это была неизменившаяся сущность древней
Неразумности, вытесненной на Земле, но не исчезнувшей в космосе. Это был
враг.
- 10:01, - пропищали часы.
Через несколько минут одна часть вопроса будет решена.
Спенглер посмотрел на четырех мужчин в рабочих комбинезонах, которые
стояли у открытой секции стены. Один из них держал что-то, выглядевшее как
ножницы для резки проволоки, у остальных в руках были всякие штуки,
напоминающие инструменты для тестирования. Под камуфляжной оболочкой
ножниц было не что иное, как парализующий полевой излучатель, у остальных
в руках находились энергетические ружья.
Мужчины стояли спокойно, не разговаривая, пока не загорелась
сигнальная лампочка на столе у Спенглера. Он кивнул и они подошли ближе к
вынутой стене, переговариваясь тихими голосами. Через секунду на пороге
появился Пембан.
Спенглер посмотрел на него из-за экрана, насупившись.
- А, Пембан, - произнес он, - присядьте на минутку.
Он указал на один из стульев у дальней стены. Пембан сел, мягко
скрестив руки на коленях, лениво наблюдая за рабочими.
Спенглер приоткрыл переднюю панель стола и нажал кнопку; далеко
вперед выдвинулась игла измерительного прибора и устойчиво зависла в
воздухе. Теперь комната была разделена на две части плоским экраном,
который завис прямо перед столом Спенглера. Он приблизил к себе микрофон,
который давал ему возможность вести переговоры через барьер.
Загорелась лампочка многосторонней связи. Спенглер снял трубку.
- Да?
Человек сказал так, как его проинструктировали:
- Господин уполномоченный, мистер Пембан в вашей комнате?
- Да, а что?
- Обычный тест, сэр. Вы приказали нам проделать его над каждым, кто
находится на Холме менее шести месяцев, и мистер Пембан в списке. Если вы
не слишком заняты...
- Конечно, он должен быть в списке, - подтвердил Спенглер, - совсем
забыл. Хорошо, входите. Он повернулся к Пембану. - Вы не возражаете?
- А что это такое? - спросил Пембан.
- У нас есть новый противоритианский тест, - просто пояснил Спенглер.
- Мы хотим иметь абсолютную уверенность, что на Холме больше нет Вэев. В
вашем случае, это, конечно, формальность.
Выражение лица Пембана было трудно ухватить, но Спенглеру показалось,
что он видит следы тревоги на нем. Он стал наблюдать внимательно, как
молодой человек в белом халате, несущий чемоданчик с медицинскими
принадлежностями, вошел в двери справа от Пембана.
Рабочие внезапно отделились от стены и двинулись к двери. Когда они
прошли несколько шагов, один из них обернулся и спросил оставшихся двоих:
- Вы уверены, что два RBX подействуют?
- А почему ты спрашиваешь об этом?
- Это, конечно, ваше дело, но... - Мужчины продолжали разговаривать,
когда медик подошел к Пембану и открыл чемоданчик. - Мистер Пембан?
- Да.
- Прошу вас встать и отвернуть правый рукав.
Пембан сделал так, как ему сказали. Верхняя часть его руки была
бесформенной, покрытой жиром и мускулами, как у борца. Медик поместил одну
часть хромированного цилиндра на оголенную часть плеча и нажал на головку.
Пембан яростно отдернул руку и похлопал по ней другой рукой. Когда он
отвел вторую руку, на ладони осталась крошечная капля крови.
Медик вытряхнул узкое острие из цилиндра и показал его Спенглеру.
- Реакция отрицательная, господин уполномоченный.
- Естественно, - сухо сказал Спенглер. Медик достал из сумки помазок
и осушил рану Пембана, затем наложил крошечный бандаж, закрыл сумку и
вышел.
Отрицательная, с сожалением подумал Спенглер. Очень плохо; ему бы
доставило больше удовольствия известие, что у Пембана под этим жиром
обнаружены щупальца. Но в любом случае Спенглеру доставило удовольствие
даже то, как Пембан подпрыгнул. Он открыл переднюю панель стола и убрал
полевую защиту.
Двое рабочих у двери закончили спор и вышли. Оставшейся паре Спенглер
сказал:
- Не могли бы вы подождать за дверью пару минут?
