Накануне похода пантифик принес жертву Марсу и определил, что боги сулят удачу. Сейчас солдаты отдыхали, и ничто, казалось, не могло нарушить их сон. И вдруг опять Квинтилий Вар услышал незнакомый голос: «Будь осторожен, не ходи в Тевтобургский лес!» Причем этот голос прозвучал в голове самого наместника. Из глубины памяти всплыла совершенно непонятная картина: какая-то нелепая комната с висящим под потолком светильником, за столом в смешных одеждах сидят Цезарь, Помпей и две молодые женщины; пирующая компания тихо напевала: «Дорогой Квинтилий Вар, верни легионы». Откуда это странное видение? Ничего, похожего с Квинтилием Варом вроде не случалось. «О боги! – взмолился наместник. – Чем я вас прогневал?»
Как только он вернулся в палатку, у входа раздалось робкое покашливание пуллария.
– Священные цыплята приняли корм? – не оборачиваясь, спросил наместник.
– Да, – ответил хранитель цыплят, – то есть, нет. Они раньше клевали, а теперь не хотят.
Наместник круто повернулся, прищелкнув сандалиями, и пулларий сжался под его тяжелым взглядом.
– Ты солгал и за это будешь наказан! – жестко проговорил Квинтилий Вар. – Мне было доложено о благоприятных знамениях, и я продолжаю считать их благоприятными.
– Я насыплю цыплятам душистого семени, – забормотал пулларий. – Это моя вина. Боги к нам благосклонны. Цыплята обязательно примут пищу.
– Проваливай, а потом доложишь, – прорычал Квинтилий Вар. – Плохо дело! Как раз цыплята смущали менее всего: с богами было договорено заранее, боги одобрили поход, теперь им ничего не останется, как выполнять условия соглашения. Даром на них, что ли, перевели трех быков! Цыплята не клюют – значит, кто-то из богов закапризничал, бывает. Но вот этот голос, который пугает Каким-то Тев-тобургским лесом… Предзнаменование? Вещее предчувствие? А может, в меня вселилось какое-то божество? Развелось их на Олимпе великое множество, всех не припомнишь.
«Да, – заговорил голос, – если хочешь, считай меня богом по имени Евгений».
«Евгений, то есть гений, – догадался наместник. – Доброе божество, я пожертвую тебе вино! Поправка: кувшин вина», – уточнил прижимистый наместник.
«Я не пью вина, – ответил голос. – Лучше выполняй мои указания».
– Да будет так! – согласился Квинтилий Вар. – Я не дурак, чтобы пренебрегать помощью добрых гениев.
И, довольный тем, что, можно сказать, совсем даром заручился личной поддержкой божества, наместник крикнул в темноту:
– Проводника ко мне!
Проводник, худой тевтонец, щурясь от яркого света лампы, начертал на пергаменте план местности. Путь на север преграждали леса. Они протянулись широким поясом на сотню миль, и самый узкий лесной массив пересекала дорога, которой и намеревался следовать Квинтилий Вар.
«Именно здесь тебя атакует Арминий, – подсказал голос. – Выбери другой путь».
– О боги! – возопил Квинтилий Вар. – Вы делаете из меня безумца!
Проводник испуганно замолчал, не понимая, с чего взвился всесильный наместник. Меж тем Квинтилий Вар хищно глянул на проводника (тевтонец ощутил мурашки на спине) и вкрадчиво поинтересовался:
– Мы минуем лес за один переход?
– Непременно, если выйдем пораньше, – с готовностью подтвердил проводник и облизнул пересохшие губы. За кратчайший маршрут ему было обещано сто динариев – фантастическая сумма, бедный тевтонец никогда не держал в руках таких денег.
Лицо наместника исказила недобрая усмешка.
«Так-так, мой гений-хранитель. Ты утверждаешь, что именно здесь на меня нападут гнусные варвары. А если я сверну вправо или влево, то обязательно заночую в лесу. Что же помешает тогда Арминию атаковать мой лагерь? Или ты гарантируешь спокойный отдых моим солдатам?»
Голос не отвечал.
«Будем рассуждать логично, – продолжал наместник. – В лесу мне оставаться небезопасно. Где же выход?»
«Сверни на запад, – неуверенно посоветовал голос, – и обогни леса по берегу Рейна».
Квинтилий Вар мрачно расхохотался, и тевтонец затрепетал. «Чем я не угодил наместнику? – пронеслось у него в голове. – Или он задумал лишить меня награды?»
