Он уловил в моем голосе странные нотки, но вызов тем не менее принял. Немного поерзал в кресле и тут же показал, что называется, зубы. Руки его лежали на столе, блеск в глазах казался каким-то неестественным.— Надеюсь, вы понимаете, что нам ничего не стоит засадить вас за решетку лет эдак на двадцать?Я ответил одним коротким словом, и физиономия его побагровела.— Не советую играть со мной в такие игры, мистер Хаммер.— Тогда объясните нормально, в чем дело. У меня нет времени для пространных бесед.Тут на помощь ему пришел Гомер. Эта крыса, живущая одними дензнаками, знала им счет лучше, чем он.— Послушайте, Майк... мы пригласили в эту пещеру на территории Гарриса целую команду экспертов. И пещера оказалась пуста.— Я и сам знаю.— Но Уго Понти рассказал нам о следе, который оставил ваш друг Дули.— Этот след никуда не ведет, Гомер.— Как это прикажете понимать?— Дули просто подшутил над вами.— Но вы же были его другом, мистер Хаммер! Стало быть, он и вас обманул?— Нет... Я был лишь передаточным инструментом! Чтобы до вас наконец дошло, что вас кинули, ясно? Дули ловко водил всех за нос, вот и все. По общепринятым меркам, он был лишь маленьким человеком, больше никем. И ему не нравилось, как поступила с ним жизнь и система, вот и решил отомстить. Сыграть над вами злую шутку.— Но эти миллиарды долларов действительно существуют! — Ватсон произнес это таким тоном, точно деньги лежали у меня в кармане.— Не будьте идиотом, Гомер. Неужели вы думаете, что мафия упустит такой крупный куш?— Если бы Лоренцо Понти был жив...— Но он мертв, Гомер, — напомнил ему я. — И все семьи по-прежнему активно занимаются своим черным делом. Они по-прежнему имеют штаб-квартиры в каждом крупном городе. Они продолжают контролировать рэкет и осуществляют сделки с наркобаронами из самых разных уголков мира. И деньги по-прежнему текут к ним рекой, и, хотя время от времени налоговые службы отщипывают от этого куска по крошке, основные их капиталы остаются нетронутыми и хранятся в местах, о которых известно только членам кланов.— Вы вообще на чьей стороне, Хаммер? — перебил меня Остин Банджер.— Да не валяйте вы дурака! Я самый обычный человек. И мне вовсе ни к чему становиться на чью-либо сторону.Они сидели передо мной, точно марионетки, которых дергают за ниточки. И я ничуть их не боялся. Черт, я даже стресса никакого не испытывал. Они пытались, но не сработало. Я поднялся со своего места и решил схамить — так, самую малость. Расстегнул пиджак и поддернул брюки, чтоб они видели пустую кобуру от моего 45-го. Сам «кольт» находился в машине, но этим жестом я как бы сделал заявление. И потом, ведь тут был штат Нью-Йорк, а не Вашингтон. Денежные крысы, похоже, были совершенно ошарашены. Вероятнее всего, то было самое короткое из слушаний, в котором им доводилось участвовать. Глава 11 Сланщика нашли собаки. Его тело было сброшено в старый, выложенный камнем колодец, что находился неподалеку от главного дома. Сверху дыру прикрывали куски полусгнившего дерева и ветки, а также насыпана земля и навалены камни. Сбоку, возле виска, зияла глубокая рана, все лицо залито кровью. Тело было привязано к старой пустой канистре из-под бензина, которая плавала там же, в колодце.Хорошее, вполне надежное место для того, чтобы спрятать труп, если, конечно, его никто не будет искать. Особенно с собаками. И для убийцы было бы еще лучше, если б это тело оказалось действительно мертвым.Но Сланщик не ушел в мир иной. Удар дубинкой, который нанес Уго, едва не прикончил его, но он был жив. Череп пробит, однако рана оказалась несмертельной, и врачи обещали выздоровление. И нашему Сланщику еще предстояло прожить отпущенный ему Господом срок.Никакой особенной коммерческой выгоды уничтожение старых строений Гарриса не сулило. В дело вступили власти и снесли все подчистую — в надежде разыскать те самые миллиарды долларов. Все сравняли с землей, осмотрели и перевернули каждый камень, саму землю прочистили граблями и прошлись по ней с детекторами, позволяющими определить наличие металла. Но добычей были лишь проржавевшие консервные банки, старые цепи с грузовиков «Мак» да огромная гора прочего железного хлама.На одни эти поиски угрохали целое состояние.Но само состояние так и не нашли.