Эта самая наука, своими "этими самыми" методами более-менее убедительно доказывает, что ни о какой коррекции со стороны мадисты речи быть не может. Ну да бог с ней. Эта схватка бульдогов под ковром без знания бульдожьего языка все равно не имеет смысла. Все нюансы этих противостояний станут понятными, когда мы дойдем до оркариумной версии мадисты, - милых сердцу и душе родных аритаборских умозаворотов.
А пока вернемся к нашим проявлениям, которые фактически воплощают в себе все способы контакта, не связанные с инфополями. Это не обязательно будет что-то гуманоидоподобное. Это может быть что угодно и как угодно, но везде и всегда проявление будет стараться подстроиться под свою жертву, органично вписаться в ее окружающую среду. С этой целью заинтересованная субстанция никогда не поленится проанализировать досконально предмет своего интереса, прежде чем пойти на контакт. И, если она решит, что вид гуманоида наиболее убедителен, постарается выглядеть на все сто. К примеру, жертва, прожив свои двадцать с чем-то лет на Земле, повидала столько-то европейцев, африканцев, китайцев, индусов и подсознательно сформировала в своем представлении некий среднестатистический образ межрасового биотипа. Именно этот "биотип" мадиста-контактер и "оденет" на себя, как парадный смокинг на прием к английской королеве или что-нибудь близкое к этому на свой вкус, но никогда не позволит себе нарушить правила этикета и явиться в обличье европейца к африканскому аборигену, который в жизни не видел белых людей. Его внимание будет сосредоточено на жертве постоянно, независимо от обстоятельств, даже если он будет занят, казалось бы, совершенно посторонними вещами. Он, как крючок удочки, может быть невидим под водой, но не уплывет от нее дальше натянутой лески. Энергетические помехи в этой зоне могут совсем отсутствовать, а могут проявиться с такой силой, что уничтожат инфоархивы в радиусе энергетического поля мадисты. А энергетическое поле может быть колоссальным и, главное, без всякого злого умысла в отношении окружающего мира. Все зависит от внутренних процессов проявления, в то время как эти процессы целиком и полностью посвящены объекту интереса. Издержками подобных контактов принято считать уже упомянутые ранее "раздвоения призрака", которые приключаются лишь с самими контактерами. Рикошетом здесь не перепадает никому, даже если находишься в контакте с мадистой больше, чем истинный контактер. Чаще всего это несчастье случается по причине неправильной реакции контактера на происходящее, особенно если он отдает себе отчет, с чем именно имеет дело. Те же, кто отделался легким испугом, подвержены иного рода напастям: они до конца своих дней будут считаться "мечеными", мадистопровокационными, а окружающие будут готовы к тому, что форма этих провокаций может носить какой угодно характер. Для существа Ареала такая метка практически пожизненна: через миллионы лет, через несколько жизненных циклов, через сброс памяти практически до ноля она все равно останется на своем месте, поскольку носителем ее является не что иное, как субстанция личности. Фактуриалу проще - он может унести ее с собой в могилу, а может передать по наследству (здесь имеется в виду "гуминомное" наследство - не от родителей к детям, а несколько иным способом, который в этой тетради рассмотрен не будет). Для сторонников теории переселения душ надо особо отметить, что "меченые" души совершенно точно никакому перевоплощению не подлежат. Хоть в самой теории перевоплощения я лично ничего противоречащего логике не нахожу. Зато нахожу объяснение кальтиатскому переводу термина "мадиста" как "ведущего за собой смерть". Но что роднит между собой всех без исключения "меченых" существ, невзирая на происхождение, - это их, если так можно выразиться, мадистоозабоченное мировосприятие - неистребимая зацикленность на мадисту в любой сфере деятельности.
Кальтиатам это знакомо на собственной шкуре. Тем, разумеется, кто остался в живых и сохранил свои природные навыки манипуляции в Естественных полях, пройдя несколько мутационных барьеров, способных выбить саму генетическую программу этих существ из версии WW. Не буду описывать деталей заката цивилизации. Сообщу лишь, что последнее поколение кальтиатов в буквальном смысле последнее. Им проще, чем кому бы то ни было, распроститься с жизнью навсегда, и после их ухода этот расовый биотип невосстановим. Их родина отныне - зона, закрытая для жизни, обнесенная "колючим забором", сквозь который не допускаются даже линейные навигаторские транзиты. И все, что осталось от Кальты, ныне курсирует на сумасшедших скоростях по пространству ареала, сшибая все, что только попадается на пути. Во всяком случае, ни одно препятствие до сей поры пропущено не было.
