Тогда, наверное, Повелитель даст тебе ярлык Малого Повелителя... Скорее всего, ты сам станешь королем, - сделал Олаф неожиданный для самого себя вывод. - Не вздумай отказаться!
- Я и не собираюсь, - вставил атаман.
- Джемма может по прежнему жить по решениям Большого Совета, но разговаривать Повелитель станет только с тобой или с твоими потомками. Такова традиция, не спорь с ней пока не разберешься. И еще... - сотник вздохнул. - Как ни мало значит король Стэфф в Чивья, не оскорбляй его. Нам, подданным, это обидно.
- Не буду, - пообещал Сайка. - Ох, это - Дворец!
Они оказались на площади. Множество пауков медленно поползло к ним со всех сторон, они присматривались к чужаку. Сотник опять взял атамана за руку, спокойно дошел с ним до входа. Здесь пауки не разошлись, как бывало прежде, сверху упал, повис на паутине, шевеля лапами, один из приближенных Повелителя.
"Олаф-сотник, Повелитель ждет тебя и твоего спутника. Но он должен оставить все оружие."
Такого прежде не бывало, восьмилапые слишком быстры, чтобы разоружить людей перед встречей один на один. Но тут же Олаф вспомнил о яде и понял, что Повелитель не имеет права рисковать собой.
- Тебе придется разоружиться, - сказал он атаману и на всякий случай приврал: - Такова традиция для послов.
- Да?.. - Сайка поежился, но послушно расстегнул ремень, сбросил перевязь на мостовую. - Эх, ни один джет бы на такое не решился!
Сотник тоже хотел снять меч и лук, но пауки уже расступились.
"Повелитель ничего не сказал про тебя, Олаф. Можете входить."
Он замешкался на мгновение, потом опять застегнул пояс. Если Повелитель оказывает сотнику доверие, то разве можно от него отказаться? Олаф опять прихватил посла за руку, ввел во Дворец.
- Немного постоим здесь, чтобы привыкли глаза к темноте, а то запутаемся в паутине.
- Не хотелось бы... - атаман негромко прокашлялся. - Здесь можно говорить?
- Да.
- Трудно молчать, - Сайка тяжело вздохнул, опять прокашлялся.- Олаф, а тебя все это не давит к земле?
- Что именно? - не понял сотник.
- Пауки... У них такие холодные глаза. Паутина кругом, мы совсем беспомощны. Чувствуешь себя не человеком, а мухой. Вы все живете в ловушке, в тенетах.
- Не понимаю тебя, - признался сотник. - Может быть, снаружи и похоже, что мы в ловушке, но одновременно это и защита от всех других врагов.
- Защита... - пробурчал атаман. - Не нужна людям защита. Наоборот, надо доказывать, что мы сильнее всякого скорпиона или паука. Меньше защиты, меньше крепостей.
- Может, пойдем? - сотнику не хотелось, чтобы Повелитель слышал его собственные мысли на эту тему. - Ты готов?
- Да! Это ведь не страшно, что у меня коленки трясутся?
Олаф взял его ладонь, которая тряслась не хуже коленок, и повел посла сквозь лабиринт старой паутины. В темноте чуть шуршали пауки, появление чужака их нервировало. Тем более, что и от самого атамана исходили волны страха, смешанного с неприязнью.
Повелитель находился в совершенно том же положении, что и в прошлый раз, будто даже не пошевелился. Сайка не сразу заметил нависавшее над ними тело, остановился, судорожно вдыхая.
- Какой-тут воздух спертый... - прошептал он. - Проветрили бы хоть иногда. Верно?
"Я рад видеть тебя, Олаф сотник. Уже знаю про ядовитую рыбу вельшу. Зижда отведет на озеро людей, они поймают ее и добудут яд."
"Я оставил заложников. Люсьена и морского человека Стаса."
- Верно? - еще раз спросил Сайка. - Слышишь меня?
Тут атаман проследил за взглядом сотника и застыл, словно пораженный громом. Повелитель был намного больше обычного смертоносца, и сейчас находился прямо над его головой.
"Атаман Сайка вернется. Сейчас я буду говорить с ним, ты можешь идти. Но не уходи далеко, подожди в соседнем зале, поможешь ему найти дорогу. Отдыхай, и помирись с королем Стэффом. Пока ты мне не нужен."
Сотник аккуратно высвободил руку и оставил атамана наедине с Повелителем. Сайка не заметил этого, оставшись совершенно неподвижным. Сейчас его разум впервые знакомился с огромным, бездонным сознанием Старика. Олаф сделал несколько шагов и потерял джета из виду. Тогда он остановился возле висящего на стене телохранителя.
