Наш враг не менее силен и могуществен, и вот уже долгие годы мы теряем своих храбрых сестер в неравной борьбе с супостатом, который послан нам гневающейся Адриэн. Мы не знаем, чем не угодили нашей великой богине, но Барта, наша прорицательница, имела видение, которое явно указывает на тебя. Только ты можешь спасти нас от жестокого врага, который уничтожает наше племя с достойным иного применения упорством и последовательностью.
– В пещерном храме великой воительницы Адриэн устроил свое логово огромный паук, – продолжила Таризан дрогнувшим голосом. – Никому, кто пытался изгнать его оттуда, не удалось уйти живым.
– Я слышал, что амазонки – великие воительницы, – осторожно начал Зелг. – Я не слишком представляю себе того обидчика, который смог бы избежать их мести.
Прорицательница Барта выступила вперед, выпятив грудь такого размера, что потрясенный доктор Дотт шлепнулся из-под потолка к ее ногам.
– Мы пытались изгнать паука своими силами, но за то время, что мы с ним враждуем, в храме бесследно исчезла треть нашего племени. Мы скорбим о наших сестрах, но понимаем, что дальнейшие жертвы будут бесполезными. Мне было видение, что мы должны обратиться за помощью к величайшему герою нашего времени, и, когда почтовые ястребы доставили нам свежие номера «Королевского паникера», «Усыпальницы» и журнала «Сильный пол» и «Твое счастье», мы поняли, что наш спаситель готов помочь нам, нужно только призвать его.
– Мы не знаем, чем прогневили Адриэн, – молвила Таризан, – но мы жаждем исполнить ее волю и вновь заслужить ее благосклонность.
– Это весьма похвально, – буркнул Зелг, – только я тут при чем? Тем более что я совсем не люблю пауков. А они меня. Вы пытались поймать его каким-нибудь изощренным способом?
– Сколько раз, – воскликнула Анарлет, – мы ставили хитроумные капканы и ловушки, но он ни разу не попадался в них. Зато сколько ловушек он с успехом расставил против нас! А наши бедные доверчивые сестры платили жизнью за свои ошибки. Помоги нам, великий некромант. И ты станешь владельцем сокровищ, о которых могут только мечтать иные правители.
Легче всего обходит ловушки тот, кто умеет их расставлять.
Публий Сир
– Так он что, какой-то особенный – ваш паук? – недоверчиво уточнил Зелг, который не мог уяснить себе масштаб проблемы.
– Похоже, эта тварь использует чары, парализующие волю и разум. Ничем иным я не могу объяснить его неуязвимость. Ведь мы посылали против него самых опытных воинов.
И, видя колебания некроманта, Анарлет весьма своевременно заметила:
– Понимаем, что ты занятой чародей и что просьбы о помощи и щедрые предложения сыплются на тебя со всех сторон. Однако благодарность амазонок превзойдет самые смелые ожидания. Мы предлагаем тебе отряд наших самых храбрых и сильных сестер, которые будут до конца помогать тебе в твоем важном деле и никогда не покинут и не предадут тебя. Слово амазонок крепче стали, спроси кого хочешь. А чтобы перевесить возможные сомнения, колебания и убедительные доводы других просителей, мы принесли тебе небольшой задаток. – И дева царственным жестом указала на огромный сундук, который Зелг по ошибке посчитал собственной мебелью.
– Сокровища? – оживился Думгар, покидая свое место за спиной у повелителя. – Дайте-ка я посмотрю, что там?
– Дары, достойные украсить сокровищницу любого властителя, – отвечала Барта несколько неувереннее, чем ей бы того хотелось. Впрочем, фигура Думгара внушала невольное почтение и трепет, и даже самые сильные натуры ничего не могли поделать с непроизвольной реакцией на первое впечатление.
Приподняв пальцем крышку сундука (амазонки восторженно переглянулись), голем одобрительно похмыкал:
– Я вижу тут как минимум три бесценных предмета, необходимых в хозяйстве некроманта. И несколько украшений, заслуживающих внимания королевских особ. Мессир Зелг благодарит вас за дары, храбрые дамы.
– Я? А, да, конечно, спасибо, спасибо, спасибо, – спохватился Зелг, давая себе слово непременно научиться говорить так же весомо и значимо, как и домоправитель. – Спасибо, – добавил он, если кому-то еще было неясно.
