Такая подозрительность может показаться клинической, но береженого бог бережет!
Бакланов подкатил к столбу за минуту до трех.
Мы вновь удалились от дороги, я вновь произвел противошпионские манипуляции. Журналист смотрел на меня с усмешкой — спецтехники при нем на этот раз не оказалось.
— Порядок! — Я ответил подобной же усмешкой. — Что удалось выяснить?
— Пока ничего. Нанял знакомого частного детектива. Встречаемся с ним сегодня в десять. Позвоните мне завтра утром, после девяти. Скажете, к примеру, что вы из «Невского времени», что черновик статьи закончен. Если отвечу «Готов посмотреть», значит, информация о ваших мамашах появилась. Встретимся здесь в это же время. — Он вдруг поднял глаза к небу. — Впрочем, нет. В три я завтра занят. Давайте в шесть. Договорились?
— Договорились… Из «Невского времени», черновик статьи закончен… Как пистолет?
— Достал. — Бакланов полез в сумку и вытащил стандартный «етоев»с глушителем и кобурой. — Вот. Вроде бы в приличном состоянии. Есть и запасные магазины. Восемь штук.
Я забрал у него оружие и патроны.
— Что ж, спасибо!
— Подождите! — Репортер вытащил из сумки набор отмычек. — Я подумал, это тоже может пригодиться.
Я осмотрел отмычки. Конечно, комплект и в подметки не годился тому, что притащила Инга, но на бесптичье, как известно, и кастрюля — соловей. По крайней мере со стандартными замками справлюсь.
— Почему вы так решили?
Бакланов пожал плечами:
— Мне думается, вы оказались в очень сложной ситуации. Иначе бы не стали обращаться к репортеру. А у детектива, оказавшегося в сложной ситуации, вполне могут возникнуть сложности с оборудованием.
На том и расстались. Бакланов отправился к своей «Хонде», а я отыскал подходящий пенек и, подложив носовой платок, разобрал оружие.
Действительно, подсунуть фуфло известному криминальному журналисту не решились. Более того, «етоич» был даже вычищен. Я собрал его и, забравшись еще глубже в лес, сделал пару пробных выстрелов. Мне в очередной раз повезло — с таким оружием не грех и в осиное гнездо сунуться!..
Я добавил в обойму два истраченных патрона, спрятал баклановские гостинцы в сумку и направился к машине: пора было возвращать ее владельцу.
Глава 41
Отмычки я опробовал на замке Яниной квартиры. И не без успеха — так что остаток дня и начало вечера провел, валяясь на диване и наблюдая по гейтсу бесконечную череду видеоклипов, которыми потчевало российских подростков «MTV». Часть из них показалась мне знакомой.
Сама Яна вернулась без пяти восемь. Притащила полную сумку разной снеди.
— Привет, Максима! Как ты тут?
— Привет! Скучаю.
— Проголодался?
— Есть маленько.
— Сейчас будем ужинать. — Она убежала переодеваться.
Вернулась во вчерашнем оранжевом халатике без рукавов, чмокнула меня в щеку.
— Колючий!.. Я принесла лезвия и крем. Побрейся, пока занимаюсь ужином.
Я забрал у нее продукты всемирно известной компании «Жилетт»и спросил:
— А не боишься приводить в дом незнакомого мужчину да еще оставлять одного?
Она улыбнулась:
— Боюсь… Но ведь в тебе не ошиблась!
— А если бы я оказался вором?
— Но ведь не оказался! Я разбираюсь в детях, а вы, мужчины, не слишком от них отличаетесь.
Я пошел наводить марафет на собственную физиономию, а она взялась за ужин. Когда я вернулся, все уже было готово. Воистину ее марсианин дурак был, что улетел от такой женщины. Когда я надумаю жениться, моей супругой станет вот такая, умеющая за десять минут сварганить из полуфабрикатов блюдо под названием «пальчики оближешь».
— Ты, наверное, вкладываешь душу даже в микроволновку, — сказал я и набил рот нежнейшей телятиной.
— Нравится?
— Ум-гум!
Яна с улыбкой смотрела, как я уписываю за обе щеки произведения кулинарного искусства, а я думал о том, что этой женщине просто не о ком заботиться. Если бы дурак набитый, ее муженек, прежде чем удрать на свой разлюбезный Марс, озаботился главной задачей всякого супруга — сделать женушке беби, — она бы, скорее всего, и не водила сюда постельных дублеров.
— Почему у вас нет детей?
— Муж не захотел оставлять с ребенком одну. Сказал — рожать будем после возвращения. Но это не страшно. Я тогда работала в детском саду, а сейчас перешла в приют. Так что у меня целых два десятка детей.
— Большие?
