Маркиз едва мог поверить в такую удачу.С первой минуты знакомства со своим учителем арабского языка маркизу стало ясно, что это действительно весьма культурный и образованный человек.Отплытие пришлось задержать на день, потому что арабу надо было собрать вещи.Маркиз послал телеграмму Бертону, извещая его о том, что будет держать с ним связь через британское консульство в Адене.Маркиз понимал, что в Южной Аравии больше нет места, где могут принять телеграмму.Посол пригласил его отобедать, и из беседы с ним маркиз узнал об Аравии много такого, чего не знал прежде.На следующий день он вернулся в Каир со своим преподавателем.Едва они поднялись на борт «Морского Ястреба», маркиз принялся за изучение арабского языка с таким рвением, которое удивило бы его лондонских друзей.Язык оказался не таким сложным, как боялся маркиз.В то же время он понял, что на его изучение потребуется гораздо больше времени, чем он думал сначала.Тем временем яхта миновала Суэцкий канал, который был вырыт за девять лет до этого, и вошла в Красное море.Когда они достигли Джидды — ближайшего к Мекке порта, — маркиз убедился, что правильно сделал, послушав совета Бертона плыть дальше.Один лишь зной сделал бы смертельными для маркиза сто тридцать миль, отделяющие побережье от Священного Города.Маркиз был достаточно осторожен, чтобы не показать своему учителю, что особенно интересуется Меккой.Все свободное время он посвящал изучению не только языка, но также обычаев различных народов и племен.Познания Абдула Рая в этой области были необычайно обширны.Он был вполне доволен предложением маркиза отправиться в Кану.Там Абдул собирался сесть на корабль, который доставил бы его в Маскат.Или же он мог присоединиться к каравану, возвращающемуся за новым грузом ладана в Дофар.Маркиза весьма заинтересовала книга, которую ему подарил Бертон, и поэтому он искал другие труды, посвященные той же теме.Раньше он обо всем этом и понятия не имел и теперь хотел узнать побольше о торговле благовониями.Он с интересом узнал, что в римском мире ладан применялся в обрядах сожжения умерших.Он прочел, что Нерон на похороны своей супруги Поппеи истратил столько ладана, сколько его собирали в Аравии за год.И все же твердое намерение достичь Мекки не покидало его, и это было важнее всего остального.Маркиз полагал, что хадж, предпринятый им, не только станет ответом на притязания Эстер, но и возвысит его в собственных глазах.За время плавания по Средиземному морю маркиз, возможно, впервые за много лет взглянул на себя со стороны и не был в восторге от того, что увидел.Он понял, как понял еще раньше Руперт, что впустую растрачивал время на женщин, которые иногда и способны разжечь в мужчине огонь страстей, но не дают никакой пищи для его души.В этом смысле Эстер с ее неземной красотой, по сути, ничем не отличалась от прочих красавиц.Он истратил на них уйму времени, не говоря уже об огромном количестве денег.Попытка Эстер навязать ему чужого ребенка оскорбляла его и приводила в бешенство.И все же маркиз был достаточно честен, чтобы признать, что рано или поздно что-то подобное неизбежно произошло бы.И корень зла был не только в Эстер, но и в нем самом.»Как я мог быть настолько наивным, — сердито спрашивал себя маркиз, — чтобы доверять ей и, расставаясь с ней, надеяться на ее порядочность?»Тот же самый вопрос он задавал себе, еще когда «Морской Ястреб» боролся с бушующим морем в Бискайском заливе, и ярость его вздымалась, подобно зеленым волнам, обрушивающимся на яхту.Потом он сказал себе, что Эстер не стоит его гнева и он сам во всем виноват.Маркиз понимал, что на самом деле к настоящему времени он уже должен был бы жениться и жить с семьей, заняв свое законное место не только при дворе, но и в графстве, как в свое время его отец.Однако, зная себя, он отдавал себе отчет в том, что любая из юных прелестниц, которых его родственники считали возможными претендентками на роль маркизы Энджелстоун, наскучила бы ему через пару недель Маркиз знал, что в аристократических семьях деньги всегда достаются старшему сыну, который наследует титул и поместье.А младших, как правило, отправляют в привилегированное частное учебное заведение и потом — в университет.