– Но почему вы не попытались это разрешение получить? Со мной не так сложно связаться.
– Да, мы этого сделать не попытались. Существовали, однако определенные смягчающие обстоятельства. Мы в то время считали, что для предотвращения невообразимой катастрофы необходимы немедленные и стремительные действия. По причинам, которые мне до сих пор неясны, мы ошиблись, однако основания для нашей тревоги вскоре станут вам очевидны. Вначале, однако, я бы хотел предварить наглядную демонстрацию заявлением. И если оно поначалу покажется вам отступлением от темы, пожалуйста, потерпите.
– Говорите. Я буду слушать – пять минут.
– Этого будет вполне достаточно. Позвольте мне начать с одного признания. Несмотря на то, что очень многие склонны так полагать, я не идеален. У меня есть личная слабость. Много лет я был страстным искателем и коллекционером реликтового оружия, оставшегося от Великой войны. Данные изыскания имели определенный успех... – Тут Сова вопросительно взглянул на Магрит Кнудсен, которая немного поколебалась, затем кивнула. – Однако периодически возникали соблазнительные намеки на нечто гораздо большее, нежели то, что мы уже обнаружили. Одной из таких вещей являлся легендарный Кладезь, полный список всего оружия, разработанного вооруженными силами Пояса. Никакого следа Кладезя никогда найдено не было. Многие сомневаются в его существовании, хотя у меня остаются надежды. Еще одной неоткрытой страной было так называемое «абсолютное оружие», инфернальное устройство, предназначенное не для того, чтобы выиграть войну, а для того, чтобы погубить все живое в Солнечной системе – и победителей, и побежденных.
Реальность подобного оружия ставилась под вопрос – в том числе до недавних пор и мной. Но затем, следуя весьма окольным маршрутом, я наткнулся на свидетельство того, что женщина по имени Надин Селасси не умерла, как раньше считалось, незадолго до конца Великой войны. Она являлась гениальной разработчицей оружия Пояса. Именно она создала ракеты типа «искатель» и, как предполагается, разработала оружие возмездия, которое должно было сделать Солнечную систему «темнее дня». Стало ясно, что Надин Селасси все-таки умерла, но перед этим она и, вполне возможно, ее абсолютное оружие, бежали с Пояса и отправились на Марс, а оттуда, скорее всего, на Землю. С ней были маленькая девочка и маленький мальчик. Девочка умерла, но мальчик выжил. Возможно, Надин Селасси доверила ему природу изобретенного ею оружия. А возможно, не доверила. Так или иначе, мальчик вырос и стал весьма неординарным молодым человеком. Его звали Себастьян Берч.
Перебивая Сову, Вальния Блум насмешливо фыркнула.
– Это полная чушь. Я знаю Себастьяна Берча. Вернее, знала. Если ваши смехотворные обвинения вынудили его бежать с Ганимеда и совершить свой смертельный нырок к Юпитеру, я сделаю все возможное и невозможное, чтобы вас обвинили в убийстве.
– Нет, доктор Блум, я подобной роли не играл. Все мои действия предыдущей ночью были нацелены на то, чтобы не позволить Себастьяну Берчу покинуть Ганимед. Видите ли, у меня возникло убеждение, что он нес с собой секрет абсолютного оружия Надин Селасси. Присутствие Себастьяна Берча на Юпитере, не сомневался я, полностью уничтожило бы жизнь во всей Солнечной системе. У меня на уме имелся некий вид механизма воспламенения, который обратил бы планету, представляющую собой преимущественно водород, в колоссальную бомбу, использующую водородно-гелиевую термоядерную реакцию. Однако обсуждение с доктором Суоми вывело меня из этого заблуждения.
Сова наклонил голову в сторону долговязого главного научного сотрудника «Лигон-Индустрии», который, точно нетерпеливый аист, горбился над лабораторным столом.
– Доктор Суоми в исключительно тактичной форме указал мне на то, что хотя у меня есть собственные сферы компетенции, в некоторых научных областях я форменный идиот. Ни один известный науке метод не может вызвать термоядерную реакцию на Юпитере. Моя идея требовала того, чтобы в последние недели Великой войны Надин Селасси разработала не просто новое оружие, а целую новую физику. Это было не просто невероятно. Это было невозможно.