— Маленькие. От года до трех. Очень симпатичные. И все очень-очень несчастные. Не повезло им. С самого начала жизни не повезло. Один мальчоночка из Закавказья, с этого проклятого джихада привезен, а все остальные питерские. Брошенные… А ты, значит, частный детектив? — И, заметив мое удивление, пояснила: — Я заглянула в твое удостоверение утром. Не подумай плохого, оно само вывалилось из кармана брюк.
Я убрал с физиономии удивление:
— Да, частный детектив.
— Значит, тоже постоянно сталкиваешься с горемычными людьми. Женат?
— Не дорос еще.
— Скажи, я ведь тебе помогла?.. Ты был такой вчера, когда извинялся… тоже несчастный. Будто брошенный. Будто тебе некуда идти.
Я отложил вилку и погладил ее пальцы.
— Ты мне до такой степени помогла, что даже не знаю, как отблагодарить.
— А просто скажи: «Спасибо, Яночка!»
— Спасибо, Яночка! — Я вновь погладил ее пальцы.
— Пожалуйста, Максима. — Она улыбнулась милой улыбкой, в которой не было сейчас никакого обольщения.
Но у меня дыхание перехватило от нежности: она была из тех простых русских женщин, что готовы помогать всегда, везде и всем. Даже если в результате нарвешься на неприятности!.. Такова уж их природа, такими их вылепил бог и нелегкая русская история. И наверное, в том, что Россия, находясь на перекрестке многочисленных евроазиатских дорог, жива уже второе тысячелетие, есть и немалая их заслуга.
Нет, парни, неприятностей я ей не желал, но как себя вести диверсанту, внезапно понявшему, что он в тылу врага и у него скоро будут провалены все явки?..
— Яночка, не могла бы ты мне еще помочь?
Она тут же приподнялась со стула:
— Что нужно сделать?
— Прогуляться по городу.
Глава 42
Она сумела почти все.
Я бродил неподалеку от вокзалов, а она наведывалась в камеры хранения, покупала жетоны и оплачивала очередную неделю аренды ячеек. Она не сумела одного — забрать пачку денег из ячейки на Московском.
— Там милиционер, — сказала она, вернувшись. — Он на меня так смотрел, что я перепугалась. Ноги стали, словно из ваты, и пот прошиб. Мне показалось едва я открою дверцу, он меня схватит. Смогла только доложить жетончики.
— А в штатском там никто не болтался?
Вопрос был глупым: конечно, Яна не могла отличить филеров от обычных людей.
— Там полно народу болтается. И все как будто на меня смотрели!.. А тебе что, деньги нужны? Я дам, мне за мужа Международное агентство космических исследований платит. Он распорядился перечислять десять процентов ежемесячных. — Она вдруг помрачнела. — Сука я паршивая, да?
Я обнял ее за плечи:
— Ты не сука паршивая, Яночка, ты просто обычная русская женщина!
Скрытого смысла фразы она не поняла, а я не стал ничего объяснять.
Мы просто поймали такси и отправились назад.
Вскипятили чаю и со вкусом попили. Со вкусом и с шоколадным тортом «Маленький принц». Экзюпери, наверное бы, с удовольствием составил нам компанию…
Загружая посуду в мойку, Яна вдруг спохватилась:
— Ой, я же сегодня такую вещицу купила! Посмотри-ка, она в сумке, на дне, лежит!
Я полез в сумку, вытащил позабытый там еще один пакет с какой-то снедью, вновь засунул руку, наткнулся на кожаный футляр. Внутри прощупывалось что-то твердое.
— Дай я сама! — Яна отобрала у меня футляр и расстегнула «молнию». — Правда, прелесть?
Наверное, мое лицо сильно изменилось, ибо она воскликнула с тревогой:
— Что?.. Что с тобой? Но я уже справился:
— Нет-нет, ничего, все в полном порядке. Откуда у тебя эта штуковина?
— В ювелирном, на Втором Муринском проспекте, продаются. Они и раньше там продавались, да я мимо проходила. А сегодня глянула — какая прелесть! Почему бы, думаю, и не купить, коли понравилось?
Я вздохнул. Конечно, эта покупка была не более чем совпадением, но совпадением — в самую точку! Я не верю в мистические знаки, но тут судьба определенно напоминала, что мой отпуск излишне затянулся.
Яна тронула кнопку на передней стенке шкатулки, и крышка открылась.
— Прелесть, правда?
— Да, — сказал я, заглянув внутрь.
В шкатулке лежали две запонки и зажим для галстука, украшенные голубоватыми искристыми камушками.
— Аквамарин, — пояснила Яна. — Подойдет почти к любой рубашке. Я хочу подарить их тебе. Чтобы ты хоть иногда вспоминал меня. — Она вздохнула: — Почему-то те, кто нас понимает, всегда достаются другим.
