– Молодец, старик! – произнес он. – Не выдал «своих». – И тут же добавил: – А старина Ливз, значит, уже майор! Интересно, что же это вы, господин майор, делаете здесь на этот раз?
ПЕЩЕРЫ БАМИАНА
Свет сильных фонарей широкими и длинными лучами хлестал по стенам. А пыльная духота узких ходов холодными тисками сжимала человеческое воображение. Пятерка Ливза вот уже шестой час двигалась по бесконечным залам и переходам. Уставшим от напряжения людям мерещились странные тени и слышались негромкие голоса. Но вряд ли кто-то из них признался бы, что видел или слышал что-то аномальное. В двух шагах впереди, практически перед самым носом у майора, вдруг материализовалось невысокое существо с огромными печальными глазами. Существо тяжело вздохнуло и протянуло к Ливзу свои тощие, искривленные конечности. Майор вздрогнул так, что бусинки пота с его лба разлетелись в разные стороны. Но уже в следующее мгновение удивительное нечто снова исчезло.
– Что за чертовщина! – гаркнул Ливз и тут же скомандовал своим людям: – Внимание! Делаем получасовой привал. Разрешаю подкрепиться провизией. Смит, ко мне!
Смит протискался между стеной и усевшимися на пол товарищами и подошел к шефу. В руках он держал странное приспособление с довольно большим экраном. Это устройство, способное регистрировать малейшие колебания магнитного поля, являлось лишь крохотной частью дорогой аппаратуры, которой была укомплектована группа майора Ливза.
– Ну, что там показывает этот твой прибор? Имеются ли какие-нибудь колебания магнитного поля?
Майор снял каску и вытер большим белым платком свою наголо выбритую голову.
– Колебания магнитного поля! Меня эта железяка уже самого заколебала! – со злостью сообщил Смит. – Практически с самого начала, как только мы вошли в эту пещеру, датчики выдают такие показания, что я не позавидую нашим ребятам из Лэнгли, когда им придется разбираться во всем этом бардаке.
– Да… – опускаясь на корточки, выдохнул его озадаченный начальник. – Чего-чего, а странностей здесь хватает. Если и у других групп такая же свистопляска, то после этой прогулки нас всех можно будет определять в психушку.
Смит, поковырявшись в своем рюкзаке, извлек оттуда два плоских и длинных тюбика с пайком. Один протянул шефу. Мужчины ели молча, стараясь не прислушиваться к тому, что происходило вокруг. А кругом творилось действительно что-то непонятное. То откуда-то из глубины хода до них долетало противное мычание, то раздавались тяжелые, быстро приближающиеся шаги. В какой-то момент совсем рядом послышался детский плач. Люди встрепенулись и стали суматошно прощупывать светом фонарей стекающую по каменным стенам темноту. Но плачущего ребенка нигде не было видно.
– Спокойно! Спокойно, я сказал! – рыкнул майор. – У меня от вашего мельтешения в глазах уже рябит. Приказываю всем спокойно воспринимать обстановку! Пора привыкнуть к тому, что странности в нашем мире происходят не только на толчке после горохового супа.
– Господин майор, – обратился к Ливзу Смит, – а вы эти рисунки видели? Ведь они тоже со странностями…
И он показал на изображения над головой шефа.
Ливз поднялся и осветил фонарем то место, на которое указывал его помощник.
Беспорядочно нанесенные рисунки, вперемежку с выцарапанными чем-то острым, порой довольно примитивными знаками больше напоминали граффити на стенах школ где-нибудь в Бруклине, где Ливз вырос. Кресты, свастика, сказочные существа – чего здесь только не было. Скользя по стене все выше и выше, луч света выхватывал все новые и новые сюжеты. Вот, широко раскинув могучие крылья, взору людей открылась удивительная птица. Хищные когти, казалось, только и ждали момента, чтобы вцепиться в живую плоть и рвать… рвать… Но самым интересным у этого адского создания была голова. Человеческая, с широкой, полной острых клыков пастью. А глаза чудища, мастерски изображенные неизвестным древним художником, казалось, и сейчас жили своей таинственной жизнью. С какой бы стороны ни созерцали крылатую бестию пораженные увиденным люди Ливза, им мерещилось, что эта жуткая тварь глядела своими полными ненависти глазищами именно в их душу.
– Что это за чудовище? – не выдержав напряжения, спросил кто-то из солдат.
