скорый день рождения Клодии.
– Что она любит? Я хочу сказать, что может ей понравиться? – спросила Хелен, думая, что сможет почерпнуть немного полезной информации, чтобы использовать ее в битве, которая сделала бы ее воскресные вечера не такими невыносимыми.
– Клодия очень любит животных. Когда она была маленькой, то мечтала стать ветеринаром; наверное, она и сейчас этого хочет, просто ни за что не признается в этом. Сейчас у нее такой возраст, когда дети боятся брать на себя ответственность за кого-либо. Сюзанна хорошо сдала экзамены. Она хочет быть врачом, во всяком случае, так она говорит, но мне кажется, все потому, что однажды она сказала так Мэтью и с тех пор повторяет одно и то же. По правде сказать, я думаю, она боится сказать что-то еще, потому что она такая папочкина дочка и не хочет его разочаровать. Она нормальная девчонка, интересуется бойфрендами, косметикой и всякими финтифлюшками. Я знаю только то, что она интересуется наукой. Сказать честно, большое облегчение, что они у меня нормальные дети, не принимают наркотики и не воруют в магазинах – ну, насколько мне известно. Хелен рассмеялась:
– Сколько им, девять и двенадцать?
– Одной скоро одиннадцать, другой двенадцать. Ну и что, они так рано сейчас начинают…
– Как ты думаешь, они хотят, чтобы папа вернулся?
– Я думаю, они отдали бы за это все на свете. Абсолютно все на свете. Но они еще маленькие – простят его и все забудут. Гораздо труднее прощать, если ты старше.
– Что они говорят о Хелен? – Хелен не могла оставить в покое вопроса о себе самой.
– О, они ее не выносят. Во всяком случае, так они мне говорят. Судя по их словам, она к ним вполне равнодушна.
Они отправились домой вместе в такси до станции метро «Камден-Таун». Хелен заявила, что дальше поедет на метро, но Софи настояла на том, что проводит ее до дому. Они так по-дружески общались, что Хелен почти забыла, кто она, и позволила Софи довести ее до двери, как она настаивала. Мэтью, конечно, не было дома – он был на Бартоломью-роуд с девочками, – не было и его машины, но все равно она поступила глупо и рискованно. Что, если Софи, зная, где она живет, заявится к ней в один прекрасный день без приглашения? Нет… о таком лучше и не думать. Она пролагала себе путь через толпу, выходящую из «Электрик Баллрум», вспоминая все подробности вечера. Не считая того, что она узнала о себе много нового и не всегда приятного, она хорошо провела время. Странно, но приятно. Странно, приятно и более чем безрассудно. Может, ею движет инстинкт саморазрушения?
Она осознала, что чувствует себя виноватой из-за девочек. Не ее вина, что они очутились в эпицентре их отношений. После выпитой водки Хелен стала необычайно благодушной. Мне нравится Мэтью, мне нравится Софи, так почему бы мне не постараться и не поладить с их отпрысками. На самом деле она уже готова их полюбить – теоретически, в принципе. Когда Софи говорила о них, это звучало интригующе – уязвимые, сложные, уникальные, неиспользованный потенциал, еще не пресытившийся отказами. Как трудно соотнести такие рассказы с двумя хмурыми, необщительными созданиями, с которыми она проводит каждое воскресенье! Они сидят и разглядывают ее из-под своих длинных челок. Повернув на Джеймстаун-роуд, она дала себе слово, что постарается найти к ним подход.
– Давай заведем котенка, – сказала Хелен в тот вечер. Мэтью как раз перестал ныть о том, что Софи пришла домой поздно и снова под мухой.
– Что?
– Я не шучу. Съездим в приют для бездомных животных и возьмем котенка, или взрослую кошку, или собаку. В общем, заведем домашнего любимца.
– Вы что с Рейчел, напились? – спросил он, смеясь, но Хелен видела, что он польщен, что она в хорошем настроении.
Глава 17
Тянулся сырой и темный февраль. Хелен с трудом заставляла себя ходить на работу. Она сидела за столом, стараясь не обращать внимания на смешки и косые взгляды. К ее громадному облегчению, сотрудницы вскоре решили совершенно игнорировать ее. Мэтью упорно заходил к ней по нескольку раз на дню, хоть она и говорила, что он тем самым лишь усугубляет ее положение. Когда он уходил, бросив всем присутствующим бодрое «Пока, девочки!», Хелен утыкалась в экран монитора, чтобы не видеть ухмылок. К четвергу она стала надевать за столом наушники. В обеденный перерыв она выходила на улицу в любую погоду, даже в дождь, и съедала бутерброд, сидя на скамейке в скверике. Так было и в пятницу: отсыревшие волосы, отсыревший бутерброд в отсыревшей обертке… Вдруг она увидела Софи. Та была не одна; она шла в обществе довольно симпатичного мужчины.
