Нет ничего такого, чего не могла бы сделать любая служанка вместо тебя.
Салли ахнула, почувствовав, что от возмущения к лицу прилила кровь, но постаралась ответить спокойно:
— Вы считаете, моя тетя имела в виду, что я должна уехать из этого дома, который мы с ней вместе строили?
Губы мисс Моусон скривились в саркастической улыбке.
— Ты себе льстишь, — сказала она, — тебе только восемнадцать лет, но, насколько я могу судить, большую часть времени ты тратишь на учебу.
— Все это время я много работала, — воскликнула Салли и тут же пожалела о своих словах.
Почему она должна оправдываться перед этой женщиной? Почему, на самом деле, она должна объяснять, что тетя Эми составила завещание вскоре после того, как они начали работать на ферме? Она все рассказала Салли и добавила:
— Завещание составлено таким образом, на случай, если нас будут бомбить даже здесь, меня могут убить, кто знает. Но даже, если такое случится, хотелось бы, чтобы работа на ферме не прекращалась. Я не сделала распоряжений насчет тебя, дорогая, потому что о тебе позаботился твой отец. Он хотел, чтобы ты жила со мной до тех пор, пока не выйдешь замуж или до твоего двадцатипятилетия. До этого еще очень далеко, придет время, мы все обсудим.
— Только не надо об этом говорить, — заплакала Салли, чувствуя инстинктивный страх ребенка перед смертью.
Тетя Эми улыбнулась:
— Пока нет никаких причин об этом думать, дорогая. Но мы живем в сложном мире с войнами и чумой, поэтому всегда должны быть готовы к смерти даже в середине жизни.
— Да, но... — начала Салли, но тетя ее перебила:
— Никаких но, дорогая. Если я умру, а такое когда-нибудь случится, мне очень хотелось бы, чтобы ферма продолжала свою работу. Ты знаешь, как я мечтала, чтобы в один прекрасный день это случилось. Думаю, что тебе также все это дорого, и ты сможешь обойтись без меня, когда наступит время.
— Вы же знаете, что это не так, — запротестовала Салли. Тетя улыбнулась, услышав искреннюю убежденность в тоне ребенка, но в завещании не было сказано ни слова о том, что она хотела, чтобы Салли продолжала работу в Митроде. Были только деньги, оставленные в руках душеприказчиков, которых Салли никогда не видела и ничего о них не знала.
Глубоко запрятанная внутри гордость, подсказала ей, что не стоит бороться за то, что могло бы сейчас быть ее собственным наследством.
— Что же, мисс Моусон, очень хорошо, — сказала она спокойно, — я уеду так быстро, как только смогу.
Салли очень спокойно вышла из комнаты, чувствуя в глубине души, что одержала своего рода победу не только над мисс Моусон, но и над самой собой.
Но сейчас ей было очень страшно. Страшно покидать все, с чем она сжилась за эти годы, и еще страшнее оттого, что Линн не ответила на се письмо. Салли ожидала, что та пришлет телеграмму, поскольку это было как раз в духе импульсивной, горячей Линн. Но больше ждать у нее не было возможности. Она сказала, что уезжает, и назад пути не было.
Салли упаковала все, что ей принадлежало, — книги и личные вещи — погрузила на тележку и отвезла в церковь, намереваясь попросить старого викария, которого она знала много лет, сохранить их для нее.
— А разве ты не могла оставить все это на ферме, детка? — спросил он, интуитивно чувствуя, что не все так просто.
— Я бы предпочла не делать этого. Надеюсь, вещи могут полежать где-нибудь на чердаке?
— Конечно, конечно, — ответил викарий, — я всегда рад помочь тебе. Но, надеюсь, ты не стала бы скрывать от меня, если бы что-то случилось?
— Все в порядке.., я просто уезжаю.., погостить у своих друзей, — солгала Салли, чувствуя, что если скажет правду, причинит старику боль. Ведь помочь ей он все равно не сможет.
— Его беспокойство немного улеглось. Сна знала, что так и будет.
— У друзей? Тогда все в порядке... Но ты вернешься назад?
— Думаю, да, — ответила Салли, опять солгав, потому что он был стар, и не в его силах было ей помочь. Кроме того, зачем заставлять викария переживать, скажи она ему правду о своем отъезде.
Но тем утром, когда она уходила, бросив последний взгляд на мисс Моусон, стоявшую с видом хозяйки в дверном проеме, Салли уже точно знала, что никогда не вернется назад. Митрод больше не был ее домом. Она осталась одна. Одна во всем мире, кроме, конечно, Линн, но та не ответила на ее письмо.
