— Вероятно, это было пышное зрелище, — заметил маркиз. — Вы не жалеете, что не родились в те дни?Медина покачала головой:— Я счастлив, что родился сейчас, чтобы иметь возможность оценить то, что древние греки дали миру. Они научили людей мыслить.Маркиз на мгновение задумался над ее словами, а потом сказал:— Вероятно, вы правы, но я, признаться, никогда не рассматривал это с такой точки зрения. В колледже нас заставляли изучать античность, и мне казалось скучным это занятие. Только много лет спустя я понял, что знать об этом необходимо.— Мой отец всегда говорил, что греки сделали для цивилизации больше, чем любой другой народ.Сказав это, Медина сразу же пожалела о своих словах, а маркиз тут же попросил:— Расскажите мне о вашем отце. Вы прежде не упоминали о нем.Медина поглядела на звезды.— Уже поздно, — сказала она. — Мне кажется, нам лучше лечь спать. Караван отправится в путь на рассвете, пока еще не так жарко.Маркиз оценил деликатность, с которой она ушла от ответа, и его глаза заблестели.Он подумал, не бежал Ли Али, как он сам, от своих трудностей — а может быть, покинул родительский дом после ссоры.В эту минуту маркиз чувствовал себя неопытным юнцом — настолько все, что он видел сейчас, отличалось от того, что он пережил прежде.Он понимал, что Дли должен много знать об Аравии, но никак не ожидал, что его знания об античности, Европе и Древнем Египте будут столь же обширны.Потом он с издевкой сказал себе, что, вероятно, юноша просто хочет пустить ему пыль в глаза и при ближайшем рассмотрении его знания окажутся весьма поверхностными.В то же время маркиз был рад, что в этом путешествии его сопровождает образованный человек.Али были известны такие вещи, о существовании которых простой араб, вероятно, даже не подозревал.Устраиваясь на ложе, которое приготовил ему Hyp, маркиз сказал себе:»Завтра я заставлю Али рассказать побольше о его жизни, о его родителях и о жене — конечно, если у него она есть».Маркиз знал, что у арабов принято жениться рано и первую жену сыну выбирают родители.Ему было известно, что мусульманину разрешено иметь четыре жены, но почему-то он был уверен, что Али не женат.Потом маркиз подумал, что это не его дело. Для него главное — пробраться в Мекку и выйти оттуда.После этого он вернется в Англию.Подумав об этом, маркиз не мог не спросить себя — действительно ли ему этого хочется?Через два месяца в Англии начнется охотничий сезон.Будут балы, собрания, приемы, и принц Уэльский, несомненно, его пригласит. Будет много красивых женщин.Маркиз от всей души надеялся, что ему удалось отделаться от Эстер.В то же время таких, как она, в Англии много: красивых, обольстительных, соблазнительных дам — но стоит им добиться его благосклонности, как они тут же становятся хищницами, как все остальные.Маркиз знал, как быстро гаснет его интерес и жаркий костер страсти превращается в горстку потухших угольков.»Что такое со мной? — спрашивал он себя в отчаянии. — Почему мне хочется чего-то большего? Почему я не такой, как все?»Он вспомнил, что Наполеон называл такое состояние «божественным недовольством».У него было почти все; и тем не менее ему было этого недостаточно, а то, что он жаждал обрести, не только находилось за пределами его досягаемости, но он даже не мог словами определить, что это такое.— Чего я хочу? Чего, черт возьми, я хочу? — снова и снова спрашивал себя маркиз, лежа в темноте.Потом он встал, потому что палатка, казалось, душила его, завернулся в бурнус и вышел наружу.Медина выбрала для лагеря место на склоне скалистого холма, который необъяснимым образом вырастал из мягких песков, простирающихся до самого горизонта.Под ногами у маркиза плескалась непроглядная темень, а над головой ярко сияла звездами арка ночного неба.Маркиз огляделся и внезапно увидел возле палатки Али одиноко сидящую фигуру.Не сомневаясь, что это сам хозяин палатки, он пошел к нему не раздумывая, чувствуя настоятельную необходимость поговорить с кем-то в эту минуту.К его удивлению, Али, заметив маркиза, вскочил на ноги и торопливо скрылся в палатке.Маркизу показалось это довольно странным, но он все равно подошел к палатке в надежде, что Али все-таки выйдет.