Хелен изумленно воззрилась на них, когда те оказались совсем рядом. Первой ее мыслью было сбежать, но это было слишком рискованно. К тому времени, как Софи заметила ее, она успела кое-как причесаться и откусить кусок, как будто обед на улице, под проливным дождем, через дорогу от здания «Глобал пиар» – самая обычная вещь на свете.
– Привет!
– Элинор! Ради всего святого, что ты здесь делаешь?
– У меня встреча на Дин-стрит и… а потом следующая, тоже неподалеку. В перерыве наслаждаюсь прекрасной погодой.
К счастью, и Софи и мистер Привлекательный рассмеялись. Хелен смотрела на них во все глаза. Чтоб мне провалиться, он действительно отлично выглядит – высокий, немного непривычное сочетание темных волос и невероятных бледно-голубых глаз, морщины от улыбки, хорошо сложен. Она ненавидела тощих мужчин. Одни только локти и колени, и всегда они, похоже, одеваются так, чтобы подчеркнуть свою костлявость, как будто этим гордятся. В тесных джинсах они похожи на цапель. Впрочем, если бы пару лет назад ее спросили, неужели ей нравятся лысеющие мужчины с заметным брюшком, она бы ответила: «Разумеется, нет». Ей так давно не попадались по-настоящему симпатичные, обаятельные мужчины, с которыми приятно просто поговорить! Хелен не сразу опомнилась. Неприлично так долго глазеть на незнакомого мужчину; тем более он может оказаться другом или даже бойфрендом Софи.
На секунду, на нее словно затмение нашло. Она понимала, что все дело в гормонах, просто ненадолго вернулась в прошлое. Впервые за много лет ей кто-то понравился! Неужели она падет настолько низко, чтобы отбить у Софи и этого красавца? Нет уж, хватит!
– Это Сонни, – представила своего спутника Софи; почему-то оба рассмеялись. – А это Элинор… кстати, она тоже пиарщица. Как забавно, правда? – Софи повернулась к ней. – Сонни недавно открыл ресторан на Притти-стрит; я как раз говорила ему, что он должен нанять себе пиарщика, и вдруг мы встречаем тебя! Дай ему свою визитку.
– Я… э… они у меня кончились… потому что я переехала, и все такое, и мне нужно отпечатать новые, так что…
– Ну, тогда я дам ему номер твоего мобильного. Ты ведь сейчас не слишком загружена работой?
Хелен наскоро прикинула все за и против.
За:
Я практически безработная, а здесь смогу заработать денег;
Я умею проводить рекламные кампании; Возможно, я – на пороге новой карьеры.
Против:
Я не пиарщица; Меня зовут не Элинор;
Я не могу вспомнить свою выдуманную фамилию.
Каким-то образом за долю секунды она решила, что доводы за победили, и услышала собственный голос:
– Нет, вовсе нет. Это было бы отлично. Позвоните мне. Расскажите мне о ресторане, – попросила она.
– Ресторан испанской кухни. Я решил назвать его «Верано». У нас подают тапас. Все ингредиенты привозные. В общем, у нас будет настоящая каталонская кухня. Шеф-повар раньше работал в ресторане «Гауди» в Барселоне. Слышали о таком?
– Нет, простите. А давно вы в ресторанном бизнесе?
Он был полон энтузиазма; такой ресторатор без труда очарует прессу.
– У меня было крошечное бистро в Ричмонде. Оборот небольшой, зато и риска мало. Если честно, сейчас я немного боюсь.
– Я всегда говорила, что он сумасшедший, – сказала Софи. – По статистике девять из десяти ресторанов разоряются в первый год. Поскольку он вошел в десятку, есть куда падать.
– Как приятно слышать слова поддержки! – рассмеялся Сонни, и Хелен невольно залюбовалась ими. Видимо, они прекрасно ладят. Она была рада за новую подругу, хотя ее слегка задело, что Софи не упомянула о своем новом знакомом во время их последних посиделок в пабе. Может быть, она встречалась с ним еще до Мэтью? Чтобы избавиться от чувства вины, Хелен гнала ненужные мысли, но она знала, что красавец совершенно не подходит Софи.