Когда они вышли, Пембан подошел и сел лицом к столу.
- Это грубый тест, - сказал он. - Как он работает?
Спенглер пояснил.
- Извините за то, что процедура была неприятной, - добавил он, - но я
думаю, что она эффективнее, чем предыдущая.
- Ну что ж, в любом случае я рад, что прошел ее, - сказал Пембан,
сохраняя бесстрастное выражение лица.
- Без сомнения, - поддакнул Спенглер. - Теперь ваш отчет, мистер
Пембан.
- У меня возникли небольшие проблемы. Я просил полковника Леклерка
подумать над тем, как бы послать кого-нибудь в Сантос из системы Сахпур
для того, чтобы привести несколько ритианских городских лиан из местного
ботанического сада. Он дал мне понять, что вы отказали в этой просьбе.
- Да, я сожалею об этом, - с симпатией произнес Спенглер. - Пока дело
о ритианах не закрыто, мы не можем нарушать эмбарго. Особенно это касается
путешествий во Внешний мир.
Пембан принял это объяснение без комментариев.
- Следующее. Я просил в военном департаменте копии каких-либо
ритианских съемок, которые у них есть, в надежде на то, что одну из них я
смогу использовать для создания иллюзии того, что в комнате находится
рити. Мне и в этом отказали. Я не знаю, проходил этот запрос через вас,
или нет.
- Нет, я впервые слышу об этом, - не моргнув глазом, солгал Спенглер,
- но я не удивлен. Военные повышенно чувствительны по отношению к своему
фильмофонду, я боюсь вас обнадеживать по поводу того, удастся ли у них
что-нибудь вырвать. Можно ли каким-нибудь другим способом решить эти две
проблемы?
Пембан кивнул.
- Я думаю, что смогу это сделать. Попробую сделать все, что в моих
силах. Я не обещаю, что это сработает, потому что кое-что будет очень
скверной заменой, но у меня все готово.
Спенглер почувствовал, как дернулся мускул у него на щеке.
- Уже готово прямо сейчас? - переспросил он.
- В любой момент, как только понадобится, господин уполномоченный.
Пембан поднялся и направился к двери.
Спенглер принял мгновенное решение. Он не собирался предпринимать
второй шаг против Пембана, пока не создастся благовидная ситуация, но он
не мог позволить Пембану провести освидетельствование Кассины. Он резко
произнес:
- Минуточку! - и добавил: - Если вас не затруднит.
Когда Пембан остановился, он нажал кнопку многосторонней связи.
- Попросите рабочих снова войти.
Дверь открылась и все четверо псевдорабочих ввалились в комнату.
Пембан посмотрел на них с выражением мягкого удивления.
- Разве вы еще не получили эти RBX до сих пор? - спросил он.
Никто ему не ответил. Спенглер сказал:
- Я прошу вас, мистер Пембан, пройти со мной вниз в комнату допросов.
По его знаку четверо мужчин окружили Пембана. Двое заняли позицию по
обе стороны от Пембана, двое стали сзади.
- Допрос! - воскликнул Пембан. - Почему, господин уполномоченный?
- Никаких пыток, я уверяю вас, - ответил Спенглер, обходя стол. -
Просто допрос. Есть несколько вопросов, которые я хотел бы задать вам.
- Господин Спенглер, - произнес Пембан, - правильно ли я понял, что
меня подозревают в преступлении?
- Мистер Пембан, - ответил Спенглер, - не будьте ребенком. Службе
безопасности дана власть допрашивать любого, где бы то ни было, в любое
время и по любому поводу.
6
После некоторой борьбы Пембан расслабился. Теперь он дышал неглубоко,
его глаза были полуоткрыты, а взгляд рассеянно блуждал.
"Вы получили достаточное количество тестовых шаблонов?" - спросил
Спенглер техника, используя язык жестов.
"Я думаю, что да, господин уполномоченный". - Молодой техник отвечал
при помощи того же метода. - "Хотя его основы очень необычны. У меня
возникли определенные трудности в интерпретации, когда мы достигли второго
порядка".
"Делайте все, что можете".
Спенглер наклонился вперед, к голове Пембана.
- Вы все еще слышите меня, Пембан? - спросил он громко.
- Да.
- Назовите ваше полное имя.
- Джой Перо Пембан.