Но судьба девочек в этом смысле была гораздо менее завидна: за редким исключением их учили гувернантки, чьи знания лишь немногим отличались от их собственных.В результате девушка приобретала изящные манеры и умение хорошо одеваться, но ее ум совершенно не развивался.Все ее интересы и все умение вести беседу сводились к бесконечному пересказу сплетен.»Как избежать участи жить с такой женой?»— думал маркиз.Ответ был очевиден, и он в очередной раз дал себе слово никогда не жениться.Однако жить без женских чар и обаяния невозможно, и маркиз легко поддавался на уговоры искушенных в любви красавиц высшего света.Как правило, это были замужние женщины или вдовы, абсолютно непохожие на неискушенных, застенчивых и неуклюжих девиц, которых маркиз не раз встречал на своем пути, хотя и избегал.Эстер открыла ему глаза на опасности, с которыми можно столкнуться, имея дело с вдовой.А в прошлом маркизу не раз приходилась проявлять осторожность и изворотливость, чтобы не возбудить ревности в чьем-нибудь муже.Оскорбленный джентльмен, безусловно, вызвал бы его на Дуэль, а дуэли были запрещены королевой.И все же лучше запрещенная дуэль, чем шантаж со стороны Эстер.— Будьте прокляты женщины! Будьте прокляты все женщины! — восклицал маркиз, пока «Морской Ястреб» нес его по Средиземному морю.И теперь, изнывая от жары в Красном море, он говорил то же самое.Маркиз даже не ожидал, что книга, которую Ричард Бертон ему подарил, произведет на него такое впечатление.Он читал о волшебных свойствам ладана и о том, что Моисей верил, будто его воскурение способно отвести Божью кару.Он узнал, что впервые ладан упоминается в древнеегипетской «Книге Мертвых»в качестве средства, гарантирующего благополучный переход в мир духов.Читая эту книгу, он все яснее понимал, зачем Ричард Бертон подарил ее ему.Хотя из других книг маркиз тоже почерпнул немало полезного, он снова и снова возвращался к «Духам богов».Ему казалось, что он вновь чувствует аромат ладана, знакомый ему по католическим церквам, только теперь этот запах приобрел для него совершенно иной смысл.К тому времени, когда «Морской Ястреб» пришвартовался к заброшенной пристани Каны, маркиз уже мог вполне сносно изъясняться по-арабски и понимать, что говорят другие.Он щедро заплатил своему преподавателю, а потом отправился на берег, искать друга Ричарда Бертона, Идя по городу, он ощущал небывалый душевный подъем и волнение.Это было похоже на то, что он испытывал на скачках, когда до финиша оставались считанные ярды и можно было надеяться на победу в очень сложном заезде.Спускаясь по узкой улочке, ведущей к дому Селима Маханы, маркиз не замечал, что те немногие люди, которые наблюдают за ним, смотрят на него так, словно с трудом верят, что это не пришелец с другой планеты.Чужеземец в Кане был весьма редким явлением.А те, кого заносило сюда, не слишком интересовались полунищими торговцами и женщинами под паранджой, снующими по маленькому городскому базару.Заручившись обещанием Селима подыскать ему хорошего проводника, маркиз вернулся на яхту, радуясь, что преодолел первое препятствие на пути в Священный Город.Пока все шло даже лучше, чем ожидалось, и маркизу оставалось только молиться, чтобы не оказаться разочарованным, когда он придет к Махане на следующий день.Маркиз хорошо знал, что на Востоке все делается без спешки, и понимал, что ему, вероятно, придется задержаться в Кане на неделю, а то и дольше.Однако он с первого взгляда почувствовал, что Селим Махана — человек исключительный. Он был не из тех, кому маркиз мог бы отдать приказ и ждать, что его воля будет исполнена «с особым усердием».Он отдавал себе отчет в том, что Селим сам обладает правом требовать подчинения, и он должен уважать это право, если не хочет уйти с пустыми руками.Маркиз был достаточно проницателен, чтобы понять: в этом деле главную роль играют не деньги.Было в Селиме что-то такое, что отличало его от других арабов, с которыми маркизу довелось за это время встречаться, а также от большинства англичан, да и вообще от обычных людей.Маркизу пришло в голову, что, помогая тому ил» иному человеку. Селим Махана руководствовался какими-то своими, недоступными другим людям соображениями, Он напоминал художника-ковродела, ткущего замысловатый узор, или писателя, как Ричард Бертон.