Грегори снова поднял голову и встретился с ней взглядом. Она едва сдержала дрожь, он смотрел на нее и в то же время сквозь нее, как будто ее не было.— Нет, спасибо, девушка. Еда затуманивает мысли — произнес он, явно витая где-то далеко.Она с изумлением смотрела на него. Еще ни один мужчина в ее жизни не отказывался от нее, особенно если она сама начинала флиртовать. Ртуть, держа кусок птицы в руке, повернулась к костру — и увидела, что Джеффри насмешливо наблюдает за ней.За этот взгляд ей хотелось вырвать ему глаза.— Если ты сможешь вытащить его из царства мыслей и докажешь, что в мире существуют женщины, — негромко сказал Джеффри, — вся моя семья будет тебе безмерно благодарна.Она отвернулась с горящим от стыда лицом.К тому времени как Джеффри убрал остатки ужина, она уже настолько пришла в себя, что смогла спросить:— Он что, никогда не проявлял интереса к женщинам?— Ни к женщинам, ни вообще к чему-либо мирскому, — вздохнул Джеффри. — Даже монахи в монастырях слишком озабочены ежедневными трудами, чтобы надолго удержать его интерес.Она нахмурилась.— Он хочет стать святым?Джеффри с раздражением и — впервые за время их знакомства — в замешательстве покачал головой.— Он не больше всех нас интересуется религией. Говорит, что уже разрешил ее загадки. Она, конечно, привлекает его внимание, но ненастолько.— Разрешил ее загадки? — изумилась Ртуть. — Бог бесконечен, а твой брат говорит, что разрешил Его тайну?— Не тайну Бога, — поправил Джеффри, — а загадку религии. Он очень старательно подчеркивает это различие. Он говорит, что Бог не загадка, а тайна, а Грегори отказывается разгадывать тайны, пока не получит все факты.— Но никто не может постичь все, связанное с Богом.— Вот и Грегори так говорит, — немедленно согласился Джеффри. — Для него это высшая похвала.Ртуть повернулась и посмотрела на младшего Гэллоугласа, сидевшего скрестив ноги и глядя в пространство.— Он любит тайны и загадки, но не интересуется женщинами?— Я не понимаю этого, — вздохнул Джеффри, — а он говорит, что не понимает, что нового или интересного я нахожу в сражениях.— Ив женщинах, — съязвила Ртуть.— О, я думаю, что перерос этот интерес, — слишком небрежно ответил Джеффри. — С твоего позволения, предводительница, я хочу прилечь. И потом, мне думается, что ты тоже не прочь отдохнуть, Ртуть не прочь была увидеть его скорее повешенным, чем выспавшимся. Она еще немного посидела, расчесывая волосы.Села она так, чтобы ни Джеффри, ни Грегори не могли видеть ее лица, и распустила волосы, прикрыв ими спину. Глаз Джеффри она не видела, но спустя пару минут он отвернулся, как будто уже спал. Она встала, прошла мимо него, достала из своей сумки ленту и села на виду у братьев заплетать косу. Довольно улыбнулась, услышав тяжелый вздох с того места, где лежал Джеффри, и все-таки пожалев его — ушла заплетать вторую косу за костер. Она села на свету костра, изогнув спину и повернувшись к Грегори в профиль.И тут же пожалела об этом.Он ничем не оскорбил ее и даже не посмотрел в ее сторону.Но в этом-то и было все дело. Он продолжал сидеть так, как будто ее и не было. Он просто сидел и смотрел в пространство. Наконец она в досаде встала и, топнув ногой, отошла подальше от братьев, остановилась, сложив руки, и повернулась к ним спиной. Она не нарушит своего слова и не подаст своим разбойникам знак для освобождения. Но она знала, что по ее позе они поймут — она больше не желает находиться в обществе Джеффри Гэллоугласа.Тем более что не очень-то он в ней нуждается. Если бы было иначе, он пошел бы за ней, а не наоборот.Само собой, Минерва и Джори поняли ее сигнал. Через пару минут темные фигуры окружили лагерь. Ртуть увидела перед собой Минерву.— Не причиняйте им серьезного вреда, — выдохнула она.Минерва презрительно посмотрела на Грегори.— Часовой — просто блеск! Сторожит во сне, — насмешливо проговорила она и, оглянувшись назад, кивнула Джори.Разбойники начали неслышно подбираться к братьям. Взлетели дубины — и резко застыли.Не отскочили, как от невидимого щита, а остановились неожиданно и словно застряли в смоле.Минерва и Джори дергали свое оружие, но ничего не могли с ним сделать. Тянули сильнее, но дубины не поддавались. Наконец, раздраженные до предела, они одновременно оставили дубины в покое и взялись за мечи.