Однако они пытались. Хорошее все же словечко — пытались. Оно означало, что их постигла неудача.Вельде и мне разрешили навестить Сланщика в больнице Олбани. Он выглядел таким маленьким и жалким, лежа в постели. На голове повязка, на одной стороне челюсти — огромный синяк. Но стоило ему увидеть нас, как губы тотчас же расплылись в улыбке, и он хрипло и еле слышно прокрякал:— Привет!..Я сказал:— Врачи обещают, что вы скоро будете на ногах. Вам здорово повезло, вы это понимаете?— Да уж, попал в переделку... досталось мне, черт побери, — пробормотал он.— Как он до вас добрался? — спросила Вельда.— Как-как... Очень просто, выскочил, как черт из коробки, вот и все. Я как раз шел по дороге, хотел поймать на шоссе машину и добраться до города... — Он глубоко вздохнул, потом продолжил: — И вдруг на тебе, он! Как выскочит! Даже «здрасьте» не сказал. Ударил чем-то по башке, а дальше я ничего не помню.— А вы его узнали, Сланщик?В знак подтверждения он качнул головой.— Эти копы... у них была его фотография. Точно он, я сразу узнал. А вы знаете, кто он такой?— Да, знаем.— И что с ним было дальше?— В настоящее время он содержится в следственном медицинском изоляторе, здесь, в Олбани. И полиция его охраняет, — я ухмыльнулся во весь рот. — Так что бояться его больше нечего, против него выдвинуто обвинение в убийстве первой степени. Плохи его дела...— Это хорошо... — пролепетал Сланщик.— Ну а вы что будете делать? — спросил я.— Вы хотите сказать, когда меня выпишут?Я кивнул.— Даже не знаю... Видел по ящику, как они разрушили мой дом и вообще все.— Ну а если кто-нибудь выстроит там новый, согласитесь присматривать за ним, как раньше?— Кто ж это выстроит-то?— Терпение, мой друг, терпение. Подождите... Вот поправитесь, а там поговорим, о'кей?— Ясное дело.Мы пожали ему руку и вышли из палаты. На всем пути к лифту я чувствовал на спине его взгляд.Спустившись вместе со мной вниз, Вельда спросила:— Ну что, струсил, Майк? Пошел на попятную?— Анализы крови у нас имеются, брачная лицензия — тоже. Теперь надо бы найти кого-нибудь, кто помог бы завязать последний узелок.Она остановилась и сжала мне руку.— Хочешь снова кинуть меня, да, Майк?— Да перестань, котенок. Я все время думаю об этом, ты же знаешь.— Майк...— Не так давно ты сама согласилась, что сперва надо довести дело до конца. Или забыла?Она не рассердилась. Она вновь превратилась в моего напарника, понимавшего, что дело — прежде всего. И что отговорить меня ей никогда не удастся.На губах ее медленно начала появляться улыбка. И она вовсе не казалась мрачной. Улыбка говорила о том, что моя Вельда все понимает и готова идти со мной до конца.— О'кей, босс, — сказала она.Разве можно бросать начатое дело?.. Я смотрел на ее прелестное личико и изумлялся тому, как это в Голливуде могли прошляпить такую красотку. Одета она была, как подобает конторской служащей, но даже этот сдержанный и скромный наряд не мог скрыть соблазнительных очертаний фигуры, и я понял, почему клиенты, завсегдатаи всяких там ресторанов и просто молодые люди на улицах всегда поглядывают на меня с завистью.Я сказал:— Идем, малышка, куплю тебе чего-нибудь сладенького.Вельда осталась в машине за углом, а я вошел в магазин. Продавец одарил меня сладчайшей из улыбок, которую приберегал для клиентов, готовых вступить в законный брак, хотя как он распознавал их, для меня так и осталось загадкой.Я сказал:— Мне нужно золотое кольцо с бриллиантом в два карата, ну и, возможно, изумрудом. Самого лучшего качества, и, когда вы покажете его мне, я попрошу у вас лупу, убедиться, хорош ли камень. Плачу чеком, могу предъявить документы. Как считаете, справитесь с этой задачей?Улыбка не покидала его лица. Он кивнул и зашел за прилавок. Я видел выставленные под стеклом вещи, но мое кольцо он достал не оттуда, а из небольшого ящичка, который отпирался отдельным ключиком, и где находился этот самый ящичек, я не видел. Пальцы открыли маленькую коробочку, и там, на черном бархате, сияло обручальное кольцо. Он подал мне лупу и следил за тем, как я изучаю камень. Потом я вернул кольцо в коробочку и заметил:— Очень мило...— И очень дорого, — сказал он.— Тысяч пятнадцать, полагаю? — осведомился я.