Может быть, у них был тяжелый разговор.
– Она очень обиделась, да? – сочувственно поинтересовалась Девушка.
– На что?
– Когда ты сообщил ей, что между вами все кончено.
– Кончено? Что кончено? Да она вчера вечером, после концерта, в моем кабинете так меня умотала, туши свет. Прямо у Коула под носом. Ха!
Миранда не верила своим ушам. Даже не знала, что сказать.
– Что, оскорбилась? – Уэйн повеселел.
– Меня оскорбляет твоя тупость. – Миранда уже не пыталась сдерживать кипевшую в ней ярость. – Трясешься, как бы я не навредила твоему браку, а сам продолжаешь флиртовать с женщиной, которая тебя губит. Порвав с ней немедленно, ты, может быть, сумеешь оправдаться перед женой, когда шантажист известит ее о твоей измене. А ты, наоборот, суешь голову в петлю. Этот тип наверняка по-прежнему следит за тобой, фотографирует и снимает на видео. И если ты бесперебойно снабжаешь его вещественными доказательствами, разве он оставит попытки завладеть клубом? Просто в голове не укладывается, как можно быть таким легкомысленным.
Лэмберт молчал, на его одутловатом лице поселилось озадаченное выражение.
– Ничего не могу с собой поделать. Дурная привычка, – несчастным голосом произнес он. Миранда ожидала услышать очередную развязную реплику, взрыв негодования или просто «ты уволена», все что угодно, но только не это смиренное признание.
Она не знала, утешать клиента или взывать к его здравому смыслу, и в конце концов ушла, оставив Уэйна одного. Он сидел за столом, подавленный и ничтожный, – жалкий стареющий мужчина, алкоголик, которого лишили заветного одурманивающего зелья. Конченый человек, распутник, уверенный, что женщины находят его неотразимым.
Миранда напомнила себе, что она не психиатр Лэмберта – хотя тому явно не мешало бы показаться врачу, – а частный детектив. И ее работа – искать шантажиста. Но она никогда, даже будучи телерепортером, не могла оставаться равнодушной к чаяниям и горестям людей, о которых готовила репортажи. Продюсер как-то заметил, что она принимает слишком близко к сердцу чужие заботы, и в его устах это, разумеется, был не комплимент. Миранда долго не могла понять, что же в том плохого.
Но, как оказалось, чрезмерная отзывчивость стоила ей карьеры, истощила душевные силы, разбила сердце. Миранда думала, что после всех свалившихся на нее бед ее душа очерствела. Однако она не хотела и не могла брать пример с тех бесчувственных репортеров, которые суют микрофоны в лицо матерям, прибывшим на место авиакатастрофы искать останки своих сыновей, не желала быть похожей на грубых полицейских, похохатывающих над трупами. А вот золотая середина – умеренное сочувствие – ей пока недоступна. Девушка вздохнула. Уэйн, безусловно, достоин презрения, но она почему-то жалела его.
Миранда села в серый «форд-таурус», припаркованный возле клуба, и закружила по лабиринту улиц, пробираясь к своему офису. Автомобиль ей не нравился, и сама она такой «форд» никогда бы не выбрала. Прежде Миранда ездила на красной «миате», которую приобрела сразу же, как переселилась в Сан-Антонио. Но Даг, нанимая ее на работу, заметил, что подобная машина слишком бросается в глаза, а это абсолютно неприемлемо для частного детектива, и приказал приобрести седан серого или голубого цвета. Миранда не могла не согласиться с доводами начальника, но расставаться с маленьким спортивным автомобилем было очень нелегко.
Утренний час пик уже кончился, и через три с половиной минуты девушка была на месте. Высотное здание под названием «Тауэр Лайф билдинг», в котором размещалось агентство «Сэндборн сервис», считалось исторической достопримечательностью города. Оно было построено в 1929 году на берегу реки Сан-Антонио и до середины 50-х оставалось самым высоким сооружением к западу от Миссисипи. Когда-то здесь располагалась штаб-квартира Третьей армии Эйзенхауэра. Легенда гласит, что человек, построивший «Тауэр Лайф билдинг», проигрался на бирже и покончил жизнь самоубийством, спрыгнув с крыши этого дома, и потому горгульи, украшающие здание с той стороны, где он падал, смотрят вниз угрюмо, злобно, а на противоположной стороне – улыбаются.
