Парень на крыльце, бесполезно обитая в аквариуме из света фонаря и собственных грез, не обращал на меня ни малейшего внимания. Даже когда я попал в конус света, он продолжал пялить глаза куда-то во мрак собственной мечты. Так мне представилось, ибо перспективы всех противников, на мой взгляд, были мрачными. Однако посмотрим.
Метрах в пяти от парня, рядом с центральным входом находилась дверь караульного помещения, где и обитала охрана. Это я знал из чертежа Ловкача, и шуметь в такой близости от многих ушей не пристало. Когда глаза мечтателя обратились ко мне и сознание стало прояснять затянутые поволокой дремы зрачки, я навел на него ствол пистолета-пулемета, и крик, готовившийся вырваться из округлившегося от ужаса рта, так и остался неозвученным. И это хорошо, потому что я готов был стрелять.
Я поднял парня взмахом ствола и, медленно протянув руку, снял у него с плеча типовой здесь пистолет-пулемет "кондор". Парень, подталкиваемый в спину, подошел к двери караулки и замер.
Чувствовал я себя отлично. Был я собран, холодно весел и, словно грязную одежду сбросив болезнь, ощущал силу и бодрость. Конечно, все это скажется, и на внутреннем допинге пошедший вразнос организм завтра будет ныть каждой клеткой. Но это завтра. А сейчас злоба моя, силой накала перейдя черту, хлестала через край и... я не завидовал тем, кому ещё уготована встреча со мной сегодня ночью.
Я заранее испытывал к ним какую-то животную ненависть. Мне хотелось колотить, бить, кромсать!..
Еще не вечер, как говорится, ещё только начало.
Взяв на изготовку "кондор" с навинченным на дуло глушителем и не спуская глаз с парня, я подошел к двери охраны и прислушался. Коридора, судя по всему, здесь не было и сразу за дверью начиналась комната. Я услышал гул голосов, стук, легкий звон, возможно, бутылочного стекла короче, люди приятно проводят время.
Я тронул дверь. Она была не заперта. Тогда я взмахом ствола и кивком головы приказал пленному войти. Он толкнул дверь и вместе со мной вошел, причем я остался у двери, а он прошел дальше, к товарищам.
Задымленная вонючая атмосфера... шесть мужиков в камуфляжной форме за столом играли в карты, один спал на диване у стены, ещё один наливал из-под крана воду в чайник. Электроплитка рядом на маленьком столике, чашки, объедки. Жужжащий вентилятор в углу на тумбочке, приемник, очередной каламбур Фоменко из "Русского радио" (трое в лодке не стесняясь собаки), оборотившиеся ко мне застывшие в одинаковом выражении лица-маски, не успевшие сменить черты веселья на гримасы ужаса.
- Спокойно, мужики! - сказал я и, благо окон не было, если что, можно не опасаться за стекла, со звоном рассыпающиеся в подобных случаях, - обвел всех стволом.
Парень у крана отпустил чайник, с грохотом обрушившийся в раковину, и прыгнул к дивану, возле которого лежал "калашников", но схватил оружие уже начиненный свинцом труп.
Даже не хлопки выстрелов, очень негромкие, а скорее грохот упавшего чайника разбудил спящего; парень вскочил и мгновенно все понял:
- Не стреляй! - не обращая ни на кого внимания, сказал он, словно бы, кроме нас двоих, не было никого. И по большому счету был прав.
Тишина, шум воды из-под крана, громкая возня, не обращавших внимание на игры людей грызунов под диваном, и неизменный грай ворон за стеной сторожки.
И тут все едва не пошло наперекосяк. Я уже было закрыл дверь, как вдруг она, прикрыв меня собой, резко распахнулась. Все взгляды обратились на вошедшего с выражением такого напряженного желания передать ему беззвучный сигнал тревоги, что в иной ситуации я бы рассмеялся.
- Что уставились? - раздался хриплый басок невидимого мне гостя, тут же обратившего внимание на распростертого на полу любителя чая. - А этот что, нажрался, скотина?
Говоря, он прошел вперед к столу, и лица охранников выразили разочарование и злость на человека, у которого был шанс, а он им не воспользовался. Я прикрыл ногой дверь, убедившись, что больше желающих войти нет. Вошедший, оказалось, один из охранников, судя по камуфляжному костюмчику, - повернулся и застыл, гдядя на меня.
- Очень медленно, за ремень, одним пальцем снимай автомат и опускай на пол, - сказал я ему и ухмыльнулся.
Он всмотрелся мне в лицо и послушно выполнил приказ. Потом подтолкнул ногой автомат ко мне.
- Всем руки на стол, - приказал я. - Не шевелиться.
