— Мало того, корни пущу, листики-цветочки вырастут на мне! Да осторожнее, что вы со мной делаете?Натянуть на пришельца ласты оказалось очень непростым делом. Возможно, мешало то обстоятельство, что редактор и художник пытались одновременно надеть на ноги пришельца каждый свою ласту. Хорошо ещё, что социолог не спускал восхищённого взгляда с сатирика и успел схватить в объятия неземное существо, когда оно покачнулось и чуть не грохнулось на пол.Зато когда после долгих усилий ласты оказались наконец на ногах сатирика, эффект был поразительный. Автомобильную камеру ему натянули через голову и спустили немного ниже плеч. Для этого пришлось предварительно повытаскивать спицы из дуршлагов, да и сами дуршлаги несколько примялись, но потом удалось восстановить прежнее великолепие.Немного передохнув, художник с фоторепортёром принялись приделывать астронавту третью ногу. Её сделали из настольной лампы на длинной гибкой металлической ножке.— Вот сюда, снизу её прикрепим, — командовал художник. — Даже опираться сможет на неё, только не очень сильно. Фу, холера, что-то излишне гибкая нога получилась. И гляди, сама по себе сгибается.— Пусть сгибается, так даже лучше, — заметил редактор.Подключился консультант по техническим вопросам:— А провод пропустим в серёдке, посередине сделаем выключатель и рядом мигающую лампочку.— Где ты собираешься пропустить провод, где? — волновался несчастный сатирик. — В серёдке у меня, между прочим, внутренности! Как, интересно, ты проведёшь электричество?Оказывается, консультант уже все продумал:— Не волнуйся, пропустим под локтем, пройдёт под поясом, совершенно незаметно. Можешь щёлкать выключателем до посинения.— Тьфу! — прохрипел сатирик. — Не можете спустить камеру пониже? Совсем сдавила, дышать трудно.— Ниже нельзя, там другая амуниция, — объяснил консультант.— Тьфу! В печёнках у меня сидит ваша амуниция! Тьфу! Что-то в рот попало, на зубах скрипит! Какой гадостью посыпали меня? Совсем хотите прикончить? Да спустите же камеру ниже, сейчас задохнусь!Пришлось пойти на уступки. С трудом стянули камеру немного ниже, одновременно сделав для себя вывод: снаряжать астронавтов надо в другой последовательности, начиная с накачанных воздухом элементов.Когда наконец на несчастную жертву эксперимента напялили все необходимые элементы гардероба, все хором воскликнули: «Потрясающе!» Вид, который представлял собой сатирик, и в самом деле мог удовлетворить самый взыскательный вкус. Из бесформенной, расширяющейся кверху глыбы торчали: вверху голова, в середине — оттопыривающиеся от локтей руки, внизу — огромные разлапистые ноги. Нет, не ноги, бесформенные нижние конечности напоминали что угодно, но только не ноги. Торчащие из дуршлагов в разные стороны спицы таинственно поблёскивали, прикреплённые к левому боку два металлических веничка для взбивания пены покачивались при каждом движении. Впечатляли также несколько медицинских банок, блестевших на загривке. Консультант постарался, поставил профессионально (недаром тренировался у знакомой медсёстры). Банки втянули в себя резину одной из велосипедных камер и держались крепко, не оторвёшь. Согнутая гибкая ножка настольной лампы интригующе украшала заднюю часть астронавта. Не хватало только шлема.Наконец социолог получил возможность сделать замечание, вернее, высказать своё наблюдение. Сатирик по— прежнему казался ему излишне серым.— Минуточку, панове, — обеспокоенно произнёс социолог. — Это что, так и останется?Бедный замученный сатирик воспринял вышеприведённое замечание однозначно: его хотят в таком виде оставить до самого эксперимента! И несчастный попытался возопить громким голосом, но его хватило лишь на приглушённое хрипение.Оказывается, остальные тоже именно так восприняли замечание социолога.— Да нет, — небрежно ответил редактор. — Сейчас мы с него все это поснимаем.Социолог попытался вывести коллег из заблуждения, пояснив свою мысль:— Да нет, я о фактуре… То есть, того, о цвете… Какой-то он невзрачный… не мешало бы, знаете, нечто этакое… впечатляющее. Вами не предусмотрен какой-нибудь верхний слой?