Находясь в железнодорожном вагоне, Салли думала, что одиночество — самое ужасное чувство, которое она когда-либо испытывала в своей жизни. Лучше уж было терпеть придирки мисс Моусон, чем остаться совсем одной, не имея ни малейшего представления, что уготовано ей в будущем.
На какое-то мгновение ее накрашенные губы задрожали, а глаза наполнились слезами. Потом она вдруг схватила платок и стала стирать помаду, отвернувшись от зеркала. Зачем пытаться выглядеть старше? Она приедет к Линн такой, какая она есть. Ей оставалось только молиться, чтобы та оказалась в Лондоне. Будет просто ужасно, если она уехала и поэтому не ответила на письмо!
Салли открыла сумку. У нее оставалось совсем мало денег, потому что билет оказался очень дорогим. Два фунта банкнотами и около шести шиллингов серебром. Интересно, сколько будет стоить остановиться в гостинице?
В самый разгар ее размышлений поезд дернулся и со скрежетом остановился. Солнце заходило, и небо окрасилось в красный цвет. За окном расстилался сельский ландшафт, и не было заметно никаких признаков станции. Салли удивило, что они остановились, и она решила открыть окно, чтобы выглянуть наружу, но в этот момент распахнулась дверь, и в купе заглянул проводник.
— Вы едете в Лондон, мисс?
— Да, в Лондон, — ответила Салли.
— Боюсь, мы прибудем очень поздно.
— Поздно? — воскликнула Салли. — Но почему?
— Наводнение, мисс. Впереди поврежден мост, и размыло пути. В этих краях прошли сильные ливни. Сейчас там работает ремонтная бригада. Надеюсь, это не займет много времени. Но в любом случае на ремонт уйдет несколько часов, а окружного пути нет. Вагон-ресторан находится впереди состава, у вас будет возможность пообедать.
— Рада это слышать, — сказала Салли, — но насколько серьезны повреждения на линии?
— Не знаю точно. В наши дни такое случается очень часто, — ответил проводник. — Никто меня не переубедит, что во всем виновата атомная бомба, это она что-то наделала с погодой. Никогда не знаешь, что тебя ждет завтра. Вот здесь, например, настоящий потоп. Мы сейчас подъедем к небольшой станции, и у вас будет возможность размяться и немного осмотреться.
— Прекрасно! — обрадовалась Салли. — Спасибо, что вы мне это сказали.
— Я не хотел, чтобы вы беспокоились, — весело ответил проводник и закрыл дверь.
Когда он ушел, Салли вскочила и открыла окно. В самом деле, почти все окрестности были залиты водой. Некоторые поля, расположенные в низинах, были полностью затоплены. Ей приходилось видеть сильные ливни в Уэльсе, когда потоки воды спускались по склонам гор, образуя каскады. Это было прекрасное зрелище, но если вода настигала овец и ягнят, пасшихся там, они погибали.
Интересно, много ли животных погибло при этом наводнении? Салли не могла спокойно смотреть, когда животные страдали от холода, голода или стихии.
Они прибудут в Лондон очень поздно. Шансов на то, что Линн встретит ее, практически не было, хотя она отправила телеграмму перед отъездом. Теперь Салли об этом пожалела. Возможно, Линн будет беспокоиться. Но девушка тут же улыбнулась. Нет, Линн не станет этого делать. Существовало очень немного вещей, из-за которых она стала бы волноваться. И как глупо было надеяться на то, что она встретит ее! Линн может прислать Мэри. Милую Мэри Стад, которая никогда не суетилась и ничего не принимала близко к сердцу. Нет, все будет в порядке, а объяснения она даст, когда приедет.
Дождь прекратился, и Салли, выглянув в окно, увидела, что они подъехали к маленькой, но очень симпатичной станции. Она состояла из двух небольших залов ожидания и кабинета начальника, но вдоль всей платформы какой-то, видимо, очень инициативный человек, устроил клумбы, и, хотя многие цветы пострадали во время дождя, они все равно радовали глаз яркими красками.
Один за другим пассажиры, оглядываясь по сторонам и громко обсуждая происшедшее, выходили из вагонов.
Салли услышала, как один из них сказал, что повреждение линии произошло в полумиле от станции. Девушка открыла дверь вагона и вышла. Глубоко вдохнув теплый, напоенный ароматами цветов сельский воздух, она вдруг подумала, что все эти аварии не имеют никакого значения, когда вокруг нее мир и спокойствие природы.
