Одна надежда - на вторую.
1926
ДОЧЬ МИРОНОВА
Двадцать седьмого июня сего года на станции Сосыка Северо-Кавказской железной дороги в багажное отделение вошла неизвестная молодая женщина...
Начало шикарное. Интригующее.
Грациозно приблизившись к весовщику Рекову, прелестная незнакомка положила на стойку багаж и чарующим голосом сказала:
- Весовщик, примите багаж до Новороссийска.
- Еще рано, - грубо ответил весовщик Реков. - Потрудитесь, гражданка, обождать.
- Обождать? - шаловливо переспросила незнакомка.
- Обождать, - угрюмо подтвердил весовщик.
Тогда обаятельная незнакомка грациозно погрозила весовщику пальчиком и, смеясь, заметила:
- Вы нехороший человек, весовщик! Вы мне не нравитесь, весовщик. Я буду иметь о вас, весовщик, продолжительный разговор со своим папой. А мой папа, грубый весовщик, не кто иной, как УЦД Северо-Кавказской товарищ Миронов.
Весовщик Реков покрылся смертельной бледностью.
- В-ваш... дитство... не погубите! Жена, маленькие детки... Тяжелое детство и безрадостная юность... Сей минут... Пожалте ваши корзиночки-с... заставьте вечно бога молить...
- То-то! - сказала грудным контральто незнакомка и, благосклонно улыбнувшись весовщику Рекову, проследовала в кабинет ДСП.
- Здравствуйте, голубчик. Дайте мне, голубчик, листок чистой белой бумаги без линеек - мне надо написать заявление.
- Тут, гражданка, не писчебумажный магазин, - элегантно сострил ДСП, чтобы снабжать пассажиров бумагой.
- Я не пассажирка, - вздув губки, сказала незнакомка, - я дочь Миронова, а вы невоспитанный молодой человек. Фи! Я буду иметь с папой продолжительный разговор.
ДСП покрылся смертельной бледностью, но быстро взял себя в руки и, на скорую руку извиваясь, пролепетал:
- Хи-с, хи-с!.. Помилос-с... Сию-с минутку-с... не извольте беспокоиться-с... не признал сразу-с...
- Ничего, ничего! - ласково сказала дочь Миронова. - Я не злопамятна. Старайтесь.
ДСП лихорадочно выдрал из первой попавшейся книги листок бумаги, стал на одно колено и галантно протянул дочери Миронова.
После этого дочь Миронова шумно удалилась в кабинет ДС, вскоре вышла оттуда с "самим" ДС и воздушной походкой направилась в упомянутое выше багажное отделение.
- Вот что, братец, - сказал грозный ДС весовщику. - Вот что, братец!.. Ты того! Знай, с кем дело имеешь! С дочерью самого Миронова дело имеешь. Так чтоб у меня ее обе корзины были приняты в два счета.
- Не погубите! - бледно прошептал весовщик.
- Орудуй!
- Слушаюсь.
- Вот что, кассир, - сказал ДС, - тут вот товарищ дочь товарища Миронова хотят съездить в Новороссийск... Так ты тово... Два билетика не в очередь... Понимэ?
Кассир покрылся смертельной бледностью и спешно выдал два билета, хотя в поезде № 18 мест и не было.
Дальнейшие события описаны летописцем станции Сосыка приблизительно так.
По окончании этой операции дочь Миронова вышла на перрон в сопровождении ДС, у которого через руку было изящно переброшено воздушное ее пальто. Здесь их встретила жена ДС, и последняя была представлена дочери Миронова. Милостиво поговорив с женой ДС, дочь Миронова, по слухам, соблаговолила даже протянуть упомянутой жене два пальца, после чего все изысканное общество в сопровождении местного светского льва, телеграфиста Свиридова, прогуливалось по перрону в ожидании поезда.
Ради столь приятной встречи было распито две бутылки легкого виноградного вина. К сожалению, летописец не упоминает, какой марки было вино.
В это время на перрон вбежал расстроенный весовщик Реков и со слезами негодования в голосе заявил, что багажный раздатчик не принимает багажа дочери Миронова.
