Мелисса окинула взглядом своих друзей и улыбнулась.— Не знаю, смогу ли я помочь вам, — произнесла она, — но вы мне уже помогли.— Так ты едешь?! — взвизгнула Черил и, вырвавшись из объятий Чарльза, бросилась подруге на шею. — Ты такая добрая, — восклицала она, целуя Мелиссу в обе щеки, — ты так меня любишь! Вот увидишь, у нас все получится! Ты убедишь дядюшку Серджиуса, что мы с Чарльзом созданы друг для друга и что я не смогу без него жить!— Надеюсь, что этого не потребуется, — ответила Мелисса, — но я сделаю все, что смогу.Влюбленные еще долго превозносили благородство и самоотверженность Мелиссы; затем Чарльз уехал — служба не позволяла ему надолго отлучаться из полка, — а девушки поднялись наверх, чтобы отобрать необходимые вещи. Они хлопотали до вечера, а вечером Черил уговорила Мелиссу остаться на ночь. Девушки не в первый раз ночевали вместе, и Черил легко нашла для подруги все необходимое.Мелисса до утра не сомкнула глаз: ее снедала тревога.Наутро она встала чуть свет и поспешила в Мейнор-хауз. Там ее ждали расстроенные слуги: они уже знали, что Мейнор закрывается.— Что же это делается, мисс Мелисса? — спрашивали они со слезами на глазах. — Что теперь с нами будет?Мелисса, как могла, успокоила стариков, объяснила, что оба они — и повар, и дворецкий — получат ежемесячное содержание и жилье в поместье Ранде л. Эту милость выхлопотал для верных слуг Дензил Уэлдон — и, должно быть, ему немало пришлось унижаться перед невестой! Слезы сдавили горло Мелиссе — слишком горька была боль и обида на отца.С помощью слуг Мелисса отобрала личные вещи матери, уложила их в принесенные с чердака сундуки и убрала подальше от жадных чужих глаз. Только после этого она принялась укладывать свои чемоданы. Вещей у нее было немного: скромное белье, несколько платьев — своих и материнских, по счастью, оказавшихся Мелиссе впору. Мелисса с матерью шили на себя сами, копируя модные фасоны платьев леди Байрам и Черил. Мелисса была довольна своим гардеробом: но сейчас, отправляясь в роскошное жилище Олдвиков, она ощущала некоторую робость. Впрочем, о чем ей беспокоиться? Горничной не к лицу роскошные наряды: она должна быть одета скромно и не обязательно по последней моде.Мелиссу не пугало превращение из госпожи в служанку: она не боялась ни работы, ни общения с простыми людьми. Ее страшила неизвестность. Что ждет их с Черил в Олдвик-холле? Быть может, дядюшка даст согласие, и счастливая чета отправится в Индию. А если нет? Чарльз — сын ничем не замечательного сельского сквайра, и денег ему едва хватает на жизнь. Едва ли гордый и родовитый лорд сочтет его достойным претендентом на руку племянницы.Но, может быть, Черил несправедлива к дядюшке, как несправедлив был и обиженный им лорд Рудольф? Трудно судить о человеке со слов других людей, пристрастных и предубежденных.Ясно одно: они с Черил должны приложить все усилия, чтобы расположить дядюшку к себе, и не пожалеть ни сил, ни средств, убеждая его, что Черил будет счастлива только с Чарльзом.— Но что, если мирские выгоды герцог ценит больше любви и счастья? — спрашивала сама себя Мелисса — и не находила ответа на свой вопрос.Подъехав к дому Черил, Мелисса обнаружила у парадного крыльца два экипажа. Первый — роскошная карета, запряженная четверкой породистых лошадей. Сбруя сияла серебром, на дверцах кареты сверкали гербы герцога. Вокруг в картинных позах расположились шестеро верховых — все в париках, черных бархатных шляпах, синих с серебром ливреях и белых лосинах. Позади стоял второй экипаж — не столь роскошный, но тоже запряженный четверней. Как видно, герцог в отличие от Хестер не скупился на расходы.Черил ждала Мелиссу в гостиной. Напротив в кресле сидел немолодой человек с сединой на висках и добрым озабоченным лицом. «Должно быть, доверенное лицо герцога», — подумала Мелисса.С радостным возгласом Черил подбежала к подруге и горячо расцеловала ее.— Как видишь, экипажи от герцога прибыли, — заговорила она. — А это мистер Хатчинсон, он позаботится о наших удобствах и безопасности.Мелисса протянула руку мистеру Хатчинсону, тот склонился в поклоне.