Мысль о том, что он пнет сырое яйцо, удовлетворила
меня в достаточной степени.
Скандал оказался ненужным, потому что на следующий день, девушка
исчезла. Это не значит, что ее кто-то похитил или, что она как-то
таинственно пропала, просто убралась из своего номера, в котором поселился
кто-то другой. Я испытала облегчение смешанное с недовольством собой и
решила о ней забыть.
Все было бы хорошо, если бы не возникли новые проблемы. Ночная жизнь
на улице перед Гранд-отелем приобрела невыносимые размеры и гремела так,
будто там происходил по крайней мере старт гонок в Монте-Кальварио. Мне
это особо не мешало, потому что сон у меня, слава богу, каменный, если я
засну, понадобится землетрясение, чтобы меня разбудить. Но Марек почти
полностью перестал спать. Он стал немного раздраженным, это раздражение
подавлял, но тем не менее, его можно было заметить. Прежде чем я успела
подумать, что делать с этим фантом, возникли следующие хлопоты, а именно,
я получила по почте корректуру очередной рукописи. Из-за дела Мачеяков я
полностью пренебрегла профессиональными обязанностями, но уезжая в Сопот
успела договориться по телефону, что эта рукопись будет мне в нужный
момент прислана, я как можно быстрее сделаю все необходимые правки и как
можно быстрее отошлю обратно, потому что в случае опоздание с ней
произойдет что-то нехорошее, она вылетит из плана или еще что-то в этом
роде. Передо мной возникла перспектива двух, а то и трех дней напряженной
работы и я сдурела окончательно.
Я сама предложила, чтобы Марек на эти три дня переехал в Гранд-отель,
что при случае позволит ему выспаться. Я боялась его реакции, мужчины
имеют странное отвращение к уступкам по поводу работы любимых женщин. К
моему великому удовольствию, он принял это естественно, признавшись, что
тоже думал об этом и считает единственным выходом. Мне даже странно, как
мне не пришло в голову, что еще никогда в жизни никакие проявления
рассудка до добра меня не доводили.
Рукопись висела надо мною, как упрек совести, я хотела эту правку
начать и кончить, поэтому оставила его без присмотра, не вдаваясь в
подробности, удовлетворившись информацией, что он получил комнату на
втором этаже Гранд-отеля. Слава богу, я даже не осмотрела эту комнату!
Исключительно благодаря этому, моя рукопись вовремя отправилась в Варшаву,
если бы я раньше узнала то, что узнала потом, сомневаюсь, смогла бы я
понять хоть слово из собственного текста.

Я справилась с самым противным. Просидела половину ночи и все утро, с
разгона поработала еще немного, за обедом придумала новые исправления и
вечером наконец потеряла вдохновение. Я решила сделать перерыв, одела
резиновые тапочки и чрезвычайно довольная жизнью оставила рабочее место.
Мне остались только мелочи, не требующие больших умственных усилий.
Я собиралась пробежаться с Мареком по пляжу. Из того, что он говорил
за обедом было ясно, что в это время я должна найти его в гостинице,
возможно спящим. Я ворвалась в Гранд и, едва миновав двери, превратилась в
неподвижное изваяние.
Через холл шла противная, мерзкая, прекрасная дива собственной
персоной. Она не обратила на меня внимания, только что вышла из зала
ресторана и начала подниматься по лестнице. Плаща на ней не было, в руке
она держала ключ, можно было не сомневаться, что она здесь живет.
Внутри у меня все застыло. Неизвестно почему, именно в этот момент я
вспомнила как ее зовут, прочитала в списке гостей, когда ждала разговора с
Варшавой. Мануэлла... Тоже мне, имечко! Хотя, следовало признать, в ее
черных волосах, ее прическе с коком, ее кремовой коже лица было что-то
южное... На свитере у нее была завязана зеленая шелковая косынка, и вдруг
всплыло мое самое плохое, до сих пор неясное впечатление! Как гром среди
ясного неба меня поразило воспоминание о собственных фантазиях! Ну конечно
же, именно так должна была выглядеть его прекрасная жена, которую я
мысленно увидела в городском автобусе!!!
