Был бы он так же суров с нею, если бы она была красивой женщиной?— Поставьте чемоданчик и садитесь.Все было приготовлено. Лапуэнт сидел за столом, готовый стенографировать.— Кажется, уже девять, правда? Я не пошла к клиентке, у которой должна была быть в восемь. Вторая уже ждет меня. Из-за вас я теряю в заработке.Вчера — он знал об этом из рапорта инспекторов — она вернулась домой сразу после мессы и больше не выходила. Свет в комнате горел до поздней ночи. Никто к ней не приходил. Она одна провела эти часы ожидания. Может быть, поэтому была сегодня такая бледная и подавленная.Мегрэ поднял трубку.— Пожалуйста, проверьте, пришел ли судья Либо? Он слышал звонок телефона, раздавшийся в тишине.Мегрэ закурил трубку и сказал Анжеле Луге:— Вы можете закурить.— Очень мило с вашей стороны. Последняя папироса приговоренного, да?— Сейчас самое время перейти к сути дела. Возможно, я задам вам вопросы, которые уже задавал, но, надеюсь, в последний раз.Можно было подумать, что погода участвовала в этой беседе, создавая угрюмое и мрачное настроение — после двух прекрасных солнечных недель небо покрылось тучами, и Париж тонул в мелком дожде.— Вы знали о каких-либо врагах вашей тетки?— Нет.Она была спокойная и понурая, как погода. На лице не было никакого выражения.— А о друзьях?— Тоже нет. Я не знаю никого из ее друзей.— Вы были единственным человеком, которого она принимала в своей квартире на набережной Межесери?— Насколько я знаю, да.— Вы с нею договаривались о встрече?— У тетки не было телефона. Я хотела провести, но она отказалась.— Почему вы к ней приходили?— Я была единственной ее родственницей. Как обычно, на ней был черный костюм, и она выглядела одетой в траур.— Вы знали, когда ее можно застать дома?— Да.— Вы знали, как она проводит свой день?— Всегда одинаково.— С утра шла за покупками, верно?— Да.— После обеда, насколько я помню, немного дремала в кресле.Она кивнула.— Позже, если была хорошая погода, она шла в парк Тюильри и сидела там на скамейке.— Обо всем этом мы уже говорили.— У меня есть причины, чтобы повторить все это. Вы ее не любили?— Нет.— Вы все время помнили о тех жалких ста франках, которые она дала вам, когда вы, будучи беременной, просили ее— Такие вещи не забываются.— Но, несмотря на это, вы к ней приходили. Сколько раз в месяц?— Раз, иногда два.— Всегда в одно и то же время?— Почти всегда. Работу я кончаю в шесть.— Она просила вас садиться?— Я не ждала, пока она попросит. В конце концов это была моя тетка.— И вы были единственной ее наследницей?— Да.— Вы об этом думали?— Я говорила себе, что это обеспечит мою старость. Профессия массажистки более тяжела, чем кажется, и требует физических сил. Через несколько лет я буду слишком стара.— В то же время вы занимали у нее деньги?— Время от времени. Люди моей профессии не всегда могут зарабатывать. Например, летом большая часть моих клиентов уезжает из Парижа, некоторые на два, три месяца.— Вы ссорились с теткой?— Никогда.— Упрекали ее в скупости?— Нет.— Она знала, как вы к ней относитесь?— Думаю, что да.— Вы знали, что она не держит дома крупных сумм?— Знала.— Кто снял оттиск с замка?— Не я.— Значит, ваш любовник?— Он никогда мне об этом не говорил.— Но показал вам сделанный ключ?— У меня никогда не было ключа.— Вы уже начинаете лгать. У вас был ключ не только от квартиры, но и от каморки дяди Антуана, в конце коридора. Она молчала, как виноватый и упрямый ребенок.— У меня есть для вас неприятное сообщение, может быть, в связи с этим вы измените свои показания. Я встретился с ним в Тулоне. Вы, конечно, знали, зачем он туда поехал?— Нет.