— Спасибо, Яночка! — Увы, но это было все, что я мог ей ответить.
— Ты ведь завтра исчезнешь? — продолжала она.
— Да, исчезну. — Я вновь погладил ее пальцы. — Не хочу подвергать тебя опасности.
— Слушай! — Она вдруг оживилась. — Если тебе нужно спрятаться, есть такое место. Эта квартира принадлежит мужу. Свою я сдаю, но она как раз на прошлой неделе освободилась, и я еще не успела оформить новую заявку. Если хочешь, поживи пока там. А потом, когда все закончится, пришлешь ключ по почте. Или сам привезешь.
Дьявол, мне опять везло! Это был подарок почище запонок. Если мои противники уже разобрались в останках на сгоревшей даче, бывшего Максима Метальникова должны начать искать. Как по гостиницам, так и по меблирашкам.
— Давай поедем туда прямо сейчас? — Яна заглянула мне в глаза. — Это совсем рядом, на Комендантском аэродроме… Не хочу, чтобы Глеб смотрел на нас сегодня.
Вот тут я ничего не имел против.
Собрались мы быстро. Будто эвакуировались из оставляемой врагам крепости. Яна побежала переодеваться. Я вытащил запонки и зажим из шкатулки, сунул в карман. Пустую шкатулку поставил на холодильник и заглянул в спальню — взглянуть, как Яна меняет халатик-безрукавку на синий костюм деловой женщины. Заметив подглядчика, она взвизгнула и спряталась за дверцу шкафа.
— Максима! Негодный! Подсматриваешь?
— Ага!
Удивительные создания эти женщины! Ты можешь быть знаком с нею как угодно близко, видеть ее в каком угодно виде, чем угодно с нею заниматься, но если женщина переодевается, незваные глаза обязательно вызовут реакцию в виде взвизга!
Подумал я так и удивился. Кому принадлежала эта мысль? Мне или Арчи Гудвину?
— Подсматривать нехорошо! — Яна выглядывала из-за дверцы шкафа уже с кокетливой улыбкой.
— Еще как хорошо! — не согласился я. — Это заставляет чаще биться сердце!
Марсианин любовно взирал на наши игры со своего невидимого постамента.
Наконец его жена перепаковалась, я взял свою сумку, и мы покинули уютную берлогу.
Было уже темно. Многочисленные липы превращали двор в убежище для влюбленных — из темноты то и дело доносились тихие звуки поцелуев. Яна взяла меня за руку, и мы потопали в сторону залитого светом проспекта. Тут я опять пропустил первые попавшиеся тачки, но на этот раз остановил третью.
— К Светлановской площади!
Яна не удивилась перемене адреса, лишь молча прижалась к моему плечу, будто искала защиты от неведомой опасности. До чего же мужественная женщина!..
Через две минуты мы были возле Светлановской.
— Остановитесь на минутку. Надо забежать в одно место, неподалеку. Я быстро!
— Мне-то что! — отозвался водила. — Счетчик тикает. Можете и не спешить.
Быстрым шагом я дотопал до припаркованной «Забавы», огляделся. Чувство тревоги помалкивало, и я забрался в салон. Вытащил из меченой сумки все оставшиеся причиндалы, кроме «стерлинга», и переложил в чистую. Потом не удержался, достал искатель и проверил Янин подарок. Никаких жучков, разумеется, ни в запонках, ни в зажиме не обнаружилось, и я почувствовал, как щеки заливает краска стыда. Вернулся в такси с преувеличенно бодрым видом.
— Поехали!
Теперь адрес назвала Яна.
Мы пересекли площадь, нырнули под монорельсовую дорогу. Еще через пять минут Яна сказала:
— Остановитесь здесь, пожалуйста.
Я помог ей выбраться из салона, расплатился с водилой, и он, мигнув желтым поворотником, укатил.
— Вон мои окна, Максима. Темные, на четвертом этаже. Видишь?
Я остановился. Но смотрел вовсе не на окна. Возле подъезда стояла телефонная будка, она и привлекла мое внимание. Этой ночью частный детектив Максим Мезенцев еще в отпуске, но после ночи всегда наступает утро.
— Подожди-ка, — — сказал я. — Мне опять нужна твоя помощь. — Я взял Яну за руку и подвел к таксофону. — Сейчас наберу номер, и ты возьмешь трубку. .Спросишь Ингу. Скажешь, что конь в малине будет ждать ее завтра в три часа возле Медного всадника. Запомнила?
— Да.
— Повтори.
Она повторила.
Я вошел в будку, набрал номер и передал трубку Яне.
