— Мой господин отступает нечасто.
— Он не особенно грозен, — всю правду Боринсону говорить не хотелось. Зачем признаваться в том, что Габорн терпеть не может брать дары у других людей и потому не идет ни в какое сравнение с Радж Ахтеном?
— Но он хотя бы высокого роста? — спросил Неодолимый. — Сильный?
Боринсон рассмеялся. Он вдруг понял, к чему этот разговор. Собеседник его тоже не раз мечтал о появлении Короля Земли.
— Нет, он не высок, — сказал Боринсон, хотя и знал, что высокий рост у индопальцев считается достоинством. Вождь должен быть рослым. — Он ниже тебя на целую ладонь.
— Но, несмотря на это, он, конечно же, красив? — спросил Неодолимый. — Так же, как мой лорд Радж Ахтен?
— У него нет даров обаяния, — признался Боринсон. — Красота Радж Ахтена — как костер, пылающий в ночи. Красота моего лорда — как… искры от этого костра.
— Ага! — сказал Неодолимый, словно сделав какое-то открытие. — Значит, правду говорят, будто Король Земли мал ростом и некрасив?
— Да, — ответил Боринсон. — Он ниже и некрасивее Радж Ахтена.
— Но он очень мудр, — сказал Неодолимый, — хитер и коварен.
— Он — молодой человек, — признался Боринсон. — Вовсе не мудрый. И его оскорбили бы твои слова о том, что он хитер и коварен.
— Но ведь он сумел перехитрить моего лорда Радж Ахтена? Он вел через равнину женщин и скот и тем обманул моего господина.
— Думаю, ему просто повезло, — сказал Боринсон. — На самом деле это придумал даже не сам Габорн. Это предложила его жена.
— Вот как, он советуется с женой? Мужчину, который советуется с женой, в Индопале считали глупцом, лишенным мужской чести.
— Он прислушивается к советам и мужчин, и женщин, — поправил Боринсон…
Неодолимый высокомерно улыбнулся, подняв лицо к солнцу, и оспины на его смуглой коже стали видны лучше.
— Ты видел моего господина Радж Ахтена? — спросил он.
— Видел, — ответил Боринсон.
— Он лучше всех. И краше всех, и грознее всех в битве, — сказал Неодолимый. — Враги недаром его боятся, а подданные повинуются ему беспрекословно.
В голосе его, однако, Боринсон уловил какую-то странную нотку. Словно тот хотел что-то проверить.
— Согласен. Он самый сильный, самый хитрый, самый красивый и самый грозный.
— Так почему тогда ты служишь Королю Земли? — прошипел сквозь зубы Неодолимый.
— Нет никого красивее твоего господина, — ответил Боринсон, — но и нет никого, столь же злого сердцем. Что, если я скажу, что подданные боятся его не меньше врагов? И ведь недаром?
— За такие слова в Индопале полагается смерть! — предостерег Неодолимый.
Глаза его вспыхнули, и, схватившись за кинжал на поясе, он наполовину вытащил его из ножен.
— Сказать правду в Индопале означает смерть! — возразил Боринсон. — Но ведь ты сам приказал говорить правду. Разве не это цена обеда, который должен поддержать мою жизнь?
Неодолимый не ответил, и Боринсон продолжал:
— Я не до конца ответил на твой вопрос: я служу Королю Земли, потому что у него доброе сердце, — он повысил голос. — Мой король любит своих подданных. Он любит даже своих врагов и хочет спасти всех. Я служу Королю Земли, потому что сама Земля выбрала его и дала ему силу, чего Радж Ахтен со своим прекрасным лицом и всеми своими армиями никогда не дождется!
Неодолимый разразился добродушным смехом.
— Друг, ты заработал обед! Ты говорил правдиво, и я благодарен тебе за это, — он пожал Боринсону руку. — Меня зовут Пэштак.
И передал ему плошку с рисом и уткой. Боринсон не мог не заметить, что Пэштак назвал его другом. В Индопале это значило многое.
Потому он решился спросить:
— Пэштак, ты тоже мечтал в детстве о том, чтобы пришел Король Земли? Мечтал стать его рыцарем? Хотелось бы тебе служить ему сейчас?
Неодолимый задумчиво посмотрел на свою ложку с рисом.
— Я не думал, что он будет мал ростом и некрасив, и будет советоваться с женщинами. И что родом окажется из вражеских земель, тоже…
Боринсон съел свой рис. Плошка была маленькая и не утолила голода. Но все же ему стало лучше, и сил как будто прибавилось.