Салли стояла и смотрела в ту сторону, где были видны горы Уэльса. На фоне красно-золотого заката они приобрели пурпурный оттенок и казались далекими и прекрасными. И Салли еще раз почувствовала себя словно в невесомости между прошлым и будущим.
Внезапно что-то холодное коснулось ее ноги. Посмотрев вниз, она поняла, что это был нос симпатичного и очень дружелюбного спаниеля. Салли наклонилась и погладила его по голове. Это был очаровательный пес с доверчивыми коричневыми глазами, какие бывают только у спаниелей, и чей задумчивый взгляд не может не вызывать умиления.
— Тебе тоже надоело путешествовать? — спросила его Салли, чувствуя, что собака так же рада оказаться на свежем, чистом воздухе, как и она сама. Спаниель завилял хвостом, но туг раздался голос его хозяина.
— Брэкен! Иди сюда, старина.
Она подняла глаза и увидела двух мужчин с еще одной собакой. Это был большой охотничий пес, которого один из мужчин держал на поводке. Спаниель еще раз лизнул Салли и побежал к хозяину.
Девушка с улыбкой смотрела ему вслед. Мужчина заговорил с собакой, и хотя она не могла расслышать слов, ей удалось разглядеть его лицо. Оно было худощавым, загорелым, чисто выбритым, с довольно резкими чертами. Глубокие линии от носа до рта придавали его губам несколько циничное выражение. Мужчина отвернулся, и в этот момент Салли пришло в голову, что ей приходилось где-то его видеть раньше. Где и когда, девушка не имела представления, но она его точно где-то видела.
Оба мужчины с собаками прошли вдоль платформы и вскоре исчезли из поля зрения, но через несколько минут Салли увидела их снова, они двигались по дороге к маленькой деревушке, полускрытой за поворотом дороги. Ей вдруг захотелось тоже пойти в деревню, но она подумала, что может показаться странным, если молодая девушка будет преследовать незнакомых мужчин. Итак, погуляв туда и обратно некоторое время, Салли вернулась в вагон.
Около получаса она провела в размышлениях, позволяя мыслям возвращаться в прошлое, касавшееся событий последних дней, и устремляться в будущее, пока загадочное и волнующее, когда, подняв глаза, опять увидела обоих мужчин, проходивших мимо ее окна. Девушка посмотрела на хозяина спаниеля, и снова к ней вернулось странное чувство, что она его где-то видела.
Мужчина снял шляпу, и его профиль четко вырисовывался на фоне неба, сменившего окраску с темно-красного на полупрозрачные, голубые сумерки. Салли вдруг представила его рыцарем в доспехах, с мечом и в шлеме с плюмажем.
— Не на него ли он похож? — спросила себя Салли, — ..на рыцаря из Средневековья? — Но ответа на ее фантазии не было.
Повинуясь какому-то импульсу, который ей вряд ли удалось бы объяснить, она высунулась из окна и стала смотреть на мужчин, идущих вдоль состава. Она видела, как они подошли к вагону, и один из них вошел внутрь. Хозяин спаниеля остался стоять на платформе.
Еще раз Салли сравнила его с блистательным рыцарем в шлеме с плюмажем. Что навевало ей эти фантазии? Она не могла сделать эту мысль более осязаемой, но и избавиться от нее ей тоже не удавалось.
Потом она увидела, как мужчины выносят из вагона свой багаж. Он состоял из четырех чемоданов, нескольких пальто, дождевиков и длинных коричневых футляров, в которых, видимо, находились рыболовные принадлежности. Салли подумала, что мужчины, наверное, приезжали в Уэльс, чтобы порыбачить. Интересно, много ли они поймали?
К ним поспешил носильщик, быстро погрузил на тележку чемоданы и бросил сверху пальто и дождевики.
— Я понесу удочки, — Салли услышала слова одного из мужчин, и они пошли по платформе. Собаки следовали за своими хозяевами.
— Уверен, что так мы доберемся быстрее, — заметил один незнакомец, и тут же последовал ответ его попутчика:
— Сомневаюсь, но все равно это лучше, чем торчать неизвестно где.
Следуя за носильщиком, который показывал им дорогу, они быстро исчезли из вида.
— Наверное, собираются добраться до Лондона на машине, — решила Салли. По мере того как они удалялись, у нее по какой-то причине появилось чувство потери.