– Мы тут формируем череполк «Великая Тякюсения», – сообщил минотавр, не давая герцогу вклиниться со следующей фразой. – После сражения с тварями Бэхитехвальда он сильно поредел, а многие ветераны были отпущены милордом да Кассаром на покой, который заслужили беспримерной отвагой и героизмом. Так вот, не могли бы вы…
– Могли бы, – быстро ответила догадливая Таризан. – Там, в храме, нашли последний приют многие наши сестры, что при жизни считались лучшими бойцами. И мы не будем против, если мессир да Кассар даст им вторую жизнь. Думаю, они и сами изъявили бы свое согласие сражаться под знаменами столь прославленных военачальников, как милорд Зелг и милорд Такангор, да еще и на благо всего племени.
Анарлет и Барта изумленно воззрились на жрицу, но та выпятила подбородок, что означало крайнюю степень решительности, и подвела итог:
– На празднике в честь дня Великой Охоты Адриэн я объявлю, что тебе, Барта, было видение и что сие есть жертва, положенная на алтарь нашей богини. Что?! – грозно переспросила она.
С Таризан никто никогда не спорил, вот и теперь Барта насупилась, но покорно подтвердила:
– Видение, большое такое, яркое видение. Ни с чем не спутаешь.
– Вот это мужской разговор! – похвалил Такангор. Анарлет опустила голову, и ее щеки покрылись легким румянцем.
– На что спорим, доктор, – зашептал Мадарьяга, – что у амазонок нелюбовь к мужчинам не распространяется на минотавров мужского пола?
– Чего тут спорить, тут подглядывать надо, – отмахнулся Дотт. – Чтоб не пропустить кульминационной сцены. А как ты думаешь, у джентльмена элегантного возраста и с прекрасной фигурой есть какие-то шансы?
– У меня? – уточнил вампир.
– У меня!
– А где ты видел у себя фигуру?
– Ну, это я фигурально выражаясь…
– Боюсь, друг мой, на сей раз нам придется удовлетвориться ролью незримых наблюдателей.
– Лучше, чем ничего.
– Постойте, постойте, – замахал руками вконец растерявшийся Зелг. – Мы что, согласились исполнить их просьбу?
– Да, – отвечал честный Думгар. – Мы согласились, что вы, милорд, им поможете. – И, обращаясь к амазонкам, добавил: – Сделайте честь, отобедайте с нами.
– С удовольствием, – улыбнулась Анарлет. – Мессир, мы сердечно благодарим вас. Мы знали, что герой Кассарии не откажет в помощи своим соотечественникам.
– Тут недалеко, – утешила его Барта. – Пообедаем, и можно пускаться в дорогу.
– Они что, тоже где-то здесь живут? – прошептал Зелг с некоторым испугом.
– Можно считать их близкими соседями, – ответил Думгар. – Вашему высочеству выгодно взять их под свой протекторат. Тогда впоследствии можно подумать и о том, как бы обложить их необременительной для них, но приятной для нас круглой суммой налога. Да и без налога имеет смысл обзавестись такими союзниками.
– То есть они живут у нас под боком, – не мог успокоиться герцог. – И эти… девы? И паук? И их пещерная, но гневная Адриэн?!
– В ваших силах вычеркнуть из списка хотя бы паука.
– Думгар, я терпеть не могу пауков.
– Тем проще вам будет с ним разобраться. Никаких личных симпатий, мешающих исходу событий. Посмотрите на это дело вот с какой стороны: неужели вы оставите без поддержки и помощи одиноких, слабых женщин, которым просто не на кого опереться? Вообразите, как им трудно, милорд.
Быть женщиной очень трудно еще и потому, что в основном приходится иметь дело с мужчинами.
Джозеф Конрад
Зелг жалобно оглянулся на свиту в поисках пресловутой поддержки, но с ужасом обнаружил, что все уже мысленно видят его свершающим очередной подвиг и согласно кивают в такт своим светлым мечтам. Он хотел было кинуться за советом к Такангору, но тот уже был недосягаем. Его со всех сторон окружила вниманием Анарлет, и до ушей некроманта донесся ее воркующий низкий голос:
– Вы никогда-никогда не похищали дев и не уносили их в свой лабиринт? И что – неужели никогда не хотелось попробовать?
* * *
Путешествие до пещерного храма Адриэн прошло без приключений. Слава Зелга бежала впереди него, устраняя любые возможные препоны.