— Не хотелось бы торопить вас, мисс Байрам, — проговорил он тихим, вежливым голосом, обращаясь к Черил, — но кучера и лошади уже отдохнули. Мне кажется, пора выезжать. Я надеюсь добраться до гостиницы, где нам предстоит ночевать, не позже чем в шесть вечера.— Конечно, — отозвалась Черил. — Я готова. А ты, Мелисса?Мистер Хатчинсон повернулся к Мелиссе. В глазах его отразилось беспокойство.— Означает ли это, что вы собираетесь сопровождать нас, мисс Уэлдон? — спросил он.Черил хлопнула себя по лбу.— Боже! — воскликнула она. — Совсем забыла вас предупредить!Мелисса улыбнулась.— Похоже, нам придется посвятить мистера Хатчинсона в нашу тайну. — Она повернулась к нему: — Да, я собираюсь сопровождать мисс Байрам, но, поскольку его светлость настаивает, чтобы с ней не было никого, кроме горничной, мне придется взять эту обязанность на себя.— Вы — горничная? — воскликнул мистер Хатчинсон. — Но это невозможно!— Уверяю вас, я смогу заботиться о мисс Байрам не хуже опытной горничной. Конечно, я предпочла бы ехать как компаньонка — но в таком качестве герцог меня не примет.— Вы правы, — подтвердил курьер. — Его светлость не терпит непослушания. Но как же?..— А вы ничего ему не говорите, — спокойно ответила Мелисса. — Если здесь и есть какой-нибудь обман, то обман с нашей стороны, и мы за него в ответе. Для вас я — просто горничная мисс Черил… Надеюсь, нам не придется ехать в разных экипажах, — добавила она после минутного колебания.— Нет, конечно, — заверил ее мистер Хатчинсон. — Мисс Черил со своей горничной поедут в большой карете, а я — позади в другом экипаже. Вам так будет удобней, да и мне тоже, — добавил он, и в глазах его на миг блеснула добрая улыбка.— Очень рада, что мы нашли общий язык. Похоже, мистер Хатчинсон, наши интересы совпадают, — с облегчением произнесла Мелисса.Девушки в сопровождении мистера Хатчинсона вышли в прихожую. Черил передала лакею записку с просьбой как можно скорее доставить ее в дом родителей Чарльза. Она торопливо попрощалась со слугами, не обошла на прощание дом, не заглянула в сад — и Мелисса поняла: Черил даже не догадывается, что может никогда больше сюда не вернуться.Первые несколько миль девушки молчали, каждая погруженная в собственные мысли. Наконец Черил заговорила:— Я чувствую себя Персефоной. Помнишь, как она в подземных глубинах плакала о земле, которую никогда больше не увидит?— Ты плохо учила мифологию, — с улыбкой ответила Мелисса. — Персефона каждый од возвращалась на землю, и при мысли о весне суровая зима казалась ей короче.— Уж дядюшка Серджиус устроит мне суровую зиму! — отозвалась Черил. — Когда же мы сможем с Чарльзом пожениться? Я буду считать дни.Мелисса не ответила, и Черил продолжала:— Мы должны сделать все, чтобы уговорить дядюшку Серджиуса дать согласие на брак. Знаешь, Мелисса, я думала прошлой ночью и поняла, что не имею права губить карьеру Чарльза. Ему нравится военная служба. Если он бросит полк из-за меня, я никогда себе этого не прощу.— При чем тут полк? — удивленно спросила Мелисса.— Если случится худшее, мы всегда сможем бежать в Ирландию, — ответила Черил.— И не думай об этом! — воскликнула Мелисса. — Ты права: если Чарльз лишится любимого дела, что у него останется?— У него останусь я, — ответила Черил, но в голосе ее не слышалось уверенности.В просторной карете было удобно и покойно. В середине дня они остановились на обед, и девушки могли привести себя в порядок. Однако дорога была для них не радостна, и обе вздохнули с облегчением, когда впереди показалась гостиница «Летучая лисица».Гостиница блестела чистотой и поражала необычной для подобных заведений роскошью. Объяснение этому было простое: недавно закончились Мелчестерские скачки, привлекшие в эту глушь цвет аристократии со всей Англии. Все, у кого не было в этих местах родственников или друзей, останавливались в «Летучей лисице» и ей подобных гостиницах.Во дворе путешественниц уже ждал мистер Хатчинсон: он поспешил вперед и все приготовил к их приезду. Хозяин с поклоном встретил девушек у дверей, а краснощекая служанка в белоснежном чепце, низко приседая, провела их в просторный номер, где Мелисса и Черил могли переодеться и смыть с себя дорожную пыль.— Как хорошо, что ты со мной! — воскликнула Черил. — Я боялась, что мистер Хатчинсон захочет нас разлучить.