Его в упор рассматривала жующая лошадиная морда.
Колдовство чистейшее! Опять влип... Он перекрестился слева направо, а потом справа налево, так как не помнил, что правильнее.
– Ладно, не бойся, – сказала Промеха, выходя из-за лошади.
– И н-не думал.
– Да, мыслей на твоем лице я тоже не приметила. Кого принес?
– Не знаю. По дороге нашел. Помирает он.
– Прямо помирает? Ну-ка, посмотрим.
Старуха подошла к незнакомцу и подняла ворот полушубка.
– М-да. Выглядит не лучшим образом. Она постучала в дверь
– Who's there?
– Камея, этоя. Open please. Дверь осторожно приоткрылась.
– Заноси, пастух, – сказала Промеха.
– Thank you for the invitation.
Промеха секунду молчала, потом рассмеялась.
– А ты за словом в карман не лезешь, – сказала она. – Кто тебя учил староанглийскому?
– Отец.
– И что, пригождается?
– Как видите, – сердито ответил Иржи.
7. УОХОФАХУ ФАХАХ
– Хугиссу, – сказал Хзюка. – Мосос! Ну и ну. Тебя совсем нельзя оставлять без присмотра, о Мартин. Ты же всех хачичеев переколотишь!
Они стояли над убитым.
– Знаешь, что это такое? Мартин повертел вещицу в руках.
– Браслет. Золотой, кажется. Хзюка квакнул.
– Правильно. Больше ничего не знаешь?
– Ну, наверное, такой браслет хачичеи дают не каждому воину.
Хзюка квакнул два раза.
– Да уж, не каждому. Эти браслеты носят воины личной сотни машиша Хо, верховного вождя хачичеев. Страшные головорезы. Лучшие из лучших. Видишь насечки? Каждая черточка означает убитого врага, а их сорок шесть. У меня такого счета нет, Мартин. И такого браслета.
Мартин пожал плечами
– Возьми себе.
Хзюка развел обе руки в стороны, что означало крайнее недоумение.
– Военную добычу никому не дарят. Нельзя. Как же ты прожил с нами столько времени и не знаешь? Это очень оскорбительно – дарить боевой трофей другому. Это значит, что у другого нет храбрости. А у меня она немного есть, я так думаю.
Мартин стукнул свой живот.
– Извини, о Хзюка. Я же не участвовал в ваших войнах.
– А у вас разве не бывает войн?
– Бывают. Но не часто. И у нас другие обычаи.
– Эх, мягкотелый. Давай руку. Не эту, левую. Мартин протянул руку. Хзюка надел браслет.
– Он твой по праву. Хороший был выстрел. Ночью, в темноте, и – прямо в глаз.
– Ты меня учил.
– А ты учился. Теперь если попадешься хачичеям в лапы, они отнесутся к тебе с большим уважением.
– И в чем оно заключается? – подозрительно осведомился Мартин.
Хзюка заквакал.
– Ну, на казнь соберется вся личная сотня Хо.
– Очень приятно.
– А из твоего черепа для хач-машиша сделают чашу. Я так думаю, черепа мягкотелого у него еще нет.
Мартина передернуло. Он снял браслет и размахнулся.
– Э! – сказал Хзюка. – Не вздумай. Ты чего?
– Не желаю я таких почестей.
– А без почестей хачичеи тебя возьмут да и съедят.
– Великий Мосос... Они что, и это могут?
– Запросто.
Мартин оглядел мрачный ночной лес. Он уже не был тихим. С разных сторон слышались шорохи, писк, а из болота доносилось смачное хрумканье. Милые такие звуки простодушной эволюции
– Умеешь ты развеселить, о Хзюка.
– Ладно, не переживай. Хачичеям мы не дадимся. Но пора ехать.
– Через брод? – спросил Мартин, поеживаясь.
– Сих. Через брод мы здесь не пройдем. Охраняется.
– Уже успели?
– Еэ. Сотня воинов. Они уже знают про нас. Прискакали, пока мы возились с деревягами.
– Ты подслушал?
– Из-за этого я и задержался, – виновато сказал Хзюка. – Хотелось узнать побольше.
– Что-то важное?
– Еэ. Хачичеи действительно пошли войной на сивов.
– Как же так? Племена ведь объединяются против нас, мягкотелых.
– Не все. С хачичеями воевали и наши деды, и наши прадеды. Не знаю, смогут ли сивы хоть когда-нибудь объединиться с хачичеями.
– Но сивы воевали и с другими племенами.
– Не так, Мартин, не так. Хачичеи не берут в плен даже уффиких. Они уже уничтожили три племени. Теперь хотят уничтожить сивов.
– Надеюсь, мы немного им мешаем.
– Мешаем. Сотню воинов на себя оттянули, а с дюжину вообще убили. Может, и побольше, шуссы здорово потоптали лагерь. Мы хорошо поработали, о Мартин.