- Как долго Вы были агентом ритиан?
Пауза.
- Я никогда им не был.
Спенглер посмотрел на техника, который просигналил: "Эмоциональный
индекс приблизительно 0,6."
Спенглер попробовал еще раз.
- Когда и где вы в последний раз встречались с ритианами до вашего
отъезда на Землю?
- В апреле 2514 года на весенней выставке искусств в Эспар, Менхевен.
- Опишите эту встречу поподробнее.
- Я стоял в толпе, глядя на большое полотно, которое называлось
"Истли и Такер". Подошел рити и стал возле меня. Он указал на полотно и
сказал: "Очень хорошо". Он смотрел на картину через преобразователь,
который позволял ему уловить смысл оттенков цвета. Я сказал: "Я видел
ритианские коллажи, которые показались мне забавными". Затем он показал
мне, как, изменяя установки преобразователя, можно увидеть, что у Истли
заплесневелое лицо с бородавками, а у Такера длинный хвост. Я сказал...
Пембан флегматично пересказал весь эпизод до конца; он и рити, чьего
имени он не знал, обменялись еще несколькими замечаниями и разошлись.
Эмоциональный индекс его рассказа не превышал величины 0.9 при
пятибалльной шкале.
- До этого где и когда вы встречались с рити в последний раз?
- На улице Эспар, в первой половине декабря 2513 года.
- Опишите эту встречу.
Спенглер мрачно продолжал допрос, проводя Пембана все дальше и дальше
через бесконечное количество случайных встреч. В конце получаса дыхание
Пембана стало неровным, а его лоб покрылся испариной. Техник сделал ему
вторую инъекцию. Спенглер продолжал задавать вопросы.
Наконец:
- ...Опишите последнюю встречу перед этой.
- Больше не было встреч.
Спенглер сидел мрачный, затем резко сжал кулаки.
Он посмотрел на измученное лицо Пембана. В эту минуту он
почувствовал, что готов был забыть о последствиях и применить усиленные
процедуры, которые были запланированы для Кассины; но, по всей видимости,
в этом случае от них не будет пользы. В случае Кассины материал находился
в его мозгу и вопрос был только в том, чтобы приложить достаточное усилие
в соответствующую точку мозга, чтобы получить его. Здесь же либо самого
материала не существовало, либо он был так хорошо запрятан, что самая
лучшая аппаратура Империи никогда не найдет и намека на него.
Но что-то должно было быть: если не шпионаж, тогда измена.
Спенглер спросил:
- Пембан, в войне между ритианами и Землей какую сторону вы будете
поддерживать?
- Империю.
Спенглер хрипло задал следующий вопрос:
- Если говорить о культуре, то какую культуру вы предпочитаете:
ритианскую или имперскую?
- Рити.
- Почему?
- Потому что у них не пустая, болтливая система.
- Объясните это утверждение.
- У них нет слишком большой специализации. Они остались человечными в
мировом смысле этого слова, а не в его естественно-историческом значении.
Они живые в том понимании этого слова, которое у Империи утеряно. Империя
напоминает мозг робота, в котором половина связей держится в закрытом
состоянии. Эта система не способна адаптироваться, а потому она умирает.
Но она все еще достаточно велика, и в силу этого представляет собой
опасность.
Спенглер бросил торжествующий взгляд на техника и сказал:
- Я повторяю, в случае войны между ритианами и Империей, какую
сторону вы будете поддерживать?
- Империю, - ответил Пембан.
Спенглер со злостью настаивал:
- Как вы объясняете это свое утверждение, если вы отдали предпочтение
культуре ритиан перед культурой Империи?
- Мои личные предпочтения не имеют значения. Будет плохо для всей
человеческой расы, если Империя рухнет слишком быстро. Внешние миры еще
недостаточно сильны. Было бы слишком самонадеянно ожидать от них
самостоятельности в ближайшее время, когда они могут опираться на Империю
посредством торговых отношений. Сейчас Империя должна быть сохранена.
Через пять столетий или около того, ее существование уже не будет играть
такой важной роли.
Спенглер вопросительно уставился на техника, который просигналил:
"Эмоциональный индекс 1,7".
1,7 - нормально для правдивого ответа по глубокому убеждению.
Обманывающий человек, говорящий под действием таблеток, генерирует индекс
не менее 3,0.
