Закрывай корабль и занимайся делом. Томстоун как-нибудь протянет без нас до завтра.
Джосс подхватил свое снаряжение.
– Жаль, – сказал он, – что мы в Велесе так и не сможем зайти в наш любимый китайский ресторанчик.
– Надоедливый, несносный, невыносимый идиот! – рявкнул Ивен. – Обойдешься сегодня сэндвичами.
Они ночевали на стульях, каждый рядом со своим подопечным. Ивен – у постели стрелка, Джосс – у койки Сакарьяна. Ивен работал с коммуникатором, то и дело отвлекаясь на болезненное сопение раненого, накачанного в хирургическом отделении успокоителями и обезболивающими составами. Сломанная рука уже была заключена в гипсовую муфту.
– Чем вы его так ударили? – удивлялся хирург после операции. Ивен поднял свою руку и ответил:
– Вот этим.
Хирург хмыкнул и отошел, озабоченно кивая головой.
Рано утром раненый начал шевелиться. В палате не было окон, но полоска света, пробивающаяся из-под двери, говорила о том, что уже начинало светать. Ивен осторожно отложил коммуникатор в сторону и стал ждать.
Раненый издал стон и бессильно дернул головой. Ивен тихонько подошел к нему и встал между койкой и полоской света.
Даже с закрытыми глазами тот почувствовал упавшую на него тень. И приподнял веки.
Зрачки его тотчас же расширились от ужаса.
– Ну, – мягко произнес Ивен и положил руку в железной перчатке на его грудь, поближе к горлу, – вот мы наконец-то и встретились. Только ты да я. За час до восхода солнца. В это время обычно умирают люди. Знаешь об этом? Чаще всего у них останавливается дыхание. Старые и больные люди, а иногда и не очень больные – его рука слегка надавила на грудь.
– Сиделки знают, что с тобой здесь полицейский, – добавил он. А полицейский всегда позовет врачей на помощь, если тебе станет хуже. Но если ты закричишь, а мне это не понравится, ты прекратишь дышать гораздо раньше, чем сюда кто-то войдет. Незавидная смерть, приятель. Без оружия в руках и без славы. Удушье длится долго, а ты знаешь об этом и постоянно думаешь, пока умираешь. А еще ты хорошо чувствуешь, как медленно умирает твой мозг. А устроить это совсем легко. Нет ничего проще.
Человек с ужасом смотрел на Ивена.
– Правда, – продолжил тот, – есть способ избежать всего этого. Конечно, если ты сообщишь мне интересующие меня имена и адреса. Тогда тебя всего навсего осудят по обвинению, предъявленному полицейскими. Когда-нибудь ты освободишься. Правда, учитывая события прошедшей ночи, не так скоро. Но если ты не захочешь говорить, будь уверен, что до сегодняшнего рассвета ты не доживешь. – Ивен слабо улыбнулся в темноте, и эта улыбка слилась с его голосом. – Может быть, конечно, ты решишь, что ты сильный и храбрый, и ничего не скажешь мне. В таком случае… В общем, у тебя есть час до рассвета.
Ивен очень легко надавил ему на грудь, потом склонился ниже и подождал.
– Да… – пробормотал раненый, судорожно глотая воздух. – Да, да, конечно, я скажу.
– Замечательно, – пробормотал Ивен. Он выпрямился, поднял коммуникатор, включил его на режим записи и произнес:
– 05:13, день 225, координационный марсианский год 2068. Это заявление записывается. Я, офицер Солнечного Патруля 4629337 Глиндоуэр Э.Г. Предостережения обвиняемому. У вас есть право сохранять молчание…
Они с Джоссом встретились за завтраком в больничной столовой. Джосс выглядел уставшим. На столе перед ним лежал коммуникатор. Он просматривал информацию и делал пометки.
– Хорошие новости? – спросил Ивен.
– Полагаю, да, – ответил Джосс. То, что он читал, оказалось списком характеристик летательных аппаратов – Мистер Сакарьян проснулся в середине ночи, почувствовав себя лучше, и оказался довольно разговорчивым.
– Вот, – указал он на экран. – Это один из флайеров Смита. И этот, и вот этот тоже. Их очень хорошо знают в этом районе, но жители Томстоуна попросту боялись – да это и понятно – показывать их нам. Но теперь уже все позади, – Джосс отхлебнул кофе из кружки. – На два из них я уже подвесил датчики.
Ивен кивнул и стал пить свой чай.
– У меня тоже все сработало, – сказал он. – Мистер Дансон недавно проснулся.