В мгновение ока я придумала целую эпопею. Она действительно его жена,
настоящая, скорее бывшая, чем настоящая. Он водит меня за нос, они оба
скрывают свою связь по неизвестным причинам, целью обмана является что-то
имеющее связь со мной... Бриллианты полковника! Пардон, не полковника, а
Мачеяков... За сто тысяч долларов они могут делать из меня дуру...
Какой смысл могли иметь такие сложные махинации, я не придумала,
потому что вспомнила, что бриллиантов я не крала, их у меня нет, из меня
их не выдоить. Я немного расслабилась. Так или иначе, я не могла стоять в
дверях Гранд-отеля до конца света, я тоже собиралась подняться наверх,
причины, по которой я должна была отказаться от своего намерения, не было.
Когда она почти поднялась до первого этажа, я отправилась за ней, чувствуя
себя полностью выбитой из колеи и пытаясь как-то трезво отнестись к
страшному открытию.
Мерзкая гарпия выше не поднялась, на втором этаже она свернула в
коридор налево, я заглянула за ней, она меня не заметила и, благодаря
тапочкам, не услышала. Я успела увидеть как она открывает двери в конце
коридора, рядом с дамским туалетом.
Марек жил этажом выше, точно над ней. Мое отуманенное сознание
поразило следующее открытие, не менее ужасное. Он снял комнату не со
стороны моря, где было идеально тихо, а со стороны улицы, с прекрасным
видом на автостоянку, откуда доносился пробуждающий его шум...
К счастью, моя личность довольно эластична и склонна к разделению на
части. Одна часть, доверительно приняв проявление его чувств, поверила им
и плавилась в блаженстве, а вторая категорически решила разобраться, что
же здесь происходит. Никаких прямых вопросов, никаких больше скандалов,
никаких подозрений, выследить, исследовать и лично проверить, потихоньку,
научными методами...
Необходимость позаботиться о третьей части, которая бы координировала
поступки двух первых, я как-то забыла. Поэтому первая обошла вторую, чем и
сбила ее с толку.
- Почему ты не взял себе комнату с той стороны? - спросила я вопреки
первоначальным замыслам. - Там же тише.
- Не было, - не раздумывая ответил он. - Все занято, за исключением
апартаментов. Не буду же я жить в танцевальном зале. Гулять пойдем?
- Сейчас. Подожди. Под тобой живет это чудо природы. Эта... героиня
романа. Ты знал про это?
- Конечно, я ее заметил, - ответил он с полным безразличием. - Подо
мной? На это я внимания не обратил. У нее ничего не падало, пинать было
нечего...
- Не пытайся уколоть меня яйцом, сокровище мое. Сам видишь, на что
это похоже. То видимость, то стечение обстоятельств, но все вместе
удивительно друг к другу подходит. Будь добр, меня успокоить.
- Тебе обязательно быть такой подозрительной? Может, ты успокоишься,
если я поклянусь тебе, что все это действительно большое глупое стечение
обстоятельств и ничего больше? Потому что это так!
- Естественно успокоюсь, если поклянешься достаточно убедительно, -
ответила я уже в коридоре, потому что он в мгновение ока оделся и почти
выволок меня из комнаты. - Мне ничего так не хочется, как в этом
убедиться...
- Я и сама не знала, что думать. Неверность мужчины чувствуется. Меня
дезориентировало то, что я ее видела, но в то же время не чувствовала. У
меня получалась какая-то странная мешанина и я не знала, что со всем этим
делать.
Мы сбежали с лестницы, притормозив в самом низу, потому что перед
нами спускался мужчина, которого не следовало толкать с разгона. Марек
отдал ключ дежурному.
- Ты не смотрела машину? - вспомнил он в дверях. - Я видел из окна,
что там крутился какой-то парень. Не видела, он ничего не сломал?
Как-раз теперь надо было думать о машине! Незнакомые парни меня
совсем не касались! Сто парней могли в этот момент прокалывать шины и
соскребать краску, сомневаюсь, что я вообще бы это заметила. Я обиженно
посмотрела в сторону стоянки.
- Наверное теперь окажется, что у тебя комната с той стороны как раз
для того, чтобы следить за машиной...
- Естественно, для этого! Я на всякий случай взгляну, иди, я догоню.