— Нет! — вскрикнула Ртуть, но слишком поздно — они уже успели ими взмахнуть и удар стал неминуемым… И тоже застряли, еще прочнее дубин. Словно бы не в смоле, а в твердом дереве. И никак не вытаскивались. Минерва и Джори тянули изо всех сил за рукояти, но мечи даже и не думали поддаваться.Разбойники в суеверном страхе переглядывались между собой, но свое оружие все-таки подняли…— Осторожней! — попросила Ртуть. В этот момент Грегори вышел из состояния транса.— Не беспокойся, девушка. Они не смогут причинить нам вред.Разбойники поражение замолкли, даже Минерва и Джори застыли.— Ты все это время знал о них? — от удивления и страха Ртуть перестала говорить шепотом.— Да, в общем и не стоило меня из-за этого отрывать от мыслей. Но твоя боль заставила отвлечься.— Моя боль? Что ты знаешь о моей боли? — воскликнула Ртуть, радуясь возможности вылить свое негодование. — И почему ты так уверен, что я девушка?— Это совершенно очевидно, — невозмутимо ответил Грегори.— По каким же таким признакам?Грегори пожал плечами.— Их слишком много, чтобы перечислять. Я отмечаю их бессознательно. Подобное тянется к подобному. Надо самому быть девственником, чтобы это понять. Ты что-то еще хочешь узнать?Она смотрела на него, лишившись дара речи. Все остальные разбойники, мужчины и женщины, тоже.Им никогда не доводилось слышать, чтобы мужчина открыто и добровольно признавался, что он девственник — конечно, если он не священник.— Возвращайтесь в свой лагерь, — обратился Грегори к разбойникам. — Вы не пройдете, потому что я не усну. А пока я бодрствую, ваше оружие бесполезно. Мне не хотелось бы, чтобы вы бесцельно провели время и потеряли возможность отдохнуть.Он так чертовски вежлив! Так любезен и мягок!— Мы не уйдем без предводительницы, — возразила Минерва.Грегори повернулся и очень внимательно посмотрел на Ртуть.По ее коже пробежали мурашки. В его взгляде не было восхищения, к которому она привыкла, не было даже интереса, — похоже он просто оглядел ее, оценивая состояние, в котором она находится.— Она не закована в цепи и не сидит в клетке, — сказал Грегори, потом обратился к Ртути:— Что тебя держит?— Мое слово!Грегори с минуту смотрел ей в глаза — своим взглядом, устремленным куда-то за нее. Потом кивнул.— Тогда ты связана гораздо прочнее любых кандалов.— Поэтому я ничего не могу сделать.— Мы все равно ее уведем! — стояла на своем Минерва.Грегори внимательно обдумал ее слова и покачал головой.— Джеффри этого не хочет.— Да неужели? — гневно и громко спросила Минерва. Не обращая внимания на отчаянные знаки Ртути, она подошла, собираясь схватить ее за пояс и поднять…Ртуть не шевельнулась.Джори увидел это, подбежал и стал помогать Минерве. Вокруг образовалась толпа из желающих помочь. Ртуть прикусила губу, чтобы не заорать от боли.Грегори услышал ее мысленный крик и тихо, но внятно, так, что все отчетливо его услышали, попросил:— Перестаньте. Вы делаете ей больно.Они выпустили Ртуть, словно она превратилась в текущую лаву, и отступили.— Пусти ее! — разбушевалась Минерва.— Нет, — просто ответил Грегори.Взбесившаяся Минерва развернулась, выхватила у разбойника, стоящего рядом, боевой топор и обрушила его на голову Грегори. Точнее, попыталась…— Нет! — в ужасе закричала Ртуть.— Конечно, нет, — согласился с ней Грегори, глядя на тяжелый топор, который повис в воздухе совсем близко от его лица.Минерва, побагровев и отчаянно бранясь, пыталась дотянуться.— Мы вернулись к тому, с чего начали, — подвел итог Грегори. — Это бессмысленно. Уходите.— Бессмысленно?! — крикнула ему Ртуть. — Сколько человек потребуется, чтобы победить тебя? Сотня? Тысяча?— Слишком много, — послышался голос Джеффри. — Они же не смогут все сразу напасть на него, а я буду рубить их сзади Ртуть повернулась. Джеффри, улыбаясь, опирался на локоть.Он даже не стал выбираться из-под одеяла. Он просто даже не счел их достойными того, чтобы взять в руки меч!