– Пришлось повозиться? – спросил Джосс.
Ивен пожал плечами.
– В буквальном смысле этого слова пришлось немножко надавить на него. В конце концов он все понял. – Он подвинул свой коммуникатор Джоссу. – Здесь множество интересных имен и адресов. Правда, неизвестно, сколько из них числится в списках переписи населения.
Джосс вздохнул:
– Сегодня ночью придется хорошенько поработать над этим.
– Да, и выяснить наконец-то, куда протянулись ниточки Гарри Смита, – добавил Ивен, поставив свою кружку на стол и собираясь уходить. – Нам еще предстоит доказать Лукреции, что те двое, которых мы захватили вчера, – из одной банды.
На пороге кафетерия Джосс кивнул на коммуникатор.
– Похоже, сегодняшняя ночь была неправдоподобно плодотворной, – сказал он. – При такой скорости работы мы, пожалуй, выкроим себе небольшой отпуск, тем более, что наш законный давно пропал.
Ивен искоса посмотрел на него.
– Что за человек! Всегда находит силы подумать о чем-то веселом, – удивился он. – Даже после такой ночной переделки. Мне просто повезло с напарником. Нужно беречь его.
В Томстоун они отправились в приподнятом настроении. Ивен лихорадочно просматривал свои списки, а Джосс вел корабль.
– Опять какие-то проблемы? – спросил Джосс.
– Проблемы в том, – сказал Ивен, – что ни одного из этих людей не зовут Смитом.
– А ты до сих пор думаешь, что этот Смит существует?
Ивен тихо рассмеялся.
– Думаю, что нет. Но, дружок, ты представляешь, сколько времени нам понадобится, чтобы переловить всех этих людей? Нравится нам это или нет, а без МПУ нам не обойтись.
– Это не понравится не только нам, но и им, – сказал Джосс. – Прошлой ночью эти парни меня достали. А полиция все бездействует. Ведь эта ситуация касается только Патруля.
– Да, это очень подозрительно, – заметил Ивен. Неприятные мысли давно вертелись у него в голове. Создавалось впечатление, что банда Смита хозяйничала на этой части планеты. Тот же Данстон не зря сказал, что полиция оставила их в покое. Почему? Сколько полицейских они купили? Или лучше – скольких полицейских они убили, так что остальные, трясясь над собственной шкурой, оставили их в покое.
– Дьявол! – крикнул Джосс.
– Что такое?
– Взгляни туда, – Джосс указал на экран.
Они уже приближались к Томстоуну, делая круг над посадочной площадкой, вернее, над тем, что от нее осталось.
Под ними чернел кратер метра в три глубиной. Яркие солнечные лучи освещали обломки металлических конструкций и дымящиеся каменные развалины.
Ивен посмотрел в сторону Томстоуна. Большинство зданий было взорвано. Кажется, среди них были дом Вирендры и департамент шерифа. Группы людей блуждали по улице и толпились возле посадочной площадки среди разбитых скиммеров.
– Черт! – выдохнул Ивен. – Что же здесь произошло?
Лицо Джосса покрылось холодным потом.
– На этот счет у меня есть кое-какие мысли.
Они приземлились немного в стороне, выскочили из крейсера и побежали к центру городка. Увидев Джосса и Ивена, люди демонстративно отходили в сторону. Потом стало еще хуже: когда они проходили мимо, жители собирались в кучки и умоляюще следовали за ними.
Ивен замедлил шаг перед развалинами полицейского департамента. Купол был разворочен взрывом, он почернел от копоти, перегородка шлюза, изрешеченная пулями, валялась рядом.
Кто-то вышел из развалин с пачкой порванных и покрытых копотью бумаг в руке. Оказалось, что это Штек. Увидев Ивена, она нагнулась, аккуратно положила документы на землю и направилась к нему.
– Где вы, черт побери, были, Мистер Богом Проклятый Полицейский? – закричала она.
Ивен пораженно замер на месте и не мог вымолвить ни одного слова. Он заметил, как забрало ее шлема то и дело покрывается дымкой тумана при крике.
– Где же вас носило прошлой ночью, когда банда Смита ворвалась сюда и разрушила абсолютно все? Конечно, вы совершали вечернюю прогулку в Белее, не так ли? Аппетитно поели? Осмотрели достопримечательности?
– Кое-кто из людей Смита пытался расправиться с Сакарьяном в «Розовом коттедже», – быстро ответил Джосс. – Мы смогли предотвратить убийство.
Это немного сбило с нее спесь. Но очень уж не намного.