Самым трудным оказалось выбраться из Кассарии без трогательного бесплатного приложения в виде кузена Юлейна и его вельмож, которые страстно желали посмотреть на битву с пауком, если можно так выразиться, из первых рядов партера.
Лишь только трезвое замечание Узандафа Ламальвы да Кассара о том, что он может сделать всех без исключения придворных страстными коллекционерами всякой чепухи, потому что и его фантазия не беспредельна, заставила короля повернуть свой кортеж в сторону Булли-Толли. Тяжко вздыхая, выкрикивая нечто невразумительное, но очень дружелюбное и непрестанно махая белым платком, Юлейн отбыл домой, заручившись твердым обещанием герцога посетить его в столице, как только представится малейшая возможность.
Амазонки действительно обитали недалеко: через узкий пролив от побережья Тиронги, на довольно большом лесистом острове Нуфа, настоящим украшением которого были три сверкающих хрустальных водопада и одно величественное озеро, в котором, по слухам, водилось древнее чудовище.
Правда, Барта и Таризан в один голос утверждали, что бедолага за давностью лет страдало склерозом и вот уже несколько веков питалось исключительно водорослями и рыбой, не причиняя воинственному племени никаких хлопот.
Остров был великолепен, а вот пещерный храм Адриэн оказался совсем не таким, каким его представлял себе Зелг.
Расщелина расщелиной в огромной скале, до которой добирались по узкой и крутой тропинке. Лес вокруг был настолько густым, что солнечный свет едва пробивался сквозь кроны деревьев и редкие лучи перебирались с листа на листок, согревая немногочисленных насекомых. Вокруг царила непривычная тишина, и это показалось да Кассару плохим признаком.
– Да, признаться, я видел все это несколько иначе, – протянул он.
Действительно, протиснуться в расщелину было трудно, и он живо увидел мысленным взором свою встречу с гигантским пауком в тесном и узком проходе. Воображаемая картина его не порадовала, и если бы в тот момент его спросили, что он думает об архитектуре древней цивилизации амазонок Нуфы, то его мнение оказалось бы резко отрицательным.
Перепоручить же благое деяние по освобождению милых дам от коварного и жестокого врага он никак не мог, ибо на военном совете, устроенном накануне по такому случаю, все пришли к единодушному решению: Зелгу нужно развить и закрепить свой оглушительный успех, а потому справляться с пауком в честном поединке, без участия группы поддержки. Предусмотрительная мумия подбросила пару стоящих заклинаний, но тем родственная помощь и ограничилась.
– Такой храм очень легко оборонять и крайне трудно атаковать, – пояснила Таризан, видя муку, отразившуюся на лице некроманта.
– Я понимаю, – вздохнул Зелг. – И он тоже не дурак и это понимает. Вот и засел там как заноза в…
– Справедливое замечание, – откликнулась Анарлет. – А может, стоит отсюда метнуть в него какое-нибудь сокрушительное заклятие?
Некромант не стал участвовать в дискуссии, чтобы не быть резким с дамой и не высказать наболевшее: какой хороший совет могут дать те, кто компенсирует отсутствие дверей размером прохода? Но назвался кобольдом – полезай в шахту, как гласит народная пословица. Пенять было не на кого. И Зелг принял решение лезть.
Запасливый Узандаф Ламальва да Кассар не тратил века, проведенные в библиотеке, попусту. Ругался с библиотечными эльфами, писал мемуары, изгонял крыс, питающихся раритетными изданиями, лично изобрел три эффективных средства против пыли и грязи и одно против порчи бульбяксы (чем снискал вечную благодарность Такангора) и собирал редкие и не слишком полезные заклинания.
Одно из них и произнес сейчас Зелг, готовясь проникнуть в, логово паука.
На глазах у изумленных спутников его фигура окуталась цветным облаком, озарилась ярким – до рези в глазах – светом, вспыхнула и рассыпалась алыми искрами. На месте молодого, знаменитого, подающего блестящие надежды некроманта сидел огромный мохнатый паук, раскрашенный, как шмель-именинник, в черные и желтые полосы. Его мощные лапы заканчивались крючковатыми когтями, а тускло блестящие клыки внушали уважение.
Не ознакомленные с полетом колдовской мысли, амазонки избрали самый простой вариант развития событий: им пришло в голову, что Зелг поменялся местами с их врагом, таким образом вытеснив последнего под копья и мечи неистовых мстительниц.