«О боги, я всегда был аккуратен в приношении жертв! Я был почтителен и покорен вашей воле. За что же вы издеваетесь надо мной?! – негодовал Квинтилий Вар. – Сегодня я могу кратчайшей дорогой выйти к лагерю Арминия и завтра одним ударом уничтожить сборище грязных варваров, а вы мне предлагаете затеять нелепый поход к Рейну, сроком на месяц! Если про это узнают в Риме, все городские собаки околеют со смеху! Август определит меня банщиком в термы, чтобы я мылил спины клиентам. Клянусь Юпитером, он будет абсолютно прав!»
Решительными шагами наместник вышел из палатки. Облака на востоке розовели.
– Трубить побудку! – скомандовал Квинтилий Вар, и тут же заиграли рожки. Но недаром Квинтилий Вар славился своей осторожностью и осмотрительностью. Пока манипулы выстраивались в когорты, он вызвал к себе легатов и приказал, чтобы во время марша легионы шли сомкнутыми колоннами, что бы тяжеловооруженные всадники вплотную следовали за передовыми отрядами. И полная боевая готовность!
Когда пятнадцатитысячная римская армия, блистая доспехами в лучах утреннего солнца, железной змеей поползла по лесной дороге, наместник был уверен, что теперь ему не страшны все фурии и демоны мира.
– Как называется эта местность? – небрежно спросил он у проводника.
– Мы входим в Тевтобургский лес, – ответил тевтонец.
«Ты упрям как осел», – вздохнул голос.
Глава IX
«Дорогой Квинтилий Вар, верни легионы!»
К третьему января Алла успела побывать на семи елках – в Колонном зале Дома Союзов, в Клубе строителей, в Клубе текстильщиков, в трех школах и одной жилищно-эксплуатационной конторе – и просмотреть дважды «Неуловимых мстителей» (в кино и по телевизору).
Маша Мусина ходила на елку всего три раза, но зато участвовала в спевке хора во Дворце пионеров. «Неуловимые мстители» смотрела только по телевизору, а в кино – два двухсерийных индийских фильма.
Сережа Фрейман был на елке в Кремлевском дворце, Дворце спорта и в Клубе Министерства угольной промышленности. В кино смотрел «Ну, погоди!» пять раз, а по телевизору – репортаж из Первого медицинского института, документальный фильм «Урал» и популярную передачу «А ну-ка, девушки!».
Вовка Быстров не осчастливил своим присутствием ни одной елки, зато следил по телевидению за драматическими перипетиями хоккейных матчей «Спартак» – «ЦСКА», «Химик» – «Крылья Советов», «Динамо» – «СКА» Ленинград; по радио слушал репортаж о встрече в Челябинске между «Трактором» и «Автомобилистом» и сам отыграл один период на катке возле дома (матч был прерван после того, как Вовка засадил шайбу в окно первого этажа).
Лена Колесова значительно отставала от своих одноклассников (всего две елки и седьмая глава телевизионного спектакля «День за днем»). Правда, некоторый недостаток в зрелищах она с лихвой компенсировала тем, что перечитала «Королеву Марго», «Графа Монте-Кристо» и «Продавца приключений».
Итак, шел пятый день каникул, а школьники, собравшиеся на квартире у Аллы, меньше всего производили впечатление отдохнувших детей. И к Алле они пришли без видимой причины. Маша захотела пересказать подруге содержание индийских фильмов, которые в ее голове слились в один, и она не могла разобраться, где начало и где конец. Но все-таки фильмы ей очень нравились. Сережа завернул просто так, «на огонек», сразу включил телевизор и уже не отрывал глаз от концерта Государственного ансамбля народного танца Таджикской ССР. Вова намеревался похвастаться очередным разбитым окном, но, не найдя достойных слушателей, наблюдал из кухни драку кота с собакой. Лена позвонила по телефону и таинственным голосом сообщила, что ей нужно зайти по очень важному делу, но, войдя в квартиру и скинув пальто, она тут же уткнулась в первую попавшуюся книгу. Да и сама Алла дома оказалась совершенно случайно: просто потеряла билет на очередную елку.
– Не переживай! – успокаивала ее Маша Мусина. – Все и так известно заранее. «Чего-то вы сегодня громкие, ребята! – передразнивала она затейника противным голосом. – Давайте-ка вместе, хором громко скажем: ти-ши-на!»
– «Нет, ребята, вы тихо сказали, – в тон ей подхватила Алла, – давайте еще раз погромче: ти-ши-на!»
– «А теперь посмотрим, – высоким, неестественным голосом продолжала Маша, – какие подарки нам сегодня принес Дед-Мороз?»