Темнело. Салли думала о двух незнакомцах, мчавшихся в темноте к цели. А она вынуждена сидеть в этом неподвижном поезде и ждать, ждать и ждать.
Вскоре в ее купе заглянул служащий вагона-ресторана и сообщил, что столы для первой половины пассажиров уже накрыты, а для остальных это будет сделано немного позже. Он тоже оказался очень дружелюбным человеком.
— Вам лучше попасть в первую очередь, мисс. Осталось совсем немного еды. Мы не ожидали такого наплыва пассажиров.
— Спасибо, — поблагодарила его Салли и протянула руку за талоном. — Вы все очень хорошо организовали.
— Мы старались, мисс, — сказал служащий. — Вряд ли кто-то мог бы потребовать от нас большего, не правда ли?
— Конечно, — согласилась Салли. Служащий подмигнул ей и засмеялся.
— Но кто-нибудь обязательно будет. Сами услышите, — сказал он и отправился в соседнее купе.
Когда Салли пошла обедать, выяснилось, что служащий оказался прав.
— Я считаю совершенно недопустимым, чтобы аварии, подобные этой, случались на основной железнодорожной линии, — негромко говорила одна дама хорошо поставленным голосом, который разносился от одного конца вагона до другого, — кроме того, что это за обслуживание? В меню абсолютно нечего выбрать.
Салли, к счастью, была не так разборчива в еде, поэтому, с удовольствием съев сытную, хорошо приготовленную пищу, вернулась в свое купе.
Она сидела, глядя в темное окно, и наблюдала, как далекие горы, меняя свой цвет с пурпурного на черный, постепенно исчезают в ночи. Вскоре она могла видеть только свое отражение в вагонном окне. Ее мысли опять вернулись в Митрод.
Наконец, когда все смертельно устали от ожидания и звук раздраженных, ворчливых голосов стал стихать, появился проводник. Он быстро прошел по платформе и попросил пассажиров занять свои места.
— Теперь все в порядке? — спросила его женщина.
— Надеюсь, что так, мадам.
— Я тоже надеюсь, — колко заметила женщина и вошла в вагон первого класса.
Вагон дернулся, и состав очень медленно стал двигаться. На мосту, где случилась поломка, они проехали мимо ремонтной бригады. Лица рабочих казались красными в свете факелов. Из окон их приветствовали пассажиры, г: они махали им в ответ руками, сознавая, что сделали хорошую работу за рекордно короткий срок.
По вагону, казалось, пронесся одновременный вздох облегчения, когда состав на небольшой скорости и без каких-то проблем миновал поврежденный участок пути. Затем поезд пошел быстрее, и вот они опять были на пути в Лондон.
Салли посмотрела на часы, было ровно одиннадцать. Прикинув, где они находились, и сколько осталось ехать, она пришла к выводу, что в Лондон поезд прибудет около пяти часов утра.
Решив, что ей следует устроиться поудобнее, насколько это возможно в вагоне, девушка легла на полку и накрылась своим пальто. Салли не рассчитывала, что ей удастся уснуть, но многолетняя привычка оказалась сильнее. Она тут же забылась и проснулась только один раз, когда поезд остановился на какой-то станции. Но как только состав тронулся, она опять крепко заснула.
Разбудил ее знакомый проводник, когда открыл дверь и сказал:
— Мы прибываем через пять минут, мисс.
Салли резко села.
— Через пять минут! — воскликнула она. — Какой ужас! Сколько сейчас времени?
— Без четверти пять, а вы выглядите так, как будто хорошо выспались.
— Так и есть, — ответила Салли.
Она вскочила с полки, одернула юбку и посмотрела в зеркало на свои взлохмаченные
волосы. Привычным движением Салли стала собирать их в узел, так, как она причесывалась всегда, но потом опомнилась и снова распустила волосы, пригладив их расческой как можно аккуратнее. Она надела жакет, решив, что на этот раз обойдется без шляпы, и сняла с вешалки пальто.
Пять часов! Что за время для приезда! Кому придет в голову ждать ее в такой час.
Темное небо постепенно начинало светлеть, скрывая последние звезды. Но потом их еще раз окутала темнота, когда поезд подходил к станции. Носильщиков на перроне было мало, поэтому Салли взяла свой чемодан и вышла из вагона.