– Что же – это хорошо, – сказала она. – Но вы ведь не сообщили нам об этом. Вы же могли связаться со мной и сказать: «Вот здорово, Гельвеция, мы только что обезвредили парочку негодяев из банды Смита, и они, скорее всего, думают, что это ты напустила нас на них, поэтому будь так добра, переправь женщин и детей куда-нибудь в более безопасное место». Но нет же! Вы просто улетели – и все.
– Гельвеция? – удивился Джосс.
– А вы лучше заткнитесь, О'Баннион! – выкрикнула Штек, повернувшись к нему так резко, что он должен был отступить на шаг назад.
– Что я могу поделать, если мои предки поженились в Швейцарии? Я хочу знать, что сдержало ваши толстые задницы оттого, чтобы сообщить нам, что вы собираетесь делать! Приплыли в своем модном крейсере, со своими модными коммуникаторами, в своем неуязвимом снаряжении и только суете свой нос по всем углам и ничего не делаете, а на следующее утро весь город взлетает на воздух. Около двух десятков жителей тяжело ранены и отправлены в госпиталь, трое погибли, а Кэтти Вирендра с отцом эти ублюдки забрали с собой как заложников. Вы понимаете, что вы наделали своим молчанием? И после всего этого вы приезжаете сюда снова!
Ее крик сорвался на хрип. Она уже почти задыхалась, но у Ивена было ощущение, что передохнет она быстро.
– Где Элен Мэри Камерон? – спросил Джосс, нарушив неожиданно возникшую тишину.
Штек взглянула на него, глотнула воздух для новой порции брани и заорала снова.
– Я ничего не знаю! Она забрала свой скиммер и куда-то отправилась вчера днем. Скорее всего, на поиски своего отца.
– Она не сказала, когда она собирается возвратиться?
Штек окинула взглядом толпу. Одним из стоящих рядом был бармен. Он посмотрел мимо Джосса и проговорил:
– Она сказала, что вернется ночью. Но никто ее не видел.
Штек обернулась к Джоссу.
– Надеюсь, она далеко отсюда, – крикнула она. – Поскольку это место уже нельзя назвать поселением. Во многом благодаря вам.
Гельвеция отвернулась и пошла прочь, к остаткам полицейского управления.
Ивен посмотрел на толпу жителей. Они стояли вокруг него с молчаливой враждебностью, но пока не двигались и ничего не говорили.
– Мы сделаем все, что сможем, чтобы помочь вам, – тихо произнес Джосс.
– Обойдемся как-нибудь и без вашей помощи! – проворчал бармен.
Ивен посмотрел на напарника. Джосс слабо качнул головой.
– Как хотите, – спокойно сказал Ивен и пошел к крейсеру.
Он старался не обращать внимания на злобные выкрики, сыпавшиеся со всех сторон, пока они пробирались через толпу. Он даже не прореагировал на брошенный в него булыжник. Рядом с ним шагал Джосс с каменным выражением лица. Когда их уже не могли расслышать, Джосс тихо сказал:
– Кажется, наша популярность дала изрядную течь.
Ивен усмехнулся:
– Эти ублюдки… – тихо прорычал он.
– Они не ублюдки, – ответил Джосс. – Они в отчаянии.
– Я имею ввиду тех ублюдков, которые это натворили, – откликнулся Ивен. – Нам надо срочно добраться до них.
– Скорее всего, их очень много, – заметил Джосс. – Надо брать с собой изрядное количество боеприпасов.
– Нам нужна вооруженная поддержка, – кивнул Ивен. – Может быть, я и не прав, но мне кажется, что местная полиция не слишком-то жаждет помочь нам.
– С этим мы уже сталкивались неоднократно, – ответил Джосс. – Придется разбираться самим.
– Сумеем ли? – покачал головой Ивен.
– Лично я в этом не сомневаюсь. Слушай, Глиндоуэр, что ты опять унываешь?
Ивен открыл рот и хотел было выругаться, но вдруг понял, что его плохое настроение действительно никому не поможет в ближайшие пару часов.
– Ты, как всегда, прав, – сказал он и снял шлем. – Я просто слишком зол. Мне очень хочется собрать всю эту шайку вместе и…
– Я догадываюсь, – ответил Джосс.
Они постояли немного у остатков дома Скотта Вирендры. Он был разрушен не так сильно, как другие строения: была взорвана только одна из стен вместе с воздушным шлюзом.
Джосс заглянул внутрь, потом пробрался через пролом в стене. Ивен протиснулся за ним. Некоторое время они стояли на месте и молча смотрели по сторонам. Стеллажи были перевернуты, запчасти, пища и другие товары – разбросаны в страшном беспорядке.