Итак, все опять выскользнуло у него из рук. Утверждения Пембана были
разрушительными для него; они станут черным пятном в его досье, но они не
носили криминального характера. В них не было ничего такого, что могло
оправдать проведение допроса: сейчас он сказал немногим больше, чем
написал в своем отчете.
Спенглер сделал еще одну попытку.
- Со времени, когда я встретил вас на космодроме и до настоящего
времени, лгали ли вы мне когда-нибудь?
Пауза.
- Да.
- Как много?
- Однажды.
Спенглер резко наклонился вперед.
- Уточните детали!
- Я сказал вам, что песня "Odum Pawkee Mont a Mutting" - нечто вроде
саги. Это в некотором роде правда, но я сказал так, чтобы одурачить вас.
Существует старинная песня с таким же названием, которая датируется
первыми днями поселения на Менхевене, но она исполняется на старинном
языке. То, что пел я, было современной версией. Это не народная песня или
сага, это политическая песня. Старина Поки олицетворяет Империю, а чашка
кофе - мир. Он карабкается в горы, он идет неизвестно куда, он сражается в
сотнях битв, он позволяет своей ферме зарастать лесом, чтобы получить
чашечку кофе - вместо того, чтобы выращивать фасоль у себя на заднем
дворе.
Волна гнева наполнила и опрокинула Спенглера. Когда ярость угасла, он
обнаружил, что стоит возле стола допросов с широко расставленными ногами и
опущенными плечами. Он ощутил жжение в ладони правой руки и на внутренней
поверхности пальцев и увидел темно-красное пятно на щеке у Пембана.
Техник уставился на него, но тут же отвел взгляд, когда Спенглер
обернулся.
- Вынесите его отсюда, приведите в порядок и отпустите, - сказал
Спенглер и быстро вышел из комнаты.
Экран занимал одну стену комнаты. Таким образом, объемное
изображение, появившееся на экране, как будто физически присутствовало за
стеной из не отсвечивающего стекла.
Спенглер занимал место справа от центра, с левой стороны от него
сидел Гордон. Справа находился полковник Леклерк со своим адъютантом.
Далеко слева, несколько в стороне от других, разместился Пембан.
После допроса Спенглер ограничил свои разговоры с Пембаном до
необходимого минимума. Находиться с ним в одной комнате Спенглеру было
почти физически неприятно.
На вспомогательном экране перед Спенглером отражалось широкое серое
лицо Кейт-Ингрема. Однако связь не была двусторонней; Кейт-Ингрем получал
такое же изображение, которое появилось на большом настенном экране; такая
же связь была установлена еще у нескольких начальников департаментов и
даже у одного члена Высшего Собрания.
Изображенная на экране комната совсем не была похожа на комнату. Она
выглядела почти так же, как ритианский город-сад, который Спенглер видел в
учебном фильме. Был воссоздан голубоватый свет, широколистные зеленые
лианы и огромные цветы. Иллюзия создавала неясное ощущение большого
пространства; и там в глубине, в развилке лианы, находился ритианин.
Реконструкция была выполнена до жути хорошо, отметил Спенглер; если
бы он не видел модель вблизи, то он мог бы поверить, что это все живое.
Но что-то все же не удалось, что-то было подобрано не так: то ли
качество освещения, или расположение стеблей лиан - а, возможно, даже
позиция псевдоживой фигуры ритианина. Комната в целом напоминала
реконструкцию в музее: убедительно, только если вы сами добровольно хотели
в это поверить.
Леклерк шумно болтал со своим адъютантом: по-видимому, таков был его
метод снятия напряжения. Адъютант кивал и нервно кашлял. Гордон переменил
позицию тела, но виновато затих, когда Спенглер посмотрел на него.
Губы Кейт-Ингрема беззвучно двигались, он разговаривал с одним из
руководителей-исполнителей по другой сети. Затем звук прорезался и
прозвучал голос Кейт-Ингрема:
- Здесь все готово, Спенглер. Начинайте.
- Хорошо, сэр.
Испытывая смутно неприятное чувство, Спенглер повернул голову к
Пембану.
- Мистер Пембан?
Пембан что-то сказал в микрофон многосторонней связи. Минутой позже
лианы в левой части комнаты разошлись и вошел Кассина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Неразумности, вытесненной на Земле, но не исчезнувшей в космосе. Это был
враг.