Анарлет выхватила меч из ножен и кинулась на паука, а за ней последовали ее воительницы, желающие воздать твари по заслугам.
– Спокойно, дамы! Спокойно! – заявил паук, выставляя передние лапы. – Это все еще я. Карлюза, не стой с открытым ртом, приноси пользу. Господа, да займите же чем-то наших воинственных спутниц. А я пока наведаюсь в гости.
Потрясенные амазонки ловили ртами воздух, как рыбы, выброшенные на берег.
– Мадам, могу ли я быть чем-нибудь полезен? – галантно осведомился доктор Дотт. – К вашим услугам свежая лекарственная бамбузяка, нюхательные соли… утонченная беседа, снимающая напряжение. А мой ученый коллега может сделать вам отменное профессиональное кровопускание. Не желаете? Да очнитесь же вы! Ничего особенного не произошло – он чародей, а чародеям свойственно колдовать время от времени. Мы с вами, мы тут. Вот и милорд Такангор…
– Да-да, – встрепенулась Анарлет, превращаясь из неподвижного изваяния в симпатичную и весьма оживленную особу. – Милорд Топотан, признайтесь, а вам никогда не хотелось…
* * *
В самом храме оказалось гораздо светлее, нежели в лесу, ибо свет отвесно падал из довольно большой дыры в своде. Так что Зелг разглядел и статую богини Адриэн, отличающуюся выдающимися формами, и останки воительниц, присыпанные прелой листвой вперемешку с трухой и песком, и ржавое оружие, и шлемы, из которых бессмысленно таращились белые черепа. И чашу для даров, которая в данный момент была пуста. А вернее – наполнена мусором.
Паутина была повсюду, и, надо сказать, она впечатляла своими размерами и толщиной нитей. Если бы герцога не предупредили, что здесь обитает паук, он бы решил, что какой-то охотник-энтузиаст развесил ловчие сети на упитанного монстра из тех, что так охотно покупают королевские зверинцы.
Как всякий истинный ученый, Зелг был покорен столь редкостным зрелищем и уважительно потрогал паутину лапой (Какой лапой? Почему лапой? Ах да!..).
– Нравится? – донеслось из-под каменного свода.
Зелг встал в боевую стойку, судорожно соображая, умеют ли пауки творить заклинания, даже если они не простые пауки, а временно принявшие в целях маскировки эту форму некроманты.
– Милорд да Кассар, собственной персоной, – продолжал некто из-под потолка. – Какая честь. А я думал, что следует ждать чародея Карлюзу или этого мясника Такангора.
– Неужели вы читаете брутальный «Красный зрачок»? – вопросил Зелг, не видевший иных причин такой однобокой и в корне субъективной информированности.
– Сюда больше никто не хочет оформлять подписку, – вздохнул паук в своем укрытии. – Эти впечатлительные дамочки так подмочили мою репутацию, что только головорезы из «Красного зрачка» согласились на доставку на дом. Или вы думаете, у меня сформировался такой ужасный вкус в одиночестве и враждебной обстановке? Я бы, конечно, предпочел «Многоногий сплетник» плюс приложение с забавными головоломками. А что, минотавр – и не мясник?
– Нет, – ответил некромант. – Достойный и благовоспитанный молодой человек.
– Все может быть. А как насчет Генсена?
– Это он в порядке самозащиты.
– А паялпа?
– Каждому нужно время от времени самовыразиться.
– Почему-то мне запрещают самовыражаться. Вас вот привлекли с этой целью…
– Знаете, – сказал Зелг, – мне даже неловко. Но наш профессор психологии в Аздакском королевском университете выдвинул любопытную теорию о том, что в одиночестве у любого существа возникает определенный синдром… эээ-э…
– Синдром паука, – подсказал голос. – Не стесняйтесь, я слышал эту теорию. Меня она не касается.
– Хотите поговорить об этом? – спросил герцог, слышавший от того самого профессора, что именно так нужно начинать переговоры во время конфликтных ситуаций. И только тут у него возник вполне закономерный вопрос: – Позвольте, а откуда вы узнали, что я не ваш товарищ, а Зелг да Кассар?
