далее шло дело об убийстве человека по имени Малколм, которого буры избили до смерти в собственном доме, а затем прострелили ему голову для того, чтобы это «выглядело красивей», и, наконец, убийство доктора Барбера, которого застрелили конвоиры на границе с Оранжевой республикой. Процесс над лицами, причастными к первым двум преступлениям, проходил в Претории; в текущих сообщениях того времени говорилось о той, что для гарантии вынесения оправдательного приговора нашему генеральному прокурору были даны инструкции от имени ее величества, запрещающие ему пользоваться правом отвода присяжных. Правда это или нет, я не берусь судить, но мне известно то, что он действительно не воспользовался этим правом, хотя адвокаты обвиняемых пользовались им совершенно свободно, а в результате, когда рассматривалось дело Эллиота, в состав присяжных входили восемь буров, один немец и девять представителей южноафриканских национальностей. В итоге в обоих случаях был вынесен оправдательный приговор. Суд над убийцами доктора Барбера проходил в Оранжевой республике и закончился, как этого и следовало ожидать, их оправданием.
Таким образом, следует отметить, что из всех тех, кто был виновен в убийствах и других преступлениях, совершенных в ходе войны, никто не понес справедливого наказания. Практически в каждом случае жертвы этих преступлений погибали при исполнении своего служебного долга или за ее величество королеву. После знакомства с длинным перечнем злодейских убийств остается уверенность в том, что виновные не уйдут от возмездия. За невинно пролитую кровь, за слезы детей и вдов взываем к высшему и более справедливому суду, чем суд правительства м-ра Гладстона, в надежде, что этот голос будет услышан.
Очередным по важности вопросом, находящимся в поле зрения комиссии, был вопрос о возможности в интересах туземных племен отделения части территории Трансвааля и сохранения там британской формы правления. Лорд Кимберли под давлением членов общества защиты аборигенов дал указание комиссии рассмотреть вопрос о целесообразности отделения ряда провинций Трансвааля, таких как Лейденбург, Зюйдпансберг, а также небольшого участка на границе с территорией Зулуленда и Свазиленда с целью защиты жителей первых двух провинций от посягательств буров и создания буферной зоны между территориями зулусов, свази и буров.
Не следует забывать, что бурские лидеры в принципе были согласны на такой раздел, что и было отражено в условиях предварительного мирного договора, подписанного ими с сэром Ивлином Вудом. Тем не менее большинство членов комиссии (за исключением сэра И. Вуда) в конечном итоге выступили против сохранения этих провинций под юрисдикцией королевы, поступив, по-моему, вполне разумно, хотя я исходил при этом совершенно из иных соображений, чем они.
Лично я считаю, что Англия не должна брать на себя роль мирового жандарма. Сохранить за собой эти провинции – значит взять на себя огромную ответственность по обеспечению там нормальных условий проживания, гарантировать защиту от возможного вторжения буров, то, к чему, как мне кажется, нас не призывали. К тому же на нас не возлагалась задача после передачи Трансвааля бурам осуществлять контроль за самой неспокойной частью его территории, зулусской границей. Кроме того, как не жаль было оставлять Трансвааль, но мне кажется, что если уж решились на это, то нужно было доводить дело до конца, а не оставлять одни племена под нашим покровительством, а других передавать на милость бурам, тем самым внося раскол в их ряды, поскольку находящиеся под нашим покровительством естественно не стали бы испытывать чувства жалости к своим более невезучим собратьям, у которых интересы да и жизненные условия были бы совсем иные.
Похоже, что у членов комиссии имелись свои собственные взгляды на этот счет, однако кроме этих соображений, существовало множество других моментов, непосредственно имеющих к ним отношение, которые в обобщенном виде отражены в отчете комиссии. Во-первых, нависла угроза развязывания конфликта между зулусами, свази и бурами, который мог перекинуться в Наталь, во-вторых, появилась возможность провокаций со стороны буров, желающих толкнуть зулусов на беспорядки. Сильный аргумент в пользу сохранения части территории просто как символа того, что англичане не были изгнаны из страны, приводится в сорок шестом параграфе отчета комиссии: «Моральные аспекты, определяющие действия правительств цивилизованных государств, едва ли могут быть поняты варварами, в чьих глазах единственный признак силы и превосходства над противником – это успешное применение этой силы в единоборстве с ним, поэтому вполне возможно, что уступка британской короной части своих владений тем, кто с оружием в руках выступил против нее, могла расцениваться туземцами не иначе как поражение и закат былого могущества Великобритании, что значительно подорвало бы ее авторитет в Южной Африке и серьезным образом отразилось бы на ее способности направлять и вести за собой огромные массы темнокожего населения как в пределах, так и за пределами ее южноафриканских доминионов».
