— Помоги мне! — выдохнула она, обращаясь к Хидео, и потеряла сознание.
Хидео увидел ее ногу и едва сам не лишился чувств. Все вокруг было в крови. Хидео прижал руку ко рту и вспомнил об аптечке в скафандре. Разорвав дрожащими пальцами пакет, он нажал на пульверизатор и покрыл размозженную ногу аэрозолем для ран.
— Я остановил кровь, — сказал он. И сам удивился, насколько спокоен. Однако он знал, что спокойствие это не настоящее, потому что под ним кипел внезапный, сильный, растущий гнев.
Они ранили Мелиссу. Может быть, убили. Хидео Тагоми поднялся на бой.
Он проверил пульс Мелиссы. Она была еще жива, и теперь, когда кровопотеря прекратилась, она будет жить. Если удастся остановить остальных охранников.
В дверях появился Флекер.
Они посмотрели на двери между коридорами.
— Я возьму на себя левую, — сказал Хидео, проскользнув через коридор и засев в засаде.
В следующую секунду двери открылись от толчка.
— Гизмо, Блюшер, где вы там? — завопил из темноты здоровенный охранник с грубым лицом. Молчание.
— Похоже, Гиз тебя не слышит, — сказал второй огромный мужик.
— Не нравится мне это, — отозвался первый.
— Доложи Амешу, посмотрим, что он скажет. Второй охранник вошел в коридор, оглядел двери слева и справа, но не заметил ни Флекера, ни маленького Хидео.
Первый шел за ним вплотную, на ходу говоря в коммуникатор:
— Вошли в двери секции. С Гизмо и Блюшером контакта пока нет.
Приемник затрещал. Флекер выстрелил из укрытия за дверью. Пуля попала охраннику между щекой и скулой, снеся голову, Другой охранник одним движением повернулся и дал очередь. Пули клацнули по стальному полу и влепились в волокна стен, но Флекер уже упал внутрь комнаты.
Охранник отскочил в комнату, где прятался Хидео, и выдернул гранату.
Хидео увидел ее — блестящее смертоносное яйцо с пульсирующим красным огоньком. Подняв пистолет, он нажал на спуск.
Безрезультатно.
Охранник его заметил!
Смертоносное яйцо!
Хидео понял, что пистолет на предохранителе. Но не мог вспомнить, как его снять.
Охранник уже занес для удара руку — все еще державшую ядовитое яйцо гранаты, — чтобы сокрушить немощные хрящи старческого горла.
Хидео бросил пистолет, перехватил летящую в ударе руку, повернулся и отработанным движением бросил охранника через бедро. Тот грохнулся на пол, так и не выпустив ядовитое яйцо из сжатых пальцев.
И тут глаза ослепило вспышкой новой звезды, и Хидео понял, что никогда уже больше ничего не увидит. Вихрь поднял его, перенес через всю комнату и впечатал в стену.
Глава 38
Яростная вспышка гранаты застала Амеша у дверей между коридорами. Он сразу все понял и бросился на пол. Осколки просвистели над головой.
Теперь он двигался быстро.
Он уже открыл в потолке осмотровый люк. Теперь он забросил «кошку» и подтянулся. Потолок был слабым, но Амеш был ловок; стараясь держаться вдоль брусьев и балок перекрытия, он продвигался, опираясь ладонями и ступнями.
Гизмо, Блюшер, Рок и Феле — все погибли. Выполнить приказ хозяина теперь должен Амеш.
Потолок над центральным залом оказался отрезан титано-флексовой сетью заграждения. Прорезать ее было бы слишком долго.
Амеш сдал назад и спустился в комнате снаружи через съемную панель потолка. Темные комнаты, еле освещенные коридоры. Амеш осторожно двинулся вперед.
Зал управления был круглым. На изгибе стены Амеш прилепил датчик, показывающий, что там внутри.
Показалась одинокая фигура примерно в центре зала.
Амеш вытянул ленту взрывчатки, прилепил на стену один квадрат. Ползком обойдя зал, он налепил еще один квадрат на противоположную стену.
Пробравшись в бывшие офисы, он вернулся с большой пенопластовой коробкой, в которой когда-то перевозили стол.
Лента взорвалась. Сразу за этим Амеш бросил коробку внутрь. Пули разнесли ее в клочья, вылетели из пробоины и застучали по пустым офисам.
Амеш нажал кнопку.
Бахнула вторая лента.
Амеш прыгнул в пробоину.
Как затихает на холодном ветру грустная музыка, так облетала, сворачивалась и исчезала внутренняя защита ИР. Порожденный пикокодом вирус растворил целый блок модулей. Как умирающие лепестки, опадала гибкая защита.