Однако, прежде чем я смог успокоиться, Бенгт Суоми послал мне результаты одного позднего теста, которые поначалу озадачили и его, и меня. Теперь он собирается повторить для нас с вами этот эксперимент, причем в такой форме, когда легко будет увидеть, что происходит. Доктор Суоми, не будете ли вы так любезны?
– Безусловно. Наблюдайте внимательно. – Суоми выступил вперед и показал всем то, что казалось пустым стеклянным цилиндром с металлической затычкой в верхнем конце. Затем он повернул этот солидный, полметра в длину и почти столько же в ширину, цилиндр ловким жестом фокусника, который никак не вязался с его похоронным обликом. Рука ученого была длинной и тощей, и Милли вдруг поняла, что мысленно слышит фразу: «Как видите, в рукавах у меня ничего нет». Она тут же постаралась подавить неуместную ассоциацию. Это был вопрос жизни и смерти, а не повод для шуток.
– Вы можете заметить, – продолжил Суоми, – что этому цилиндру как будто недостает содержимого. Это отнюдь не так. Данный цилиндр содержит две вещи. Прежде всего, водород, под низким давлением. Кроме того, на дне цилиндра имеется примерно сотня маленьких сферических узелков, взятых из тела Себастьяна Берча.
– Что? А ну-ка дайте мне посмотреть. – Вальния Блум решительно прошагала вперед и попыталась вырвать цилиндр из руки Суоми.
– Доктор Блум, узелки слишком малы, чтобы увидеть их невооруженным глазом.
– Я это лучше вас знаю. Я месяцами с Себастьяном Берчем работала. На самом деле я хочу знать, где вы, черт побери, эти пробы взяли.
Бенгт Суоми посмотрел на Сову. Сова повернулся к Алексу Лигону. Алекс Лигон с видом самым что ни на есть преступным, как показалось Милли, промямлил:
– Не уверен, но думаю, что они поступили из медицинской тестовой лаборатории на орбите Земли.
– В самом деле? Что ж, это маловероятно, но возможно. – Вальния Блум вручила цилиндр обратно Бенгту Суоми. – По этому поводу я парой-другой слов с Кристой Мэтлофф обменяюсь.
Алекс Лигон постарался максимально слиться с фоном, а Суоми продолжил:
– Здесь у нас имеет место идеально стабильная ситуация. Водород – и узелки, составленные из неких неорганических материалов, сосуществующих без того, чтобы вступать в любого рода химическую реакцию. – Он подступил к лабораторному столу. – Теперь я помещаю цилиндр на фиксированный стенд и даю поршню свободно двигаться.
Дно цилиндра точно подошло к серебристому кольцу. Металлическая вставка на его верхнем конце идеально соответствовала ручке с круглым наконечником, которая торчала из большой серебристой штуковины яйцевидной формы.
– Я могу управлять движениями поршня вверх-вниз при помощи вот этого колеса, уменьшая или увеличивая таким образом давление внутри цилиндра. Обратите внимание, что значение остается стабильным, и в данный момент мы имеем давление существенно меньше килограмма на квадратный сантиметр. По сути, необходимо прикладывать направленное вверх усилие, чтобы удержать поршень на месте. Теперь я предлагаю опустить поршень. Внимательно следите за манометром.
Суоми взялся за колесо сбоку прибора и принялся его поворачивать. Поршень медленно, но заметно опускался. Показание манометра так же медленно увеличивалось.
«Ну и откровение, – подумала Милли. – Давление обратно пропорционально объему. Водород ведет себя именно так, как предполагается вести себя идеальному газу. Выходит, я черт знает откуда сюда неслась, потная и вонючая, чтобы за демонстрацией закона Бойля-Мариотта пронаблюдать?»
Поршень продолжал опускаться. Давление внутри цилиндра в точной пропорции поднималось. Оно достигло нескольких килограммов на квадратный сантиметр, и Милли уже готова была заключить, что Бенгт Суоми и Великая Сова дружно с ума сбрендили, когда произошла внезапная перемена.
Давление на манометре упало до нуля. В то же самое время поршень быстро пошел вниз. Вскоре свободного пространства на дне цилиндра вообще не осталось.
– Зримая аномалия, совершенно определенная аномалия, – заметил Бенгт Суоми. – Объем падает до исчезающе малого значения, но то же самое и давление. Что же произошло с нашим идеальным газом, давление которого обратно пропорционально его объему?