Маркиз не сомневался, что Селим верит, будто его направляет рука Аллаха.Поэтому он заранее был готов к тому, чтобы всецело доверить свою судьбу Махане и согласиться на любые его предложения.От маркиза не укрылось, что пока он прощупывает Селина с помощью своей интуиции, тот делает то же самое ют отношению к нему.Позже, ночью, лежа у себя в каюте, маркиз подумал, что это — часть тайного знания Востока.Здесь человек судил человека, основываясь на своем впечатлении от него, а не, на том, что мог прочесть о нем на клочке бумаги.Возвращаясь на следующий день к дому Маханы, маркиз чувствовал, что перед ним открылись новые горизонты.И хотя в этом он не был так уж уверен, в душе его тоже зарождалось что-то новое, распускаясь, как «цветок лотоса».Маркиз нашел Селима в той же комнате и в той же позе, что накануне.Он сел напротив хозяина на шелковые подушки, и молодой араб принес чая в пиалах — низких широких чашках без ручек.Когда слуга ушел, маркиз был уже не в силах сдерживать любопытство.— Вы нашли мне проводника? — спросил он.— Я нашел вам, милорд, самого лучшего и самого опытного проводника во всей Аравии!Маркиз понимающе кивнул, зная, что это обычная восточная склонность к преувеличениям. , — Он юн, — продолжал Селим, — но Аллах наделил его свойствами мудреца.Маркиз удивленно поднял брови, а Селим, нимало не смущаясь, уже говорил дальше:— Али — сын шейха, и поэтому перед ним откроются двери, закрытые для других. Вы можете всецело доверять ему и без страха отдать свою жизнь в его руки!— Я понимаю, — сказал маркиз, — и очень вам благодарен. Когда я смогу увидеть этого юношу?— Али Мурад здесь. Я пошлю за ним.Селим хлопнул в ладоши, и занавеска, прикрывающая одну из дверей, слегка пошевелилась, выдавая присутствие за ней человека.Селим отдал отрывистое распоряжение, и занавеска пошевелилась еще раз.— Как вы думаете, у меня есть надежда попасть в Мекку? — спросил маркиз.Задавая этот вопрос, он думал, как поступить, если Селим, как и Ричард Бертон, скажет, что это невозможно.Но араб просто ответил:— Кейр иншалла.Маркиз знал, что это значит: «Если будет на то воля Аллаха». Это был типично восточный уклончивый ответ, и маркиз мог предполагать, что Селим ответит именно так.Занавеска открылась, и в комнату вошла Медина.Даже отец с трудом бы узнал ее в этом юноше, одетом, как одеваются арабы знатного происхождения.Селим дал ей «аби»— белую накидку, которую носят шейхи и принцы.Под аби на Медине была рубашка из чистого шелка и легкий розовый кафтан, перехваченный на поясе кушаком, за который был заткнут кинжал, украшенный драгоценными камнями.Наряд довершали шаровары, стянутые у щиколоток, и желтые сандалии.В одной руке она держала перламутровые четки, а в другой — жасминовую трубку с янтарным мундштуком.Когда Медина, переодевшись, взглянула на себя в зеркало, ей стало смешно, но она понимала, что Селим был прав, говоря:— Нужно сразу дать англичанину понять, что ты равна ему по происхождению и не являешься просто слугой, которому ты служишь.Для пущей маскировки она надела большой белый тюрбан и очки в уродливой стальной оправе.Никто не догадался бы, что перед ним — женщина.Медина не раз видела шейхов, и для нее не составляло труда держаться так же властно, как они, и копировать их величавые жесты.Селим низко поклонился ей, она же в ответ лишь слегка кивнула.Потом она кивнула маркизу; он не встал, когда она вошла, но сделал это сейчас и протянул ей руку.— Вот Али Мурад, милорд, — сказал Селим. — Но вы оба будете выглядеть совсем по-другому, когда выступите в путь со своим караваном.— Он уже составлен? — спросил маркиз.— Этим займется Али, — ответил Селим. — Он знает, кому из погонщиков можно доверять и у кого самые лучшие верблюды. — Он помолчал и спокойно добавил:— Никто не должен знать, кто вы такой, поэтому в полдень ваша яхта покинет Кану и пойдет вдоль побережья на юг.Маркиз не отвечал, но слушал очень внимательно.— Примерно в двух милях отсюда, — продолжал Селим, — есть бухта, где можно остановиться. Потом вы вернетесь и будете гостем в моем доме.