Эти слова, так неожиданно прозвучавшие, хотя и в достаточно мягкой форме, не скрывают потрясающей значимости рассматриваемого вопроса. Напротив, они как нельзя более точно и с удвоенным акцентом передают смысл самого веского аргумента против полного возврата всей территории Трансвааля и, будучи сформулированы членами комиссии, которых очень скрупулезно подбирал сам лорд Кимберли со своими коллегами, едва ли могут доставить им большое удовольствие. Затем, по всей видимости, поддавшись чисто сентиментальным настроениям, эти же члены комиссии в своем большинстве выдвигают рад аргументов, пользующихся популярностью у буров и направленных против сохранения какой бы то ни было территории вообще, в связи с чем нам сообщили, что «народ наверняка бы не оценил действий по восстановлению разрушенной страны. В своих поступках руководимый настроением и эмоциями, он взялся за оружие и организовал мятеж, поэтому не учитывать этого фактора нельзя». Сэр Ивлин Вуд, имея собственное мнение по данному вопросу, выражает свое несогласие даже с предпосылками доводов своих коллег, поскольку он глубоко убежден в том, что не настроения явились причиной восстания буров, а «общее и укоренившееся неприятие ими налогообложения». Если бы он еще добавил – и ненависть не только к английской форме правления, но и вообще к любой другой, то дал бы исчерпывающее определение причин, которые привели к мятежу. Следующий параграф отчета раскрывает нам истинные причины уступчивости членов комиссии в этом и других вопросах, которые совпадают с причинами, побудившими их принять соответствующее решение о порядке проведения суда над преступниками и убийцами – они боялись, что народ возьмется за оружие, если они поступят вопреки его воле.
Каким бы унизительным и жалким ни казался этот отчет, читая его, невозможно не заметить, что члены комиссии находились в таком положении, когда не они, а им диктовали условия. Бесспорно, они прекрасно понимали суть происходящего, но в то же время, с какими бы заявлениями ни выступали бурские лидеры, сами буры не вникали в истинный смысл сказанного или же делали вид, что не понимают, о чем идет речь, представляя все в искаженном свете. К примеру, они говорили так: когда мы попросили вернуть нам страну, ее нам не вернули; и лишь после того как мы трижды наказали англичан, мы получили то, чего добивались; отсюда логически следует, что мы получили то, чего добивались, только потому, что одержали победу над англичанами.
Таковы были правила их игры, поэтому и не удивительно, что в тех случаях, когда мнение комиссии расходились с их взглядами, они с улыбкой заявляли, что если комиссия будет настаивать на своем, им, к сожалению, придется снова оккупировать Лейнгс Нэк. Им не нужно было повторять своей угрозы, поскольку большинство членов комиссии сразу же находило способ удовлетворить требования бурских представителей.
Сэр Ивлин Вуд очень правильно формулирует суть дела: «Утверждать, что королевская комиссия не решается пойти против желаний буров в связи с тем, что ее решения не будут приняты, значит отрицать право комиссии на принятие полномочных решений, которое ей было предоставлено согласно договоренности». И это именно так. Очевидно и то, что комиссия, зная свое место, далекая от мысли попытаться воспользоваться правом «принятия полномочных решений», была вполне удовлетворена концессиями, которых она могла добиться путем всевозможных сделок. Так, выдвигая еще одну причину против сохранения каких-либо территорий, оппозиция заявила, что в противном случае «большинству членов комиссии… с большим трудом удастся достичь согласия с бурскими лидерами по другим вопросам». В действительности, комиссия ее королевского величества, созданная с тем, чтобы исполнять волю и желания ее величества, трепетала от страха перед теми, кто совсем недавно с оружием в руках замахнулся на ее власть, и покорно уступала всем их требованиям.
