– Я бы с радостью, милая, но сегодня вечером у меня свидание со Стюартом Хэнкином.
– Это тот тип из «Собачьей конуры»? Ты опять собираешься издеваться над ним? Может быть, встретимся двое на двое?
– Посмотрим.
Приехав домой, я обнаружила Оуэна поглощенным работой. Он ловко орудовал паяльником, купленным в магазине стройтоваров, его белая рубашка потемнела от пота. Я увидела, как легко он разъединяет толстые звенья прочной цепи, и поняла, как я рисковала.
– Оуэн, – изумленно спросила я, – ты понимаешь, что ты мог запросто снять кандалы?
Он даже не поднял на меня глаз.
– Конечно.
– Меня не было полдня. Ты мог давным-давно выбраться отсюда.
– Я знаю.
– Но… ты остался.
Он вытер со лба пот.
– Это все равно, что прогуливать уроки. Я здесь, чтобы учиться, и не хочу тратить время впустую.
Педагогический талант. Пять с минусом.
От счастья я не могла вымолвить ни слова. Мне хотелось визжать от восторга. У меня было такое чувство, точно меня удостоили звания «Учитель года».
Я молча наблюдала, как Оуэн заканчивает работу.
– Ну вот, – сказал он, подергав цепь. – Думаю, выдержит.
Испытывая радостное предвкушение от предстоящей встречи со Стюартом и его инвестором, я отвела Оуэна обратно в подвал.
– Джейсон, – нараспев позвала я, когда мы спустились по лестнице, – мы приготовили тебе небольшой сюрприз.
Джейсон сидел на койке, уткнувшись в комикс про Арчи. Возможно, это не самое поучительное произведение на свете, но мне очень нравится, что Арчи безумно влюблен сразу в двух девушек – Бетти и Веронику. Хотя его преданность не имеет прямого отношения к предмету обучения, читать о подобных чувствах весьма полезно. Я внимательно изучила все комиксы и заклеила сцены, где Реджи без причин ввязывается в драку или говорит разную ерунду, а Болван обнаруживает полное отсутствие честолюбия. Зачем портить хорошее дурным? По-моему, мальчикам очень нравится отредактированная версия. Я подумывала, не приобрести ли несколько экземпляров «Богатенького Ричи», но мне не хотелось бы настраивать мальчиков на меркантильный лад.
Джейсон оторвался от книги и взглянул на меня. У него под глазами были темные круги – следы от взбучки, которую Оуэн устроил ему прошлой ночью. Его взгляд уже не был столь победоносным, как в кадре из «Рейнджеров». В его глазах была печаль и отчаяние. Непонятно, почему он так приуныл.
– Что тебе нужно?
– «Только ты, детка. И еще пиво. Именно в таком порядке», – процитировала я реплику из «Рейнджеров». – Не могу сказать, что она кажется мне очень удачной.
Он усмехнулся. Я переврала цитату? Впрочем, неважно. Я дала Оуэну ключ от кандалов Джейсона, сама же встала на безопасном расстоянии. Едва ли он вздумает выкинуть какую-нибудь глупость, когда рядом Оуэн, и все же ночное происшествие несколько поколебало мою уверенность.
Пока Оуэн снимал с Джейсона кандалы, Дэниел приподнялся на локте и откинул со лба длинную челку. Я с радостью отметила, что его кожа вновь приобрела нормальный оттенок, а по ночам он больше не обливается потом. Утром мы измерили ему температуру – она была вполне терпимой: девяносто девять и три десятых.
– Мы тоже пойдем с тобой?
– Не сейчас, милый. Пока только Джейсон.
Оуэн одной рукой обнял актера поперек живота, а другой ухватил его под мышкой.
– Иди не спеша, – предупредила я Джейсона. – Если будешь вырываться, Оуэну придется принять меры. – Я умолчала, что это может кончиться переломом ключицы или чем-нибудь похуже. По округлившимся глазам Джейсона я видела, что он отлично меня понял.
Поднимаясь по лестнице и шагая через переднюю, он вел себя как шелковый. Через заднюю спальню мы прошли в примыкающую к ней ванную комнату. Здесь не было окон, а все стены были внутренними, поэтому она идеально подходила для моих целей. Правда, я так и не удосужилась заняться обоями, но на следующей неделе я постараюсь выкроить время, чтобы покрасить стены в белый цвет. Я видела по телевизору, как это делается. Нужно только купить валик для краски. Это может быть интересным и познавательным одновременно. Из этого получится потрясающий урок, просто конфетка. Мальчики узнают бездну нового о дизайне интерьеров.