— Вы опять лжете. В нескольких километрах от города находится вилла некоего Пепито Джиованни. Это бывший преступник, который остепенился и занимается сейчас серьезными делами. Возможно, Марсель когда-то работал на него, но был лишь мелким винтиком в его машине. Марсель никогда не был настоящим гангстером, а только маленьким аферистом, попросту статистом.Мегрэ заметил блеск бешенства в глазах женщины, но она не произнесла ни слова.Мегрэ снова поднял трубку, и на этот раз его соединили с судебным следователем.— Это Мегрэ. Могу я зайти на минутку?— Я вас жду.Мегрэ оставил свою посетительницу с Лапуэнтом и пошел к судебному следователю.— Как продвигается следствие? — спросил тот его.— Мне не хочется слитком спешить, но надеюсь, что сегодня его закончу. В субботу я был в Тулоне, там кое-что произошло, о чем я вам расскажу позлее. А пока мне нужен ордер на арест Анжелы Луте.— Вы думаете, что она убила старую даму?— Еще не знаю, но надеюсь, что скоро узнаю. Ну и посмотрим, придется ли воспользоваться этим ордером.Когда Мегрэ вернулся в свой кабинет, двое находившихся там людей выглядели, как восковые фигуры.Мегрэ подал Анжеле ордер на арест.— Я полагаю, вы знаете, что это означает, и, понимаете, зачем я просил вас принести с собой чемоданчик с бельем. Она не ответила, не пошевелилась.— Прежде всего, поговорим о Марселе. В Тулоне я встретил его в баре «Адмирал». Он хорошо знал некоего Боба, бармена. Он говорил вам о нем?Она сухо ответила:— Нет.Но была сосредоточенна и с беспокойством ждала, что он скажет дальше.— Такой маленький аферист, как Марсель, не идет прямо к человеку такого калибра, как Джиованни. Ему нужен был посредник, и эту роль выполнил Боб. Я не знаю, что он говорил Джиованни, Марсель хотел передать что-то важное, так как бывший шеф принял его уже на следующий день. Вы меня слушаете?— Да.— Вы поняли, что я говорю о револьвере?— Я никогда не видела револьвера, о котором вы говорите. Я вам уже говорила и повторяю еще раз.— И опять вы лжете. Джиованни так заинтересовался этим оружием, что оставил его у себя. Я пошел к нему вскоре после этого, и у нас состоялась очень интересная беседа. Я рассказал ему, откуда взялся этот револьвер, рассказал также о роли, которую сыграл Марсель в убийстве вашей тетки. Видите ли, когда какой-нибудь гангстер составит себе состояние и совершенно или частично отходит от прежних дел, он не любит впутываться в подобные аферы Джиованни отдавал себе отчет, что обладание этим оружием несет в себе серьезную опасность, и едва я от него вышел, он на своей яхте поплыл в море. Так что этот пресловутый револьвер вашего дяди лежит сейчас на глубине нескольких десятков метров. Мегрэ выбил трубку и снова набил ее табаком.— Еще одно событие произошло в Тулоне после моего отъезда. Я узнал об этом по телефону от моего коллеги, который позвонил вчера утром, сразу же после нашей с вами беседы. Только повторите, пожалуйста, что вас уже ничего не связывает с Марселем и что вы его окончательно прогнали.— Я хочу знать, что случилось.— Марсель стал для них опасным. А в тех кругах знают, что только мертвые молчат.Она внезапно застыла, и ее голос изменился.— Он умер?— Вас это не касается, правда?— Что именно произошло?— Ночью он получил пулю в лоб. Калибр тридцать восемь, употребляемый профессионалами. Вчера утром его нашли в старом порту.— Это ловушка?— Нет.— Вы клянетесь жизнью своей жены?— Клянусь.Тогда слезы поползли у нее по щекам, и она открыла сумочку, ища носовой платок. Глава 8 Мегрэ подошел к окну, чтобы дать ей прийти в себя. Дождь шел неустанно, и на улице были видны только лоснящиеся, мокрые зонтики. Он услышал, как она вытирала нос, а когда сел на свое место, она уже пудрилась.— Как видите, дело кончилось ничем, не стоило убивать вашу тетку.— Она всхлипнула, дрожащей рукой потянулась за пачкой сигарет и закурила.