Класт почти подошел к точке детонации.
Стрэнг вздрогнул, поежился. Какое-то непонятное чувство — как укол, как предупреждение. Он обернулся. Двери заперты, но их можно высадить — они не бронированы.
Добрались сюда охранники? Он ждал их.
Раздались выстрелы, автоматные очереди. Потом — взрыв, и тишина.
Значит, они погибли?
Вряд ли могло быть иначе, и от этой мысли лицо его дрогнуло. Он послал их умирать. Сестру по крови послан на верную смерть.
«Но ты не можешь отступить, не можешь…»
Чужой голос был настойчивее, чем когда бы то ни было.
Его лицо скривилось, он как-то странно зарычал.
И тут наконец киберкласт добрался до, цели. Тут же пропал контакт, когда все секции ИР охватил хаос. Внутренние структуры памяти разрушались, код вируса въедался в них и бешено растекался по матрице.
Он лихорадочно заработал, вбивая команды загрузки заранее созданных модулей, готовых к вводу.
На внезапно опустевших местах развернулись новые программные структуры. Родились линии и узлы контрольной матрицы.
Он снова послал вызов на персональный монитор Ибрагима.
Ибрагим сидел, прикрыв глаза. За ним была темнота.
— Я снова перехватил управление, Халифи. Тебе придется сдаться.
Ибрагим рассмеялся ледяным смехом:
— Увидим.
Что-то вспыхнуло, взрывом снесло пролет стены, и в пролом, вертясь, влетело что-то огромное. Пистолет Стрэнга рявкнул, предмет разлетелся пухлыми клочьями. Пенопласт, обманка! Стрэнг отпрыгнул.
Снова взорвалась стена — теперь за спиной. Осколки ее ударили сзади по ногам, но он уже скользил по полу и успел укрыться под пультом.
Он дал очередь в первую дыру и попал в массивную фигуру, выходящую из проема. Клацнули пластиковые пластины брони.
Гигант проворно отступил и выстрелил через дыру в ответ.
Бронежилет!
Пули влипали в стену, разлетелся экран монитора. Но клавиатура была цела, и связь не прервалась.
— Ты слышишь, Ибрагим? — прошептал Стрэнг, вбивая пальцы в клавиши, чтобы послать заготовленную макрокоманду.
И Ибрагим услышал. Громкие звоны, глухие удары, где-то в самой глубине жилого отсека. Удары, которые, казалось, отдавались прямо у него под ногами, — Что это? — спросил Ибрагим.
— Это падают переборки между тобой и двенадцатым шлюзом. Через три секунды будут сняты все переборки твоей секции, и ты вдохнешь вакуум.
Глаза Ибрагима расширились.
— Останови своего человека там, снаружи. Прикажи ему остановиться! Иначе ты мертвец. БАНГ… Бум… БАНГ… Ибрагим почувствовал дрожание пола.
— Амеш! — позвал он. — Прекрати огонь и отойди.
Финальный «БАНГ» так и не раздался.
— Ну что ж, Ибрагим. Настало время поговорить.
Глава 39
Тоуб Берлишер ходил взад и вперед по тесной камере. Солнце заглядывало к нему на пару часов в сутки сквозь высокое и узкое окно. Свет не был похож на освещение корабля, и потому Берлишер знал, что находится на поверхности Нового Мира.
Его так долго и часто держали на наркотиках, что все было возможно. Но где бы он ни был, он в плену у Халифи.
Кондиционер работал интенсивно, так что в легких серых штанах и куртке часто бывало холодно.
Иногда откуда-то сверху доносились крики и ругань, но не очень далеко. Множество голосов, все женские, сливались в хоре, который казался Берлишеру семейной сварой. Кроме этого, он мало что слышал.
Не имея чем заняться, Тоуб досконально изучил интерьер своей камеры. Прямоугольная, четыре метра в длину и два в ширину. Абсолютно гладкая, безразличная. Бледно-серые стены. На полу черный настил, мягкий, но упругий. Он был химически прикреплен к полу и стенам, и отодрать от него уголок не удавалось никак.
Источником тусклого освещения служила люминесцентная полоса, проведенная по стенам примерно на фут ниже потолка. Свет никогда не менялся, кроме тех часов, когда в окошко светило солнце.
Регулярно и часто за металлической дверью раздавалась тяжелая поступь, и Тоуб знал, что это сканируют его камеру.
Дважды в день проезжала тележка с едой. Внизу двери открывалась узкая щель, и в нее вдвигался поднос.