Ивен покачал головой и подошел к столу для учета. Стол был испещрен отверстиями от пуль. Рядом алела лужица крови с влипшей в нее прядью черных волос.
– Господи, – да кто это сделал с ней? – подумал про себя Ивен: волосы были длинными, и сомнений в том, что это были волосы Кэтти, не оставалось.
Джосс прошел мимо стола в глубь помещения.
Ивен проводил его взглядом и перевернул несколько бумаг на столе. Он не видел ничего кроме разбросанных кип документов и спецодежды. Джосс перебегал по складу, нагибался, подбирал разные предметы, разглядывал, а потом снова бросал их.
– Есть что-нибудь?
– Ничего, – ответил Джосс.
Он выронил кусок бумаги, взглянул на перевернутый стол, на выпавшие из него ящики с бухгалтерскими книгами и какими-то документами. Нагнувшись, поднял один листок, присмотрелся и насмешливо присвистнул.
– Политические листовки! – провозгласил он и бросил листок на пол.
– Что еще за листовки? – поинтересовался Ивен.
– Ты достал меня, приятель, – устало ответил Джосс, протягивая ему через стол листок. – И мимеографировал. Когда ты в последний раз видел мимеограф?
– Что-что? – непонимающе спросил Ивен.
Он пробежал глазами по тексту листовки. Такие политические воззвания он встречал раньше довольно-таки часто. В них всегда писалось об угнетенных массах и собственнических классах. В юности, когда еще оставались фанатики, способные без устали повторять эти бессмысленные фразы, у него хватало с этими молодчиками проблем. Правда, его собственный опыт говорил ему о том, что такое понятие, как угнетение, предполагает наличие двух сторон – угнетенных и угнетателей, и что обе стороны должны приложить кое-какие усилия для достижения" взаимного согласия. «Наступит час, и угнетенные массы поднимутся, руководимые бесстрашными Сынами Красного Рассвета, и угнетатели будут растоптаны в прах…» – давняя цитата из подобной листовки прочно засела у него в голове.
То есть… Подожди… Всего несколько лет назад он слышал это имя… действительно, кажется, это было в последнее пребывание на Марсе.
Тогда он не придал им никакого значения: еще одна компания пустословов, не более. Но уже тогда эти идейные вожди пустили в ход оружие. Кто их финансирует, было неясно. Главный штаб организации тогда так и не раскрыли.
Мысли прыгали у него в голове.
– Джосс, – позвал Ивен напарника. – Помоги-ка мне собрать этот материал.
– Что именно?
– Все эти бумаги. Найди какую-нибудь коробку. И поторопись.
Джосс непонимающе посмотрел на товарища, повернулся и пошел искать коробку. Через пару минут он притащил два небольших ящичка.
– Годится?
Они стали собирать листовки и складывать их в коробки.
– Что это такое? – спросил Джосс.
Ивен протянул ему листок, который только что прочитал сам. Джосс пробежал текст, и лицо его вытянулось от изумления.
– Красный Рассвет? – переспросил он и посмотрел на Ивена.
– Очень древний и очень низкопробный фильм. А танки там заменяли обычные картонные макеты.
Ивен покачал головой.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, дружок. Наверное, опять о своих видеофильмах. Послушай теперь меня. Красный Рассвет был политической организацией несколько лет назад. Радикальной организацией. И не очень приятной. Если ты помнишь, в правительстве в те годы было неспокойно, оно чуть ли не каждый день переформировывалось. Вот тогда-то эти молодчики и объявили себя настоящим правительством Марса. Каждого, кто не признавал это, они считали врагом. Они называли тогдашнее временное правительство, – он вздохнул и припомнил поточнее, – «тайной буржуазной хунтой», натравленной на свободных жителей Марса военно-промышленной кликой Земли, Луны и колоний 1-5.
Джосс с деланным благоговением посмотрел на Ивена.
– Хороший предмет для полемики, – сказал он. – Но согласись, теперь этой пропагандой никто не занимается.
– Ты ошибаешься, – возразил Ивен, – эта пропаганда – вокруг нас. Ничего не пропускай. Чего они хотели, так это любыми возможными средствами добиться падения временного правительства Марса и построить социал-демократическое общество, управляемое марсианами без всякого вмешательства иностранных держав. Не пропусти вон те бумаги, Джосс.
– Хорошо, – сказал тот, опуская очередную порцию бумаг в картонную коробку. – Кажется, эти люди не слишком заботились о соблюдении Актов Федерации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Джосс подхватил свое снаряжение.
