А может, под предлогом ремонта погреба исправляли тележку, которая расшаталась от частых Жениных поездок?
А вдруг Жене и впрямь удалось кое-что изменить в Истории, и там настолько все запуталось, что потребовалась срочная переделка? Где? В каком месте? В какой эпохе? И как это можно исправить с помощью цемента и кирпичей?
Пока дядя Жора жарил на кухне яичницу с колбасой (одновременно подкидывая кусочки котам), мальчик кружил около плиты, лихорадочно вспоминая события последнего дня. Неужто Наполеон выиграл битву при Ватерлоо? Да нет, он не собирался менять диспозицию. Или Гришка Отрепьев чего-нибудь накуролесил? Человек он вздорный, упрямый и вряд ли послушался Жениных советов. Восстановление «доброго имени» сидоровой козы? Вряд ли подобная мелочь могла повлиять на всемирно-историческое развитие человечества…
За завтраком мальчик помалкивал, и дядя Жора озабоченно на него посматривал.
– Женечка, – спросил дядя Жора, разливая какао, – ты, случайно, не простудился? Вчера ушел из дома в одной куртке, а на дворе зима. Или, может, на даче плохо натоплено?
Плохо натоплено?
И тут Женю осенило: ну правильно, российский император жаловался в часовне на холод и вопрошал у бога, кому передать трон, а Женя подсказал ему престолонаследника. Естественно, История пошла кувырком!..
Женя отложил вилку, вытер губы салфеткой и бросил хитрый взгляд на дядю Жору:
– Дядя Жора, в сегодняшних газетах не было никаких важных сообщений?
– Важных сообщений? – Дядя Жора поскреб подбородок. – Конечно, были. В стране каждый день происходят важные события. Сегодня, например, Центральное статистическое управление сообщило…
– Да я не о том, – перебил его обычно вежливый Женя. – Исторических сенсационных открытий не публиковали?
– А что? – забеспокоился дядя Жора. – Обнаружились следы пришельцев из космоса?
Какие недогадливые люди эти взрослые! Женя отхлебнул какао и начал издалека:
– Дядя Жора, не помните, у кого из русских императоров не было детей, а оставалось три брата? Кому из них он завещал трон?
Дядя Жора сосредоточенно уставился в потолок, как будто там он мог прочесть ответ на Женин вопрос.
– Сейчас, дай подумать. Да, был такой – император Александр Первый. Он не имел детей и в своем письменном завещании передал престол одному из братьев. По закону наследования новым императором должен был стать старший брат…
– А стал средний!.. – ликующе воскликнул Женя.
– Вы же еще не проходили девятнадцатый век! – удивился дядя Жора.
– Нет, я просто интересуюсь историей, – скромно ответил Женя.
– Молодец! – похвалил его дядя Жора. – Историю надо изучать. Вот вырастешь, закончишь исторический факультет, скажем, Московского государственного университета, защитишь диссертацию и будешь преподавать историю. Очень хорошая работа. А насчет Александра Первого все верно. У него было три брата – Константин, Николай и Михаил. Александр возвел на престол среднего, Николая Павловича, одного из самых жестоких русских царей. В народе его прозвали Николаем Палкиным. Кстати, именно он подавил восстание декабристов на Сенатской площади… Это ты, наверное, знаешь… Женя, ты, почему не пьешь какао?
– Не хочу, – ответил мальчик, отодвигая стакан. – У вас на даче есть сочинения Пушкина? Полное собрание? Прекрасно! Как раз успею прочесть к концу каникул.
Глава XIV
Удивительное рядом
День был весенний, солнечный. Все кругом сверкало, искрилось, зеленело, распускалось, щебетало, чирикало. На высохших тротуарах девочки играли в классики, мальчишки гоняли мяч. И писатель, в общем-то, не очень старый, но, к сожалению, уже не очень молодой, бродил по улицам в поисках какого-нибудь самого завалящего вдохновения (нам, писателям, без него нельзя: без вдохновения даже маленького рассказа не сочинишь). Так вот, ходил я, ходил и вдруг вижу: на тротуаре лежит ключ. Самый обыкновенный желтый английский ключ от квартиры. Ну, думаю, с вдохновением что-то пока не очень ладится, зато вот ключ нашел. А может, ключ этот – от волшебной двери? И вдруг откроет он мне какую-нибудь тайну или хотя бы просто даст тему для рассказа? Дескать, шел человек, на шел ключ, отдал хозяину. Это про хорошего человека, значит, рассказ. Только, думаю, рассказ получится не смешной – ничего нового, обыкновенное происшествие. А ведь хочется-то, честно говоря, необыкновенного чего-нибудь и, может быть, даже немножко смешного.