Он задумался о том, что же все-таки произошло в Голубой Башне. Не только он потерял дары, их потеряли еще тысячи воинов. А ведь многие лорды держали в башне при своих Посвященных личную охрану. Голубая Башня простояла не одну тысячу лет, и никто не мог взять ее штурмом с тех самых пор, как четыреста лет назад король Тисон Смелый успешно подобрался к ней с моря.
Среди лордов Мистаррии должна сейчас воцариться страшная паника.
Боринсон подумал о Габорне. Габорн тоже потерял дары, и это было самое страшное.
Рад ж Ахтен не мог добраться до Габорна, пока тот находился в Гередоне. Короля Земли защищали духи Даннвуда, вторгаться в Гередон было слишком рискованно. Поэтому он приложил все усилия, чтобы выманить Габорна за пределы недосягаемого круга. Габорн же рассчитывал на герцога Палдана, надеясь, что сумеет должным образом защитить Мистаррию. Палдан был опытен и мудр и неоднократно возглавлял походы против врагов дома Ордина. И вполне заслужил доверие короля.
Но и Палдан не смог бы сражаться со связанными руками, а Радж Ахтен как раз связал ему руки.
Боринсон понял это со всей ясностью, даже лишившись даров. Радж Ахтен знал, что теперь Габорн неизбежно вступит в войну.
Ничто не могло подтолкнуть его принять это решение скорее, чем угроза народу, угроза жизни всех тех, кого Габорн знал и любил.
Боринсону отчаянно захотелось поговорить с Габорном, убедить его вернуться на север. Но он и сам не был уверен в том, что это было бы правильно. Ведь если Габорн не выступит на юг, Радж Ахтен уничтожит Мистаррию.
Глава 22
Темный победитель
Эрин и Селинор намного опередили остальных. Они отъехали от Хейворта уже миль на двадцать, когда Эрин услышала голос Габорна: «Прячьтесь!»
Сердце у нее сильно забилось. На всем скаку девушка мгновенно остановила коня и огляделась по сторонам, пытаясь определить, откуда грозит опасность.
Селинор остановился тоже и спросил:
— Что случилось?
Эрин посмотрела на небо. И увидела на горизонте темную тучу, которая быстро приближалась. У нее перехватило дыхание.
— Готовьте лук, — сказала она, думая, что у них еще есть время.
И, соскочив с лошади, принялась отвязывать свой. Селинор, возясь с оружием, то и дело поглядывал на приближающееся темное облако. «Оно похоже на огромную рыбу, плывущую в облаках, — подумала Эрин. — На рыбу, которая до поры пряталась в глубине, готовясь напасть».
«Я не боюсь, — сказала она себе. — Я — сестра-всадница. А Всадницы страху не поддаются».
Однако в глубине души ей все-таки было страшно. В детстве Эрин часто мечтала о приходе Короля Земли. Настанут прекрасные, героические времена, думалось ей; она станет служить королю и вместе с ним бороться со злом.
Но никогда еще сестра-всадница Эрин, принимавшая участие в турнирах и в потешных и в настоящих боях, не сталкивалась с чем-то подобным. Она впервые почувствовала себя маленькой и беспомощной.
Не успела она натянуть лук, как Габорн снова заговорил с нею: «Беги, Эрин! Прячься!»
Она отшвырнула лук и вспрыгнула обратно в седло. Тут она вспомнила, что Селинор не был избран, а значит, не слышал приказа.
— Поздно! — крикнула она. — В лес! Скорее!
Селинор удивленно посмотрел на нее. Он как раз подготовил лук к бою. Впереди виднелся холм, заросший ольховыми деревьями, листва с которых облетела еще не вся. Эрин решила укрыться под ними.
И тут из облаков вынырнул бурлящий сгусток непроницаемого для человеческих глаз мрака. Небо позади него сплошь закрывала тьма. Над черным сгустком вился водоворот огня — смерч, засасывавший в себя дневной свет и питавший эпицентр мрака.
Черный шар этот вместе с яростным огненным смерчем летел к людям.
— Бежим! — закричала Эрин.
Селинор вскочил на коня, и они поскакали прочь.
Сгусток тьмы несся прямо над дорогой на Даркинские холмы. Вдруг он изменил направление и опустился ниже.
Оба Хроно закричали от ужаса и помчались следом за Эрин и Селинорои, изо всех сил стараясь не отставать.
Эрин скакала во весь опор. Лошадь перепрыгивала через кусты и валуны, в лицо бил ветер, а по пятам неслась тьма.
Девушка оглянулась, и у нее на глазах черный сгусток диаметром в полмили коснулся земли. Взревел ветер и прошелся невидимой стеной по деревьям, которые росли на холме. Могучие лесные великаны упали под его напором, как сухие ветки. Послышался треск и скрежет, ветер рычал как зверь. В воздухе закружились сломанные ветви и сорванная листва. Ветер нес обломки и был крыльями урагану, а в сердце его клубилась туча чернее ночи.