Глава 15
- Должен поставить вас в известность, - предупредил Суф, - того и гляди, сюда свалится Нур-Кальтиат. Готовьтесь. Но Феликса эта новость нисколько не взволновала. К ней были готовы все, а потому сидели в полной прострации на пилотской палубе пригнанного из Хаброна корабля, который, в свою очередь, чинно курсировал по дальней орбите Аритабора. - Где мы будем принимать их величество? - спросил Матлин и дождался, пока молчание станет пессимистически безнадежным. - Нет идей? Можно подготовить для него лабораторию и убраться с глаз долой... чтобы не мешать. - Нет, - возразил Баю, - нет такой силы, которая способна спустить в Аритабор Кальтиата. - Думаешь, у него аллергия на посредников? - Если они встретятся с Раисом - мы будем не нужны. Мы и не заметим, как они без нас договорятся. - Их светлость однажды заявила, что не имеет ничего общего с аритаборскими "ключниками", - вспомнил Матлин, - а предпочитает посредников практикующих. К тому же если Нур действительно катится сюда, - он перевел взгляд на Суфа и глядел на него, пока Суф не подтвердил эту душеспасительную новость, - значит, что-то его заинтересовало... Он вынужден будет нам помочь. - Разумеется, - согласился Баю. - Сколько у нас времени до его визита? Суф поглядел на свои навигационные схемы, и лицо его исказила гримаса глубокого соболезнования. - Ну... если он так и будет лететь кувырком во все стороны... - Что ты ожидал от Кальтиата? - удивился Баю. - Может, он это делает первый раз в жизни? - ... То через десять часов, - предположил Суф, - не раньше. - Прекрасно, - обрадовался Матлин, - у нас есть время поработать. - Он устроился в кресле так поспешно, будто речь шла не о десяти часах, а о десяти минутах. - Что мы еще можем сделать? - Суф, решивший под шумок испариться, был пойман на пороге лифта. - Я буду очень признателен, если ты встретишь Кальтиата на своем "вездеходе". Не хотелось бы, чтобы он нечаянно пролетел мимо. "Это последний раз, когда ты мною командуешь, лягушонок", - сказал ему взгляд Суфа. "Клянусь", - пообещал в ответ взгляд Матлина и обратился к Голли. - Ты... - Он задумался, потерял мысль и безуспешно пытался поймать ее в дебрях сознания, пока приборная панель не подтвердила, что корабль Суфа покинул зону контакта. - Это еще что? Панорама должна быть в точности та, которую видел Альба, - очнулся Матлин и снова опустил голову на подлокотник. Баю лениво поменял картинку. - Сколько лет ты не спал? - Сто миллиардов лет, - признался Матлин. - И еще столько же времени мне не придется этого делать. - У нас масса времени, - намекнул Баю, но упрямый Феликс отрицательно замотал головой. - Нур не должен узреть тебя в таком виде. Час сна вернул бы тебе равновесие чувств. Что мы можем делать теперь? Только ждать?.. Феликс еще раз отрицательно помотал головой, но без прежней решимости. Может, оттого, что голова отяжелела от концентрации идей, а может, потому, что увещевания Баю упали на благодатную почву. - Его замучат кошмары, - предположил Голли, но Баю указал лучом перчатки на полусонного Матлина. - Давай-ка усыпи его. - Как? - Не скромничай, акрусианин. Ты лучше меня знаешь как... Сделай с ним то, что ты делаешь с отцом, когда хочешь ночью кататься на лыжах. - Я только лечу его от бессонницы. - Прекрасно. Не мне тебя учить обращаться с землянами. Давай же... погляди, какой благодарный пациент. Его всего-то слегка подтолкнуть... Голли вздохнул, представляя себе последствия. После такого рода терапевтических процедур отец гонялся за ним с ремнем по заповеднику. Реакцию Феликса Голли не мог прогнозировать, но глаза Баю выжидающе блестели над пультом сенсорной панели. - Что ты задумал? - шепотом спросил акрусианин.