— Абсолютно точно. Вообще-то оно стоит на пятьсот дороже, но я, учитывая все обстоятельства, могу уступить именно за эту сумму.Если уж играть в игру, то надо прежде всего получать от нее удовольствие. После того как я выписал чек, на банковском счету у меня осталось всего две тысячи баксов. Однако по счетам следует платить, к тому же через неделю я рассчитывал поправить свое финансовое положение.Я достал водительские права и протянул их ему вместе с чеком. Он переписал значившийся на документе номер, предварительно сверившись с фотографией и убедившись, что на ней изображен именно я. Затем протянул мне коробочку, которую его помощник уже успел изящно и аккуратно упаковать.Когда я убирал карточки и права в бумажник, он заметил удостоверение частного сыщика, выданное в штате Нью-Йорк, и так и впился в меня взором.— Вы же Майкл Хаммер... Тот самый, кто задержал гангстера в пещере старины Гарриса, верно?— Ну, каждый должен кем-то быть, — неопределенно ответил я.— А знаете, вас показывали по телевизору. Совсем недавно, перед тем как вы зашли.— Да будет вам. Никаких съемок в пещере Гарриса не велось.— Я не об этом. Вас разыскивает полиция.— За что?— Что-то случилось... Они не сказали, что именно, но вас просили срочно позвонить в полицейский участок. И спросить там... э-э... мистера Холмса?..— Мистера Ватсона.— Да-да, именно, можете позвонить прямо от меня.Телефонная книга мне не понадобилась. Номера пожарных и полицейских служб напечатаны на специальных полосках бумаги, которые приклеивают к аппарату, и я набрал самый первый номер. И попросил соединить меня с Гомером Ватсоном, а также назвал свое имя. И стал ждать, когда меня свяжут с ним. Он говорил со мной из машины по радиотелефону. Спросил, где я нахожусь, и сказал, чтоб я ждал в машине и что он скоро подъедет.Вельда увидела меня и выскочила навстречу. И начала было:— Знаешь, по радио передавали объявление, чтоб ты...— Знаю. По телевизору тоже. Весь этот город просто опутан системами связи.— А в чем дело?— Понятия не имею. Знаю лишь одно: Гомер Ватсон едет сюда. Так что залезай обратно в машину.Мы уселись, и она спросила:— А куда ты ходил?— Купить тебе конфетку, котенок. — Я вынул из кармана коробочку и протянул ей. Секунду-другую она недоуменно смотрела на нее — ведь конфеты так не упаковывают. Существует лишь одна на свете вещь, размеры, форма и вес которой на весь мир возвещают о том, что может храниться в этом сверточке. И вот она, словно тигрица, разорвала ногтями изящную обертку и выхватила из вороха тонкой бумаги заветную коробочку. Несколько секунд смотрела на нее, потом взглянула на меня, и этот взгляд не предвещал ничего хорошего в случае, если я вздумал над ней подшутить. А потом наконец открыла.На сей раз поцелуй показался совсем иным на вкус. В нем сквозили новизна, полное упоение, пыл, который можно испытать пожалуй что раз в жизни, полное удовлетворение, страстная радость, что долгие ожидания в конце концов сбылись и мечта готова превратиться в реальность. Губы у нее были мягкие и влажные, и еще — страшно соблазнительные и голодные, а потому оторваться от них было не так-то просто. Но я все же оторвался — под предлогом, что должен надеть ей кольцо на пальчик. Оно оказалось немного велико, но Вельду, похоже, это ничуть не расстроило. И ее карие глубокие глаза продолжали ласкать меня взором, а потом вдруг немного затуманились — от слез, которые склонны проливать женщины в моменты, подобные этому.Гомер Ватсон подъехал и грубо вернул нас к реальности. Выскочил из машины и перебрался в нашу, на заднее сиденье.— Жаль, что вы не оставили мне своих координат. Мы вас повсюду ищем, прямо с ног сбились.— Черт, я же не под арестом.— Гораздо хуже, Хаммер! Вам грозит смертельная опасность.— Что такое? Снова здорово?— О, на этот раз совсем не то, что вы думаете.В голосе его звучали странные нотки, а взгляд так и обшаривал улицу. Наконец, убедившись, что там вроде бы все чисто, он обернулся ко мне и сказал:— Уго Понти сбежал. Еще прошлой ночью, и его до сих пор не нашли.— Как же так, Гомер? Ведь его охраняла полиция. Что случилось?