– Если я не ошибаюсь, – с расстановкой ответил майор, потирая колючую щеку, – это либо славянская птица Гамаюн, либо ужасная Гаруда ариев.
После короткого привала группа шла гораздо медленнее. Ливз приказал тщательно и с разных ракурсов фотографировать наиболее оригинальные изображения. Непонятные, а потому еще более пугающие шумы вокруг стали вроде бы тише. Хотя и не пропали вовсе. А может быть, люди, все больше увлекаясь исследованием настенных росписей, стали попросту меньше обращать внимания на своеобразное «музыкальное» сопровождение.
– Сэр, идите-ка сюда! – подал голос Смит. – Как вам нравится этот сюжетик?
На стене, сантиметрах в тридцати от пола, несмотря на многочисленные повреждения, угадывалась темная полоса шириной сантиметров сорок. В длину полоса насчитывала никак не меньше трех метров. Вначале Ливз принял ее за своеобразный орнамент. Но, последовав примеру Смита и опустившись перед фресками на колени, он ясно увидел, что и здесь они имеют дело со сложной художественной композицией. Правда, в отличие от прежних изображений, это было создано явно позже.
– Что вы можете сказать о возрасте данной росписи? – обратился к своему помощнику майор.
– Я бы, с большой осторожностью, датировал ее концом четырнадцатого, началом пятнадцатого века, – повернувшись к шефу, заявил Смит. И, проведя по шероховатой поверхности рукой, добавил: – Но точнее смогу сказать только после анализа красок и наслоений.
– Тогда приступайте к снятию проб! – распорядился Ливз. – И не забудьте заснять эту фреску во всех деталях!
Опустив все свое снаряжение на пол и не вставая с колен, майор двинулся вдоль стены, внимательно рассматривая удивительный сюжет.
Цепочка людей, здорово напоминающая Ливзу очередь в кассы на презентацию нового голливудского фильма, поражала разнообразием своих одеяний. Наряду с почти полностью обнаженными здесь встречались и человечки, одетые в длинные хламиды всевозможных цветов. Были и такие, единственной частью туалета которых являлся накинутый на голову капюшон. Иные имели на головах подобие высоких епископских митр с длинными, полностью закрывающими уши полосками ткани. И вся эта процессия целеустремленно двигалась в никуда…
– Не может быть! – вполголоса произнес озадаченный Ливз.
Он еще раз проследовал вдоль всей фрески и замер на последней человеческой фигуре. Приблизив лицо почти вплотную к тому месту, где удивительная процессия обрывалась, он заметил там какие-то линии. Они едва угадывались на обвалившейся штукатурке. Но их направление еще можно было рассмотреть. Эти линии были обращены навстречу идущим. Подгоняемый все возрастающим ощущением близкой тайны, Ливз стал лихорадочно тереть это место на стене своим носовым платком. Открывшееся его взору настолько поразило майора, что в первые мгновения он просто не мог постичь увиденного…
– Дверь ! – наконец прошептал он.
– Все в порядке, сэр?! – забеспокоился Смит, увидав ошарашенное выражение лица шефа.
Но в следующую минуту Ливз уже снова взял себя в руки.
Теперь все становилось на свои места: толпы счастливцев (а на лицах некоторых изображенных играла радостная улыбка) стремились к сияющему в пространстве отверстию. Нет, оно, скорее всего, напоминало узкую, в человеческий рост щель, выбрасывающую снопы света. А обладая определенной долей фантазии, это можно было принять и за приоткрытую дверь.
«Возможно, что на основании такого вот рисунка и возникло само название дверь», – пронеслось в голове майора.
За загадочной «дверью» ничего больше не было видно. А может быть, там ничего и не должно было быть? И еще одна деталь привлекла внимание майора – полупрозрачные силуэты, сверху и снизу от «двери». Уж очень они походили на странное существо, уже виденное Ливзом в этой пещере.
«Пусть будет один херувим на одном краю… а другой пусть будет на другом краю…» – вспомнил Ливз слова из Библии.
– Неужели эти твари и охраняют дорогу к «двери»? – ни к кому не обращаясь, прошептал майор. – Если это так, то мы на верном пути!
Ливз поднялся с колен и, отряхивая штаны, повеселевшим голосом распорядился:
– Смит, установите в этом месте маяк! И давайте побыстрее заканчивайте здесь! Мы возвращаемся!