Он сделал эффектную паузу. Милли решила, что Суоми не просто напоминает фокусника, а что он такой и есть. Ученый из демонстрации не иначе как цирковой номер устраивал.
– Все вполне очевидно, – сказала она. – С водородом произошла фазовая перемена. Газ перешел в жидкость или в твердое вещество. Отношение давления к объему уже неприменимо. У вас там крошечный объем вещества и никакого давления.
Милли тут же поняла, что попала в точку, поскольку Суоми мрачно подтвердил:
– Это верное заключение. Действительно, произошел фазовый переход. Содержимое цилиндра перешло из обычной формы газообразного водорода в гораздо более плотную форму. Фазовая перемена произошла по всему объему газа почти мгновенно, причем узелки явно послужили каталитическим агентом для конденсации. Именно это наши эксперименты и выявили. Но в чем была важность данного явления? Я не смог усмотреть здесь никакой связи ни с «абсолютным оружием», ни с любым другим оружием. И мой персонал тоже. Чтобы распутать загадку, потребовался тонкий ум Свами Савачарьи.
Суоми поклонился Сове, а тот перехватил у него эстафетную палочку и продолжил:
– Я сформировал ясную мысленную картинку, но не знал, как просчитать последствия. Себастьян Берч отличался навязчивым интересом к облакам Юпитера и Сатурна. Тогда я спросил себя, что случится, если узелки, подобные тем, что были обнаружены в теле Себастьяна Берча, будут выпущены в верхние слои атмосферы газового гиганта. Поначалу никакого взаимодействия не будет. Как мы только что видели, узелки не оказывают никакого воздействия на водород, находящийся под низким давлением. Однако сами узелки плотные. Они будут стремительно падать сквозь наружные планетарные слои к тем регионам, где давление выше. И там уже будут иметь место немедленные и страшные последствия. Фазовая перемена, которую мы только что наблюдали, произойдет и с огромной скоростью распространится по всей атмосфере. Водород в новом фазовом состоянии займет гораздо меньший объем. Юпитер катастрофически сожмется, образуя плотную сферу всего лишь в малые доли процента от своего нынешнего размера.
После этого фазового перехода мы получим значительно меньший Юпитер. Однако масса планеты останется той же самой, а следовательно, ее гравитационное воздействие никак не изменится. Ганимед, Европа и другие спутники, никак фазовым переходом не затронутые, продолжат движение по своим орбитам. Так что же произойдет? Я попытался заглянуть внутрь темного разума Надин Селасси и странным образом уверился в том, последствия непременно будут – причем ужасные. Но какими именно они окажутся? Этого я не мог сказать. В данном пункте мне опять потребовалась помощь превосходного эксперта.
Сова взглянул на Бенгта Суоми и вопросительно поднял брови. Тут Милли пришла к еще одному заключению. Раньше она даже в мыслях не имела ничего подобного о Сове, но где-то в глубинах этого человека сидел такой же великий актер, что и в Бенгте Суоми. Оба они обожали свое представление. И знали, что публика у них на крючке.
Следующая фраза Суоми это подтвердила.
– Давайте заглянем в прошлое, – предложил он. – Порой старые теории находят свое применение. В течение девятнадцатого столетия возраст Солнца много дискутировался. Биологам и геологам требовалось много миллионов лет, чтобы природные процессы произвели необходимый эффект. Физики, с другой стороны, не могли представить себе ничего, что обеспечило бы Солнцу такой долгий срок жизни. Наконец Кельвин и Гельмгольц выдвинули предположение. Так уж получилось, что оно было неверным, но имело смысл. Они предположили, что Солнце остается горячим, потому что постоянно сжимается в размере. На протяжении этого медленного коллапса гравитационная потенциальная энергия преобразуется в энергию тепловую. Этой энергии должно хватать, чтобы поддерживать Солнце сияющим и горячим в течение многих миллионов лет. Примерно то же самое происходит, когда звезда внезапно коллапсирует. Высвобождается громадное количество энергии – достаточное, чтобы взрывом выбросить наружные слои звезды далеко в космос.