Ураган набирал скорость. Ветер стеной прошелся по дороге, с такой силой ударил Хроно Эрин, что женщина вылетела из седла.
Затем подхватил обоих — Всадника и лошадь. Словно невидимая рука подняла Хроно и подбросила ее вверх.
Эрин вспомнилась строка из старинной книги — описание сражающегося Победителя. «И с ним явился солнечный свет и ветер, взмахом крыльев своих породил он ветер, подобный буре, и ударил по кораблям в Вэйсинде, и оторвал корабли от воды, и бросил их в пучину».
Ей это всегда казалось поэтическим вымыслом. Она видела, как летают огромные грааки, но взмахи их крыльев никакого ветра не порождали. Это же существо, напавшее на них сейчас, управляло ветром с невероятной легкостью. Словно воздух и ветер были продолжением его тела.
Хроно дико закричала, но крик ее в грохоте урагана был почти не слышен, а потом Эрин увидела, как огромное дерево с обломанными ветвями — корабельная сосна — ударило несчастную в живот и пробило насквозь. Кровь окрасила вышедший наружу ствол. Ветер повлек тело Хроно, коня и дерево все выше и выше, швыряя из стороны в сторону, пока они не исчезли в сгустке непроглядного мрака.
Эрин не любила свою Хроно и никогда не была с ней близка. Единственной любезностью, которую принцесса ей оказывала — это, когда та простудилась, пару раз сделала ей чай. Но при виде участи, постигшей бедную женщину, она пришла в ужас.
Хроно Селинора уже доскакал было до обочины, когда лошадь его вдруг запнулась, и ветер потащил ее в обратную сторону. Лошадь отчаянно заржала. Эрин отвернулась.
Стена ветра понеслась прямо к ней. Конь Эрин скакнул в неглубокий песчаный овраг. По дну его проходило высохшее русло ручья. Она помчалась вдоль русла, спеша укрыться под соснами, смыкавшими впереди над узким оврагом свои кроны. Селинор скакал рядом.
Внезапно вокруг них заметались сухие листья. Чувствуя, как ветер рвет плащ с ее плеч, Эрин ударила коня пятками по бокам. Оглянулась.
Меньше чем в дюжине ярдов за спиной ее разверзлась тьма, подобная черной дыре, ветер завыл как зверь. По обе стороны оврага со скрежетом повалились деревья. Зияющая тьма готовилась ее проглотить. Из мрака вылетел длинный шест и ударил в спину, как копье. Удар швырнул Эрин на шею коня, но шест сломался о доспехи.
Они доскакали до сосен. Селинор резко остановил коня. Путь перегородил огромный завал из бревен.
«Прячьтесь!» — прокричал голос Габорна в мозгу Эрин.
Она прыгнула к Селинору, и ветер подтолкнул ее в спину.
Эрин сбила принца с коня и, покатившись вместе с ним вперед, нырнула под завал.
Брошенные лошади испуганно ржали, но оглянуться еще раз она не посмела.
Эрин все глубже заползала под сваленные стволы, а ветер выл и гремел над головой. С треском ломались деревья и падали сверху на завал, словно Темный Победитель намеревался его раздавить. Ветви упавших сосен накрыли их, стало темно, запахло смолой и хвоей.
Вокруг бушевал ураган. Ветер с грохотом катил по руслу ручья камни, он проникал и сюда, под упавшие деревья, срывая кору со старых бревен.
Селинор прикрыл Эрин сверху своим телом и крепко обнял. В полной темноте, ничего не видя, она подумала, что сейчас он ее задушит. Но боялась, как бы он не отодвинулся.
— Не двигайтесь! — крикнул он.
Теперь ей стало понятно, о чем предупреждал Габорн. Сила Темного Победителя была нечеловеческой. Стрела бессильна против кипящего урагана. Никакому рыцарю, как бы он ни был силен и отважен, не совладать с таким чудовищем.
Сражаться с ним невозможно, даже укрыться от него трудно.
Раздался треск, сверкнула молния, и сухие бревна в завале вспыхнули, как трут.
Во время вспышки Эрин увидела его. Возле ствола упавшей сосны, между уцелевших ветвей мелькнула светящаяся фигура. Пригнувшийся человек с крыльями. Он крался к ним по руслу ручья. Вокруг него вспыхивали темные огни, словно он одновременно и поглощал, и создавал свет.
Воздух завибрировал. Волосы Эрин затрещали и встали дыбом. Она испугалась, что следующая молния попадет в них.