– «А где же ключик от сундучка, ребята? Нету ключика», – поддержала Алла.
– «Ах, на елочке ключик! Молодцы, ребята, увидели!» – буркнул, не отрываясь от телевизора, Сережа.
– «Ну, а теперь, дети, давайте громко скажем: «Ну-ка, елочка, зажгись!» – все так же уткнувшись в книгу, пробасила Лена.
– «Молодцы, ребята! Услышала елочка, зажглась», – пропищал Вова, продолжая, смотреть в окно. Откуда он, не посетивший ни одной елки, мог узнать этот текст, так и осталось загадкой.
Помолчали. Пародия на затейника вывела ребят из «лунатического» транса, в который они впали с первого дня каникул благодаря усиленной погоне за зрелищами разного рода, напомнив им, что они как-никак одноклассники, можно сказать, коллектив, и у них есть общие интересы. Захотелось поделиться впечатлениями. По школьной привычке все говорили одновременно, почти не слушая друг друга:
– Этот нищий, то есть вор, полюбил раджу, то есть не раджу, а его дочь, а дочь ночью подожгла дом, то есть подожгла не дочь, а раджа…
– Гонится за зайцем и как врежется…
– В борт – это его кинул Харламов. Судьи не заметили и удалили Жучка на две минуты. Как только прозвучала сирена…
– Яшка вскочил на коня и помчался за белыми, а капитан отстреливался…
– И попал в Арамиса, и тут появилась миледи, выхватила кинжал и воскликнула: «Смерть или…»
– Любовь! Я, говорит, тебя люблю, ты богата, я беден, я умру или женюсь на тебе! Нас разлучит лишь…
– Грипп… Много смертных случаев зарегистрировано в Испании… Положение…
– Просто ужасное: два «пустых» урока, Машку от меня отсадили, не с кем даже слово сказать! А книжку дома забыла…
– Дома и стены помогают. Поэтому «Химик» играл на ничью.
– Третий период…
– Вторая серия…
– Пятый выпуск, где волк ловит…
– Кардинала…
– Вирус…
– Шайбу…
– Шандора Розу…
– И Женьки Сидорова козу! – перекрывая голоса детей, заорал Сережа. – Остановитесь! Если послушать вас со стороны, можно подумать, что находишься в сумасшедшем доме. И не надоело? Каникулы проходят, а мы только языком чешем! Может, за город выберемся, на лыжах покатаемся, а? Вот Сидоров…
– Идея! – перебила его Алла. – Я была на даче у Жени, там так здорово! Кругом лес, снег, а одна ель светится по вечерам! Родственники у Женьки добрые, обедом накормят. Захватим с собой лыжи… Да и Женька, наверно, соскучился.
– Когда это ты у него побывала? – ревниво спросил Сережа, а Лена с Машей понимающе переглянулись.
– Да я случайно, перепутала электрички… – начала оправдываться Алла, – заблудилась, сошла на какой-то станции…
– Рассказывай сказки! – прыснула в рукав Лена.
– Ладно приставать, – вступился за Аллу Вова. – А за город поехать стоит. В снежки поиграем. Значит, решено. Завтра в девять утра встречаемся на вокзале.
* * *
Дождь, зарядивший с полудня, к вечеру измельчал и монотонно шуршал в густой листве. С веток капало, а снизу подымался белесый туман, из которого бесконечной чередой выплывали черные стволы деревьев. Ковыляя по раскисшей земле, беспорядочно разбившись на маленькие группы, брели легионеры Квинтилия Вара.
Сгущались сумерки. Дорога давно превратилась в узкую тропу, различаемую лишь наметанным глазом противника. Невозможно было двигаться правильными колоннами, все перепуталось, и как будто издалека, справа и слева, доносились голоса воинов. Казалось, Тевтобургский лес не имеет конца и края. Римская армия растворилась в нем, как горсть песка в безбрежном океане.
– Держать оружие наготове! Фланговым когортам удвоить бдительность! – приказал наместник.
Слова команды, передаваемые из уст в уста, как эхо покатились по цепям.
Квинтилий Вар поплотнее укутался в промокший плащ.
Прямо перед ним колыхались смутные силуэты конных телохранителей. Далее все скрывала темнота.
«Бессмысленный приказ; – подумал наместник. – Солдаты измучены утомительным переходом, еле ноги передвигают. Зачем обнажать плечи, когда в любую минуту можешь споткнуться о пень, напороться на дерево или куст – так недолго или себя поранить, или товарища. И какая тут бдительность, когда в трех шагах ничего не видно! О боги, вы послали нас на верную гибель! Надо же было влипнуть в такую историю!»