– Жаль, – сказал он, – что мы в Велесе так и не сможем зайти в наш любимый китайский ресторанчик.
– Надоедливый, несносный, невыносимый идиот! – рявкнул Ивен. – Обойдешься сегодня сэндвичами.
Они ночевали на стульях, каждый рядом со своим подопечным. Ивен – у постели стрелка, Джосс – у койки Сакарьяна. Ивен работал с коммуникатором, то и дело отвлекаясь на болезненное сопение раненого, накачанного в хирургическом отделении успокоителями и обезболивающими составами. Сломанная рука уже была заключена в гипсовую муфту.
– Чем вы его так ударили? – удивлялся хирург после операции. Ивен поднял свою руку и ответил:
– Вот этим.
Хирург хмыкнул и отошел, озабоченно кивая головой.
Рано утром раненый начал шевелиться. В палате не было окон, но полоска света, пробивающаяся из-под двери, говорила о том, что уже начинало светать. Ивен осторожно отложил коммуникатор в сторону и стал ждать.
Раненый издал стон и бессильно дернул головой. Ивен тихонько подошел к нему и встал между койкой и полоской света.
Даже с закрытыми глазами тот почувствовал упавшую на него тень. И приподнял веки.
Зрачки его тотчас же расширились от ужаса.
– Ну, – мягко произнес Ивен и положил руку в железной перчатке на его грудь, поближе к горлу, – вот мы наконец-то и встретились. Только ты да я. За час до восхода солнца. В это время обычно умирают люди. Знаешь об этом? Чаще всего у них останавливается дыхание. Старые и больные люди, а иногда и не очень больные – его рука слегка надавила на грудь.
– Сиделки знают, что с тобой здесь полицейский, – добавил он. А полицейский всегда позовет врачей на помощь, если тебе станет хуже. Но если ты закричишь, а мне это не понравится, ты прекратишь дышать гораздо раньше, чем сюда кто-то войдет. Незавидная смерть, приятель. Без оружия в руках и без славы. Удушье длится долго, а ты знаешь об этом и постоянно думаешь, пока умираешь. А еще ты хорошо чувствуешь, как медленно умирает твой мозг. А устроить это совсем легко. Нет ничего проще.
Человек с ужасом смотрел на Ивена.
– Правда, – продолжил тот, – есть способ избежать всего этого. Конечно, если ты сообщишь мне интересующие меня имена и адреса. Тогда тебя всего навсего осудят по обвинению, предъявленному полицейскими. Когда-нибудь ты освободишься. Правда, учитывая события прошедшей ночи, не так скоро. Но если ты не захочешь говорить, будь уверен, что до сегодняшнего рассвета ты не доживешь. – Ивен слабо улыбнулся в темноте, и эта улыбка слилась с его голосом. – Может быть, конечно, ты решишь, что ты сильный и храбрый, и ничего не скажешь мне. В таком случае… В общем, у тебя есть час до рассвета.
Ивен очень легко надавил ему на грудь, потом склонился ниже и подождал.
– Да… – пробормотал раненый, судорожно глотая воздух. – Да, да, конечно, я скажу.
– Замечательно, – пробормотал Ивен. Он выпрямился, поднял коммуникатор, включил его на режим записи и произнес:
– 05:13, день 225, координационный марсианский год 2068. Это заявление записывается. Я, офицер Солнечного Патруля 4629337 Глиндоуэр Э.Г. Предостережения обвиняемому. У вас есть право сохранять молчание…
Они с Джоссом встретились за завтраком в больничной столовой. Джосс выглядел уставшим. На столе перед ним лежал коммуникатор. Он просматривал информацию и делал пометки.
– Хорошие новости? – спросил Ивен.
– Полагаю, да, – ответил Джосс. То, что он читал, оказалось списком характеристик летательных аппаратов – Мистер Сакарьян проснулся в середине ночи, почувствовав себя лучше, и оказался довольно разговорчивым.
– Вот, – указал он на экран. – Это один из флайеров Смита. И этот, и вот этот тоже. Их очень хорошо знают в этом районе, но жители Томстоуна попросту боялись – да это и понятно – показывать их нам. Но теперь уже все позади, – Джосс отхлебнул кофе из кружки. – На два из них я уже подвесил датчики.
Ивен кивнул и стал пить свой чай.
– У меня тоже все сработало, – сказал он. – Мистер Дансон недавно проснулся.
– Пришлось повозиться? – спросил Джосс.