Сколько продлится беседа? Олаф сложил руки на груди и приготовился ждать долго. Тем большим было его удивление, когда слабый, зовущий голос атамана послышался раньше, чем сотник успел первый раз зевнуть. Он пошел на зов и поймал протянутую руку.
- Не торопись, пожалуйста. Здесь следует двигаться медленно, - попросил он его, но Сайка, кажется, не услышал.
Олафу пришлось крепко обнять джета и вести, слегка покачивая, словно ребенка. Сайка дрожал, шептал что-то, обращаясь почему-то к королю. Когда они оказались у входа и по глазам ударили яркие солнечные лучи, посол попытался вырваться.
- Ну же! Потерпи еще немного! - потребовал Олаф, пресекая эти попытки. - Мы еще во Дворце!
Только на площади Сайка получил свободу и быстро пошел прочь, размахивая руками. Один из кулаков атамана был крепко сжат. Смертоносцы на этот раз не заинтересовались человеком, остались на своих местах. Олаф подхватил с мостовой его оружие и побежал за джетом.
Ему пришлось отвести потрясенного атамана на бывшую улицу своей сотни, которая теперь относилась к королевской. Но только утром, за завтраком, Сайка смог говорить, и первое что он сказал, было:
- Я хочу ему служить! Я хочу, чтобы все служили ему!
Грудь джета украшало маленькое золотое яйцо, чьи половинки могли раскрываться. Олафу не нужно было много времени, чтобы догадаться, что лежит внутри медальона. Драгоценный камень, Ярлык. Перед ним сидел король Джеммы, Озерного Удела Повелителя Чивья.
Спустя четыре дня над Чивья появились воздушные шары. Они не снижались, лишь делали круг и улетали к востоку, чтобы поймать там подходящий воздушный поток и вернуться в Иткен. Еще двенадцать суток спустя армия подступила к городу. На пять дней раньше туда вошло войско джетов.
Битва продолжалась без перерыва почти весь день. Смертоносцы Иткена не ожидали, что со стороны чужаков в них посыпятся отравленные стрелы, что их заклятые враги джеты сумели договориться с неожиданным союзником. Под стенами обоих крепостей росли горы трупов, но честь не позволяла восьмилапым повернуть. Они взбирались по телам товарищей наверх и те, кому это удавалось, умирали от укуса находящихся в более выгодном положении чивийских сородичей.
К середине дня стрел осталось так мало, что Повелитель приказал стрелять лишь с тех стен городов, что смотрели друг на друга. В остальных местах наконец началась беспощадная рукопашная, и топоры людей, сидящих на спинах восьмилапых, опять нанесли врагу решающий урон. Трижды иткенцам удавалось прорываться в южный город, разбегаться по улицам, сея смерть, но трижды же прорыв удавалось остановить, а оказавшихся в городе истребить стрелами. Восточный город, защищавший самок, был укреплен сильнее и устоял.
Наконец силы нападавших уменьшились настолько, что Повелитель приказал готовиться к атаке, и старый воевода Ашкель трясущейся рукой поднес к губам рог. Одновременно из двух городов хлынули свежие, полные ярости бойцы. Армия Иткена дрогнула, подалась назад, и наконец поддалась панике под напором волн гнева, исходивших от чивийцев.
Люди на этот раз не участвовали в преследовании. Подобрав раненых и найдя часть убитых - остальные лежали глубоко под горой тел восьмилапых, чивийцы разошлись по семьям. Джеты вышли из городов и собрались у ручья, обмениваясь полученным опытом, бахвалясь подвигами.
Атаманы и простые воины, они никогда прежде не видели таких кровопролитных сражений. В глазах каждого, кто оборачивался на нагромождение мертвых насекомых, поднимающееся до самых стен, а местами и выше, читался безумный восторг. Это больше всего нравилось Сайке.
- Вот так мы и сделаем из них настоящих людей! - горячо объяснял он Стасу, который держал полотенце, пока умывался атаман. - Да, многие погибли. Да хоть бы даже девять из десяти, пусть! Зато у каждого оставшегося в живых глаза бы горели. Завтра я пойду к Повелителю. Зимой самое время для налетов. Зачем нам Чалтан? Сперва сожжем пару городов в Иткене.
- Не увлекайся, - к ним приблизился Олаф. - Я вижу, что вас не так уж много осталось. Еще наслушаешься на Джемме от женщин. Может, они и в набег-то тебя больше не пустят.