— Предусмотрен, разумеется, — живо отозвался художник, который поначалу тоже не понял смысла вопроса. — Сверху будет фольга и серебряная краска. И ноги покрасим, а на руки натянем мотоциклетные краги. С отворотами, оклеенными фольгой. Ну и ещё будет шлем.Воспользовавшись перерывом в работе, консультант немного отдохнул на куче накачанных автомобильных камер в углу. Теперь он со стоном поднялся, растёр поясницу и подошёл к столу художника, на котором блестели заранее приготовленные шлемы пришельцев. Взяв один, он, держа его на вытянутых руках, приблизился к несчастному сатирику.Тот уже не протестовал, понимая, что протесты ни к чему не приведут, и подчинился своей участи. Он понял — такая уж ему выпала планида. Судьба, значит. Против судьбы не попрёшь. Вытащил жребий, стал манекенщицей, не предполагая даже, с какими это сопряжено неприятностями. Когда увидел, с какими, поначалу пытался возражать, протестовал, сердился и ворчал на коллег. Неприятности множились, сатирик впал в ярость, а когда ярость достигла зенита и больше ей некуда было расти, несчастный покорился своей судьбе. А что ещё ему оставалось? Ведь он же не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, целиком зависел от этих паршивцев. А паршивцев, его коллег, по мере одевания пришельца все больше охватывал энтузиазм. Они видели, что астронавт у них получается замечательный, вот и не реагировали ни на проклятия своей жертвы, ни на её мольбы и стоны. Сатирик понял — лучше пострадать молча. Самому-то ему не раздеться, он полностью в их руках. Лучше их не злить, а то разгневаются и оставят его как есть, в этой неземной одёжке. Вот несчастный и смирился, даже пикнуть боялся, позволяя себе лишь тихонько скрежетать зубами.Советник по науке и технике с умным видом сосредоточенно вглядывался в астронавта, примериваясь, выбирая нужное место, и, наконец, торжественно насадил ему на голову чрезвычайно живописный шлем, как следует закрепив его в велосипедной камере, намотанной вокруг шеи несчастного.Присутствующие затаили дыхание, боясь помешать специалисту, и с волнением ждали. Их ожидания не были обмануты.— Колоссально! — в полном восторге воскликнул социолог. — Просто великолепно! Только вот как мы будем общаться друг с другом в этой штуковине на голове?Консультант по науке и технике даже не рассердился — чего можно требовать от профанов? Он просто со скромной гордостью ответил:— Шлемы радиофицированы. Внутри коротковолновый передатчик. Вернее, передачи нами не предусмотрены, только приём. То есть не так, общение предусмотрено, но в ограниченном диапазоне. Вернее, общение возможно лишь между пришельцами, они друг с дружкой соединены. То есть не так, вернее, так, но пришелец в своём шлеме будет слышать всех, его же услышат только коллеги в шлемах. И ещё я должен сказать, эти штуки называются вовсе не шлемы, а шлемофоны!И тут из шлемофона послышалось глухое бурчание. Что— то у манекенщика не в порядке, вон, он и подпрыгивать пытается, и отчаянно размахивает оставшимися в его распоряжении фрагментами рук. С удивлением глядя на сатирика, коллеги пытались понять, в чем дело.— Испытание на подвижность? — предположил консультант. — Не похоже, да и жесты у него… не такие, какие бы хотелось.— Может, у него что-нибудь жмёт? — предположил фоторепортёр. — Надо бы поправить.— Просто капризничает! — раздражённо констатировал редактор. — Да ещё толком не говорит. Не слышу! Кричи громче!Бурчание в шлемофоне заметно усилилось, а жесты астронавта стали напоминать конвульсии эпилептика.Консультант приложил ухо к шлемофону.— Ничего не слышу! — сообщил он коллегам и открутил шлемофон.— Вы что, совсем спятили? — набросился на коллег сатирик, жадно ловя ртом воздух. — Уже ничего не соображаете? Ведь шлем же герметичен, ещё немного, и я бы задохнулся! Этого вы добиваетесь?— О, холера! — огорчился художник. Да, очень непростое дело — снаряжение астронавта. Сначала было сплошное нагромождение проблем организационного характера, а как только с ними немного управились, одна за другой стали возникать проблемы характера технического. Консультант по науке и технике не предусмотрел такой мелочи, как подача воздуха в герметический шлемофон! Огорчённый и чрезвычайно озабоченный, он погрузился в раздумье. Впрочем, думали все. Долго думали и решили — провертеть в шлеме дырку. Социолог возразил:— Тогда все услышат голос пришельца.