– Ну, я убил только одного.
– Зато какого. Он стоил не меньше десятка. А как ты орал! Знаешь, тебе хачичеи прозвище придумали.
– Мне? И это успели?
– Успели. Они быстрые. А зовут тебя Уохофаху Фахах. Дьявол-Кричащий-в-Ночи, вот как. Сильно ты им запомнился!
Мартин рассмеялся.
– Когда-то я пел в опере Мефистофеля. Но никогда не представлял, что буду иметь успех у хачичеев
– Пел где?
– Да в опере. Это такой большой шатер, где поют.
– Офсах? – поразился Хзюка. – Мужчины?
– И офсах, и уффиких. Мягкотелые имеют равные права вне зависимости от пола.
– Великий Мосос! Ты хочешь сказать, что офса у вас может... может готовить пищу для уффики, что ли?
– Еэ. И бывает, что получше самой уффики.
– Вот уж нашел чем гордиться! Дикие у вас обычаи, – с отвращением сказал ящер.
Мартин с трудом удержался от смеха.
– Осуждаешь?
– Что толку? Вы же не схаи.
– А может, мы просто больше любим своих уффиких.
– Любить уффиких нужно, – внушительно сказал Хзюка. – И как можно чаще, в разных позах. Чтобы грусть у них не заводилась. Только вот власти им давать нельзя. Ни в коем случае.
– Это почему?
– Смеешься? Они же машишами быть захотят. Где у них ум? Перессорятся сами, да еще и офсах своих перессорят. Вот твой машиш Бернар, он же офса?
– Офса, офса. Только сыновей у него нет, и после него править будет принцесса Юлия, самая настоящая уффики.
– Да вы с ума посходили! Жабокряк ее знает, что она натворит, ваша принсесса! Нет, ну учудили!
– Успокойся, – сказал Мартин. – Не все племена мягкотелых признают за уффики равные права с офса.
– Ну, слава Мососу. Есть, значит, и среди вас мудрые. Ладно, поехали. Нас уже догоняют, я подслушал разговоры. Восемнадцать по следу идут. Это многовато даже для Дьяво-ла-Кричащего-в-Ночи. Учти, нас преследуют два десятка, каждый из которых потерял по воину. Это значит, что оставшиеся должны или убить нас, или сами погибнуть. Да еще у брода сотня сидит! – Новости у тебя – одна другой лучше.
– То ли еще будет, – утешил схай. – Чем глубже пасть, тем больше зубы. Тут ничего нового. Все в порядке, не то что у вас. Нет, учудили! Уффикимашиш. Ушугу шаша. И так спокойно об этом говоришь!
– Да нет в этом ничего страшного, о Хзюка.
– Как это нет? Великий Мосос! А рожать кто будет?!
И он еще долго бормотал себе под нос доводы против женского пола.
Они сменили шуссов, прибавили ходу. Часа через два Хзюка решил переправиться через Хач вплавь.
– Эй, эй! – встревожился Мартин. – А заглотай?
– Вода холодная, с гор течет.
– Ну и что?
– О Мосос! Заглотай не любят холодной воды!
– М-да, – огорчился Мартин. – И как я мог такое не знать.
Вода и в самом деле оказалась сильно прохладной. Мартин посинел, а Хзюка одеревенел. Тем не менее они переправлялись через реку еще пять раз, неизменно возвращаясь на восточный берег. Но в шестой Хзюка приказал оставаться на западном.
– Пора стелать прифал, – просипел он. – Саотно посмотрим этих токоняльсиков.
– А сможем потом убеж-жать? – трясясь, спросил Мартин. – Когда увидим токоняльсиков?
– Хачичеи толжны устать. Фряд ли спали ночью. Уп... упешим.
Спрятав шуссов подальше от берега, они залегли среди густых стеблей травовидного мха и принялись есть. Хзюка серьезно решил не оставлять Мартина без присмотра.
– А то мне ни одного сотника не достанется, – проворчал он.
Давал понять, что не сомневается в доблести мягкотелого. Мартин усмехнулся и хлопнул себя по колену
Хачичеи появились ближе к вечеру. Их было семнадцать.
– Плохо, – прошептал Хзюка. – Одного отправили за подмогой. Завтра сразу по обоим берегам пойдут.
Враги долго топтались у воды. Им явно не хотелось в очередной раз без толку переплывать холодную реку. Потеряв полчаса, они в конце концов отправились дальше, решив поискать следы на своей, восточной стороне, поскольку все пять предыдущих переправ заканчивались именно на этом берегу.
– Очень хорошо, – сказал Хзюка. – Отползаем.
– А если бы они переправились?
– Ну, подстрелили бы двоих-троих.
– А потом?
– Потом бы убежали. Быстро-быстро.
– М-да, – сказал Мартин. – Могли и не убежать. Шуссы у нас тоже устали.