Внезапно, когда Победитель настиг их, ветер спал. Эрин не смела шелохнуться. Они были в самом сердце урагана.
Над головой взревел огонь, запаленный молнией. Победитель взлетел, раздувая его крыльями.
От удовольствия он завыл. Это был нечеловеческий, раздирающий уши звук, одновременно более прекрасный, чем любая музыка, слышанная Эрин, — песня проклятого существа.
Ее уже душил дым. Сверху дождем сыпались горящие ветки и куски коры. На спину Селинора упало одно из бревен. Руку Эрин обожгла зола.
Девушка стряхнула ее на сухую траву, и та затлела. В тусклом свете Эрин разглядела слева от себя нависающий пласт земли. Ручей, пробивая себе путь, размыл когда-то склон оврага, и, если подрыться туда, земля, может быть, их защитит.
Она схватила Селинора за плечо, чтобы показать на укрытие, и увидела, что тот потерял сознание. Он прикрыл ее своим телом. И потерял сознание от удара бревна. Хорошо, если не умер.
Вывернувшись из-под Селинора, Эрин ухватила его за ворот кольчуги и поволокла в безопасное место.
Сверху свалился горящий сук и с глухим стуком ударил Селинора по спине. Принц вскрикнул, поднял было голову, залитую кровью, и снова потерял сознание.
Эрин поползла дальше, пробираясь среди бревен, и почти добралась до навеса, когда вдруг осознала, что ветер прекратился. И тьма рассеялась.
Эрин огляделась, не смея надеяться на спасение, не зная, успеет ли она выбраться из-под завала, прежде чем обрушатся горящие бревна.
Но Темный Победитель исчез.
Спас их, как это ни странно, крик Селинора. Победитель решил, что тот погиб. Эрин поспешно перевернула принца на спину, чтобы это проверить.
Глава 23
Отважные лорды
Габорн тупо смотрел, как Темный Победитель стягивает небесный свет в огненную воронку, вбирая его в черный сгусток.
Он устал, как никогда, и с трудом заставлял себя сосредоточить взгляд, не то что мысли. Он не спал несколько суток, и теперь, утратив дары, едва держался на ногах.
Чудовище приближалось, завыл поднятый им ветер. Победитель несся низко над дорогой, будто сова, выслеживающая мышь.
Ветер вырывал с корнем деревья, расшвыривал огромные камни. Люди и кони бежали прочь с его пути, но спастись успели не все, далеко не все.
Из тучи, поражая Всадников, разрывая на куски лошадей, ударила молния. По небу прокатился гром, заглушив крики ужаса и треск ломающихся деревьев.
По дороге прошелся ураган, взметая густым облаком пыль.
— Ко мне! — вскричал рядом с Габорном толстый король Орвинн. — За Орвинна и Мистаррию!
«Этот дурень собирается прикрыть меня! — понял Габорн. — Я потерял дары, и Орвинн думает, что я беспомощен».
Тут же он подумал, что недооценил скорость Победителя. Нужно было приказать людям поторопиться.
Он скакал в авангарде, а остальное войско растянулось позади на несколько миль. Габорн послал Избранным предупреждение: «Прячьтесь! Не вступайте в бой!»
Однако короля Теовальда Орвинна это не остановило. Толстяк взял копье наперевес и поскакал вперед, целясь в кипящую массу мрака и ветра.
Старшему сыну короля, Барнеллу, было всего шестнадцать лет, но он был уже воин. Он выхватил боевой молот и отважно бросился следом, по правую руку отца, а по левую поскакал любимый военачальник Орвинна сэр Дрейкон.
Атаку прикрывали сто рыцарей. Одни принялись метать копья, другие осыпали черную тучу градом стрел, целясь наугад.
Толку от этого не было. Копья и стрелы, подхваченные волшебным ветром, которым управлял Темный Победитель, на лету изменили направление. И понеслись обратно в стрелков.
Несмотря ни на что, у короля Орвинна, Барнелла и сэра Дрейкона хватило мужества продолжить бой.
За спиной Габорна раздался крик:
— Милорд… сюда!
Кто-то подбежал и схватил за повод его коня.
Габорн настолько ослабел, что не мог даже ни о чем думать. И позволил себя увести. Без дара жизнестойкости он едва не падал с ног. Без дара силы еле держался в седле. Без даров ума не мог связать двух мыслей, не мог вспомнить даже имена тех, кого избрал на прошлой неделе, имена людей, чьи лица являлись его внутреннему взору, когда им грозила опасность.
Обессилели и ум его, и тело.