Ты, - кивнул я выспавшемуся воину, - подходи по очереди к каждому, вынимай из брюк ремень и связывай руки за спиной. Я потом проверю. Если замечу, что халтуришь, пристрелю тут же. Понял? - спросил я по-армейски в нос, чтобы было доходчивее.
Он понял. Через пятнадцать минут я связал последнего.
Конечно, разумнее было бы кончить их на месте, но ребятки в принципе ничего мне плохого не сделали, так что я ограничился тем, что перед уходом стукнул каждого рукоятью пистолета по темечку. Тот, что сдуру пришел проведать товарищей, инстинктивно дернул головой в момент удара, и я лишь содрал ему кожу за ухом. Его я немедленно успокоил ударом в висок, понадеявшись, что не убил.
Впрочем, все равно.
В этой возне я потерял полчаса. Где-то здесь Таня, и мне надо спешить.
Дверь, ведущая в дом из сторожки, оказалась не заперта на замок. Я приоткрыл створку и заглянул в холл. Вспомнилось недавнее посещение этого "гостеприимного" притона, и я тут же пожалел, что только пристукнул церберов, стоявших на страже покоя хозяев. Меня немного стали тревожить скачки настроения, но, в очередной раз приписав их своему недомоганию, я успокоился и вошел в устланную огромным ковром, прихожую.
Здесь никого не было. Широкая, прямо-таки дворцовая лестница вела на второй этаж. Там-то и обитали местные вожди.
Я поднялся наверх, так никого и не встретив. Я поднимался: в ушах звучали слова охранников - Таня здесь. Здесь и все "руководство". Охранники имели в виду Семена, Макара и Ленчика с братом. Людей в доме было человек двадцать пять, тридцать. Это только приезжих из Казани и Екатеринбурга. Охрана была местная, наемники Ленчика. Меня уверяли, что один я никак не справлюсь. Лучше, мол, сразу стреляться, но я взглянул на выскочку так, что он мгновенно заткнулся. Идиот!
Однако, когда я спрашивал о Тане, у меня сжалось сердце. Я даже готовился к худшему.
Нет, пока все шло нормально.
Я поднялся на второй этаж. И вспомнил: в левом крыле держали нас с Таней, а в правом - я уже мысленно сверялся с планом, - жили сами хозяева.
Пока мне везло, и тут я никого не встретил. Все было ярко освещено: горела большая люстра, а по стенам одинаково торчали светильники, а-ля свечи в подсвечниках.
В коридоре правого крыла, куда я направился, все было выдержано в тревожно-красных тонах; толстые ковровые дорожки, обои, розовый потолок. Вкус ещё тот, отстраненно подумал я. Проходя мимо дверей, прислушивался, и двигался дальше. Я шел к апартаментам Ленчика, справедливо рассчитывая найти там тех, кого искал.
И нашел. Нашел!..
ГЛАВА 32
УБЕЙ ИХ! УБЕЙ!
Комната типа гостиной. Дверь в сеседнее помещение приоткрыта. И оттуда донеслись сдавленные крики Тани, - там находилась спальня.
И я лишился рассудка. Вернее то, что как-то держало меня в рамках рассудка, роли освободителя, предусматривающей контроль, пусть и неполноценного, но все же гуманизма, исчезло напрочь. В голых тушах Ленчика и Сладенького Александра я видел элементарных жирных, наглых, обезумевших от похоти хряков.
На фоне слабо освещенного интерьера спальни возник сначала во весь свой рост возмущенный появлением непрошеного гостя Ленчик.
- Сладенькая! Сладенькая моя!.. - услышал я помимо ритмичных стонов Тани голос этого подонка, самозабвенно плющившего всей тушей мою бедную девочку...
Ленчика я завалил ударом ноги в рожу, сделав над собой нечеловеческое усилие, чтобы тут же не разрядить в него обойму.
Эта мгновенная внутренняя борьба вынудила меня потерять секунды. Сладенький, несмотря на свое занятие, оценил ситуацию мгновенно и тут же скатился к своим шмоткам.
К счастью для меня, под руку ему попался нож... нет, бритва. Я краем глаза уловил острый блеск, перехватил его руку и завернул за спину. Энергией прыжка его унесло вперед; споткнувшись о толстый ворс ковра, он упал. Мне продолжало везти.
Когда он со сломаной рукой ткнулся мордой в ковер, ворс толстым кляпом забил ему рот - заорать он просто не смог.
- Убей их! Убей! - услышал я голос Тани.
Она сидела на постели и яростными глазами смотрела на меня, но я уже находился по ту сторону простых эмоций. Я даже не отозвался.
Привычно стукнув легавого по черепу, я добавил ботинком в лицо ползающему кругами на четвереньках Ленчику. Только потом метнулся к Тане.
- Цела?