– Узнал… А как паук пауку я вам скажу одну очень умную вещь, только вы не обижайтесь. Двум паукам на такой маленькой жилплощади не разойтись, так что мой вам искренний совет: возвращайтесь в человеческий облик. Так оно вернее будет. Ваш черно-желто-полосатый наряд рассчитан на восторженных и любвеобильных дам, а вот на меня он действует, скорее, как раздражитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– В пещерном храме великой воительницы Адриэн устроил свое логово огромный паук, – продолжила Таризан дрогнувшим голосом. – Никому, кто пытался изгнать его оттуда, не удалось уйти живым.
– Я слышал, что амазонки – великие воительницы, – осторожно начал Зелг. – Я не слишком представляю себе того обидчика, который смог бы избежать их мести.
Прорицательница Барта выступила вперед, выпятив грудь такого размера, что потрясенный доктор Дотт шлепнулся из-под потолка к ее ногам.
– Мы пытались изгнать паука своими силами, но за то время, что мы с ним враждуем, в храме бесследно исчезла треть нашего племени. Мы скорбим о наших сестрах, но понимаем, что дальнейшие жертвы будут бесполезными. Мне было видение, что мы должны обратиться за помощью к величайшему герою нашего времени, и, когда почтовые ястребы доставили нам свежие номера «Королевского паникера», «Усыпальницы» и журнала «Сильный пол» и «Твое счастье», мы поняли, что наш спаситель готов помочь нам, нужно только призвать его.
– Мы не знаем, чем прогневили Адриэн, – молвила Таризан, – но мы жаждем исполнить ее волю и вновь заслужить ее благосклонность.
– Это весьма похвально, – буркнул Зелг, – только я тут при чем? Тем более что я совсем не люблю пауков. А они меня. Вы пытались поймать его каким-нибудь изощренным способом?
– Сколько раз, – воскликнула Анарлет, – мы ставили хитроумные капканы и ловушки, но он ни разу не попадался в них. Зато сколько ловушек он с успехом расставил против нас! А наши бедные доверчивые сестры платили жизнью за свои ошибки. Помоги нам, великий некромант. И ты станешь владельцем сокровищ, о которых могут только мечтать иные правители.
Легче всего обходит ловушки тот, кто умеет их расставлять.
Публий Сир
– Так он что, какой-то особенный – ваш паук? – недоверчиво уточнил Зелг, который не мог уяснить себе масштаб проблемы.
– Похоже, эта тварь использует чары, парализующие волю и разум. Ничем иным я не могу объяснить его неуязвимость. Ведь мы посылали против него самых опытных воинов.
И, видя колебания некроманта, Анарлет весьма своевременно заметила:
– Понимаем, что ты занятой чародей и что просьбы о помощи и щедрые предложения сыплются на тебя со всех сторон. Однако благодарность амазонок превзойдет самые смелые ожидания. Мы предлагаем тебе отряд наших самых храбрых и сильных сестер, которые будут до конца помогать тебе в твоем важном деле и никогда не покинут и не предадут тебя. Слово амазонок крепче стали, спроси кого хочешь. А чтобы перевесить возможные сомнения, колебания и убедительные доводы других просителей, мы принесли тебе небольшой задаток. – И дева царственным жестом указала на огромный сундук, который Зелг по ошибке посчитал собственной мебелью.
– Сокровища? – оживился Думгар, покидая свое место за спиной у повелителя. – Дайте-ка я посмотрю, что там?
– Дары, достойные украсить сокровищницу любого властителя, – отвечала Барта несколько неувереннее, чем ей бы того хотелось. Впрочем, фигура Думгара внушала невольное почтение и трепет, и даже самые сильные натуры ничего не могли поделать с непроизвольной реакцией на первое впечатление.
Приподняв пальцем крышку сундука (амазонки восторженно переглянулись), голем одобрительно похмыкал:
– Я вижу тут как минимум три бесценных предмета, необходимых в хозяйстве некроманта. И несколько украшений, заслуживающих внимания королевских особ. Мессир Зелг благодарит вас за дары, храбрые дамы.
– Я? А, да, конечно, спасибо, спасибо, спасибо, – спохватился Зелг, давая себе слово непременно научиться говорить так же весомо и значимо, как и домоправитель. – Спасибо, – добавил он, если кому-то еще было неясно.