«Точно, – заговорил голос, молчавший целый день. – Теперь ты на веки вечные войдешь в Историю как самый бездарный военачальник. И зря ты обвиняешь богов. Сказано тебе было: не ходи в Тевтобургский лес».
«Хвала Юпитеру, – обрадовался Квинтилий Вар. – Мой добрый гений меня не покинул. Как-нибудь выкрутимся. А этого паренька надо бы чем-нибудь задобрить. Я выставлю бочку вина и заколю козу…» – предложил наместник.
Но возмущенный голос прервал его:
«Ни слова о козе!»
«Ладно, – согласился наместник. – Я принесу в жертву быка. – И, расщедрившись, прибавил: – Еще двух ягнят. Только выведи меня из леса».
«Не торгуйся, – ответил голос. – Лучше позаботься о спасении людей. Германцы нападут раньше, чем ты достигнешь долины».
«Когда именно? – встрепенулся Квинтилий Вар. – Сию минуту или может быть через час?»
«Этого я не знаю», – ответил голос.
«Допустим, что так, – продолжал рассуждать наместник. – Мой добрый гений, я готов немедленно выполнить любой твой разумный совет. Представь себя на моем месте. Что бы ты сам делал? Остановить армию и попытаться разбить лагерь? Но нигде нет подходящей поляны. В густом лесу возводить укрепления глупо. Германцы подкрадутся вплотную к изгороди и спрыгнут с деревьев на часовых. К тому же звон топоров определит точно мое местонахождение. Повернуть обратно и плутать всю ночь по лесу? Солдаты окончательно лишатся сил, а где гарантия, что мы не попадем в засаду? Итак, что предпринять?»
«Не знаю, – последовал ответ. – Сказано было – не ходи в Тевтобургский лес».
«Затвердил как старая матрона: «Не ходиг не ходи»! – рассердился наместник. – Что толку теперь причитать? Не видишь выхода, тогда помалкивай. Мое решение единственно правильное: вперед и только вперед! Дождь и бездорожье задержали марш легионов, но к полуночи мы выберемся из этого проклятого леса, так обещал проводник! И тогда за два часа мы выстроим лагерь. И пусть все варвары мира попробуют нас атаковать!»
«Не выйти тебе отсюда», – печально ответил голос.
– Поживем – увидим, – процедил сквозь зубы Квинтилий Вар и заорал во всю глотку, пытаясь криком заглушить свой собственный страх: – Оружие к бою! Смотреть в оба!
И снова эхо прокатилось по цепям, а кто-то рядом, из личной охраны, недовольно проворчал:
– Не понимаю, чего старик нервничает? В такую слякоть ни одного демона не встретишь в лесу!
Белесый туман окутал деревья. Какая-то ветка задела шлем наместника. Он вздрогнул. Прислушался. Шорох дождя сливался с шорохом шагов. Дико заухала сова. Мелькнула мысль: может быть, это не птица, а человек подает условный сигнал? Он посмотрел наверх в надежде различить хоть кусочек чистого неба, хоть отблеск какой-нибудь звезды. На лицо посыпались капли. Над головой чернота. Наместник успел вовремя нагнуться. Совсем рядом проплыла расплывчатая тень. Толстый сук чуть не выбил Квинтилия из седла. Конь его тихонько заржал. Темные фигуры маячили впереди. Охрана это или варвары сумели подобраться так близко? Вновь ухнула сова, на этот раз где-то далеко справа. Силуэты всадников внезапно исчезли, дорогу преградило что-то колышущееся, живое. «Куст орешника, – догадался Квинтилий Вар, – надо объехать». Но слева вырос еще один куст. Конь, осторожно ступая, нащупывал тропу. Рядом кто-то выругался: «Эй, полегче, приятель!» Наместник понял, что отстал от конвоя и наткнулся на солдат Смертоносного легиона.
«Мерзейшая погода, – проворчал легионер, – и куда это мы топаем?» – «В преисподнюю», – ответили ему.
Шорох дождя и шорох шагов. Опять в белесом тумане стали различимы фигуры всадников. Но кто они? Его телохранители или варвары, пробравшиеся в середину римского войска? Окликнуть? Еще подумают, что он струсил… Нет, ничего не поделаешь, надо следовать за всеми и молчать. Бессмысленно приказывать, в такой ситуации уже ничего изменить нельзя. Теперь никакая сила не остановит это слепое движение вперед. Ведь всеми владеет одна только мысль: скорее выбраться из этого проклятого леса!
