Как Тарох-о-Бруму удалось это совершить - до сих пор существует двадцать одно различное мнение, плюс множество домыслов и догадок совершенно разнородных по сути. Самое здравое из них заключалось в том, что Бруму удалось нащупать точку дисгармонии и достать ее звуковой волной нужного диапазона. Современники терялись в догадках: "точка дисгармонии" в философии аритаборских мудрецов считалась одной из самых загадочных категорий, неуловимой, как "абсолютная истина", вечным движущим противовесом гармонии бытия. Может, Брум знал о ней больше мудрецов? А может, он сам являлся "точкой дисгармонии"? Как бы то ни было, двадцать хулиганствующих бонтуанцев были в тот же день, согласно легенде, изгнаны из Аритабора. Та же участь в дальнейшем постигла всех бонтуанских последователей.
Хроники 4-й Книги свидетельствуют о том, что со временем, окрепшие в своей "ереси" бонтуанцы, выразили Аритабору претензии на половину статуи якобы исторически и теоретически им причитающуюся. Но ортодоксы запретили нарушать свой новообразовавшийся мемориал, заявив, что он должен остаться в том виде, который есть и ни "исторически", ни "теоретически" разбазариванию не подлежит. Бонтуанцы же проявили настойчивость и добились возможности организованной миссией осмотреть результаты хулиганских деяний одного из своих "основателей цивилизации". - Если вам удастся определить, - заявили посредники, - которая из двух половин теоретически ваша - так и быть, забирайте. Но бонтуанцы, протоптавшись несколько дней в прике, так и не определились в своей теории: ни та, ни другая из половин не отвечала образу сложившихся веками легенд. Легенды оказались дороже, а нетронутый мемориал так и остался историей Аритабора.
Глава 11
Фрей представить себе не мог, какая необходимость заставила его погнаться за этим субъектом. Все от дремучего суеверия и ожиданий, одурманивающе действующих на психику под раскаленным светилом Аритабора. За стеклянным куполом появилась фигура трехметрового длинноволосого горбуна в белых покрывалах и, поманив его рукой, двинулась в пески. Фрей подскочил к стеклу, но воздух за куполом начинал мутнеть и все, что он успел увидеть белую руку горбуна, приглашающую его следовать за собой. Фрей, закутавшись по уши в пескозащитную ткань, выбрался из-под купола, кинулся за ним наугад и вскоре увидел метрах в тридцати впереди себя его горбатую спину и накрытую капюшоном голову. До бури у него была в запасе пара часов. "Что ему надо? Куда он меня ведет?" - Думал Фрей, вглядываясь в удаляющийся белый силуэт, маячащий как пламя свечи в тяжелом, насыщенном пылью воздухе. Но горбун шел вперед, их ноги вязли в песке, и каждый следующий шаг давался трудней предыдущего. Через четверть часа пути купол платформы поглотил песчаный туман, и Фрей лишился последнего ориентира. Сколько они прошли, пока он почувствовал, что дальше идти не в состоянии?.. С каждым шагом ноги по колено уходили в песок все глубже. Фрей остановился, когда понял, что на обратную дорогу может не хватить сил. Горбун опять поманил его. - Ничего не получится, - прокричал Фрей и пока отплевывался от песка, набившегося ему в рот, почувствовал, что проваливается вниз. Стоять на месте было рискованно. С испугу, он попытался выкарабкаться на поверхность - да не тут-то было. Чем энергичнее он барахтался, тем быстрее тонул. Он уже схватился за манжет, как вдруг вспомнил, что оставил его на платформе вместе с одеждой. В Аритаборе было для него жарковато, но не до такой степени, чтобы носить термозащиту, и он предпочитал загорать, а также доверять местным КМ-технологиям и всем разумным существам без разбору. При этом никак не предполагал, что трехметровые горбуны могут оказаться подлыми обманщиками. "Что за помутнение на меня нашло? - cокрушался Фрей. - Сколько раз Суф повторял мне, как первую заповедь: "КМ-манжет должен быть при тебе всегда, что бы ни произошло, даже там, где ты в полной безопасности. Ты можешь раздеться догола, снять с себя кожу, сдать на хранение свои внутренности, даже если от тебя останется полскелета - манжет должен висеть на кости!" И я, идиот, не шевельнув извилиной, ринулся в этот песчаный ад! Зачем? За кем? Ради чего? И не пришло ли время попрощаться, Суф! Ты был мне, черт возьми, лучшим другом! Прощай, Ксар! Али!" - Али!!! - закричал он изо всех сил. - Потрясающе целительное звукосочетание. Али!!! - повторил он еще раз и