– Это верно, – сказал Хзюка, думая о своем. – Устали. Особенно вон те, четверо. Давай-ка их свяжем одним поводом.
– Зачем?
– Сейчас увидишь.
Связав животных, Хзюка изо всех сил принялся хлестать их плетью и хлестал до тех пор, пока шуссы не вырвались. Обезумев от боли, они напролом понеслись через папоротники. След оставили такой, что только слепой не заметит.
– Думаешь, хачичеи пойдут за ними? – спросил Мартин. Хзюка тщательно замел свои собственные следы.
– Хо! А что же им еще делать останется? Ты меня удивляешь, Мартин. Иногда ты очень умный... – тут он замялся, – а иногда просто храбрый.
Мартина эта фраза весьма позабавила. Столь учтивых речей от Хзюки ему еще не перепадало. Сближаемся, брат рептилий, сближаемся, подумал он. Деликатность появляется. Нет, от гуманизму не уйдешь, Dino ты мой sapiens. Отставать лишь от тебя не надо, только и всего. Ты из меня едва схая не сделал. А я из тебя, глядишь, мягкотелого сделаю. Начнешь еще просвещать сородичей, мил-человек! С двумя оставшимися шуссами они вновь перебрались на восточную сторону реки, но на берег выходить не стали. Вместо этого по отмели поднялись шагов на триста вверх по течению Хача и спрятались на лесистом островке.
– Слушай, Мартин. У нас есть лишь два шусса. Но остался всего один переход до гор. Пока хачичеи бегают, мы немного отдохнем. Только после остановок не будет. Понял?
– Не со всех сторон. В горах шуссы тоже нужны.
– Только до льдов. Дальше нужны свои ноги.
– Хог. Теперь понял.
– Тогда спи.
– А ты?
– Потом.
Мартин знал, что с Хзюкой по выносливости тягаться бесполезно, поэтому спорить не стал. Ничего, подумал он, засыпая, мое все впереди. Придет конец и Схайссам. Хорошо, если раньше, чем нам...
Хачичеи вернулись после заката. Они вконец устали, ехали едва-едва, но по обоим берегам одновременно – девять по правому, восемь по левому. С большим сожалением Мартин разбудил Хзюку, которому удалось поспать от силы часа полтора. Если тот вообще спал, а не просто лежал с закрытыми глазами.
Хзюка плеснул в лицо горсть воды и молча принялся наблюдать.
В это время отряд, ехавший по западному берегу, остановился.
– Так, – кивнул Хзюка. – Нашли следы.
Среди хачичеев возник короткий спор. О чем они говорили, услышать было нельзя, но жесты выдавали крайнюю досаду.
Хзюка приглушенно квакнул.
– Их командиру теперь здорово влетит, – сообщил он. Отряд с восточного берега быстро переправился через Хач.
Но не весь. Четверо воинов остались стеречь переправу и ждать подмоги, которая, вероятно, должна была появиться вот-вот. Остальные быстрым шагом удалились по следу шуссов, которых прогнал Хзюка. Тот довольно квакнул:
– Спеси-то поубавилось! Четверых против нас оставили. В два раза чтобы больше было. Хе-хе. Ну, пусть трясутся.
Они отвязали своих шуссов, прошли островок до его северной оконечности. Там, под прикрытием лесистого мыса, спокойно переправились на восточный берег. По многочисленным хачичеевским следам поехали в сторону гор.
– Можно пока не торопиться, – сказал Хзюка. – Полночи у нас в запасе, побережем шуссов.
Опасаясь хищников, он выбрал путь несколько в стороне от реки, берега которой обильно поросли лесами сигиллярий, древовидных папоротников, хвощей. Мартин тоже знал, что именно в таких зарослях поблизости от воды любят отдыхать ррогу.
Потом пришлось уклониться еще больше к востоку, в объезд небольшого стойбища хачичеев. Дальше они так и держались на порядочном расстоянии от реки. И все же неприятной встречи избежать не удалось.
В середине ночи, чтобы сократить дорогу, Хзюка решил напрямик пересечь рощу сигиллярий. Вот там и спал средних размеров ррогу. Он очень разозлился, когда его потревожили. Пришлось удирать. К счастью, у зверя не было большого аппетита и довольно скоро он повернул восвояси.
– Очень хорошо, – отдышавшись, сказал Хзюка.
– Ох! Что хорошего? Хзюка квакнул.
– Представляешь, как этот ррогу встретит хачичеев? Они же пойдут по нашим следам!
Несмотря на усталость, Мартин рассмеялся. Потом спросил:
– А когда нас догонят?
– Утром.
– Кажется, все неприятности в Схайссах случаются именно по утрам
– Хе-хе. Неужели тебе у нас не нравится, воин Мартин? Хзюка сделал широкий жест:
– Красота ведь. И не соскучишься. Чего еще надо для офса?