Растрепанные, неумытые и очень раздраженные пассажиры разбирали свои вещи из багажного вагона. Такси тоже оказалось очень мало, и Салли быстро пришла к выводу, что ей вряд ли удастся воспользоваться одним из них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Салли ахнула, почувствовав, что от возмущения к лицу прилила кровь, но постаралась ответить спокойно:
— Вы считаете, моя тетя имела в виду, что я должна уехать из этого дома, который мы с ней вместе строили?
Губы мисс Моусон скривились в саркастической улыбке.
— Ты себе льстишь, — сказала она, — тебе только восемнадцать лет, но, насколько я могу судить, большую часть времени ты тратишь на учебу.
— Все это время я много работала, — воскликнула Салли и тут же пожалела о своих словах.
Почему она должна оправдываться перед этой женщиной? Почему, на самом деле, она должна объяснять, что тетя Эми составила завещание вскоре после того, как они начали работать на ферме? Она все рассказала Салли и добавила:
— Завещание составлено таким образом, на случай, если нас будут бомбить даже здесь, меня могут убить, кто знает. Но даже, если такое случится, хотелось бы, чтобы работа на ферме не прекращалась. Я не сделала распоряжений насчет тебя, дорогая, потому что о тебе позаботился твой отец. Он хотел, чтобы ты жила со мной до тех пор, пока не выйдешь замуж или до твоего двадцатипятилетия. До этого еще очень далеко, придет время, мы все обсудим.
— Только не надо об этом говорить, — заплакала Салли, чувствуя инстинктивный страх ребенка перед смертью.
Тетя Эми улыбнулась:
— Пока нет никаких причин об этом думать, дорогая. Но мы живем в сложном мире с войнами и чумой, поэтому всегда должны быть готовы к смерти даже в середине жизни.
— Да, но... — начала Салли, но тетя ее перебила:
— Никаких но, дорогая. Если я умру, а такое когда-нибудь случится, мне очень хотелось бы, чтобы ферма продолжала свою работу. Ты знаешь, как я мечтала, чтобы в один прекрасный день это случилось. Думаю, что тебе также все это дорого, и ты сможешь обойтись без меня, когда наступит время.
— Вы же знаете, что это не так, — запротестовала Салли. Тетя улыбнулась, услышав искреннюю убежденность в тоне ребенка, но в завещании не было сказано ни слова о том, что она хотела, чтобы Салли продолжала работу в Митроде. Были только деньги, оставленные в руках душеприказчиков, которых Салли никогда не видела и ничего о них не знала.
Глубоко запрятанная внутри гордость, подсказала ей, что не стоит бороться за то, что могло бы сейчас быть ее собственным наследством.
— Что же, мисс Моусон, очень хорошо, — сказала она спокойно, — я уеду так быстро, как только смогу.
Салли очень спокойно вышла из комнаты, чувствуя в глубине души, что одержала своего рода победу не только над мисс Моусон, но и над самой собой.
Но сейчас ей было очень страшно. Страшно покидать все, с чем она сжилась за эти годы, и еще страшнее оттого, что Линн не ответила на се письмо. Салли ожидала, что та пришлет телеграмму, поскольку это было как раз в духе импульсивной, горячей Линн. Но больше ждать у нее не было возможности. Она сказала, что уезжает, и назад пути не было.
Салли упаковала все, что ей принадлежало, — книги и личные вещи — погрузила на тележку и отвезла в церковь, намереваясь попросить старого викария, которого она знала много лет, сохранить их для нее.
— А разве ты не могла оставить все это на ферме, детка? — спросил он, интуитивно чувствуя, что не все так просто.
— Я бы предпочла не делать этого. Надеюсь, вещи могут полежать где-нибудь на чердаке?
— Конечно, конечно, — ответил викарий, — я всегда рад помочь тебе. Но, надеюсь, ты не стала бы скрывать от меня, если бы что-то случилось?
— Все в порядке.., я просто уезжаю.., погостить у своих друзей, — солгала Салли, чувствуя, что если скажет правду, причинит старику боль. Ведь помочь ей он все равно не сможет.
— Его беспокойство немного улеглось. Сна знала, что так и будет.
— У друзей? Тогда все в порядке... Но ты вернешься назад?
— Думаю, да, — ответила Салли, опять солгав, потому что он был стар, и не в его силах было ей помочь. Кроме того, зачем заставлять викария переживать, скажи она ему правду о своем отъезде.
Но тем утром, когда она уходила, бросив последний взгляд на мисс Моусон, стоявшую с видом хозяйки в дверном проеме, Салли уже точно знала, что никогда не вернется назад. Митрод больше не был ее домом. Она осталась одна. Одна во всем мире, кроме, конечно, Линн, но та не ответила на ее письмо.