затих. С какой-то стороны эхо обязательно должно вернуться. - Али!!! Голосники башен гудели глухо и равномерно, будто одновременно со всех сторон. Чуть усилится ветер - начнется настоящий бой колоколов. Тогда ошибиться в направлении будет невозможно, но как бы не оказалось поздно. Эти бури способны в считанные секунды тебя втереть в недра планеты или, в лучшем случае, вдребезги разбить о перекрытие платформы. - Али!!! - Фрей уловил справа от себя едва заметное "шевеление" звука, похожее на застрявшее в лабиринте эхо; выбросил на поверхность свое покрывало и исполнил истинную пляску смерти, чтобы залезть на него. "Ну, уж нет! - думал он. - Столько пережить и так нелепо погибнуть! Это не для меня, чертов горбун, предложи это кому-нибудь другом. Меня ты так просто не получишь. Даже не надейся, что я захочу легко умереть!" Очень скоро Фрей утратил чувство времени и пространства. Он несколько раз погружался в песок с головой и все, что связывало его с жизнью, - одна мертвая хватка, которой он держался за распластанное на поверхности покрывало. Оно раздувалось от ветра и тянуло вверх как спасательный круг. Но Фрею казалось, что его барахтанья напоминают попытки плавать в свинцовых латах, которые, кроме того что не гнутся, с невероятной силой тянут его ко дну. Он не чувствовал ничего. Мышцы были словно заморожены, он не мог и приблизительно определить, сколько времени ему осталось до начала настоящих приключений, когда вместо умения "плавать" скорее понадобится способность планировать и тормозить. Может, час, может, минута. Его критическое состояние организма сбило внутренние часы, и лишь после последнего решающего рывка, когда ему удалось ухватиться за самую середину своего спасательного круга, он понял, что шансы есть: голосники еще гудят, это у него в ушах барабанный бой вперемешку с песком, время есть! Он еще раз изо всех сил подтянулся, шлепнулся на поверхность покрывала, и воздух моментально засвистел из всех щелей. "Черт с ним, решил Матлин, - на нем даже в сдутом состоянии засасывает медленнее, чем без него". - Али!!! - Фрей поднял голову, и взору его предстало удивительное зрелище: совсем близко, в полутора метрах от его вытянутой руки, прямо по курсу, стоял тот самый горбун, утопая в песке по колено. - Наконец-то, - прошипел Фрей и сделал отчаянный рывок в его сторону, чтоб ухватиться за подол. Ему было все равно, кто это, и можно ли хвататься за это руками. Он знал: если только ему удастся вцепиться в это белое чучело - он готов будет пройти с ним в обнимку все круги ада. Но горбун дернулся, закинул руки за спину. Из его горба вырвались в стороны огромные белоснежные крылья и завибрировали, издавая упругий шелест. Один хлопок крыльев и существо, вырвавшись из песка, взмыло вверх и стремительно понеслось, простирая вперед свои огромные руки, будто клюв диковинной птицы. - Господи... Иисусе, - пробормотал Фрей, выбираясь из-под обрушившейся на него песчаной волны. - Стой! Вернись! но вой голосников усилился и Фрей, как одержимый, устремился на звук. По-пластунски растянувшись на покрывале, проделывая одному лишь инстинкту понятные телодвижения, похожие не то на лягушачьи, не то на змеиные, перекатываясь и извиваясь. Выбиваясь из сил, он делал остановки, чтобы вытянуть утопающее в песке покрывало, задрать вверх его "киль", покрепче вцепиться в этот "киль" зубами и по возможности более аэродинамично разместить свое бесчувственное тело по курсу. "Если только я в верном направлении, - рассуждал он, - фигу ты меня получишь, белокрылый... - за "белокрылым" следовала череда нелитературных эпитетов, которая прибавляла ему бодрость духа. - Главное - успеть до бури... До бури бы успеть. Если энергично ползти - непременно успею! Подбадривал он себя и полз, полз, полз... До последнего момента не представляя, какое расстояние отделяет его от дрейфующей платформы. Он еще несколько раз повторил свое магическое эхо "Али" и оно, едва различимое, больше похожее на галлюцинацию, возвращалось к нему все быстрей и быстрей. Но, когда ветер усилился, покрывало обернулось вокруг него саваном, а телодвижения стали напоминать брачный танец болотной гадюки, завернутой в целлофан, прямо над ним с оглушительным громом ударили голосники. Он треснулся лбом обо что-то жесткое и сквозь искры всех оттенков радуги разглядел подъем купола, распластался на нем голым телом и потерял сознание.