Она попрощалась с Софи, которая пообещала позвонить ей позже на неделе, и с Сонни, который пообещал позвонить сегодня вечером. Подождав, пока они скроются из виду, она вернулась в «Глобал» – отсиживать срок до конца дня.
Господи, что она натворила? Не иначе как спятила. Она достаточно долго проработала в «Глобал» и понимала, что маленькая рекламная кампания ей по силам, она справится с такой хоть во сне. Проблема в том, что она вынуждена выступать под псевдонимом Элинор… Как, кстати, ее фамилия? Все ее знакомые из мира шоу-бизнеса и прессы прекрасно знали, кто она такая: помощница Лоры, Хелен Уильямсон. Может быть, ей удастся контактировать с представителями прессы под своим настоящим именем, а с Сонни – под вымышленным? Можно сделать вид, будто псевдоним – такой рекламный ход. Или девичья фамилия… Или второе имя… В общем, глупо вышло. И опасно.
Но… допустим, она как-то решит вопрос. Вдруг ей удастся провести великолепную рекламную кампанию и Сонни порекомендует ее своим друзьям? Тогда она прочно встанет на ноги, и к черту «Глобал»! Нет… потому что, если она проведет великолепную кампанию, он порекомендует своим друзьям не ее, а Элинор. Мифическая Элинор прочно встанет на ноги и сделает блестящую карьеру. Но она – не Элинор… Кстати, как ее фамилия? Что она говорила Софи? Совершенно вылетело из головы.
Она зашла к Лоре.
– Я на всякий случай – вы ведь обещали навести справки насчет работы.
– У меня кое-что есть. – Лора протянула Хелен визитку с номером телефона и именем, написанными черными чернилами. Мартин Росс из «Айсторм». Солидная фирма! – Правда, боюсь, место снова секретарское. Я дала тебе превосходные рекомендации, но для другой работы они берут только людей с опытом. Извини!
– Спасибо за помощь. – Хелен направилась обратно к двери. – Я им позвоню, – сказала она, не имея никакого намерения это сделать.
День тянулся своим чередом. Хелен решила, что, если Сонни когда-нибудь позвонит, она скажет «да». Она сделает ему работу от имени Элинор Как-бишь-ее, а для деловых знакомых останется Хелен Уильямсон. Главное – каким-то образом примирить эти две личности, а к тому времени, как дело будет сделано, у нее будет опыт, в котором она нуждается, чтобы получить достойную работу – достойную работу, о которой она так давно мечтает. Она уставилась на свой мобильник, желая, чтобы он зазвонил.
В пять часов начался тупой и бессмысленный ритуал пятничной корпоративной выпивки. Обычная рутина состояла в том, что открывалась пара бутылок шампанского, кто-то из начальства заходил в общий зал, наливал всем по стаканчику, а потом все расходились. Считалось, что совместное распитие спиртного перед выходными сплачивает коллектив. Все расходились, а двое или трое закоренелых пьяниц засиживались допоздна. Сначала допивали шампанское из чужих стаканов, потом лезли в холодильник за пивом, ну а после шли в ближайший паб, где уже надирались, как следует, чтобы в понедельник утром было о чем рассказать на работе («Я подхватил заразу из чьего-то стакана!», «Я познакомилась с отличным парнем в такси», «Я танцевал на столе в «Нелли Дин»!»). Сегодня, благодарение Богу, Мэтью после обеда уехал на встречу, и, кроме, Лоры, на месте оказался Алан Форсит, совладелец компании, пользующийся заслуженной репутацией весельчака и гуляки. В зале собрались почти все служащие, в том числе Энни и Амелия. Хелен осталась сидеть за столом с опущенной головой. Только бы Лора сказала ей, что она может уйти пораньше!
– Не составишь нам компанию, Хелен? – прокричал Алан. – Боишься, что не сможешь передо мной устоять, если выпьешь пару стаканчиков?
Сборище загоготало.
– Перестань, Алан, – сказала Лора, но Алан не мог упустить шанс выпендриться перед подчиненными – особенно женского пола.
– Я ведь не слишком молод для тебя? – Он восхищался собственным остроумием; от смеха лицо его побагровело, и Хелен подумала, что оно напоминает баклажан. Жирный, потный, противный, тухлый баклажан. Хоть бы его удар хватил! Пусть живет, смерти она ему не желает. Просто пусть его на пару недель увезут в больницу.
– Я хочу сказать, я всего на пятнадцать лет старше тебя.
Ладно, пусть подыхает.
Алан все не мог остановиться – особенно сейчас, когда его слова вызывали все новые приступы хохота.