- 10:01, - пропищали часы.
Через несколько минут одна часть вопроса будет решена.
Спенглер посмотрел на четырех мужчин в рабочих комбинезонах, которые
стояли у открытой секции стены. Один из них держал что-то, выглядевшее как
ножницы для резки проволоки, у остальных в руках были всякие штуки,
напоминающие инструменты для тестирования. Под камуфляжной оболочкой
ножниц было не что иное, как парализующий полевой излучатель, у остальных
в руках находились энергетические ружья.
Мужчины стояли спокойно, не разговаривая, пока не загорелась
сигнальная лампочка на столе у Спенглера. Он кивнул и они подошли ближе к
вынутой стене, переговариваясь тихими голосами. Через секунду на пороге
появился Пембан.
Спенглер посмотрел на него из-за экрана, насупившись.
- А, Пембан, - произнес он, - присядьте на минутку.
Он указал на один из стульев у дальней стены. Пембан сел, мягко
скрестив руки на коленях, лениво наблюдая за рабочими.
Спенглер приоткрыл переднюю панель стола и нажал кнопку; далеко
вперед выдвинулась игла измерительного прибора и устойчиво зависла в
воздухе. Теперь комната была разделена на две части плоским экраном,
который завис прямо перед столом Спенглера. Он приблизил к себе микрофон,
который давал ему возможность вести переговоры через барьер.
Загорелась лампочка многосторонней связи. Спенглер снял трубку.
- Да?
Человек сказал так, как его проинструктировали:
- Господин уполномоченный, мистер Пембан в вашей комнате?
- Да, а что?
- Обычный тест, сэр. Вы приказали нам проделать его над каждым, кто
находится на Холме менее шести месяцев, и мистер Пембан в списке. Если вы
не слишком заняты...
- Конечно, он должен быть в списке, - подтвердил Спенглер, - совсем
забыл. Хорошо, входите. Он повернулся к Пембану. - Вы не возражаете?
- А что это такое? - спросил Пембан.
- У нас есть новый противоритианский тест, - просто пояснил Спенглер.
- Мы хотим иметь абсолютную уверенность, что на Холме больше нет Вэев. В
вашем случае, это, конечно, формальность.
Выражение лица Пембана было трудно ухватить, но Спенглеру показалось,
что он видит следы тревоги на нем. Он стал наблюдать внимательно, как
молодой человек в белом халате, несущий чемоданчик с медицинскими
принадлежностями, вошел в двери справа от Пембана.
Рабочие внезапно отделились от стены и двинулись к двери. Когда они
прошли несколько шагов, один из них обернулся и спросил оставшихся двоих:
- Вы уверены, что два RBX подействуют?
- А почему ты спрашиваешь об этом?
- Это, конечно, ваше дело, но... - Мужчины продолжали разговаривать,
когда медик подошел к Пембану и открыл чемоданчик. - Мистер Пембан?
- Да.
- Прошу вас встать и отвернуть правый рукав.
Пембан сделал так, как ему сказали. Верхняя часть его руки была
бесформенной, покрытой жиром и мускулами, как у борца. Медик поместил одну
часть хромированного цилиндра на оголенную часть плеча и нажал на головку.
Пембан яростно отдернул руку и похлопал по ней другой рукой. Когда он
отвел вторую руку, на ладони осталась крошечная капля крови.
Медик вытряхнул узкое острие из цилиндра и показал его Спенглеру.
- Реакция отрицательная, господин уполномоченный.
- Естественно, - сухо сказал Спенглер. Медик достал из сумки помазок
и осушил рану Пембана, затем наложил крошечный бандаж, закрыл сумку и
вышел.
Отрицательная, с сожалением подумал Спенглер. Очень плохо; ему бы
доставило больше удовольствия известие, что у Пембана под этим жиром
обнаружены щупальца. Но в любом случае Спенглеру доставило удовольствие
даже то, как Пембан подпрыгнул. Он открыл переднюю панель стола и убрал
полевую защиту.
Двое рабочих у двери закончили спор и вышли. Оставшейся паре Спенглер
сказал:
- Не могли бы вы подождать за дверью пару минут?