Хроно Габорна скакал рядом. Сквозь муть в глазах Габорн разглядел наконец рыцаря, который вел его лошадь — это был сэр Лангли, лучший боец короля Орвинна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— Он не особенно грозен, — всю правду Боринсону говорить не хотелось. Зачем признаваться в том, что Габорн терпеть не может брать дары у других людей и потому не идет ни в какое сравнение с Радж Ахтеном?
— Но он хотя бы высокого роста? — спросил Неодолимый. — Сильный?
Боринсон рассмеялся. Он вдруг понял, к чему этот разговор. Собеседник его тоже не раз мечтал о появлении Короля Земли.
— Нет, он не высок, — сказал Боринсон, хотя и знал, что высокий рост у индопальцев считается достоинством. Вождь должен быть рослым. — Он ниже тебя на целую ладонь.
— Но, несмотря на это, он, конечно же, красив? — спросил Неодолимый. — Так же, как мой лорд Радж Ахтен?
— У него нет даров обаяния, — признался Боринсон. — Красота Радж Ахтена — как костер, пылающий в ночи. Красота моего лорда — как… искры от этого костра.
— Ага! — сказал Неодолимый, словно сделав какое-то открытие. — Значит, правду говорят, будто Король Земли мал ростом и некрасив?
— Да, — ответил Боринсон. — Он ниже и некрасивее Радж Ахтена.
— Но он очень мудр, — сказал Неодолимый, — хитер и коварен.
— Он — молодой человек, — признался Боринсон. — Вовсе не мудрый. И его оскорбили бы твои слова о том, что он хитер и коварен.
— Но ведь он сумел перехитрить моего лорда Радж Ахтена? Он вел через равнину женщин и скот и тем обманул моего господина.
— Думаю, ему просто повезло, — сказал Боринсон. — На самом деле это придумал даже не сам Габорн. Это предложила его жена.
— Вот как, он советуется с женой? Мужчину, который советуется с женой, в Индопале считали глупцом, лишенным мужской чести.
— Он прислушивается к советам и мужчин, и женщин, — поправил Боринсон…
Неодолимый высокомерно улыбнулся, подняв лицо к солнцу, и оспины на его смуглой коже стали видны лучше.
— Ты видел моего господина Радж Ахтена? — спросил он.
— Видел, — ответил Боринсон.
— Он лучше всех. И краше всех, и грознее всех в битве, — сказал Неодолимый. — Враги недаром его боятся, а подданные повинуются ему беспрекословно.
В голосе его, однако, Боринсон уловил какую-то странную нотку. Словно тот хотел что-то проверить.
— Согласен. Он самый сильный, самый хитрый, самый красивый и самый грозный.
— Так почему тогда ты служишь Королю Земли? — прошипел сквозь зубы Неодолимый.
— Нет никого красивее твоего господина, — ответил Боринсон, — но и нет никого, столь же злого сердцем. Что, если я скажу, что подданные боятся его не меньше врагов? И ведь недаром?
— За такие слова в Индопале полагается смерть! — предостерег Неодолимый.
Глаза его вспыхнули, и, схватившись за кинжал на поясе, он наполовину вытащил его из ножен.
— Сказать правду в Индопале означает смерть! — возразил Боринсон. — Но ведь ты сам приказал говорить правду. Разве не это цена обеда, который должен поддержать мою жизнь?
Неодолимый не ответил, и Боринсон продолжал:
— Я не до конца ответил на твой вопрос: я служу Королю Земли, потому что у него доброе сердце, — он повысил голос. — Мой король любит своих подданных. Он любит даже своих врагов и хочет спасти всех. Я служу Королю Земли, потому что сама Земля выбрала его и дала ему силу, чего Радж Ахтен со своим прекрасным лицом и всеми своими армиями никогда не дождется!
Неодолимый разразился добродушным смехом.
— Друг, ты заработал обед! Ты говорил правдиво, и я благодарен тебе за это, — он пожал Боринсону руку. — Меня зовут Пэштак.
И передал ему плошку с рисом и уткой. Боринсон не мог не заметить, что Пэштак назвал его другом. В Индопале это значило многое.
Потому он решился спросить:
— Пэштак, ты тоже мечтал в детстве о том, чтобы пришел Король Земли? Мечтал стать его рыцарем? Хотелось бы тебе служить ему сейчас?
Неодолимый задумчиво посмотрел на свою ложку с рисом.
— Я не думал, что он будет мал ростом и некрасив, и будет советоваться с женщинами. И что родом окажется из вражеских земель, тоже…
Боринсон съел свой рис. Плошка была маленькая и не утолила голода. Но все же ему стало лучше, и сил как будто прибавилось.