– Да много чего. Баня, например. Но больше всего мне нравится быть живым, о Хзюка.
– Ну и будешь. Почему сомневаешься?
– Да как же не сомневаться. Утром хачичеи нас догонят. А что потом?
– Потом самое опасное время. Только мы будем уже перед самыми горами, а хачичеи умучаются.
– Я – тоже, – вяло сказал Мартин. Хзюка опять квакнул.
– Терпи, мягкотелый. А то принсесса ваша огорчится. Нет, ну учудили! Хотел бы я с ней поговорить. Неужели умная?
Под утро пошел дождь. Свежий, прохладный ливень, с громом и молниями, а не тот теплый душик, который схаи привыкли считать дождем, который даже порядочную лужу на горячей земле оставить не может. Мартин с наслаждением подставлял лицо струям и ловил небесную влагу ртом.
Утомленные шуссы брели медленно. Горы скрывались в низких тучах, но местность становилась все более холмистой. Между холмами извивались многочисленные ручьи с берегами, густо поросшими лесом. Тут было недолго напороться либо на ррогу, либо на охотничий отряд хачичеев, поэтому Хзюка озабоченно вертелся в седле. Наконец знаком показал на ближайший холм, предлагая подняться.
С вершины видимость оказалось не слишком дальней, мешал все тот же дождь. Впереди вроде никого не было. А вот позади...
– Догоняют, – сказал более зоркий Мартин.
– Уже? Кажется, у них появился толковый командир. Сколько?
– Ох, много. Десятков пять или шесть
– Ага, подмога пришла. Давай есть.
– Есть? -Еэ.
– Но мы же потеряем время.
– Э, Мартин! На войне побеждает тот, кто находит время поесть и поспать. Скоро нам потребуются все силы. Да и шуссы пусть хоть немного передохнут.
Когда они покончили со скудной трапезой, Хзюка отстегнул заветную фляжку. Поднес к своему ушному отверстию, побулькал и протянул Мартину.
– Два глотка. Больше нельзя.
Потом подумал, отхлебнул сам и повеселел.
– Все, Мартин. Вперед! Кухун им нас поймать!
– Кухун, кухун, – благодушно согласился Мартин. – Только вот кому?
Они спустились с холма и погнали шуссов. Но к горам местность повышалась, и утомленные животные вскоре перешли на шаг. Тем не менее они вовремя успели въехать в ущелье, опередив хачичеев километра на полтора.
По дну ущелья петляла узкая тропа. Сверху нависали огромные, почти отвесные скалы. Они были похожи на великанов, склонившихся, чтобы получше рассмотреть жалких двуногих.
Хзюка сложил над головой ладони.
– Помоги нам, Мосос!
– Да, – сказал Мартин. – Пожалуйста. Будь так добр. Если не очень затруднит...
Ущелье расширилось. Тропа вилась вдоль шумной речушки. По бокам, на склонах, появились милые, голубые, такие приятные для глаза тянь-шаньские ели. Некоторым из них явно перевалило за сто лет.
– Дурацкие деревья, – сказал Хзюка.
Несмотря на сейсс, он пребывал в неважном настроении.
– Что тебя тревожит? – спросил Мартин
Под лапами шуссов стали попадаться самые настоящие цветы, нечто вроде клевера. Видимо, эволюционно более совершенная земная флора теснила растительность Схайссов в относительно прохладных местах. Ящер свесился с седла, сорвал цветок, растер его в лапах и подозрительно принюхался.
– Меня тревожит то, Мартин, что ваши растения побеждают наших. А еще непонятно, смогу ли я вернуться домой.
– С растениями поделать ничего не могу, о Хзюка. А вернуться тебе я помогу.
Хзюка хмыкнул.
– Чтобы вернуться, надо еще уехать.
Хачичеи давненько уже маячили позади. Они ехали довольно медленно, не торопились. Поднимались неровной цепью поперек ущелья. Каждый вел в поводу запасного шусса.
Хзюка оглянулся.
– Уверены, что возьмут нас. Когда прижмут к снегам, – пояснил он.
– Из этого ущелья есть только один выход?
– Еэ. И у нас один выход. Только другой, и хачичеи этого еще не поняли.
Ущелье постепенно суживалось. Речка превратилась в ручей с ледяной водой. Каждый раз, когда приходилось его переходить, шуссы зябко поджимали то одну, то другую лапу. Шусс Мартина неожиданно захромал.
– Ну что ж ты, Мосос...
– Бросай всю поклажу, – приказал Хзюка. – Только оружие оставь.
Подумал и выдал:
– Разумное существо от неразумного отличается оружием.
– Только этим? – усмехнулся Мартин.
– Вот чудак! Нет, конечно. Еще засадами.
Сверху быстро спустился туман. Стало совершенно непонятно, на каком расстоянии находится погоня. Хромающий шусс двигался все медленнее. А тропа исчезла, приходилось подниматься прямо по густой траве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Колдовство чистейшее! Опять влип... Он перекрестился слева направо, а потом справа налево, так как не помнил, что правильнее.