Большинство членов комиссии объясняло это тем, что, уступив в территориальном вопросе, они смогли бы добиться лучших условий для туземцев в целом и более широких прав для английского полномочного представителя. Но, как указывает сэр Ивлин Вуд в своем отчете, ничего подобного ими не было сделано, а условия соглашения, касающиеся полномочного представителя и туземных племен, явились следствием подписания мирного договора и вошли как составная часть его положений.
Кроме того, похоже, они не учли, что концессии, достигнутые ими, существуют только на бумаге, тогда как все реальные преимущества остаются в руках буров.
Решение членов комиссии по китуордскому вопросу, который был очередным на повестке дня, похоже, оказалось непредвзятым и основывалось на тщательно подготовленном отчете полковника Моуши, который долгие месяцы занимался сбором информации на месте. Территория, отошедшая туземцам по так называемому решению Кита, располагается в юго-западной части Трансвааля и первоначально, как и многие другие провинции в стране, принадлежала туземным племенам баролонга и батлапира. После того как буры самовольно стали захватывать участки земли в этой провинции, тотчас же между их правительством и туземными вождями возникли трения, в связи с чем в 1871 году из Наталя был вызван с общего согласия той и другой стороны в качестве арбитра по урегулированию спорных вопросов губернатор колонии м-р Кит. Он вынес решение в пользу туземцев, после чего бурский фолксраад незамедлительно наложил на него свое вето. С тех пор этот весьма деликатный вопрос так и оставался нерешенным, пока не началось восстание. Комиссия, действуя по принципу in medio tutissimus ibis, провела демаркационную линию, разделив территорию на две половины, тем самым игнорируя решение Кита и истолковывая спор в пользу буров.
Все стороны были согласны тогда с таким решением, но достичь желанного мира этим не удалось. Главный вождь Монтсиоа, старый друг и верный союзник англичан, чего не могли простить и забыть буры, вынужден был пойти на вооруженный конфликт в связи с тем, что буры подговорили враждебно настроенных вождей при поддержке трансваальских добровольцев выступить против него. Монтсиоа тоже собрал небольшой отряд из белых добровольцев, который принял участие в нескольких сражениях, в результате чего обе стороны понесли большие потери. Было ли трансваальское правительство непосредственно причастно к этому делу или нет, сейчас невозможно доказать, но если исходить из того факта, что против Монтсиоа, согласно сообщениям, были применены пушки, то похоже, что да, поскольку у отдельных лиц, как правило, нет в распоряжении своих собственных орудий типа Армстронг.
Среди оставшихся вопросов на рассмотрении комиссии был вопрос о компенсации убытков после окончания войны.
Бесспорно, основной объем всех потерь и убытков носил косвенный характер и был вызван необходимым и значительным снижением стоимости земли и другой собственности вследствие возврата территории Трансвааля. Английское правительство решило не вникать во все тонкости, связанные с этой проблемой, больше заботясь о своем кошельке, чем о достоинстве и чести, поскольку большинство доверчивых лоялистов вложили свои деньги в страну, которая, по заверениям правительства, должна была остаться в числе владений Британской империи. Правда, члены комиссии пришли к общему мнению (сэр Г. де Виллерс остался при своем) относительно того, что бурам надлежит выплатить компенсацию в случаях, когда убытки были вызваны незаконным захватом собственности, конфискацией имущества, его уничтожением или порчей. Сумма, подлежащая к выплате, составила около 110 тыс. фунтов и была оплачена британским правительством, так как бурские власти заявили о своей неплатежеспособности.
В данной связи я перейду к рассмотрению финансовых статей отчета комиссии. Когда страна была аннексирована, государственный долг составлял 301727 фунтов. За годы британского правления государственный долг сократился до 150 тыс. фунтов, но его общая сумма по состоянию на 31 декабря 1880 года возросла до 390404 фунтов за счет дотации парламента, ссуды, поступившей из «Стандард банк», и прочих субсидий. В дальнейшем, в период военных действий он возрастал за счет поступлений из британской казны, фондов «Стандард банка» и по состоянию на 8 августа 1881 года, когда казна уже была практически пуста, достиг 457393 фунтов. Сюда следует добавить 200 тыс. фунтов в связи с компенсационными расходами, выплатой пенсионных пособий и т.п., а также 383 тыс. фунтов, во что обошлась успешная экспедиция против Секукуни (неудачная экспедиция в расчет не принималась); таким образом, общая сумма государственного долга превысила один миллион фунтов стерлингов, из которых около 800 тысяч Трансвааль должен был Англии.