– Мы тут формируем череполк «Великая Тякюсения», – сообщил минотавр, не давая герцогу вклиниться со следующей фразой. – После сражения с тварями Бэхитехвальда он сильно поредел, а многие ветераны были отпущены милордом да Кассаром на покой, который заслужили беспримерной отвагой и героизмом. Так вот, не могли бы вы…
– Могли бы, – быстро ответила догадливая Таризан. – Там, в храме, нашли последний приют многие наши сестры, что при жизни считались лучшими бойцами. И мы не будем против, если мессир да Кассар даст им вторую жизнь. Думаю, они и сами изъявили бы свое согласие сражаться под знаменами столь прославленных военачальников, как милорд Зелг и милорд Такангор, да еще и на благо всего племени.
Анарлет и Барта изумленно воззрились на жрицу, но та выпятила подбородок, что означало крайнюю степень решительности, и подвела итог:
– На празднике в честь дня Великой Охоты Адриэн я объявлю, что тебе, Барта, было видение и что сие есть жертва, положенная на алтарь нашей богини. Что?! – грозно переспросила она.
С Таризан никто никогда не спорил, вот и теперь Барта насупилась, но покорно подтвердила:
– Видение, большое такое, яркое видение. Ни с чем не спутаешь.
– Вот это мужской разговор! – похвалил Такангор. Анарлет опустила голову, и ее щеки покрылись легким румянцем.
– На что спорим, доктор, – зашептал Мадарьяга, – что у амазонок нелюбовь к мужчинам не распространяется на минотавров мужского пола?
– Чего тут спорить, тут подглядывать надо, – отмахнулся Дотт. – Чтоб не пропустить кульминационной сцены. А как ты думаешь, у джентльмена элегантного возраста и с прекрасной фигурой есть какие-то шансы?
– У меня? – уточнил вампир.
– У меня!
– А где ты видел у себя фигуру?
– Ну, это я фигурально выражаясь…
– Боюсь, друг мой, на сей раз нам придется удовлетвориться ролью незримых наблюдателей.
– Лучше, чем ничего.
– Постойте, постойте, – замахал руками вконец растерявшийся Зелг. – Мы что, согласились исполнить их просьбу?
– Да, – отвечал честный Думгар. – Мы согласились, что вы, милорд, им поможете. – И, обращаясь к амазонкам, добавил: – Сделайте честь, отобедайте с нами.
– С удовольствием, – улыбнулась Анарлет. – Мессир, мы сердечно благодарим вас. Мы знали, что герой Кассарии не откажет в помощи своим соотечественникам.
– Тут недалеко, – утешила его Барта. – Пообедаем, и можно пускаться в дорогу.
– Они что, тоже где-то здесь живут? – прошептал Зелг с некоторым испугом.
– Можно считать их близкими соседями, – ответил Думгар. – Вашему высочеству выгодно взять их под свой протекторат. Тогда впоследствии можно подумать и о том, как бы обложить их необременительной для них, но приятной для нас круглой суммой налога. Да и без налога имеет смысл обзавестись такими союзниками.
– То есть они живут у нас под боком, – не мог успокоиться герцог. – И эти… девы? И паук? И их пещерная, но гневная Адриэн?!
– В ваших силах вычеркнуть из списка хотя бы паука.
– Думгар, я терпеть не могу пауков.
– Тем проще вам будет с ним разобраться. Никаких личных симпатий, мешающих исходу событий. Посмотрите на это дело вот с какой стороны: неужели вы оставите без поддержки и помощи одиноких, слабых женщин, которым просто не на кого опереться? Вообразите, как им трудно, милорд.
Быть женщиной очень трудно еще и потому, что в основном приходится иметь дело с мужчинами.
Джозеф Конрад
Зелг жалобно оглянулся на свиту в поисках пресловутой поддержки, но с ужасом обнаружил, что все уже мысленно видят его свершающим очередной подвиг и согласно кивают в такт своим светлым мечтам. Он хотел было кинуться за советом к Такангору, но тот уже был недосягаем. Его со всех сторон окружила вниманием Анарлет, и до ушей некроманта донесся ее воркующий низкий голос:
– Вы никогда-никогда не похищали дев и не уносили их в свой лабиринт? И что – неужели никогда не хотелось попробовать?
* * *
Путешествие до пещерного храма Адриэн прошло без приключений. Слава Зелга бежала впереди него, устраняя любые возможные препоны.
Самым трудным оказалось выбраться из Кассарии без трогательного бесплатного приложения в виде кузена Юлейна и его вельмож, которые страстно желали посмотреть на битву с пауком, если можно так выразиться, из первых рядов партера.