Оуэн встал на сиденье унитаза и вытащил из отверстия на дне коробки, закрепленной на потолке, цепь в четверть дюйма толщиной. Эту цепь он вставил в отверстия кандалов Джейсона. Другую цепь, которая тоже была пропущена через смонтированную внутри систему блоков, он вставил в ушки наручников. Когда Оуэн закончил работу, Джейсон был надежно прикован, однако оковы были достаточно комфортными и не стесняли его движений.
– И что дальше? – спросил Джейсон. – Ты оставишь меня здесь в таком виде?
– Только пока ты не научишься ладить со своими товарищами по классу. Назовем это Комнатой размышлений.
– Как остроумно.
– Характерной особенностью Комнаты размышлений, – сообщила я, – является потрясающая система, которую мы с Оуэном разработали специально для тебя. Поскольку ты чрезвычайно гибок, я хочу, чтобы ты имел возможность двигаться. Если хочешь, можешь заняться йогой. Я знаю, для тебя это важно.
Джейсон окинул взглядом ванную размером шесть на десять футов и с отвращением покосился на старые обои.
– В этом мерзком сортире невозможно заниматься йогой. Да еще когда ты прикован к унитазу.
Я прищелкнула языком. Мальчики есть мальчики.
– Во-первых, это не сортир, а туалет. Не нужник, не тубзик и не сральник. Ты здесь не для того, чтобы дристать, хезать или гадить.
– Ух ты, – сказал Джейсон, – ты и такое знаешь.
– Я узнала это благодаря своим бывшим приятелям. Во-вторых, ты увидишь, что при желании ты можешь достаточно свободно перемещаться. Давай посмотрим вместе. Видишь, ты можешь встать, лечь, принять позу «приветствие солнцу», все, что душе угодно.
Для пробы Джейсон осторожно поднялся с унитаза и сделал два шага вперед. Блоки в коробке на потолке тихонько зажужжали, освобождая металлические звенья, и Джейсон увидел, что может свободно ходить по ванной комнате.
– Видишь, – сказала я. – Все очень просто. Оуэн сконструировал систему, которая позволяет тебе свободно двигаться. Попробуй пройтись в другую сторону.
Джейсон послушно сделал несколько шагов к двери. Когда он приблизился к ней, цепи натянулись, не давая ему подойти к ней вплотную.
– Дальше нельзя? – спросил Джейсон.
– Не знаю, – подмигнула я. – Попробуй открыть дверь.
Воодушевленный вновь обретенной свободой, Джейсон, не раздумывая, взялся за ручку двери. Я вздрогнула, ожидая того, что последует дальше.
Чуть слышное потрескивание из коробки на потолке возвестило об электрическом разряде, который был подан на запястья и щиколотки Джейсона по металлической цепи. Джейсон резко отдернул руку. Съежившись от боли и гнева, как лабораторная крыса, которая в пятый раз нажала не на тот рычаг, Джейсон обернулся к нам.
– Я создал эту конструкцию специально для тебя, – улыбнулся Оуэн.
Должна признать, я не сразу решилась позволить Оуэну подключить нашу систему к электропроводке, но я доверяла его профессионализму и мастерству.
– Если ты не будешь подходить к двери, – обнадежила я Джейсона, – это не повторится. Ты можешь спокойно ходить по всей ванной.
Переселение Джейсона закончилось примерно час назад, и должна с радостью отметить, он до сих пор не закричал и не начал колотиться о стены. Я не люблю разлучать мальчиков, поскольку убеждена в важности чувства локтя. Но иногда людям нужно побыть наедине с собой, и, учитывая то обстоятельство, что Джейсон Келли привык к другой жизни, нежели большинство людей, я постаралась устроить его как можно удобнее. Возможно, завтра я даже приготовлю для него что-нибудь из блюд, привычных для сыроедов. Наверняка это не так уж трудно.
Впереди у меня была встреча со Стюартом, а времени на подготовку почти не осталось. Может, прямая и беспристрастная оценка событий и способна чудесным образом изменить мою жизнь, но на то, чтобы все это записать, уходит уйма времени.
Прямота и беспристрастность. Тройка. Но лишь потому, что я честна до безобразия, что само по себе позволяет мне приблизиться к четверке. А от этого признания недалеко и до пятерки.
«Желаю приятного свидания, – услышала я папин голос. – На сей раз постарайся никого не похищать».
Таковы все отцы. Вечно они волнуются по пустякам.
Урок № 10
Когда все не так
Сегодня пятница. Прошло шесть дней с тех пор, как я сделала последнюю запись. Вместе с субботой семь. Не понимаю, считать ее или нет. Внезапно я перестала понимать очень многое, что казалось простым и понятным раньше.