– Ладно, не бойся, – сказала Промеха, выходя из-за лошади.
– И н-не думал.
– Да, мыслей на твоем лице я тоже не приметила. Кого принес?
– Не знаю. По дороге нашел. Помирает он.
– Прямо помирает? Ну-ка, посмотрим.
Старуха подошла к незнакомцу и подняла ворот полушубка.
– М-да. Выглядит не лучшим образом. Она постучала в дверь
– Who's there?
– Камея, этоя. Open please. Дверь осторожно приоткрылась.
– Заноси, пастух, – сказала Промеха.
– Thank you for the invitation.
Промеха секунду молчала, потом рассмеялась.
– А ты за словом в карман не лезешь, – сказала она. – Кто тебя учил староанглийскому?
– Отец.
– И что, пригождается?
– Как видите, – сердито ответил Иржи.
7. УОХОФАХУ ФАХАХ
– Хугиссу, – сказал Хзюка. – Мосос! Ну и ну. Тебя совсем нельзя оставлять без присмотра, о Мартин. Ты же всех хачичеев переколотишь!
Они стояли над убитым.
– Знаешь, что это такое? Мартин повертел вещицу в руках.
– Браслет. Золотой, кажется. Хзюка квакнул.
– Правильно. Больше ничего не знаешь?
– Ну, наверное, такой браслет хачичеи дают не каждому воину.
Хзюка квакнул два раза.
– Да уж, не каждому. Эти браслеты носят воины личной сотни машиша Хо, верховного вождя хачичеев. Страшные головорезы. Лучшие из лучших. Видишь насечки? Каждая черточка означает убитого врага, а их сорок шесть. У меня такого счета нет, Мартин. И такого браслета.
Мартин пожал плечами
– Возьми себе.
Хзюка развел обе руки в стороны, что означало крайнее недоумение.
– Военную добычу никому не дарят. Нельзя. Как же ты прожил с нами столько времени и не знаешь? Это очень оскорбительно – дарить боевой трофей другому. Это значит, что у другого нет храбрости. А у меня она немного есть, я так думаю.
Мартин стукнул свой живот.
– Извини, о Хзюка. Я же не участвовал в ваших войнах.
– А у вас разве не бывает войн?
– Бывают. Но не часто. И у нас другие обычаи.
– Эх, мягкотелый. Давай руку. Не эту, левую. Мартин протянул руку. Хзюка надел браслет.
– Он твой по праву. Хороший был выстрел. Ночью, в темноте, и – прямо в глаз.
– Ты меня учил.
– А ты учился. Теперь если попадешься хачичеям в лапы, они отнесутся к тебе с большим уважением.
– И в чем оно заключается? – подозрительно осведомился Мартин.
Хзюка заквакал.
– Ну, на казнь соберется вся личная сотня Хо.
– Очень приятно.
– А из твоего черепа для хач-машиша сделают чашу. Я так думаю, черепа мягкотелого у него еще нет.
Мартина передернуло. Он снял браслет и размахнулся.
– Э! – сказал Хзюка. – Не вздумай. Ты чего?
– Не желаю я таких почестей.
– А без почестей хачичеи тебя возьмут да и съедят.
– Великий Мосос... Они что, и это могут?
– Запросто.
Мартин оглядел мрачный ночной лес. Он уже не был тихим. С разных сторон слышались шорохи, писк, а из болота доносилось смачное хрумканье. Милые такие звуки простодушной эволюции
– Умеешь ты развеселить, о Хзюка.
– Ладно, не переживай. Хачичеям мы не дадимся. Но пора ехать.
– Через брод? – спросил Мартин, поеживаясь.
– Сих. Через брод мы здесь не пройдем. Охраняется.
– Уже успели?
– Еэ. Сотня воинов. Они уже знают про нас. Прискакали, пока мы возились с деревягами.
– Ты подслушал?
– Из-за этого я и задержался, – виновато сказал Хзюка. – Хотелось узнать побольше.
– Что-то важное?
– Еэ. Хачичеи действительно пошли войной на сивов.
– Как же так? Племена ведь объединяются против нас, мягкотелых.
– Не все. С хачичеями воевали и наши деды, и наши прадеды. Не знаю, смогут ли сивы хоть когда-нибудь объединиться с хачичеями.
– Но сивы воевали и с другими племенами.
– Не так, Мартин, не так. Хачичеи не берут в плен даже уффиких. Они уже уничтожили три племени. Теперь хотят уничтожить сивов.
– Надеюсь, мы немного им мешаем.
– Мешаем. Сотню воинов на себя оттянули, а с дюжину вообще убили. Может, и побольше, шуссы здорово потоптали лагерь. Мы хорошо поработали, о Мартин.