ДС побежал сам к багажному вагону и стал приказывать взять багаж, но багажный раздатчик остался неумолимым и багаж без замков не принял, нахально при этом заявив:
- Хотя бы этот багаж был самого Рудзутака.
В результате поезд № 18 был передержан на 20 минут.
После чего, при восторженных криках провожавших, дочь Миронова благополучно отбыла со станции Сосыка, посылая осчастливленной администрации воздушные поцелуи, нежные улыбки и прочие знаки внимания.
На сем история дочери Миронова и кончается, причем летописец станции Сосыка в конце своей летописи меланхолично добавляет:
"Местный агент ГПУ сел вместе с дочерью Миронова в поезд № 18 и по дороге узнал, что она вовсе не дочь Миронова, а назвалась Мироновой лишь потому, что ей нужно было ехать с этим поездом, а мест не было, и не знала, как быть, вот поэтому и назвалась дочерью Миронова, зная, что линейное начальство еще до сих пор не отвыкло лакейничать перед управленским начальством и их присными..."
Прибавлять к этому едва ли что-нибудь следует. Дело яснее ясного: не изжито еще на наших дорогах, к сожалению, лизоблюдство, лакейство, подхалимство!
И случай с "дочерью Миронова" - наглядный сему пример. О чем и сообщаем по линии.
1926
ГРАНИТ НАУКИ
И наступил жуткий день экзаменов...
Впрочем, не экзаменов (экзамены - это понятие старорежимное), а выпускных испытаний Минской профшколы путей сообщения.
За столом восседала грозная комиссия: начальник школы, заведующий учебной частью, преподаватели предметов и представители профсоюзной и комсомольской организаций.
- Ну-с, приступим, - сказал председатель комиссии и плотоядно улыбнулся. - Только, ребята, предупреждаю: не мямлить, не ковырять в носу, голову держать бодро, на вопросы отвечать быстро - сто слов в минуту, не меньше! Раз-раз - и готово! Чтоб без никакой волокиты. Быстрота и натиск! А не то срежу. Правильно?
- Правильно, - бледно улыбнулись учащиеся.
- То-то же! Итак, пожалуйте сюда, товарищ Икс.
- Подойдите-ка, молодой человек, поближе! Да что это вы так передвигаете ногами, точно они у вас весят по шести пудов каждая? Веселее! Раз-два - и готово. Я такой человек - я люблю, чтоб учащиеся выглядели орлами! Ну-с! Перечислите-ка нам, унылый молодой человек, виды блок-аппаратов. Только живо!
- Станционные блок-аппараты, товарищ председатель, подразделяются, так сказать, на следующие виды. Во-первых...
- Короче!
- Во-первых, двухочковые, во-вторых...
- Кор... роче! А не то срежу.
- В-во-в... во-вто-рых, четыре...
- Кор-р-роче!..
- Четырехоч... ч... чковые... В-третьих...
- Да что у вас, черт возьми, язык отсох? Говорить разучились? Срежу, ей-богу, срежу! Короче!
- В-третьих, так сказать, восьмиочковые...
- Нет! Нет! Восьмиочковых аппаратов не бывает. Садитесь на место!
- Тов... варищи! Честное слово, бывают.
- Не бывают! Садитесь.
- Бывают! Клянусь честью! Можете кого угодно спросить.
- Как? Что? Что вы этим хотите сказать? Вы этим хотите, может быть, сказать, милый молодой человек, что я лгу-с?
- Н-никак нет... Но...
- Никаких "но"! Садитесь! Ставлю вам литер В. Неудовлетворительно!
- Но...
- Молчать! Ступайте на место. Следующий!
- Нуте-с! Подойдите. Голову выше. Грудь вперед. Живот убрать. Отвечать быстро, четко, ясно. Расскажите нам, что вы знаете про диалектику Гоголя.
- Гоголя? Гм... Видите ли, насколько я вас понимаю...
- Короче!
- Насколько я вас понимаю, вы хотите сказать - диалектику Гегеля?