- Женщины?! - изумился атаман. - Да кто их слушает? Вот когда жиреют, когда начинают думать только как бы живым остаться, да все по старому оставить, во тогда их слушают. А на Джемме такому больше не бывать. Верно я говорю, господа джеты?
Воины, все еще опьяненные битвой, ответили дружным согласным гулом. Сотник усмехнулся.
- Ладно, верю. Рад, что ты цел, Стас. Не хочешь остаться в Чивья?
- Нет, пока нет, - покачал головой Стас. - Сильда ждет, и детишки у нее такие забавные. Я вернусь, а потом еще раз с Джеммы в город приду.
- Приходи, - согласился Олаф. - Всегда буду рад, всю королевскую сотню построю как почетный караул. Тем более, что в ней осталось два с половиной десятка... Люсьену распороли живот когтем.
- Умрет? - испугался островитянин.
- Как знать? Кишки промыли да затолкали обратно, зашили. Иногда с этим выживают. Видели?
Джеты обернулись. Над городом поднялся воздушный шар, он был еще низко, виднелся свесивший лапы из корзины смертоносец.
- Дайте мне лук!! - взвыл Сайка.
- Не вздумай стрелять! - остановил его Олаф. - Видишь белый крест на шаре? Это я его вчера нарисовал. Зижда полетел смотреть, как идет преследование. Если уйдут слишком далеко, он остановит именем Повелителя.
- Давно восьмилапые научились с ними управляться? - спросил Стас.
- Вчера и научились, пока один Зижда. Но говорят, что это не сложно, для смертоносцев конечно. Вот так... очень хочу попробовать с такого шара подстрелить отравленной стрелой стрекозу.
- И когда хочешь попробовать? - тут же заинтересовался Сайка.
- Весной, когда откроются горные перевалы и я отправлюсь в Хаж. Если хочешь оказаться поближе к дому, приходи, Стас, а то уйду без тебя.
И Олаф зашагал обратно к городу, оставив островитянина в тягостном размышлении.
Часть вторая ВЕСНА
Глава первая
Сверху Чивья выглядел маленьким, и каким-то грязным, неухоженным. Куда интереснее было следить, как вьется, поблескивая на солнце, лента ручья, убегая на юг, как одинокие рощи восточнее и севернее сливаются в густые леса. На горизонте виднелись горы, они стояли между Олафом и его родиной.
"Тебе нравится летать," - не спросил, а сказал Зижда. - "Почему ты сам не можешь управлять насекомым в шаре?"
- Откуда мне знать? - Олаф легкомысленно свесился вниз из корзины, крепко ухватившись за паучью лапу. - Не получается.
"Иногда получается," - напомнил смертоносец о недавнем успехе сотника, едва не приведшем к катастрофе.
Насекомое, от которого Олаф пытался добиться выделения летучего газа, наконец сделало это, да так лихо, что шар стрелой устремился в небо. Но тут же существо почему-то передумало и самовластно поглотило его весь обратно. Не будь в корзине Зижды, человек разбился бы насмерть.
- Получается, да не то, что хочется. Нет, дружище раскоряка, я буду летать с тобой. Тебе ведь тоже нравится?
"Да," - согласился смертоносец. - "Что-то древнее просыпается во мне... Хочется улететь очень далеко и там произвести потомство."
- Романтично, - вздохнул Олаф. - А мне нужно не очень далеко, всего-то на ту сторону гор.
"Не получится. Слишком холодно. Я усну, насекомое уснет, ты разобьешься."
- Знаю...
Наступила весна. Зима в Чивья прошла очень спокойно, зато Иткену сильно досталось. Повелитель поставил перед своими двуногими воинами задачу уничтожить как можно больше самок и потомства врага. Горели города, ликовали джеты. Им понравилось дружить со смертоносцами! Теперь не только Джемма, но и все озеро, а по сути и весь бывший Темьен принадлежал им.
Олаф посмотрел на юг. Вдоль ручья бежали несколько восьмилапых, на их спинах сидели люди. Джеты часто наведывались в Чивья, в основном выменивали продукты на оружие. Скоро железа начнет не хватать в городе... А взять его можно там, за горами.
- Сегодня я пойду к Повелителю, - сказал Зижде сотник. - Я скажу ему, что уже готов идти в Хаж.
"Тебе дадут большой отряд," - сделал вывод смертоносец. - "Я готов идти с тобой. Скорее всего Повелитель не захочет, чтобы ты уводил из Чивья людей. Но есть джеты."
- Захотят ли со мной идти джеты? - усомнился Олаф. - Сомневаюсь я, что это будет большой отряд. До самой зимы здесь будет идти война с Иткеном, там еще много городов. А мне нужно... Хотя бы троих помощников, чтобы перетащить тебя через перевал!