Эта история, конечно, чистейшая выдумка, но, по мнению Миранды, она придавала высотному строению ореол романтичности. Девушка должна была признаться себе, что согласилась на предложение Дага работать в его агентстве отчасти и потому, что оно находилось в таком очаровательном здании.
Поднявшись на лифте на девятый этаж, Миранда открыла массивную деревянную дверь, ведущую в помещения офиса, и в знак приветствия махнула рукой Марджори, слишком поздно заметив, что над столом торчал только ее зад, обтянутый мини-юбкой. Миранда покачала головой: не совсем подходящий наряд для женщины, годившейся ей в матери. Она прошла в свой закуток, где почти все пространство занимали крохотный письменный стол, компьютер, два стула и небольшой шкаф для документов. Но Миранда здесь чувствовала себя вполне удобно, к тому же в кабинете было окно.
Она намеревалась озеленить свое рабочее место, принести фикус или еще какое-нибудь растение, спокойно переносящее искусственное освещение и кондиционер, но каждый раз забывала. Миранда сделала в блокноте пометку «растение!» и убрала его в сумочку, в которой было место для бумаг, ручек, калькулятора и даже для больших конвертов вроде того, что находился в ней сейчас. Эту деловую женскую сумку из кордовской цветной кожи подарила ей сестра. Мелли знала, что Миранда не любит носить одновременно сумочку и портфель, так как обязательно оставляла где-нибудь то одно, то другое. Подарок сестры очень выручал Миранду на протяжении всех тех лет, что она работала корреспондентом, и сейчас, когда она стала частным детективом, служил ей даже своего рода «маскировкой».
На столе зазвенело переговорное устройство внутренней связи.
– Значит, Спящая Красавица прибыла. Должно быть, тебя кто-то разбудил поцелуем. Ну и как вы ладите с Прекрасным Принцем Уэйном?
– У-у, – едва выдавила из себя Миранда, ощутив, как к горлу подступила тошнота: слишком уж свеж был в памяти омерзительный разговор с Лэмбертом.
– Ага, понятно. Может, перевести тебя на другое задание?
– Нет! – с жаром запротестовала Миранда, неожиданно для себя самой. Что это с ней? Несколько минут назад предлагала Уэйну отказаться от ее услуг, а теперь сражается за это дело, как львица.
– Хо-оро-ошо-о, – с сарказмом в голосе протянул Даг. – Не желаешь побеседовать немного?
– Занесу сейчас кое-что на экспертизу и зайду.
Вытащив из сумки пакет, Миранда направилась в криминалистическую лабораторию, которой заведовал Тони Гарца. Он двадцать лет проработал в департаменте полиции Сан-Антонио, прежде чем Дагу удалось уговорить его «выйти на пенсию». И, должно быть, предложение было более чем заманчивое, потому что сотрудники полиции Сан-Антонио имели самую высокую заработную плату и самые высокие пенсионные пособия в штате. Оперативные работники приносили Тони свои вещественные доказательства, а он перепоручал их заботам соответствующих экспертов лаборатории. Иногда Тони уходил на встречу с консультантами, которых в агентстве никто, кроме него, не знал. Тони Гарца имел дело с массой талантливых людей, причем по обе стороны закона.
Миранда обрадовалась, увидев, что дверь в кабинет начальника лаборатории открыта, потому что, если дверь Тони была закрыта, прикоснуться к ней не смел ни один сотрудник фирмы. Это было неписаное правило, которое Миранда усвоила перво-наперво, когда начала работать у Дага.
– Привет, Тони. – Миранда постучала в открытую дверь. Тони с лупой в руке сидел, склонив густую с проседью шевелюру над листом бумаги, на котором был наклеен текст из газетных букв. Плотный, коренастый, с накачанными мышцами, Тони напоминал Миранде бульдога. О его физической силе и тех случаях, когда ему приходилось применять ее на службе в полиции, ходили легенды, хотя теперь он большую часть времени проводил за столом с телефонной трубкой у уха.
– Входи, входи, mi bonita.
Миранда, когда слышала от Тони столь лестное в свой адрес обращение, неизменно краснела. Истинный джентльмен, он встал при ее появлении и вновь занял свое место за столом только после того, как девушка опустилась в кресло напротив.
– Покажи своим ребятам вот это. Шантаж. Одно получено сегодня утром. Вот оно. – Миранда выложила на стол сначала один пакет с запиской, затем второй. – А этот – вчера, тоже утром.