— Это нечестно, ни в ком из вас нет справедливости! — ярилась Ртуть. — Нет ни справедливости, ни равенства в борьбе с Гэллоугласами! Если бы даже я могла встретиться с тобой один на один, тут же появились бы остальные и одолели меня! Это нечестно и несправедливо, с твоим волшебством, подслушиванием мыслей и искусным владением мечом! Гэллоугласа не победить, потому что судьба наделила его способностями, которых нет у других! Никто не может сражаться с одним из вас, все остальные моментально встревают!— Истинная правда, — спокойно подтвердил Грегори. — Нас шестеро, и мы всегда превзойдем вас.Ртуть развернулась, заметалась в ярости, но лицо Грегори оставалось спокойным и серьезным: если он и издевался над нею, то не сознавая этого.— Он никогда не пытается обидеть, — заметил Джеффри, — и не хвастает.Ртуть с дрожью отвращения отвернулась от Грегори.— Он не человек!— Это не правда! — Джеффри неожиданно вскочил, сжимая кулаки. — Он хороший человек, один из лучших, и он не сделал тебе ничего плохого. Только помешал причинить мне вред. А ты обидела его, самого мягкого, самого замечательного из всех юношей!Ртуть смотрела на него, удивленная обрушившимся на нее гневом. Потом перевела взгляд на Грегори и увидела на его лице выражение боли. На ее глазах он скрыл это выражение, лицо его разгладилось, и она уже не была уверена в том, что видела.Минерва, Джори и остальные разбойники смотрели на них в изумлении.— Это ты не права перед ним! — продолжал Джеффри.Ртуть узнала этот тон и это выражение: старший брат защищал младшего! Точно так же, как Линдер и Мартин защищали ее, так же, как она сама защищала Джори и Нан. Неожиданно раскаиваясь, она снова повернулась к Грегори — и увидела в нем не бессердечное непроницаемое чудище, а только младшего брата Джеффри. Сердце ее смягчилось и переполнилось сочувствием.— Прости меня! Ты действительно только взял под защиту своего брата, обороняясь от меня и моих людей! Нет, в тебе нет ничего нечеловеческого, кроме твоей силы!Это было не совсем правдой — она могла упомянуть и явное отсутствие интереса к женщинам, — но вовремя прикусила язык.И тут же была вознаграждена, увидев, как лицо Грегори засветилось неожиданной благодарностью. Ошарашенная, она умолкла.Но все уже закончилось, Грегори прикрыл глаза и вежливо поклонился со словами:— Спасибо, предводительница Ртуть. Я сказал верно: ты именно такая, какой и должна быть леди.Из-за чего-то она чувствовала себя польщенной. Ртуть повернулась к своему отряду, жестом отсылая его…— Возвращайтесь в свой лагерь! Прочь! Я не могу по достоинству отблагодарить вас, друзья, за то, что вы пытаетесь спасти меня от виселицы, но вижу, что так ничего не получится.Уходите, а я благодарю вас от всего сердца!Неуверенно оглядываясь, разбойники, тем не менее, стали отходить, и наконец остались только Минерва и Джори. Ртуть одобрительно слегка кивнула Минерве, и та тоже ушла.— Сестра… — взмолился Джори.— Ты тоже должен уйти, брат, — негромко приказала Ртуть. — Поверь, я знаю, что для меня лучше! Я слишком горда, чтобы нарушить данное мною слово.— Искренне верю в это, — вмешался Джеффри.Ртуть почувствовала, что ее сердце тает, но Джори удивленно глядел на Джеффри, и Ртуть сердито подумала, когда же пропадет у ее брата его природная наивность.— Со мной все будет в порядке, брат, — промолвила она, — и я выполню, что обещала. Спокойной ночи.Джори сердито оглядел Джеффри с головы до пят.— Если ты обидишь мою сестру, я не успокоюсь, пока не отыщу и не убью тебя!— Ты человек чести, — признал Джеффри, — и достоин стать рыцарем.Джори еще секунду смотрел на него, повернулся и ушел.С минуту в лесу стояла мертвая тишина.Грегори первым нарушил молчание и предложил:— Теперь вы оба должны выспаться. Завтра предстоит долгий путь.Ртуть грустно посмотрела на него.— А ты сам когда-нибудь отдыхаешь?— Я и отдыхаю сейчас, — заверил ее Грегори, — потому что размышления дают мне столько же сил, сколько вам долгий и крепкий сон. Спокойной ночи, прекрасная леди.— Он не обманывает, — Джеффри снова лег. — Я был свидетелем, как таким образом он проводил ночи целую неделю без сна и при этом был свеж, будто все это время проспал. — Потом тише добавил:— Благодарю тебя за сочувствие, леди.— Я не леди! — устало буркнула она.— Ага, ты по-прежнему утверждаешь это? — Джеффри вздохнул. — Что ж, придется и с этим смириться. Спокойной ночи, прекраснейшая из прекраснейших!