- Что-с?
- Гегеля-с?
- Как-с? Вы мне, кажется, возражаете, нахальный молодой человек?
- Но ведь Гоголь...
- Молчать! Расскажите про диалектику Гоголя - и дело с концом!
- Нету у Гоголя никакой диалектики.
- Нету-с?
- Нету. У Гоголя есть "Мертвые души", "Тарас Бульба"...
- Сами вы бульба! Садитесь. Ставлю вам литер В. Поучитесь!
- Но...
- Никаких "но"! Следующий!
- Перечислите местные комиссариаты. Быстро! Раз-два. Голову выше. Улыбайтесь. Ну!
- К числу местных комиссариатов отно...
- Короче!
- ...сятся...
- Кор-р-роче!..
- Наркомюст...
- Ничего подобного! Садитесь.
- Позвольте, но ведь...
- Никаких "но"! Провалились... Литер В!
- Н...
- Кончено! Следующий!
- Есть.
- Подождите!
- Слушаюсь.
- Молодец!
- Рад стараться!
- Знаете?
- Ого! В два счета. Раз-раз - готово.
- Вот это я понимаю. Не ученик, а орел.
- Служим нар-роду!
- Правильно. Скажите нам, бодрый и симпатичный юноша, кто такой Маркс?
- Издатель "Нивы".
- Кто такой Бебель?
- Философ.
- Молодец. Что такое Третий Интернационал?
- Излюбленный гимн пролетариата.
- Браво! Какие бывают паровозы?
- Всякие: маневровые, пассажирские, санитарные, сельскохозяйственные, автоматические, электрические, санитарные, поломанные, музыкально-вокальные, красивые, некрасивые, колесные, воздушные...
- Довольно! Молодец! Садитесь. Литер А. Выдержал. Берите все с него пример. Взгляд бодрый, грудь вперед, ответы быстрые, точные... Раз-раз - и готово! Старайтесь, старайтесь, симпатичный юноша! Следующий!!
1926
ТЕТУШКИН ХВОСТИК
Не так давно мы писали о похождениях "дочери Миронова". В коротких словах дело заключалось в следующем: некая предприимчивая и, надо признаться, остроумная девица, желая вне очереди получить проездной билет, выдала себя за дочь УЦД Миронова. Станционная администрация спешно впала в подобострастную панику, завиляла хвостом, и липовая дочь получила билет.
Тогда мы отметили этот факт и с грустью констатировали, что у нас на железных дорогах далеко еще не изжиты:
лизоблюдство,
подхалимство,
протекционизм...
А вот и новенький, свежий фактик из той же оперы, из оперы, которая в широких железнодорожных кругах известна под скромным названием "Тетушкин хвостик".
В данном случае главную роль в этом спектакле исполняет ДСП разъезда Паяконда Мурманской железной дороги гражданин Ситников.
Именно он держится за тетушкин хвостик. Именно он, пользуясь высоким положением тетушкиного протеже*, позволяет себе милые шутки, граничащие с хамством.
______________
* Протеже - это вроде "выдвиженец", только с другой стороны. (Прим. наборщика.)
По порядку...
ТЕТУШКИН ХВОСТИК
(Опера в трех действиях)
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Сцена изображает дежурное помещение разъезда. Входит
в доску пьяный Ситников.
С и т н и к о в (ДС Димитриеву, икая). Ж... желаю... ик... деж-журить... Сдавай дежурство!
Д и м и т р и е в. Дежурство сдать не имею права.
С и т н и к о в (грозно). Поч... чему?
Д и м и т р и е в. Потому, что вы пьяный. Еще чего-нибудь наделаете.
Ситников наносит Димитриеву оскорбление действием.
Д и м и т р и е в (не сдавая все-таки дежурства). Дежурства не сдам.
С и т н и к о в. Не сдашь? Хорошо! (Хватает табуретку и наносит Димитриеву побои.)
Д и м и т р и е в (слабым голосом). На помощь!
Входит ВЧ и фиксирует побои.