- Если не считать девственности, - безумно пошутила она.
Мне некогда было сочувствовать её уже не девичьим, а женским бедам. Я бросил ей одежду.
- Одевайся! Быстро!
Я лихорадочно метался по спальне в поисках веревок, ремней. Два брючных ремня из штанов братишек... Догадавшись, я рванул створку платяного шкафа, где висел целый набор надежных ремней, десятка два, не меньше.
Братья зашевелились. Я со всей осторожностью - не дай Бог серьезно повредить! - пристукнул их ещё разок.
Связал руки и ноги, а потом ещё и подтянул за спиной ступни к кистям.
Эх жаль не было скотча! Пришлось забить банальные кляпы в их пасти.
Перед уходом затащил обоих под кровать, чтобы не мозолили глаза случайным посетителям.
Тане я передал американский "кондор", и она хищно схватилась за оружие.
- Осторожнее, - сказал я. - Нам шуметь не следует.
Мы вышли в коридор. Несмотря на ранний час - было всего часов одиннадцать, по моим подсчетам, - все по норам занимались своими делами. Нам это было, разумеется, на руку. Только когда подошли уже близко к выходу на лестницу, вдруг, едва не стукнув меня по носу, шумно и пьяно распахнулась последняя дверь. Мы услышали бессвязное хмельное бормотание, а затем возглас: "Сволочь! Сволочь!" Затем последовал звук льющейся воды, я осторожно выглянул из-за угла.
Вдрызг пьяный малый, оттопыривая мокрую нижнюю губу, сосредоточенно мочился прямо на ковровую дорожку.
- Сволочь! - ещё раз пригвоздив кого-то, парень упал обратно в комнату, зацепив за собой и дверь.
Обойдя быстро впитывающуюся лужу, мы пошли дальше и, уже без приключений, спустились вниз.
На всякий случай заглянул и в караулку.
- Это ты их? - восторженно шепнула за спиной Таня.
Я взглянул в её горящие задумчивой ненавистью глаза и кивнул.
Мы пошли к воротам. Я помнил, там была калитка. И действительно, была. Причем, закрыта не на замок, а на большой засов. Я стал открывать.
- Чего это вы тут возитесь? - раздался рядом голос.
"Вот незадача! Эти церберы тут везде понатыканы", - подумал я и шагнул к парню.
- Ты меня знаешь! - с хамской интонацией угрозы сказал я.
- Чего? - начал отступать охранник, понимая, что перед ним свой.
Он ошибся. Я воткнул ему кулак в живот, а когда его согнуло, ребром ладони ударил в основание черепа. Этот тоже некоторое время будет тихим.
Открыл калитку. И мы вышли.
- Пойдешь в ту сторону, - махнул я рукой, - увидишь мой джип, садись и дуй до Лещихи. Знаешь, где она живет? Вот и хорошо. Третий этаж, квартира тридцатая. Бери ключи.
- Зачем?.. А ты? - спросила она.
- Я позже.
- Но почему к Лещихе?
- Ее сегодня убили. Там один Пашка с пистолетом. А у тебя замок выбили и Лютый может заявиться. Уяснила обстановку?
- Да. А ты?
- Мне надо ещё задержаться. Сама понимаешь...
- Я тоже хочу, - порывисто сказала она.
- Давай, давай, - веско и нетерпеливо махнул я рукой.
Она почувствовала мою непреклонность и пошла к машине. Я смотрел ей вслед. Она шла с автоматом в опущенной руке. Я ухмыльнулся, представив себе ощущение случайного прохожего, столкнувшегося с разгневанной валькирией, и потихоньку свистнул. Она оглянулась. Я показал ей ладонь, и она, сразу сообразив, заметалась взглядом, а затем беспомощно посмотрела на меня. Действительно, не под юбку же прятать!
Махнув рукой на прощание, я нырнул в тишину и покой Ленчикового сада.
Еще раз заглянул в караулку. Тот, кто зашел последним, и кого я явно неудачно оглушил, очнулся и пытался ползать по полу. Я подошел к нему. Мужик, лет тридцати пяти и, видимо, главный в этой охранной банде, сейчас с ненавистью смотрел на меня.
- Никак не успокоишься? - посетовал я.
Он продолжал сучить ногами по полу. Я вспомнил, что Ловкач, рисуя план, крестиком отметил предполагаемое местопребывание Семена. Точно не был уверен, но, будучи как-то здесь, видел выходящего из этой двери казанского мафиози.
Надо спешить, я теряю время. Приподняв голову главаря за волосы, я сильно ударил его в челюсть. Глаза его тут же остекленели, он утих. Я обвел взглядом остальных; все лежали мирно. И вдруг столкнулся взглядом с бывшим спящим. Тот широко раскрытыми глазами следил за мной. Отдохнул и никак отключиться не может... Глупые мысли. Парень вдруг замотал головой, и я его понял.