Когда они вышли, Пембан подошел и сел лицом к столу.
- Это грубый тест, - сказал он. - Как он работает?
Спенглер пояснил.
- Извините за то, что процедура была неприятной, - добавил он, - но я
думаю, что она эффективнее, чем предыдущая.
- Ну что ж, в любом случае я рад, что прошел ее, - сказал Пембан,
сохраняя бесстрастное выражение лица.
- Без сомнения, - поддакнул Спенглер. - Теперь ваш отчет, мистер
Пембан.
- У меня возникли небольшие проблемы. Я просил полковника Леклерка
подумать над тем, как бы послать кого-нибудь в Сантос из системы Сахпур
для того, чтобы привести несколько ритианских городских лиан из местного
ботанического сада. Он дал мне понять, что вы отказали в этой просьбе.
- Да, я сожалею об этом, - с симпатией произнес Спенглер. - Пока дело
о ритианах не закрыто, мы не можем нарушать эмбарго. Особенно это касается
путешествий во Внешний мир.
Пембан принял это объяснение без комментариев.
- Следующее. Я просил в военном департаменте копии каких-либо
ритианских съемок, которые у них есть, в надежде на то, что одну из них я
смогу использовать для создания иллюзии того, что в комнате находится
рити. Мне и в этом отказали. Я не знаю, проходил этот запрос через вас,
или нет.
- Нет, я впервые слышу об этом, - не моргнув глазом, солгал Спенглер,
- но я не удивлен. Военные повышенно чувствительны по отношению к своему
фильмофонду, я боюсь вас обнадеживать по поводу того, удастся ли у них
что-нибудь вырвать. Можно ли каким-нибудь другим способом решить эти две
проблемы?
Пембан кивнул.
- Я думаю, что смогу это сделать. Попробую сделать все, что в моих
силах. Я не обещаю, что это сработает, потому что кое-что будет очень
скверной заменой, но у меня все готово.
Спенглер почувствовал, как дернулся мускул у него на щеке.
- Уже готово прямо сейчас? - переспросил он.
- В любой момент, как только понадобится, господин уполномоченный.
Пембан поднялся и направился к двери.
Спенглер принял мгновенное решение. Он не собирался предпринимать
второй шаг против Пембана, пока не создастся благовидная ситуация, но он
не мог позволить Пембану провести освидетельствование Кассины. Он резко
произнес:
- Минуточку! - и добавил: - Если вас не затруднит.
Когда Пембан остановился, он нажал кнопку многосторонней связи.
- Попросите рабочих снова войти.
Дверь открылась и все четверо псевдорабочих ввалились в комнату.
Пембан посмотрел на них с выражением мягкого удивления.
- Разве вы еще не получили эти RBX до сих пор? - спросил он.
Никто ему не ответил. Спенглер сказал:
- Я прошу вас, мистер Пембан, пройти со мной вниз в комнату допросов.
По его знаку четверо мужчин окружили Пембана. Двое заняли позицию по
обе стороны от Пембана, двое стали сзади.
- Допрос! - воскликнул Пембан. - Почему, господин уполномоченный?
- Никаких пыток, я уверяю вас, - ответил Спенглер, обходя стол. -
Просто допрос. Есть несколько вопросов, которые я хотел бы задать вам.
- Господин Спенглер, - произнес Пембан, - правильно ли я понял, что
меня подозревают в преступлении?
- Мистер Пембан, - ответил Спенглер, - не будьте ребенком. Службе
безопасности дана власть допрашивать любого, где бы то ни было, в любое
время и по любому поводу.
6
После некоторой борьбы Пембан расслабился. Теперь он дышал неглубоко,
его глаза были полуоткрыты, а взгляд рассеянно блуждал.
"Вы получили достаточное количество тестовых шаблонов?" - спросил
Спенглер техника, используя язык жестов.
"Я думаю, что да, господин уполномоченный". - Молодой техник отвечал
при помощи того же метода. - "Хотя его основы очень необычны. У меня
возникли определенные трудности в интерпретации, когда мы достигли второго
порядка".
"Делайте все, что можете".
Спенглер наклонился вперед, к голове Пембана.
- Вы все еще слышите меня, Пембан? - спросил он громко.
- Да.
- Назовите ваше полное имя.
- Джой Перо Пембан.