«Авангард, наверное, вышел к долине», – подумал наместник, потому что раздались нестройные крики, послышались громкие голоса слева и справа. Тень, похожая на огромную птицу, камнем кинулась с дерева, и два всадника, ехавшие совсем рядом с Квинтилием, рухнули на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Как только он вернулся в палатку, у входа раздалось робкое покашливание пуллария.
– Священные цыплята приняли корм? – не оборачиваясь, спросил наместник.
– Да, – ответил хранитель цыплят, – то есть, нет. Они раньше клевали, а теперь не хотят.
Наместник круто повернулся, прищелкнув сандалиями, и пулларий сжался под его тяжелым взглядом.
– Ты солгал и за это будешь наказан! – жестко проговорил Квинтилий Вар. – Мне было доложено о благоприятных знамениях, и я продолжаю считать их благоприятными.
– Я насыплю цыплятам душистого семени, – забормотал пулларий. – Это моя вина. Боги к нам благосклонны. Цыплята обязательно примут пищу.
– Проваливай, а потом доложишь, – прорычал Квинтилий Вар. – Плохо дело! Как раз цыплята смущали менее всего: с богами было договорено заранее, боги одобрили поход, теперь им ничего не останется, как выполнять условия соглашения. Даром на них, что ли, перевели трех быков! Цыплята не клюют – значит, кто-то из богов закапризничал, бывает. Но вот этот голос, который пугает Каким-то Тев-тобургским лесом… Предзнаменование? Вещее предчувствие? А может, в меня вселилось какое-то божество? Развелось их на Олимпе великое множество, всех не припомнишь.
«Да, – заговорил голос, – если хочешь, считай меня богом по имени Евгений».
«Евгений, то есть гений, – догадался наместник. – Доброе божество, я пожертвую тебе вино! Поправка: кувшин вина», – уточнил прижимистый наместник.
«Я не пью вина, – ответил голос. – Лучше выполняй мои указания».
– Да будет так! – согласился Квинтилий Вар. – Я не дурак, чтобы пренебрегать помощью добрых гениев.
И, довольный тем, что, можно сказать, совсем даром заручился личной поддержкой божества, наместник крикнул в темноту:
– Проводника ко мне!
Проводник, худой тевтонец, щурясь от яркого света лампы, начертал на пергаменте план местности. Путь на север преграждали леса. Они протянулись широким поясом на сотню миль, и самый узкий лесной массив пересекала дорога, которой и намеревался следовать Квинтилий Вар.
«Именно здесь тебя атакует Арминий, – подсказал голос. – Выбери другой путь».
– О боги! – возопил Квинтилий Вар. – Вы делаете из меня безумца!
Проводник испуганно замолчал, не понимая, с чего взвился всесильный наместник. Меж тем Квинтилий Вар хищно глянул на проводника (тевтонец ощутил мурашки на спине) и вкрадчиво поинтересовался:
– Мы минуем лес за один переход?
– Непременно, если выйдем пораньше, – с готовностью подтвердил проводник и облизнул пересохшие губы. За кратчайший маршрут ему было обещано сто динариев – фантастическая сумма, бедный тевтонец никогда не держал в руках таких денег.
Лицо наместника исказила недобрая усмешка.
«Так-так, мой гений-хранитель. Ты утверждаешь, что именно здесь на меня нападут гнусные варвары. А если я сверну вправо или влево, то обязательно заночую в лесу. Что же помешает тогда Арминию атаковать мой лагерь? Или ты гарантируешь спокойный отдых моим солдатам?»
Голос не отвечал.
«Будем рассуждать логично, – продолжал наместник. – В лесу мне оставаться небезопасно. Где же выход?»
«Сверни на запад, – неуверенно посоветовал голос, – и обогни леса по берегу Рейна».
Квинтилий Вар мрачно расхохотался, и тевтонец затрепетал. «Чем я не угодил наместнику? – пронеслось у него в голове. – Или он задумал лишить меня награды?»
«О боги, я всегда был аккуратен в приношении жертв! Я был почтителен и покорен вашей воле. За что же вы издеваетесь надо мной?! – негодовал Квинтилий Вар. – Сегодня я могу кратчайшей дорогой выйти к лагерю Арминия и завтра одним ударом уничтожить сборище грязных варваров, а вы мне предлагаете затеять нелепый поход к Рейну, сроком на месяц! Если про это узнают в Риме, все городские собаки околеют со смеху! Август определит меня банщиком в термы, чтобы я мылил спины клиентам. Клянусь Юпитером, он будет абсолютно прав!»