Занавес.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
На другой день.
С и т н и к о в (обращаясь к окружающим). Вчера побил. И сегодня побью. И послезавтра. Тоже. Побью. И вообще буду бить всегда. Ик... И никто мне ничего не может сделать, потому что имею хорошие знакомства в НКПС. Сам товарищ Зет мне кум и сват. Ик... А вам всем кукиш с маслом!
Народ безмолвствует.
Занавес.
БЕЗ ДЕЙСТВИЯ ТРЕТЬЕГО
Заседание РКК.
П р е д с е д а т е л ь. Товарищи, на повестке вопрос о всеми нами любимом и глубокоуважаемом товарище Ситникове, хорошем знакомом и близком приятеле товарища Зет из НКПС. На основании статьи сорок седьмой Кодекса законов о труде администрация предлагает уволить дорогого товарища Ситникова.
Ч л е н ы Р К К (в ужасе). Что вы говорите! Это невероятно!
П р е д с е д а т е л ь (со вздохом). Невероятно, но факт. Надо обсудить. Прежде всего предлагаю выяснить обстоятельства, а потом вынесем решение.
Ч л е н ы Р К К. Правильно!
П р е д с е д а т е л ь. Итак, наносил ли дорогой товарищ Ситников оскорбление словами гражданину Димитриеву при исполнении служебных обязанностей?
Ч л е н ы Р К К. Наносил.
П р е д с е д а т е л ь. Хорошо. Дальше. Наносил ли многоуважаемый Ситников побои гражданину Димитриеву при исполнении им служебных обязанностей?
Ч л е н ы Р К К (дружно). Наносил!
П р е д с е д а т е л ь. Правильно. Дальше-с! Говорил прекрасный товарищ Ситников, что и в дальнейшем будет избивать гражданина Димитриева?
Ч л е н ы Р К К (горячо.) Говорил!
П р е д с е д а т е л ь. Так. А почему это говорил чудесный товарищ Ситников?
Ч л е н ы Р К К (как один человек). Потому что у него протекция в НКПС, потому что сам товарищ Зет ему хорошим знакомым приходится!
П р е д с е д а т е л ь. Верно. Обстоятельства выяснены. Теперь приступим к вынесению решения.
РКК совещается. Музыка играет вальс "На сопках
Маньчжурии".
П р е д с е д а т е л ь. Попрошу встать. Справедливое решение вынесено. "Ввиду рекомендации Ситникова товарищем Зет как хорошего работника оставить на службе".
Музыка играет туш. Добродетель торжествует. Ситников
удовлетворенно идет бить табуреткой морду Димитриеву.
Члены профсоюза с легким недоумением расходятся.
Занавес медленно падает... в обморок.
Конец.
Хорошая опера "Тетушкин хвостик", черт бы ее побрал! Долго с репертуара не сходит!
Как бы не кончилась она только, как оперетка "Дочь Миронова".
1926
ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ГРАДУСОВ
- К чертовой маме! - хрипло заметил Градусов. - Пущай, которые хотят, записываются на воскресную экскурсию, а я не желаю. Желаю проводить воскресный отдых самостоятельно, со всем своим полным семейством.
- А вы и семейство свое запишите, очень просто. Цветочки, птички... Детишки... Мы осмотрим один из самых красивых подмосковных дворцов, прослушаем краткую лекцию о крепостных художниках семнадцатого века, почитаем коллективно Горького...
- А мне, между прочим, начихать на это дело с высокого дерева. Не желаю. Желаю самостоятельно. Без коллектива чтоб. И чтоб не Горький, а горькая... и вообще...
- К чертовой маме! - сказал Градусов в воскресенье утром, засовывая в корзину две бутылки горькой и полтора фунта голубой колбасы. - И безо всякого коллектива управимся. Ого-го! Эй, жена, пиво уложила?
- Уложила.
- Самовар увязала?
- Увязала.
- Тады ладно. Дети, цветы жизни, готовы?
- Готовы.