- Как долго Вы были агентом ритиан?
Пауза.
- Я никогда им не был.
Спенглер посмотрел на техника, который просигналил: "Эмоциональный
индекс приблизительно 0,6."
Спенглер попробовал еще раз.
- Когда и где вы в последний раз встречались с ритианами до вашего
отъезда на Землю?
- В апреле 2514 года на весенней выставке искусств в Эспар, Менхевен.
- Опишите эту встречу поподробнее.
- Я стоял в толпе, глядя на большое полотно, которое называлось
"Истли и Такер". Подошел рити и стал возле меня. Он указал на полотно и
сказал: "Очень хорошо". Он смотрел на картину через преобразователь,
который позволял ему уловить смысл оттенков цвета. Я сказал: "Я видел
ритианские коллажи, которые показались мне забавными". Затем он показал
мне, как, изменяя установки преобразователя, можно увидеть, что у Истли
заплесневелое лицо с бородавками, а у Такера длинный хвост. Я сказал...
Пембан флегматично пересказал весь эпизод до конца; он и рити, чьего
имени он не знал, обменялись еще несколькими замечаниями и разошлись.
Эмоциональный индекс его рассказа не превышал величины 0.9 при
пятибалльной шкале.
- До этого где и когда вы встречались с рити в последний раз?
- На улице Эспар, в первой половине декабря 2513 года.
- Опишите эту встречу.
Спенглер мрачно продолжал допрос, проводя Пембана все дальше и дальше
через бесконечное количество случайных встреч. В конце получаса дыхание
Пембана стало неровным, а его лоб покрылся испариной. Техник сделал ему
вторую инъекцию. Спенглер продолжал задавать вопросы.
Наконец:
- ...Опишите последнюю встречу перед этой.
- Больше не было встреч.
Спенглер сидел мрачный, затем резко сжал кулаки.
Он посмотрел на измученное лицо Пембана. В эту минуту он
почувствовал, что готов был забыть о последствиях и применить усиленные
процедуры, которые были запланированы для Кассины; но, по всей видимости,
в этом случае от них не будет пользы. В случае Кассины материал находился
в его мозгу и вопрос был только в том, чтобы приложить достаточное усилие
в соответствующую точку мозга, чтобы получить его. Здесь же либо самого
материала не существовало, либо он был так хорошо запрятан, что самая
лучшая аппаратура Империи никогда не найдет и намека на него.
Но что-то должно было быть: если не шпионаж, тогда измена.
Спенглер спросил:
- Пембан, в войне между ритианами и Землей какую сторону вы будете
поддерживать?
- Империю.
Спенглер хрипло задал следующий вопрос:
- Если говорить о культуре, то какую культуру вы предпочитаете:
ритианскую или имперскую?
- Рити.
- Почему?
- Потому что у них не пустая, болтливая система.
- Объясните это утверждение.
- У них нет слишком большой специализации. Они остались человечными в
мировом смысле этого слова, а не в его естественно-историческом значении.
Они живые в том понимании этого слова, которое у Империи утеряно. Империя
напоминает мозг робота, в котором половина связей держится в закрытом
состоянии. Эта система не способна адаптироваться, а потому она умирает.
Но она все еще достаточно велика, и в силу этого представляет собой
опасность.
Спенглер бросил торжествующий взгляд на техника и сказал:
- Я повторяю, в случае войны между ритианами и Империей, какую
сторону вы будете поддерживать?
- Империю, - ответил Пембан.
Спенглер со злостью настаивал:
- Как вы объясняете это свое утверждение, если вы отдали предпочтение
культуре ритиан перед культурой Империи?
- Мои личные предпочтения не имеют значения. Будет плохо для всей
человеческой расы, если Империя рухнет слишком быстро. Внешние миры еще
недостаточно сильны. Было бы слишком самонадеянно ожидать от них
самостоятельности в ближайшее время, когда они могут опираться на Империю
посредством торговых отношений. Сейчас Империя должна быть сохранена.
Через пять столетий или около того, ее существование уже не будет играть
такой важной роли.
Спенглер вопросительно уставился на техника, который просигналил:
"Эмоциональный индекс 1,7".
1,7 - нормально для правдивого ответа по глубокому убеждению.
Обманывающий человек, говорящий под действием таблеток, генерирует индекс
не менее 3,0.