– У меня, кстати, есть жена и ребенок. Это настоящее искушение для тебя, не так ли?
Хелен подумала о том, что пора вытаскивать крупнокалиберное оружие. Хватит и одного выстрела. У нее такое оружие имелось. Всем было известно о жалких попытках Алана завязать секс по Интернету с женщиной по имени Фелиция, которая определенно не была его женой. Хелен знала об этом не понаслышке: когда Алана не было на работе, служащие по вечерам развлекались, зачитывая его послания вслух. Видимо, потом Алан позабыл о своей переписке, и содержимое его электронного почтового ящика стало доступно Джейми. Джейми, в свою очередь, поступил на работу после того, как прежняя помощница Алана, Кристин, пожаловалась на босса: тот якобы отпускал пошлые намеки на корпоративной рождественской вечеринке, а позже попытался прижать ее в коридоре. Алану за это, конечно, ничего не было, а вот секретарша решила, что с нее хватит. Через пару недель Джейми поменялся с ней местами. Он сохранил с Кристин хорошие отношения и часто сочувствовал ей, слушая жалобы на Алана и его шаловливые ручонки. Он не считал, что обязан хранить личные тайны своего босса, и никогда не напоминал себе, что попал на сегодняшнее место, мягко говоря, не совсем законно.
Время от времени на «пятничных вечеринках» кто-нибудь из служащих перебирал, и начинались непристойные намеки на то, что, мол, у Алана «большой и твердый» или какой он ритмичный. Особым разнообразием Алан не отличался. Джейми затаивал дыхание, боясь, что кто-нибудь из сослуживцев проболтается о том, что всем давно известно. Алан держался заносчиво и верил в то, что он – персона неприкосновенная. Впрочем, Хелен понимала: разоблачи она во всеуслышание тайну Алана, и Джейми, скорее всего, вылетит с работы, а Алан… ну, Алан получит поздравления от остальных директоров.
Она сделала глубокий вздох и, встав, потянулась за пальто.
– Знаешь что, Алан, ты прав. Я хочу спать с тобой. Сама не знаю, в чем тут дело – в твоей завивке, репутации бабника или твоем потрясающем остроумии, но я нахожу тебя совершенно неотразимым.
– О, я задел ее за живое, – сказал Алан, но его смех звучал немного неуверенно.
– Да пошел ты!
Игнорируя многочисленные охи и ахи сотрудниц, Хелен зашагала к двери. Когда она уже думала, что в безопасности, она вдруг поняла, что забыла сумочку. Сначала она решила было плюнуть, но в сумочке было самое главное. Ключи, деньги, мобильник. Пунцовая от злости, она развернулась и снова прошла через весь зал. Ее провожали взглядами. Она гордо вскинула голову, пытаясь сделать вид, что так и было задумано.
– Как ты осмелилась насмехаться надо мной? Никакой рекомендации ты не получишь! – выплюнул Алан в ее направлении.
Энни, Амелия и Дженни были лиловыми от смеха. Хелен опустила голову.
– Алан, да приди же ты в себя, – услышала она голос Лоры. – Твоя рекомендация ей и даром не нужна. Она работает на меня. – Лора нарочно заговорила громче, чтобы Хелен было слышно. – А я, можешь не сомневаться, дам ей отличную рекомендацию.
Когда Хелен спустилась вниз, все еще пунцовая от злости, неожиданно зазвонил ее мобильник. Она посмотрела на дисплей: номер незнакомый. Она глубоко вздохнула, прежде чем ответить.
– Алло. – Элинор?
Есть, в яблочко! Она почувствовала легкое головокружение, осознав, кто это, и заговорила сдержанно и солидно:
– Да, это я.
– Мы с вами познакомились сегодня, на Сохо-сквер…
– Да. Здрасте.
– В общем… Я подумал, что Софи права, и, если у вас найдется для меня время, можно было бы встретиться и все обсудить.
Хелен постаралась вложить в свой голос побольше уверенности и профессионализма.
– Определенно. Я с радостью. Давайте договоримся о времени.
– Может, прямо сейчас? – предложил Сонни. – Я в ресторане. Приходите, заодно и посмотрите, что вам предстоит рекламировать.
Хелен повернула обратно и зашла в женский туалет. Посмотревшись в зеркало, обнаружила, что тушь растеклась. «Мне важно хорошо выглядеть, – твердила она себе, – вся реклама строится на правильном имидже». Впрочем, она прекрасно понимала, что нарочно обманывает себя. Ей важно хорошо выглядеть для того, чтобы понравиться Сонни.