Но тут, гляжу, на повороте к ближайшему дому книжка валяется. Я и ее поднял, полистал. Учебник шестого класса по литературе. А не потерял ли эту книжку тот же человек, что и ключ? Посмотрел я на ближайший дом – вроде подходящий, направился к нему. А у второго подъезда тетрадка лежит. Читаю: «Тетрадь по алгебре ученицы шестого класса «А» Аллы…» Ну, думаю, ясное дело, – наверно, все найденные мной вещи принадлежат этой самой девочке. Вон она, какая забывчивая, даже фамилию свою в тетради не написала. Зашел я в подъезд. Квартир много. В какой искать Аллу-растерялу? Решил рискнуть, может, думаю, еще какой-нибудь след обнаружу. Добрался до третьего этажа – и верно: у тридцать первой квартиры на коврике поблескивает металлическим ободком авторучка. На всякий случай, для проверки, сунул ключ в дверь – в самый раз.
Тогда я, как человек интеллигентный, ключ вынул и позвонил.
Дверь мне открыл мальчик, серьезный такой мальчик, в белой рубашке, в пионерском галстуке.
– Простите, – говорю, – здесь, случайно, не проживает некая Алла?
– Угадали, – отвечает мальчик. – А какое у вас к ней дело?
Я протягиваю книжку, тетрадку, авторучку, ключ.
– Вот, – говорю. – У меня впечатление, что вещи эти принадлежат вашей Алле.
– Точно, – отвечает пионер. – Очень на неё похоже. А вы входите. Чего стоять, в ногах правды нет.
Чем-то сразу понравился мне этот мальчик – толковый такой, рассудительный. Вошел я. Положил вещи на стол. Спрашиваю:
– А ты что, её брат?
– Нет, – отвечает мальчик, – мы просто одноклассники. Хотел Алке помочь подготовиться к контрольной по истории, а она, оказывается, забыла о нашей договоренности и в кино убежала с Машей Мусиной, на двухсерийный фильм. Вот я её тут и жду.
– Как же ты в квартиру попал?
– Это легче легкого, – отвечает пионер. – В нашем классе у всех Алкины ключи есть, она их каждый день теряет. Присаживайтесь, пожалуйста. Чаю выпьете?
– С удовольствием, – говорю, – только давай сначала познакомимся.
И называю себя. Мальчик зажигает газ, ставит чайник, по-хозяйски достает из шкафа стаканы, ложки, сахарницу.
– Меня, – говорит, – зовут Женя Сидоров. А вы действительно писатель?
– Стар я, – говорю, – шуточки шутить. Не в пример твоей подружке, которая в гости позвала, а сама в кино отправилась.
– Да я на неё не в обиде, – вздохнул Женя Сидоров. – Она и вправду забыла о контрольной. Память-то девичья, короткая. Да что говорить! Мы с ней зимой однажды в средние века попали, а через неделю она меня спрашивает: «Женька, какой мы фильм смотрели про Каноссу, Римского папу и германского императора?» Все у неё в голове перепуталось, сплошное кино.
– Постой, – говорю, – парень, чего-то я не понимаю, вы на самом деле не в кино, а в театр ходили?
– Хорош театр! – насупился Женя. – Да я же говорю, мы попали в средние века, в настоящую Историю. С графиней Тосканской за одним столом сидели, вот как сейчас с вами.
– Любопытно, – говорю я. – Может, расскажешь поподробнее? Я все-таки писатель, для меня такие приключения – сущий клад.
Женя окинул меня оценивающим взглядом.
– Пожалуйста. Я давно намеревался с кем-нибудь поделиться своими приключениями, да не с кем. Дома не поверят, в классе засмеют…
– А я, – говорю, – поверю. Давай выкладывай. Жду с нетерпением. По собственному опыту знаю – в жизни все бывает.
Женя глянул на часы, выключил газ, разлил чай.
– Ладно. Две серии, да ещё индийского фильма, часа три займут, не меньше, успею.
И Женя рассказал мне эту удивительную историю.
…Чай остыл, а я к нему и не притронулся, настолько меня захватили Женины путешествия. Естественно, я начал расспрашивать мальчика с пристрастием. Выпытывал у него разные подробности (то есть то, что у нас, у писателей, называется деталями), и вскоре мне стало совершенно ясно, что парень говорит абсолютную правду. Фантазия? Я сам люблю фантазировать, но ведь такое даже не приснится.
– Женя, – осторожно поинтересовался я, – ну а какой ты лично для себя сделал вывод после всех этих приключений?