Вместо этого он увидел, что полог палатки несколько раз дернулся, словно его завязывали изнутри.На мгновение маркиз подумал, не окликнуть ли юношу.Но потом он решил, что Али, несомненно, видел, что он подходит, и, значит, у него были причины не желать общения с ним.Маркиз постоял, глядя на закрытую палатку.Потом, поскольку ничего другого не оставалось, он повернулся и вернулся тем же путем, каким пришел.Укладываясь снова на свое ложе, маркиз думал о причинах такого поведения Али.Он боялся, что, сам не зная того, чем-то оскорбил молодого араба.Потом маркиз предположил, что, возможно, Али просто хотел дать понять маркизу, что желает побыть в одиночестве, когда он «не на работе».Это была еще одна загадка, еще один вопрос, на который маркиз не мог найти ответа.Он долго лежал с открытыми глазами, прежде чем ему наконец удалось заснуть. Глава 5 Услышав шаги и увидев маркиза, Медина перепугалась.Ей не спалось, и, желая глотнуть свежего воздуха, она вышла из палатки с непокрытой головой.Сурьму с век и бровей она тоже успела уже смыть.Медина понимала, что, увидев ее без очков и в одной только тонкой рубашке, он сразу поймет, что перед ним женщина.— Как я могла быть такой беспечной? — ругала, она себя.Медина думала, что маркиз устал и давно уже спит, но сама она уснуть не могла.Сабея была совсем рядом, и Медина вновь вспомнила об отце.Эти воспоминания причиняли мучительную боль. Ей хотелось рыдать и вопить от горя.Она опять с ужасающей остротой поняла, что осталась одна на всем белом свете.Хотя Медина, в отличие от своих ровесниц, много странствовала и встречала немало интересных мужчин, она по-прежнему была одинока.В Англии ее родители дружили со всеми соседями, и если бы сейчас они жили там, Медина могла бы наслаждаться обществом своих сверстников.Вместо этого она росла среди султанов и шейхов, среди .антропологов и исследователей вроде Ричарда Бертона.Ее отец много раз бывал в Европе, в Греции, в Италии, некоторое время прожил в Испании, и повсюду с ним была дочь.»Полагаю, — криво улыбнувшись, сказала себе Медина, — что столь космополитическое образование превратило меня в кочевника, не имеющего ни дома, ни родины».Однако она была достаточно рассудительной, чтобы понимать: рано или поздно ей придется вернуться в Англию.Денег, которых отец оставил ей, надолго не хватит, а чтобы издатели переводили гонорары за книги отца на ее имя, они должны знать, где она находится.Но сначала об этом должны были узнать ее родственники.— Что же мне делать? — спросила Медина вслух.Она задавала этот вопрос не только Аллаху, но и отцу, который — она это чувствовала — по-прежнему оставался с ней рядом.Наконец Медина заснула.Только наутро она осознала, что ее поспешное бегство могло показаться странным маркизу.Чувствуя легкий стыд, она занялась отдачей распоряжений погонщикам и осмотрела верблюдов, а позавтракала вместе с Нуром, когда маркиз уже поел.По глазам маркиза она видела, что он с нетерпением ждет возможности посмотреть на Сабею.Покинув Кану, они уже потратили почти две недели на посещение других городов.Первым из них была Шаба — в древности ее назвали Сабута — резиденция царей Хадрамаута.Они проехали по занесенным песком улицам некогда одного из самых могущественных городов Аравии.Медина показала маркизу останки храма, который был разрушен пожаром в третьем столетии нашей эры.Маркиз узнал, что при раскопках здесь были найдены резные панели из слоновой кости, а также многочисленные фрески и колонны, украшенные изображениями грифонов.Но Медина не сомневалась, что в будущем здесь найдут еще больше сокровищ.Маркиз хотел остановиться и изучить руины получше, но Медина повела караван дальше в Сану, где показала маркизу мечеть, окруженную причудливой формы минаретами.Но мечеть Эль-Модар в Тариме произвела на маркиза еще более сильное впечатление.Она была ста пятидесяти футов высотой, а шпиль ее был сложен из кирпичей.Муэдзин кричал с минарета:— Аллах акбар! Аллах акбар!На следующий день они снова пустились в путь, но не раньше, чем маркиз увидел, как обещал ему Селим, мастерские, где красили индиго набедренные повязки.Но Медине показалось, что маркиза гораздо больше заинтересовали каменные плиты с древними надписями рядом с мастерскими.