– Полиция? – Тони, разговаривая о деле, объяснялся отрывистыми фразами или отдельными словами.
– Не задействована.
– Отпечатки пальцев снять?
– Пожалуй, хотя я подозреваю, что вы обнаружите только отпечатки моего клиента.
Тони кивнул и расплылся в широкой улыбке, которая сразу придала его лицу теплое сердечное выражение. Некоторые покупались на эту улыбку, ошибочно полагая, что имеют дело с добродушным покладистым парнем, но Тони часто использовал ее как грозное оружие. Миранда не раз была свидетельницей того, как он, ласково улыбаясь, до смерти пугал кого-нибудь из провинившихся сотрудников. Улыбка Тони была опаснее злобного оскала. Правда, сейчас, когда она засветилась в его глазах, Миранда внутренне расслабилась. Тони по непонятной причине относился к ней с особенным участием, и за это девушка была ему глубоко признательна.
– Всегда рад помочь тебе, mi bonita. – Он поднялся.
– Спасибо, Тони.
Миранда вышла в коридор и направилась в кабинет босса. Даг, как и Тони, раньше служил в полиции Сан-Антонио, но, проработав там десять лет, решил открыть собственное дело: ему надоело вести игру по правилам полицейского департамента. Даг не прогадал. Фирма «Сэнд-борн сервис» имела блестящую репутацию и была доходным предприятием, которое следовало бы расширить. Но Даг не хотел увеличивать масштабы деятельности. Он привык лично контролировать ход расследования каждого дела и понимал, что не сможет за всем усмотреть, если наймет еще с десяток оперативных работников или откроет филиал где-нибудь в Остине или Лоредо.
Когда Миранда появилась на пороге кабинета, Даг разговаривал по телефону. Она остановилась в дверях, не решаясь войти, но босс жестом пригласил ее сесть.
– Мне очень жаль, Питер, но тебе придется сказать ей, что ради нее мы не станем менять наши правила ни за какие деньги. – Он замолчал, терпеливо внимая доводам Питера.
– Хорошо, хорошо, Питер. Передай ей, что я – параноик. Прекрасная мысль.
Даг повесил трубку. Миранда за все время работы в агентстве лишь пару раз общалась с Питером. Энергичный, бойкий, с ребячьими повадками, он напоминал ей юного спортсмена-серфингиста из Калифорнии. Она как-то поделилась своими впечатлениями с Марджори, но та заверила ее, что Питер прекрасный оперативник, причем бесстрашный. Миранда тогда подумала, что Марджори, возможно, просто очарована Питером; она легко поддавалась мужскому обаянию.
– Прости, что заставил тебя ждать.
– Ничего.
– Значит, говоришь, с Лэмбертом трудно работать.
– Да, он просто по натуре не слишком приятный человек.
– Тяжелая артиллерия нужна? Или, думаешь, твоего пистолета достаточно?
– Скажешь тоже. Я не собираюсь размахивать перед ним оружием. Как-нибудь, может, и попробую, но мне кажется, сегодня он понял намек.
– Сегодня? Так ты с ним уже успела встретиться? – Брови Дага взметнулись вверх и так же быстро опустились, заняв привычное положение над орехового цвета глазами.
– Утром он получил второе письмо. Оно было приколото к входной двери.
– Средства шантажа?
– Фотографии, на которых Уэйн заснят со своей последней любовницей. А тецерь – видеокассета. Вообще-то мне нужно домой, чтобы посмотреть пленку. – Миранда начала подниматься.
– Давай здесь посмотрим. – Даг нажал на кнопку на столе, и дверца книжного шкафа у противоположной стены раздвинулась. На полке стояли телевизор и видеомагнитофон.
– Нет. Уэйн не хочет, чтобы это видел еще кто-то, кроме меня. Я ему обещала, что буду смотреть дома.
Даг кивнул. Заключая контракт с клиентом, он обычно давал оперативному работнику полную свободу действий, хотя внимательно наблюдал за ходом расследования. Письменных отчетов, кроме заключительного, который передавался клиенту, он не требовал, однако ежедневно беседовал с каждым оперативником по поводу порученного тому задания. Миранда чувствовала, что по отношению к ней Дагу трудно следовать установленным правилам. Ему хотелось во всем направлять ее. То ли потому, что она женщина, то ли что новенькая, точной причины Миранда не знала.
– Ты Тони что отдала? Записки или фотографии?