– Ну, я убил только одного.
– Зато какого. Он стоил не меньше десятка. А как ты орал! Знаешь, тебе хачичеи прозвище придумали.
– Мне? И это успели?
– Успели. Они быстрые. А зовут тебя Уохофаху Фахах. Дьявол-Кричащий-в-Ночи, вот как. Сильно ты им запомнился!
Мартин рассмеялся.
– Когда-то я пел в опере Мефистофеля. Но никогда не представлял, что буду иметь успех у хачичеев
– Пел где?
– Да в опере. Это такой большой шатер, где поют.
– Офсах? – поразился Хзюка. – Мужчины?
– И офсах, и уффиких. Мягкотелые имеют равные права вне зависимости от пола.
– Великий Мосос! Ты хочешь сказать, что офса у вас может... может готовить пищу для уффики, что ли?
– Еэ. И бывает, что получше самой уффики.
– Вот уж нашел чем гордиться! Дикие у вас обычаи, – с отвращением сказал ящер.
Мартин с трудом удержался от смеха.
– Осуждаешь?
– Что толку? Вы же не схаи.
– А может, мы просто больше любим своих уффиких.
– Любить уффиких нужно, – внушительно сказал Хзюка. – И как можно чаще, в разных позах. Чтобы грусть у них не заводилась. Только вот власти им давать нельзя. Ни в коем случае.
– Это почему?
– Смеешься? Они же машишами быть захотят. Где у них ум? Перессорятся сами, да еще и офсах своих перессорят. Вот твой машиш Бернар, он же офса?
– Офса, офса. Только сыновей у него нет, и после него править будет принцесса Юлия, самая настоящая уффики.
– Да вы с ума посходили! Жабокряк ее знает, что она натворит, ваша принсесса! Нет, ну учудили!
– Успокойся, – сказал Мартин. – Не все племена мягкотелых признают за уффики равные права с офса.
– Ну, слава Мососу. Есть, значит, и среди вас мудрые. Ладно, поехали. Нас уже догоняют, я подслушал разговоры. Восемнадцать по следу идут. Это многовато даже для Дьяво-ла-Кричащего-в-Ночи. Учти, нас преследуют два десятка, каждый из которых потерял по воину. Это значит, что оставшиеся должны или убить нас, или сами погибнуть. Да еще у брода сотня сидит! – Новости у тебя – одна другой лучше.
– То ли еще будет, – утешил схай. – Чем глубже пасть, тем больше зубы. Тут ничего нового. Все в порядке, не то что у вас. Нет, учудили! Уффикимашиш. Ушугу шаша. И так спокойно об этом говоришь!
– Да нет в этом ничего страшного, о Хзюка.
– Как это нет? Великий Мосос! А рожать кто будет?!
И он еще долго бормотал себе под нос доводы против женского пола.
Они сменили шуссов, прибавили ходу. Часа через два Хзюка решил переправиться через Хач вплавь.
– Эй, эй! – встревожился Мартин. – А заглотай?
– Вода холодная, с гор течет.
– Ну и что?
– О Мосос! Заглотай не любят холодной воды!
– М-да, – огорчился Мартин. – И как я мог такое не знать.
Вода и в самом деле оказалась сильно прохладной. Мартин посинел, а Хзюка одеревенел. Тем не менее они переправлялись через реку еще пять раз, неизменно возвращаясь на восточный берег. Но в шестой Хзюка приказал оставаться на западном.
– Пора стелать прифал, – просипел он. – Саотно посмотрим этих токоняльсиков.
– А сможем потом убеж-жать? – трясясь, спросил Мартин. – Когда увидим токоняльсиков?
– Хачичеи толжны устать. Фряд ли спали ночью. Уп... упешим.
Спрятав шуссов подальше от берега, они залегли среди густых стеблей травовидного мха и принялись есть. Хзюка серьезно решил не оставлять Мартина без присмотра.
– А то мне ни одного сотника не достанется, – проворчал он.
Давал понять, что не сомневается в доблести мягкотелого. Мартин усмехнулся и хлопнул себя по колену
Хачичеи появились ближе к вечеру. Их было семнадцать.
– Плохо, – прошептал Хзюка. – Одного отправили за подмогой. Завтра сразу по обоим берегам пойдут.
Враги долго топтались у воды. Им явно не хотелось в очередной раз без толку переплывать холодную реку. Потеряв полчаса, они в конце концов отправились дальше, решив поискать следы на своей, восточной стороне, поскольку все пять предыдущих переправ заканчивались именно на этом берегу.
– Очень хорошо, – сказал Хзюка. – Отползаем.
– А если бы они переправились?
– Ну, подстрелили бы двоих-троих.
– А потом?
– Потом бы убежали. Быстро-быстро.
– М-да, – сказал Мартин. – Могли и не убежать. Шуссы у нас тоже устали.