— Алло! Будьте добры Ингу… Это неважно… Конь в малине просил передать, что будет завтра вас ждать, возле Медного всадника, ровно в три.
Ингин вскрик услышал даже я. Тут же отобрал у Яны трубку, приложил к уху.
— Кто это? Кто говорит? Девушка, куда вы исчезли? Не молчите! Ответьте, девушка!
Я повесил трубку, и мы вошли в подъезд.
Мое новое обиталище оказалось однокомнатным и очень уютным.
— В последнее время тут жила семейная пара, сказала Яна, показывая квартиру. — Но у них вот-вот должен родиться ребенок, и они решили перебраться в жилье побольше. Нравится?
— Лучшего и не придумаешь! По сравнению с меблирашками это хоромы… Сколько я тебе буду должен!
— Нисколько, Максима. — Яна пощупала висящее на стене полотенце, заглянула в шкафчики, открыла холодильник. — Пусто, лишь пачка чаю… Кто эта Инга?
— Наниматель, — почти не соврал я. — Женщина которую мне приходится сейчас работать.
— Молодая?
Я пожал плечами:
— Лет тридцати.
— Это она потеряла из-за тебя голову?
Я с трудом сдержал восклицание. Дьявол, у нас, детективов, хорошо развитая интуиция, но куда ей до женской в любовных вопросах!..
— Она так вскрикнула, — продолжала Яна. — Когда взяла трубку, у нее был совсем сонный голос. А теперь не будет спать до утра.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю! Она тебя любит?
Я вновь пожал плечами.
— А ты ее?
Вместо ответа я сгреб Яну в охапку, зажал поцелуем рот и принялся стаскивать с нее одежду. Увы, это было единственное, чем я мог ее отблагодарить. Она было выгнулась, уперлась кулачками мне в грудь, но я прижал ее спиной к стене, и на этом сопротивление прекратилось.
Здесь не нашлось двуспальной кровати — лишь диван-раскладушка, но мы вполне поместились. Моя благодарность Яне продолжалась долго и была не менее упоительной, чем вчера.
Глава 43
Утром я поднялся вместе с нею. Полуодетые, мы пили на кухне пустой чай и молчали. Яна то и дело посматривала в окно, за которым с криками летали чайки.
— Вообще-то я на работе сегодня отпросилась, — сказала она наконец, по-прежнему не глядя на меня.
— Прости, но мой незапланированный отпуск и так затянулся, — ответил я. — Мне отпроситься нельзя.
— Понимаю. — Яна вздохнула и включила телевизор.
С экрана смотрело залитое кровью лицо Сергея Бакланова.
Я вскочил, выронил чашку, она со звоном разбилась о стол.
Яна вскрикнула, зажала рот.
— …известного криминального журналиста было найдено вчера вечером, в половине одиннадцатого, — сказала дикторша. — Рядом находился труп мужчины, в котором опознали частного детектива Станислава Пучкова, известного в определенных кругах под кличкой Стас. Компетентные органы связывают убийство с профессиональной деятельностью Сергея Бакланова, но следствие намерено отработать и другие версии… А теперь о пожарах.
Я взял себя в руки, отправил в мусорное ведро осколки разбитой чашки. Потом выключил телевизор, снял с вешалки полотенце и принялся вытирать разлитый чай.
— Ты знал его? — спросила Яна дребезжащим голосом.
— Знал, — сказал я, не поднимая глаз — мне очень не хотелось, чтобы она обнаружила перед собой затравленного зверя.
— Я, наверное, должна уйти?
— Да, наверное. — Я выжал полотенце в раковину и снова принялся вытирать стол.
Яна со вздохом поднялась и перебралась в комнату. Было слышно, как она шуршит там одеждой. Потом она вновь появилась на кухне, постояла молча, теребя рукав.
— Ну все, пошла.
— Да, — сказал я. — Не звони сюда и не приходи, пока сам не позвоню.
— А позвонишь? — Ее голос дрожал от тревоги, это была тревога за меня.
— Сумею — позвоню… А если нет…
— Знаю!.. Я сдала комнату незнакомому мужчине, которого встретила в метро. Такая вот легкомысленная особа Яна Пахомова, господин следователь…
Нет, до чего же мне повезло с этой женщиной! Дурак ты, дурак, марсианин Глеб! Удрать от такой супруги за сотни миллионов миль… Я бы ей ноги мыл по вечерам!
— Ключ на тумбочке, в прихожей. А деньги в спальне, на трельяже. Пять тысяч… Хватит?
— Хватит, спасибо! Обязательно верну. В течение десяти дней. Если же не верну, номер ячейки и код ты знаешь. Все, что там лежит, твое.
— Нет уж! — Она отчаянно помотала головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32