- Тады гайда на вокзал! Чего зря канителишься! Чай, мы не коллективные, а индивидуальные. В два счета допрем до зеленой травки, а там можно и горькую... почитать. И чтоб никаких крепостных семнадцатого века... Ик... Верно?
- Верно.
- Ну, раз верно, тады бери, Митя, самовар. Сашка, хватай библиотечку с горькой. Клавочка, зонтик не забудь. Варька, держи пакет с деревянным углем и кувшин молока, да смотри, чтоб не скисло по дороге. Ну-с, больше ничего не забыли?
- Забыли! Забыли! Бабушку забыли!
- А, черт возьми! Хватайте старушку. Да поживее. А то на поезд опоздаем. Ну, в два счета! Чтоб раз-раз - и готово. Это вам не коллективная экскурсия...
В поезде:
- Папаша, Митька самовар потерял!
- Паршивец, где самовар?
- Есть. Не беспокойтесь. На нем бабушка сидит.
- Эй, бабка, ты сиди себе, старушка, только не очень, а то в самоваре-то воды нету... Чего доброго, распаяется.
- Ох-х-х! Дышать нечем! Духота!
- Ма-му-ся! У меня носки заболели...
- Ничего, детка, не плачь. Сейчас приедем. Бери пример с Клавочки. Она всю дорогу на одной ноге стоит, да и то на чужой.
- Караул! Грудного Ваньку дома забыли!
- Ах ты, боже мой, чистое наказание с этими детьми! Ворочаться, что ли? Кондуктор, остановите поезд!
- Не надо останавливать. Ванька нашелся.
- Где же он?
- А его Варька на крышу положила, чтоб не задохся в вагоне.
- Правильно!
- Ой, мне глаз выкололи!
- Правый или левый?
- Левый!
- Тады хорошо. Ближе к сердцу.
- Кар-раул! Кар-ра...
- Уф! Чтоб вы все подохли, проклятые! Приехали. Вылезай.
На лоне природы:
- Ик... и... никаких коллективов! К-каждый сам себе экскур-сия. Открой-ка, жена, второй том горькой... Люб-блю поч-читать... Это вам не семнадцатый век! Эт-то вам не коллективные птички. Ваш... здоров... Ик!
- Батюшки! Никак, пожар?
- Ер-рунда. То Митька самовар неудачно поставил и поджег соседнюю дачу.
- А где же бабушка?
- Ч... черт ее знает. Не иначе как в пруде утопла. Т-туда ей и дорога, симпатичной ст-тарушке.
- Тятенька, Ванька опять пропал!
- Где же он?
- Не иначе что на вагонной крыше его оставили.
- Тады ничего. Пущай. Обратно в Москву поедет на крыше. А потом оп-пять на дачу... А потом опять об-братно... Туда и обратно, туда и обратно... Пущай ребеночек покатается... Ик...
Дальше на лоне:
- Мамаша! Шкандал! Папаша морду бьет какому-то дяде.
- Ах ты, боже мой! Да и дядя папашу наяривает. Митька, хватай самовар!
- Мамаша! Папеньку в отделение ведут.
- Бегу, бегу... Ах ты, ирод! Начитался-таки горькой... как свинья!
- Нич-чего, жена. Пущай ведут. Плюю. Эт-та вам не коллективная экскур-сия. Не птички-цветочки. Пущай. Пик-ник.
- Митька! Клавочка! Бабушка! Дети! Собирайтесь домой! Воскресный отдых кончился. Едем. Ах, за что я такая несчастная уроди-и-илась на свете. Дал бог одного мужа и тот индивидуальный...
Через неделю в субботу индивидуальный Градусов, опустив усы и глаза, говорил руководителю экскурсии:
- Это самое... Больше я не тово... Записывай, значит, со всем семейством... Потому - не желаю больше индивидуально... Попили моей кровушки!..
1926
ПОЧЕМУ?.. ПОЧЕМУ?..
По предложению заведующего
рабочим клубом станции Гребенка
Южных правление клуба единогласно
постановило "постороннюю публику" в
клуб не допускать, а допускать
исключительно членов клуба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42