Решительными шагами наместник вышел из палатки. Облака на востоке розовели.
– Трубить побудку! – скомандовал Квинтилий Вар, и тут же заиграли рожки. Но недаром Квинтилий Вар славился своей осторожностью и осмотрительностью. Пока манипулы выстраивались в когорты, он вызвал к себе легатов и приказал, чтобы во время марша легионы шли сомкнутыми колоннами, что бы тяжеловооруженные всадники вплотную следовали за передовыми отрядами. И полная боевая готовность!
Когда пятнадцатитысячная римская армия, блистая доспехами в лучах утреннего солнца, железной змеей поползла по лесной дороге, наместник был уверен, что теперь ему не страшны все фурии и демоны мира.
– Как называется эта местность? – небрежно спросил он у проводника.
– Мы входим в Тевтобургский лес, – ответил тевтонец.
«Ты упрям как осел», – вздохнул голос.
Глава IX
«Дорогой Квинтилий Вар, верни легионы!»
К третьему января Алла успела побывать на семи елках – в Колонном зале Дома Союзов, в Клубе строителей, в Клубе текстильщиков, в трех школах и одной жилищно-эксплуатационной конторе – и просмотреть дважды «Неуловимых мстителей» (в кино и по телевизору).
Маша Мусина ходила на елку всего три раза, но зато участвовала в спевке хора во Дворце пионеров. «Неуловимые мстители» смотрела только по телевизору, а в кино – два двухсерийных индийских фильма.
Сережа Фрейман был на елке в Кремлевском дворце, Дворце спорта и в Клубе Министерства угольной промышленности. В кино смотрел «Ну, погоди!» пять раз, а по телевизору – репортаж из Первого медицинского института, документальный фильм «Урал» и популярную передачу «А ну-ка, девушки!».
Вовка Быстров не осчастливил своим присутствием ни одной елки, зато следил по телевидению за драматическими перипетиями хоккейных матчей «Спартак» – «ЦСКА», «Химик» – «Крылья Советов», «Динамо» – «СКА» Ленинград; по радио слушал репортаж о встрече в Челябинске между «Трактором» и «Автомобилистом» и сам отыграл один период на катке возле дома (матч был прерван после того, как Вовка засадил шайбу в окно первого этажа).
Лена Колесова значительно отставала от своих одноклассников (всего две елки и седьмая глава телевизионного спектакля «День за днем»). Правда, некоторый недостаток в зрелищах она с лихвой компенсировала тем, что перечитала «Королеву Марго», «Графа Монте-Кристо» и «Продавца приключений».
Итак, шел пятый день каникул, а школьники, собравшиеся на квартире у Аллы, меньше всего производили впечатление отдохнувших детей. И к Алле они пришли без видимой причины. Маша захотела пересказать подруге содержание индийских фильмов, которые в ее голове слились в один, и она не могла разобраться, где начало и где конец. Но все-таки фильмы ей очень нравились. Сережа завернул просто так, «на огонек», сразу включил телевизор и уже не отрывал глаз от концерта Государственного ансамбля народного танца Таджикской ССР. Вова намеревался похвастаться очередным разбитым окном, но, не найдя достойных слушателей, наблюдал из кухни драку кота с собакой. Лена позвонила по телефону и таинственным голосом сообщила, что ей нужно зайти по очень важному делу, но, войдя в квартиру и скинув пальто, она тут же уткнулась в первую попавшуюся книгу. Да и сама Алла дома оказалась совершенно случайно: просто потеряла билет на очередную елку.
– Не переживай! – успокаивала ее Маша Мусина. – Все и так известно заранее. «Чего-то вы сегодня громкие, ребята! – передразнивала она затейника противным голосом. – Давайте-ка вместе, хором громко скажем: ти-ши-на!»
– «Нет, ребята, вы тихо сказали, – в тон ей подхватила Алла, – давайте еще раз погромче: ти-ши-на!»
– «А теперь посмотрим, – высоким, неестественным голосом продолжала Маша, – какие подарки нам сегодня принес Дед-Мороз?»
– «А где же ключик от сундучка, ребята? Нету ключика», – поддержала Алла.
– «Ах, на елочке ключик! Молодцы, ребята, увидели!» – буркнул, не отрываясь от телевизора, Сережа.
– «Ну, а теперь, дети, давайте громко скажем: «Ну-ка, елочка, зажгись!» – все так же уткнувшись в книгу, пробасила Лена.