Он задумался о том, что же все-таки произошло в Голубой Башне. Не только он потерял дары, их потеряли еще тысячи воинов. А ведь многие лорды держали в башне при своих Посвященных личную охрану. Голубая Башня простояла не одну тысячу лет, и никто не мог взять ее штурмом с тех самых пор, как четыреста лет назад король Тисон Смелый успешно подобрался к ней с моря.
Среди лордов Мистаррии должна сейчас воцариться страшная паника.
Боринсон подумал о Габорне. Габорн тоже потерял дары, и это было самое страшное.
Рад ж Ахтен не мог добраться до Габорна, пока тот находился в Гередоне. Короля Земли защищали духи Даннвуда, вторгаться в Гередон было слишком рискованно. Поэтому он приложил все усилия, чтобы выманить Габорна за пределы недосягаемого круга. Габорн же рассчитывал на герцога Палдана, надеясь, что сумеет должным образом защитить Мистаррию. Палдан был опытен и мудр и неоднократно возглавлял походы против врагов дома Ордина. И вполне заслужил доверие короля.
Но и Палдан не смог бы сражаться со связанными руками, а Радж Ахтен как раз связал ему руки.
Боринсон понял это со всей ясностью, даже лишившись даров. Радж Ахтен знал, что теперь Габорн неизбежно вступит в войну.
Ничто не могло подтолкнуть его принять это решение скорее, чем угроза народу, угроза жизни всех тех, кого Габорн знал и любил.
Боринсону отчаянно захотелось поговорить с Габорном, убедить его вернуться на север. Но он и сам не был уверен в том, что это было бы правильно. Ведь если Габорн не выступит на юг, Радж Ахтен уничтожит Мистаррию.
Глава 22
Темный победитель
Эрин и Селинор намного опередили остальных. Они отъехали от Хейворта уже миль на двадцать, когда Эрин услышала голос Габорна: «Прячьтесь!»
Сердце у нее сильно забилось. На всем скаку девушка мгновенно остановила коня и огляделась по сторонам, пытаясь определить, откуда грозит опасность.
Селинор остановился тоже и спросил:
— Что случилось?
Эрин посмотрела на небо. И увидела на горизонте темную тучу, которая быстро приближалась. У нее перехватило дыхание.
— Готовьте лук, — сказала она, думая, что у них еще есть время.
И, соскочив с лошади, принялась отвязывать свой. Селинор, возясь с оружием, то и дело поглядывал на приближающееся темное облако. «Оно похоже на огромную рыбу, плывущую в облаках, — подумала Эрин. — На рыбу, которая до поры пряталась в глубине, готовясь напасть».
«Я не боюсь, — сказала она себе. — Я — сестра-всадница. А Всадницы страху не поддаются».
Однако в глубине души ей все-таки было страшно. В детстве Эрин часто мечтала о приходе Короля Земли. Настанут прекрасные, героические времена, думалось ей; она станет служить королю и вместе с ним бороться со злом.
Но никогда еще сестра-всадница Эрин, принимавшая участие в турнирах и в потешных и в настоящих боях, не сталкивалась с чем-то подобным. Она впервые почувствовала себя маленькой и беспомощной.
Не успела она натянуть лук, как Габорн снова заговорил с нею: «Беги, Эрин! Прячься!»
Она отшвырнула лук и вспрыгнула обратно в седло. Тут она вспомнила, что Селинор не был избран, а значит, не слышал приказа.
— Поздно! — крикнула она. — В лес! Скорее!
Селинор удивленно посмотрел на нее. Он как раз подготовил лук к бою. Впереди виднелся холм, заросший ольховыми деревьями, листва с которых облетела еще не вся. Эрин решила укрыться под ними.
И тут из облаков вынырнул бурлящий сгусток непроницаемого для человеческих глаз мрака. Небо позади него сплошь закрывала тьма. Над черным сгустком вился водоворот огня — смерч, засасывавший в себя дневной свет и питавший эпицентр мрака.
Черный шар этот вместе с яростным огненным смерчем летел к людям.
— Бежим! — закричала Эрин.
Селинор вскочил на коня, и они поскакали прочь.
Сгусток тьмы несся прямо над дорогой на Даркинские холмы. Вдруг он изменил направление и опустился ниже.
Оба Хроно закричали от ужаса и помчались следом за Эрин и Селинорои, изо всех сил стараясь не отставать.
Эрин скакала во весь опор. Лошадь перепрыгивала через кусты и валуны, в лицо бил ветер, а по пятам неслась тьма.
Девушка оглянулась, и у нее на глазах черный сгусток диаметром в полмили коснулся земли. Взревел ветер и прошелся невидимой стеной по деревьям, которые росли на холме. Могучие лесные великаны упали под его напором, как сухие ветки. Послышался треск и скрежет, ветер рычал как зверь. В воздухе закружились сломанные ветви и сорванная листва. Ветер нес обломки и был крыльями урагану, а в сердце его клубилась туча чернее ночи.