– Только записки. Фотографии мне нужны для сравнения с видеозаписью. Хочу проверить, под каким углом, с какого ракурса велась съемка. Может, удастся выявить, где стоял шантажист, как он действует.
– Условия?
– Уэйн должен уступить свою долю владения клубом.
Кустистые брови Дага опять взлетели вверх. На этот раз еще выше. Словно разминку им устраивает, подумала Миранда.
– Сроки?
– Пока неизвестно. Вымогатель обещал прислать контракт и указать дату в следующем письме.
– Кого-нибудь подозреваешь?
– Я еще ни с кем, кроме Уэйна, не беседовала.
Даг внимательно посмотрел на Миранду. Под его изучающим взглядом она затаила дыхание. Если сейчас раскрыть все карты, Даг, пожалуй, отстранит ее от дела, а она хочет сама довести расследование до победного конца.
– Хорошо-хорошо. Я понимаю, что слишком наседаю на тебя. Ты и так работаешь сутками. Беготни много. Может, помощь все-таки нужна? Я подключу Фила.
– Спасибо, не надо. – Фил, в прошлом сотрудник уголовно-следственного отдела военной прокуратуры, работал в «Сэндборн сервис» уже пятнадцать лет. Он был лучшим оперативником в агентстве и пользовался у Дага особым доверием. Значит, босс сильно обеспокоен, сделала вывод Миранда. – У меня все под контролем.
Скрывая обиду, Миранда покинула офис. Даг делал вид, будто полностью полагается на ее компетентность, но было очевидно, что он с радостью перепоручил бы задание другому оперативнику. Она ему покажет. Если ей удастся распутать это дело, может, слежка за неверными супругами наконец-то останется для нее в прошлом.
Миранда села за руль и посмотрела на часы. Почти полдень.
– Как летит время, – удивленно проговорила она вслух. – У-у. Скоро буду сыпать штампами, как Уэйн.
Дорога теперь была запружена транспортом, и, со скоростью черепахи пробираясь к федеральной автостраде № 10, Миранда имела возможность поразмыслить над разговором с Дагом. Чутьем опытного полицейского он сразу распознал ее нежелание обозначить круг подозреваемых лиц.
А возглавить список подозреваемых, естественно, должен Коул Тейлор. Он – совладелец клуба и, если верить Уэйну, желал бы увеличить свою долю. Распутство Лэмберта для него не секрет, и он просто не может не знать о связи своего компаньона с гитаристкой группы. Они всегда у него на виду.
Однако тогда слишком гладко все получается. Идеальный вариант. Нет, подобные случаи редко бывают столь легко разрешимы. А может, это она, поддавшись обаянию Тейлора, перестала мыслить здраво? Ну как же, такой видный парень, талант, – и вдруг преступник! Или она подсознательно не хочет верить в его виновность? Вечером во время беседы с Коулом надо непременно заставить свое тело подчиниться голосу разума.
Следующая в списке – Виктория Лэмберт. Не исключено, что это она наняла кого-то следить за Уэйном, а чтобы тот ни о чем не догадался, подстроила шантаж. Таким образом, она, возможно, надеется проучить мужа и обрести над ним власть.
Если это так, Виктория ведет омерзительную двойную игру. Что ж, вполне допустимо. Оскорбленное самолюбие зачастую толкает людей на вероломные поступки, Миранда на собственной шкуре испытала предательство любимого человека. Одних в таких случаях подхлестывает обида, и они начинают мстить; другие, как она, винят во всем себя и запихивают душу в каменную оболочку, чтобы вновь не стать жертвой обмана.
Миранда добралась наконец до своего района. Хантерз-Бенд, пристанище состоятельных граждан, находился в северной части города. Он был застроен богатыми особняками врачей и юристов, но встречались здесь и небольшие дома с садиками. Один из таких домиков, владелец которого лишился нрава выкупить заложенное имущество, Миранде посчастливилось приобрести довольно дешево. Правда, его требовалось немного подремонтировать – покрасить, настелить новый пол, оформить сад, и Миранда с удовольствием занималась этим сама. Хлопоты по обустройству нового жилища доставляли ей удовольствие и к тому же заполняли досуг по вечерам и в выходные дни, что служило ей удобным оправданием для отказа бывать в обществе, которого она избегала, не решаясь снова окунуться в светскую жизнь.