– Это верно, – сказал Хзюка, думая о своем. – Устали. Особенно вон те, четверо. Давай-ка их свяжем одним поводом.
– Зачем?
– Сейчас увидишь.
Связав животных, Хзюка изо всех сил принялся хлестать их плетью и хлестал до тех пор, пока шуссы не вырвались. Обезумев от боли, они напролом понеслись через папоротники. След оставили такой, что только слепой не заметит.
– Думаешь, хачичеи пойдут за ними? – спросил Мартин. Хзюка тщательно замел свои собственные следы.
– Хо! А что же им еще делать останется? Ты меня удивляешь, Мартин. Иногда ты очень умный... – тут он замялся, – а иногда просто храбрый.
Мартина эта фраза весьма позабавила. Столь учтивых речей от Хзюки ему еще не перепадало. Сближаемся, брат рептилий, сближаемся, подумал он. Деликатность появляется. Нет, от гуманизму не уйдешь, Dino ты мой sapiens. Отставать лишь от тебя не надо, только и всего. Ты из меня едва схая не сделал. А я из тебя, глядишь, мягкотелого сделаю. Начнешь еще просвещать сородичей, мил-человек! С двумя оставшимися шуссами они вновь перебрались на восточную сторону реки, но на берег выходить не стали. Вместо этого по отмели поднялись шагов на триста вверх по течению Хача и спрятались на лесистом островке.
– Слушай, Мартин. У нас есть лишь два шусса. Но остался всего один переход до гор. Пока хачичеи бегают, мы немного отдохнем. Только после остановок не будет. Понял?
– Не со всех сторон. В горах шуссы тоже нужны.
– Только до льдов. Дальше нужны свои ноги.
– Хог. Теперь понял.
– Тогда спи.
– А ты?
– Потом.
Мартин знал, что с Хзюкой по выносливости тягаться бесполезно, поэтому спорить не стал. Ничего, подумал он, засыпая, мое все впереди. Придет конец и Схайссам. Хорошо, если раньше, чем нам...
Хачичеи вернулись после заката. Они вконец устали, ехали едва-едва, но по обоим берегам одновременно – девять по правому, восемь по левому. С большим сожалением Мартин разбудил Хзюку, которому удалось поспать от силы часа полтора. Если тот вообще спал, а не просто лежал с закрытыми глазами.
Хзюка плеснул в лицо горсть воды и молча принялся наблюдать.
В это время отряд, ехавший по западному берегу, остановился.
– Так, – кивнул Хзюка. – Нашли следы.
Среди хачичеев возник короткий спор. О чем они говорили, услышать было нельзя, но жесты выдавали крайнюю досаду.
Хзюка приглушенно квакнул.
– Их командиру теперь здорово влетит, – сообщил он. Отряд с восточного берега быстро переправился через Хач.
Но не весь. Четверо воинов остались стеречь переправу и ждать подмоги, которая, вероятно, должна была появиться вот-вот. Остальные быстрым шагом удалились по следу шуссов, которых прогнал Хзюка. Тот довольно квакнул:
– Спеси-то поубавилось! Четверых против нас оставили. В два раза чтобы больше было. Хе-хе. Ну, пусть трясутся.
Они отвязали своих шуссов, прошли островок до его северной оконечности. Там, под прикрытием лесистого мыса, спокойно переправились на восточный берег. По многочисленным хачичеевским следам поехали в сторону гор.
– Можно пока не торопиться, – сказал Хзюка. – Полночи у нас в запасе, побережем шуссов.
Опасаясь хищников, он выбрал путь несколько в стороне от реки, берега которой обильно поросли лесами сигиллярий, древовидных папоротников, хвощей. Мартин тоже знал, что именно в таких зарослях поблизости от воды любят отдыхать ррогу.
Потом пришлось уклониться еще больше к востоку, в объезд небольшого стойбища хачичеев. Дальше они так и держались на порядочном расстоянии от реки. И все же неприятной встречи избежать не удалось.
В середине ночи, чтобы сократить дорогу, Хзюка решил напрямик пересечь рощу сигиллярий. Вот там и спал средних размеров ррогу. Он очень разозлился, когда его потревожили. Пришлось удирать. К счастью, у зверя не было большого аппетита и довольно скоро он повернул восвояси.
– Очень хорошо, – отдышавшись, сказал Хзюка.
– Ох! Что хорошего? Хзюка квакнул.
– Представляешь, как этот ррогу встретит хачичеев? Они же пойдут по нашим следам!
Несмотря на усталость, Мартин рассмеялся. Потом спросил:
– А когда нас догонят?
– Утром.
– Кажется, все неприятности в Схайссах случаются именно по утрам
– Хе-хе. Неужели тебе у нас не нравится, воин Мартин? Хзюка сделал широкий жест:
– Красота ведь. И не соскучишься. Чего еще надо для офса?
– Да много чего. Баня, например. Но больше всего мне нравится быть живым, о Хзюка.