Глава 12
- ... самым умным среди них был Баю, который никогда не отвечал на вопросы. Когда его спрашивали, он молчал и лишь изредка говорил "не знаю", "не могу сказать", "это выразить невозможно", - рассказывал незнакомый низкий голос, едва справляясь с артикуляцией, будто разговаривал первый раз в жизни. - Что ж ему было делать? - спрашивал другой незнакомый голос, похожий на женский. - Снова учиться разговаривать? - Ни в коем случае, - отвечал первый, - его молчание многого стоило... - Говорить для него - все равно, что сойти с ума, - вмешался третий голос. - Не надо столь буквально... - возразил первый. - Не надо. Тем более что никто из нас не может себе представить, что творится в голове Баю. Он был самым способным из нас даже тогда, когда умел говорить. - А Фрей? Кажется, он начинает с того, чем должен был кончить? - Фрей просто красив, - заметил женский голос. - Ты находишь? - Я нахожу его очень красивым. "Убийственная женская логика", - подумал Фрей. Он чувствовал, что говорящие находятся где-то поблизости и ему самое время пошевелиться, чтобы дать им понять, что он, между прочим, еще не совсем сдох, чтобы позволить обсуждать свои физические достоинства в своем же присутствии. Голоса умолкли, и мягкие шаги направились в его сторону. - Посмотрим-ка, что происходит, - сказал первый голос, зависая прямо над его лицом, - очухался! - Красавец! - подтвердил женский голос, и Фрей, прежде чем открыть глаза, уже нафантазировал себе прелестную синеглазую инопланетянку, которая непременно влюбится в него по уши и, возможно, он согласится с ней разделить некоторые счастливые минуты личной жизни, которые полагались ему по природе и в которых он вынужден был себе отказывать, в силу сложившихся обстоятельств. Но красивых инопланетянок Фрей еще не встречал. Более того, он не встречал инопланетянок как таковых и был уверен, что за пределами его планеты ничего ни женского, ни эстетически привлекательного вообще водиться не может. Вот и теперь над ним склонялось лысое белокожее существо с красновато альбиносьими глазами. Не было сомнений, что именно оно обладало глубоким женственным голосом, так возбудившим его воображение. - Ты зачем за дуном погнался, балда? - Чем дун тебя приманил? - уточнил четвертый, незнакомый ранее голос. - Я видел ангела, - ответил Фрей и снова закрыл глаза. Раис развел руками столпившихся вокруг него существ и положил Фрею на грудь весь набор его навигаторских манжет. - Это был дун, - подтвердил он, - такое случается с непривычки, особенно перед началом бури. Однако никому еще не приходило в голову бегать за ними по пескам. - Этот ангел хотел погубить меня. - Это нормальный дун, который не может хотеть кого-либо погубить. Хотя бы потому, что ему банально на все наплевать. Фрей приподнялся со своего ложа, которое больше напоминало гроб-раскладушку, и огляделся. Их было семеро вместе с Раисом, чудно одетых гуманоидов, скорее всего, принадлежащих к одной и той же расе. Они рассаживались вокруг на мягком полу и с нескрываемым интересом его разглядывали. - Как ты думаешь, кто они? - спросил Раис. - Ты говорил: "Покажите мне, наконец, хоть одного бонтуанца"? Вот, гляди. Может, тебя заинтересует, о чем болтают между собой эти юные особи? Их язык понятен. Как ты думаешь, обратился он к женщине, - чему вы можете научить Фрея? Только учти, его мозги работают не всегда. При виде дуна они отдыхают. Женщина приблизилась к Фрею и провела рукой по его волосам примерно так, как гладят по голове большую и ласковую собаку. - Тебе с ним придется тяжело, Расс, он станет самым чудовищным, неблагодарным учеником, который будет усложнять простое и упрощать сложное. Тебе придется потратить много сил, чтобы спихнуть его с пьедестала стереотипов. Если хочешь, чтоб он тебе доверял, помоги ему найти друга. - Ни за что, - улыбнулся Раис, - сейчас он будет на меня слишком зол, чтобы принимать помощь. - А ты сделай подарок, - женщина еще раз запустила пальцы в лохматую шевелюру Фрея и слегка растерялась. - Никогда не думала, что