Подопечные Патрика Крюгера постепенно привыкали подниматься рано. Вот и в этот день часы только показывали половину восьмого, а экспедишники уже час как были в пути. В такие безветренные утренние часы даже безликий ландшафт вокруг выглядел на удивление красочно. В лучах восходящего солнца отдельные камни и целые скалы окрашивались в фиолетовые, оранжевые и серо-голубые цвета. Зачарованные люди шли молча, наслаждаясь этой игрой красок. Говорить никому не хотелось. Возможно, еще и потому, что в эти мгновения каждому из них хватало откровений с самим собой.
На некотором расстоянии впереди, между двумя живописными скалами, непонятно каким образом появившимися на этом довольно ровном плато, открывался величественный вид на расстилавшуюся внизу огромную равнину. Но лишь когда группа приблизилась к обрыву, экспедишники смогли по-настоящему оценить всю грандиозность открывшейся их взорам панорамы.
Еще недостаточно высоко поднявшееся солнце делило долину на две почти равные части. Первая половина, ярко освещенная, упиралась в противоположные скалы. Но четкой границы, этого логического перелома между горизонтальной и вертикальной поверхностями, там почему-то не наблюдалось. Можно было, конечно, напрочь отказаться от всех физических законов и представить, что так оно и должно было быть. Если бы не миллионы крупных и мелких трещин в толще скал напротив, которые брали свое начало у подножия массива. Эта игра света и тени не поддавалась никакому описанию. У невольных созерцателей, каковыми стали Патрик Крюгер и его спутники, создавалось впечатление, будто какой-то сказочный великан развесил по скалам свои рыболовные сети. Для просушки.
Вторая же половина долины утопала в вязкой холодной тьме. Тень от скального хребта, на котором стояли путешественники, широким крылом покрывала эту часть равнины. И свету требовалось приложить еще немало усилий, чтобы отвоевать у тьмы всю ее территорию.
– Ну вот, друзья, – обращаясь к зачарованно наблюдавшим безмолвную битву света и тьмы людям, торжественно произнес Патрик Крюгер, – перед вами знаменитая Бамианская долина!
– До меня, конечно же, дошло, что талибы взорвали гигантские статуи Будд, – озадаченно заметил Макс Шмидт. – Но о том, что они еще и чисто подмели после учиненного ими безобразия, я и не догадывался. – И на ничего не понимающий взгляд своих товарищей пояснил: – Я надеялся, черт возьми, что нам хотя бы развалины колоссов удастся увидеть. Но ведь здесь же ничего нет!
Сандра Платеро-Вебер и Патрик Крюгер вдруг разразились дружным смехом.
– Если господа поведают мне причину их веселья, – обиделся Макс, – я с удовольствием посмеюсь вместе с ними!
– Макс! – попытался успокоить его Патрик Крюгер. – Не сердись! В том, что ты не видишь развалин, нет ничего странного. Дело в том, что мы находимся как раз над ними. Понимаешь? Они прямо у нас под ногами.
– Смотрите! – вдруг вскрикнул Мартин, указывая рукой вниз, в долину.
В этот самый момент внизу, под натиском солнечных лучей, из темноты стали одна за другой появляться палатки грязно-зеленого цвета.
– Похоже на археологов, – заметила австрийка.
– Да! – согласился Крюгер. – Только вот странно, что я ничего не слышал о какой-либо археологической экспедиции в этом районе. – И, обернувшись к проводникам, спросил по-русски: – Кто бы это мог быть?
Джалал ответил, не задумываясь:
– Американцы! Судя по тому, в каком порядке расставлены палатки…
Через несколько минут уже весь городок был виден как на ладони. Патрик Крюгер оторвался от бинокля и недоверчивым тоном проронил:
– Если верить тому флагу на мачте, рядом с самой большой из палаток, то это представители МОСИНЧа – «Международной организации по спасению исторического наследия человечества».
Он отошел на пару шагов в сторону от своей группы и извлек из кармана телефон спутниковой связи. После чего минут пять с кем-то переговаривался. Видимо, получив интересовавшие его сведения, он вернулся к группе и, улыбнувшись, сказал:
– Предлагаю сделать привал и подкрепиться кофейком. А после этого мы начнем спуск в долину.