Пилотский отсек медленно погрузился во мрак, в котором светилось лишь звездное небо купола да бледно-желтый световой треугольник, одной вершиной которого была панорама индикатора, вытащенного из комплекта лаборатории, другой - навигационная панель, а третьей - спящая голова Матлина в контуре индикаторного проектора. - Сколько лет он не видел сны о Земле? - рассуждал Баю, прохаживаясь в контуре треугольника. - Сколько лет он не говорит на своем языке и уверен, что настоящий огонь розового цвета? Знаешь, Голл, если мне когда-нибудь понадобится ментальный эталон землянина, я использую тебя... - В качестве суррогата, - предположил Голл. - Лучше суррогат, чем оригинал такого низкого качества. Он собрался моделировать мыслительные импульсы землян. На каком материале? Не понимаю. Он хочет получить сразу все... одним нажатием кнопки. Он верит, что любого уровня проблемы решаются элементарно, стоит только найти нужный пульт... - Понятия не имею, чего он хочет, - признался Голли, указывая на спящую голову. - Домой... - тихо прошептала голова и перевернулась на другое ухо. - Куда? - завис над ней черноглазый гуманоид. - На Землю? В ЦИФ? Куда? - Домой, - сердито повторил Матлин. - Он спит или бредит? Голли пожал плечами: - Для землян это одно и то же. - Может, он болен? - Болен. Они все больны одной болезнью - ощущением бренности бытия. Признать это нормальным состоянием проще, чем излечиться. - Куда он хочет отсюда уйти? - удивлялся Баю. - Зачем? Объясни! Ты ведь знаешь о них кое-что, Голл Гренс. - Я тоже так думал, но каждый новый землянин удивляет меня тем, что принципиально отличается от предыдущего. - Знаешь, что удивляет в людях меня, - сказал Баю шепотом, будто опасаясь, что спящий Фрей может его услышать, - они живут так, будто первые и последние. Будто до них не было ничего и после них ничего не будет. - Знаешь, что меня в людях восхищает, - также шепотом добавил Гренс, - их способность пренебрегать невозможным... Они не чувствуют своего предела, а достигнув его, становятся глухими, слепыми, беспомощными, но остаются такими же целеустремленными. - Это характерно для фактуры, - согласился Баю. - Ярко выраженный индивидуализм с полным набором амбиций. - Амбиций вселенского масштаба. - Им полезно. - Полезно для чего? - не понял Голл. - Для иллюзии, что он первый и последний? Что после него ничего не будет? - Это не мое дело. Но честно скажу, Фрею не завидую. С первого дня нашего знакомства отдал бы все, чтобы не оказаться на его месте. Представить не могу, как он здесь выживает. - Относительно комфортно, - предположил Голли, - как артист, свалившийся со сцены, с фактурным набором условных рефлексов. Все происходящее с ним считает фатальным процессом и отказывается брать на себя ответственность... Он желает продолжать играть, потому что ощущает себя частью процесса. - Я желаю домой, - прорычал Матлин, и голова черноглазого гуманоида переместилась к навигационной панели. - Видел? Ну и как сие понимать? Акрусианин, объясни эту картинку. На стартовой отметке дрожал едва уловимый импульс "навигатора". - Ты подключался? - спросил Голли, разворачивая панель. - Что ты... когда это я прикасался к вашим машинам... - импульс навигатора оформился в маловыразительный сигнал, на который не реагировала ни одна из рабочих панелей. - Что это такое? - Ничего существенного. Обычная помеха. Может, нам изменили орбиту, а может... - он подозрительно посмотрел на спящего Феликса. - Может, - предположил Баю, - ты тоже начинаешь пренебрегать невозможным? Разве земляне способны давать на пульт телепатические импульсы? - Земляне вряд ли... - А мадиста? Голл Гренс развернул сигнал и проанализировал обстановку. - Нет, левый импульс. Скорее всего, сместилась орбита, "навигатор" запросил новую координату. Таким маневром корабль нельзя выбить в дрейф. Для землянина без опыта пилотажа - нереально. - А для мадисты? - Каким "ключом" он пользовался? - Он не пользовался ключом. Он просто сказал, что хочет домой. "Хочу домой", - говорит. - "Домой" и все... - А ну-ка, буди его... - всполошился Голли.