— Да нет, — возразил редактор, автор проекта, — дырку мы провертим сзади, говорят ведь, как правило, мордой вперёд.Возразить ему осмелился сатирик, все ещё кипящий от возмущения, хотя лицо его уже приняло нормальный цвет.— И дышат, как правило, тоже мордой вперёд! Разве что вам удастся произвести переворот в физиологии человека.— А ведь можно научиться говорить нечеловеческим голосом, — мечтательно произнёс художник. — Таким, потусторонним… Вот был бы фурор!— Перестаньте молоть чепуху, — рассердился консультант. — Мешаете человеку думать. Никак не сосредоточусь… Минутку…Как же, сосредоточишься с этим народом! Размышления консультанта нарушил социолог, опять делясь с коллегами своими сомнениями. Принесла его нелёгкая!— Видите ли, панове, у меня ещё такого рода предложение, — сказал социолог. Он уже относился к эксперименту как к своему личному делу и принимал близко к сердцу все детали. — Видите ли, у меня ещё замечание насчёт рук…Художник непонимающе взглянул на него, а сатирик попытался пошевелить руками, вернее, кистями рук в мотоциклетных крагах. Сами же руки, как уже было сказано, прикрученные к туловищу велосипедными камерами, оставались неподвижными.— Вот именно! — воскликнул социолог. — Такие конечности пришельца, боюсь, вызовут сомнения. Как-то не согласуются они с тем образом представителя высшей цивилизации, как мы его себе представляем. Вряд ли такими неуклюжими лапами пришельцы смогли бы создать эту свою цивилизацию…Художник бросился очертя голову на защиту своей концепции.— Так ведь это же всего лишь упаковка! Сам представитель внутри! Внутри у него может быть хоть десять рук и по десятку пальцев на каждой руке, хоть по двадцати, а каждый палец свободно может быть длиной в метр. А что? В трубочку свернулись…— Но ведь этих пальцев не видно! — упорствовал социолог.— Интересно, как мы можем их выставить на всеобщее обозрение? — скептически пробурчал фоторепортёр.У художника уже полным ходом заработала его творческая фантазия… Он вдохновенно продолжал:— …в трубочку свернулись и с помощью пружин выскакивают наружу! А что? Очень даже эффектно! Щёлкнет пан социолог выключателем, и у него сразу десять пальцев выскочат! И зашевелятся! На пружинках!— И заедет своим пальчиком в глаз собеседнику! — подхватил неугомонный социолог. — Насколько мне известно, планом предусмотрено общение с местным населением. На базе математики. Так ведь? Не будем же мы разговаривать с землянами, я правильно понял? Значит, надо или формулы какие писать, или с помощью рисунков пообщаться. А как такими руками изобразишь рисунки или формулы?Пришлось художнику оставить в покое пружины, к которым он уже успел привязаться, и переключиться на решение очередной проблемы. Подойдя к астронавту, он принялся напряжённо вглядываться в него, бормоча себе что-то под нос. Потрогал пришельца за лапу, пощупал надувные камеры. Несчастный сатирик с беспокойством наблюдал за ним — что ещё выкинет?Наконец художник принял решение.— Так и быть, — великодушно сказал он. — Немного высвободим ему руки. Вот отсюда, немного повыше локтя. Идея! Мне понадобится труба, такая, как в железных печурках.— Ясно, обеспечим, — согласился редактор. — А как насчёт воздуха?Консультант с достоинством ответил:— Придётся малость усовершенствовать шлемофоны. Спереди дадим микрофон, немного налево сдвинем, а дыру провертим сзади, немного правее центра. Стась! — обратился он к сатирику. — Для того чтобы дышать, голову будешь поворачивать вправо, а если говорить — влево. Не перепутай. Ну, потренируешься малость, в какую сторону для чего поворачиваться. Такое способно запомнить любое мало-мальски мыслящее существо, думаю, наши справятся.Сатирик счёл себя обязанным вступиться за всех «наших». Ведь он один опытным путём испытал, что значит находиться в костюме астронавта.— Запомнить способны, но вот шею мы свернём непременно!