Лишь только трезвое замечание Узандафа Ламальвы да Кассара о том, что он может сделать всех без исключения придворных страстными коллекционерами всякой чепухи, потому что и его фантазия не беспредельна, заставила короля повернуть свой кортеж в сторону Булли-Толли. Тяжко вздыхая, выкрикивая нечто невразумительное, но очень дружелюбное и непрестанно махая белым платком, Юлейн отбыл домой, заручившись твердым обещанием герцога посетить его в столице, как только представится малейшая возможность.
Амазонки действительно обитали недалеко: через узкий пролив от побережья Тиронги, на довольно большом лесистом острове Нуфа, настоящим украшением которого были три сверкающих хрустальных водопада и одно величественное озеро, в котором, по слухам, водилось древнее чудовище.
Правда, Барта и Таризан в один голос утверждали, что бедолага за давностью лет страдало склерозом и вот уже несколько веков питалось исключительно водорослями и рыбой, не причиняя воинственному племени никаких хлопот.
Остров был великолепен, а вот пещерный храм Адриэн оказался совсем не таким, каким его представлял себе Зелг.
Расщелина расщелиной в огромной скале, до которой добирались по узкой и крутой тропинке. Лес вокруг был настолько густым, что солнечный свет едва пробивался сквозь кроны деревьев и редкие лучи перебирались с листа на листок, согревая немногочисленных насекомых. Вокруг царила непривычная тишина, и это показалось да Кассару плохим признаком.
– Да, признаться, я видел все это несколько иначе, – протянул он.
Действительно, протиснуться в расщелину было трудно, и он живо увидел мысленным взором свою встречу с гигантским пауком в тесном и узком проходе. Воображаемая картина его не порадовала, и если бы в тот момент его спросили, что он думает об архитектуре древней цивилизации амазонок Нуфы, то его мнение оказалось бы резко отрицательным.
Перепоручить же благое деяние по освобождению милых дам от коварного и жестокого врага он никак не мог, ибо на военном совете, устроенном накануне по такому случаю, все пришли к единодушному решению: Зелгу нужно развить и закрепить свой оглушительный успех, а потому справляться с пауком в честном поединке, без участия группы поддержки. Предусмотрительная мумия подбросила пару стоящих заклинаний, но тем родственная помощь и ограничилась.
– Такой храм очень легко оборонять и крайне трудно атаковать, – пояснила Таризан, видя муку, отразившуюся на лице некроманта.
– Я понимаю, – вздохнул Зелг. – И он тоже не дурак и это понимает. Вот и засел там как заноза в…
– Справедливое замечание, – откликнулась Анарлет. – А может, стоит отсюда метнуть в него какое-нибудь сокрушительное заклятие?
Некромант не стал участвовать в дискуссии, чтобы не быть резким с дамой и не высказать наболевшее: какой хороший совет могут дать те, кто компенсирует отсутствие дверей размером прохода? Но назвался кобольдом – полезай в шахту, как гласит народная пословица. Пенять было не на кого. И Зелг принял решение лезть.
Запасливый Узандаф Ламальва да Кассар не тратил века, проведенные в библиотеке, попусту. Ругался с библиотечными эльфами, писал мемуары, изгонял крыс, питающихся раритетными изданиями, лично изобрел три эффективных средства против пыли и грязи и одно против порчи бульбяксы (чем снискал вечную благодарность Такангора) и собирал редкие и не слишком полезные заклинания.
Одно из них и произнес сейчас Зелг, готовясь проникнуть в, логово паука.
На глазах у изумленных спутников его фигура окуталась цветным облаком, озарилась ярким – до рези в глазах – светом, вспыхнула и рассыпалась алыми искрами. На месте молодого, знаменитого, подающего блестящие надежды некроманта сидел огромный мохнатый паук, раскрашенный, как шмель-именинник, в черные и желтые полосы. Его мощные лапы заканчивались крючковатыми когтями, а тускло блестящие клыки внушали уважение.
Не ознакомленные с полетом колдовской мысли, амазонки избрали самый простой вариант развития событий: им пришло в голову, что Зелг поменялся местами с их врагом, таким образом вытеснив последнего под копья и мечи неистовых мстительниц.
Анарлет выхватила меч из ножен и кинулась на паука, а за ней последовали ее воительницы, желающие воздать твари по заслугам.