– «Молодцы, ребята! Услышала елочка, зажглась», – пропищал Вова, продолжая, смотреть в окно. Откуда он, не посетивший ни одной елки, мог узнать этот текст, так и осталось загадкой.
Помолчали. Пародия на затейника вывела ребят из «лунатического» транса, в который они впали с первого дня каникул благодаря усиленной погоне за зрелищами разного рода, напомнив им, что они как-никак одноклассники, можно сказать, коллектив, и у них есть общие интересы. Захотелось поделиться впечатлениями. По школьной привычке все говорили одновременно, почти не слушая друг друга:
– Этот нищий, то есть вор, полюбил раджу, то есть не раджу, а его дочь, а дочь ночью подожгла дом, то есть подожгла не дочь, а раджа…
– Гонится за зайцем и как врежется…
– В борт – это его кинул Харламов. Судьи не заметили и удалили Жучка на две минуты. Как только прозвучала сирена…
– Яшка вскочил на коня и помчался за белыми, а капитан отстреливался…
– И попал в Арамиса, и тут появилась миледи, выхватила кинжал и воскликнула: «Смерть или…»
– Любовь! Я, говорит, тебя люблю, ты богата, я беден, я умру или женюсь на тебе! Нас разлучит лишь…
– Грипп… Много смертных случаев зарегистрировано в Испании… Положение…
– Просто ужасное: два «пустых» урока, Машку от меня отсадили, не с кем даже слово сказать! А книжку дома забыла…
– Дома и стены помогают. Поэтому «Химик» играл на ничью.
– Третий период…
– Вторая серия…
– Пятый выпуск, где волк ловит…
– Кардинала…
– Вирус…
– Шайбу…
– Шандора Розу…
– И Женьки Сидорова козу! – перекрывая голоса детей, заорал Сережа. – Остановитесь! Если послушать вас со стороны, можно подумать, что находишься в сумасшедшем доме. И не надоело? Каникулы проходят, а мы только языком чешем! Может, за город выберемся, на лыжах покатаемся, а? Вот Сидоров…
– Идея! – перебила его Алла. – Я была на даче у Жени, там так здорово! Кругом лес, снег, а одна ель светится по вечерам! Родственники у Женьки добрые, обедом накормят. Захватим с собой лыжи… Да и Женька, наверно, соскучился.
– Когда это ты у него побывала? – ревниво спросил Сережа, а Лена с Машей понимающе переглянулись.
– Да я случайно, перепутала электрички… – начала оправдываться Алла, – заблудилась, сошла на какой-то станции…
– Рассказывай сказки! – прыснула в рукав Лена.
– Ладно приставать, – вступился за Аллу Вова. – А за город поехать стоит. В снежки поиграем. Значит, решено. Завтра в девять утра встречаемся на вокзале.
* * *
Дождь, зарядивший с полудня, к вечеру измельчал и монотонно шуршал в густой листве. С веток капало, а снизу подымался белесый туман, из которого бесконечной чередой выплывали черные стволы деревьев. Ковыляя по раскисшей земле, беспорядочно разбившись на маленькие группы, брели легионеры Квинтилия Вара.
Сгущались сумерки. Дорога давно превратилась в узкую тропу, различаемую лишь наметанным глазом противника. Невозможно было двигаться правильными колоннами, все перепуталось, и как будто издалека, справа и слева, доносились голоса воинов. Казалось, Тевтобургский лес не имеет конца и края. Римская армия растворилась в нем, как горсть песка в безбрежном океане.
– Держать оружие наготове! Фланговым когортам удвоить бдительность! – приказал наместник.
Слова команды, передаваемые из уст в уста, как эхо покатились по цепям.
Квинтилий Вар поплотнее укутался в промокший плащ.
Прямо перед ним колыхались смутные силуэты конных телохранителей. Далее все скрывала темнота.
«Бессмысленный приказ; – подумал наместник. – Солдаты измучены утомительным переходом, еле ноги передвигают. Зачем обнажать плечи, когда в любую минуту можешь споткнуться о пень, напороться на дерево или куст – так недолго или себя поранить, или товарища. И какая тут бдительность, когда в трех шагах ничего не видно! О боги, вы послали нас на верную гибель! Надо же было влипнуть в такую историю!»
«Точно, – заговорил голос, молчавший целый день. – Теперь ты на веки вечные войдешь в Историю как самый бездарный военачальник. И зря ты обвиняешь богов. Сказано тебе было: не ходи в Тевтобургский лес».