Эту сумму с присущим им широким жестом, когда дело касалось буров, но который проявлялся не столь явно, когда речь шла о верных правительству гражданах, члены комиссии (за исключением сэра И. Вуда) одним росчерком пера сократили до 265 тысяч, тем самым освободив буров от уплаты порядка 500-600 тыс. фунтов. К тем 265 тысячам, которые до сих пор висят на них, следует добавить еще 150 тысяч, которые недавно были перечислены для оплаты компенсационных долгов, что в конечном итоге составит около полумиллиона фунтов из внешнего долга, из которых, я уверен, Англия не получит и одной десятитысячной банкноты. В связи с тем, что такого рода случайности не были предусмотрены, а если и были, то о них королевская комиссия предпочитала не распространяться, был создан амортизационный фонд, за счет которого внешний долг погашался в течение двадцати пяти лет.
По странному стечению обстоятельств и иронии судьбы, в то время как представители имперского правительства осыпали дарами в сотни тысяч фунтов людей, которые с презрением отвергли выгоды, предлагаемые ее королевским величеством, вступили в войну с ее вооруженными силами, расправляясь с ее подданными, ничего подобного не предусматривалось для тех, кто оставался верным королевскому трону. Их требования о выплате компенсации не были услышаны; члены же комиссии, выглянув из окон своей резиденции, размещавшейся в Ньюкасле, могли бы обратить внимание на поток беженцев, устремившихся из страны, которая отныне стала для них чужой; те из них, кто был побогаче, превратились в бедняков, а бедные были низведены до положения нищих.
Последний момент, который я хотел бы затронуть в связи с данным отчетом, касается обязанностей английского полномочного представителя и его отношений с туземцами. Данное лицо являлось представителем сюзерена, отвечало за обеспечение исполнения условий мирного договора и осуществляло: 1) контроль за развитием отношений с иностранными государствами; 2) контроль за состоянием дел в пограничных районах; 3) защиту интересов туземных граждан.
Что касается первого из вышеуказанных пунктов, было решено поручить защиту интересов подданных ее королевского величества в Трансваале английским представителям, находящимся там. Поскольку буры из всех жителей планеты являются самыми что ни на есть домоседами, нашим послам и консулам они едва доставят много хлопот.
В отношении второго пункта комиссией предусмотрены положения, о которых можно было бы только мечтать, если бы существовала хоть какая-то возможность руководствоваться ими. Полномочный представитель обязан докладывать верховному комиссару о любых попытках вторжения буров на территорию туземцев; в случае, если мнение полномочного представителя расходится с мнением бурского правительства, окончательное решение принимает сюзерен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Таким образом, следует отметить, что из всех тех, кто был виновен в убийствах и других преступлениях, совершенных в ходе войны, никто не понес справедливого наказания. Практически в каждом случае жертвы этих преступлений погибали при исполнении своего служебного долга или за ее величество королеву. После знакомства с длинным перечнем злодейских убийств остается уверенность в том, что виновные не уйдут от возмездия. За невинно пролитую кровь, за слезы детей и вдов взываем к высшему и более справедливому суду, чем суд правительства м-ра Гладстона, в надежде, что этот голос будет услышан.
Очередным по важности вопросом, находящимся в поле зрения комиссии, был вопрос о возможности в интересах туземных племен отделения части территории Трансвааля и сохранения там британской формы правления. Лорд Кимберли под давлением членов общества защиты аборигенов дал указание комиссии рассмотреть вопрос о целесообразности отделения ряда провинций Трансвааля, таких как Лейденбург, Зюйдпансберг, а также небольшого участка на границе с территорией Зулуленда и Свазиленда с целью защиты жителей первых двух провинций от посягательств буров и создания буферной зоны между территориями зулусов, свази и буров.
Не следует забывать, что бурские лидеры в принципе были согласны на такой раздел, что и было отражено в условиях предварительного мирного договора, подписанного ими с сэром Ивлином Вудом. Тем не менее большинство членов комиссии (за исключением сэра И. Вуда) в конечном итоге выступили против сохранения этих провинций под юрисдикцией королевы, поступив, по-моему, вполне разумно, хотя я исходил при этом совершенно из иных соображений, чем они.
