Раза три или четыре он бывал здесь и раньше, и кроме того - плотно посидел накануне над картой, изучая маршруты один хитрее другого, отрабатывая возможные варианты отхода.
Так или иначе, но минут через пятнадцать - двадцать Стас мог с уверенностью сказать, что его не ведут. А потому и разрешил себе действия, которые не были оговорены заранее.
Конечно, Тимоха был прав. Стратеги - они всегда мыслят более масштабно, и полностью перекрыть канал поставки наркотиков представлялось куда более важным, чем задержка одной-единственной партии. Тем не менее и эту единственную партию Зимин не собирался оставлять в руках у наркоторговцев.
Возможно, все объяснял тот простой факт, что эту партию он доставил сюда лично, а значит, вольно или невольно повязал себя с теми смертями, которые неминуемо последуют за продажей привезенного героина. Эти самые смерти он и собирался предотвратить.

* * *
- Но большими зарплатами, насколько я понял, вы похвастать не можете?
- К сожалению, не можем.
- Хм-м… Очень интересно. - Журналист Пропкин глянул пытливым оком поверх блокнота. На губах его медленно расцветала победная улыбка. - Тогда как же вы объясните тот факт, что только за последние полгода ваш «Кандагар» перечислил крупные суммы посторонним организациям?
- Например?
- Ну, например, деньги переводились на счета общества ветеранов афганской войны, на закупку германских протезов для инвалидов, проведение конкурсов с призами в детдомах и интернатах. Есть сведения, что вы и семьям погибших оказали материальную помощь. Согласитесь, для частного агентства с крошечным оборотом - это роскошь.
- Вам не нравится, что «Кандагар» в меру сил помогает нуждающимся?
- Боже упаси! Ни в коем случае! Но ведь нестыковочка явно наблюдается. Если верить кое-каким расчетам, ваши официальные доходы действительно скромны - едва хватает на аренду помещений и зарплату сотрудникам, но при этом вы сорите деньгами направо и налево, раздаете подарки, оказываете помощь. Слов нет, дело нужное и благородное, но откуда деньги - вот в чем вопрос?
- Послушайте, вы, часом, не из налоговой инспекции?
Журналист с улыбкой покачал головой:
- Я работаю исключительно на свою газету.
- Помню, помню. «Уральский комсомолец»… - Тимофей кивнул. В собственном кабинете и собственном кресле он чувствовал себя рыбой, выброшенной снастью браконьера на землю. Лосев старался казаться вежливым и доброжелательным, однако природа брала свое. Журналист Пропкин, заявившийся в «Кандагар», все сильнее будил в нем низменные инстинкты.
- Вот что, гражданин Попкин…
- Пропкин, - немедленно поправил гость.
- Так вот, господин Пропкин, - Лосев слелал ударение на последнем слове, - считать наши денежки - это наша забота, куда и как мы их тратим - никого не касается, кроме учредителей «Кандагара». Меня удивляет, как такая правдивая газета не интересуется очень интересным фактом, что между производителями энергии и ее потребителями стоят десятки подозрительных фирм. При этом никакой благотворительностью эти ребята себе головы не забивают. Что вы на это скажете, господин Попкин?
- Пропкин - моя фамилия. Спасибо, так сказать, за сигнал, но давайте вернемся к цели моего визита. Почему все-таки ни в печати, ни на радио о вашей благотворительности не говорится ни слова? Такую деятельность необходимо ставить другим в пример, широко освещать в средствах массовой информации, - не унимался Пропкин. - Я бы мог предложить свои услуги за вполне умеренную плату…
- Почему не занимаемся саморекламой? Во-первых, потому что мы скромные, - голос Лосева наливался металлом, - а во-вторых, всерьез побаиваемся рэкетиров, и, видимо, не напрасно…
- Вы - и рэкетиров? Шутите?!
- Какие уж тут шутки, господин Попкин! Время на дворе лихое, отморозки всякие под видом корреспондентов вымогательством занимаются!
- Выходит, вы не любите прессу?
- Что вы! Как я могу ее не любить? - Тимофей чуть подался вперед. - Я ведь жил еще в той России, когда туалетной бумаги в принципе не водилось. Так что прессу я очень даже ценю и уважаю. В нужном месте и в нужное время без нее действительно трудно… А теперь позвольте с вами распрощаться. У нас тут небольшой сходнячок, и мне бы не хотелось заставлять своих людей ждать.
- Сходнячок? - с готовностью подхватил Пропкин. - А вы понимаете, что благодаря вам и таким, как вы, русскую речь окончательно подмял воровской жаргон?