Ей предстояло еще одно важное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Что она любит? Я хочу сказать, что может ей понравиться? – спросила Хелен, думая, что сможет почерпнуть немного полезной информации, чтобы использовать ее в битве, которая сделала бы ее воскресные вечера не такими невыносимыми.
– Клодия очень любит животных. Когда она была маленькой, то мечтала стать ветеринаром; наверное, она и сейчас этого хочет, просто ни за что не признается в этом. Сейчас у нее такой возраст, когда дети боятся брать на себя ответственность за кого-либо. Сюзанна хорошо сдала экзамены. Она хочет быть врачом, во всяком случае, так она говорит, но мне кажется, все потому, что однажды она сказала так Мэтью и с тех пор повторяет одно и то же. По правде сказать, я думаю, она боится сказать что-то еще, потому что она такая папочкина дочка и не хочет его разочаровать. Она нормальная девчонка, интересуется бойфрендами, косметикой и всякими финтифлюшками. Я знаю только то, что она интересуется наукой. Сказать честно, большое облегчение, что они у меня нормальные дети, не принимают наркотики и не воруют в магазинах – ну, насколько мне известно. Хелен рассмеялась:
– Сколько им, девять и двенадцать?
– Одной скоро одиннадцать, другой двенадцать. Ну и что, они так рано сейчас начинают…
– Как ты думаешь, они хотят, чтобы папа вернулся?
– Я думаю, они отдали бы за это все на свете. Абсолютно все на свете. Но они еще маленькие – простят его и все забудут. Гораздо труднее прощать, если ты старше.
– Что они говорят о Хелен? – Хелен не могла оставить в покое вопроса о себе самой.
– О, они ее не выносят. Во всяком случае, так они мне говорят. Судя по их словам, она к ним вполне равнодушна.
Они отправились домой вместе в такси до станции метро «Камден-Таун». Хелен заявила, что дальше поедет на метро, но Софи настояла на том, что проводит ее до дому. Они так по-дружески общались, что Хелен почти забыла, кто она, и позволила Софи довести ее до двери, как она настаивала. Мэтью, конечно, не было дома – он был на Бартоломью-роуд с девочками, – не было и его машины, но все равно она поступила глупо и рискованно. Что, если Софи, зная, где она живет, заявится к ней в один прекрасный день без приглашения? Нет… о таком лучше и не думать. Она пролагала себе путь через толпу, выходящую из «Электрик Баллрум», вспоминая все подробности вечера. Не считая того, что она узнала о себе много нового и не всегда приятного, она хорошо провела время. Странно, но приятно. Странно, приятно и более чем безрассудно. Может, ею движет инстинкт саморазрушения?
Она осознала, что чувствует себя виноватой из-за девочек. Не ее вина, что они очутились в эпицентре их отношений. После выпитой водки Хелен стала необычайно благодушной. Мне нравится Мэтью, мне нравится Софи, так почему бы мне не постараться и не поладить с их отпрысками. На самом деле она уже готова их полюбить – теоретически, в принципе. Когда Софи говорила о них, это звучало интригующе – уязвимые, сложные, уникальные, неиспользованный потенциал, еще не пресытившийся отказами. Как трудно соотнести такие рассказы с двумя хмурыми, необщительными созданиями, с которыми она проводит каждое воскресенье! Они сидят и разглядывают ее из-под своих длинных челок. Повернув на Джеймстаун-роуд, она дала себе слово, что постарается найти к ним подход.
– Давай заведем котенка, – сказала Хелен в тот вечер. Мэтью как раз перестал ныть о том, что Софи пришла домой поздно и снова под мухой.
– Что?
– Я не шучу. Съездим в приют для бездомных животных и возьмем котенка, или взрослую кошку, или собаку. В общем, заведем домашнего любимца.
– Вы что с Рейчел, напились? – спросил он, смеясь, но Хелен видела, что он польщен, что она в хорошем настроении.
Глава 17
Тянулся сырой и темный февраль. Хелен с трудом заставляла себя ходить на работу. Она сидела за столом, стараясь не обращать внимания на смешки и косые взгляды. К ее громадному облегчению, сотрудницы вскоре решили совершенно игнорировать ее. Мэтью упорно заходил к ней по нескольку раз на дню, хоть она и говорила, что он тем самым лишь усугубляет ее положение. Когда он уходил, бросив всем присутствующим бодрое «Пока, девочки!», Хелен утыкалась в экран монитора, чтобы не видеть ухмылок. К четвергу она стала надевать за столом наушники. В обеденный перерыв она выходила на улицу в любую погоду, даже в дождь, и съедала бутерброд, сидя на скамейке в скверике. Так было и в пятницу: отсыревшие волосы, отсыревший бутерброд в отсыревшей обертке… Вдруг она увидела Софи. Та была не одна; она шла в обществе довольно симпатичного мужчины.
