Сама видишь, до чего это доводит.
Дженни тихонько толкнула его ногой в здоровое плечо.
- А дальше? - спросила она.
- Я только слышала, как Зиерн сказала: "Бездна должна быть моей. Они
должны быть уничтожены, и это нужно сделать прямо сейчас, пока не
пронюхали гномы". Я выбралась за ними через черный ход, что выводит к
портовым кварталам, а они направились прямиком в "Овцу". Там было полно
народу - мужчин и женщин; все пьяные, все ругаются... Бонд ворвался туда и
начал говорить, что ты - предатель, продал их Поликарпу; что дракон опутан
заклинаниями леди Дженни и она вот-вот натравит его на город; что ты
собираешься присвоить все золото Бездны, а им, законным владельцам, не
дашь ничего... Но они никогда не были его законными владельцами, золото
всегда принадлежало гномам или богатым торговцам из Долины Ильфердина! Я
пыталась напомнить об этом Бонду... - Ее озябшие покрасневшие пальчики
невольно тронули щеку, как бы пытаясь стереть след удара. - Тут они все
завопили, что убьют тебя и вернут свое добро. Они все были пьяные - Зиерн
велела хозяину гостиницы пробить еще несколько бочек. Она сказала, что
дворцовая стража тоже пойдет с ними. Они завыли и пошли делать факелы и
добывать оружие. Я побежала в дворцовые конюшни, взяла Стройные Ножки... -
Трэй шлепнула утомленного пони по серой в яблоках шее и закончила
угасающим голоском: - А потом поскакала сюда. Я ехала как можно быстрее,
все боялась, что меня догонят и схватят. Просто я раньше никогда не ездила
верхом ночью одна...
Видя, что Трэй задрожала еще сильнее, Гарет скинул потрепанный алый
плащ и набросил его девушке на плечи.
- Вам нужно уходить отсюда, - сказала она.
- Что мы и делаем. - Джон отбросил медвежью шкуру с груди. - -
Укрыться можно в Бездне.
- А ты сможешь ехать верхом? - озабоченно спросил Гарет, подавая ему
испятнанную заплатанную железом куртку.
- Будет грустно, если не смогу, мой герой.
- Трэй!
Девушка, кинувшаяся было собирать вещи, быстро обернулась на голос
Дженни.
Стремительно подойдя к гостье, Дженни взяла ее за плечи и посмотрела
в глаза. Проникновение было глубоким, и Трэй отшатнулась с жалобным
тоненьким вскриком. Гарет немедленно кинулся к ним. Но Дженни уже видела,
что перед ней - бесхитростная душа юной девушки, не всегда правдивой,
неравнодушной к удовольствиям, страстно желающей любить и быть любимой. Не
было ни пятнышка в этой душе, и Дженни вдруг почувствовала нечто похожее
на горькую зависть.
Подоспевший на выручку Гарет бесцеремонно вырвал у нее Трэй из рук.
Дженни усмехнулась криво.
- Извини, - сказала она. - Но я должна была убедиться.
Судя по их потрясенным лицам, никому и в голову не пришло, что под
видом Трэй в лагерь могла явиться Зиерн.
- Пошли, - сказала Дженни. - Скорее всего, времени у нас уже нет.
Гар, посади Джона на лошадь. Трэй, помоги ему.
- Я вполне способен... - раздраженно начал Джон.
Но Дженни уже перестала его слышать. Где-то в тумане, обвивавшем
обугленные стволы, она почувствовала внезапное движение, нестройную
гневную разноголосицу, вторгшуюся в молчание леса. Они уже шли, и шли они
быстро - Дженни почти различала их на дальнем повороте дороги, ведущей к
развалинам Часовой Башни.
Стремительно повернулась к остальным.
- Скорей! Они уже на подходе!
- Но как же... - начал Гарет.
Дженни сгребла лекарскую сумку, алебарду и единым махом взлетела на
неоседланную Лунную Лошадку.
- Не задерживайтесь! Гар, посади к себе Трэй. Джон, ЕЗЖАЙ, чтоб
тебя!..
Последнее восклицание было вызвано тем, что Джон, и так-то еле
держащийся в седле, направил Слониху не в Долину, а к Дженни, отставшей,
чтобы еще раз прикинуть расстояние до идущей толпы. Сзади раздался шелест
рваного шелка - Гарет вскинул легонькую Трэй на спину Молота Битвы. Дженни
уже слышала эхо копыт - там, внизу, по дороге, ведущей к Холму.