земляне красивы. - Это уже не совсем землянин. Если не ошибаюсь, его как следует обработали перед Акрусом. Матлин от ярости заскрипел зубами. "Кто тебя тянул за твой подлый длинный язык!" - Действительно, - согласилась женщина, - он весь кипит от ярости. Скрытый темперамент - это именно то, что нужно. Спасибо, Расс, ты умеешь подбирать компанию. - Ладно, эстетствуй. Только недолго. Он мне сегодня нужен. - Раис удалился, а Фрей был за руку приведен в общий круг и усажен на пол рядом с эстетствующей бонтуанкой. - Можно я дам тебе имя, - шепнул он ей на ухо. Женщина растерялась еще больше. - Если хочешь... - Анна. Я хочу называть тебя Анной. - Но почему? - Не знаю, но очень хочу. Бонтуанцы пропустили по кругу сильный телепатический импульс, который задел даже Фрея, но смысла ему уловить все же не удалось. "Чуть-чуть бы помедленнее, - казалось ему, - и я почти их человек". Он подвинулся ближе к середине круга, чтоб выйти из их "кольца" и не трясти головой после каждого импульса - так следовало поступать каждому существу, оказавшемуся в среде телепатов, чтобы избежать перенапряжения психики и заставить собеседников переключиться на понятный ему язык. Двое из них в совершенстве владели артикуляцией. Один - кое-как, двое остальных предпочитали отмалчиваться, но представились все. За исключением Анны, которая деликатно промолчала... - Ты хотел нас о чем-то спросить? Пока мы здесь - ты имеешь на это право, - начал Юзеп, бывший некогда "первым голосом". - Если только вы мне позволите начать с наивных вопросов, - засомневался Фрей, но понял, что ничего особенно изощренного эти молодые особи от него и не ждут. - Кто вы? Бонтуанцы это религия? - Нет, - ответила Анна. - Бонтуанские влияния в фактуре иногда имеют формы религий - вопрос не так уж наивен. - Что вы можете сказать о бонтуанских влияниях на Земле? - Это будет зависеть от твоих отношений с Землей, - вступил в разговор "третий голос", Грют. - Почему? Моя осведомленность может иметь дурное влияние на цивилизацию? - С чего ты взял, что влияние будет дурным? - Из некоторой исторической аналогии с Акрусом. - Есть такая аналогия. Но речь идет не о цивилизации, а о тебе. Не думаю, что один умалишенный провидец способен внести смуту в естественный ход событий. - Если один и тот же исторический процесс, - вмешался "четвертый голос" Бегара, - начинает повторяться, то не за тем, чтобы окончиться столь же нелепо. Скорее наоборот. Ты мало изучал аналогии развития - это особый логический ряд, структура слишком зависимая от каждой мелочи внутри себя и сказать однозначно, к чему это развитие приведет, невозможно. - Тебе известно, что произошло в Акрусе? - Это известно всем. - Ты скажешь мне? Бонтуанцы опять пропустили по кругу импульс, и Фрей инстинктивно откинулся назад, чтоб уловить его, на случай, если они решат не говорить... - Скажу. Они спровоцировали опасный процесс... почти астрофизический. Это не редкий случай в системах, аналогичных Акрусу, - малейшая дисгармония развития уничтожает все. Они попались на второй ступени, на так называемой, "системной балансировке" - один из селекционных барьеров. - Как это выглядело? - Первая цивилизация Акруса существовала в естественной планетарной системе - это живой организм, обладающий инстинктом самосохранения. Или тебя интересует, каким образом "закатилось солнце" последнего акрусианина? - Меня интересует, зачем надо было повторять на Земле аналогичную историческую программу? - Нет, - махнул рукой Юзеп, - мы говорим о разных вещах. Бонтуанские влияния на Земле и в Акрусе не так существенны, как кажется. То, что ты называешь "исторической программой", заложить невозможно. Я мог бы назвать еще несколько схожих программ, но не стал бы проводить столь категоричных аналогий. Тем более что влияния, как таковые, здесь ни при чем. - Однако влияние "древесников" более чем очевидно. - Ах, "древесники"! - Юзеп совсем по-человечески хлопнул в ладоши. - Если б только они... - Вы представляете себе "библейский сюжет"? - Да, от подобных "сюжетов" никто, ни в какой момент не застрахован.