Ивен пожал плечами.
– В буквальном смысле этого слова пришлось немножко надавить на него. В конце концов он все понял. – Он подвинул свой коммуникатор Джоссу. – Здесь множество интересных имен и адресов. Правда, неизвестно, сколько из них числится в списках переписи населения.
Джосс вздохнул:
– Сегодня ночью придется хорошенько поработать над этим.
– Да, и выяснить наконец-то, куда протянулись ниточки Гарри Смита, – добавил Ивен, поставив свою кружку на стол и собираясь уходить. – Нам еще предстоит доказать Лукреции, что те двое, которых мы захватили вчера, – из одной банды.
На пороге кафетерия Джосс кивнул на коммуникатор.
– Похоже, сегодняшняя ночь была неправдоподобно плодотворной, – сказал он. – При такой скорости работы мы, пожалуй, выкроим себе небольшой отпуск, тем более, что наш законный давно пропал.
Ивен искоса посмотрел на него.
– Что за человек! Всегда находит силы подумать о чем-то веселом, – удивился он. – Даже после такой ночной переделки. Мне просто повезло с напарником. Нужно беречь его.
В Томстоун они отправились в приподнятом настроении. Ивен лихорадочно просматривал свои списки, а Джосс вел корабль.
– Опять какие-то проблемы? – спросил Джосс.
– Проблемы в том, – сказал Ивен, – что ни одного из этих людей не зовут Смитом.
– А ты до сих пор думаешь, что этот Смит существует?
Ивен тихо рассмеялся.
– Думаю, что нет. Но, дружок, ты представляешь, сколько времени нам понадобится, чтобы переловить всех этих людей? Нравится нам это или нет, а без МПУ нам не обойтись.
– Это не понравится не только нам, но и им, – сказал Джосс. – Прошлой ночью эти парни меня достали. А полиция все бездействует. Ведь эта ситуация касается только Патруля.
– Да, это очень подозрительно, – заметил Ивен. Неприятные мысли давно вертелись у него в голове. Создавалось впечатление, что банда Смита хозяйничала на этой части планеты. Тот же Данстон не зря сказал, что полиция оставила их в покое. Почему? Сколько полицейских они купили? Или лучше – скольких полицейских они убили, так что остальные, трясясь над собственной шкурой, оставили их в покое.
– Дьявол! – крикнул Джосс.
– Что такое?
– Взгляни туда, – Джосс указал на экран.
Они уже приближались к Томстоуну, делая круг над посадочной площадкой, вернее, над тем, что от нее осталось.
Под ними чернел кратер метра в три глубиной. Яркие солнечные лучи освещали обломки металлических конструкций и дымящиеся каменные развалины.
Ивен посмотрел в сторону Томстоуна. Большинство зданий было взорвано. Кажется, среди них были дом Вирендры и департамент шерифа. Группы людей блуждали по улице и толпились возле посадочной площадки среди разбитых скиммеров.
– Черт! – выдохнул Ивен. – Что же здесь произошло?
Лицо Джосса покрылось холодным потом.
– На этот счет у меня есть кое-какие мысли.
Они приземлились немного в стороне, выскочили из крейсера и побежали к центру городка. Увидев Джосса и Ивена, люди демонстративно отходили в сторону. Потом стало еще хуже: когда они проходили мимо, жители собирались в кучки и умоляюще следовали за ними.
Ивен замедлил шаг перед развалинами полицейского департамента. Купол был разворочен взрывом, он почернел от копоти, перегородка шлюза, изрешеченная пулями, валялась рядом.
Кто-то вышел из развалин с пачкой порванных и покрытых копотью бумаг в руке. Оказалось, что это Штек. Увидев Ивена, она нагнулась, аккуратно положила документы на землю и направилась к нему.
– Где вы, черт побери, были, Мистер Богом Проклятый Полицейский? – закричала она.
Ивен пораженно замер на месте и не мог вымолвить ни одного слова. Он заметил, как забрало ее шлема то и дело покрывается дымкой тумана при крике.
– Где же вас носило прошлой ночью, когда банда Смита ворвалась сюда и разрушила абсолютно все? Конечно, вы совершали вечернюю прогулку в Белее, не так ли? Аппетитно поели? Осмотрели достопримечательности?
– Кое-кто из людей Смита пытался расправиться с Сакарьяном в «Розовом коттедже», – быстро ответил Джосс. – Мы смогли предотвратить убийство.
Это немного сбило с нее спесь. Но очень уж не намного.