Она решилась наконец призвать магию, и первое же усилие немедленно
отозвалось болью. "Кажется, все-таки надорвалась..." - угрюмо подумала
Дженни. Стиснув зубы, преодолела боль и попробовала собрать рассеивающийся
в долине туман, съедаемый бледным утренним солнцем. На большее просто не
хватало сил. Дженни наделила дымку зябкой дрожью, затем вплела в нее
подобно вторичному узору на северных пледах заклинания дезориентации. И
все равно разнобой копыт и гневные нестройные голоса приближались. Они
звенели уже в туманном лесу, окружающем Холм, и у въезда в Долину - Зиерн
несомненно сказала им, куда идти. Дженни развернула Лунную Лошадку и,
ударив пятками в выпирающие ребра лошади, бросила ее неуклюжим галопом
вниз, в Долину.
В смутном кипении тумана она догнала остальных. Видимость снизилась,
и маленький отряд был вынужден приостановиться. Легким галопом Дженни
повела его по знакомой тропе сквозь развалины, к Внешним Вратам Бездны.
Вопли и проклятия, приглушенные туманом, раздавались уже на Холме
Кожевников. Холодная дымка разлеталась перед лицом, черные волосы
плескались за спиной. Дженни чувствовала, как выдыхаются заклинания,
удерживающие туман на Холме, но даже и не пыталась сделать над собой
усилие и обновить их. Малейшая магия отдавалась болью в костях, а Дженни
прекрасно понимала, что силы ей сегодня еще потребуются.
Под копытами зазвучал гранит ступеней. В сумрачном проеме Врат Дженни
обернулась взглянуть на просеивающуюся сквозь редеющий туман толпу -
человек пятьдесят, в большинстве - беднота и ремесленники. На грязно-сером
фоне лохмотьев сияли яркими пятнами камзолы дворцовой стражи. Дженни
слышала вопли и ругань, когда, сбитые с толку заклятиями, они принялись
блуждать в хорошо знакомой им местности. "Надолго это их не задержит", -
подумала она. Лунная Лошадка вновь заартачилась, почуяв запах дракона и
старой крови во мраке Рыночного Зала. Труп Оспри исчез, но пятно на полу
все еще пахло смертью и пугало лошадей. Дженни соскользнула с высокой
спины кобылы, шлепнула Лунную Лошадку по шее и, прошептав приказ быть
поблизости, отпустила на волю.
Копыта зацокали по изломанным опаленным камням пола. Обернувшись,
Дженни увидела, что лицо у Джона совершенно пепельное, хотя посадка, как
всегда, прямая. С обычным своим безразличным выражением он оглядел Долину.
- Зиерн с ними? - спросил он, и Дженни покачала головой.
- Возможно, я что-нибудь ей повредила. А скорее всего, она сейчас
собирает против нас во дворце новую толпу.
- Очень на нее похоже. Всегда норовит убивать чужими руками... Как
думаешь, твои заклинания их задержат?
- Ненадолго, - поколебавшись, сказала Дженни. - Мы должны закрепиться
здесь, Джон, у входа. В толпе много здешних, а они лучше нас знают первый
ярус Бездны. Из Рыночного Зала в Большой Туннель ведут пять или шесть
путей. Нас просто окружат, если мы отступим.
- Ты полагаешь? - Он задумчиво почесал нос. - А если мы все-таки
отойдем поглубже? Где-нибудь спрячемся, а когда толпа кинется грабить храм
Сармендеса, ей уже будет не до нас.
Дженни поколебалась немного и снова покачала головой.
- Если бы это была обычная толпа - может быть. Но нашей смерти хочет
Зиерн. Если ей с помощью магии не удалось уничтожить мой разум, значит,
она попытается уничтожить мое тело. Их здесь достаточно, чтобы устроить
погоню за нами, а на лошади мы тебя везти в Бездне не сможем. Нас окружат
и вырежут. Нет, задержать их можно только здесь.
- Ладно. - Он кивнул. - Ты разрешишь помочь тебе?
Дженни снова повернулась к туманным руинам, где беспорядочно мелькали
темные смутные фигурки.
- Ты себе-то помочь не сумеешь, - бросила она через плечо.
- Я знаю, - спокойно согласился Джон. - Но я не потому спросил,
милая. Видишь вон те развалины?.. - Он указал. - Атаковать они будут
оттуда. Глянь-ка, как муравьи!
Дженни не ответила, хотя ее пробрал озноб при виде того, как людская
масса разбухает в толпу, изливаясь из тесного переулка.