Лично я считаю, что Англия не должна брать на себя роль мирового жандарма. Сохранить за собой эти провинции – значит взять на себя огромную ответственность по обеспечению там нормальных условий проживания, гарантировать защиту от возможного вторжения буров, то, к чему, как мне кажется, нас не призывали. К тому же на нас не возлагалась задача после передачи Трансвааля бурам осуществлять контроль за самой неспокойной частью его территории, зулусской границей. Кроме того, как не жаль было оставлять Трансвааль, но мне кажется, что если уж решились на это, то нужно было доводить дело до конца, а не оставлять одни племена под нашим покровительством, а других передавать на милость бурам, тем самым внося раскол в их ряды, поскольку находящиеся под нашим покровительством естественно не стали бы испытывать чувства жалости к своим более невезучим собратьям, у которых интересы да и жизненные условия были бы совсем иные.
Похоже, что у членов комиссии имелись свои собственные взгляды на этот счет, однако кроме этих соображений, существовало множество других моментов, непосредственно имеющих к ним отношение, которые в обобщенном виде отражены в отчете комиссии. Во-первых, нависла угроза развязывания конфликта между зулусами, свази и бурами, который мог перекинуться в Наталь, во-вторых, появилась возможность провокаций со стороны буров, желающих толкнуть зулусов на беспорядки. Сильный аргумент в пользу сохранения части территории просто как символа того, что англичане не были изгнаны из страны, приводится в сорок шестом параграфе отчета комиссии: «Моральные аспекты, определяющие действия правительств цивилизованных государств, едва ли могут быть поняты варварами, в чьих глазах единственный признак силы и превосходства над противником – это успешное применение этой силы в единоборстве с ним, поэтому вполне возможно, что уступка британской короной части своих владений тем, кто с оружием в руках выступил против нее, могла расцениваться туземцами не иначе как поражение и закат былого могущества Великобритании, что значительно подорвало бы ее авторитет в Южной Африке и серьезным образом отразилось бы на ее способности направлять и вести за собой огромные массы темнокожего населения как в пределах, так и за пределами ее южноафриканских доминионов».
Эти слова, так неожиданно прозвучавшие, хотя и в достаточно мягкой форме, не скрывают потрясающей значимости рассматриваемого вопроса. Напротив, они как нельзя более точно и с удвоенным акцентом передают смысл самого веского аргумента против полного возврата всей территории Трансвааля и, будучи сформулированы членами комиссии, которых очень скрупулезно подбирал сам лорд Кимберли со своими коллегами, едва ли могут доставить им большое удовольствие. Затем, по всей видимости, поддавшись чисто сентиментальным настроениям, эти же члены комиссии в своем большинстве выдвигают рад аргументов, пользующихся популярностью у буров и направленных против сохранения какой бы то ни было территории вообще, в связи с чем нам сообщили, что «народ наверняка бы не оценил действий по восстановлению разрушенной страны. В своих поступках руководимый настроением и эмоциями, он взялся за оружие и организовал мятеж, поэтому не учитывать этого фактора нельзя». Сэр Ивлин Вуд, имея собственное мнение по данному вопросу, выражает свое несогласие даже с предпосылками доводов своих коллег, поскольку он глубоко убежден в том, что не настроения явились причиной восстания буров, а «общее и укоренившееся неприятие ими налогообложения». Если бы он еще добавил – и ненависть не только к английской форме правления, но и вообще к любой другой, то дал бы исчерпывающее определение причин, которые привели к мятежу. Следующий параграф отчета раскрывает нам истинные причины уступчивости членов комиссии в этом и других вопросах, которые совпадают с причинами, побудившими их принять соответствующее решение о порядке проведения суда над преступниками и убийцами – они боялись, что народ возьмется за оружие, если они поступят вопреки его воле.
Каким бы унизительным и жалким ни казался этот отчет, читая его, невозможно не заметить, что члены комиссии находились в таком положении, когда не они, а им диктовали условия. Бесспорно, они прекрасно понимали суть происходящего, но в то же время, с какими бы заявлениями ни выступали бурские лидеры, сами буры не вникали в истинный смысл сказанного или же делали вид, что не понимают, о чем идет речь, представляя все в искаженном свете. К примеру, они говорили так: когда мы попросили вернуть нам страну, ее нам не вернули; и лишь после того как мы трижды наказали англичан, мы получили то, чего добивались; отсюда логически следует, что мы получили то, чего добивались, только потому, что одержали победу над англичанами.