Миранда отперла дверь и отключила сигнализацию. О ее ноги потерлось знакомое пушистое тельце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
– Она очень обиделась, да? – сочувственно поинтересовалась Девушка.
– На что?
– Когда ты сообщил ей, что между вами все кончено.
– Кончено? Что кончено? Да она вчера вечером, после концерта, в моем кабинете так меня умотала, туши свет. Прямо у Коула под носом. Ха!
Миранда не верила своим ушам. Даже не знала, что сказать.
– Что, оскорбилась? – Уэйн повеселел.
– Меня оскорбляет твоя тупость. – Миранда уже не пыталась сдерживать кипевшую в ней ярость. – Трясешься, как бы я не навредила твоему браку, а сам продолжаешь флиртовать с женщиной, которая тебя губит. Порвав с ней немедленно, ты, может быть, сумеешь оправдаться перед женой, когда шантажист известит ее о твоей измене. А ты, наоборот, суешь голову в петлю. Этот тип наверняка по-прежнему следит за тобой, фотографирует и снимает на видео. И если ты бесперебойно снабжаешь его вещественными доказательствами, разве он оставит попытки завладеть клубом? Просто в голове не укладывается, как можно быть таким легкомысленным.
Лэмберт молчал, на его одутловатом лице поселилось озадаченное выражение.
– Ничего не могу с собой поделать. Дурная привычка, – несчастным голосом произнес он. Миранда ожидала услышать очередную развязную реплику, взрыв негодования или просто «ты уволена», все что угодно, но только не это смиренное признание.
Она не знала, утешать клиента или взывать к его здравому смыслу, и в конце концов ушла, оставив Уэйна одного. Он сидел за столом, подавленный и ничтожный, – жалкий стареющий мужчина, алкоголик, которого лишили заветного одурманивающего зелья. Конченый человек, распутник, уверенный, что женщины находят его неотразимым.
Миранда напомнила себе, что она не психиатр Лэмберта – хотя тому явно не мешало бы показаться врачу, – а частный детектив. И ее работа – искать шантажиста. Но она никогда, даже будучи телерепортером, не могла оставаться равнодушной к чаяниям и горестям людей, о которых готовила репортажи. Продюсер как-то заметил, что она принимает слишком близко к сердцу чужие заботы, и в его устах это, разумеется, был не комплимент. Миранда долго не могла понять, что же в том плохого.
Но, как оказалось, чрезмерная отзывчивость стоила ей карьеры, истощила душевные силы, разбила сердце. Миранда думала, что после всех свалившихся на нее бед ее душа очерствела. Однако она не хотела и не могла брать пример с тех бесчувственных репортеров, которые суют микрофоны в лицо матерям, прибывшим на место авиакатастрофы искать останки своих сыновей, не желала быть похожей на грубых полицейских, похохатывающих над трупами. А вот золотая середина – умеренное сочувствие – ей пока недоступна. Девушка вздохнула. Уэйн, безусловно, достоин презрения, но она почему-то жалела его.
Миранда села в серый «форд-таурус», припаркованный возле клуба, и закружила по лабиринту улиц, пробираясь к своему офису. Автомобиль ей не нравился, и сама она такой «форд» никогда бы не выбрала. Прежде Миранда ездила на красной «миате», которую приобрела сразу же, как переселилась в Сан-Антонио. Но Даг, нанимая ее на работу, заметил, что подобная машина слишком бросается в глаза, а это абсолютно неприемлемо для частного детектива, и приказал приобрести седан серого или голубого цвета. Миранда не могла не согласиться с доводами начальника, но расставаться с маленьким спортивным автомобилем было очень нелегко.
Утренний час пик уже кончился, и через три с половиной минуты девушка была на месте. Высотное здание под названием «Тауэр Лайф билдинг», в котором размещалось агентство «Сэндборн сервис», считалось исторической достопримечательностью города. Оно было построено в 1929 году на берегу реки Сан-Антонио и до середины 50-х оставалось самым высоким сооружением к западу от Миссисипи. Когда-то здесь располагалась штаб-квартира Третьей армии Эйзенхауэра. Легенда гласит, что человек, построивший «Тауэр Лайф билдинг», проигрался на бирже и покончил жизнь самоубийством, спрыгнув с крыши этого дома, и потому горгульи, украшающие здание с той стороны, где он падал, смотрят вниз угрюмо, злобно, а на противоположной стороне – улыбаются.