Находясь в железнодорожном вагоне, Салли думала, что одиночество — самое ужасное чувство, которое она когда-либо испытывала в своей жизни. Лучше уж было терпеть придирки мисс Моусон, чем остаться совсем одной, не имея ни малейшего представления, что уготовано ей в будущем.
На какое-то мгновение ее накрашенные губы задрожали, а глаза наполнились слезами. Потом она вдруг схватила платок и стала стирать помаду, отвернувшись от зеркала. Зачем пытаться выглядеть старше? Она приедет к Линн такой, какая она есть. Ей оставалось только молиться, чтобы та оказалась в Лондоне. Будет просто ужасно, если она уехала и поэтому не ответила на письмо!
Салли открыла сумку. У нее оставалось совсем мало денег, потому что билет оказался очень дорогим. Два фунта банкнотами и около шести шиллингов серебром. Интересно, сколько будет стоить остановиться в гостинице?
В самый разгар ее размышлений поезд дернулся и со скрежетом остановился. Солнце заходило, и небо окрасилось в красный цвет. За окном расстилался сельский ландшафт, и не было заметно никаких признаков станции. Салли удивило, что они остановились, и она решила открыть окно, чтобы выглянуть наружу, но в этот момент распахнулась дверь, и в купе заглянул проводник.
— Вы едете в Лондон, мисс?
— Да, в Лондон, — ответила Салли.
— Боюсь, мы прибудем очень поздно.
— Поздно? — воскликнула Салли. — Но почему?
— Наводнение, мисс. Впереди поврежден мост, и размыло пути. В этих краях прошли сильные ливни. Сейчас там работает ремонтная бригада. Надеюсь, это не займет много времени. Но в любом случае на ремонт уйдет несколько часов, а окружного пути нет. Вагон-ресторан находится впереди состава, у вас будет возможность пообедать.
— Рада это слышать, — сказала Салли, — но насколько серьезны повреждения на линии?
— Не знаю точно. В наши дни такое случается очень часто, — ответил проводник. — Никто меня не переубедит, что во всем виновата атомная бомба, это она что-то наделала с погодой. Никогда не знаешь, что тебя ждет завтра. Вот здесь, например, настоящий потоп. Мы сейчас подъедем к небольшой станции, и у вас будет возможность размяться и немного осмотреться.
— Прекрасно! — обрадовалась Салли. — Спасибо, что вы мне это сказали.
— Я не хотел, чтобы вы беспокоились, — весело ответил проводник и закрыл дверь.
Когда он ушел, Салли вскочила и открыла окно. В самом деле, почти все окрестности были залиты водой. Некоторые поля, расположенные в низинах, были полностью затоплены. Ей приходилось видеть сильные ливни в Уэльсе, когда потоки воды спускались по склонам гор, образуя каскады. Это было прекрасное зрелище, но если вода настигала овец и ягнят, пасшихся там, они погибали.
Интересно, много ли животных погибло при этом наводнении? Салли не могла спокойно смотреть, когда животные страдали от холода, голода или стихии.
Они прибудут в Лондон очень поздно. Шансов на то, что Линн встретит ее, практически не было, хотя она отправила телеграмму перед отъездом. Теперь Салли об этом пожалела. Возможно, Линн будет беспокоиться. Но девушка тут же улыбнулась. Нет, Линн не станет этого делать. Существовало очень немного вещей, из-за которых она стала бы волноваться. И как глупо было надеяться на то, что она встретит ее! Линн может прислать Мэри. Милую Мэри Стад, которая никогда не суетилась и ничего не принимала близко к сердцу. Нет, все будет в порядке, а объяснения она даст, когда приедет.
Дождь прекратился, и Салли, выглянув в окно, увидела, что они подъехали к маленькой, но очень симпатичной станции. Она состояла из двух небольших залов ожидания и кабинета начальника, но вдоль всей платформы какой-то, видимо, очень инициативный человек, устроил клумбы, и, хотя многие цветы пострадали во время дождя, они все равно радовали глаз яркими красками.
Один за другим пассажиры, оглядываясь по сторонам и громко обсуждая происшедшее, выходили из вагонов.
Салли услышала, как один из них сказал, что повреждение линии произошло в полумиле от станции. Девушка открыла дверь вагона и вышла. Глубоко вдохнув теплый, напоенный ароматами цветов сельский воздух, она вдруг подумала, что все эти аварии не имеют никакого значения, когда вокруг нее мир и спокойствие природы.