— Настоящая военная операция, вот что случилось. Точных цифр у нас пока что нет, но предположительно в ней было задействовано как минимум восемь человек. Они напали на охрану, разоружили, оборвали все телефонные провода, потом затолкали весь медперсонал в одну комнату и заперли их там. А потом освободили Уго. У них с собой были такие специальные кусачки, и они сняли с него наручники, приковывающие к кровати. Потом натянули поверх больничной пижамы какие-то тряпки и... след простыл.— Но ведь у Уго Понти вряд ли имелись там контакты на таком уровне, — заметил я. — Сомневаюсь, чтоб даже в Нью-Йорке это ему удалось.— И тем не менее удалось. Впрочем, вы правы. То были совсем не люди Уго.— О'кей, тогда кто же?— У мафии длинные руки, друг мой. Лоренцо Понти был в тех местах королем. И местные гангстеры решили выразить ему тем самым уважение в благодарность за то, что он для них делал, и организовали освобождение наследника.— Вы уверены?— Совершенно. Двоих мерзавцев опознал один человек... из тех, кого они заперли в комнате. Нам он, конечно, рассказал, но официальным его заявление быть признано не может. К тому же некоторые тамошние копы слышали кое-какие разговоры на улице. Теперь, когда долг дону Лоренцо отдан, угроза вам исходит вовсе не от местной мафии. Нет, от самого Уго... он совершенно взбесился. Ему нужны только вы, и, судя по тем угрозам, что он высказывал в ваш адрес чуть раньше, он не успокоится, пока не достанет вас.— Но что вы хотите, Гомер?— Я хочу, чтоб вы остались живы. По крайней мере, до тех пор, пока мы не заполучим те деньги.— Иными словами, вы все еще думаете, что я знаю, где они, так?Он не ответил. Но я понял, что именно так он и думает. И сказал ему:— Допустим, Гомер, эти миллиарды действительно у меня. Но как о том узнают другие и чем это можно доказать?— Вы скажете только мне, Хаммер...Я медленно кивнул.— Так, стало быть, мне придется изображать из себя миллиардера, да?Глаза его сказали «да».— Тогда «Форд» следует срочно поменять на «БМВ» или же на «Мерседес», затем я должен переехать в апартаменты на Пятую авеню... — Я сделал паузу, мысленно смакуя эту картину. — И воспользоваться услугами пары охранных агентств.Вельда хихикнула, Гомер подозрительно покосился на нее. Она заметила:— Знаешь, тогда тебе, пожалуй, следует избавиться от этих «Хаш паппиз» и прочих тапочек на мягком ходу и обзавестись хотя бы маленьким пистолетом.Настал мой черед смеяться.— Вот что я вам скажу, Гомер. Никакой мафии я вовсе не нужен. Им нужны деньги, и до тех пор, пока я не покажу, где они, мне ничего не грозит. И если старое доброе Министерство финансов США или же налоговое управление и прочие шуты гороховые считают, что ключ у Хаммера, им следовало бы охранять меня, как Форт Нокс.— Но в таком случае нам никогда не схватить Уго. Зная его характер, следует ожидать, что этот тип не успокоится до тех пор, пока не прикончит вас. Или же Вельду.Тут меня так и пробрал озноб. И в боку снова заныло. Сначала где-то в центре, потом боль начала распространяться вширь. Впечатление было такое, точно в едва зажившую рану кольнула стрела с кремниевым наконечником, но глубоко не вонзилась, а потому боль не успела разрастись до такой степени, чтоб нечем стало дышать.Вельда заметила, что я изменился в лице, и поняла, что происходит.Гомер нахмурился и сказал:— Ну-с, и каковы же ваши планы?Я знал, что должен делать. Слишком долго игнорировал этот факт, но теперь знал. И ответил:— Я возвращаюсь в город, мистер Ватсон. Здесь мне больше нечего делать.— Можем дать вам сопровождение из машин, без специальных опознавательных знаков. Одна спереди, другая сзади.Вельда опередила меня:— О, это было бы просто замечательно, мистер Ватсон! — Потом она вопросительно покосилась на меня, и я кивнул в знак согласия.— Я позвоню капитану Чамберсу. Наша команда будет эскортировать вас до границ города, а уж там его люди проводят до самого дома. Вы не возражаете?— Ясное дело, нет. — Я медленно несколько раз втянул ртом воздух, и боль, похоже, немного утихла. —Но... не кажется ли вам, что вся эта кооперация... э-э... двух различных департаментов выглядит несколько странно?— Возможно, но она необходима. К тому же так легче отчитываться. Тем более что сумма, о которой идет речь, требует... э-э... особого подхода.— Бред это все и дерьмо собачье!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25