Еда была до ужаса проста: белково-углеводный суп, размешанный до густоты каши, и кусок хлеба. Это меню не менялось. Его хватало, чтобы не страдать от голода, хотя чувство недоедания его не покидало.
Он спал, дремал, ходил по камере.
Напрасно пытался он через дверь заговорить с людьми, которые приносили еду. Они никогда не отвечали. Только однажды он услышал два веселых голоса.
Он впал в отчаяние. Его могли оставить здесь навсегда — Халифи были вполне способны на такое изощренное издевательство. Допросы закончились. Он выдал им всю полезную информацию, которую мог узнать за долгие годы, но ничего не знал о том, что они на самом деле хотели знать:
«проектные коды», «коды доступа» или что такое «английский гамбит».
Даже во сне его преследовали их голоса, особенно голос Ибрагима, и он не мог сказать больше того, что уже сказал в допросной.
Почти все время бодрствования он гадал, где может быть Аделаида, и молился. Мысль о том, что она в руках Халифи, наполняла Тоуба гневом, стыдом и ощущением собственного бессилия.
Увидит ли он ее снова? Узнает ли она когда-нибудь о его чувствах?
И поэтому он метался по камере часами, пытаясь придумать способ выбраться.
Но все так и шло. Солнце вставало и садилось, вставало и садилось снова.
Но однажды, когда солнце уже ушло, а поднос с едой еще не появился, в коридоре вдруг раздались легкие шаги. Кто-то остановился возле камеры, а потом щелкнули, отходя, засовы.
Дверь отворилась. Тонкая фигура в чадре, леггинсах и черных тапочках бросила ему белую накидку.
— Надень это и следуй за мной. Не медли, если хочешь спасти Аделаиду.
Секунду или две Тоуб смотрел, не в силах понять. Эта женщина была Халифи. Акцент ни с чем не спутаешь. Тоуб набросил накидку и вышел из камеры. Кто же она такая?
Они двинулись по длинному коридору, покрытому таким же настилом, как и камера Тоуба, только маркированным красными линиями. В коридор выходили двери камер, во многих были обитатели.
Женщина открыла какую-то дверь, и они оказались в квадратном колодце, где поднимались вверх ступени из сырого бетонита.
Тоуб поднялся вслед за женщиной на три этажа, и другая дверь вывела их наружу.
Женщина подвела его к люку, ведущему в желоб на черепичной крыше. Оттуда вливался теплый свет раннего вечера и вместе с ним запах джунглей и горячий, влажный воздух.
Здание, на крышу которого они выбрались, было построено длинным и низким прямоугольником. Короткая перемычка соединяла его с более массивным центральным куполом. От него взлетали по краям четыре изящные башни, одетые зеленой плиткой, украшенные тонким орнаментом голубых и коричневых тонов.
Дворец Халифи.
В нескольких сотнях метров стеной стояли джунгли чужой планеты. Огромные деревья величиной с небоскреб тянулись вверх вдоль всего периметра вырубки, скрытые завесой пыли, поднятой ярко-оранжевыми машинами.
За полями, вплотную к лесу, виднелись проволочные заграждения со сторожевыми вышками.
Да, Новый Мир, без сомнения…
Тоуб загляделся на громадные деревья. Самый древний гигант из земных секвой мог бы на таком дереве быть веткой.
— Скорее!
Женщина нетерпеливо показала дальше. Схватив Тоуба за руку, она потащила его по крыше к дверце в стене центрального здания.
Здесь коридоры были шире, с розовыми потолками и с орнаментом на полу. Господствовали ярко-зеленый, красный и желтый цвета. Они быстро проскользнули вдоль коридора, сквозь череду комнат, где были разбросаны вещи, и остановились в тесной затемненной комнате, наполовину забитой картонными и пенопластовыми упаковочными коробками.
Женщина закрыла дверь, включила нуль-зонный генератор и откинула чадру.
Это была принцесса Лейла. У Тоуба голова пошла кругом.
— Принцесса… — начал он.
— Тоуб.
Не в силах сдержаться, Тоуб крепко ее обнял. Ей стало неловко, но она не сразу оттолкнула его на расстояние вытянутой руки.
— Нам много нужно сделать, Тоуб, — тебе и мне. Ты готов к этому?
— Где она?
— Рас Ордер держит ее в своих апартаментах. Она в угловой комнате, не так далеко отсюда.
— Она как?
— Насколько я знаю, с ней все хорошо. Рас Ордер не такой, как его братья.
— Лучше для него, если это правда, — стиснув зубы, ответил Тоуб.
