А. Писанко
ШАНС
Фантастическая повесть
- Пока все идет хорошо, - оптимистически
заметил пьяный маляр, падая с самого верха
телевизионной вышки.
(из малоизвестного анекдота
недавнего времени)
На кухне было холодно. Сергей передернул плечами и притронулся к батареям
- чуть тепленькие. Он вернулся в комнату, быстро скинул с себя рубаху и
надел свитер, который, как правило, никогда не снимал на ночь. Зима
выдалась необычайно холодная, и вечером, перед сном, его всегда знобило. А
тут еще это чертово отопление барахлит!
Он снова прошел на кухню, поставил чайник на плитку и неожиданно вспомнил
свои семейные ужины - совсем недавние, будто это было только вчера. Тяжело
вздохнул и сел на стул. И что за супруга ему досталась? Чуть что - сразу из
дому, к родителям! Ни выпить, ни друзей привести - наказание да и только! А
на этот раз совсем сдурела - уже третий месяц, как ушла. Ни слуху ни духу!
Прямо беда. Он зло сплюнул. Плевок получился воздушный, ненастоящий.
Чертыхнулся, не зная на кого, - то ли на неудавшийся плевок, то ли на
неудавшуюся женитьбу,- достал из тумбочки бумажный сверток, вытряхнул из
него три засохших пряника, подумал, поджав губы, и один вернул обратно.
Затем налил стакан чаю, старательно размочил в нем свой нехитрый ужин и
неторопясь проглотил. После вынул пачку "Астры", достал сигарету, опять
подумал, теперь выпятив губы, и извлек оттуда "бычок", а сигарету положил
обратно. Закурил, посидел немного в задумчивости, потом встал, стряхнул со
стола крошки, бросил грязный стакан в раковину и, позевывая, направился в
спальню.
...Удар пришелся точно в лоб. Сергей вскинул руки и рухнул в вязкую
вонючую жижу. Трясина неохотно окутала беспомощное, судорожно трепыхающееся
тело - и он стал медленно погружаться в цепкое отвратительное месиво.
Задыхаясь и захлебываясь, Сергей почему-то не в силах был даже
вскрикнуть, отчаянно заголосить, позвать на помощь - рот открывался, но
звука не было. А может, он просто не слышал его - оглох от страха, жуткого,
всеохватывающего, в один миг превратившего его в жалкое, никчемное,
совершенно беспомощное существо.
Помощь пришла нежданно-негаданно, и ужас, который вот-вот должен был
охватить Все его еще цепляющееся за жизнь сознание, вдруг сделался, как бы,
сторонним, несущественным и казался ничтожно малым по сравнению с другим,
более реальным, более ощутимым, а точнее - огромной трехпалой чешуйчатой
ручищей, неожиданно ниспадшей откуда-то сверху, грубо схватившей его за
шиворот и резко, со смачным чмоканьем извлекшей его мокрое трепыхающееся
тело из болота, затем слегка помотавшей им из стороны в сторону, словно
стряхивая с него старую, давно опостылевшую ей грязь, и после чего небрежно
швырнувшей его... на койку.
Сергей вздрогнул, по мокрому от холодного пота телу пробежала судорога, и
- он окончательно проснулся.
Страшно болела голова. "Опять нализался до чертиков, - сипло простонало
где-то глубоко, казалось, на самых задворках его еще не совсем
освободившегося от пьяного угара сознания. - Никак, третий день поливаю...
С чего бы это, а?"
Последние слова он, кажется, произнес вслух, ибо вздрогнул от
неприятного, режущего слух звука- простуженный хрип его гортани
окончательно вернул ему ощущение реальности: горьковатый привкус во рту,
тошнотворный комок в горле, усталое разбитое тело и - никакой перспективы
все это исправить, а проще говоря - опохмелиться.
А может все же что-то осталось? Он с кряхтением и натугой оторвал
непослушное тело от кровати, свесил на пол ноги, выставив вперед корявые,
потрескавшиеся темными бороздами ногти, нагло торчащие сквозь огромные
дырки в грязных вонючих носках, и хмуро огляделся.
Комната мало походила на жилье семейного человека. Все было вверх
тормашками. Словно туг только что пронеслось стадо разъяренных буйволов.
Значит, искать не стоит - еще вчера все перерыл, в надежде найти тот
недостающий глоток, которого, мк правило, всегда не хватало.
Скользнул взглядом по столу, стульям, полу - везде валялись пустые
бутылки, флаконы из-под одеколона, консервные банки, обгрызки селедки,
хлеба. Все было раскидано, разбросано, растоптанно- выходит. Маринка опять
ушла. Куда?..