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Хроники 4-й Книги свидетельствуют о том, что со временем, окрепшие в своей "ереси" бонтуанцы, выразили Аритабору претензии на половину статуи якобы исторически и теоретически им причитающуюся. Но ортодоксы запретили нарушать свой новообразовавшийся мемориал, заявив, что он должен остаться в том виде, который есть и ни "исторически", ни "теоретически" разбазариванию не подлежит. Бонтуанцы же проявили настойчивость и добились возможности организованной миссией осмотреть результаты хулиганских деяний одного из своих "основателей цивилизации". - Если вам удастся определить, - заявили посредники, - которая из двух половин теоретически ваша - так и быть, забирайте. Но бонтуанцы, протоптавшись несколько дней в прике, так и не определились в своей теории: ни та, ни другая из половин не отвечала образу сложившихся веками легенд. Легенды оказались дороже, а нетронутый мемориал так и остался историей Аритабора.
Глава 11
Фрей представить себе не мог, какая необходимость заставила его погнаться за этим субъектом. Все от дремучего суеверия и ожиданий, одурманивающе действующих на психику под раскаленным светилом Аритабора. За стеклянным куполом появилась фигура трехметрового длинноволосого горбуна в белых покрывалах и, поманив его рукой, двинулась в пески. Фрей подскочил к стеклу, но воздух за куполом начинал мутнеть и все, что он успел увидеть белую руку горбуна, приглашающую его следовать за собой. Фрей, закутавшись по уши в пескозащитную ткань, выбрался из-под купола, кинулся за ним наугад и вскоре увидел метрах в тридцати впереди себя его горбатую спину и накрытую капюшоном голову. До бури у него была в запасе пара часов. "Что ему надо? Куда он меня ведет?" - Думал Фрей, вглядываясь в удаляющийся белый силуэт, маячащий как пламя свечи в тяжелом, насыщенном пылью воздухе. Но горбун шел вперед, их ноги вязли в песке, и каждый следующий шаг давался трудней предыдущего. Через четверть часа пути купол платформы поглотил песчаный туман, и Фрей лишился последнего ориентира. Сколько они прошли, пока он почувствовал, что дальше идти не в состоянии?.. С каждым шагом ноги по колено уходили в песок все глубже. Фрей остановился, когда понял, что на обратную дорогу может не хватить сил. Горбун опять поманил его. - Ничего не получится, - прокричал Фрей и пока отплевывался от песка, набившегося ему в рот, почувствовал, что проваливается вниз. Стоять на месте было рискованно. С испугу, он попытался выкарабкаться на поверхность - да не тут-то было. Чем энергичнее он барахтался, тем быстрее тонул. Он уже схватился за манжет, как вдруг вспомнил, что оставил его на платформе вместе с одеждой. В Аритаборе было для него жарковато, но не до такой степени, чтобы носить термозащиту, и он предпочитал загорать, а также доверять местным КМ-технологиям и всем разумным существам без разбору. При этом никак не предполагал, что трехметровые горбуны могут оказаться подлыми обманщиками. "Что за помутнение на меня нашло? - cокрушался Фрей. - Сколько раз Суф повторял мне, как первую заповедь: "КМ-манжет должен быть при тебе всегда, что бы ни произошло, даже там, где ты в полной безопасности. Ты можешь раздеться догола, снять с себя кожу, сдать на хранение свои внутренности, даже если от тебя останется полскелета - манжет должен висеть на кости!" И я, идиот, не шевельнув извилиной, ринулся в этот песчаный ад! Зачем? За кем? Ради чего? И не пришло ли время попрощаться, Суф! Ты был мне, черт возьми, лучшим другом! Прощай, Ксар! Али!" - Али!!! - закричал он изо всех сил. - Потрясающе целительное звукосочетание. Али!!! - повторил он еще раз и затих. С какой-то стороны эхо обязательно должно вернуться. - Али!!! Голосники башен гудели глухо и равномерно, будто одновременно со всех сторон. Чуть усилится ветер - начнется настоящий бой колоколов. Тогда ошибиться в направлении будет невозможно, но как бы не оказалось поздно. Эти бури способны в считанные секунды тебя втереть в недра планеты