Ураган набирал скорость. Ветер стеной прошелся по дороге, с такой силой ударил Хроно Эрин, что женщина вылетела из седла.
Затем подхватил обоих — Всадника и лошадь. Словно невидимая рука подняла Хроно и подбросила ее вверх.
Эрин вспомнилась строка из старинной книги — описание сражающегося Победителя. «И с ним явился солнечный свет и ветер, взмахом крыльев своих породил он ветер, подобный буре, и ударил по кораблям в Вэйсинде, и оторвал корабли от воды, и бросил их в пучину».
Ей это всегда казалось поэтическим вымыслом. Она видела, как летают огромные грааки, но взмахи их крыльев никакого ветра не порождали. Это же существо, напавшее на них сейчас, управляло ветром с невероятной легкостью. Словно воздух и ветер были продолжением его тела.
Хроно дико закричала, но крик ее в грохоте урагана был почти не слышен, а потом Эрин увидела, как огромное дерево с обломанными ветвями — корабельная сосна — ударило несчастную в живот и пробило насквозь. Кровь окрасила вышедший наружу ствол. Ветер повлек тело Хроно, коня и дерево все выше и выше, швыряя из стороны в сторону, пока они не исчезли в сгустке непроглядного мрака.
Эрин не любила свою Хроно и никогда не была с ней близка. Единственной любезностью, которую принцесса ей оказывала — это, когда та простудилась, пару раз сделала ей чай. Но при виде участи, постигшей бедную женщину, она пришла в ужас.
Хроно Селинора уже доскакал было до обочины, когда лошадь его вдруг запнулась, и ветер потащил ее в обратную сторону. Лошадь отчаянно заржала. Эрин отвернулась.
Стена ветра понеслась прямо к ней. Конь Эрин скакнул в неглубокий песчаный овраг. По дну его проходило высохшее русло ручья. Она помчалась вдоль русла, спеша укрыться под соснами, смыкавшими впереди над узким оврагом свои кроны. Селинор скакал рядом.
Внезапно вокруг них заметались сухие листья. Чувствуя, как ветер рвет плащ с ее плеч, Эрин ударила коня пятками по бокам. Оглянулась.
Меньше чем в дюжине ярдов за спиной ее разверзлась тьма, подобная черной дыре, ветер завыл как зверь. По обе стороны оврага со скрежетом повалились деревья. Зияющая тьма готовилась ее проглотить. Из мрака вылетел длинный шест и ударил в спину, как копье. Удар швырнул Эрин на шею коня, но шест сломался о доспехи.
Они доскакали до сосен. Селинор резко остановил коня. Путь перегородил огромный завал из бревен.
«Прячьтесь!» — прокричал голос Габорна в мозгу Эрин.
Она прыгнула к Селинору, и ветер подтолкнул ее в спину.
Эрин сбила принца с коня и, покатившись вместе с ним вперед, нырнула под завал.
Брошенные лошади испуганно ржали, но оглянуться еще раз она не посмела.
Эрин все глубже заползала под сваленные стволы, а ветер выл и гремел над головой. С треском ломались деревья и падали сверху на завал, словно Темный Победитель намеревался его раздавить. Ветви упавших сосен накрыли их, стало темно, запахло смолой и хвоей.
Вокруг бушевал ураган. Ветер с грохотом катил по руслу ручья камни, он проникал и сюда, под упавшие деревья, срывая кору со старых бревен.
Селинор прикрыл Эрин сверху своим телом и крепко обнял. В полной темноте, ничего не видя, она подумала, что сейчас он ее задушит. Но боялась, как бы он не отодвинулся.
— Не двигайтесь! — крикнул он.
Теперь ей стало понятно, о чем предупреждал Габорн. Сила Темного Победителя была нечеловеческой. Стрела бессильна против кипящего урагана. Никакому рыцарю, как бы он ни был силен и отважен, не совладать с таким чудовищем.
Сражаться с ним невозможно, даже укрыться от него трудно.
Раздался треск, сверкнула молния, и сухие бревна в завале вспыхнули, как трут.
Во время вспышки Эрин увидела его. Возле ствола упавшей сосны, между уцелевших ветвей мелькнула светящаяся фигура. Пригнувшийся человек с крыльями. Он крался к ним по руслу ручья. Вокруг него вспыхивали темные огни, словно он одновременно и поглощал, и создавал свет.
Воздух завибрировал. Волосы Эрин затрещали и встали дыбом. Она испугалась, что следующая молния попадет в них.