– Спокойно, дамы! Спокойно! – заявил паук, выставляя передние лапы. – Это все еще я. Карлюза, не стой с открытым ртом, приноси пользу. Господа, да займите же чем-то наших воинственных спутниц. А я пока наведаюсь в гости.
Потрясенные амазонки ловили ртами воздух, как рыбы, выброшенные на берег.
– Мадам, могу ли я быть чем-нибудь полезен? – галантно осведомился доктор Дотт. – К вашим услугам свежая лекарственная бамбузяка, нюхательные соли… утонченная беседа, снимающая напряжение. А мой ученый коллега может сделать вам отменное профессиональное кровопускание. Не желаете? Да очнитесь же вы! Ничего особенного не произошло – он чародей, а чародеям свойственно колдовать время от времени. Мы с вами, мы тут. Вот и милорд Такангор…
– Да-да, – встрепенулась Анарлет, превращаясь из неподвижного изваяния в симпатичную и весьма оживленную особу. – Милорд Топотан, признайтесь, а вам никогда не хотелось…
* * *
В самом храме оказалось гораздо светлее, нежели в лесу, ибо свет отвесно падал из довольно большой дыры в своде. Так что Зелг разглядел и статую богини Адриэн, отличающуюся выдающимися формами, и останки воительниц, присыпанные прелой листвой вперемешку с трухой и песком, и ржавое оружие, и шлемы, из которых бессмысленно таращились белые черепа. И чашу для даров, которая в данный момент была пуста. А вернее – наполнена мусором.
Паутина была повсюду, и, надо сказать, она впечатляла своими размерами и толщиной нитей. Если бы герцога не предупредили, что здесь обитает паук, он бы решил, что какой-то охотник-энтузиаст развесил ловчие сети на упитанного монстра из тех, что так охотно покупают королевские зверинцы.
Как всякий истинный ученый, Зелг был покорен столь редкостным зрелищем и уважительно потрогал паутину лапой (Какой лапой? Почему лапой? Ах да!..).
– Нравится? – донеслось из-под каменного свода.
Зелг встал в боевую стойку, судорожно соображая, умеют ли пауки творить заклинания, даже если они не простые пауки, а временно принявшие в целях маскировки эту форму некроманты.
– Милорд да Кассар, собственной персоной, – продолжал некто из-под потолка. – Какая честь. А я думал, что следует ждать чародея Карлюзу или этого мясника Такангора.
– Неужели вы читаете брутальный «Красный зрачок»? – вопросил Зелг, не видевший иных причин такой однобокой и в корне субъективной информированности.
– Сюда больше никто не хочет оформлять подписку, – вздохнул паук в своем укрытии. – Эти впечатлительные дамочки так подмочили мою репутацию, что только головорезы из «Красного зрачка» согласились на доставку на дом. Или вы думаете, у меня сформировался такой ужасный вкус в одиночестве и враждебной обстановке? Я бы, конечно, предпочел «Многоногий сплетник» плюс приложение с забавными головоломками. А что, минотавр – и не мясник?
– Нет, – ответил некромант. – Достойный и благовоспитанный молодой человек.
– Все может быть. А как насчет Генсена?
– Это он в порядке самозащиты.
– А паялпа?
– Каждому нужно время от времени самовыразиться.
– Почему-то мне запрещают самовыражаться. Вас вот привлекли с этой целью…
– Знаете, – сказал Зелг, – мне даже неловко. Но наш профессор психологии в Аздакском королевском университете выдвинул любопытную теорию о том, что в одиночестве у любого существа возникает определенный синдром… эээ-э…
– Синдром паука, – подсказал голос. – Не стесняйтесь, я слышал эту теорию. Меня она не касается.
– Хотите поговорить об этом? – спросил герцог, слышавший от того самого профессора, что именно так нужно начинать переговоры во время конфликтных ситуаций. И только тут у него возник вполне закономерный вопрос: – Позвольте, а откуда вы узнали, что я не ваш товарищ, а Зелг да Кассар?
– Узнал… А как паук пауку я вам скажу одну очень умную вещь, только вы не обижайтесь. Двум паукам на такой маленькой жилплощади не разойтись, так что мой вам искренний совет: возвращайтесь в человеческий облик. Так оно вернее будет. Ваш черно-желто-полосатый наряд рассчитан на восторженных и любвеобильных дам, а вот на меня он действует, скорее, как раздражитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41