Очнувшись, Матлин некоторое время сидел, мало соображая, свесив ноги со своего любимого кресла, и отчаянно тряс головой, будто стараясь навести в ней порядок. - Черт знает что такое... - наконец сформулировал он преамбулу своих сновидений, - я искал какую-то дверь. Будто меня заперли, а дверь исчезла. - Как тогда, когда ты в первый раз попал в ЦИФ и не мог вылезти из оболочки? - спросил Голл. - Вспомни! Возможно, ты моделировал импульсы Альбы. Надо точно знать, что происходило в его голове, тогда можно будет реставрировать сигнал. - Я тебе объясняю, это был склеп из деревянных бревен, наподобие того, что построил твой отец. Мне надо было выбраться наружу. Но, кроме зеркала, в комнате не было ничего. - А в зеркале... Что было в зеркале? - Рожа моя там была, - нервничал Матлин, - что там еще могло быть? - Одна только рожа? - Нет, десять штук в шеренгу... Баю, что у вас произошло? - Это у вас произошло, - заметил Баю, - в Аритаборе все спокойно. - Не знаю, объяснял тебе Суф или нет, - сказал Голли, - в навигации есть команда, "выход из замкнутого контура" называется. Редкая команда, но, если Альбе каким-то образом удалось модифицировать ее на пульт, могло произойти мгновенное растормаживание управляющих панелей. Это значит перекодировка в системе "навигатора". Это значит, что на некоторый срок корабль мог зависнуть в дрейфе. - Погоди, погоди, - испугался Матлин, - ну и... каким образом происходит выход из этого "замкнутого контура"? - Образом... так называемой зеркальной агравитации, - вздохнул Голли. - Какой?.. - Дождемся Кальтиата, - предложил Баю. - Он объяснит тебе и "зеркальную агравитацию", и растормаживание панелей. Не будем изобретать то, что знали до нас. - Нет, я хочу понять, - настаивал Матлин, - Альба мог сорвать корабль с орбиты одним телепатическим импульсом? После того, как ты привязал его намертво!.. Это так? - А еще, - продолжил Баю, - у Кальтиатов можно выпросить прибор, который моделирует зеркальную агравитацию. Интересная штука. Казалось бы, зеркало как зеркало. А в нем, оказывается, смещена временная координата. Гениально и просто. Мадистологи ловят на него всю нечисть. Дело в том, что смещенная временная координата на мадистогенные проявления не действует. Они универсальны во всех временных ипостасях. - Наоборот, - поправил Голли, - "нечисть" разнолика в единой ипостаси, а потому в зеркалах не отражается, даже в обычных. - Но эти зеркала, в отличие от обычных, разбить невозможно. - Что? - переспросил Матлин. - Очень прочные зеркала? Кальтиаты сделают - никакая мадиста не разобьет. - Я не это хочу понять, - стоял на своем Матлин, а виноватый Голл Гренс не находил достойных аргументов в свою защиту. - Оставь в покое акрусианина, - заступился Баю. - Ты поспал. А он сто миллиардов лет не может рядом с тобой расслабиться. - К тому же, - добавил в свою защиту Голли, - мы не уверены, что это импульсы Альбы. Сам подумай, Феликс, что в тебе человеческого? Разве ты способен моделировать импульсы землянина? - Решено, - постановил Матлин, - в следующий раз подопытным будешь ты.