«Хвала Юпитеру, – обрадовался Квинтилий Вар. – Мой добрый гений меня не покинул. Как-нибудь выкрутимся. А этого паренька надо бы чем-нибудь задобрить. Я выставлю бочку вина и заколю козу…» – предложил наместник.
Но возмущенный голос прервал его:
«Ни слова о козе!»
«Ладно, – согласился наместник. – Я принесу в жертву быка. – И, расщедрившись, прибавил: – Еще двух ягнят. Только выведи меня из леса».
«Не торгуйся, – ответил голос. – Лучше позаботься о спасении людей. Германцы нападут раньше, чем ты достигнешь долины».
«Когда именно? – встрепенулся Квинтилий Вар. – Сию минуту или может быть через час?»
«Этого я не знаю», – ответил голос.
«Допустим, что так, – продолжал рассуждать наместник. – Мой добрый гений, я готов немедленно выполнить любой твой разумный совет. Представь себя на моем месте. Что бы ты сам делал? Остановить армию и попытаться разбить лагерь? Но нигде нет подходящей поляны. В густом лесу возводить укрепления глупо. Германцы подкрадутся вплотную к изгороди и спрыгнут с деревьев на часовых. К тому же звон топоров определит точно мое местонахождение. Повернуть обратно и плутать всю ночь по лесу? Солдаты окончательно лишатся сил, а где гарантия, что мы не попадем в засаду? Итак, что предпринять?»
«Не знаю, – последовал ответ. – Сказано было – не ходи в Тевтобургский лес».
«Затвердил как старая матрона: «Не ходиг не ходи»! – рассердился наместник. – Что толку теперь причитать? Не видишь выхода, тогда помалкивай. Мое решение единственно правильное: вперед и только вперед! Дождь и бездорожье задержали марш легионов, но к полуночи мы выберемся из этого проклятого леса, так обещал проводник! И тогда за два часа мы выстроим лагерь. И пусть все варвары мира попробуют нас атаковать!»
«Не выйти тебе отсюда», – печально ответил голос.
– Поживем – увидим, – процедил сквозь зубы Квинтилий Вар и заорал во всю глотку, пытаясь криком заглушить свой собственный страх: – Оружие к бою! Смотреть в оба!
И снова эхо прокатилось по цепям, а кто-то рядом, из личной охраны, недовольно проворчал:
– Не понимаю, чего старик нервничает? В такую слякоть ни одного демона не встретишь в лесу!
Белесый туман окутал деревья. Какая-то ветка задела шлем наместника. Он вздрогнул. Прислушался. Шорох дождя сливался с шорохом шагов. Дико заухала сова. Мелькнула мысль: может быть, это не птица, а человек подает условный сигнал? Он посмотрел наверх в надежде различить хоть кусочек чистого неба, хоть отблеск какой-нибудь звезды. На лицо посыпались капли. Над головой чернота. Наместник успел вовремя нагнуться. Совсем рядом проплыла расплывчатая тень. Толстый сук чуть не выбил Квинтилия из седла. Конь его тихонько заржал. Темные фигуры маячили впереди. Охрана это или варвары сумели подобраться так близко? Вновь ухнула сова, на этот раз где-то далеко справа. Силуэты всадников внезапно исчезли, дорогу преградило что-то колышущееся, живое. «Куст орешника, – догадался Квинтилий Вар, – надо объехать». Но слева вырос еще один куст. Конь, осторожно ступая, нащупывал тропу. Рядом кто-то выругался: «Эй, полегче, приятель!» Наместник понял, что отстал от конвоя и наткнулся на солдат Смертоносного легиона.
«Мерзейшая погода, – проворчал легионер, – и куда это мы топаем?» – «В преисподнюю», – ответили ему.
Шорох дождя и шорох шагов. Опять в белесом тумане стали различимы фигуры всадников. Но кто они? Его телохранители или варвары, пробравшиеся в середину римского войска? Окликнуть? Еще подумают, что он струсил… Нет, ничего не поделаешь, надо следовать за всеми и молчать. Бессмысленно приказывать, в такой ситуации уже ничего изменить нельзя. Теперь никакая сила не остановит это слепое движение вперед. Ведь всеми владеет одна только мысль: скорее выбраться из этого проклятого леса!
«Авангард, наверное, вышел к долине», – подумал наместник, потому что раздались нестройные крики, послышались громкие голоса слева и справа. Тень, похожая на огромную птицу, камнем кинулась с дерева, и два всадника, ехавшие совсем рядом с Квинтилием, рухнули на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15