— Тебе тоже, несправедливый и коварный, — ответила она, но ложиться не стала, а неторопливо перешла на свою сторону костра. — Может, я и благородная женщина, но не леди.Джеффри снова вздохнул и спросил брата:— Что говорил Эмерсон, Грегори?— То, каков ты, нависает над тобой и так гремит, что я не слышу, когда ты утверждаешь обратное, — процитировал Грегори.Джеффри согласно кивнул.— Приснись мне, прекрасная. Спокойной ночи…На следующее утро Джеффри отвел Грегори и сторону и поинтересовался;— Как ты ее оцениваешь, брат?Грегори задумался.— Говоря объективно…— А разве ты можешь говорить по-другому?Грегори смущенно улыбнулся.— Ну, тогда, говоря объективно и рассудительно, я сказал бы, что при всей своей храбрости, она еще и талантлива — но ничуть не менее нежна и чувствительна. Больше того, она прекрасна, и у нее такая живая душа, что способна разбить самое твердое сердце.— Достаточно ли твердое?— Ни у тебя, ни у нее сердце не из железа. Она поступает порой неразумно и несдержанно, но все равно дышит страстью и нежностью.— Очень на это рассчитываю, — прошептал Джеффри.— Это действительно так, — Грегори собрался с силой, чтобы прямо говорить со старшим братом, потому что иначе он не мог.— Я сказал бы, брат, тебе даже больше, лучшей женщины нашего поколения я не встречал.— Нашего поколения? — Джеффри улыбнулся. — А кто же в таком случае вообще лучшая женщина?— Конечно, наша мать, — Грегори улыбнулся, глаза его вспыхнули. — И я уверен, что когда-то кто-то сказал отцу то, что я скажу тебе сейчас: ты в ловушке.— Сам знаю.— Поэтому, если не сможешь привязать ее к себе, пока еще можно, ты всю оставшуюся жизнь будешь проживать воспоминаниями о ней. Проклинать себя за то, что упустил.Джеффри кивнул, не отрывая взгляда от брата, — Значит, ты советуешь мне не отпускать ее от себя?— Никому не позволяй отобрать ее у тебя.— Включая королевское правосудие? — Джеффри нахмурился. — Что мне делать, если ее приговорят к виселице? Стать разбойником?— Ты серьезно обдумываешь такой вариант?Под пронзительным взглядом Грегори Джеффри поежился. А Грегори медленно продолжал:— Гораздо лучше было бы уберечь ее от королевского правосудия, обратив на службу королю.Джеффри улыбнулся.— Ну вот, ты опять все вывернул наизнанку.— Так может показаться, — согласился Грегори, — если не знаешь короля Туана и королеву Екатерину. Глава тринадцатая Они были в дороге не более получаса, когда из ветвей дерева их окликнул эльф:— Дети Чародея!Джеффри натянул повод:— Приветствую тебя, Древний.Эльф спрыгнул на голову Фесса и вздрогнул, округлив глаза.— Фу! Холодное железо! — и вернулся на ветвь.Ртуть удивленно посмотрела на него.— Я тут ни при чем, — поднял голову Джеффри.— Я тоже, — быстро сказала Ртуть и подняла руку.— Говори свободно, Древний!Эльф посмотрел на девушку, улыбнулся, как умеет только Древний народец, и соскочил на голову ее лошади. Кобыла застыла, но прежде чем она в ужасе понесла, эльф нашептал ей на ухо слова какого-то давно забытого языка — по крайней мере, забытого людьми, но животное, казалось, его понимало. Лошадь слушала, повернув уши в сторону эльфа, и успокаивалась. Крошечной ручкой эльф погладил ее по гриве, и она перестала нервничать.Ртуть удивленно смотрела на него.— Ты волшебник.Эльф улыбнулся.— Мы умеем разговаривать с животными.Ртуть улыбнулась в ответ.— Поэтому сэр Джеффри прислушивается к вам?Джеффри с деланным негодованием фыркнул.— Эй! А кто тут недавно боялся Маленького народца?— Лишь только потому, что мне никогда не доводилось их встречать, — почтительно проговорила Ртуть, — и я ни разу не беседовала с ними.— А кажется, будто ты разговаривала с ними и раньше, — Джеффри, нахмурившись, отвернулся.— Почему еще в Раннимеде ты не сказал мне, что предводитель разбойников — женщина, Мудрый?— Но я не говорил также, что это мужчина, — оправдывался эльф. — Мужчина или женщина, какая разница? Важно, что она их предводительница.— Уверяю тебя, для меня большая разница, — сухо заметил Джеффри. — А почему ты сейчас едешь с ней, а не со мной?— Поехали, — приказал эльф кобыле; а когда они тронулись, ответил Джеффри:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23