Он мог бы и не говорить ей» что ему очень хочется забрать их с собой.Она поняла это по тому, как жадно его пальцы ощупывали выбитые на камне буквы.Горшки и статуэтки, которые наперебой предлагали уличные торговцы, не вызвали у него ни малейшего любопытства.Он оживился, только когда Медина сказала ему, что при раскопках иногда находят маленькие фигурки верблюдов, датируемые первым тысячелетием до нашей эры.Он рассмеялся, узнав, что верблюды были одомашнены еще в середине второго тысячелетия — возможно, потому, что они дают молоко.— «Корабли пустыни», — заметил он, — конечно же, с тех пор не раз доказали свою полезность.— Это верно, — сказала Медина. — Верблюды обеспечивают арабов молоком, шерстью, мясом и шкурами.— Жаль только, что они такие уродливые! — поддразнил ее маркиз. — Я лично предпочитаю своих скаковых лошадей — между прочим, чистокровных арабских скакунов.Медина через силу сказала, что ей хотелось бы на них посмотреть.Она была уверена, что маркиз не может и помыслить о том, чтобы пригласить в свой английский дом араба, пусть даже и знатного.Наконец караван вошел в Сабею — страну, где некогда правила царица Савская.Медина, хотя сама не знала почему, чувствовала, что если маркиз не восхитится Сабеей так же, как восхищается ею она, это ей будет обидно.В столице Сабеи, Марибе, который называли «Городом благовоний», ее отец открыл и расшифровал сотни древних надписей.Они жили в Марибе почти год и тесно сдружились с местными жителями.Эдмунд Тевин изучал остатки великой плотины и показал Медине надписи, которые доказывали, что основой процветания этой страны было земледелие.Она рассказала маркизу о том, как царь Соломон послал удода с поручением передать приглашение от него царице Савской.— Вы домните, — добавила Медина, — что в Библии говорится, что царица, которая, как мне нравится думать, была очень красива, преподнесла в дар Соломону благовония, много золота и драгоценных камней.— Конечно, она должна была быть красива, если жила в такой красивой стране! — ответил маркиз.Медина почувствовала, как ее словно омыло изнутри теплой волной, когда увидела, что маркиз очарован городом, вырисовывающимся на фоне скалистых гор.Едва увидев его, он остановил верблюда и долго любовался Марибом.Если даже раньше Медина этого не ощущала, то сейчас поняла, что он очень отличается от других англичан и его душа глубоко тронута красотой, открывшейся перед ним.Она чувствовала, что в эту минуту духи прошлого коснулись его души.Они молча сидели на своих верблюдах, ожидая, пока караван пройдет мимо.Потом Медина тихо произнесла:— Коран говорит, что царица Савская справедливо правила своей страной, но ее подданные отвернулись от Аллаха.— Как это? — спросил маркиз.— Они были прокляты за глупость, — сказала Медина, — и это может случиться с каждым, кто отказывается от своего бога.Маркиз ничего не ответил, но она знала, о чем он подумал.На ночлег караван остановился за городом, среди пшеничных полей и лимонных рощ.Увидев среди ветвей пестрых удодов, Медина показала на них маркизу:— Мне всегда представлялось, что они — потомки крылатого посланца царя Соломона.Маркиз улыбнулся, глядя, как птицы взлетают и исчезают в ночи. Своими криками удоды, казалось, хотят сообщить Медине и маркизу какую-то весть.На следующий день маркиз любовался восемью колоннами храма бога луны Илумвы, которые четко вырисовывались на фоне синего неба.— Храм бога луны имел в основании овал, — сказала Медина.Ей показалось, что маркиз думает о царице Савской, которая явно завладела его воображением.На миг Медина испытала странное чувство, которое было почти сродни ревности.В эту минуту она поняла, что, когда маркиз вернется в Англию, она не забудет его.Это было поистине счастье — говорить с человеком столь интересным, столь умным и так похожим на ее отца.Она видела, что с каждым днем маркиза все больше увлекает история Аравии, и думала, что он в точности соответствует ее идеалу мужчины.Он был такой сильный, мужественный, волевой.В то же время он стремился к чему-то возвышенному.Теперь Медина понимала, почему она почувствовала себя такой одинокой в ту ночь.