- О'кей! - сказал я, согласившись. - Главное, веди себя тихо.
Он сразу закивал.
Прежде чем уйти, я обыскал всех мужиков. И нашел, что искал. Семь штук гранат. Семь счастливое число. Это меня обрадовало.
Я вышел, надеясь, что не сглупил, оставив парня в сознании.
Быстро поднялся наверх. У Ленчиковой двери прислушался. Тихо. Зайти, проверить наличие присутствия? Нет времени, ладно. Двинулся дальше. Вот и нужная мне дверь. Надеюсь, Семен здесь.
Дверь была заперта. Я осторожно стукнул. Потом ещё раз.
- Кто? - спросил знакомый голос.
- Открой! - сказал я, пытаясь подражать жирному голосу Ленчика.
- Что тебе надо? - спросил Семен.
- Открой! - повторил я с напором.
За дверью подумали, потом щелкнул замок. Едва дверь приоткрылась, я сильно надавил и скользнул внутрь. Инерция бросила меня на Семена, прижавшего ладони к лицу. В одной руке он зажал пистолет. Я схватил ствол, с хрустом вывернул и - благо дистанция позволяла - коленом, что есть силы саданул промеж ног. Наш рафинированный мафиози с нутряным негромкий воем клубочком свернулся на полу.
Еще одна дверь. Бросился туда. Заглянул.
Напряженно вытянув шею, смотрел на меня Макар. Вдруг натянутая кожа на его лице стала расслабляться.
- О! Это ты? - приветливо сказал он. - Я шум слышу, думаю, кто там? А это ты. Вот и хорошо.
Он стоял возле круглого стола, на котором лежал большой пластмассовый чемодан на колесиках с распахнутой крышкой. Что там - не видно. Может, оружие?
- Ты ведь не обидишь старого друга? Думаешь, мне это больно надо? неопределенно мотнул он головой.
Я молчал, пытаясь понять, нет ли здесь ещё кого? Но что-то подсказывало: кроме двух главарей больше никого нет.
- На, возьми. Все бери, - сказал Макар, демонстрируя широту натуры. И только утрированная льстивость тона и подчеркнутое дружелюбие работали против него - выдавали его страх и напряженную работу мысли. Конечно, он искал выход из западни, в которую угодил.
Пути спасения было.
- На, бери. Все бери, - Макар зашел за стол (я тут же прицелился) и закрыл чемодан. - Вот, смотри, закрываю. И вот ключ.
Он поставил чемодан на идеально блестящий паркет и легко толкнул ко мне. Чемодан, скрипя колесиками, подъехал.
- И ключ бери. Лови, - великодушно сказал Макар и бросил мне ключ, который я машинально поймал и так же машинально сунул в карман.
- Руки вверх! - раздалось за спиной. - Оружие бросай, не то я стреляю.
Я повернул голову. Все ещё скрюченный от боли в меня целился из "калашникова" Семен. Я опустил руку и выронил пистолет.
- Руки вверх! - тут же скомандовал Семен.
Я стоял перед ним - одна рука опущена, другая все ещё в кармане с ключом от чемодана, - и думал, как глупо я попался, думал, что следовало бы всех кончать на месте, а теперь дело дрянь. А частью остраненного сознания пытался определить назначение круглого твердого предмета, лежащего в моем кармане. Это не могла быть граната, шар был слишком мал, самое большее сантиметров пять... Я схватил шарик и, вытаскивая руку, швырнул его в Семена. Шарик попал в глаз, вызвав замешательство. И короткую очередь поверх голов. Но мгновение было мне подарено.
Этого мне хватило. Сейчас я был в ударе: быстр, ловок и находчив.
Вновь вспыхнула злоба. Скрипнули зубы. Я вырвал автомат и ударил прикладом в лицо Семена. Он упал. Сзади раздался щелчок. Я повернулся; Макар, как в кошмарном сне, наводил на меня гранатомет "муху", где-то тщательно припрятанный доселе. Падая на пол, я понимал, что с партизанской тишиной в доме покончено.
Впрочем, выстрелил первым я. Мелкие пули со смещенным центром тяжести вошли в грудь моего давнего приятеля и, произведя хаотические разрушения тканей организма, убили его на месте. Однако он тоже успел выстрелить. Конечно, уже не в меня, да и целиться он уже не мог.
Граната мерзко взвизгнула, метнулась в дверной проем и, ткнувшись в стену другой комнаты, проделала ещё один выход в коридор.
Я выстрелил Семену в неповрежденный глаз и нагнулся, чтобы поднять тот шарик, что, фактически, спас мне жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24