Салли стояла и смотрела в ту сторону, где были видны горы Уэльса. На фоне красно-золотого заката они приобрели пурпурный оттенок и казались далекими и прекрасными. И Салли еще раз почувствовала себя словно в невесомости между прошлым и будущим.
Внезапно что-то холодное коснулось ее ноги. Посмотрев вниз, она поняла, что это был нос симпатичного и очень дружелюбного спаниеля. Салли наклонилась и погладила его по голове. Это был очаровательный пес с доверчивыми коричневыми глазами, какие бывают только у спаниелей, и чей задумчивый взгляд не может не вызывать умиления.
— Тебе тоже надоело путешествовать? — спросила его Салли, чувствуя, что собака так же рада оказаться на свежем, чистом воздухе, как и она сама. Спаниель завилял хвостом, но туг раздался голос его хозяина.
— Брэкен! Иди сюда, старина.
Она подняла глаза и увидела двух мужчин с еще одной собакой. Это был большой охотничий пес, которого один из мужчин держал на поводке. Спаниель еще раз лизнул Салли и побежал к хозяину.
Девушка с улыбкой смотрела ему вслед. Мужчина заговорил с собакой, и хотя она не могла расслышать слов, ей удалось разглядеть его лицо. Оно было худощавым, загорелым, чисто выбритым, с довольно резкими чертами. Глубокие линии от носа до рта придавали его губам несколько циничное выражение. Мужчина отвернулся, и в этот момент Салли пришло в голову, что ей приходилось где-то его видеть раньше. Где и когда, девушка не имела представления, но она его точно где-то видела.
Оба мужчины с собаками прошли вдоль платформы и вскоре исчезли из поля зрения, но через несколько минут Салли увидела их снова, они двигались по дороге к маленькой деревушке, полускрытой за поворотом дороги. Ей вдруг захотелось тоже пойти в деревню, но она подумала, что может показаться странным, если молодая девушка будет преследовать незнакомых мужчин. Итак, погуляв туда и обратно некоторое время, Салли вернулась в вагон.
Около получаса она провела в размышлениях, позволяя мыслям возвращаться в прошлое, касавшееся событий последних дней, и устремляться в будущее, пока загадочное и волнующее, когда, подняв глаза, опять увидела обоих мужчин, проходивших мимо ее окна. Девушка посмотрела на хозяина спаниеля, и снова к ней вернулось странное чувство, что она его где-то видела.
Мужчина снял шляпу, и его профиль четко вырисовывался на фоне неба, сменившего окраску с темно-красного на полупрозрачные, голубые сумерки. Салли вдруг представила его рыцарем в доспехах, с мечом и в шлеме с плюмажем.
— Не на него ли он похож? — спросила себя Салли, — ..на рыцаря из Средневековья? — Но ответа на ее фантазии не было.
Повинуясь какому-то импульсу, который ей вряд ли удалось бы объяснить, она высунулась из окна и стала смотреть на мужчин, идущих вдоль состава. Она видела, как они подошли к вагону, и один из них вошел внутрь. Хозяин спаниеля остался стоять на платформе.
Еще раз Салли сравнила его с блистательным рыцарем в шлеме с плюмажем. Что навевало ей эти фантазии? Она не могла сделать эту мысль более осязаемой, но и избавиться от нее ей тоже не удавалось.
Потом она увидела, как мужчины выносят из вагона свой багаж. Он состоял из четырех чемоданов, нескольких пальто, дождевиков и длинных коричневых футляров, в которых, видимо, находились рыболовные принадлежности. Салли подумала, что мужчины, наверное, приезжали в Уэльс, чтобы порыбачить. Интересно, много ли они поймали?
К ним поспешил носильщик, быстро погрузил на тележку чемоданы и бросил сверху пальто и дождевики.
— Я понесу удочки, — Салли услышала слова одного из мужчин, и они пошли по платформе. Собаки следовали за своими хозяевами.
— Уверен, что так мы доберемся быстрее, — заметил один незнакомец, и тут же последовал ответ его попутчика:
— Сомневаюсь, но все равно это лучше, чем торчать неизвестно где.
Следуя за носильщиком, который показывал им дорогу, они быстро исчезли из вида.
— Наверное, собираются добраться до Лондона на машине, — решила Салли. По мере того как они удалялись, у нее по какой-то причине появилось чувство потери.