— Зачем ему это? — ответила Мелисса. — Я думаю, герцог, кроме всего прочего, рассчитывал, что старуха горничная будет следить за тобой, словно сторожевой пес.— И оберегать от назойливых поклонников? — рассмеялась Черил. — Боюсь, здесь для меня воздыхателей не найдется!— Эта гостиница лучше многих иных, — ответила Мелисса, — и потом, думаю, мы будем ужинать в отдельном кабинете.В голосе Мелиссы слышалось разочарование. Ей часто случалось путешествовать вместе с родителями: останавливаясь в гостиницах, Уэлдоны никогда не требовали себе отдельного кабинета. Ужиная в общем зале, они разглядывали других проезжающих и пытались отгадать их положение и род занятий. Дензил Уэлдон, обладавший богатым воображением, сочинял о посетителях за соседними столиками удивительные истории: безобидного фермера он превращал в знаменитого разбойника, а скромного сквайра — в переодетого итальянского графа. Элоиза и маленькая Мелисса смеялись от души над его выдумками… Боже, как хорошо им было вместе!Теперь все изменилось. Рядом с Мелиссой нет заботливых родителей — она сама, в одночасье оставшаяся одинокой, должна заботиться о младшей подруге: утешать, помогать советом и веселой болтовней отвлекать от бесполезных тревог.Умывшись и переодевшись, девушки спустились вниз. Как и ожидала Мелисса, служанка провела их в отдельный кабинет — большую комнату, отделанную темным дубом, с огромным камином, вокруг которого располагалось несколько кресел.За стеной слышался приглушенный шум голосов, — должно быть, там располагалась общая обеденная зала. Смех и звон стаканов доносился и с другой стороны — из пивной, где отдыхали после трудового дня местные жители.— Похоже, здесь немало посетителей, — заметила Черил.— Неудивительно, ведь возле гостиницы останавливается дилижанс, — ответила Мелисса.— Хотелось бы мне на них посмотреть! — воскликнула любопытная девушка.Не успела она произнести эти слова, как одна из дубовых панелей плавно отъехала в сторону. В кабинет ворвался шум из соседней комнаты. В образовавшемся проеме показались женские руки: они поставили на столик поднос с графином и двумя рюмками и исчезли, а панель встала на место.— Вот это да! — воскликнула Черил.— Должно быть, окошко выходит в столовую, — предположила Мелисса.— Давай посмотрим!Подбежав к стене, Черил нащупала на гладкой деревянной поверхности маленькую ручку и осторожно за нее потянула. Мелисса подошла и встала рядом.Черил проделала совсем маленькую щелку — чтобы люди по ту сторону стены не заметили, что за ними подглядывают. Но и сквозь узкий проем девушки ясно видели обеденный зал, длинный стол и пеструю толпу посетителей.Кого тут только не было! Фермеры в плисовых штанах в сопровождении супруг в цветастых шалях и с выводком детишек. Двое или трое немолодых, хорошо одетых людей, — должно быть, коммивояжеры. Священник. Обрюзгший человек с массивными перстнями на жирных пальцах, с багровым от обильных возлияний лицом, а рядом — девушка с грустными глазами. И еще множество людей, каждый из которых — неразгаданная тайна, нерассказанная история.Поодаль от большого стола, у стен жались маленькие столики. За одним из них девушки заметили мистера Хатчинсона, занятого гусиной ножкой.Внимание Мелиссы привлек один из посетителей — его светлые, почти белые волосы странно контрастировали со смуглым лицом и черными мохнатыми бровями.«Точь-в-точь театральный злодей», — подумала Мелисса.Рядом сидел тщедушный, почти лысый человечек с пронзительными серыми глазами, тоже весьма подозрительный на вид. «Злодеи» о чем-то тихо разговаривали.— Какие скучные люди! — заметила Черил и отодвинулась, пропуская к щелке Мелиссу. — И ни одного молодого красавца!Мелисса взялась за ручку и бросила в зал последний взгляд. В этот миг лысый громко сказал своему собеседнику:— Нам нужен верхолаз.Мелисса с легкой улыбкой закрыла потайное окно. Ее «злодей» — всего-навсего церковный староста и хочет поправить покосившийся крест на крыше. Да, из их разговора даже папа не смог бы извлечь ничего романтического!— По-моему, пора ужинать, — заметила Черил. — Я умираю от голода!