"Это очень неприятно," - пошевелил лапой паук.
- Засыпать от холода?
"Нет, просыпаться после того, как уснул. Это больно. От боли погибло много потомства, когда мы шли сюда."
- Скоро появится много паучат, - как мог успокоил сотник приятеля.
"Да, скоро. Но они не скоро вырастут, только к зиме станут воинами. Но зимой мы не сможем воевать, значит - через год. Смотри, летит стрекоза."
Они висели в воздухе с целью потренироваться в истреблении стрекоз. Тех, больших и разумных, что завоевали степь, здесь пока не было, но обычные отличались только размером. Теперь наконец-то одна любопытная тварь приблизилась к шару. Олаф вскинул лук и выстрелил. Стрела пронзила мягкий хитин на кончике хвоста, насекомое закувыркалось вниз.
"Удачный выстрел," - поздравил его Зижда.
- Нет! - с досадой воскликнул Олаф. - Попал в самый хвост, случайно! Я целился в грудь, но чтобы пробить хитин на таком расстоянии, нужно сильно натягивать лук, а тогда тяжело целиться. Ты еще занял все место, мешаешь мне!
"Это - шутка," - рассудил смертоносец. - "Может быть, тебе легче будет попадать в больших стрекоз."
- Скорее нет, они ведь будут уворачиваться, - вздохнул сотник. - Эх, как они летают! Совсем не то, что на шаре. Там скорость и свобода.
"Учись стрелять, Олаф-сотник. Я хочу уничтожить их потомство."
- Все хотим, - вздохнул чивиец. - Опускайся, хватит тут жариться.
Шар, послушный воле смертоносца, тут же пошел вниз. Для пауков управление не представляло никакой сложности: насекомое хорошо понимало их команды и беспрекословно выполняло. Сперва почти половина тварей погибла, потому что восьмилапые не догадались, что их тоже нужно кормить, но потом дело наладилось. Уродливые на вид червяки откладывали яйца в специально отведенном для этого теплом здании, нашли способ и пропитывать паутину клеем, чтобы она не пропускала слишком много воздуха.
На площади, куда опустился шар с большим белым крестом - опознавательным знаком чивийцев - стояло еще около десятка воздушных судов. Остальные летали на западе, лучники с удовольствием уничтожали врагов. Дело оказалось до смешного легким - хочешь, прострели смертоносца, хочешь - шар. Даже если насекомое в нем оставалось цело, летучий газ стремительно выходил сквозь дыры.
"Скоре бы пришли иткенцы," - кровожадно пожелал Зижда, когда летчики выбирались из корзины. - "Мы с тобой полетим вперед и убьем сверху столько врагов, сколько насекомое сможет поднять стрел."
- Да, мы теперь великие воины, когда дело доходит до восьмилапых, - усмехнулся Олаф. - Вот еще бы научиться бить стрекоз... Пойду к Повелителю, возможно, он уже поел.
Но до Дворца воин не добрался, навстречу вышел принц Владис. Это было необычно - Повелитель обычно не разговаривал с наследником престола. Он выглядел немного расстроенным.
- Что с тобой? - сотник больше не пытался разговаривать с ним в церемониальном духе. - Повелитель приказал поймать жука-огненосца, не приближаясь спереди?
- Старая шутка, - отмахнулся Владис. - Дагель такие обожает, поболтай с ним. Повелитель оказал мне честь, я поведу армию на запад.
- Вот как? - искренне удивился Олаф. - А я думал, что они сами вот-вот придут.
- Разведчики на шарах донесли, что на Иткен напали чалтанцы. Многие погибли, была большая всеобщая битва. Старик считает, что пора захватить какой-нибудь город на западе.
- Ну... Разве это плохо?
- Хорошо, только я-то думал пойти с тобой в степь. Что ты так смотришь? Повелитель все равно назначил бы тебя старшим, ему нет дела до высоких господ. Да и мне, честно говоря, тоже. А теперь ничего не получится, придется завоевать город, посадить там Дагеля королем... Только ты ему не рассказывай: у меня уже я Ярлык для него есть, Старик сразу выдал. Но когда я попаду в степь - неизвестно.
- А я? - спросил сотник.
- Ну, ты-то отправишься туда вот-вот, уже разведчики летали на север, ближе к перевалам. Почти весь снег сошел. А ты разве не знал? - принц хмыкнул. - Все только и говорят о том, кто пойдет с тобой в Хаж. Много желающих... А вот тебя никто не спросил. Вот что значит иметь плохую репутацию, высокий господин каратель!