Внезапно, когда Победитель настиг их, ветер спал. Эрин не смела шелохнуться. Они были в самом сердце урагана.
Над головой взревел огонь, запаленный молнией. Победитель взлетел, раздувая его крыльями.
От удовольствия он завыл. Это был нечеловеческий, раздирающий уши звук, одновременно более прекрасный, чем любая музыка, слышанная Эрин, — песня проклятого существа.
Ее уже душил дым. Сверху дождем сыпались горящие ветки и куски коры. На спину Селинора упало одно из бревен. Руку Эрин обожгла зола.
Девушка стряхнула ее на сухую траву, и та затлела. В тусклом свете Эрин разглядела слева от себя нависающий пласт земли. Ручей, пробивая себе путь, размыл когда-то склон оврага, и, если подрыться туда, земля, может быть, их защитит.
Она схватила Селинора за плечо, чтобы показать на укрытие, и увидела, что тот потерял сознание. Он прикрыл ее своим телом. И потерял сознание от удара бревна. Хорошо, если не умер.
Вывернувшись из-под Селинора, Эрин ухватила его за ворот кольчуги и поволокла в безопасное место.
Сверху свалился горящий сук и с глухим стуком ударил Селинора по спине. Принц вскрикнул, поднял было голову, залитую кровью, и снова потерял сознание.
Эрин поползла дальше, пробираясь среди бревен, и почти добралась до навеса, когда вдруг осознала, что ветер прекратился. И тьма рассеялась.
Эрин огляделась, не смея надеяться на спасение, не зная, успеет ли она выбраться из-под завала, прежде чем обрушатся горящие бревна.
Но Темный Победитель исчез.
Спас их, как это ни странно, крик Селинора. Победитель решил, что тот погиб. Эрин поспешно перевернула принца на спину, чтобы это проверить.
Глава 23
Отважные лорды
Габорн тупо смотрел, как Темный Победитель стягивает небесный свет в огненную воронку, вбирая его в черный сгусток.
Он устал, как никогда, и с трудом заставлял себя сосредоточить взгляд, не то что мысли. Он не спал несколько суток, и теперь, утратив дары, едва держался на ногах.
Чудовище приближалось, завыл поднятый им ветер. Победитель несся низко над дорогой, будто сова, выслеживающая мышь.
Ветер вырывал с корнем деревья, расшвыривал огромные камни. Люди и кони бежали прочь с его пути, но спастись успели не все, далеко не все.
Из тучи, поражая Всадников, разрывая на куски лошадей, ударила молния. По небу прокатился гром, заглушив крики ужаса и треск ломающихся деревьев.
По дороге прошелся ураган, взметая густым облаком пыль.
— Ко мне! — вскричал рядом с Габорном толстый король Орвинн. — За Орвинна и Мистаррию!
«Этот дурень собирается прикрыть меня! — понял Габорн. — Я потерял дары, и Орвинн думает, что я беспомощен».
Тут же он подумал, что недооценил скорость Победителя. Нужно было приказать людям поторопиться.
Он скакал в авангарде, а остальное войско растянулось позади на несколько миль. Габорн послал Избранным предупреждение: «Прячьтесь! Не вступайте в бой!»
Однако короля Теовальда Орвинна это не остановило. Толстяк взял копье наперевес и поскакал вперед, целясь в кипящую массу мрака и ветра.
Старшему сыну короля, Барнеллу, было всего шестнадцать лет, но он был уже воин. Он выхватил боевой молот и отважно бросился следом, по правую руку отца, а по левую поскакал любимый военачальник Орвинна сэр Дрейкон.
Атаку прикрывали сто рыцарей. Одни принялись метать копья, другие осыпали черную тучу градом стрел, целясь наугад.
Толку от этого не было. Копья и стрелы, подхваченные волшебным ветром, которым управлял Темный Победитель, на лету изменили направление. И понеслись обратно в стрелков.
Несмотря ни на что, у короля Орвинна, Барнелла и сэра Дрейкона хватило мужества продолжить бой.
За спиной Габорна раздался крик:
— Милорд… сюда!
Кто-то подбежал и схватил за повод его коня.
Габорн настолько ослабел, что не мог даже ни о чем думать. И позволил себя увести. Без дара жизнестойкости он едва не падал с ног. Без дара силы еле держался в седле. Без даров ума не мог связать двух мыслей, не мог вспомнить даже имена тех, кого избрал на прошлой неделе, имена людей, чьи лица являлись его внутреннему взору, когда им грозила опасность.
Обессилели и ум его, и тело.
Хроно Габорна скакал рядом. Сквозь муть в глазах Габорн разглядел наконец рыцаря, который вел его лошадь — это был сэр Лангли, лучший боец короля Орвинна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65