Глава 16
С появлением трехметрового Кальтиата на пилотской палубе сразу стало тесно и непривычно светло. Голли перенял привычку Суфа работать в полумраке, но от свечения двигательного кокона Кальтиата не то что навигаторам, даже Матлину некуда было спрятать глаза. Нур-Кальтиат, запеленавшись в три слоя защитных полей, был почти невидим, абсолютно невосприимчив к суете в пилотской, вызванной его появлением, и долго не подавал признаков жизни. Только сенсорный луч, ощупывающий архивные панели, свидетельствовал о том, что на палубе все-таки мадистолог, а не рождественская елка. Нур высасывал из архива все подряд, "отплевываясь", и снова прикладывая свой "шланг" к чему попало, вплоть до, казалось бы, бессмысленных записей болтовни Голли с Альбой по дороге из ЦИФа в Аритабор. Проглотив на десерт результаты последних опытов с импульсами, он немедленно ощупал находящийся здесь же импульсный индикатор и, не найдя более ничего "съедобного", втянул щупальцу обратно. Защитные контуры один за другим свернулись и повисли тонким обручем вокруг воображаемой поясницы, а акустическая маска наконец-таки обозначила место, которое все присутствующие должны были считать лицом. Первый же критический "взгляд" был устремлен на Матлина, который и без того готов был рухнуть от усталости и перенапряжений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
А пока вернемся к нашим проявлениям, которые фактически воплощают в себе все способы контакта, не связанные с инфополями. Это не обязательно будет что-то гуманоидоподобное. Это может быть что угодно и как угодно, но везде и всегда проявление будет стараться подстроиться под свою жертву, органично вписаться в ее окружающую среду. С этой целью заинтересованная субстанция никогда не поленится проанализировать досконально предмет своего интереса, прежде чем пойти на контакт. И, если она решит, что вид гуманоида наиболее убедителен, постарается выглядеть на все сто. К примеру, жертва, прожив свои двадцать с чем-то лет на Земле, повидала столько-то европейцев, африканцев, китайцев, индусов и подсознательно сформировала в своем представлении некий среднестатистический образ межрасового биотипа. Именно этот "биотип" мадиста-контактер и "оденет" на себя, как парадный смокинг на прием к английской королеве или что-нибудь близкое к этому на свой вкус, но никогда не позволит себе нарушить правила этикета и явиться в обличье европейца к африканскому аборигену, который в жизни не видел белых людей. Его внимание будет сосредоточено на жертве постоянно, независимо от обстоятельств, даже если он будет занят, казалось бы, совершенно посторонними вещами. Он, как крючок удочки, может быть невидим под водой, но не уплывет от нее дальше натянутой лески. Энергетические помехи в этой зоне могут совсем отсутствовать, а могут проявиться с такой силой, что уничтожат инфоархивы в радиусе энергетического поля мадисты. А энергетическое поле может быть колоссальным и, главное, без всякого злого умысла в отношении окружающего мира. Все зависит от внутренних процессов проявления, в то время как эти процессы целиком и полностью посвящены объекту интереса. Издержками подобных контактов принято считать уже упомянутые ранее "раздвоения призрака", которые приключаются лишь с самими контактерами. Рикошетом здесь не перепадает никому, даже если находишься в контакте с мадистой больше, чем истинный контактер. Чаще всего это несчастье случается по причине неправильной реакции контактера на происходящее, особенно если он отдает себе отчет, с чем именно имеет дело. Те же, кто отделался легким испугом, подвержены иного рода напастям: они до конца своих дней будут считаться "мечеными", мадистопровокационными, а окружающие будут готовы к тому, что форма этих провокаций может носить какой угодно характер. Для существа Ареала такая метка практически пожизненна: через миллионы лет, через несколько жизненных циклов, через сброс памяти практически до ноля она все равно останется на своем месте, поскольку носителем ее является не что иное, как субстанция личности. Фактуриалу проще - он может унести ее с собой в могилу, а может передать по наследству (здесь имеется в виду "гуминомное" наследство - не от родителей к детям, а несколько иным способом, который в этой тетради рассмотрен не будет). Для сторонников теории переселения душ надо особо отметить, что "меченые" души совершенно точно никакому перевоплощению не подлежат. Хоть в самой теории перевоплощения я лично ничего противоречащего логике не нахожу. Зато нахожу объяснение кальтиатскому переводу термина "мадиста" как "ведущего за собой смерть". Но что роднит между собой всех без исключения "меченых" существ, невзирая на происхождение, - это их, если так можно выразиться, мадистоозабоченное мировосприятие - неистребимая зацикленность на мадисту в любой сфере деятельности.
Кальтиатам это знакомо на собственной шкуре. Тем, разумеется, кто остался в живых и сохранил свои природные навыки манипуляции в Естественных полях, пройдя несколько мутационных барьеров, способных выбить саму генетическую программу этих существ из версии WW. Не буду описывать деталей заката цивилизации. Сообщу лишь, что последнее поколение кальтиатов в буквальном смысле последнее. Им проще, чем кому бы то ни было, распроститься с жизнью навсегда, и после их ухода этот расовый биотип невосстановим. Их родина отныне - зона, закрытая для жизни, обнесенная "колючим забором", сквозь который не допускаются даже линейные навигаторские транзиты. И все, что осталось от Кальты, ныне курсирует на сумасшедших скоростях по пространству ареала, сшибая все, что только попадается на пути. Во всяком случае, ни одно препятствие до сей поры пропущено не было.