- Ну что ж, господин Жо… Попкин, вам и карты в руки - работайте! Я статей не пишу и жаргон употребляю исключительно в личных беседах.
- Ну уж нет! Тут вы заблуждаетесь. Каждый из нас порождает свои круги на воде. За словом следует эхо, а за эхом…
- Послушай, ты, телепузик долбаный! - Тимофей выпрямился. - Я, конечно, не Борис Ельцин, а ты не Евгений Киселев, но отпущенный лимит времени исчерпан. Так что двигай отсюда, а то ведь могу и счетчик включить за перерасход электроэнергии.
- Ну зачем же так… Я все прекрасно понимаю. Вас поджимает время, так и скажите.
Тимофей шумно выдохнул, и журналист поспешно ретировался.
- Ну вот, теперь понапишет про нас всякое. - Елена укоризненно покачала головой.
- Так и так напишет. Я этот народишко знаю. Вторая древнейшая профессия: на одного честного профессионала - сотня продажных посредственностей.
- Как и во всех других специальностях, - миролюбиво заметила секретарша.
- Другие специальности, милая моя, не относятся к массмедиа. - Тимофей сердито ткнул пальцем в сторону двери. - Это от них круги по воде расходятся, и это они сегодня воспитывают своим зачуханным словом! Вот скажи мне, чего бы им не писать про великие достижения в науке, искусстве, космосе, спорте? Нет! Они в карман чужой норовят заглянуть, у убийцы-террориста интервью берут, за кровавыми подробностями готовы рвануть на другой конец света, чтобы потом смаковать их в эфире на весь земной шар. Ох, ненавижу этих шакалов! - Тимофей в сердцах стукнул по столу.
- Ничего не поделаешь. Часто неудавшиеся поэты и писатели идут в журналистику за легким заработком, а быстро и легко заработать можно только продаваясь…
- То-то и оно!
- Согните-ка! - Елена подсунула ему металлический жетон для проезда в метро.
Лосев одним движением сложил жетон пополам, с усмешкой вернул.
- Нет, Ленчик, мне, чтобы успокоиться, одного жетона маловато будет.
- А больше у меня нет.
- И хорошо, что нет, а то разорю…
Открылась дверь, в кабинет вошел Сергей Маркелов. Лицо его выражало озабоченность.
- Ну? - Лосев обернулся к нему. - Есть новости?
Маркелов тяжело вздохнул:
- Ни в УСБ, ни в УВД никакой информации не дали. Обещали, правда, пошерстить по отделам, но когда они еще там разберутся.
- Да уж, разбираться они могут до второго пришествия! - Лосев сел в скрипнувшее кресло. - Дня три будут искать, а как найдут, будут думать, как поприличнее соврать. За это время все, что угодно, может случиться. Еще и подляну какую-нибудь пришьют!
- Как пить дать…
- Выхода нет - придется прибегнуть к тяжелой артиллерии. Звоню куратору в администрацию. Пусть гавкнет на этот народ.
- Давай действуй, - согласился Сергей и расположился в кресле, которое еще совсем недавно занимал журналист.
Тимофей между тем уже давил на телефонные клавиши, вызванивая большого человека из большого дома.

Глава 17
Геннадий, друг юности, по счастью, оказался на своем рабочем месте. Не тратя времени на объятия, Стас с ходу выложил перед ним стодолларовую купюру и расстелил карту области.
- Деревню Лебяхино знаешь?
- Лебяхино? Вроде да.
- Так вот, надо срочненько перегнать туда «Москвич». Только не думай - машина не краденая, беспокоиться нечего. Просто ты ближе других оказался, а времени у меня в обрез. Вот тут адресок, бабуля там живет, к ней во двор и загонишь. Передашь привет, скажешь, что скоро приеду.
- Погоди, погоди! А если меня остановят?
- Черкани доверенность и соблюдай правила. Ну а в случае неприятностей - с меня причитается, получишь компенсацию за общение с работниками ГИБДД.
- Да черт с ней, с компенсацией. Мне, Стасик, встречи такие не нравятся. Свалился как снег на голову и тут же смываешься. - Геннадий хмуро оглядел Зимина. - Я-то думал, пивка попьем, прежние годы повспоминаем.
- Обязательно попьем! И не только пивка. Но сейчас помоги с машиной. «Москвич» перед крыльцом, документы в бардачке, а вот и ключики.
- М-да… Когда перегонять-то?
- Да прямо сейчас. Тут ехать-то всего ничего. За часик управишься.
- Только баксы убери, хорошо?