Теперь рассмотрим нашу ситуацию. Если весь водород на Юпитере подвергнется внезапному фазовому переходу в более плотную форму, планета сожмется до тысячной доли ее нынешнего размера. Последует гигантское высвобождение гравитационной потенциальной энергии. Мы увидим, как Юпитер коллапсирует, но в то же самое время возникнет вспышка достаточно яркая, чтобы Солнце показалось тусклым. На самом деле мы увидим всего лишь миллисекунду этой перемены, поскольку Ганимед и все остальные спутники мгновенно станут обгорелыми угольями. Именно таким было абсолютное оружие Надин Селасси. Действие этого оружия было основано не на расщеплении атома или термоядерной реакции, а на высвобождении планетарной гравитационной энергии. Данный коллапс не станет стабильным – при вызванным им температурах фазовый переход стремительно пойдет в обратную сторону. Но эта перемена произойдет слишком поздно, чтобы спасти хоть одно живое существо от Земли до облака Оорта.
– Надин Селасси была безумна, – удивленным тоном заключила Магрит Кнудсен. – Она хотела абсолютно со всеми покончить.
– О да. – Сова с предельно довольным видом кивал. – Такова была ее финальная месть. Во всей этой истории трудно ощутить какое-либо сочувствие к Надин Селасси. Наше сочувствие должно адресоваться Себастьяну Берчу. Совершенно очевидно, что он не располагал никакой свободой в отношении своих действий. Ввиду проделанной Надин Селасси модификации его мозга и особой психологической обработки они был принужден искать смерти внутри атмосферы Юпитера или Сатурна. Выяснилось, однако, что Надин Селасси ошиблась. Где-то в своих вычислениях она допустила фатальный просчет. Смерть Себастьяна Берча, к счастью для всех нас, не возымела результатом уничтожение всей жизни в Солнечной Системе. Но сам Себастьян Берч...
– Нет, – вдруг сказала Вальния Блум. И, когда все на нее воззрились, добавила: – Надин Селасси не ошиблась.
– Но мы живы, – возразил Бенгт Суоми. – А она намеревалась уничтожить все человечество. Она допустила ошибку.
– Нет, не допустила. Мы живы, потому что нам повезло. – Вальния Блум подошла к прозрачному цилиндру. – Эти узелки, плюс еще немногие в учреждении Кристы Мэтлофф на орбите Земли, должны быть единственными, какие еще существуют. Все узелки в теле Себастьяна Берча были разрушены и удалены в процессе операции промывки. Окончательная проверка, чтобы убедиться в том, что промывка закончена, была проведена всего пару дней тому назад. А вот если бы он до этого сумел добраться до корабля и полететь на Юпитер...
– Нас бы здесь не было, чтобы его действия обсуждать. – Сова испустил могучий вздох облегчения. – Счастливый результат и поучительный урок. Удаление узелков из тела Себастьяна Берча: вот о каком важнейшем факте мы не осознавали. «Против невежества сами боги бороться бессильны». Вот так.
Он казался совершенно удовлетворен. Тогда заговорила Магрит Кнудсен, властно и настойчиво:
– О том, как вам повезло, вы сможете после поговорить. Разве вы не осознаете всей опасности? Я немедленно же распоряжусь. Все оставшиеся узелки во всей Солнечной системе должны быть найдены и уничтожены. Если я правильно вас поняла, один-единственный такой узелок, брошенный в атмосферу одной из внешних планет, запустит необратимую реакцию, которая со всеми нами покончит. Начнем мы прямо отсюда. – Она прошла вперед и схватила цилиндр, невзирая на протестующие жесты Бенгта Суоми. – Я беру на себя ответственность. Доктор Блум, я хочу, чтобы вы немедленно связались с медицинским учреждением на орбите Земли. Все узелки, какие они только смогут найти, должны быть сосчитаны и помещены в изолятор самого высокого уровня. Там они будут храниться, пока мы не договоримся о безопасном способе их утилизации. Кто руководил операцией промывки?
– Гарольд Лониус.
– Я этой фамилии не знаю, но хочу, чтобы вы пошли и как можно скорее его нашли. Скажите ему, что независимо от его текущих занятий ему поручено особое задание, о котором он должен докладывать непосредственно юпитерианскому правительству. Нам необходимо знать, что именно он проделал и как он это проделал. Он больше ни с кем не должен этого обсуждать.
– Он обязательно обо всем доложит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52