— Я понял! — воскликнул маркиз. — Это для того, чтобы погонщики не заподозрили во мне иностранца!— Для них будет несчастьем сделать такое предположение, — согласился Селим.— Тогда кто же я? — с улыбкой спросил маркиз.— Вы — товарищ Али, торговец ладаном и миррой, и у вас есть покупатель, который ждет вас в Медине.Глаза маркиза вспыхнули. Теперь план Селима стал ему ясен.— Все, что от вас требуется, — продолжал араб, — это предоставить действовать Али. Путь, которым вы отправитесь, использовался на протяжении сотен лет и известен под названием «Тропа благовоний».— Вы увидите много интересного, — сказала Медина.Это была первая фраза, которую она произнесла за это время.Она заставила себя говорить низким голосом, что было не так уж трудно, потому что, хоть она и проспала всю ночь, усталость еще не покинула ее.— Я хочу, Али, — сказал Селим, — чтобы вы вернулись с его светлостью на яхту, взяв с собой только Нура.— Кто такой Hyp? — спросил маркиз.— Это особо доверенный слуга Али, которому вы можете поведать свою тайну, потому что он будет заботиться о вашей маскировке и станет вашим телохранителем на время путешествия.— Понимаю, — сказал маркиз.— Больше никто, милорд, и это крайне важно, не должен заподозрить, что вы не араб.— Очень удачно, — вставила Медина, — что у него темные волосы. Хна сделает его кожу смуглой, а через несколько дней солнце избавит нас от необходимости пользоваться краской.Селим засмеялся:— Это так. Он должен быть арабом и говорить как араб, или молчать.— Я немного изучил арабский язык, — сказал маркиз по-арабски, — но я понимаю, что мои знания несовершенны.Медина издала восхищенное восклицание.Его произношение было гораздо лучше, чем она думала.Зная от Селима, что маркиз учил язык только то время, которое требовалось, чтобы доплыть сюда из Каира, Медина сделала вывод, что он, несомненно, очень талантлив.А едва войдя в комнату, она была поражена его внешностью.Она ожидала, что у него будет такой же скучающий и высокомерный вид, как у большинства англичан.Но Медина была совсем не готова к тому, что он окажется самым красивым мужчиной из всех, кого она когда-либо видела.Ее отец пренебрежительно отзывался о своих английских родственниках, а также о родных ее матери.Все они были ограниченные, подозрительные и замкнутые люди, поэтому она не надеялась, что маркиз будет чем-то от них отличаться.Ее поразили целеустремленность и энергия, исходящие от этого человека, который, как она думала, окажется очередным богачом, который пресытился жизнью и ждет новых ощущений.Она чувствовала, и была уверена, что не обманывается, что маркиз хочет попасть в Мекку не только затем, чтобы потом иметь возможность этим похвастаться.Медина не сомневалась, что духовный центр всего мусульманского мира означает для него что-то большее.Ей захотелось его испытать.Без всяких предисловий она села перед ним, скрестив ноги, и, глядя ему в глаза, чтобы удостовериться, что он понимает ее, спросила:— Что вы ищете?У маркиза был наготове десяток разных ответов, но он выбрал тот, который, вероятно, дал бы на этот вопрос и отец Медины:— Знаний!На мгновение Медина была так поражена, что не могла вымолвить ни слова.Потом в голове у нее мелькнуло, что, возможно, Селим посоветовал ему так сказать.Однако она видела по его глазам, что он говорит честно и не притворяется, чтобы заслужить ее одобрение.— Вы найдете их, — сказала она. — Но, быть может, не совсем тех, которых вы ждете.— Я сам не знаю, чего жду, — ответил маркиз. — Но я хочу учиться, и вот я — прилежный ученик у ваших ног!Он говорил на арабском языке, и потому эти слова не прозвучали двусмысленно, как если бы маркиз сказал их по-английски.Селим хлопнул в ладоши.— Хорошо, очень хорошо! — похвалил он. — Вы быстро учитесь, милорд!— У меня был хороший учитель, — ответил маркиз. — Теперь он покинул меня, но я надеюсь, что если этот юноша продолжит со мной заниматься, то, когда мы достигнем Мекки, я буду говорить по-арабски, как любой из вас.— Если будет на то воля Аллаха, — пробормотал Селим.Они еще немного побеседовали, а потом Али и маркиз пошли к пристани.Увидев «Морского Ястреба», Медина была восхищена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12