Просто она подумала, что после того, как их путешествие закончится, она ни с кем уже не сможет поговорить так, как говорила с маркизом.Но для него она была всего лишь арабским юношей, который отвечал на его вопросы и учил его арабскому языку — в чем, кстати, маркиз добился больших успехов.Но до сих пор он не видел в ней человека, такого же, как он сам.А для нее он был человек! Более того — соотечественник, хотя и не знал об этом.Медина сердцем понимала, что маркиз обладает глубиной чувств и восприимчивостью, отличающей его от обычных людей.Она не смогла бы выразить словами свое отношение к нему, но, глядя на него, понимала, что его красивое лицо навсегда останется в ее памяти.Она почти физически ощущала, как падают песчинки времени, и ее приводила в отчаяние мысль, что скоро он покинет ее.Могло случиться так, что ему надоест путешествие и он захочет вернуться в Англию, но было гораздо вероятнее, что он погибнет при попытке проникнуть в Мекку.Эта мысль для нее была подобна кинжалу, вонзенному в самое сердце, и она в отчаянии выкрикнула:— Нет, о Боже, только не это!И в это мгновение она поняла, что нужно делать.Озарение пришло так внезапно, что казалось, будто это дух отца дал Медине совет.В Сабее отец Медины искал и почти нашел Древнюю статую, которая, по слухам, была зарыта где-то на территории древнего города.Один археолог из Индии говорил ему, что видел во сне статую царицы Савской и людей, которые ей поклонялись.Медина подумала, что если маркиз отыщет это сокровище, то будет настолько счастлив, что забудет о своем глупом пари.Такой трофей, разумеется, оправдал бы его поездку в глазах друзей.Правда, тогда он покинул бы ее, Медину, но это было все равно лучше, чем знать, что он погиб из-за ее неопытности.»Я должна его спасти!»— решила Медина.Она все как следует обдумала и только потом сказала маркизу, что нужно делать.В этот вечер они разбили лагерь у развалин древнего города, недалеко от ручья.У арабов принято есть на закате, и когда они закончили ужинать, солнце уже опустилось за горы.Вокруг стояла тишина, нарушаемая только бормотанием погонщиков и вздохами верблюдов.Маркиз не отрывал взгляда от гор.Медина чувствовала, что он близок к тому духовному экстазу, который ее отец всегда испытывал, бывая в Сабее.— Я хочу вам кое-что сказать, — понизив голос, произнесла Медина. Опасаясь, что их подслушают, она говорила по-английски.— Я слушаю, — ответил маркиз, но не повернул головы.Медина вновь почувствовала укол ревности.Он опять был целиком погружен в себя, а в ней видел лишь молодого араба, который вторгся в его размышления.— Когда я был здесь в последний раз, — сказала Медина, — мне повстречался индийский археолог. Он рассказал, что ему приснился странный сон.Маркиз слушал, но, как ей показалось, без особого интереса.— Во сне он увидел, где зарыта статуя царицы Савской, — продолжала Медина.Тут маркиз впервые проявил любопытство:— И вы думаете, что она по-прежнему там?— Мне известно точное место, — ответила Медина. — Индус узнал его во сне, но не смог забрать статую.— Почему?— Местные жители отнеслись к нему с подозрением, и ему пришлось уехать.Маркиз повернулся к Медине.— И вы предлагаете нам, — спросил он, — найти эту статую?— Только мы должны быть очень осторожны, — ответила Медина, — потому что местные жители — большие собственники и не желают ни с кем делиться своими сокровищами.— Могу их понять.— Уже были случаи, когда они прогоняли археологов, угрожая оружием, — предупредила Медина.— Вы думаете, нам удастся этого избежать? — спросил маркиз.— Нам надо пойти одним, — ответила Медина. — И нам нельзя доверять никому, кроме Нура.Маркиз на мгновение задумался. Потом он спросил:— Далеко отсюда это место?— Туда можно добраться за четверть часа.— Так пойдемте же! — воскликнул маркиз. Теперь он широко улыбался.— Нам понадобятся лопаты, — сказала Медина. — Но мы должны быть очень осторожны и тщательно следить, чтобы никто не заподозрил, что мы задумали.— Сделаем вид, что нам захотелось прогуляться, — подхватил маркиз. — Лопату я видел среди инструментов, которые сложены за моей палаткой.Он не торопясь встал, потянулся и пошел по песку в сторону палаток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12