Эти шесть (или семь) дней дались мне нелегко. А кое-кому пришлось еще тяжелее. Вся надежда на прямоту и беспристрастность.
Ровно в шесть к моему дому подъехал Стюарт. Я как раз успела поставить для мальчиков видеокассету (неотредактированный «Клуб первых жен», в качестве предостережения) и проверить, удобно ли Джейсону в Комнате размышлений. Когда я заглянула туда, он усаживался в позу лотоса, и, чтобы не отвлекать его от занятий, я ограничилась воздушным поцелуем.
– Вы прекрасно выглядите, мисс Френч, – сказал Стюарт, открывая дверь автомобиля с откидным верхом. Это был четырехдверный «мерседес», серебристый, с черными кожаными сиденьями.
– Вы тоже, мистер Хэнкин, – откликнулась я. Вдвоем мы смотрелись весьма эффектно, я в изящном ансамбле из тафты – платье и кардиган, – а Стюарт – в брюках оливкового цвета и желтовато-коричневой замшевой рубашке с открытым воротом. Он оказался еще красивее, чем в моих воспоминаниях. Его небрежная красота резко отличалась от заученной, манерной красоты Джейсона Келли. Если Джейсон был Синатра, Стюарт скорей напоминал Дина Мартина. Может быть, рядом с ним я буду похожа на Энн-Маргарет? Было бы неплохо!
Беседа в машине была легкой и непринужденной. До недавних пор Стюарт жил по соседству, в Брентвуде, и мы немного поболтали о любимых кафе и ресторанах, а потом переключились на кино и телевидение.
– Смотрела новости про Джейсона Келли? – спросил Стюарт.
Я вздохнула и попыталась сменить тему:
– Смотри, собака! Надо же, какой здоровенный пес!
Но Стюарт не понял намека.
– Думаю, это всего лишь рекламный трюк, – заявил он.
Почему телевидение вцепилось в эту историю? Наверняка со временем найдется болван, который создаст специальную булавку в память Джейсона, и все присутствующие на церемонии вручения Оскара будут надевать такие булавки. Я уступила.
– Думаешь, он исчез, чтобы про него лишний раз написали в газетах?
Стюарт кивнул.
– Все так делают. Когда «Собачья конура» пошла ко дну, чего я только не придумывал, чтобы на нас обратили внимание.
– Можно устроить пожар.
Стюарт отшатнулся в притворном ужасе.
Я засмеялась.
– Я уверена, Джейсон Келли скоро объявится. Наверняка он просто решил отдохнуть… – я едва не брякнула: «в Мексике или Юго-Восточной Азии», но вовремя остановилась. «Энтер-прайз» до сих пор не обнародовал письмо Джейсона, и мне не хотелось, чтобы моя чрезмерная осведомленность вызвала подозрения.
– Тебе приходилось с ним встречаться? – спросил Стюарт.
Я чуть не выскочила из машины.
– Почему ты спрашиваешь? – пробормотала я.
– Ты что, успокойся, девочка. Я подумал, раз ты работаешь на студии, вполне возможно…
– Нет, – сказала я поспешно. – Ни разу. Нет, один раз я видела, как он бродил по офису, но я ни разу с ним не разговаривала. И не ужинала. Никогда в жизни.
Теперь я понимаю, что вела себя как полная кретинка, но в ту минуту я показалась себе чрезвычайно находчивой. Стюарт посмотрел на меня со смущенной улыбкой и завернул на стоянку бара, где нам предстояло встретиться с его инвестором.
Бар находился на бульваре Сансет в Эхо-Парке. Это было скромное заведение с металлическими решетками на окнах, явно рассчитанное не на богачей. Над входом мерцала неоновая вывеска «Недолгий привал». Это вызвало у меня какое-то смутное воспоминание. Я не сразу поняла, с чем оно связано.
– Ты умеешь произвести впечатление на девушку, – пошутила я, но Стюарт и ухом не повел. Он внимательно осмотрел стоянку.
– Я не вижу ее машины, – задумчиво сказал он.
Ее? Я не предполагала, что в нашем свидании будет участвовать еще одна женщина.
– Ты о ком?
– Эммануэль. Мой главный инвестор.
Ну конечно, ее зовут Эммануэль. Я не знала, что инвестор Стюарта – женщина (я-то представляла себе солидного бизнесмена в костюме-тройке с доминиканской сигарой в зубах), и имя Эммануэль лишь обострило ощущение, что земля кружится, норовя уйти у Кассандры Френч из-под ног.