- Это же я на закусон оставил, а с тебя пиво причитается… Все, убегаю, до встречи.
Стас хлопнул Геннадия по плечу и выскочил из кабинета. Следующие пять минут ушли у него на изменение внешности. Операция есть операция, и тряхнуть наркоторговцев должен был чужак, чтобы Зимина не заподозрили. Придирчиво оглядев себя в карманном зеркальце, он зачесал волосы назад, натянул по самые брови черную вязаную шапочку, а двухцветную куртку вывернул наизнанку. Но и этого ему показалось мало - он достал из внутреннего кармана черные усики, аккуратно приклеил их и снова посмотрел на себя в зеркало.
С некоторым удовлетворением Стас отметил, что все-таки уроки Харитонова пошли ему на пользу, хотя у самого Димки подобные фокусы получались намного лучше. Тем не менее из зеркала на него смотрел угрюмый мужчина, внешний вид которого не внушал желания сойтись с ним поближе. Результатом своей работы Стас остался доволен - в новом образе он чувствовал себя гораздо увереннее.
Стас выскочил на улицу. Если его догадки верны, то искать своих недавних знакомых бывшему спецназовцу следовало в центральной гостинице. Оставался нерешенным вопрос - как туда добраться. Внимание Стаса неожиданно привлек стоящий без дела на обочине мотоцикл «Урал» с коляской. Небритый любитель водки и дорог мирно спал, свалившись на руль, каска съехала набок, губы во сне смачно причмокивали, видимо от пережитого наслаждения, негромкий интеллигентный храп с легким свистом дополнял живописную картину.
Угрызений совести Стас не испытывал - наоборот, он был убежден, что поступает правильно. Прижавшись к мужику и не давая обмякшему телу сползти вниз, Зимин снял мотоцикл с тормоза и не спеша завел в ближайшую подворотню, где у стены и пристроил пьяного водителя досматривать нетрезвые сны.
Включив зажигание и нахлобучив допотопный шлем, временно реквизированный у его владельца, бывший спецназовец вихрем полетел по городу. Машина попалась добротная, колдобинами и трамплинами еще не убитая. Мысленно рисуя перед собой план городских улиц, Стас мчался кратчайшей дорогой к центральной гостинице. Во всяком случае, это был шанс, и шансом этим следовало воспользоваться.
Все получилось, как он и ожидал. Знакомую шестую модель «Жигулей» Стас Зимин увидел еще издалека. Видимо, убедившись, что хвоста за ними нет, ребятки спокойно отправились в гостиницу. В кабине, откинувшись на спинку сиденья, дремал водила, значит, задерживаться надолго они здесь не собирались.
В своих предположениях Стас не ошибся. Минут через десять из дверей показалась знакомая пара, правда уже в спортивных костюмах и с плотно набитыми сумками в руках.
Зимин склонился над передним колесом, делая вид, что проверяет давление. Однако стоило «Жигулям» тронуться с места, как он, не мешкая, отправился за ними следом.
Следить в городе за легковушкой при нынешнем изобилии транспорта было несложно. Тем не менее Стаса терзало опасение, что машина выедет на загородную трассу - и тогда весь его план летел к чертям.
Однако судьба ему улыбнулась. Попетляв по узеньким улочкам на окраине, «жигуленок» свернул в проулок и остановился перед воротами во дворе небольшого бревенчатого дома.
Стас проехал мимо. На соседней улице припарковал мотоцикл у случайной калитки и незаметно вернулся. Ворота за машиной уже закрылись, но во дворе еще звучали голоса - судя по всему, троица заходила в дом. Зимин огляделся: по обочинам бродили грязновато-серые куры, мимо проследовала ватага сорванцов, громко о чем-то споря, других признаков жизни на улочке не наблюдалось.
И Стас принял решение. Сняв шлем, приблизился к заборчику и одним движением перемахнул в огород.
Где-то вяло залаяла собака, но быстро умолкла. Как-никак лезли к чужим, так что отметиться следовало исключительно ради проформы. Стас же, низко пригибаясь, миновал невысокую поленницу и в несколько перебежек добрался до дома. Здесь он присел на лавочку у окна. Заметь его кто с улицы, удивления бы не вызвал - сидит гость, дышит свежим воздухом, отдыхает. Форточка была открыта, и голоса находящихся внутри Стас слышал прекрасно. Судя по всему, между ними происходил активный обмен мнениями.
- …Не-е, лично я прямо сейчас бы и отправился. А чего время зря терять?
- А Мара?
- Что Мара? Оставим его законную долю, и аля-улю. Денежки ему отстегнули, ребятками своими он нам помог. Какие проблемы?