или, в лучшем случае, вдребезги разбить о перекрытие платформы. - Али!!! - Фрей уловил справа от себя едва заметное "шевеление" звука, похожее на застрявшее в лабиринте эхо; выбросил на поверхность свое покрывало и исполнил истинную пляску смерти, чтобы залезть на него. "Ну, уж нет! - думал он. - Столько пережить и так нелепо погибнуть! Это не для меня, чертов горбун, предложи это кому-нибудь другом. Меня ты так просто не получишь. Даже не надейся, что я захочу легко умереть!" Очень скоро Фрей утратил чувство времени и пространства. Он несколько раз погружался в песок с головой и все, что связывало его с жизнью, - одна мертвая хватка, которой он держался за распластанное на поверхности покрывало. Оно раздувалось от ветра и тянуло вверх как спасательный круг. Но Фрею казалось, что его барахтанья напоминают попытки плавать в свинцовых латах, которые, кроме того что не гнутся, с невероятной силой тянут его ко дну. Он не чувствовал ничего. Мышцы были словно заморожены, он не мог и приблизительно определить, сколько времени ему осталось до начала настоящих приключений, когда вместо умения "плавать" скорее понадобится способность планировать и тормозить. Может, час, может, минута. Его критическое состояние организма сбило внутренние часы, и лишь после последнего решающего рывка, когда ему удалось ухватиться за самую середину своего спасательного круга, он понял, что шансы есть: голосники еще гудят, это у него в ушах барабанный бой вперемешку с песком, время есть! Он еще раз изо всех сил подтянулся, шлепнулся на поверхность покрывала, и воздух моментально засвистел из всех щелей. "Черт с ним, решил Матлин, - на нем даже в сдутом состоянии засасывает медленнее, чем без него". - Али!!! - Фрей поднял голову, и взору его предстало удивительное зрелище: совсем близко, в полутора метрах от его вытянутой руки, прямо по курсу, стоял тот самый горбун, утопая в песке по колено. - Наконец-то, - прошипел Фрей и сделал отчаянный рывок в его сторону, чтоб ухватиться за подол. Ему было все равно, кто это, и можно ли хвататься за это руками. Он знал: если только ему удастся вцепиться в это белое чучело - он готов будет пройти с ним в обнимку все круги ада. Но горбун дернулся, закинул руки за спину. Из его горба вырвались в стороны огромные белоснежные крылья и завибрировали, издавая упругий шелест. Один хлопок крыльев и существо, вырвавшись из песка, взмыло вверх и стремительно понеслось, простирая вперед свои огромные руки, будто клюв диковинной птицы. - Господи... Иисусе, - пробормотал Фрей, выбираясь из-под обрушившейся на него песчаной волны. - Стой! Вернись! но вой голосников усилился и Фрей, как одержимый, устремился на звук. По-пластунски растянувшись на покрывале, проделывая одному лишь инстинкту понятные телодвижения, похожие не то на лягушачьи, не то на змеиные, перекатываясь и извиваясь. Выбиваясь из сил, он делал остановки, чтобы вытянуть утопающее в песке покрывало, задрать вверх его "киль", покрепче вцепиться в этот "киль" зубами и по возможности более аэродинамично разместить свое бесчувственное тело по курсу. "Если только я в верном направлении, - рассуждал он, - фигу ты меня получишь, белокрылый... - за "белокрылым" следовала череда нелитературных эпитетов, которая прибавляла ему бодрость духа. - Главное - успеть до бури... До бури бы успеть. Если энергично ползти - непременно успею! Подбадривал он себя и полз, полз, полз... До последнего момента не представляя, какое расстояние отделяет его от дрейфующей платформы. Он еще несколько раз повторил свое магическое эхо "Али" и оно, едва различимое, больше похожее на галлюцинацию, возвращалось к нему все быстрей и быстрей. Но, когда ветер усилился, покрывало обернулось вокруг него саваном, а телодвижения стали напоминать брачный танец болотной гадюки, завернутой в целлофан, прямо над ним с оглушительным громом ударили голосники. Он треснулся лбом обо что-то жесткое и сквозь искры всех оттенков радуги разглядел подъем купола, распластался на нем голым телом и потерял сознание.