— Нет, этого мало, — вмешался фоторепортёр. — На всякий случай я бы ещё чего придумал. Какую-нибудь трубочку провести. Ну, такую, как у ныряльщиков с аквалангом, пустую внутри, резиновую. Вспомните, аквалангист дышит благодаря ей, она соединяет его маску с кислородным прибором. Совсем не надо длинную, хватит небольшого кусочка. Закрепить её перед носом астронавта, по ней пойдёт воздух, и даже сквознячок в шлеме… шлемофоне образуется. А голоса снаружи не будет слышно.Консультант при всех своих недостатках завистливым не был. Он одобрил идею фоторепортёра и взялся воплотить её в жизнь. Он и сам понимал, что шлемофоны нуждаются в коррективах.Но это было ещё не все. Выяснилось, что присутствующим не понравилось, как передвигается пришелец.Планом мероприятия предусматривался выход пришельцев из космического аппарата и даже, возможно, общение с местным населением. Не исключено, что состоится и небольшая прогулка по рыночной площади города Гарволина, а затем последует возвращение к своему космическому кораблю. И что же выяснилось? Стоящий неподвижно сатирик производил нужное впечатление, ничего не скажешь, но когда он по приказу редактора сделал несколько шагов…Вернее, попытался сделать, да у него ничего не получилось. Он сразу же наступил одной огромной ластой на вторую и уже не смог сдвинуться с места, беспомощно переминаясь с ноги на ногу. Ведь ноги тоже были спутаны камерами, ни шагнуть, ни даже приподнять ногу астронавт не мог.— Сначала приподними ту, что сверху! — посоветовал сатирику фоторепортёр.— А только после этого передвигай нижнюю.— Так мне же не видно, которая сверху! — обиделся астронавт.— А разве ты не чувствуешь? — не поверил ему редактор. — Неужели никогда на лыжах не ездил?— Ездил! Да только тут совсем другое. Советы хорошо давать, сам бы попробовал! Посмотрел бы я на тебя, как в этом костюмчике ты съезжаешь с Каспрового Верха!— Тебя же никто не заставляет спускаться с Каспрового Верха! Просто переставь свои копыта, дурак!Художник понял, что необходимо опять внести коррективы в концепцию, ведь для того чтобы ходить, надо как минимум переставлять ноги. А редактора примерка заставила прийти к выводу: все астронавты должны пройти испытания в костюмах. Назначить день, собрать всех сотрудников, которые будут играть роли космонавтов, обрядить их в костюмы, обязательно и в шлемофоны, и пусть в таком убранстве походят немного по редакции. Попривыкнут. Лучше всего репетицию провести ночью, когда в редакции не будут околачиваться посторонние. Космонавт №1 сатирик Станислав очень настаивал на том, чтобы примерка состоялась уже после переоборудования шлемофонов. К его мнению прислушались и отложили примерку на несколько дней.Добровольное желание социолога войти в состав экипажа космического корабля весьма облегчило формирование этого экипажа. Вертолёт, который удалось одолжить у военных, был шестиместным. Учитывая, что в полном снаряжении астронавты занимали больше места, пришлось их число ограничить пятью. Вернее, одним из пяти будет пилот вертолёта, кстати, его тоже надо соответственно обрядить. Итак, четверо, из них один — сатирик, а второй — доброволец социолог. Оставалось назначить ещё двух. Редактор и фоторепортёр сразу же отпадали, поскольку редактору придётся в качестве режиссёра действа руководить им снаружи, значит, он должен оставаться на свободе, а репортёр ни за что не откажется от желания нащёлкать множество сногсшибательных снимков. Для этого ему тоже необходимо находиться снаружи, затесавшись в толпу на площади.Разумные доводы были восприняты присутствующими с пониманием, и в качестве двух оставшихся пришельцев согласились выступить художник и консультант по науке и технике. Сатирик особенно настаивал на участии художника.— Он костюмчик выдумал? Так вот пусть он в нем и походит…С сатирика к тому времени уже сняли одеяние астронавта, и бедняга испытал такую радость и прилив сил, что сам вызвался приготовить кофе присутствующим и даже извлёк из укромного местечка припрятанную главным редактором скромную плоскую бутылочку с коньяком. Он ещё раньше приметил её на полке в книжном шкафу, за книгами по идеологическим вопросам. И сейчас без малейших угрызений совести извлёк её. Очень подходящее дополнение к кофе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28