- Не обзывайся, - вяло улыбнулся Олаф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
- Я и не собираюсь, - вставил атаман.
- Джемма может по прежнему жить по решениям Большого Совета, но разговаривать Повелитель станет только с тобой или с твоими потомками. Такова традиция, не спорь с ней пока не разберешься. И еще... - сотник вздохнул. - Как ни мало значит король Стэфф в Чивья, не оскорбляй его. Нам, подданным, это обидно.
- Не буду, - пообещал Сайка. - Ох, это - Дворец!
Они оказались на площади. Множество пауков медленно поползло к ним со всех сторон, они присматривались к чужаку. Сотник опять взял атамана за руку, спокойно дошел с ним до входа. Здесь пауки не разошлись, как бывало прежде, сверху упал, повис на паутине, шевеля лапами, один из приближенных Повелителя.
"Олаф-сотник, Повелитель ждет тебя и твоего спутника. Но он должен оставить все оружие."
Такого прежде не бывало, восьмилапые слишком быстры, чтобы разоружить людей перед встречей один на один. Но тут же Олаф вспомнил о яде и понял, что Повелитель не имеет права рисковать собой.
- Тебе придется разоружиться, - сказал он атаману и на всякий случай приврал: - Такова традиция для послов.
- Да?.. - Сайка поежился, но послушно расстегнул ремень, сбросил перевязь на мостовую. - Эх, ни один джет бы на такое не решился!
Сотник тоже хотел снять меч и лук, но пауки уже расступились.
"Повелитель ничего не сказал про тебя, Олаф. Можете входить."
Он замешкался на мгновение, потом опять застегнул пояс. Если Повелитель оказывает сотнику доверие, то разве можно от него отказаться? Олаф опять прихватил посла за руку, ввел во Дворец.
- Немного постоим здесь, чтобы привыкли глаза к темноте, а то запутаемся в паутине.
- Не хотелось бы... - атаман негромко прокашлялся. - Здесь можно говорить?
- Да.
- Трудно молчать, - Сайка тяжело вздохнул, опять прокашлялся.- Олаф, а тебя все это не давит к земле?
- Что именно? - не понял сотник.
- Пауки... У них такие холодные глаза. Паутина кругом, мы совсем беспомощны. Чувствуешь себя не человеком, а мухой. Вы все живете в ловушке, в тенетах.
- Не понимаю тебя, - признался сотник. - Может быть, снаружи и похоже, что мы в ловушке, но одновременно это и защита от всех других врагов.
- Защита... - пробурчал атаман. - Не нужна людям защита. Наоборот, надо доказывать, что мы сильнее всякого скорпиона или паука. Меньше защиты, меньше крепостей.
- Может, пойдем? - сотнику не хотелось, чтобы Повелитель слышал его собственные мысли на эту тему. - Ты готов?
- Да! Это ведь не страшно, что у меня коленки трясутся?
Олаф взял его ладонь, которая тряслась не хуже коленок, и повел посла сквозь лабиринт старой паутины. В темноте чуть шуршали пауки, появление чужака их нервировало. Тем более, что и от самого атамана исходили волны страха, смешанного с неприязнью.
Повелитель находился в совершенно том же положении, что и в прошлый раз, будто даже не пошевелился. Сайка не сразу заметил нависавшее над ними тело, остановился, судорожно вдыхая.
- Какой-тут воздух спертый... - прошептал он. - Проветрили бы хоть иногда. Верно?
"Я рад видеть тебя, Олаф сотник. Уже знаю про ядовитую рыбу вельшу. Зижда отведет на озеро людей, они поймают ее и добудут яд."
"Я оставил заложников. Люсьена и морского человека Стаса."
- Верно? - еще раз спросил Сайка. - Слышишь меня?
Тут атаман проследил за взглядом сотника и застыл, словно пораженный громом. Повелитель был намного больше обычного смертоносца, и сейчас находился прямо над его головой.
"Атаман Сайка вернется. Сейчас я буду говорить с ним, ты можешь идти. Но не уходи далеко, подожди в соседнем зале, поможешь ему найти дорогу. Отдыхай, и помирись с королем Стэффом. Пока ты мне не нужен."
Сотник аккуратно высвободил руку и оставил атамана наедине с Повелителем. Сайка не заметил этого, оставшись совершенно неподвижным. Сейчас его разум впервые знакомился с огромным, бездонным сознанием Старика. Олаф сделал несколько шагов и потерял джета из виду. Тогда он остановился возле висящего на стене телохранителя.