Глава 12
- ... самым умным среди них был Баю, который никогда не отвечал на вопросы. Когда его спрашивали, он молчал и лишь изредка говорил "не знаю", "не могу сказать", "это выразить невозможно", - рассказывал незнакомый низкий голос, едва справляясь с артикуляцией, будто разговаривал первый раз в жизни. - Что ж ему было делать? - спрашивал другой незнакомый голос, похожий на женский. - Снова учиться разговаривать? - Ни в коем случае, - отвечал первый, - его молчание многого стоило... - Говорить для него - все равно, что сойти с ума, - вмешался третий голос. - Не надо столь буквально... - возразил первый. - Не надо. Тем более что никто из нас не может себе представить, что творится в голове Баю. Он был самым способным из нас даже тогда, когда умел говорить. - А Фрей? Кажется, он начинает с того, чем должен был кончить? - Фрей просто красив, - заметил женский голос. - Ты находишь? - Я нахожу его очень красивым. "Убийственная женская логика", - подумал Фрей. Он чувствовал, что говорящие находятся где-то поблизости и ему самое время пошевелиться, чтобы дать им понять, что он, между прочим, еще не совсем сдох, чтобы позволить обсуждать свои физические достоинства в своем же присутствии. Голоса умолкли, и мягкие шаги направились в его сторону. - Посмотрим-ка, что происходит, - сказал первый голос, зависая прямо над его лицом, - очухался! - Красавец! - подтвердил женский голос, и Фрей, прежде чем открыть глаза, уже нафантазировал себе прелестную синеглазую инопланетянку, которая непременно влюбится в него по уши и, возможно, он согласится с ней разделить некоторые счастливые минуты личной жизни, которые полагались ему по природе и в которых он вынужден был себе отказывать, в силу сложившихся обстоятельств. Но красивых инопланетянок Фрей еще не встречал. Более того, он не встречал инопланетянок как таковых и был уверен, что за пределами его планеты ничего ни женского, ни эстетически привлекательного вообще водиться не может. Вот и теперь над ним склонялось лысое белокожее существо с красновато альбиносьими глазами. Не было сомнений, что именно оно обладало глубоким женственным голосом, так возбудившим его воображение. - Ты зачем за дуном погнался, балда? - Чем дун тебя приманил? - уточнил четвертый, незнакомый ранее голос. - Я видел ангела, - ответил Фрей и снова закрыл глаза. Раис развел руками столпившихся вокруг него существ и положил Фрею на грудь весь набор его навигаторских манжет. - Это был дун, - подтвердил он, - такое случается с непривычки, особенно перед началом бури. Однако никому еще не приходило в голову бегать за ними по пескам. - Этот ангел хотел погубить меня. - Это нормальный дун, который не может хотеть кого-либо погубить. Хотя бы потому, что ему банально на все наплевать. Фрей приподнялся со своего ложа, которое больше напоминало гроб-раскладушку, и огляделся. Их было семеро вместе с Раисом, чудно одетых гуманоидов, скорее всего, принадлежащих к одной и той же расе. Они рассаживались вокруг на мягком полу и с нескрываемым интересом его разглядывали. - Как ты думаешь, кто они? - спросил Раис. - Ты говорил: "Покажите мне, наконец, хоть одного бонтуанца"? Вот, гляди. Может, тебя заинтересует, о чем болтают между собой эти юные особи? Их язык понятен. Как ты думаешь, обратился он к женщине, - чему вы можете научить Фрея? Только учти, его мозги работают не всегда. При виде дуна они отдыхают. Женщина приблизилась к Фрею и провела рукой по его волосам примерно так, как гладят по голове большую и ласковую собаку. - Тебе с ним придется тяжело, Расс, он станет самым чудовищным, неблагодарным учеником, который будет усложнять простое и упрощать сложное. Тебе придется потратить много сил, чтобы спихнуть его с пьедестала стереотипов. Если хочешь, чтоб он тебе доверял, помоги ему найти друга. - Ни за что, - улыбнулся Раис, - сейчас он будет на меня слишком зол, чтобы принимать помощь. - А ты сделай подарок, - женщина еще раз запустила пальцы в лохматую шевелюру Фрея и слегка растерялась. - Никогда не думала, что земляне красивы. - Это уже не совсем землянин. Если