Медленно проходя по лестнице к пляжу, я видела, как он спустился на
стоянку, обогнал спускающегося мужчину, обошел машину вокруг, заглянул
внутрь и успокаивающе махнул мне рукой. Он быстро догнал меня, я случайно
загородила ему дорогу, после чего, мы оба полетели в большую лужу, что
поменяло мое настроение так, будто падение в редкую грязь было
наиприятнейшим развлечением и прекрасным хэппи-эндом любовной ссоры. Ко
мне вернулось хороше настроение, одновременно вторая часть вышла из
летаргии и внутри зазвучал таинственный голос.
У нормальных людей это называется интуицией, инстинктом или
ясновидением. У меня является прекрасной пищей для воображения. Ни с того
ни с сего я абсолютно уверилась, что тот мужчина, который спускался по
лестнице и шел к машинам, как раз вышел от дивы, Марек об этом знал и
спешил его увидеть, используя машину, как предлог. В конце-концов, дива
может не быть его женой, но интересует его больше всего в мире. Как он мог
узнать, что у нее мужчина и что как-раз теперь он выходит, я не
задумывалась, мое воображение пренебрегает логикой и смыслом подсовываемых
видений.
Часть первая, блаженствующая, опять взяла верх над второй,
подозревающей, пришлось закончить правку, я не могла надолго рассеиваться.
Мне удалось сохранить необходимую пропорцию между противоречащими друг
другу частями до самого вечера следующего дня, до последней страницы
рукописи. Немного устав от мысленных упражнений и недосыпания я уселась в
машину и отправилась на почту, чтобы избавиться от работы окончательно.
Выйдя из почты я прошлась пешком по бродвею, в книжный магазин, чтение
собственного творчества вызывает у меня неутолимое желание почитать чужое.
Выходя из магазина я увидела Марека с дивой, идущих в сторону почты, и
замерла на пороге.
Дива вела себя просто скандально. Обходилась с ним как со своей
собственностью, дергала его за руки, тянула к витринам, почти терлась
головой по его груди, излучала обольщающее победное сияние. Он воспринимал
это с довоенной галантность, производящей известное впечатление.
В мгновение ока в меня вселился бес. Вторая часть быстренько смылась
с поля битвы первой. Я вернулась к Гранд-отелю и, ведомая неизвестно чем,
от злости неспособная к мышлению, подошла к администратору, где на мой
вопрос ответили вежливо и исчерпывающе.
Свободные одиночные номера со стороны моря были все время. С осени их
хватало всегда, за исключением периода съезда животноводов, занимающихся
разведением пушных зверьков, или чего-то подобного, занявшего десять дней
января. Теперь был май. Номеров перестанет хватать только во второй
половине июня.
Я отчетливо ощутила какие-то физиологические катаклизмы происходящие
внутри, осознала, что с ними надо бороться, отправилась в свою комнату,
сменила туфли на тапочки, надела косынку на голову и пошла на пляж. Лишь
непосредственная близость моря могла помочь обрести нечто вроде
равновесия.
Возле Гдыни море сработало так хорошо, что мне удалось начать думать.
Главный вопрос я решила сразу. Столько раз в жизни передо мной
преклонялись, водили за нос и бросали, я была свидетелем и предметом таких
разных чувств, столько раз с интересом анализировала их, что какие-то
знания в этой области во мне должны были сохраниться! Дело было вроде бы
ясным, но только внешне. С одной стороны он явно бросил меня ради мерзкой
вампирицы, обманывая меня без оглядки, но с другой стороны, я до сих пор
была ему нужна, кто знает, может и больше чем раньше. Это показалось мне
довольно непонятным. Я приняла во внимание его по-версальски хорошее
поведение и злорадство судьбы, добавила нахальность дивы, у меня
получилось, что это она заказала ему комнату с другой стороны. Не
сходилось...
Я повернула к Сопоту. Погода испортилась, ветер усилился, небо
закрыли черные тучи, вроде бы начало моросить, все окружающее больше
напоминало февраль, чем на начало мая. Я безнадежно замерзла. До Гранда я
добралась в таком состоянии, которое полностью исключало, как прием ужина,
так и ночной сон. Мне надоели эти дурацкие размышления и я решила
поговорить с ним немедленно. Либо я пробьюсь, и он откажется от
галантности по отношению к ней, либо распрощается со мной!