– Надо учиться и учиться! – убежденно ответил мальчик. – Овладевать знаниями и читать побольше художественной литературы! Я был очень самонадеянным, думал, история проще пареной репы; запоминай только даты и факты – и во всем прекрасно разберешься. Нет, только добросовестные ученые и настоящие писатели могут правильно понять прошлое.
– А твои родственники, что тебе говорили? Я имею в виду дядю Васю и дядю Жору.
– На даче мы каждый вечер обсуждали мои путешествия. Жаль, что каникулы так быстро кончились. Хорошее было время!
Женя помолчал и добавил:
– В общем, мы каждый эпизод рассматривали со всех сторон и пришли к выводу, что в истории всё закономерно и обоснованно. Нет никакого фатализма. Просто все было так, как должно было быть по логике развития человеческого общества. Но людям надо изучать ошибки прошлого, чтобы не повторить их в будущем.
«Да, – подумал я, – пребывание на даче явно пошло мальчику на пользу. Однако в его рассказе есть некоторая неувязка…»
– Женя, а как объяснить сходство дяди Васи с Цезарем, дяди Жоры с Помпеем, Максима Емельяныча с Наполеоном? Насколько я помню, даже боярыня Морозова показалась тебе вылитой Раисой Яковлевной? И портрет Ирины, то есть Марины Мнишек? И эти легионеры, Квитанций и Полотенций?
– Тут как раз все просто, – небрежно заметил Женя. – Мои дяди мне доказали, что в истории по теории вероятности обязательно должны встречаться люди, внешностью и характером похожие на наших современников. Ведь люди живут на земле уже тысячи лет.
– Послушай, Женька, – оживился я, – ты, случайно, не встречал там человека, похожего на меня?
Женя внимательно на меня глянул:
– Пожалуй, нет.
– Женька, – как бы, между прочим, спросил я, – а нельзя ли и мне побывать на этой даче?
– Пожалуйста. – Мальчик пожал плечами и продиктовал мне адрес. – Правда, Максим Емельяныч в Ленинград уехал, его пригласили преподавать в Политехническом институте, но дядя Вася и дядя Жора по-прежнему на месте.
«Может, ключ ко всей этой истории прост, – подумал я, – дядя Жора и дядя Вася изобрели новый объемный кинематограф, результаты своего открытия пока не обработали, на Женьке экспериментировали. Кое-что ещё не доведено до конца…»
– Женька, а в погреб ты больше не спускался? И по этому необычному телевизору никаких картин не смотрел?
– Нет, – ответил мальчик. – Погреб закрыли на ремонт… а телевизор – что телевизор? Я и не помню, как он точно выглядит. Впрочем, мы ведь заранее условились, что вы не сомневаетесь в правдивости моего рассказа…
«Ну, – подумал я, – тут парень темнит. Вероятно, дал слово никому про телевизор не рассказывать. Что ж, верность слову – дело святое. И ведь совершенно правильно рассуждает: или я ему верю, или незачем огород городить».
Глянул я на часы.
– Женя, кажется, пора бы уж и Алле возвращаться?
– Нет, – говорит, – не пора. Не было еще случая, чтобы Алла не опоздала. Так что у нас есть пока время для беседы. Кстати, Алла мне рассказывала, что происходило на даче и в городе в моё отсутствие.
Я и это выслушал.
– Хорошо, – говорю, – но почему именно тебе твои дяди открыли свой секрет?
– Дядя Жора мне признался, – потупился Женя, – что нынешняя молодежь увлекается фигурным катанием, хоккеем, математикой… Интерес к истории падает, а я, мол, исключение из правил, и надо растить достойную смену… Я давно решил: после школы поступлю на исторический факультет.
Входная дверь распахнулась, в квартиру ворвалась девочка, грохнула портфелем об пол, швырнула, берет на стол, одну туфлю оставила в передней, другую закинула под тахту и с ходу затараторила:
– Ой, Женька, извини, я совсем забыла, а разве у нас завтра контрольная? Здравствуйте! Такой фильм был мировецкий: шпион прыгает на парашюте, а пионер Ваня – за ним на лошади, а ему наперерез бросается мушкетер, но их опережает раджа, который девушку украл… Ой, кажется, я все перепутала… Про мушкетеров я смотрела вчера…
Я понял, что это пришла Алла. И еще я понял, что напрасно Женя недооценивает роль женщины в истории. По тому, как он покраснел и смутился при появлении девочки, можно предположить, что в недалеком будущем ему будет трудно уделять всё время учебе и науке.
Я тихо удалился, чтобы не мешать детям.