– Ну и будешь. Почему сомневаешься?
– Да как же не сомневаться. Утром хачичеи нас догонят. А что потом?
– Потом самое опасное время. Только мы будем уже перед самыми горами, а хачичеи умучаются.
– Я – тоже, – вяло сказал Мартин. Хзюка опять квакнул.
– Терпи, мягкотелый. А то принсесса ваша огорчится. Нет, ну учудили! Хотел бы я с ней поговорить. Неужели умная?
Под утро пошел дождь. Свежий, прохладный ливень, с громом и молниями, а не тот теплый душик, который схаи привыкли считать дождем, который даже порядочную лужу на горячей земле оставить не может. Мартин с наслаждением подставлял лицо струям и ловил небесную влагу ртом.
Утомленные шуссы брели медленно. Горы скрывались в низких тучах, но местность становилась все более холмистой. Между холмами извивались многочисленные ручьи с берегами, густо поросшими лесом. Тут было недолго напороться либо на ррогу, либо на охотничий отряд хачичеев, поэтому Хзюка озабоченно вертелся в седле. Наконец знаком показал на ближайший холм, предлагая подняться.
С вершины видимость оказалось не слишком дальней, мешал все тот же дождь. Впереди вроде никого не было. А вот позади...
– Догоняют, – сказал более зоркий Мартин.
– Уже? Кажется, у них появился толковый командир. Сколько?
– Ох, много. Десятков пять или шесть
– Ага, подмога пришла. Давай есть.
– Есть? -Еэ.
– Но мы же потеряем время.
– Э, Мартин! На войне побеждает тот, кто находит время поесть и поспать. Скоро нам потребуются все силы. Да и шуссы пусть хоть немного передохнут.
Когда они покончили со скудной трапезой, Хзюка отстегнул заветную фляжку. Поднес к своему ушному отверстию, побулькал и протянул Мартину.
– Два глотка. Больше нельзя.
Потом подумал, отхлебнул сам и повеселел.
– Все, Мартин. Вперед! Кухун им нас поймать!
– Кухун, кухун, – благодушно согласился Мартин. – Только вот кому?
Они спустились с холма и погнали шуссов. Но к горам местность повышалась, и утомленные животные вскоре перешли на шаг. Тем не менее они вовремя успели въехать в ущелье, опередив хачичеев километра на полтора.
По дну ущелья петляла узкая тропа. Сверху нависали огромные, почти отвесные скалы. Они были похожи на великанов, склонившихся, чтобы получше рассмотреть жалких двуногих.
Хзюка сложил над головой ладони.
– Помоги нам, Мосос!
– Да, – сказал Мартин. – Пожалуйста. Будь так добр. Если не очень затруднит...
Ущелье расширилось. Тропа вилась вдоль шумной речушки. По бокам, на склонах, появились милые, голубые, такие приятные для глаза тянь-шаньские ели. Некоторым из них явно перевалило за сто лет.
– Дурацкие деревья, – сказал Хзюка.
Несмотря на сейсс, он пребывал в неважном настроении.
– Что тебя тревожит? – спросил Мартин
Под лапами шуссов стали попадаться самые настоящие цветы, нечто вроде клевера. Видимо, эволюционно более совершенная земная флора теснила растительность Схайссов в относительно прохладных местах. Ящер свесился с седла, сорвал цветок, растер его в лапах и подозрительно принюхался.
– Меня тревожит то, Мартин, что ваши растения побеждают наших. А еще непонятно, смогу ли я вернуться домой.
– С растениями поделать ничего не могу, о Хзюка. А вернуться тебе я помогу.
Хзюка хмыкнул.
– Чтобы вернуться, надо еще уехать.
Хачичеи давненько уже маячили позади. Они ехали довольно медленно, не торопились. Поднимались неровной цепью поперек ущелья. Каждый вел в поводу запасного шусса.
Хзюка оглянулся.
– Уверены, что возьмут нас. Когда прижмут к снегам, – пояснил он.
– Из этого ущелья есть только один выход?
– Еэ. И у нас один выход. Только другой, и хачичеи этого еще не поняли.
Ущелье постепенно суживалось. Речка превратилась в ручей с ледяной водой. Каждый раз, когда приходилось его переходить, шуссы зябко поджимали то одну, то другую лапу. Шусс Мартина неожиданно захромал.
– Ну что ж ты, Мосос...
– Бросай всю поклажу, – приказал Хзюка. – Только оружие оставь.
Подумал и выдал:
– Разумное существо от неразумного отличается оружием.
– Только этим? – усмехнулся Мартин.
– Вот чудак! Нет, конечно. Еще засадами.
Сверху быстро спустился туман. Стало совершенно непонятно, на каком расстоянии находится погоня. Хромающий шусс двигался все медленнее. А тропа исчезла, приходилось подниматься прямо по густой траве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36