По ступеням поднялся Гарет, ведя в поводу Молота Битвы. Дженни
пошептала на ухо большому коню и толкнула вниз по ступеням. Ее разум был
уже обращен в глубь себя, собирая все оставшиеся силы усталой души и
измученного тела. Джон, Гарет и вцепившаяся в его руку девчонка в белых
лоскутьях придворного одеяния были теперь для Дженни не более чем
призраками. Сосредоточенность, граничащая с безумием, затуманивала все
вокруг, оставляя ясными лишь магию и то, что сейчас предстояло сделать.
Ладони Дженни прижались к холодному граниту портала, и она
почувствовала, что вбирает ими силу и огонь, заключенные в камне, в
недрах, в воздухе. Магия вздула ей вены, как весенняя речушка, готовая
прорвать берега. Было страшно вбирать в слабое человеческое тело эту мощь,
против которой не сработают никакие Ограничения. Нужно было обладать телом
дракона для такой магии.
Дженни чувствовала, как Джон рванул за повод Слониху, отступая. Гарет
и Трэй отошли еще раньше. Но внимание ее было направлено вниз, в Долину,
где оборванные люди одолевали последние груды развалин. Холодная ясность
драконьего зрения позволяла ей видеть каждого из них в отдельности, видеть
до дна - - сквозь одежду и плоть. Бонда с обнаженным мечом, действительно
ведущего толпу, Дженни заметила сразу; душа его напоминала изъеденный
термитами лес.
Внизу уже бежали к Вратам через пыльную, с исковерканной мостовой
площадь. Медленно поднимая отяжелевшие ладони, Дженни слышала голос
Гарета, исчезающе тихий, как звон насекомого:
- Что мы можем сделать? Мы как-то должны ей помочь!
- Брось, - отозвался голос Джона - тоже непривычно слабый и словно
обескровленный. - Если прорвутся - бегите в лабиринт и постарайтесь
спрятаться. Вот карта...
Толпа хлынула на ступени. Злобная разноголосица катилась впереди, как
первая приливная волна. Дженни наконец подняла руки, и вся затаенная сила,
набранная из камня и мрака, взорвалась разом в ее теле. Сознание же не
напряглось, но, напротив, расслабилось в момент удара.
"Ключ к магии - сама магия", - думала Дженни. Ее жизнь начиналась и
заканчивалась в каждой отдельной секунде спрессованного и теперь
стремительно высвобождающегося времени.
Пламя ударило из третьей ступени, встало стеной - голодное, алое.
Дженни слышала вопли тех, что были в первых рядах; запах горелого мяса и
тлеющей одежды коснулся ее ноздрей. Подобно дракону она убивала без
ненависти, нанося удар жестоко и крепко, зная, что если он не будет
смертельным, ее маленький отряд - обречен.
Толпа отпрянула; на глазах у оробевших преследователей из черноты
проема выплыли и медленно сомкнулись огромные полотнища Врат, когда-то
сорванные с петель и спаленные драконовым огнем. Изнутри они просвечивали,
как мутное стекло, но каждый гвоздь, каждый брус и скоба были сработаны на
совесть. Со стороны площади иллюзия была полной. Дженни ясно видела сквозь
призрачные створки мечущихся внизу людей. Одни указывали с криками
удивления и тревоги на волшебно возродившиеся Врата Бездны, другим было не
до этого: кто в бешенстве сбивал пламя с одежды, кто катался с воплями по
мостовой, кто просто лежал, обугливаясь. Уцелевшие не пытались им помочь -
столпившись у первой ступеньки, они с ненавистью смотрели на внезапную
преграду и вопили от пьяной ярости. Шум был ужасающим, выкрики мешались со
стонами раненых, но хуже всего был запах тлеющей плоти. В середине толпы
стоял Бонд Клерлок и тоже не сводил с фантома пустых, выеденных изнутри
глаз.
Дженни попятилась, почувствовав внезапную слабость, как и любой
человек, увидевший воочию дела дракона. Ей случалось убивать и раньше ради
спасения своей жизни или жизни тех, кого любила. Но никогда не было ей так
страшно смотреть на дело своих рук.
"И дракон в тебе отозвался..." - сказал Моркелеб и, как всегда,
оказался прав.
Дженни пошатнулась, и кто-то подхватил ее. Это были Джон и Гарет, оба
- словно парочка не слишком удачливых разбойников: избитые, грязные и оба,
что забавно, в очках. Трэй (в потрепанном плаще Гарета, накинутом на
грязный драный шелк бального платья, и с пурпурно-седыми прядями,
свисающими на меловое лицо) молча достала из расшитого жемчугами мешочка
складной жестяной стакан и, наполнив его из бутылки, притороченной к седлу
Слонихи, протянула Дженни.