Эта история, конечно, чистейшая выдумка, но, по мнению Миранды, она придавала высотному строению ореол романтичности. Девушка должна была признаться себе, что согласилась на предложение Дага работать в его агентстве отчасти и потому, что оно находилось в таком очаровательном здании.
Поднявшись на лифте на девятый этаж, Миранда открыла массивную деревянную дверь, ведущую в помещения офиса, и в знак приветствия махнула рукой Марджори, слишком поздно заметив, что над столом торчал только ее зад, обтянутый мини-юбкой. Миранда покачала головой: не совсем подходящий наряд для женщины, годившейся ей в матери. Она прошла в свой закуток, где почти все пространство занимали крохотный письменный стол, компьютер, два стула и небольшой шкаф для документов. Но Миранда здесь чувствовала себя вполне удобно, к тому же в кабинете было окно.
Она намеревалась озеленить свое рабочее место, принести фикус или еще какое-нибудь растение, спокойно переносящее искусственное освещение и кондиционер, но каждый раз забывала. Миранда сделала в блокноте пометку «растение!» и убрала его в сумочку, в которой было место для бумаг, ручек, калькулятора и даже для больших конвертов вроде того, что находился в ней сейчас. Эту деловую женскую сумку из кордовской цветной кожи подарила ей сестра. Мелли знала, что Миранда не любит носить одновременно сумочку и портфель, так как обязательно оставляла где-нибудь то одно, то другое. Подарок сестры очень выручал Миранду на протяжении всех тех лет, что она работала корреспондентом, и сейчас, когда она стала частным детективом, служил ей даже своего рода «маскировкой».
На столе зазвенело переговорное устройство внутренней связи.
– Значит, Спящая Красавица прибыла. Должно быть, тебя кто-то разбудил поцелуем. Ну и как вы ладите с Прекрасным Принцем Уэйном?
– У-у, – едва выдавила из себя Миранда, ощутив, как к горлу подступила тошнота: слишком уж свеж был в памяти омерзительный разговор с Лэмбертом.
– Ага, понятно. Может, перевести тебя на другое задание?
– Нет! – с жаром запротестовала Миранда, неожиданно для себя самой. Что это с ней? Несколько минут назад предлагала Уэйну отказаться от ее услуг, а теперь сражается за это дело, как львица.
– Хо-оро-ошо-о, – с сарказмом в голосе протянул Даг. – Не желаешь побеседовать немного?
– Занесу сейчас кое-что на экспертизу и зайду.
Вытащив из сумки пакет, Миранда направилась в криминалистическую лабораторию, которой заведовал Тони Гарца. Он двадцать лет проработал в департаменте полиции Сан-Антонио, прежде чем Дагу удалось уговорить его «выйти на пенсию». И, должно быть, предложение было более чем заманчивое, потому что сотрудники полиции Сан-Антонио имели самую высокую заработную плату и самые высокие пенсионные пособия в штате. Оперативные работники приносили Тони свои вещественные доказательства, а он перепоручал их заботам соответствующих экспертов лаборатории. Иногда Тони уходил на встречу с консультантами, которых в агентстве никто, кроме него, не знал. Тони Гарца имел дело с массой талантливых людей, причем по обе стороны закона.
Миранда обрадовалась, увидев, что дверь в кабинет начальника лаборатории открыта, потому что, если дверь Тони была закрыта, прикоснуться к ней не смел ни один сотрудник фирмы. Это было неписаное правило, которое Миранда усвоила перво-наперво, когда начала работать у Дага.
– Привет, Тони. – Миранда постучала в открытую дверь. Тони с лупой в руке сидел, склонив густую с проседью шевелюру над листом бумаги, на котором был наклеен текст из газетных букв. Плотный, коренастый, с накачанными мышцами, Тони напоминал Миранде бульдога. О его физической силе и тех случаях, когда ему приходилось применять ее на службе в полиции, ходили легенды, хотя теперь он большую часть времени проводил за столом с телефонной трубкой у уха.
– Входи, входи, mi bonita.
Миранда, когда слышала от Тони столь лестное в свой адрес обращение, неизменно краснела. Истинный джентльмен, он встал при ее появлении и вновь занял свое место за столом только после того, как девушка опустилась в кресло напротив.
– Покажи своим ребятам вот это. Шантаж. Одно получено сегодня утром. Вот оно. – Миранда выложила на стол сначала один пакет с запиской, затем второй. – А этот – вчера, тоже утром.
