блейр. – Там будет губернатор. Он гораздо важнее убранства любого дома.
На лице Хьюстон появилось странное выражение, такое же, как этим утром, когда она смотрела на огромный дом.
– Ты даже не можешь представить, как все это происходило. Год за годом с поезда выгружали разные вещи. Мистер Гейтс сказал, что их владелец нарочно не стал прокладывать к дому боковую ветку, чтобы весь город стал свидетелем этого зрелища. Туда доставляли контейнеры со всего света. О, Блейр, там внутри, наверное, столько разной мебели! И гобелены! Гобелены из Брюсселя!
– Хьюстон, ты не можешь находиться одновременно в двух местах. Ты обещала пойти на прием, и ты должна туда пойти, – решительно сказала Блейр, надеясь положить конец этому разговору. Из двух мужчин Лиандер, определенно, был меньшим злом.
– В детстве нам случалось находиться одновременно в двух местах, – проговорила Хьюстон как ни в чем не бывало.
У Блейр перехватило дыхание.
– Ты хочешь, чтобы мы поменялись местами? Ты хочешь, чтоб я провела вечер с Лиандером, притворяясь, что он мне нравится, а ты тем временем отправишься в дом этого развратного человека?
– Что ты знаешь о Кейне, чтобы называть его развратным?
– Значит, уже Кейн? А я думала, что ты с ним не знакома.
– Не уходи от ответа, Блейр, пожалуйста, поменяйся со мной местами. Только на один вечер, Я бы пошла в другой раз, но, боюсь, мистер Гейтс запретит мне это, да и Лиандер наверняка не разрешит. А другого такого случая у меня уже не будет. В последний раз перед моей свадьбой.
– У тебя свадьба звучит как смерть. К тому же Лиандер сразу поймет, что это я, а не ты.
– А ты веди себя как следует. Мы обе с тобой хорошие артистки. Посмотри, как каждую среду я превращаюсь в старуху. Тебе только нужно держаться поспокойнее и не спорить с Ли, не заводить с ним разговоров о медицине и двигаться, как подобает леди, а не так, словно ты бежишь на пожар.
В голове у Блейр все спуталось. С тех пор как она вернулась в Чандлер, она все время переживала за сестру, беспокоилась, что дух ее сломлен. В первый раз за всю неделю Хьюстон проявила признаки жизни. Словно возвратилось детство, и они готовятся к очередной проделке, собираясь прикинуться друг дружкой, чтобы потом от души посмеяться.
А как же Лиандер? Если он начнет изводить Блейр, Но тут мысли ее прояснились. Лиандер никогда не изводит Хьюстон, а в этот вечер она будет Хьюстон. К тому же ей предоставится возможность убедиться, что Лиандер действительно такой хороший, как об этом в один голос твердят Опал и Хьюстон. И она будет знать наверняка, что, когда Ли и Хьюстон остаются наедине, они ведут себя, как настоящие влюбленные.
– Пожалуйста, пожалуйста, Блейр. Я так редко тебя о чем-нибудь прошу.
– Только пожить несколько недель в доме нашего отчима, которого, как ты знаешь, я презираю. А также провести несколько недель в компании этого самодовольного человека, за которого ты, кажется, собираешься замуж, – перечисляла Блейр, но сама при этом улыбалась. Она только тогда сможет спокойно вернуться в Пенсильванию, когда убедится, что сестра будет счастлива.
– О Блейр, пожалуйста. Я так хочу увидеть этот дом!
– Так тебя интересует только дом? Не Таггерт?
– О чем ты говоришь! Меня сто раз приглашали, на ужин, но никогда еще хозяину дома не удавалось смутить мой покой. Кроме того, там будут и другие гости.
– Ты не возражаешь, если после свадьбы я расскажу Лиандеру, что он провел этот вечер со мной? Многое можно отдать, чтобы увидеть выражение его лица.
– Конечно, можешь рассказать. Ли не лишен чувства юмора и, уверена, оценит нашу шутку.
– Я в этом сомневаюсь, но мне, по крайней мере, она доставит удовольствие.
– Тогда нам пора идти переодеваться. Я хочу подобрать что-нибудь подходящее для такого дома, а ты наденешь голубое атласное платье от Ворта.
Блейр пошла за Хьюстон к дому. Происходящее уже начало захватывать ее. Преобразиться в Хьюстон будет нелегко, а еще эта ее медленная, ленивая походка… Но Блейр приняла это как вызов и решила показать, на что она способна.
Блейр отвлеклась от мыслей о предстоящем приключении, когда почувствовала, как Хьюстон затягивает на ней шнурки корсета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67