Таковы были правила их игры, поэтому и не удивительно, что в тех случаях, когда мнение комиссии расходились с их взглядами, они с улыбкой заявляли, что если комиссия будет настаивать на своем, им, к сожалению, придется снова оккупировать Лейнгс Нэк. Им не нужно было повторять своей угрозы, поскольку большинство членов комиссии сразу же находило способ удовлетворить требования бурских представителей.
Сэр Ивлин Вуд очень правильно формулирует суть дела: «Утверждать, что королевская комиссия не решается пойти против желаний буров в связи с тем, что ее решения не будут приняты, значит отрицать право комиссии на принятие полномочных решений, которое ей было предоставлено согласно договоренности». И это именно так. Очевидно и то, что комиссия, зная свое место, далекая от мысли попытаться воспользоваться правом «принятия полномочных решений», была вполне удовлетворена концессиями, которых она могла добиться путем всевозможных сделок. Так, выдвигая еще одну причину против сохранения каких-либо территорий, оппозиция заявила, что в противном случае «большинству членов комиссии… с большим трудом удастся достичь согласия с бурскими лидерами по другим вопросам». В действительности, комиссия ее королевского величества, созданная с тем, чтобы исполнять волю и желания ее величества, трепетала от страха перед теми, кто совсем недавно с оружием в руках замахнулся на ее власть, и покорно уступала всем их требованиям.
Большинство членов комиссии объясняло это тем, что, уступив в территориальном вопросе, они смогли бы добиться лучших условий для туземцев в целом и более широких прав для английского полномочного представителя. Но, как указывает сэр Ивлин Вуд в своем отчете, ничего подобного ими не было сделано, а условия соглашения, касающиеся полномочного представителя и туземных племен, явились следствием подписания мирного договора и вошли как составная часть его положений.
Кроме того, похоже, они не учли, что концессии, достигнутые ими, существуют только на бумаге, тогда как все реальные преимущества остаются в руках буров.
Решение членов комиссии по китуордскому вопросу, который был очередным на повестке дня, похоже, оказалось непредвзятым и основывалось на тщательно подготовленном отчете полковника Моуши, который долгие месяцы занимался сбором информации на месте. Территория, отошедшая туземцам по так называемому решению Кита, располагается в юго-западной части Трансвааля и первоначально, как и многие другие провинции в стране, принадлежала туземным племенам баролонга и батлапира. После того как буры самовольно стали захватывать участки земли в этой провинции, тотчас же между их правительством и туземными вождями возникли трения, в связи с чем в 1871 году из Наталя был вызван с общего согласия той и другой стороны в качестве арбитра по урегулированию спорных вопросов губернатор колонии м-р Кит. Он вынес решение в пользу туземцев, после чего бурский фолксраад незамедлительно наложил на него свое вето. С тех пор этот весьма деликатный вопрос так и оставался нерешенным, пока не началось восстание. Комиссия, действуя по принципу in medio tutissimus ibis, провела демаркационную линию, разделив территорию на две половины, тем самым игнорируя решение Кита и истолковывая спор в пользу буров.
Все стороны были согласны тогда с таким решением, но достичь желанного мира этим не удалось. Главный вождь Монтсиоа, старый друг и верный союзник англичан, чего не могли простить и забыть буры, вынужден был пойти на вооруженный конфликт в связи с тем, что буры подговорили враждебно настроенных вождей при поддержке трансваальских добровольцев выступить против него. Монтсиоа тоже собрал небольшой отряд из белых добровольцев, который принял участие в нескольких сражениях, в результате чего обе стороны понесли большие потери. Было ли трансваальское правительство непосредственно причастно к этому делу или нет, сейчас невозможно доказать, но если исходить из того факта, что против Монтсиоа, согласно сообщениям, были применены пушки, то похоже, что да, поскольку у отдельных лиц, как правило, нет в распоряжении своих собственных орудий типа Армстронг.
Среди оставшихся вопросов на рассмотрении комиссии был вопрос о компенсации убытков после окончания войны.