Сколько продлится беседа? Олаф сложил руки на груди и приготовился ждать долго. Тем большим было его удивление, когда слабый, зовущий голос атамана послышался раньше, чем сотник успел первый раз зевнуть. Он пошел на зов и поймал протянутую руку.
- Не торопись, пожалуйста. Здесь следует двигаться медленно, - попросил он его, но Сайка, кажется, не услышал.
Олафу пришлось крепко обнять джета и вести, слегка покачивая, словно ребенка. Сайка дрожал, шептал что-то, обращаясь почему-то к королю. Когда они оказались у входа и по глазам ударили яркие солнечные лучи, посол попытался вырваться.
- Ну же! Потерпи еще немного! - потребовал Олаф, пресекая эти попытки. - Мы еще во Дворце!
Только на площади Сайка получил свободу и быстро пошел прочь, размахивая руками. Один из кулаков атамана был крепко сжат. Смертоносцы на этот раз не заинтересовались человеком, остались на своих местах. Олаф подхватил с мостовой его оружие и побежал за джетом.
Ему пришлось отвести потрясенного атамана на бывшую улицу своей сотни, которая теперь относилась к королевской. Но только утром, за завтраком, Сайка смог говорить, и первое что он сказал, было:
- Я хочу ему служить! Я хочу, чтобы все служили ему!
Грудь джета украшало маленькое золотое яйцо, чьи половинки могли раскрываться. Олафу не нужно было много времени, чтобы догадаться, что лежит внутри медальона. Драгоценный камень, Ярлык. Перед ним сидел король Джеммы, Озерного Удела Повелителя Чивья.
Спустя четыре дня над Чивья появились воздушные шары. Они не снижались, лишь делали круг и улетали к востоку, чтобы поймать там подходящий воздушный поток и вернуться в Иткен. Еще двенадцать суток спустя армия подступила к городу. На пять дней раньше туда вошло войско джетов.
Битва продолжалась без перерыва почти весь день. Смертоносцы Иткена не ожидали, что со стороны чужаков в них посыпятся отравленные стрелы, что их заклятые враги джеты сумели договориться с неожиданным союзником. Под стенами обоих крепостей росли горы трупов, но честь не позволяла восьмилапым повернуть. Они взбирались по телам товарищей наверх и те, кому это удавалось, умирали от укуса находящихся в более выгодном положении чивийских сородичей.
К середине дня стрел осталось так мало, что Повелитель приказал стрелять лишь с тех стен городов, что смотрели друг на друга. В остальных местах наконец началась беспощадная рукопашная, и топоры людей, сидящих на спинах восьмилапых, опять нанесли врагу решающий урон. Трижды иткенцам удавалось прорываться в южный город, разбегаться по улицам, сея смерть, но трижды же прорыв удавалось остановить, а оказавшихся в городе истребить стрелами. Восточный город, защищавший самок, был укреплен сильнее и устоял.
Наконец силы нападавших уменьшились настолько, что Повелитель приказал готовиться к атаке, и старый воевода Ашкель трясущейся рукой поднес к губам рог. Одновременно из двух городов хлынули свежие, полные ярости бойцы. Армия Иткена дрогнула, подалась назад, и наконец поддалась панике под напором волн гнева, исходивших от чивийцев.
Люди на этот раз не участвовали в преследовании. Подобрав раненых и найдя часть убитых - остальные лежали глубоко под горой тел восьмилапых, чивийцы разошлись по семьям. Джеты вышли из городов и собрались у ручья, обмениваясь полученным опытом, бахвалясь подвигами.
Атаманы и простые воины, они никогда прежде не видели таких кровопролитных сражений. В глазах каждого, кто оборачивался на нагромождение мертвых насекомых, поднимающееся до самых стен, а местами и выше, читался безумный восторг. Это больше всего нравилось Сайке.
- Вот так мы и сделаем из них настоящих людей! - горячо объяснял он Стасу, который держал полотенце, пока умывался атаман. - Да, многие погибли. Да хоть бы даже девять из десяти, пусть! Зато у каждого оставшегося в живых глаза бы горели. Завтра я пойду к Повелителю. Зимой самое время для налетов. Зачем нам Чалтан? Сперва сожжем пару городов в Иткене.
- Не увлекайся, - к ним приблизился Олаф. - Я вижу, что вас не так уж много осталось. Еще наслушаешься на Джемме от женщин. Может, они и в набег-то тебя больше не пустят.
- Женщины?! - изумился атаман. - Да кто их слушает? Вот когда жиреют, когда начинают думать только как бы живым остаться, да все по старому оставить, во тогда их слушают. А на Джемме такому больше не бывать. Верно я говорю, господа джеты?