– Понятно, – сказала я как можно небрежнее. – Может быть, зайдем и подождем твою… Эммануэль внутри? – На стоянке было неуютно, этот район Эхо-Парка не из тех, что агенты по недвижимости называют ходовыми. Я вытянула руку, словно проверяя, не начал ли моросить дождь. – Кажется, что-то капает.
Как только мы зашли в бар, земля со скрипом остановилась, и я вспомнила, почему название «Недолгий привал» показалось мне знакомым. Пару месяцев назад мне показалось, что я нащупала у себя в груди опухоль, и я со всех ног помчалась к гинекологу делать маммограмму. Впоследствии выяснилось, что это всего лишь жировое отложение. Да-да, оказывается посещение тренажерного зала необходимо даже моей груди. Так вот, когда я, оцепенев от ужаса, сидела в приемной, убежденная, что это начало конца, я взяла в руки «Лос-Анджелес мэгэзин» и стала листать его, пытаясь отвлечься. Одна из статей рассказывала о новой волне, которая захлестнула клубы: молодая, не ведающая условностей публика стала захватывать бары, в которые прежде ходили одни работяги. Бывшие пивнушки стали превращаться в новомодные злачные места Статья была довольно забавной. Какое-то заведение на Лонг-Бич, которое до сих пор было излюбленным местом отдыха судостроительных рабочих, превратилось в гей-клуб, а клуб пожарных на Силверлэйк стал местом сборищ богатой европейской богемы. Ясное дело, после этого рабочие и пожарные отправились искать для развлечений иные места.
В «Недолгом привале» собирались полицейские.
Открыв дверь, я застыла, увидев целую армию полицейских, которые смеялись, заказывали пиво и бродили в поисках свободных столиков. Мне показалось, что, погрузившись под воду, я оказалась в стае морских щук. Спокойно, Кесси. Дыши глубже. Не делай резких движений.
– Послушай, это же бар для копов, – я старалась говорить веселым голосом, хотя в глазах у меня потемнело. – Здорово.
– Я знаю! – жизнерадостно ответил он. – Именно то, что ты хотела. Тебе нравится?
Стюарт был верен своему слову – никаких тематических баров новомодных изысков. Стойка, несколько столиков, музыкальный автомат в углу и бильярдный стол, который, похоже, помнил те времена, когда лос-анджелесские полицейские могли преспокойно бить подозреваемых, не волнуясь о том, что допрос записывается на видео.
– Давай сядем вон там, – предложила я, указав на самый темный угол. По дороге я успела налететь по меньшей мере на трех копов, и все они вежливо извинялись и отодвигали стулья, чтобы освободить проход.
Не успела я усесться, дверь распахнулась, и на фоне пятна света в дверном проеме показался стройный, гибкий силуэт с кудрявыми волосами до плеч и ногами, которые были длиннее, чем я сама. Жизненный опыт подсказал мне, кто это.
– Эммануэль! – закричал Стюарт, помахав рукой. – Мы здесь.
Она повернулась, и ее стройный силуэт изменил очертания. Сначала мне показалось, что она держит в руках мяч для атлетических упражнений. Когда дверь закрылась, я увидела, что мяч здесь ни при чем, – она просто была беременна.
Говорят, слегка беременной быть нельзя. Если это и так, можно быть изрядно беременной, и живое свидетельство тому вразвалку приближалось к нам.
Эммануэль и Стюарт обменялись дружескими поцелуями, слегка обняв друг друга, и мне показалась, что она задержала губы на его щеке чуть дольше, чем нужно. Я не стала вставать. Ее классического покроя платье для беременной, наверняка от Гивенчи, могло дать фору моему ансамблю из тафты, и я решила не давать ей спуску.
– Кассандра, это Эммануэль. Эммануэль, это Кассандра, я тебе о ней рассказывал.
Он обо мне рассказывал! Что ж, может быть, все не так уж плохо.
– Здравствуйте, – сказала Эммануэль. Она говорила с явным европейским акцентом. Возможно, французским. Или швейцарским. В любом случае, неприятным. Я поняла, что это она ответила мне недавно по сотовому телефону Стюарта. Мы сразу почувствовали взаимную антипатию.
Я собрала всю свою учтивость и с наигранным дружелюбием выдавила:
– Очень рада познакомиться! – Это оказалось нелегко. Я решила немного сбавить обороты. – Вы собираетесь провести здесь весь вечер или вам не терпится вернуться домой и прилечь?
– Всего пару стаканчиков, – сказал Стюарт, – чтобы мы успели обсудить, что делать с баром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34