Хелен изумленно воззрилась на них, когда те оказались совсем рядом. Первой ее мыслью было сбежать, но это было слишком рискованно. К тому времени, как Софи заметила ее, она успела кое-как причесаться и откусить кусок, как будто обед на улице, под проливным дождем, через дорогу от здания «Глобал пиар» – самая обычная вещь на свете.
– Привет!
– Элинор! Ради всего святого, что ты здесь делаешь?
– У меня встреча на Дин-стрит и… а потом следующая, тоже неподалеку. В перерыве наслаждаюсь прекрасной погодой.
К счастью, и Софи и мистер Привлекательный рассмеялись. Хелен смотрела на них во все глаза. Чтоб мне провалиться, он действительно отлично выглядит – высокий, немного непривычное сочетание темных волос и невероятных бледно-голубых глаз, морщины от улыбки, хорошо сложен. Она ненавидела тощих мужчин. Одни только локти и колени, и всегда они, похоже, одеваются так, чтобы подчеркнуть свою костлявость, как будто этим гордятся. В тесных джинсах они похожи на цапель. Впрочем, если бы пару лет назад ее спросили, неужели ей нравятся лысеющие мужчины с заметным брюшком, она бы ответила: «Разумеется, нет». Ей так давно не попадались по-настоящему симпатичные, обаятельные мужчины, с которыми приятно просто поговорить! Хелен не сразу опомнилась. Неприлично так долго глазеть на незнакомого мужчину; тем более он может оказаться другом или даже бойфрендом Софи.
На секунду, на нее словно затмение нашло. Она понимала, что все дело в гормонах, просто ненадолго вернулась в прошлое. Впервые за много лет ей кто-то понравился! Неужели она падет настолько низко, чтобы отбить у Софи и этого красавца? Нет уж, хватит!
– Это Сонни, – представила своего спутника Софи; почему-то оба рассмеялись. – А это Элинор… кстати, она тоже пиарщица. Как забавно, правда? – Софи повернулась к ней. – Сонни недавно открыл ресторан на Притти-стрит; я как раз говорила ему, что он должен нанять себе пиарщика, и вдруг мы встречаем тебя! Дай ему свою визитку.
– Я… э… они у меня кончились… потому что я переехала, и все такое, и мне нужно отпечатать новые, так что…
– Ну, тогда я дам ему номер твоего мобильного. Ты ведь сейчас не слишком загружена работой?
Хелен наскоро прикинула все за и против.
За:
Я практически безработная, а здесь смогу заработать денег;
Я умею проводить рекламные кампании; Возможно, я – на пороге новой карьеры.
Против:
Я не пиарщица; Меня зовут не Элинор;
Я не могу вспомнить свою выдуманную фамилию.
Каким-то образом за долю секунды она решила, что доводы за победили, и услышала собственный голос:
– Нет, вовсе нет. Это было бы отлично. Позвоните мне. Расскажите мне о ресторане, – попросила она.
– Ресторан испанской кухни. Я решил назвать его «Верано». У нас подают тапас. Все ингредиенты привозные. В общем, у нас будет настоящая каталонская кухня. Шеф-повар раньше работал в ресторане «Гауди» в Барселоне. Слышали о таком?
– Нет, простите. А давно вы в ресторанном бизнесе?
Он был полон энтузиазма; такой ресторатор без труда очарует прессу.
– У меня было крошечное бистро в Ричмонде. Оборот небольшой, зато и риска мало. Если честно, сейчас я немного боюсь.
– Я всегда говорила, что он сумасшедший, – сказала Софи. – По статистике девять из десяти ресторанов разоряются в первый год. Поскольку он вошел в десятку, есть куда падать.
– Как приятно слышать слова поддержки! – рассмеялся Сонни, и Хелен невольно залюбовалась ими. Видимо, они прекрасно ладят. Она была рада за новую подругу, хотя ее слегка задело, что Софи не упомянула о своем новом знакомом во время их последних посиделок в пабе. Может быть, она встречалась с ним еще до Мэтью? Чтобы избавиться от чувства вины, Хелен гнала ненужные мысли, но она знала, что красавец совершенно не подходит Софи.