Воины, все еще опьяненные битвой, ответили дружным согласным гулом. Сотник усмехнулся.
- Ладно, верю. Рад, что ты цел, Стас. Не хочешь остаться в Чивья?
- Нет, пока нет, - покачал головой Стас. - Сильда ждет, и детишки у нее такие забавные. Я вернусь, а потом еще раз с Джеммы в город приду.
- Приходи, - согласился Олаф. - Всегда буду рад, всю королевскую сотню построю как почетный караул. Тем более, что в ней осталось два с половиной десятка... Люсьену распороли живот когтем.
- Умрет? - испугался островитянин.
- Как знать? Кишки промыли да затолкали обратно, зашили. Иногда с этим выживают. Видели?
Джеты обернулись. Над городом поднялся воздушный шар, он был еще низко, виднелся свесивший лапы из корзины смертоносец.
- Дайте мне лук!! - взвыл Сайка.
- Не вздумай стрелять! - остановил его Олаф. - Видишь белый крест на шаре? Это я его вчера нарисовал. Зижда полетел смотреть, как идет преследование. Если уйдут слишком далеко, он остановит именем Повелителя.
- Давно восьмилапые научились с ними управляться? - спросил Стас.
- Вчера и научились, пока один Зижда. Но говорят, что это не сложно, для смертоносцев конечно. Вот так... очень хочу попробовать с такого шара подстрелить отравленной стрелой стрекозу.
- И когда хочешь попробовать? - тут же заинтересовался Сайка.
- Весной, когда откроются горные перевалы и я отправлюсь в Хаж. Если хочешь оказаться поближе к дому, приходи, Стас, а то уйду без тебя.
И Олаф зашагал обратно к городу, оставив островитянина в тягостном размышлении.
Часть вторая ВЕСНА
Глава первая
Сверху Чивья выглядел маленьким, и каким-то грязным, неухоженным. Куда интереснее было следить, как вьется, поблескивая на солнце, лента ручья, убегая на юг, как одинокие рощи восточнее и севернее сливаются в густые леса. На горизонте виднелись горы, они стояли между Олафом и его родиной.
"Тебе нравится летать," - не спросил, а сказал Зижда. - "Почему ты сам не можешь управлять насекомым в шаре?"
- Откуда мне знать? - Олаф легкомысленно свесился вниз из корзины, крепко ухватившись за паучью лапу. - Не получается.
"Иногда получается," - напомнил смертоносец о недавнем успехе сотника, едва не приведшем к катастрофе.
Насекомое, от которого Олаф пытался добиться выделения летучего газа, наконец сделало это, да так лихо, что шар стрелой устремился в небо. Но тут же существо почему-то передумало и самовластно поглотило его весь обратно. Не будь в корзине Зижды, человек разбился бы насмерть.
- Получается, да не то, что хочется. Нет, дружище раскоряка, я буду летать с тобой. Тебе ведь тоже нравится?
"Да," - согласился смертоносец. - "Что-то древнее просыпается во мне... Хочется улететь очень далеко и там произвести потомство."
- Романтично, - вздохнул Олаф. - А мне нужно не очень далеко, всего-то на ту сторону гор.
"Не получится. Слишком холодно. Я усну, насекомое уснет, ты разобьешься."
- Знаю...
Наступила весна. Зима в Чивья прошла очень спокойно, зато Иткену сильно досталось. Повелитель поставил перед своими двуногими воинами задачу уничтожить как можно больше самок и потомства врага. Горели города, ликовали джеты. Им понравилось дружить со смертоносцами! Теперь не только Джемма, но и все озеро, а по сути и весь бывший Темьен принадлежал им.
Олаф посмотрел на юг. Вдоль ручья бежали несколько восьмилапых, на их спинах сидели люди. Джеты часто наведывались в Чивья, в основном выменивали продукты на оружие. Скоро железа начнет не хватать в городе... А взять его можно там, за горами.
- Сегодня я пойду к Повелителю, - сказал Зижде сотник. - Я скажу ему, что уже готов идти в Хаж.
"Тебе дадут большой отряд," - сделал вывод смертоносец. - "Я готов идти с тобой. Скорее всего Повелитель не захочет, чтобы ты уводил из Чивья людей. Но есть джеты."
- Захотят ли со мной идти джеты? - усомнился Олаф. - Сомневаюсь я, что это будет большой отряд. До самой зимы здесь будет идти война с Иткеном, там еще много городов. А мне нужно... Хотя бы троих помощников, чтобы перетащить тебя через перевал!