Итак, все опять выскользнуло у него из рук. Утверждения Пембана были
разрушительными для него; они станут черным пятном в его досье, но они не
носили криминального характера. В них не было ничего такого, что могло
оправдать проведение допроса: сейчас он сказал немногим больше, чем
написал в своем отчете.
Спенглер сделал еще одну попытку.
- Со времени, когда я встретил вас на космодроме и до настоящего
времени, лгали ли вы мне когда-нибудь?
Пауза.
- Да.
- Как много?
- Однажды.
Спенглер резко наклонился вперед.
- Уточните детали!
- Я сказал вам, что песня "Odum Pawkee Mont a Mutting" - нечто вроде
саги. Это в некотором роде правда, но я сказал так, чтобы одурачить вас.
Существует старинная песня с таким же названием, которая датируется
первыми днями поселения на Менхевене, но она исполняется на старинном
языке. То, что пел я, было современной версией. Это не народная песня или
сага, это политическая песня. Старина Поки олицетворяет Империю, а чашка
кофе - мир. Он карабкается в горы, он идет неизвестно куда, он сражается в
сотнях битв, он позволяет своей ферме зарастать лесом, чтобы получить
чашечку кофе - вместо того, чтобы выращивать фасоль у себя на заднем
дворе.
Волна гнева наполнила и опрокинула Спенглера. Когда ярость угасла, он
обнаружил, что стоит возле стола допросов с широко расставленными ногами и
опущенными плечами. Он ощутил жжение в ладони правой руки и на внутренней
поверхности пальцев и увидел темно-красное пятно на щеке у Пембана.
Техник уставился на него, но тут же отвел взгляд, когда Спенглер
обернулся.
- Вынесите его отсюда, приведите в порядок и отпустите, - сказал
Спенглер и быстро вышел из комнаты.
Экран занимал одну стену комнаты. Таким образом, объемное
изображение, появившееся на экране, как будто физически присутствовало за
стеной из не отсвечивающего стекла.
Спенглер занимал место справа от центра, с левой стороны от него
сидел Гордон. Справа находился полковник Леклерк со своим адъютантом.
Далеко слева, несколько в стороне от других, разместился Пембан.
После допроса Спенглер ограничил свои разговоры с Пембаном до
необходимого минимума. Находиться с ним в одной комнате Спенглеру было
почти физически неприятно.
На вспомогательном экране перед Спенглером отражалось широкое серое
лицо Кейт-Ингрема. Однако связь не была двусторонней; Кейт-Ингрем получал
такое же изображение, которое появилось на большом настенном экране; такая
же связь была установлена еще у нескольких начальников департаментов и
даже у одного члена Высшего Собрания.
Изображенная на экране комната совсем не была похожа на комнату. Она
выглядела почти так же, как ритианский город-сад, который Спенглер видел в
учебном фильме. Был воссоздан голубоватый свет, широколистные зеленые
лианы и огромные цветы. Иллюзия создавала неясное ощущение большого
пространства; и там в глубине, в развилке лианы, находился ритианин.
Реконструкция была выполнена до жути хорошо, отметил Спенглер; если
бы он не видел модель вблизи, то он мог бы поверить, что это все живое.
Но что-то все же не удалось, что-то было подобрано не так: то ли
качество освещения, или расположение стеблей лиан - а, возможно, даже
позиция псевдоживой фигуры ритианина. Комната в целом напоминала
реконструкцию в музее: убедительно, только если вы сами добровольно хотели
в это поверить.
Леклерк шумно болтал со своим адъютантом: по-видимому, таков был его
метод снятия напряжения. Адъютант кивал и нервно кашлял. Гордон переменил
позицию тела, но виновато затих, когда Спенглер посмотрел на него.
Губы Кейт-Ингрема беззвучно двигались, он разговаривал с одним из
руководителей-исполнителей по другой сети. Затем звук прорезался и
прозвучал голос Кейт-Ингрема:
- Здесь все готово, Спенглер. Начинайте.
- Хорошо, сэр.
Испытывая смутно неприятное чувство, Спенглер повернул голову к
Пембану.
- Мистер Пембан?
Пембан что-то сказал в микрофон многосторонней связи. Минутой позже
лианы в левой части комнаты разошлись и вошел Кассина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14