Темнело. Салли думала о двух незнакомцах, мчавшихся в темноте к цели. А она вынуждена сидеть в этом неподвижном поезде и ждать, ждать и ждать.
Вскоре в ее купе заглянул служащий вагона-ресторана и сообщил, что столы для первой половины пассажиров уже накрыты, а для остальных это будет сделано немного позже. Он тоже оказался очень дружелюбным человеком.
— Вам лучше попасть в первую очередь, мисс. Осталось совсем немного еды. Мы не ожидали такого наплыва пассажиров.
— Спасибо, — поблагодарила его Салли и протянула руку за талоном. — Вы все очень хорошо организовали.
— Мы старались, мисс, — сказал служащий. — Вряд ли кто-то мог бы потребовать от нас большего, не правда ли?
— Конечно, — согласилась Салли. Служащий подмигнул ей и засмеялся.
— Но кто-нибудь обязательно будет. Сами услышите, — сказал он и отправился в соседнее купе.
Когда Салли пошла обедать, выяснилось, что служащий оказался прав.
— Я считаю совершенно недопустимым, чтобы аварии, подобные этой, случались на основной железнодорожной линии, — негромко говорила одна дама хорошо поставленным голосом, который разносился от одного конца вагона до другого, — кроме того, что это за обслуживание? В меню абсолютно нечего выбрать.
Салли, к счастью, была не так разборчива в еде, поэтому, с удовольствием съев сытную, хорошо приготовленную пищу, вернулась в свое купе.
Она сидела, глядя в темное окно, и наблюдала, как далекие горы, меняя свой цвет с пурпурного на черный, постепенно исчезают в ночи. Вскоре она могла видеть только свое отражение в вагонном окне. Ее мысли опять вернулись в Митрод.
Наконец, когда все смертельно устали от ожидания и звук раздраженных, ворчливых голосов стал стихать, появился проводник. Он быстро прошел по платформе и попросил пассажиров занять свои места.
— Теперь все в порядке? — спросила его женщина.
— Надеюсь, что так, мадам.
— Я тоже надеюсь, — колко заметила женщина и вошла в вагон первого класса.
Вагон дернулся, и состав очень медленно стал двигаться. На мосту, где случилась поломка, они проехали мимо ремонтной бригады. Лица рабочих казались красными в свете факелов. Из окон их приветствовали пассажиры, г: они махали им в ответ руками, сознавая, что сделали хорошую работу за рекордно короткий срок.
По вагону, казалось, пронесся одновременный вздох облегчения, когда состав на небольшой скорости и без каких-то проблем миновал поврежденный участок пути. Затем поезд пошел быстрее, и вот они опять были на пути в Лондон.
Салли посмотрела на часы, было ровно одиннадцать. Прикинув, где они находились, и сколько осталось ехать, она пришла к выводу, что в Лондон поезд прибудет около пяти часов утра.
Решив, что ей следует устроиться поудобнее, насколько это возможно в вагоне, девушка легла на полку и накрылась своим пальто. Салли не рассчитывала, что ей удастся уснуть, но многолетняя привычка оказалась сильнее. Она тут же забылась и проснулась только один раз, когда поезд остановился на какой-то станции. Но как только состав тронулся, она опять крепко заснула.
Разбудил ее знакомый проводник, когда открыл дверь и сказал:
— Мы прибываем через пять минут, мисс.
Салли резко села.
— Через пять минут! — воскликнула она. — Какой ужас! Сколько сейчас времени?
— Без четверти пять, а вы выглядите так, как будто хорошо выспались.
— Так и есть, — ответила Салли.
Она вскочила с полки, одернула юбку и посмотрела в зеркало на свои взлохмаченные
волосы. Привычным движением Салли стала собирать их в узел, так, как она причесывалась всегда, но потом опомнилась и снова распустила волосы, пригладив их расческой как можно аккуратнее. Она надела жакет, решив, что на этот раз обойдется без шляпы, и сняла с вешалки пальто.
Пять часов! Что за время для приезда! Кому придет в голову ждать ее в такой час.
Темное небо постепенно начинало светлеть, скрывая последние звезды. Но потом их еще раз окутала темнота, когда поезд подходил к станции. Носильщиков на перроне было мало, поэтому Салли взяла свой чемодан и вышла из вагона.
Растрепанные, неумытые и очень раздраженные пассажиры разбирали свои вещи из багажного вагона. Такси тоже оказалось очень мало, и Салли быстро пришла к выводу, что ей вряд ли удастся воспользоваться одним из них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36