– Полиция? – Тони, разговаривая о деле, объяснялся отрывистыми фразами или отдельными словами.
– Не задействована.
– Отпечатки пальцев снять?
– Пожалуй, хотя я подозреваю, что вы обнаружите только отпечатки моего клиента.
Тони кивнул и расплылся в широкой улыбке, которая сразу придала его лицу теплое сердечное выражение. Некоторые покупались на эту улыбку, ошибочно полагая, что имеют дело с добродушным покладистым парнем, но Тони часто использовал ее как грозное оружие. Миранда не раз была свидетельницей того, как он, ласково улыбаясь, до смерти пугал кого-нибудь из провинившихся сотрудников. Улыбка Тони была опаснее злобного оскала. Правда, сейчас, когда она засветилась в его глазах, Миранда внутренне расслабилась. Тони по непонятной причине относился к ней с особенным участием, и за это девушка была ему глубоко признательна.
– Всегда рад помочь тебе, mi bonita. – Он поднялся.
– Спасибо, Тони.
Миранда вышла в коридор и направилась в кабинет босса. Даг, как и Тони, раньше служил в полиции Сан-Антонио, но, проработав там десять лет, решил открыть собственное дело: ему надоело вести игру по правилам полицейского департамента. Даг не прогадал. Фирма «Сэнд-борн сервис» имела блестящую репутацию и была доходным предприятием, которое следовало бы расширить. Но Даг не хотел увеличивать масштабы деятельности. Он привык лично контролировать ход расследования каждого дела и понимал, что не сможет за всем усмотреть, если наймет еще с десяток оперативных работников или откроет филиал где-нибудь в Остине или Лоредо.
Когда Миранда появилась на пороге кабинета, Даг разговаривал по телефону. Она остановилась в дверях, не решаясь войти, но босс жестом пригласил ее сесть.
– Мне очень жаль, Питер, но тебе придется сказать ей, что ради нее мы не станем менять наши правила ни за какие деньги. – Он замолчал, терпеливо внимая доводам Питера.
– Хорошо, хорошо, Питер. Передай ей, что я – параноик. Прекрасная мысль.
Даг повесил трубку. Миранда за все время работы в агентстве лишь пару раз общалась с Питером. Энергичный, бойкий, с ребячьими повадками, он напоминал ей юного спортсмена-серфингиста из Калифорнии. Она как-то поделилась своими впечатлениями с Марджори, но та заверила ее, что Питер прекрасный оперативник, причем бесстрашный. Миранда тогда подумала, что Марджори, возможно, просто очарована Питером; она легко поддавалась мужскому обаянию.
– Прости, что заставил тебя ждать.
– Ничего.
– Значит, говоришь, с Лэмбертом трудно работать.
– Да, он просто по натуре не слишком приятный человек.
– Тяжелая артиллерия нужна? Или, думаешь, твоего пистолета достаточно?
– Скажешь тоже. Я не собираюсь размахивать перед ним оружием. Как-нибудь, может, и попробую, но мне кажется, сегодня он понял намек.
– Сегодня? Так ты с ним уже успела встретиться? – Брови Дага взметнулись вверх и так же быстро опустились, заняв привычное положение над орехового цвета глазами.
– Утром он получил второе письмо. Оно было приколото к входной двери.
– Средства шантажа?
– Фотографии, на которых Уэйн заснят со своей последней любовницей. А тецерь – видеокассета. Вообще-то мне нужно домой, чтобы посмотреть пленку. – Миранда начала подниматься.
– Давай здесь посмотрим. – Даг нажал на кнопку на столе, и дверца книжного шкафа у противоположной стены раздвинулась. На полке стояли телевизор и видеомагнитофон.
– Нет. Уэйн не хочет, чтобы это видел еще кто-то, кроме меня. Я ему обещала, что буду смотреть дома.
Даг кивнул. Заключая контракт с клиентом, он обычно давал оперативному работнику полную свободу действий, хотя внимательно наблюдал за ходом расследования. Письменных отчетов, кроме заключительного, который передавался клиенту, он не требовал, однако ежедневно беседовал с каждым оперативником по поводу порученного тому задания. Миранда чувствовала, что по отношению к ней Дагу трудно следовать установленным правилам. Ему хотелось во всем направлять ее. То ли потому, что она женщина, то ли что новенькая, точной причины Миранда не знала.
– Ты Тони что отдала? Записки или фотографии?