Е-ех, ядрена!..- отчаянно мотнул головой Сергей и замер, уставившись в
одну точку. И словно только теперь осознал происшедшее до конца, до
испепеляющей жути в груди; он удивленно вскинул слезящиеся глаза в сторону
засиженного мухами окошка и повторил, но уже со стоном и безысходностью: -
...ядрена твою мать! Опять к старикам ушла, что ли?
Поморщился, поскалился, затем поднялся и, пошатываясь, поплелся в ванную.
Пил воду долго, жадно, взахлеб. А когда чуть-чуть притушил огонь в желудке,
глянул в зеркало. И-не узнал себя. Оттуда таращилась незнакомая одут/
ловатая физиономия. Ее сероватые, с припухшими оболами глаза округлились и
удивленно воткнулись в Сергея. Но когда он уловил огромную темно-бордовую
рваную борозду, идущую через ее широкий морщинистый лоб, взор
подозрительного типа в зеркале вдруг недоуменно вспыхнул матово-желтыми
белками глаз и, прерываясь нервной дрожью красноватых век, неожиданно
испустил яркую искру испуга и отвращения.
Сергей машинально дотронулся до раны - и сморщился от боли.
- Где это я так?..- обескураженно простонало изображение в зеркале.
Сергей дернул головой, прикрыл глаза ладонью, затем осторожно отвел ее в
сторону и снова устремил свой взор вперед. Там по-прежнему красовалась
незнакомая физиономия. - Господи, да что же это?!.
Он отпрянул от зеркала, зажмурился до боли в глазах, не решаясь открыть
их снова. "С ума схожу что ли? - лихорадочно засвербило у него в голове. -
Нет! Нет. Спокойно, спокойно... Это все от пьянки. Этой чертовой пьянки!
Будь она неладна... Но почему я запил? Почему?!."
Он медленно разомкнул веки, поднял голову и посмотрел прямо перед собой.
Из зеркала все также таращилась чужая морда.
Сергей потянулся лицом к зеркалу, оскалился зловещей улыбкой, выпучил
свои налившиеся кровью глаза, и - неожиданно голова чужака резко дернулась
ему навстречу. Раздался хруст ломающегося стекла - и рожа в зеркале
расслоилась четкими белыми змейками. Мозг окутала тошнотворная мутная рябь,
однако перед тем, как рухнуть на пол, Сергей все же успел злорадно
ухмыльнуться.
... Чешуйчатая лапа аккуратно опустила его на землю, поправила воротник,
за который держала, осторожно, даже ласково, словно что-то любимое,
дорогое, пошлепала его но заду, отодвигая подальше от вонючей трясины, и
исчезла в пугающе низких ядовито-черных облаках.
Сергей резко тряхнул головой, надеясь снова узреть перед собой знакомые
очертания родного жилища, но вместо этого еще сильнее разбудоражил
похмельные рези в висках и еще отчетливее почувствовал приторно-гниловатый
запах трясины.
- Кажись допился до ручки! - обессиленно выдохнул он и осторожно
приподнялся на колени. Вокруг витали иссине-грязноватые блики тугого
тумана. Разрываясь и дробясь, словно рваные хлопья сырой заплесневелой
ваты, они тягуче стелились меж неестественно высоких столбов
жжено-коричневых кочек окутывая следом уродливые и разветвленные, будто
сплетенные стебли гигантского моха, жгуче-красные коренья каких-то
экзотических болотных растений. Вдалеке виднелись синевато-белые шапки
зубчатых гор.
Вдруг сзади раздался подозрительный скрежет чего-то шевелящегося. Сергей
вскочил на ноги и резко оглянулся - на него надвигалась грязно-липкая гора
бородавчатого мяса. Неожиданно она разверзлась острой расщелиной и в один
миг превратилась в огромную клыкастую пасть с пурпурно-кровавым
дышлом-пропастью.
Сергей испуганно отпрянул к моху-кустарнику и на мгновение замер,
ошарашено выпучив глаза на чудовище. И если бы еще секунду он помедлил, то
огромная лента-язык тотчас пришлепнула бы его своей клейкой вонючей слизью
и еще тепленького быстренько перенесла бы в свою бездонную пасть-жаровню.
Но он вовремя увернулся, и извивающийся шлейф языка извергнулся мимо,
прямо в острые шипы кустарника. Зверь взревел, -то ли от боли, то ли от
злости, - и вдруг вынес свое змеевидное тело из болота.