- Проблем нет, но дождаться надо. Так дела не делаются. Приехали, не попрощались, слиняли… Пусть уж придет, честь по чести примет, тогда и свалим.
- Так Петруня говорит, терки у него какие-то. Кто знает, когда он причапает? Не до вечера же тут торчать. А поедем ночью, опять впишемся в какую-нибудь бодягу.
- Зачем же ночью, можно и поутряни…
Стас услышал, как хлопнула дверь и со двора кто-то вошел.
- Ну что там?
- Порядок. Под крышки заглянул, пакеты на месте.
- Ну и ладно. Не люблю, когда новичков присылают. А этот, что сегодня приезжал, мутный какой-то.
- Да чего там. Нормальный фуцан.
- Это тебе, лопушку, он нормальным показался, а я человечков нутром чую.
- Товар-то ведь в порядке. Чего гундосить?
- Добро, что в порядке, иначе другими делишками бы сейчас занимались.
- Короче, чего делать будем? Может, за пойлом сгонять? Не всухую же сидеть. И Мару угостим, как придет. Давай, Шуст, а? Надираться все равно не будем. Три флакона на всех - и хорэ.
Стас настороженно замер. Вот это было бы кстати. Три там флакона или не три, но с выпивоном бдительность всегда отходит на второй план. Краска в машине, машина в гараже, а в гараж без шума не сунешься. Как кричала мать невесты принаряженному жениху: «Только через мой труп!» А женишок, помнится, скромно ответил: «Как скажете, мама». И достал топор…
Зимин сунул руку под куртку, стиснул рукоять «стечкина». Можно было, конечно, положить всех сразу, но тогда операция будет однозначно провалена. Кто-то должен остаться в живых…
- Ладно. Бери Жорку, и дуйте в магазин. Закусона возьмите, бормоты. Да не паленки, а то знаю я вас.
- Обижаешь, гражданин начальник.
- Докаркаешься, хохмач…
Снова заскрипели шаги, хлопнула дверь. Стас слегка отодвинулся, чтобы остаться незамеченным для тех, кто выходил со двора. План созрел в пару секунд. Простой и именно этим привлекательный. Такие идеи чаще всего и проходят. А перемудришь - себе же яму и выроешь.
Выждав несколько минут, Стас обогнул дом и поднялся на крыльцо. Таиться не стал - дверь скрипела ужасно. Уверенно нажал ручку вниз и перешагнул через порог.
- Кто там еще? Ты, Мара?
- Кто же еще. Я, конечно… - прогнусавил Стас. Войдя в комнату, он увидел двоих - того худого, что сидел с ним в машине, и чубатого незнакомца. Оба расположились за столом, чубатый, ловко управляясь финкой, вспарывал консервную банку. Видно, и впрямь настраивались на культурный отдых.
- Ты? - Несмотря на все усилия Стаса изменить свою внешность, худой моментально его узнал. А мгновением позже сообразил и нечто большее. - Ах ты, сука!
Рука его дернулась за пазуху, но к этому Стас был готов. Ухватив с печи чугунную сковородку, он метнул ее вперед. Подобием снаряда сковорода ахнула худого прямо в лоб и сшибла с табурета. Чубатый распахнул от неожиданности рот и слегка приподнялся, но на этом для него все кончилось - Стас ударил его в горло сложенными в «копье» пальцами, затем ухватил за волосы и с силой швырнул на стену, где на вбитых металлических крюках висела разнообразная кухонная утварь, сделав чубатого еще одним экспонатом в этом ряду.
Заворочался на полу худой, но Стас был начеку. С брезгливостью, словно добивает таракана, шваркнул противника табуретом. Худой дернулся и затих. Не теряя времени, Стас обежал все помещение. Ни в сенях, ни в комнатах никого не было. Тем лучше. Чубатого надо оставить здесь, худого же перетащить в машину и на ней отчалить восвояси. Вот вам и мотивчик! Хотите искать наркоту, ищите худого. Так уж вышло, что не захотел парень делиться с остальными. Килограмм героина - это целое состояние! Может надолго хватить. А потому посомневаются, посомневаются да и поверят в жадность собрата и его предательство…
Стас уже собирался оттащить худого в машину, когда с улицы послышались голоса. В мгновение ока он подскочил к окну, чуть отодвинул простенькую занавеску.
На улице стоял незнакомый «опель», а во двор входили трое - все в темных куртках и с какими-то одинаковыми серыми лицами. И разумеется, совсем не те, что отправились в магазин за выпивкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34