Итак, передо мной раскрылось обширное поле деятельности. С чего начать? Пойти в школу, познакомиться с этими преподавательницами, о которых говорил Женя? Но Ирина Алексеевна обязательно затеет спор о стихах, а я не силён в современной поэзии. И что я могу у неё спросить: почему она так похожа на Марину Мнишек? Нелепый вопрос. С Раисой Яковлевной на первый взгляд проще. Можно пригласить её в Третьяковскую галерею и подвести к «Боярыне Морозовой»… В моей памяти всплыла картина Сурикова, гневное, волевое лицо раскольницы…
В сущности, что я хочу узнать? Существует ли таинственный погреб на даче Жениных родственников? Или, может быть, они изобрели фантастический кинематограф? Маловероятно, но надо проверить.
И я поехал на дачу.
* * *
Перед дощатым дачным забором на вытоптанной полянке, покрытой реденькой зелено-бурой травкой, стоял старый, до боли знакомый, самого первого выпуска «Запорожец» на трёх колесах, а четвёртое колесо было поддомкрачено. Из-под «Запорожца» торчали две ноги в заплатанных фирменных джинсах и спортивных кедах английского образца на толстой узорной подошве. Вокруг «Запорожца», играя, носились два кота. Кто из них был Васька, кто Георгий, я разобрать не мог. Зато ноги явно принадлежали дяде Васе.

Я подошел к машине, закурил.
– Здорово, хозяин, – сказал я как можно приветливее. – Ещё бегает развалина?
– Не моя машина. Знакомый клиент мучается, – ответили из-под «Запорожца». – В карданах болты на двенадцать, скорости не выдерживают, откручиваются. У новых моделей болты на четырнадцать, держат. А с этими – одна морока.
«Для древнего римлянина он неплохо разбирается в технике», – подумал я, а вслух сказал:
– Есть такой анекдот: едет «Запорожец» по шоссе и подпрыгивает. Милиционер его останавливает…
– Анекдотец-то с бородой, – ответил дядя Вася, вылезая из-под машины и вытирая руки промасленной тряпкой.
Я помнил портрет Юлия Цезаря по учебникам: римский профиль, бритая голова. А тут на меня смотрел длинноволосый, по теперешней моде, человек с небольшими баками и усами. Не поймешь: есть ли сходство с Цезарем или нет?
Из дачной калитки вышел другой мужчина, пожилой, голова чуть набок, усы пышные, пшеничные. Портрета Помпея я отродясь не видал. Попробуй установи сходство!
– Василь Палыч, – сказал мужчина, обращаясь к моему собеседнику, – за пивом не хочешь сбегать?
– Успеется, Георгий Михалыч, – ответил дядя Вася. – Вот товарищ машинами интересуется.
– Здрасте! – сказал я.
– Привет! – ответил дядя Жора.
– Машины нынче ненадежны, – сказал я и кинул первый пробный камень: – Раньше, бывало, кони несут карету – красота! Кони сытые, бьют копытами… и никаких запчастей не требуют.
– Я тоже люблю лошадей, – оживился дядя Жора. – Иногда балуюсь, хожу на Московский ипподром. Но Орловские дерби не скоро, в конце июня. А я предпочитаю серьезные соревнования с крупными призами. Впрочем, играю по маленькой. Больше так, слежу за развитием конного спорта в нашей стране и за рубежом…
И дядя Жора вытащил зачем-то секундомер и щелкнул кнопкой.
«Хитрющий дядя, – подумал я. – Вывернулся. Придется сделать второй заход».
– Квот лицет Йови, нон лицет бови, – чуть запинаясь с непривычки, произнес я вы читанную в словаре латинскую пословицу, которая означала: «Что дозволено Юпитеру, то недозволено быку!» Как вы сами понимаете, к разговору нашему это не имело никакого от ношения – и Юпитер и бык были здесь абсолютно ни при чем, но я старался любыми путями выйти на интересующую меня тему.
Мои новые знакомые как-то странно переглянулись («Ну, – подумал я, – кажется, клюнуло»), потом дядя Жора почесал подбородок и с иронией произнес:
– Вроде магазин только открылся, а товарищ, интересующийся машинами, успел уже поднабраться…
– Если он думает, что в дачной местности можно нецензурно выражаться, – сурово заметил дядя Вася, – то имейте в виду, тут милиционер рядом живет.
– Товарищи, я не ругаюсь, – смущенно залепетал я, – это латинское…
– Чего ты там пил, латинское или кахетинское, – перебил дядя Вася, – меня не волнует. Оправдываться будешь в милиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15