Предложение было встречено с воодушевлением, и проводники тут же занялись разведением огня. Внезапно откуда-то снизу, из толщи скалы, на которой расположились экспедишники, послышался странный гул. Он угрожающе нарастал и быстро приближался к поверхности. Люди насторожились, замерли, как заподозрившие что-то неладное дикие звери. Внезапно все стихло. Будто и не было никакого гула. И лишь неприятное напряжение, повисшее в утреннем воздухе, отражалось в глазах озадаченных участников экспедиции. Последовавший за этим толчок сбил всех с ног. Кто-то испуганно вскрикнул. А потом вновь навалилась тишина.
– Что это было? – с плохо скрываемым ужасом и ни к кому конкретно не обращаясь, спросила Калугина. – Землетрясение?
– Не похоже, – ответил ей Семен.
– Скорее… детонация, – в тон ему, но уже на немецком произнес Патрик Крюгер.
– Неужели эти придурки опять взрывают? – предположил Макс.
Он осторожно поднялся на ноги.
– Там у археологов что-то происходит, – сообщил наблюдавший за лагерем Букс. – Какая-то беготня.
– Они, по-видимому, не меньше нашего навалили в штаны! – заметил подошедший к нему Макс. Он присел на корточки рядом с Мартином и удивленно присвистнул: – Интересное у этих «археологов» снаряжение. Я такое только у американских морпехов по телику видел.
За исключением Джалала и Фархада, которые как ни в чем не бывало снова занялись приготовлением кофе, все приблизились к обрыву. В лагере, внизу, видимо, происходило действительно что-то серьезное. Вооруженные люди без знаков отличия, как успел заметить рассматривавший их в бинокль Зубров, хватали свое снаряжение и бежали в направлении разрушенных статуй.
И тут неожиданно для всех пронзительно закричала подруга Семена. В следующее мгновение все лица были обращены к ней.
– Что случилось? – спросил вмиг оказавшийся рядом с Александрой Семен.
Девушка, теперь тихо поскуливая, смотрела куда-то в противоположную от обрыва сторону. Обняв ошалевшую от испуга подругу и гладя ее по голове, Зубров повторил свой вопрос.
– Я… его видела… понимаешь? Вон там, за той скалой! – заикаясь, ответила Алекс.
– Кого, Алекс? Кого ты видела? – обращаясь к ней по-немецки, спросил Патрик Крюгер.
Девушка затравленно посмотрела на своих товарищей и тихо произнесла:
– Я только что видела… йети!
Макс с Буксом, как по сигналу, не сговариваясь, бросились в указанном направлении. Группу от скалы отделяли от силы тридцать метров. И парни пролетели это расстояние с завидной скоростью.
– Эй! Скорее идите сюда! – донесся до остальных взволнованный голос Шмидта.
Экспедишники во главе с Крюгером не заставили себя ждать. Макс дрожащей от волнения рукой сунул им под нос клок шерсти. Отдельные волосинки были никак не меньше пятнадцати сантиметров в длину и имели темно-серый цвет. Патрик Крюгер, взяв из рук Шмидта находку, поднес ее поближе к глазам, после чего подозвал к себе Джалала. Пожилой афганец тоже внимательно осмотрел кусок шерсти и заявил, что, если бы волос не был такой длины, можно было бы принять его за волчий.
– Сейчас мы поймаем этого волка! – радостно воскликнул Макс. – Кроме как за теми камнями, ему просто негде тут спрятаться!
И прежде, чем кто-либо смог что-то сказать, парни уже снова мчались наперегонки.
– Эй! – спохватился Патрик. – Стоять!
Но, видя безрезультатность своих окриков, бросился им вдогонку. Семен оставил еще не до конца пришедшую в себя подругу на попечение Сандры и последовал примеру Крюгера. Мартин Букс оказался отличным бегуном. По крайней мере, на коротких дистанциях. Он без видимых усилий вырвался вперед. Но почти добежав до цели – нагромождения серых камней – он вдруг как-то странно взмахнул руками и на глазах у своих товарищей… исчез. Все произошло так быстро и настолько неожиданно, что его товарищи, тут же позабыв, зачем они, собственно, бежали, резко остановились и стали озадаченно озираться по сторонам.
– Он пропал вон там! – наконец выкрикнул Семен Зубров по-русски и рванулся к им же указанному месту.
Там, где еще мгновение назад пропал Мартин Букс, обнаружился свежий провал. К отверстию в земле первым подоспел Макс Шмидт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35