Глава 15
- Должен поставить вас в известность, - предупредил Суф, - того и гляди, сюда свалится Нур-Кальтиат. Готовьтесь. Но Феликса эта новость нисколько не взволновала. К ней были готовы все, а потому сидели в полной прострации на пилотской палубе пригнанного из Хаброна корабля, который, в свою очередь, чинно курсировал по дальней орбите Аритабора. - Где мы будем принимать их величество? - спросил Матлин и дождался, пока молчание станет пессимистически безнадежным. - Нет идей? Можно подготовить для него лабораторию и убраться с глаз долой... чтобы не мешать. - Нет, - возразил Баю, - нет такой силы, которая способна спустить в Аритабор Кальтиата. - Думаешь, у него аллергия на посредников? - Если они встретятся с Раисом - мы будем не нужны. Мы и не заметим, как они без нас договорятся. - Их светлость однажды заявила, что не имеет ничего общего с аритаборскими "ключниками", - вспомнил Матлин, - а предпочитает посредников практикующих. К тому же если Нур действительно катится сюда, - он перевел взгляд на Суфа и глядел на него, пока Суф не подтвердил эту душеспасительную новость, - значит, что-то его заинтересовало... Он вынужден будет нам помочь. - Разумеется, - согласился Баю. - Сколько у нас времени до его визита? Суф поглядел на свои навигационные схемы, и лицо его исказила гримаса глубокого соболезнования. - Ну... если он так и будет лететь кувырком во все стороны... - Что ты ожидал от Кальтиата? - удивился Баю. - Может, он это делает первый раз в жизни? - ... То через десять часов, - предположил Суф, - не раньше. - Прекрасно, - обрадовался Матлин, - у нас есть время поработать. - Он устроился в кресле так поспешно, будто речь шла не о десяти часах, а о десяти минутах. - Что мы еще можем сделать? - Суф, решивший под шумок испариться, был пойман на пороге лифта. - Я буду очень признателен, если ты встретишь Кальтиата на своем "вездеходе". Не хотелось бы, чтобы он нечаянно пролетел мимо. "Это последний раз, когда ты мною командуешь, лягушонок", - сказал ему взгляд Суфа. "Клянусь", - пообещал в ответ взгляд Матлина и обратился к Голли. - Ты... - Он задумался, потерял мысль и безуспешно пытался поймать ее в дебрях сознания, пока приборная панель не подтвердила, что корабль Суфа покинул зону контакта. - Это еще что? Панорама должна быть в точности та, которую видел Альба, - очнулся Матлин и снова опустил голову на подлокотник. Баю лениво поменял картинку. - Сколько лет ты не спал? - Сто миллиардов лет, - признался Матлин. - И еще столько же времени мне не придется этого делать. - У нас масса времени, - намекнул Баю, но упрямый Феликс отрицательно замотал головой. - Нур не должен узреть тебя в таком виде. Час сна вернул бы тебе равновесие чувств. Что мы можем делать теперь? Только ждать?.. Феликс еще раз отрицательно помотал головой, но без прежней решимости. Может, оттого, что голова отяжелела от концентрации идей, а может, потому, что увещевания Баю упали на благодатную почву. - Его замучат кошмары, - предположил Голли, но Баю указал лучом перчатки на полусонного Матлина. - Давай-ка усыпи его. - Как? - Не скромничай, акрусианин. Ты лучше меня знаешь как... Сделай с ним то, что ты делаешь с отцом, когда хочешь ночью кататься на лыжах. - Я только лечу его от бессонницы. - Прекрасно. Не мне тебя учить обращаться с землянами. Давай же... погляди, какой благодарный пациент. Его всего-то слегка подтолкнуть... Голли вздохнул, представляя себе последствия. После такого рода терапевтических процедур отец гонялся за ним с ремнем по заповеднику. Реакцию Феликса Голли не мог прогнозировать, но глаза Баю выжидающе блестели над пультом сенсорной панели. - Что ты задумал? - шепотом спросил акрусианин.