На ступеньках Гранд-отеля я осознала, как выгляжу. Растрепанные
клочья волос свисали со лба на лицо, нос светился красным, бросающимся в
глаза светом, Возможно в некоторых местах я стала синей, но большей частью
- зеленой. Во время серьезного разговора с любимым мужчиной так выглядеть
нельзя! Расческа и пудреница были при мне, в сумочке, можно было слегка
подправить свою красоту. Не размышляя, я свернула в дамский туалет на
втором этаже, даже не подумав о том, что могу встретить это мерзкое
ничтожество.
Благодаря резиновым тапочкам двигалась я бесшумно, меня вообще не
было слышно. Туалет был на ремонте, но зеркало там висело. Я со злостью
стала раздирать клубок волос на голове, когда до меня донеслись какие-то
звуки. Голоса. С минуту я не могла понять откуда они доносятся, и почему я
их слышу, все-таки Гранд-отель построен до войны, хорошо акустически
изолирован, ни откуда ничего не должно доноситься. Я оставила свои космы,
невольно задумалась над явлением, после чего испытала ужасное потрясение -
я узнала голос Марека!..
И одновременно поняла причину. Канализационная труба бала снята,
войлочная панель, изолирующая ее со стороны комнаты, частично порвана, в
стене в пол кирпича толщиной были дыры, через которые четко доносились
звуки. За этой дырой, я это помнила, находилась комната дивы!
Я замерла, склонившись над дырой с расческой в клубке волос и бурей в
душе, то, что взорвалось внутри меня, чуть не убило меня на месте.
Марек был у нее. Они разговаривали у этой стены, точно на высоте
моего уха, зная меблировку помещений, я догадалась, что они сидят на
кушетке. Слава богу, сидят!..
- Почему, - шептала чертова гарпия обиженным голосом. - Почему?...
Знаю, догадываюсь, я слишком нахальная?..
А как ты думала, нахальная жаба? Конечно, нахальная...
- Не верится, что ты меня не хочешь, - шипела она искушающим
страстным шепотом. От затмения в глазах, я чуть не сбила лбом трубу. - Мне
еще раз повторить, как ты мне нравишься?...
А, так ты ему уже говорила?!!..
Она продолжала обольстительно шептать, мне даже плохо сделалось.
Заигрывала она абсолютно неоднозначно, и камень бы сдался, я подумала, что
если через минуту меня здесь хватит удар, то смерть моя, принимая во
внимание место, будет отнюдь неромантичной. Сколько она будет продолжать,
он уже знает, уже понимает, уже и баран бы понял...
- Перестань, неожиданно сказал Марек удивительно взволнованным
голосом, я аж подпрыгнула, зацепившись волосами за какую-то неровность на
кирпичной стене. С минуту там царило непонятное молчание. В моем горле
начал расти ком величиной с дыню.
Судя по звукам, бессовестная гетера разнервничалась и испугалась.
- Почему?.. Боже! Что произошло? Что случилось, скажи!..
Что с ним могло там случиться?! Не умер же он от переживаний! Может,
его кошки скребут из-за дивы, совесть мучает?.. Что-то там происходило, я
отчетливо слышала, как скрипнули пружины кушетки, кажется, она бросилась
на него, как пить дать...
- Отстань, - вдруг серьезно, драматически и зловеще сказал Марек. -
Нет. Я не хотел тебе говорить, зачем этого касаться... Это моя личная
трагедия...
Какая еще за трагедия, черт побери?! Что за трагедия, я, что ли?!..
Дива не отставала:
- Какая трагедия? Как это?!.. Нет, ты не можешь теперь молчать,
должен мне все рассказать, должен! Что это значит?
Опять воцарилось страшное молчание. Я задержала дыхание, остановив на
время и умственную деятельность.
- Мое здоровье... - тихо, колеблясь начал Марек, таким тоном, который
подходил ему, как кулак к носу. - Видишь ли, я... Жаль, ты должна это
знать. Я импотент. Уже много лет...
Не знаю как дива, а я очумела полностью. Импотент!.. Боже
милостивый!!!..
Или кто-то из нас сошел с ума, либо он, либо я, или здесь концы с
концами не сходятся. Чего ради он городит такие глупости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28