не ошибаюсь, его как следует обработали перед Акрусом. Матлин от ярости заскрипел зубами. "Кто тебя тянул за твой подлый длинный язык!" - Действительно, - согласилась женщина, - он весь кипит от ярости. Скрытый темперамент - это именно то, что нужно. Спасибо, Расс, ты умеешь подбирать компанию. - Ладно, эстетствуй. Только недолго. Он мне сегодня нужен. - Раис удалился, а Фрей был за руку приведен в общий круг и усажен на пол рядом с эстетствующей бонтуанкой. - Можно я дам тебе имя, - шепнул он ей на ухо. Женщина растерялась еще больше. - Если хочешь... - Анна. Я хочу называть тебя Анной. - Но почему? - Не знаю, но очень хочу. Бонтуанцы пропустили по кругу сильный телепатический импульс, который задел даже Фрея, но смысла ему уловить все же не удалось. "Чуть-чуть бы помедленнее, - казалось ему, - и я почти их человек". Он подвинулся ближе к середине круга, чтоб выйти из их "кольца" и не трясти головой после каждого импульса - так следовало поступать каждому существу, оказавшемуся в среде телепатов, чтобы избежать перенапряжения психики и заставить собеседников переключиться на понятный ему язык. Двое из них в совершенстве владели артикуляцией. Один - кое-как, двое остальных предпочитали отмалчиваться, но представились все. За исключением Анны, которая деликатно промолчала... - Ты хотел нас о чем-то спросить? Пока мы здесь - ты имеешь на это право, - начал Юзеп, бывший некогда "первым голосом". - Если только вы мне позволите начать с наивных вопросов, - засомневался Фрей, но понял, что ничего особенно изощренного эти молодые особи от него и не ждут. - Кто вы? Бонтуанцы это религия? - Нет, - ответила Анна. - Бонтуанские влияния в фактуре иногда имеют формы религий - вопрос не так уж наивен. - Что вы можете сказать о бонтуанских влияниях на Земле? - Это будет зависеть от твоих отношений с Землей, - вступил в разговор "третий голос", Грют. - Почему? Моя осведомленность может иметь дурное влияние на цивилизацию? - С чего ты взял, что влияние будет дурным? - Из некоторой исторической аналогии с Акрусом. - Есть такая аналогия. Но речь идет не о цивилизации, а о тебе. Не думаю, что один умалишенный провидец способен внести смуту в естественный ход событий. - Если один и тот же исторический процесс, - вмешался "четвертый голос" Бегара, - начинает повторяться, то не за тем, чтобы окончиться столь же нелепо. Скорее наоборот. Ты мало изучал аналогии развития - это особый логический ряд, структура слишком зависимая от каждой мелочи внутри себя и сказать однозначно, к чему это развитие приведет, невозможно. - Тебе известно, что произошло в Акрусе? - Это известно всем. - Ты скажешь мне? Бонтуанцы опять пропустили по кругу импульс, и Фрей инстинктивно откинулся назад, чтоб уловить его, на случай, если они решат не говорить... - Скажу. Они спровоцировали опасный процесс... почти астрофизический. Это не редкий случай в системах, аналогичных Акрусу, - малейшая дисгармония развития уничтожает все. Они попались на второй ступени, на так называемой, "системной балансировке" - один из селекционных барьеров. - Как это выглядело? - Первая цивилизация Акруса существовала в естественной планетарной системе - это живой организм, обладающий инстинктом самосохранения. Или тебя интересует, каким образом "закатилось солнце" последнего акрусианина? - Меня интересует, зачем надо было повторять на Земле аналогичную историческую программу? - Нет, - махнул рукой Юзеп, - мы говорим о разных вещах. Бонтуанские влияния на Земле и в Акрусе не так существенны, как кажется. То, что ты называешь "исторической программой", заложить невозможно. Я мог бы назвать еще несколько схожих программ, но не стал бы проводить столь категоричных аналогий. Тем более что влияния, как таковые, здесь ни при чем. - Однако влияние "древесников" более чем очевидно. - Ах, "древесники"! - Юзеп совсем по-человечески хлопнул в ладоши. - Если б только они... - Вы представляете себе "библейский сюжет"? - Да, от подобных "сюжетов" никто, ни в какой момент не застрахован.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72