И тотчас, словно в ответ на ее желание, отворилась дверь и две служанки внесли подносы, ломящиеся от множества блюд. Были здесь и устричный суп, и запеченный палтус, и жаренные на вертеле голуби, и баранья нога в соусе из каперсов, и всевозможные ветчины, копчения и соления. Всему этому путешественницы, проголодавшиеся после долгой дороги, воздали должное. Наконец Черил проглотила последний кусок пудинга и объявила, что в нее больше ни кусочка не влезет.Девушки собирались уже перейти от стола к камину, как вдруг дверь отворилась. Мелисса подумала было, что это пришли убрать со стола — но на пороге появился молодой человек, одетый по последней моде. Его шейный платок был завязан с тщательно рассчитанной небрежностью, сюртук идеально облегал стройную фигуру, а лосины цвета шампанского, казалось, отражались в сверкающих высоких сапогах.На секунду девушки оторопели от удивления, затем Черил воскликнула:— Кузен Жерве?! Ведь вы — Жерве Байрам, правильно?— Совершенно правильно, Черил, — ответил джентльмен, закрыв за собой дверь и подходя ближе к огню. — Не могу описать, как я был изумлен, когда увидел на дворе карету дядюшки и узнал, что здесь остановилась моя прелестная кузина.— Я еду в Олдвик-холл, — объяснила Черил. — Дядюшка Серджиус прислал за мной карету.Лицо кузена подернулось печалью.— Я прочел в газетах о смерти ваших отца и матери, — промолвил он. — Никто из родственников не потрудился мне об этом сообщить… Примите мои соболезнования, Черил. Думаю, для вас это было страшное потрясение.— Это было ужасно, — дрогнувшим голосом подтвердила Черил. Затем, натянуто улыбнувшись, воскликнула: — Ах да, я и забыла! Познакомьтесь, пожалуйста. Мелисса, это мой кузен Жерве Байрам. Моя подруга Мелисса Уэлдон.Жерве склонился в поклоне. Мелисса сделала реверанс, не сводя с кузена Черил внимательных глаз. В этом блестящем молодом человеке ей с первого взгляда почудилось что-то фальшивое.Мелисса привыкла доверять своей интуиции. Предчувствие ее никогда не обманывало.Дензил Уэлдон порой посмеивался над «ясновидением» дочери, но не мог не признать, что она всегда оказывается права.— Ну, Мелисса, что ты о нем думаешь? — часто спрашивал он после знакомства с новым человеком. И мнение Мелиссы, порой странное и неправдоподобное, всегда было верным.— Ради всего святого, как ты догадалась, что он мошенник? — в изумлении восклицал Дензил, узнав, что его случайный знакомый попал в тюрьму за подлог.— Я не могу этого объяснить, — отвечала Мелисса. — Я просто чувствую, когда человеку нельзя доверять.— А если человеку можно доверять?— Тогда я ничего не чувствую, — призналась Мелисса.— По-моему, ты меня разыгрываешь! — заключил Дензил.Но он сам понимал, что это не объяснение.— Во всем виновата шотландская кровь, — с комичной серьезностью заявил он в следующий раз. — Моя прапрапрабабка была урожденная Макдональд — или Кэмпбелл, сейчас уж не помню. И у твоей матери куча шотландских предков. Должно быть, все они были феи, а то и ведьмы.— Шотландская кровь тут ни при чем, — подхватила шутку миссис Уэлдон. — Все дело в том, что моя бабушка была русской.— Точно! — воскликнул Дензил. — Славяне — таинственные люди, погруженные в свои мечты. Все они в родстве с феями, джиннами, гоблинами и прочими обитателями Страны Грез.Дензил шутил, и Мелисса смеялась вместе с родителями. Но порой девушка задумывалась: почему остальные не замечают того, что для нее очевидно? Неужели она действительно не такая, как прочие люди?Вот и сейчас она ясно чувствовала в очаровательном кузене Черил какую-то фальшь.Кузен тем временем уселся за стол и спросил бутылку вина. Черил рассказала, как дядюшка прислал за ней и пришлось уехать в спешке, бросив дом, не успев даже толком собраться.— Вполне в духе его светлости, — саркастически рассмеялся Жерве. — Твердолобый, бессердечный самодур! Второй такой едва ли найдется во всей Англии!— Я его боюсь, — помолчав, призналась Черил.Еще бы! — отозвался Жерве. — Я его видеть не могу спокойно! — добавил он, нахмурившись. — Но ничего не поделаешь, все мы должны угождать старику.— Почему? — спросила Черил.— Да потому, моя дорогая кузина, что деньги — это страшная сила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16