Бесспорно, основной объем всех потерь и убытков носил косвенный характер и был вызван необходимым и значительным снижением стоимости земли и другой собственности вследствие возврата территории Трансвааля. Английское правительство решило не вникать во все тонкости, связанные с этой проблемой, больше заботясь о своем кошельке, чем о достоинстве и чести, поскольку большинство доверчивых лоялистов вложили свои деньги в страну, которая, по заверениям правительства, должна была остаться в числе владений Британской империи. Правда, члены комиссии пришли к общему мнению (сэр Г. де Виллерс остался при своем) относительно того, что бурам надлежит выплатить компенсацию в случаях, когда убытки были вызваны незаконным захватом собственности, конфискацией имущества, его уничтожением или порчей. Сумма, подлежащая к выплате, составила около 110 тыс. фунтов и была оплачена британским правительством, так как бурские власти заявили о своей неплатежеспособности.
В данной связи я перейду к рассмотрению финансовых статей отчета комиссии. Когда страна была аннексирована, государственный долг составлял 301727 фунтов. За годы британского правления государственный долг сократился до 150 тыс. фунтов, но его общая сумма по состоянию на 31 декабря 1880 года возросла до 390404 фунтов за счет дотации парламента, ссуды, поступившей из «Стандард банк», и прочих субсидий. В дальнейшем, в период военных действий он возрастал за счет поступлений из британской казны, фондов «Стандард банка» и по состоянию на 8 августа 1881 года, когда казна уже была практически пуста, достиг 457393 фунтов. Сюда следует добавить 200 тыс. фунтов в связи с компенсационными расходами, выплатой пенсионных пособий и т.п., а также 383 тыс. фунтов, во что обошлась успешная экспедиция против Секукуни (неудачная экспедиция в расчет не принималась); таким образом, общая сумма государственного долга превысила один миллион фунтов стерлингов, из которых около 800 тысяч Трансвааль должен был Англии.
Эту сумму с присущим им широким жестом, когда дело касалось буров, но который проявлялся не столь явно, когда речь шла о верных правительству гражданах, члены комиссии (за исключением сэра И. Вуда) одним росчерком пера сократили до 265 тысяч, тем самым освободив буров от уплаты порядка 500-600 тыс. фунтов. К тем 265 тысячам, которые до сих пор висят на них, следует добавить еще 150 тысяч, которые недавно были перечислены для оплаты компенсационных долгов, что в конечном итоге составит около полумиллиона фунтов из внешнего долга, из которых, я уверен, Англия не получит и одной десятитысячной банкноты. В связи с тем, что такого рода случайности не были предусмотрены, а если и были, то о них королевская комиссия предпочитала не распространяться, был создан амортизационный фонд, за счет которого внешний долг погашался в течение двадцати пяти лет.
По странному стечению обстоятельств и иронии судьбы, в то время как представители имперского правительства осыпали дарами в сотни тысяч фунтов людей, которые с презрением отвергли выгоды, предлагаемые ее королевским величеством, вступили в войну с ее вооруженными силами, расправляясь с ее подданными, ничего подобного не предусматривалось для тех, кто оставался верным королевскому трону. Их требования о выплате компенсации не были услышаны; члены же комиссии, выглянув из окон своей резиденции, размещавшейся в Ньюкасле, могли бы обратить внимание на поток беженцев, устремившихся из страны, которая отныне стала для них чужой; те из них, кто был побогаче, превратились в бедняков, а бедные были низведены до положения нищих.
Последний момент, который я хотел бы затронуть в связи с данным отчетом, касается обязанностей английского полномочного представителя и его отношений с туземцами. Данное лицо являлось представителем сюзерена, отвечало за обеспечение исполнения условий мирного договора и осуществляло: 1) контроль за развитием отношений с иностранными государствами; 2) контроль за состоянием дел в пограничных районах; 3) защиту интересов туземных граждан.
Что касается первого из вышеуказанных пунктов, было решено поручить защиту интересов подданных ее королевского величества в Трансваале английским представителям, находящимся там. Поскольку буры из всех жителей планеты являются самыми что ни на есть домоседами, нашим послам и консулам они едва доставят много хлопот.
В отношении второго пункта комиссией предусмотрены положения, о которых можно было бы только мечтать, если бы существовала хоть какая-то возможность руководствоваться ими. Полномочный представитель обязан докладывать верховному комиссару о любых попытках вторжения буров на территорию туземцев; в случае, если мнение полномочного представителя расходится с мнением бурского правительства, окончательное решение принимает сюзерен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27