— Остается установить, кто из вас, Марсель или вы, удушил старую даму.Вопреки его ожиданиям, она ответила не сразу. Хотя теперь, когда ее любовник погиб, ей было легко защищаться.— Следствие по его делу, конечно, прекращено. С вами дело иное.— Почему вы меня ненавидите?— Вовсе нет. Я стараюсь делать по-человечески то, что должен делать. Но вы с первого дня меня обманываете. Как же я в такой ситуации могу вести себя иначе?— Вы знали, что я его любила?— Я знаю, что вы и сейчас его любите, даже мертвого.— Это правда.— Зачем же вы инсценировали эту ссору и уход?— Это была его идея. Он думал, что этим собьет вас со следа.Она смотрела ему прямо в глаза и в первый раз не старалась выкручиваться или лгать.— Вы знали, что он поехал в Тулон?— Да.— Вы давно знали о существовании этого револьвера?— Лет тринадцать-четырнадцать. Дядя Антуан относился ко мне с симпатией. Он был добрым, но довольно одиноким. Думаю, что в моей тетке он не нашел близкого человека, поэтому все чаще запирался в своей мастерской.— Вы туда приходили?— Довольно часто. Единственной его страстью было изобретательство, и цочти каждый год он посылал на конкурс свои работы.— Каким образом вы узнали о револьвере?— Он работал над ним два года. «Я не решил еще одной проблемы, — признался он мне. — Если это мне удастся, то открытие наделает много шума». Потом он начал смеяться: «Я говорю о шуме, а это совершенно противоположная вещь. Ты знаешь, что такое глушитель?» Я видела это в кино и по телевизору. «Это такой предмет, — сказала я, — который прикрепляется к концу пистолетного ствола, чтобы не было слышно выстрела». — «Примерно то. Конечно, купить такую вещь нельзя, это запрещено. Представь себе, что можно будет глушитель сделать частью револьвера». Он был возбужден: «Подхожу к концу. Надо кое-что еще доработать. Когда я продам патент, все оружие и в армии, и в полиции будет бесшумным».На секунду она замолчала, а затем прошептала:— Он умер через два дня после этого. Я совершенно не разбираюсь в огнестрельном оружии. Никогда потом я не думала об этом револьвере.— Когда вы рассказали о нем Марселю?— Где-то месяц назад. Даже нет, три недели. Я показала ему окна на набережной Межесери. Сказала, что там живет моя тетка и что когда-нибудь получу после нее наследство.— Зачем вы говорили ему о наследстве? Она покраснела и отвернулась:— Чтобы удержать его.Как видно, у нее не было иллюзий.— Вскоре после этого, сидя в кафе, я рассказала ему историю револьвера, которая мне внезапно вспомнилась. К моему удивлению, это его сильно заинтересовало. Потом он спросил, есть ли у меня ключ от квартиры. «Нет». — «А одним ключом можно открыть и квартиру, и мастерскую?» — «Нет. Есть специальный ключ, но я не знаю, где тетка его хранит. Скорее всего, в сумочке». Несколько дней мы об этом не говорили. А как-то вечером он показал мне два ключа. «Что вы хотите делать?» — «Найти этот револьвер». — «Зачем?» — «Он стоит целое состояние. Когда вы убедитесь, что тетки нет дома и она не скоро вернется, вы обыщите ее квартиру и мастерскую». — «Но я и так унаследую все после ее смерти». — «Такие женщины быстро не умирают. Вы можете ждать десять лет, забавляясь массажем баб».Она взглянула на Мегрэ и вздохнула.— Теперь вы понимаете? Я не сразу согласилась. Но мне не хотелось его потерять, а он все время возвращался к этому. В конце концов однажды днем я взяла ключи. Видела, как тетка пошла в сторону Тюильри, значит, до шести она не вернется. Я начала с квартиры. Обыскала все, старательно ставя вещи на место.— Не так уж старательно, если она это заметила.— Два дня спустя обыскала мастерскую. Всего я была в квартире четыре раза.— А Марсель?— Только раз.— Когда?Она отвернулась.— В тот день, когда тетка умерла.