Пилотский отсек медленно погрузился во мрак, в котором светилось лишь звездное небо купола да бледно-желтый световой треугольник, одной вершиной которого была панорама индикатора, вытащенного из комплекта лаборатории, другой - навигационная панель, а третьей - спящая голова Матлина в контуре индикаторного проектора. - Сколько лет он не видел сны о Земле? - рассуждал Баю, прохаживаясь в контуре треугольника. - Сколько лет он не говорит на своем языке и уверен, что настоящий огонь розового цвета? Знаешь, Голл, если мне когда-нибудь понадобится ментальный эталон землянина, я использую тебя... - В качестве суррогата, - предположил Голл. - Лучше суррогат, чем оригинал такого низкого качества. Он собрался моделировать мыслительные импульсы землян. На каком материале? Не понимаю. Он хочет получить сразу все... одним нажатием кнопки. Он верит, что любого уровня проблемы решаются элементарно, стоит только найти нужный пульт... - Понятия не имею, чего он хочет, - признался Голли, указывая на спящую голову. - Домой... - тихо прошептала голова и перевернулась на другое ухо. - Куда? - завис над ней черноглазый гуманоид. - На Землю? В ЦИФ? Куда? - Домой, - сердито повторил Матлин. - Он спит или бредит? Голли пожал плечами: - Для землян это одно и то же. - Может, он болен? - Болен. Они все больны одной болезнью - ощущением бренности бытия. Признать это нормальным состоянием проще, чем излечиться. - Куда он хочет отсюда уйти? - удивлялся Баю. - Зачем? Объясни! Ты ведь знаешь о них кое-что, Голл Гренс. - Я тоже так думал, но каждый новый землянин удивляет меня тем, что принципиально отличается от предыдущего. - Знаешь, что удивляет в людях меня, - сказал Баю шепотом, будто опасаясь, что спящий Фрей может его услышать, - они живут так, будто первые и последние. Будто до них не было ничего и после них ничего не будет. - Знаешь, что меня в людях восхищает, - также шепотом добавил Гренс, - их способность пренебрегать невозможным... Они не чувствуют своего предела, а достигнув его, становятся глухими, слепыми, беспомощными, но остаются такими же целеустремленными. - Это характерно для фактуры, - согласился Баю. - Ярко выраженный индивидуализм с полным набором амбиций. - Амбиций вселенского масштаба. - Им полезно. - Полезно для чего? - не понял Голл. - Для иллюзии, что он первый и последний? Что после него ничего не будет? - Это не мое дело. Но честно скажу, Фрею не завидую. С первого дня нашего знакомства отдал бы все, чтобы не оказаться на его месте. Представить не могу, как он здесь выживает. - Относительно комфортно, - предположил Голли, - как артист, свалившийся со сцены, с фактурным набором условных рефлексов. Все происходящее с ним считает фатальным процессом и отказывается брать на себя ответственность... Он желает продолжать играть, потому что ощущает себя частью процесса. - Я желаю домой, - прорычал Матлин, и голова черноглазого гуманоида переместилась к навигационной панели. - Видел? Ну и как сие понимать? Акрусианин, объясни эту картинку. На стартовой отметке дрожал едва уловимый импульс "навигатора". - Ты подключался? - спросил Голли, разворачивая панель. - Что ты... когда это я прикасался к вашим машинам... - импульс навигатора оформился в маловыразительный сигнал, на который не реагировала ни одна из рабочих панелей. - Что это такое? - Ничего существенного. Обычная помеха. Может, нам изменили орбиту, а может... - он подозрительно посмотрел на спящего Феликса. - Может, - предположил Баю, - ты тоже начинаешь пренебрегать невозможным? Разве земляне способны давать на пульт телепатические импульсы? - Земляне вряд ли... - А мадиста? Голл Гренс развернул сигнал и проанализировал обстановку. - Нет, левый импульс. Скорее всего, сместилась орбита, "навигатор" запросил новую координату. Таким маневром корабль нельзя выбить в дрейф. Для землянина без опыта пилотажа - нереально. - А для мадисты? - Каким "ключом" он пользовался? - Он не пользовался ключом. Он просто сказал, что хочет домой. "Хочу домой", - говорит. - "Домой" и все... - А ну-ка, буди его... - всполошился Голли.