К удивлению Сергея, оно оказалось намного меньше головы. Извиваясь
судорожными волнами, чудовище вознесло голову метров на двадцать, чуть ли
ни к самым облакам, распахнуло мощное бронированное веко, показывая свой
единственный квадратный глаз на лбу, и, казалось, удивленно уставилось на
чужака разноцветным сетчатым зрачком. Затем снова приоткрыло пасть, дыхнуло
на Сергея жарким сероватым облаком и неожиданно... расхохоталось.
Сначала это был безобидный снисходительный хохоток, но постепенно он
перерос в вибрирующий стук отбойного молотка, потом стал напоминать
прогазовку допотопного трактора, а через минуту уже мог соперничать с ревом
реактивного двигателя. Клокот-хохот все нарастал, и Сергею невольно
пришлось зажать уши ладонями. Но это не помогло. И когда уже, наверное,
вот-вот должны были лопнуть его перепонки, это чудовищное ржанье
прекратилось. Но вместо его появилось еще более ошеломляющее продолжение -
все вокруг загромыхало, задрожало, а через секунду земля разошлась в
стороны и на месте болота враз выросла огромная, полого восходящая гора. И
Сергей не сразу сообразил, что чудовище наконец показало свое настоящее
тело, а то была лишь шея, - и только когда зверь встал на все свои четыре
трехпалые перепончатые лапы-колонны, взметнув покрытое серебристой чешуей
тело с двумя небольшими веероподобными крыльями по бокам еще метров на
двадцать вверх, - теперь уже действительно вплотную к тяжелым черным
облакам, - он это окончательно понял. Да, пред ним предстало живое существо
невиданных размеров! Сергея это так потрясло, что он даже на какое-то время
забыл об опасности и о том, где находится. Его заворожила,
загипнотизировала эта огромная гора мускулов. Зверь был неотразим в этой
несокрушимой, величественной позе, его могучее тело сияло своей, особенной,
неповторимой красотой, и Сергей невольно залюбовался им, и даже слегка
улыбнулся от восхищения.
Но онемелое любование исполинским красавцем продолжалось не долго.
Лапа-платформа приподнялась, повисла над головой Сергея и- резко пошла
вниз. Сергей зажмурился и, обезумев от страха, что есть силы заорал. А
когда открыл глаза - увидел, что он... опять дома, распластанный на полу.
С минуту полежал не двигаясь, потом повертел головой по сторонам,
приподнялся, потрогал кровоточащую рану на лбу, вытер рассеченную о стекло
щеку и уже более внимательно огляделся. Вокруг валялись осколки разбитого
зеркала. Снова зажмурился, тряхнул головой и, наконец, встал.
- Господи, да что же это со мной?!. - даже голос был как будто не его-
какой-то надорванный, с хрипотцой, словно простуженный.
Он вновь тряхнул головой, тяжело повздыхал и, скривившись- то ли от
головной боли, то ли от тяжелых дум, - поплелся на кухню, намереваясь через
силу что-нибудь проглотить.
На кухне был такой же кавардак, как и во всей квартире. Пошарил по
кастрюлям, нашел остатки вчерашнего, а может быть и позавчерашнего борща,
отпил наваристую жидкость прямо через край, крякнул, словно после рюмки
водки, и опустился на стул. Взгляд тупо уставился в пространство, тело и
душу окутала вялость, безразличие. Ничего не хотелось делать или куда-то
стремиться. Хотелось только одного - спокойствия. Чтобы вот так, -
безучастно, отрешенно, - сидеть и бессмысленно созерцать перед собой
затуманенным взором потемневший от пыли, но некогда крахмально-белый угол
кухни.
И когда голова его уже основательно отяжелела от надвигающейся похмельной
дремоты и стала постепенно клониться набок, раздался мелодичный писк
зуммера.
Звонили в дверь.
Сергей вздрогнул, поднял голову, поморщился: если жена - значит, опять
истерика. Вздохнул и поковылял открывать дверь.
Однако на пороге стоял незнакомый мужчина средних лет в легкой белой
шляпе с короткими полями, простенький полотнянный костюм серого цвета
мешковато свисал с его небольших угловатых плеч.
Мужчина вежливо приподнял шляпу, сверкнул живыми черными глазами и певуче
изрек:
- Серж Зеин?
- Он самый, - тихо промямлил хозяин квартиры и, удивленно оглядев
незнакомца, недовольно поправил: - Только не Серж, а Сергей...
- Это одно и то же, - бесстрастно констатировал тот. - Разрешите войти? А
то одет я по-легкому, живу рядом... Так можно?
- Валяйте, если охота. - Сергей криво свел щеку и отошел в сторону.