Она попрощалась с Софи, которая пообещала позвонить ей позже на неделе, и с Сонни, который пообещал позвонить сегодня вечером. Подождав, пока они скроются из виду, она вернулась в «Глобал» – отсиживать срок до конца дня.
Господи, что она натворила? Не иначе как спятила. Она достаточно долго проработала в «Глобал» и понимала, что маленькая рекламная кампания ей по силам, она справится с такой хоть во сне. Проблема в том, что она вынуждена выступать под псевдонимом Элинор… Как, кстати, ее фамилия? Все ее знакомые из мира шоу-бизнеса и прессы прекрасно знали, кто она такая: помощница Лоры, Хелен Уильямсон. Может быть, ей удастся контактировать с представителями прессы под своим настоящим именем, а с Сонни – под вымышленным? Можно сделать вид, будто псевдоним – такой рекламный ход. Или девичья фамилия… Или второе имя… В общем, глупо вышло. И опасно.
Но… допустим, она как-то решит вопрос. Вдруг ей удастся провести великолепную рекламную кампанию и Сонни порекомендует ее своим друзьям? Тогда она прочно встанет на ноги, и к черту «Глобал»! Нет… потому что, если она проведет великолепную кампанию, он порекомендует своим друзьям не ее, а Элинор. Мифическая Элинор прочно встанет на ноги и сделает блестящую карьеру. Но она – не Элинор… Кстати, как ее фамилия? Что она говорила Софи? Совершенно вылетело из головы.
Она зашла к Лоре.
– Я на всякий случай – вы ведь обещали навести справки насчет работы.
– У меня кое-что есть. – Лора протянула Хелен визитку с номером телефона и именем, написанными черными чернилами. Мартин Росс из «Айсторм». Солидная фирма! – Правда, боюсь, место снова секретарское. Я дала тебе превосходные рекомендации, но для другой работы они берут только людей с опытом. Извини!
– Спасибо за помощь. – Хелен направилась обратно к двери. – Я им позвоню, – сказала она, не имея никакого намерения это сделать.
День тянулся своим чередом. Хелен решила, что, если Сонни когда-нибудь позвонит, она скажет «да». Она сделает ему работу от имени Элинор Как-бишь-ее, а для деловых знакомых останется Хелен Уильямсон. Главное – каким-то образом примирить эти две личности, а к тому времени, как дело будет сделано, у нее будет опыт, в котором она нуждается, чтобы получить достойную работу – достойную работу, о которой она так давно мечтает. Она уставилась на свой мобильник, желая, чтобы он зазвонил.
В пять часов начался тупой и бессмысленный ритуал пятничной корпоративной выпивки. Обычная рутина состояла в том, что открывалась пара бутылок шампанского, кто-то из начальства заходил в общий зал, наливал всем по стаканчику, а потом все расходились. Считалось, что совместное распитие спиртного перед выходными сплачивает коллектив. Все расходились, а двое или трое закоренелых пьяниц засиживались допоздна. Сначала допивали шампанское из чужих стаканов, потом лезли в холодильник за пивом, ну а после шли в ближайший паб, где уже надирались, как следует, чтобы в понедельник утром было о чем рассказать на работе («Я подхватил заразу из чьего-то стакана!», «Я познакомилась с отличным парнем в такси», «Я танцевал на столе в «Нелли Дин»!»). Сегодня, благодарение Богу, Мэтью после обеда уехал на встречу, и, кроме, Лоры, на месте оказался Алан Форсит, совладелец компании, пользующийся заслуженной репутацией весельчака и гуляки. В зале собрались почти все служащие, в том числе Энни и Амелия. Хелен осталась сидеть за столом с опущенной головой. Только бы Лора сказала ей, что она может уйти пораньше!
– Не составишь нам компанию, Хелен? – прокричал Алан. – Боишься, что не сможешь передо мной устоять, если выпьешь пару стаканчиков?
Сборище загоготало.
– Перестань, Алан, – сказала Лора, но Алан не мог упустить шанс выпендриться перед подчиненными – особенно женского пола.
– Я ведь не слишком молод для тебя? – Он восхищался собственным остроумием; от смеха лицо его побагровело, и Хелен подумала, что оно напоминает баклажан. Жирный, потный, противный, тухлый баклажан. Хоть бы его удар хватил! Пусть живет, смерти она ему не желает. Просто пусть его на пару недель увезут в больницу.
– Я хочу сказать, я всего на пятнадцать лет старше тебя.
Ладно, пусть подыхает.
Алан все не мог остановиться – особенно сейчас, когда его слова вызывали все новые приступы хохота.