Очнувшись, Матлин некоторое время сидел, мало соображая, свесив ноги со своего любимого кресла, и отчаянно тряс головой, будто стараясь навести в ней порядок. - Черт знает что такое... - наконец сформулировал он преамбулу своих сновидений, - я искал какую-то дверь. Будто меня заперли, а дверь исчезла. - Как тогда, когда ты в первый раз попал в ЦИФ и не мог вылезти из оболочки? - спросил Голл. - Вспомни! Возможно, ты моделировал импульсы Альбы. Надо точно знать, что происходило в его голове, тогда можно будет реставрировать сигнал. - Я тебе объясняю, это был склеп из деревянных бревен, наподобие того, что построил твой отец. Мне надо было выбраться наружу. Но, кроме зеркала, в комнате не было ничего. - А в зеркале... Что было в зеркале? - Рожа моя там была, - нервничал Матлин, - что там еще могло быть? - Одна только рожа? - Нет, десять штук в шеренгу... Баю, что у вас произошло? - Это у вас произошло, - заметил Баю, - в Аритаборе все спокойно. - Не знаю, объяснял тебе Суф или нет, - сказал Голли, - в навигации есть команда, "выход из замкнутого контура" называется. Редкая команда, но, если Альбе каким-то образом удалось модифицировать ее на пульт, могло произойти мгновенное растормаживание управляющих панелей. Это значит перекодировка в системе "навигатора". Это значит, что на некоторый срок корабль мог зависнуть в дрейфе. - Погоди, погоди, - испугался Матлин, - ну и... каким образом происходит выход из этого "замкнутого контура"? - Образом... так называемой зеркальной агравитации, - вздохнул Голли. - Какой?.. - Дождемся Кальтиата, - предложил Баю. - Он объяснит тебе и "зеркальную агравитацию", и растормаживание панелей. Не будем изобретать то, что знали до нас. - Нет, я хочу понять, - настаивал Матлин, - Альба мог сорвать корабль с орбиты одним телепатическим импульсом? После того, как ты привязал его намертво!.. Это так? - А еще, - продолжил Баю, - у Кальтиатов можно выпросить прибор, который моделирует зеркальную агравитацию. Интересная штука. Казалось бы, зеркало как зеркало. А в нем, оказывается, смещена временная координата. Гениально и просто. Мадистологи ловят на него всю нечисть. Дело в том, что смещенная временная координата на мадистогенные проявления не действует. Они универсальны во всех временных ипостасях. - Наоборот, - поправил Голли, - "нечисть" разнолика в единой ипостаси, а потому в зеркалах не отражается, даже в обычных. - Но эти зеркала, в отличие от обычных, разбить невозможно. - Что? - переспросил Матлин. - Очень прочные зеркала? Кальтиаты сделают - никакая мадиста не разобьет. - Я не это хочу понять, - стоял на своем Матлин, а виноватый Голл Гренс не находил достойных аргументов в свою защиту. - Оставь в покое акрусианина, - заступился Баю. - Ты поспал. А он сто миллиардов лет не может рядом с тобой расслабиться. - К тому же, - добавил в свою защиту Голли, - мы не уверены, что это импульсы Альбы. Сам подумай, Феликс, что в тебе человеческого? Разве ты способен моделировать импульсы землянина? - Решено, - постановил Матлин, - в следующий раз подопытным будешь ты.
Глава 16
С появлением трехметрового Кальтиата на пилотской палубе сразу стало тесно и непривычно светло. Голли перенял привычку Суфа работать в полумраке, но от свечения двигательного кокона Кальтиата не то что навигаторам, даже Матлину некуда было спрятать глаза. Нур-Кальтиат, запеленавшись в три слоя защитных полей, был почти невидим, абсолютно невосприимчив к суете в пилотской, вызванной его появлением, и долго не подавал признаков жизни. Только сенсорный луч, ощупывающий архивные панели, свидетельствовал о том, что на палубе все-таки мадистолог, а не рождественская елка. Нур высасывал из архива все подряд, "отплевываясь", и снова прикладывая свой "шланг" к чему попало, вплоть до, казалось бы, бессмысленных записей болтовни Голли с Альбой по дороге из ЦИФа в Аритабор. Проглотив на десерт результаты последних опытов с импульсами, он немедленно ощупал находящийся здесь же импульсный индикатор и, не найдя более ничего "съедобного", втянул щупальцу обратно. Защитные контуры один за другим свернулись и повисли тонким обручем вокруг воображаемой поясницы, а акустическая маска наконец-таки обозначила место, которое все присутствующие должны были считать лицом. Первый же критический "взгляд" был устремлен на Матлина, который и без того готов был рухнуть от усталости и перенапряжений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72