– Что же – это хорошо, – сказала она. – Но вы ведь не сообщили нам об этом. Вы же могли связаться со мной и сказать: «Вот здорово, Гельвеция, мы только что обезвредили парочку негодяев из банды Смита, и они, скорее всего, думают, что это ты напустила нас на них, поэтому будь так добра, переправь женщин и детей куда-нибудь в более безопасное место». Но нет же! Вы просто улетели – и все.
– Гельвеция? – удивился Джосс.
– А вы лучше заткнитесь, О'Баннион! – выкрикнула Штек, повернувшись к нему так резко, что он должен был отступить на шаг назад.
– Что я могу поделать, если мои предки поженились в Швейцарии? Я хочу знать, что сдержало ваши толстые задницы оттого, чтобы сообщить нам, что вы собираетесь делать! Приплыли в своем модном крейсере, со своими модными коммуникаторами, в своем неуязвимом снаряжении и только суете свой нос по всем углам и ничего не делаете, а на следующее утро весь город взлетает на воздух. Около двух десятков жителей тяжело ранены и отправлены в госпиталь, трое погибли, а Кэтти Вирендра с отцом эти ублюдки забрали с собой как заложников. Вы понимаете, что вы наделали своим молчанием? И после всего этого вы приезжаете сюда снова!
Ее крик сорвался на хрип. Она уже почти задыхалась, но у Ивена было ощущение, что передохнет она быстро.
– Где Элен Мэри Камерон? – спросил Джосс, нарушив неожиданно возникшую тишину.
Штек взглянула на него, глотнула воздух для новой порции брани и заорала снова.
– Я ничего не знаю! Она забрала свой скиммер и куда-то отправилась вчера днем. Скорее всего, на поиски своего отца.
– Она не сказала, когда она собирается возвратиться?
Штек окинула взглядом толпу. Одним из стоящих рядом был бармен. Он посмотрел мимо Джосса и проговорил:
– Она сказала, что вернется ночью. Но никто ее не видел.
Штек обернулась к Джоссу.
– Надеюсь, она далеко отсюда, – крикнула она. – Поскольку это место уже нельзя назвать поселением. Во многом благодаря вам.
Гельвеция отвернулась и пошла прочь, к остаткам полицейского управления.
Ивен посмотрел на толпу жителей. Они стояли вокруг него с молчаливой враждебностью, но пока не двигались и ничего не говорили.
– Мы сделаем все, что сможем, чтобы помочь вам, – тихо произнес Джосс.
– Обойдемся как-нибудь и без вашей помощи! – проворчал бармен.
Ивен посмотрел на напарника. Джосс слабо качнул головой.
– Как хотите, – спокойно сказал Ивен и пошел к крейсеру.
Он старался не обращать внимания на злобные выкрики, сыпавшиеся со всех сторон, пока они пробирались через толпу. Он даже не прореагировал на брошенный в него булыжник. Рядом с ним шагал Джосс с каменным выражением лица. Когда их уже не могли расслышать, Джосс тихо сказал:
– Кажется, наша популярность дала изрядную течь.
Ивен усмехнулся:
– Эти ублюдки… – тихо прорычал он.
– Они не ублюдки, – ответил Джосс. – Они в отчаянии.
– Я имею ввиду тех ублюдков, которые это натворили, – откликнулся Ивен. – Нам надо срочно добраться до них.
– Скорее всего, их очень много, – заметил Джосс. – Надо брать с собой изрядное количество боеприпасов.
– Нам нужна вооруженная поддержка, – кивнул Ивен. – Может быть, я и не прав, но мне кажется, что местная полиция не слишком-то жаждет помочь нам.
– С этим мы уже сталкивались неоднократно, – ответил Джосс. – Придется разбираться самим.
– Сумеем ли? – покачал головой Ивен.
– Лично я в этом не сомневаюсь. Слушай, Глиндоуэр, что ты опять унываешь?
Ивен открыл рот и хотел было выругаться, но вдруг понял, что его плохое настроение действительно никому не поможет в ближайшие пару часов.
– Ты, как всегда, прав, – сказал он и снял шлем. – Я просто слишком зол. Мне очень хочется собрать всю эту шайку вместе и…
– Я догадываюсь, – ответил Джосс.
Они постояли немного у остатков дома Скотта Вирендры. Он был разрушен не так сильно, как другие строения: была взорвана только одна из стен вместе с воздушным шлюзом.
Джосс заглянул внутрь, потом пробрался через пролом в стене. Ивен протиснулся за ним. Некоторое время они стояли на месте и молча смотрели по сторонам. Стеллажи были перевернуты, запчасти, пища и другие товары – разбросаны в страшном беспорядке.