— Что он вам сказал, вернувшись?— Меня не было дома. С половины шестого я была у клиентки. У госпожи де ла Роше, к которой я прихожу уже двадцать лет. Она живет в доме 61 на бульваре Сен-Жермен.— Во сколько вы вернулись?— В семь. Как обычно, она задержала меня своей болтовней.— Почему вы не сказали, что у вас есть алиби?— Тем самым я обвинила бы Марселя.— Вам хотелось быть подозреваемой?— До тех пор, пока вы не были уверены, кто из нас…— Револьвер в самом деле лежал на шкафу?— Да.— А ваш любовник нашел его в ящике ночного шкафчика?— Да. Мне и в голову не пришло искать его там… тетка панически боялась огнестрельного оружия.— Ты записал, Лапуэнт? Можешь переписать показания на машинке. Только перед этим позвони госпоже де ла Роше.Они остались одни, Мегрэ захотелось встать и подойти к окну.— По делу Марселя следствие прекращено, нельзя преследовать умершего. Но вы живы. Правда, к смерти тетки вы не имеете отношения. Во всяком случае, мы это установим.Мегрэ взглянул на нее. Перед ним сидела уже не та женщина. С нее слетело все высокомерие. Черты лица и все тело ее стали как бы дряблыми.В течение пяти минут, пока Лапуэнт не вернулся в кабинет, в нем царила тишина.— Эта дама подтверждает сказанное, — сообщил Лапуэнт коротко.— Вы отдаете себе отчет, в каком положении находитесь?— Я прочитала ордер на арест и знаю, что это означает.— Когда я вам его предъявил, то не знал еще вы или Марсель удушили тетку.— Теперь вы знаете.— Да. Я был там. Это не было заранее подготовленным убийством. Вы же не могли знать, что так получится. Иными словами, вы не соучастница. Вас можно обвинить лишь в том, что вы не выдали своего любовника и что прятали краденое оружие.Выражение ее лица не изменилось. Можно было подумать, что жизнь перестала ее интересовать, что она далека от всего этого. Быть может, в Тулоне, рядом с Марселем?Мегрэ открыл дверь в комнату инспекторов. Там был толстый Торранс.— Пожалуйста, пройди в мой кабинет и никого не выпускай до моего возвращения.— Слушаюсь, шеф.Еще раз Мегрэ поднялся наверх, к судебному следователю.— Это она?— Нет. У нее неопровержимое алиби. И Мегрэ рассказал все коротко, как мог. Но и это заняло достаточно времени.— Не может быть и речи о том, чтобы возбудить следствие в отношении Джиованни, — сказал он в заключение.— Да, это ни к чему бы не привело.— В конце концов она не более виновата, чем он.— Это значит?.. — судебный следователь почесал в затылке — Вы так думаете? Вы хотите попросту отпустить ее?Мегрэ признался, что эту мысль ему подала в некоторой степени госпояса Мегрэ.— Следовало бы сначала установить ее долю вины, это было бы нелегко, особенно теперь, когда револьвер окончательно исчез.— Понимаю.Прошло еще четверть часа, прежде чем Мегрэ вошел в помещение уголовной полиции, — судебный следователь хотел побеседовать с прокурором.Комиссар был слегка поражен видом Торранса, сидевшего в его собственном кресле за столом.— Она не двигалась с места, шеф.Анжела смотрела на Мегрэ без интереса, как бы примирившись со своей судьбой.— Сколько вам лет?— Пятьдесят шесть. Обычно я этого не говорю, чтобы клиентки не подумали, что я слишком стара.— Где вы сейчас поселитесь, у себя или у тетки?Она изумленно посмотрела на него.— Разве у меня есть выбор?Мегрэ взял ордер на арест и порвал его.— Вы свободны, — сказал он просто.Она встала не сразу. Могло бы показаться, что ноги ей не повинуются. Слезы поползли по щекам, она не старалась их вытирать.— Я… я не нахожу слов, чтобы…— Слова сейчас ни к чему. Прошу вас зайти после обеда подписать протокол.Поколебавшись, она встала и медленно пошла к двери.— Ваш чемоданчик!— Правда, я забыла.Но то, что пережила, она не забудет никогда.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10