– Только записки. Фотографии мне нужны для сравнения с видеозаписью. Хочу проверить, под каким углом, с какого ракурса велась съемка. Может, удастся выявить, где стоял шантажист, как он действует.
– Условия?
– Уэйн должен уступить свою долю владения клубом.
Кустистые брови Дага опять взлетели вверх. На этот раз еще выше. Словно разминку им устраивает, подумала Миранда.
– Сроки?
– Пока неизвестно. Вымогатель обещал прислать контракт и указать дату в следующем письме.
– Кого-нибудь подозреваешь?
– Я еще ни с кем, кроме Уэйна, не беседовала.
Даг внимательно посмотрел на Миранду. Под его изучающим взглядом она затаила дыхание. Если сейчас раскрыть все карты, Даг, пожалуй, отстранит ее от дела, а она хочет сама довести расследование до победного конца.
– Хорошо-хорошо. Я понимаю, что слишком наседаю на тебя. Ты и так работаешь сутками. Беготни много. Может, помощь все-таки нужна? Я подключу Фила.
– Спасибо, не надо. – Фил, в прошлом сотрудник уголовно-следственного отдела военной прокуратуры, работал в «Сэндборн сервис» уже пятнадцать лет. Он был лучшим оперативником в агентстве и пользовался у Дага особым доверием. Значит, босс сильно обеспокоен, сделала вывод Миранда. – У меня все под контролем.
Скрывая обиду, Миранда покинула офис. Даг делал вид, будто полностью полагается на ее компетентность, но было очевидно, что он с радостью перепоручил бы задание другому оперативнику. Она ему покажет. Если ей удастся распутать это дело, может, слежка за неверными супругами наконец-то останется для нее в прошлом.
Миранда села за руль и посмотрела на часы. Почти полдень.
– Как летит время, – удивленно проговорила она вслух. – У-у. Скоро буду сыпать штампами, как Уэйн.
Дорога теперь была запружена транспортом, и, со скоростью черепахи пробираясь к федеральной автостраде № 10, Миранда имела возможность поразмыслить над разговором с Дагом. Чутьем опытного полицейского он сразу распознал ее нежелание обозначить круг подозреваемых лиц.
А возглавить список подозреваемых, естественно, должен Коул Тейлор. Он – совладелец клуба и, если верить Уэйну, желал бы увеличить свою долю. Распутство Лэмберта для него не секрет, и он просто не может не знать о связи своего компаньона с гитаристкой группы. Они всегда у него на виду.
Однако тогда слишком гладко все получается. Идеальный вариант. Нет, подобные случаи редко бывают столь легко разрешимы. А может, это она, поддавшись обаянию Тейлора, перестала мыслить здраво? Ну как же, такой видный парень, талант, – и вдруг преступник! Или она подсознательно не хочет верить в его виновность? Вечером во время беседы с Коулом надо непременно заставить свое тело подчиниться голосу разума.
Следующая в списке – Виктория Лэмберт. Не исключено, что это она наняла кого-то следить за Уэйном, а чтобы тот ни о чем не догадался, подстроила шантаж. Таким образом, она, возможно, надеется проучить мужа и обрести над ним власть.
Если это так, Виктория ведет омерзительную двойную игру. Что ж, вполне допустимо. Оскорбленное самолюбие зачастую толкает людей на вероломные поступки, Миранда на собственной шкуре испытала предательство любимого человека. Одних в таких случаях подхлестывает обида, и они начинают мстить; другие, как она, винят во всем себя и запихивают душу в каменную оболочку, чтобы вновь не стать жертвой обмана.
Миранда добралась наконец до своего района. Хантерз-Бенд, пристанище состоятельных граждан, находился в северной части города. Он был застроен богатыми особняками врачей и юристов, но встречались здесь и небольшие дома с садиками. Один из таких домиков, владелец которого лишился нрава выкупить заложенное имущество, Миранде посчастливилось приобрести довольно дешево. Правда, его требовалось немного подремонтировать – покрасить, настелить новый пол, оформить сад, и Миранда с удовольствием занималась этим сама. Хлопоты по обустройству нового жилища доставляли ей удовольствие и к тому же заполняли досуг по вечерам и в выходные дни, что служило ей удобным оправданием для отказа бывать в обществе, которого она избегала, не решаясь снова окунуться в светскую жизнь.
Миранда отперла дверь и отключила сигнализацию. О ее ноги потерлось знакомое пушистое тельце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42