— Ладно, слушай меня…
— Как мы туда к ней доберемся?
— У меня есть код пропуска, и мы пройдем. А внутри мы притворимся местными.
— А я за кого сойду?
— Ты будешь там как раб, евнух. Их по всему гарему дюжины ходят.
— Мать его так! Лейла не ответила.
— А что потом? — спросил он, помолчав.
— Выйдем из дворца и отправимся на берег. Там все серьезно переменилось за последнее время.
— В какую сторону?
— Там высадили оставшихся пассажиров. Теперь там небольшие города. Занимаются земледелием, заводят фермы — как моя семья здесь.
— Но что случилось? Как их сюда пустили? Ведь Халифи хотели держать всех на корабле пленниками?
— Это большой секрет, но я знаю, что мой двоюродный прадед проиграл там битву. Его выбросили. Я видела, как все это завершилось. Они приехали все сразу, в суматохе охранников, приказов, машин. Я смотрела из окна верхнего гарема.
— Так кто же победил? Кресла? Не понимаю, мы же были наголову разбиты. Казока повесили, знаешь? Мы видели, прямо там, на месте…
Его голос прервался. При попытке что-нибудь вспомнить начинала отчаянно болеть голова.
— Я не знаю, кто победил, и не думаю, что Ибрагим в ближайшее время кому-нибудь скажет. Они совещаются целыми днями.
— И ты говоришь, что мы можем добраться до побережья?
— Да. Придется, правда, угнать машину, но это будет несложно. Главное — не задеть сигнализацию.
— И что, Аделаида жива?
— Да, жива и невредима. Рас Ордер все-таки сохранил в себе немного благородства.
Глава 40
Принц Рас Ордер ненавидел здешние джунгли и, хуже того, необходимость идти по ним пешком. После первого километра он истекал потом.
Он никогда не был атлетом и поэтому быстро уставал, а тут из-за тяжелого груза снаряжения был уже на грани изнеможения. Ему приходилось напрягать все силы, чтобы не отставать от других — Тарика, его двоюродного брата Ревилка, Йохана Смитса и Кирка Сприка с охранниками. У всех было оружие. Винтовки — у принцев, у охранников — дробовики и строгий приказ не открывать огонь без команды. Эту дичь принцы хотели завалить сами.
Эта охота была выслана после того, как накануне у дороги объявился новый монстр. В то утро он подстерег в засаде конвой из трех машин, направлявшихся во дворец. Восемь техников погибли раньше, чем монстра удалось отогнать настолько, что уцелевшие успели скрыться на последней исправной машине. По их описаниям, чудовище было точно таким же, как и убившее двадцать пять человек неделю назад.
В тот же день позднее поднял тревогу посыльный на мотоцикле. Монстр напал там, где дорога проходила через такой каменистый участок, где даже гигантские деревья не могли расти. Мотоциклиста спасли лишь присутствие духа и скорость машины.
И потому охотники сразу пошли прочесывать этот сектор. В резерве на аварийный случай во дворце ожидали вызова два вертолета.
Экспедиция шла по джунглям уже несколько часов, но никаких признаков зверя не встретила.
Рас Ордер готов был на что угодно, только не на эту чертову охоту. Он умолял дать ему любое другое поручение, но Ибрагим был тверже алмаза. Он хотел иметь в экспедиции своего представителя, чтобы не зависеть от литературных возможностей Тарика.
Рас Ордер собирался провести тот день с новой девушкой, купленной на аукционе пленников. У нее были прозрачные голубые глаза, детское ангельское личико и белокурые локоны. Было ей всего четырнадцать, но была она очень искусна.
Увы, вместо наслаждения с ней в постели ему приходилось потеть в лесу с винтовкой на плечах, разыскивая зверюгу, от которой мало кому удавалось уйти живым.
И принц чувствовал себя, как приговоренный к каторге. Вот еще один здоровенный корень впереди, еще раз лезть на восьмифутовое препятствие.
Даже с лестницами, которые несли служители, это постоянное преодоление препятствий было тяжелой работой.
Рас Ордер вздохнул и полез вверх.
Остров был миль в двенадцать длиной, в дельте огромной реки, с едва различимой береговой линией вдали. Здесь не росли громадные деревья, встречались только заросли растения с голубыми стеблями, похожего на сахарный тростник. Со стороны океана к берегу бахромой подходили песчаные холмы с редкой кустарниковой растительностью. С обратной стороны на отливе обнажались плоские грязевые мели.
Наверху в дюнах группа колонистов построила небольшую больницу — двухэтажное прямоугольное здание из бетонитовых блоков с солнечными батареями на крыше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28