– У меня, кстати, есть жена и ребенок. Это настоящее искушение для тебя, не так ли?
Хелен подумала о том, что пора вытаскивать крупнокалиберное оружие. Хватит и одного выстрела. У нее такое оружие имелось. Всем было известно о жалких попытках Алана завязать секс по Интернету с женщиной по имени Фелиция, которая определенно не была его женой. Хелен знала об этом не понаслышке: когда Алана не было на работе, служащие по вечерам развлекались, зачитывая его послания вслух. Видимо, потом Алан позабыл о своей переписке, и содержимое его электронного почтового ящика стало доступно Джейми. Джейми, в свою очередь, поступил на работу после того, как прежняя помощница Алана, Кристин, пожаловалась на босса: тот якобы отпускал пошлые намеки на корпоративной рождественской вечеринке, а позже попытался прижать ее в коридоре. Алану за это, конечно, ничего не было, а вот секретарша решила, что с нее хватит. Через пару недель Джейми поменялся с ней местами. Он сохранил с Кристин хорошие отношения и часто сочувствовал ей, слушая жалобы на Алана и его шаловливые ручонки. Он не считал, что обязан хранить личные тайны своего босса, и никогда не напоминал себе, что попал на сегодняшнее место, мягко говоря, не совсем законно.
Время от времени на «пятничных вечеринках» кто-нибудь из служащих перебирал, и начинались непристойные намеки на то, что, мол, у Алана «большой и твердый» или какой он ритмичный. Особым разнообразием Алан не отличался. Джейми затаивал дыхание, боясь, что кто-нибудь из сослуживцев проболтается о том, что всем давно известно. Алан держался заносчиво и верил в то, что он – персона неприкосновенная. Впрочем, Хелен понимала: разоблачи она во всеуслышание тайну Алана, и Джейми, скорее всего, вылетит с работы, а Алан… ну, Алан получит поздравления от остальных директоров.
Она сделала глубокий вздох и, встав, потянулась за пальто.
– Знаешь что, Алан, ты прав. Я хочу спать с тобой. Сама не знаю, в чем тут дело – в твоей завивке, репутации бабника или твоем потрясающем остроумии, но я нахожу тебя совершенно неотразимым.
– О, я задел ее за живое, – сказал Алан, но его смех звучал немного неуверенно.
– Да пошел ты!
Игнорируя многочисленные охи и ахи сотрудниц, Хелен зашагала к двери. Когда она уже думала, что в безопасности, она вдруг поняла, что забыла сумочку. Сначала она решила было плюнуть, но в сумочке было самое главное. Ключи, деньги, мобильник. Пунцовая от злости, она развернулась и снова прошла через весь зал. Ее провожали взглядами. Она гордо вскинула голову, пытаясь сделать вид, что так и было задумано.
– Как ты осмелилась насмехаться надо мной? Никакой рекомендации ты не получишь! – выплюнул Алан в ее направлении.
Энни, Амелия и Дженни были лиловыми от смеха. Хелен опустила голову.
– Алан, да приди же ты в себя, – услышала она голос Лоры. – Твоя рекомендация ей и даром не нужна. Она работает на меня. – Лора нарочно заговорила громче, чтобы Хелен было слышно. – А я, можешь не сомневаться, дам ей отличную рекомендацию.
Когда Хелен спустилась вниз, все еще пунцовая от злости, неожиданно зазвонил ее мобильник. Она посмотрела на дисплей: номер незнакомый. Она глубоко вздохнула, прежде чем ответить.
– Алло. – Элинор?
Есть, в яблочко! Она почувствовала легкое головокружение, осознав, кто это, и заговорила сдержанно и солидно:
– Да, это я.
– Мы с вами познакомились сегодня, на Сохо-сквер…
– Да. Здрасте.
– В общем… Я подумал, что Софи права, и, если у вас найдется для меня время, можно было бы встретиться и все обсудить.
Хелен постаралась вложить в свой голос побольше уверенности и профессионализма.
– Определенно. Я с радостью. Давайте договоримся о времени.
– Может, прямо сейчас? – предложил Сонни. – Я в ресторане. Приходите, заодно и посмотрите, что вам предстоит рекламировать.
Хелен повернула обратно и зашла в женский туалет. Посмотревшись в зеркало, обнаружила, что тушь растеклась. «Мне важно хорошо выглядеть, – твердила она себе, – вся реклама строится на правильном имидже». Впрочем, она прекрасно понимала, что нарочно обманывает себя. Ей важно хорошо выглядеть для того, чтобы понравиться Сонни.
Ей предстояло еще одно важное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35