- Надолго их это не остановит, - сказал Джон. Лицо его было покрыто
испариной, ноздри вздрагивали от едва переносимой боли. - Смотри, Бонд уже
снова их собирает. Вот щенок... - Он покосился на Трэй и добавил: -
Извини.
Но та только потрясла головой.
Дженни высвободилась и нетвердым шагом подошла к призрачным воротам.
Ее собственный голос показался ей таким же тусклым и исчезающе слабым:
- Он тоже свое получит...
На площади суетился Бонд: метался, спотыкаясь об обугленные
корчащиеся тела, жестикулировал, указывал на запертые Врата. Дворцовая
стража особого рвения не выказывала, но беднота из портовых кварталов уже
собиралась вокруг главаря, прислушиваясь к его речам и передавая друг
другу мехи с вином. Кто-то погрозил Бездне кулаком, и Дженни тихо сказала:
- Они тоже хорошо хлебнули бед, как и гномы...
- Да, но почему они обвиняют в этом нас? - возмущенно возразил Гарет.
- И в чем перед ними провинились гномы? Гномам пришлось еще хуже, чем
им...
- Как бы там ни было, - сказал Джон, прислоняясь к каменному порталу,
- они убеждены, что сокровища Бездны принадлежат им по праву. Это им
сказала сама Зиерн, и ясно, что ради этого они теперь ни перед чем не
остановятся.
- Как глупо!
- Ну, не более глупо, чем влюбиться в ведьму, а мы с тобой, Гар,
кажется, оба в этом грешны, - довольно бодро заметил Джон, и Дженни нашла
в себе силы хихикнуть. - Как долго ты сможешь их удерживать, милая?
Что-то в его голосе заставило ее оглянуться. Хоть он и спешился,
чтобы помочь ей при случае, но стоять без поддержки явно не мог. Лицо его
было пепельно-серым. Вопль, донесшийся снизу, отвлек на секунду внимание
Дженни. Сквозь дым, еще поднимающийся со ступеней, она видела, как мужчины
выстраиваются в неровную линию. В глазах - безумие и ненависть.
- Я не знаю, - негромко ответила она. - За всякую магию приходится
расплачиваться. Эта иллюзия меня вымотала. Но какое-то время нам это даст;
они ведь думают, что им еще придется взламывать Врата.
- Сомневаюсь, чтобы они сейчас об этом думали. - Тяжело опираясь на
гранитный портал, Джон всматривался в освещенную косыми лучами солнца
площадь. - Опять пошли...
- Отойди куда-нибудь, - попросила Дженни. Кости ныли уже от одной
только мысли, что снова придется набирать силу из камня и из самой себя. -
Эти заклинания не имеют Ограничений. Бог знает, что может случиться.
- Я бы рад, милая. Но если я отпущу стену, то просто упаду.
Сквозь полупрозрачные ворота Дженни видела, как толпа снова двинулась
через площадь к ступеням. Магия возвращалась медленно и мучительно,
выпивая остатки сил из каждой клеточки. Разноголосица внизу нарастала
сумасшедшим крещендо; вопли "золото" и "смерть" взметнулись, как щепки,
крутящиеся на яростном гребне волны. Дженни заметила Бонда Клерлока, или
то, что оставалось от Бонда Клерлока. Он держался в середине толпы;
придворный, розовый, словно раковина, костюм ясно выделялся среди кровавых
и лютиковых тонов форменной одежды дворцовой стражи. Затем к Дженни
вернулось драконье зрение: предметы и люди стали ясными и бесконечно
удаленными, словно образы в магическом кристалле. И, призвав ослепительную
драконью ярость, она хлестнула пламенем по ступеням - на этот раз по ногам
атакующих.
Когда голый камень плеснул огнем, Дженни показалось, что вены ее
рвутся, не выдерживая нагрузки. Крики и визг ударили с такой силой, словно
кто-то хлопнул ее двумя руками по ушам. Дженни окатило жаром и тут же -
ознобом.
Люди бежали, спотыкаясь и отрывая горящую одежду от обугливающейся
плоти. Лицо Дженни было мокро от слез; мысль о том, что толпа растерзала
бы их, не призови она огонь, казалась подлой и ханжеской. Иллюзия
выдыхалась, истаивала, как мыльный пузырь - Врата колебались и, возможно,
просвечивали теперь и с той стороны. Споткнувшись, к ней шагнул Джон и
заставил прислониться спиной к порталу, возле которого стоял сам. Какое-то
время они поддерживали друг друга, боясь упасть.
В глазах немного прояснилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35