"Это очень неприятно," - пошевелил лапой паук.
- Засыпать от холода?
"Нет, просыпаться после того, как уснул. Это больно. От боли погибло много потомства, когда мы шли сюда."
- Скоро появится много паучат, - как мог успокоил сотник приятеля.
"Да, скоро. Но они не скоро вырастут, только к зиме станут воинами. Но зимой мы не сможем воевать, значит - через год. Смотри, летит стрекоза."
Они висели в воздухе с целью потренироваться в истреблении стрекоз. Тех, больших и разумных, что завоевали степь, здесь пока не было, но обычные отличались только размером. Теперь наконец-то одна любопытная тварь приблизилась к шару. Олаф вскинул лук и выстрелил. Стрела пронзила мягкий хитин на кончике хвоста, насекомое закувыркалось вниз.
"Удачный выстрел," - поздравил его Зижда.
- Нет! - с досадой воскликнул Олаф. - Попал в самый хвост, случайно! Я целился в грудь, но чтобы пробить хитин на таком расстоянии, нужно сильно натягивать лук, а тогда тяжело целиться. Ты еще занял все место, мешаешь мне!
"Это - шутка," - рассудил смертоносец. - "Может быть, тебе легче будет попадать в больших стрекоз."
- Скорее нет, они ведь будут уворачиваться, - вздохнул сотник. - Эх, как они летают! Совсем не то, что на шаре. Там скорость и свобода.
"Учись стрелять, Олаф-сотник. Я хочу уничтожить их потомство."
- Все хотим, - вздохнул чивиец. - Опускайся, хватит тут жариться.
Шар, послушный воле смертоносца, тут же пошел вниз. Для пауков управление не представляло никакой сложности: насекомое хорошо понимало их команды и беспрекословно выполняло. Сперва почти половина тварей погибла, потому что восьмилапые не догадались, что их тоже нужно кормить, но потом дело наладилось. Уродливые на вид червяки откладывали яйца в специально отведенном для этого теплом здании, нашли способ и пропитывать паутину клеем, чтобы она не пропускала слишком много воздуха.
На площади, куда опустился шар с большим белым крестом - опознавательным знаком чивийцев - стояло еще около десятка воздушных судов. Остальные летали на западе, лучники с удовольствием уничтожали врагов. Дело оказалось до смешного легким - хочешь, прострели смертоносца, хочешь - шар. Даже если насекомое в нем оставалось цело, летучий газ стремительно выходил сквозь дыры.
"Скоре бы пришли иткенцы," - кровожадно пожелал Зижда, когда летчики выбирались из корзины. - "Мы с тобой полетим вперед и убьем сверху столько врагов, сколько насекомое сможет поднять стрел."
- Да, мы теперь великие воины, когда дело доходит до восьмилапых, - усмехнулся Олаф. - Вот еще бы научиться бить стрекоз... Пойду к Повелителю, возможно, он уже поел.
Но до Дворца воин не добрался, навстречу вышел принц Владис. Это было необычно - Повелитель обычно не разговаривал с наследником престола. Он выглядел немного расстроенным.
- Что с тобой? - сотник больше не пытался разговаривать с ним в церемониальном духе. - Повелитель приказал поймать жука-огненосца, не приближаясь спереди?
- Старая шутка, - отмахнулся Владис. - Дагель такие обожает, поболтай с ним. Повелитель оказал мне честь, я поведу армию на запад.
- Вот как? - искренне удивился Олаф. - А я думал, что они сами вот-вот придут.
- Разведчики на шарах донесли, что на Иткен напали чалтанцы. Многие погибли, была большая всеобщая битва. Старик считает, что пора захватить какой-нибудь город на западе.
- Ну... Разве это плохо?
- Хорошо, только я-то думал пойти с тобой в степь. Что ты так смотришь? Повелитель все равно назначил бы тебя старшим, ему нет дела до высоких господ. Да и мне, честно говоря, тоже. А теперь ничего не получится, придется завоевать город, посадить там Дагеля королем... Только ты ему не рассказывай: у меня уже я Ярлык для него есть, Старик сразу выдал. Но когда я попаду в степь - неизвестно.
- А я? - спросил сотник.
- Ну, ты-то отправишься туда вот-вот, уже разведчики летали на север, ближе к перевалам. Почти весь снег сошел. А ты разве не знал? - принц хмыкнул. - Все только и говорят о том, кто пойдет с тобой в Хаж. Много желающих... А вот тебя никто не спросил. Вот что значит иметь плохую репутацию, высокий господин каратель!
- Не обзывайся, - вяло улыбнулся Олаф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30