Ивен покачал головой и подошел к столу для учета. Стол был испещрен отверстиями от пуль. Рядом алела лужица крови с влипшей в нее прядью черных волос.
– Господи, – да кто это сделал с ней? – подумал про себя Ивен: волосы были длинными, и сомнений в том, что это были волосы Кэтти, не оставалось.
Джосс прошел мимо стола в глубь помещения.
Ивен проводил его взглядом и перевернул несколько бумаг на столе. Он не видел ничего кроме разбросанных кип документов и спецодежды. Джосс перебегал по складу, нагибался, подбирал разные предметы, разглядывал, а потом снова бросал их.
– Есть что-нибудь?
– Ничего, – ответил Джосс.
Он выронил кусок бумаги, взглянул на перевернутый стол, на выпавшие из него ящики с бухгалтерскими книгами и какими-то документами. Нагнувшись, поднял один листок, присмотрелся и насмешливо присвистнул.
– Политические листовки! – провозгласил он и бросил листок на пол.
– Что еще за листовки? – поинтересовался Ивен.
– Ты достал меня, приятель, – устало ответил Джосс, протягивая ему через стол листок. – И мимеографировал. Когда ты в последний раз видел мимеограф?
– Что-что? – непонимающе спросил Ивен.
Он пробежал глазами по тексту листовки. Такие политические воззвания он встречал раньше довольно-таки часто. В них всегда писалось об угнетенных массах и собственнических классах. В юности, когда еще оставались фанатики, способные без устали повторять эти бессмысленные фразы, у него хватало с этими молодчиками проблем. Правда, его собственный опыт говорил ему о том, что такое понятие, как угнетение, предполагает наличие двух сторон – угнетенных и угнетателей, и что обе стороны должны приложить кое-какие усилия для достижения" взаимного согласия. «Наступит час, и угнетенные массы поднимутся, руководимые бесстрашными Сынами Красного Рассвета, и угнетатели будут растоптаны в прах…» – давняя цитата из подобной листовки прочно засела у него в голове.
То есть… Подожди… Всего несколько лет назад он слышал это имя… действительно, кажется, это было в последнее пребывание на Марсе.
Тогда он не придал им никакого значения: еще одна компания пустословов, не более. Но уже тогда эти идейные вожди пустили в ход оружие. Кто их финансирует, было неясно. Главный штаб организации тогда так и не раскрыли.
Мысли прыгали у него в голове.
– Джосс, – позвал Ивен напарника. – Помоги-ка мне собрать этот материал.
– Что именно?
– Все эти бумаги. Найди какую-нибудь коробку. И поторопись.
Джосс непонимающе посмотрел на товарища, повернулся и пошел искать коробку. Через пару минут он притащил два небольших ящичка.
– Годится?
Они стали собирать листовки и складывать их в коробки.
– Что это такое? – спросил Джосс.
Ивен протянул ему листок, который только что прочитал сам. Джосс пробежал текст, и лицо его вытянулось от изумления.
– Красный Рассвет? – переспросил он и посмотрел на Ивена.
– Очень древний и очень низкопробный фильм. А танки там заменяли обычные картонные макеты.
Ивен покачал головой.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, дружок. Наверное, опять о своих видеофильмах. Послушай теперь меня. Красный Рассвет был политической организацией несколько лет назад. Радикальной организацией. И не очень приятной. Если ты помнишь, в правительстве в те годы было неспокойно, оно чуть ли не каждый день переформировывалось. Вот тогда-то эти молодчики и объявили себя настоящим правительством Марса. Каждого, кто не признавал это, они считали врагом. Они называли тогдашнее временное правительство, – он вздохнул и припомнил поточнее, – «тайной буржуазной хунтой», натравленной на свободных жителей Марса военно-промышленной кликой Земли, Луны и колоний 1-5.
Джосс с деланным благоговением посмотрел на Ивена.
– Хороший предмет для полемики, – сказал он. – Но согласись, теперь этой пропагандой никто не занимается.
– Ты ошибаешься, – возразил Ивен, – эта пропаганда – вокруг нас. Ничего не пропускай. Чего они хотели, так это любыми возможными средствами добиться падения временного правительства Марса и построить социал-демократическое общество, управляемое марсианами без всякого вмешательства иностранных держав. Не пропусти вон те бумаги, Джосс.
– Хорошо, – сказал тот, опуская очередную порцию бумаг в картонную коробку. – Кажется, эти люди не слишком заботились о соблюдении Актов Федерации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30