- Извините, я не представился, - пропел незнакомец, когда вошел в
прихожую и снял шляпу, - Герман Стив, журналист.
- Чем же это я заинтересовал иностранную прессу? - не без сарказма
полюбопытствовал Сергей, однако в глазах его появился живой огонек.
- Что вы, что вы! - возопил незнакомец, решительно замахав руками. -
Какой я иностранец!.. - И растянув сочные розовые губы, продолжил: - Просто
мальчишеская привычка подражать всему закардонному. Это мой псевдоним.
Настоящая моя фамилия Стивакин, а зовут Геннадий. Я корреспондент
независимой газеты...
- Ну и что из этого! - со злостью вставил Сергей. Его вдруг затошнило, и
он снова сморщился. - Чего вы передо мной расписываетесь? Какого черта вам
нужно от меня? Мне некогда!..
- Может, пройдем в комнату и присядем? - неожиданно предложил
корреспондент. Его нахальный взгляд колко уставился в опухшую физиономию
хозяина квартиры.
Сергей вновь перекосил лицо, не теперь уже не от тошноты, а от вдруг
снизошедшего на его несчастную голову чего-то неприятного, скверного,
непонятного, - и теперь уже в этой, реальной жизни, - однако не взорвался,
не заорал что есть силы, чтобы тот немедленно убирался восвояси, а нервно
дернул головой и неожиданно тихо обронил:
- Ладно, проходите.
Стив проворно и с какой-то необычайной легкостью, словно паря в воздухе и
почти не касаясь пола своими мощными импортными ботинками, проскользнул в
комнату, сел на стул и, сморщив лоб, огляделся.
- Уф, какой у вас тут беспорядок! - И уставил на Сергея ухмыляющуюся
физиономию.
- Так мне нравится, - бросил тот с вызовом, скрестил на груди руки и
добавил строго: - Так какое у вас дело?
- Видите ли, - гость пожевал губами, - я один из тех, кто вас защищает.
- Чево-чево? - не понял Сергей.
- Я один из тех, кто вас защищает, оберегает от всевозможных
нежелательных и опасных для вашей жизни обстоятельств.
Сергей какое-то время смотрел на него не моргая, затем неожиданно прыснул
и расхохотался.
- Ты!.. Ты меня!.. Защищаешь?!. Господи, умру со смеху! - Он всплеснул
руками и снова уставился на странного гостя. - Извольте узнать: от кого?
- Зря смеетесь, - выдохнул Стив. - Лучше сядьте и спокойно все
выслушайте.
- Ну хорошо, хорошо. - Сергей уселся на диван напротив гостя, вытер
рукавом выступившие от хохота слезы и вытаращился на того все еще
улыбающимися глазами. - Спасибо, вы согнали с меня скуку, да и башка, вроде
бы, не так стала раскалываться.
- Не торопитесь благодарить - может ругать сейчас будете. - Кожа на щеках
гостя вдруг задубела, натянулась как на барабане, а острые, словно ножи,
скулы всплеснулись желваками.
- Ничего, валяйте. - Однако блеск в глазах Сергея вмиг изменился, и они
уже настороженно уткнулись в Стива.
- В общем, так. - Гость звонко шлепнул ладонями по своим коленям. - Я
представитель секции связи одной могущественной иноцивилизаций!
- Чево-чево? - вновь не понял хозяин квартиры и приподнялся.
- Перед вами инопланетянин, - сообщил работник независимой прессы с
укором, а точнее, с обидой: до чего же непонятливый народ - эти аборигены!
- И именно я один из тех, кто всячески оберегает вас от враждебной вам
группировки космических биопиратов!
Сергей замер в полусогнутом виде, затем резко опустился на диван,
пристально посмотрел на сидящего перед ним человека, скривил поцарапанную
щеку, -то ли в улыбке, то ли в нервном тике, - и наконец вымолвил:
- Ты бы шел отсюда, мужик, а?
- Все правильно,- разочарованно выдохнул небожитель и развел руками, -
так и должно быть. Поверить в это, разумеется, трудно. Но,- он
многозначительно поднял указательный палец, - вы поверите нам.
- Это еще почему?
Стив помолчал, опустив глаза, затем резко вскинул их на Сергея и
высокопарно изрек:
- Мне известен ваш сегодняшний сон! И я знаю что именно поразило вас в
нем!
Сергей вздрогнул и еле слышно обронил:
- И что же именно?
- Чудовище. Правильно? - Его глаза прищуро ощупали Сергея.
- Д...да, - через силу выдавил тот и, вмиг насторожившись, сразу же
почувствовал, как по его спине пробежала неприятная волна мурашек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11