Воин отбил удар мечом и тут же зашипел от боли, когда широкое лезвие, возвращаясь, располосовало ему бедро. Килк, получив от своего противника внезапный удар ногой в голову, отлетел назад. Довольный воин спрыгнул вниз, оказавшись рядом с Элем. - Слава Смертоносцу-Повелителю! - крикнул один из продолжавших появляться на камне бойцов.
- Да что же это?! - Таффо налетел из глубины обороны с топором и, не выбирая, оглушил по шлемам обоих спрыгнувших с камня воинов. На нем тут же повисли еще двое, не решившихся затевать поединок.
Локки и Олли принялись выпускать стрелу за стрелой, ненадолго им удалось приостановить атаку. Воины корчились на Кабаньей Голове, зажимая раны, и не давали забраться выше своим товарищам. Эль в это время исхитрился так исполосовать своего противника, что тот упал вниз то ли от изумления, то ли от потери крови. Повернувшись к катающимся на земле людям, степняк увидел Килка, с наслаждением перерезавшего горло одному из верных слуг пауков, другого удачно придушил сам Таффо. - Да встань же с меня! - потребовал Шогга. - Надо топорами их бить!
Эль послушно соскочил, ухитрившись при этом от души ткнуть в лицо еще одного воина, решившего проскочить под стрелами ползком. Тут же поднялись и Шогга, и Таффо, и Килк, создав таким образом тесноту, усугубляемую трупами врагов, и перекрыв обзор лучникам. Воины будто ждали этого и стали выскакивать снизу как по волшебству. - Отступайте! - закричал Тэг, приплясывая от ужаса.
- Да, давайте меняться! - попросил Канни, на протяжении всей схватки ждавший своего мгновения с топором в руках, присев на одно колено. - Я даже подойти не могу!
- Нет! - заревел было Таффо, но тут же попятился, когда над ним пролетел высоко подпрыгнувший воин.

- А я думаю, надо! - Канни, прорубив железные пластины, вогнал лезвие в грудь не успевшему подняться врагу. - Вы мешаете друг другу!
Проиграв очередной поединок на мечах и спасенный только могучим ударом Шогги, Килк наконец откликнулся на этот призыв и отбежал назад. Тут же немного отступили и Эль с Таффо, дав наконец возможность Шогге как следует развернуться. - Теперь я совсем ничего не вижу! - заревел лежавший Локки, опуская лук. - Уйдите лучше все! Килк бешено рвал копье из рук Тэга, который все еще пытался убедить друга отступить по тропе, Таффо, не оглядываясь, орал Локки что-то обидное, Шогга никак не мог ударить точно, вынужденный парировать удары трех мечей, - как вдруг все кончилось. Воины совершенно без причин попрыгали куда-то вниз. На короткий миг наступила тишина, которая тут же прервалась привычным посвистом стрел и щелканьем ломающихся о камни наконечников.
- Сколько же у них стрел? - вытянулся Локки, положив лук на вздымающийся живот. -Неужели на целый день хватит?
- Вот что, - хрипло скомандовал Таффо, считая новые царапины. - Быстро оттащите этих мертвых дальше по тропе, на них встанут лучники. У края пусть стоит один с топором, и сзади него степняки. А еще дальше я буду стоять - и все, и чтобы никто больше не мешался! Всем все понятно?! - Это... - сказал Локки, когда все уже послушно построились. - А мне стоя стрелять неудобно. - Так не стреляй вообще! Иди лучше, скажи Питти, что нам скоро конец!
- Идти?.. Ты надо мной издеваешься, да, брат Таффо?.. Ну, еще теперь скажи, что я навязался тебе наголову...
- А зачем это говорить? И так всем понятно. Было бы кого с тобой послать - отправил бы тебя подальше отсюда... У нас, вообще-то, все живы?
Как ни странно, живы оказались все. Никто не избежал царапин и ушибов, но и о серьезных ранах говорить не приходилось. Таффо еще раз оглядел перестроенные защитные порядки и вздохнул: от бойцов так и валит пар, но скоро опять станет холодно, и надо послать кого-нибудь за помощью... Ну, почему же этот Локки сломал ногу, а не руку?!- Тэг, я хочу попросить тебя сходить и поискать шамана.
С интересом рассматривая доставшийся ему взамен копья меч, степняк сначала его даже не услышал. Когда Таффо повторил просьбу, Тэг некоторое время раздумывал, а потом вдруг подскочил: - А Каса-то! Касу-то я потерял!
- Вот-вот, и заодно... - начал было Таффо, но охотник уже бежал по узкой тропе, не слушая продолжения. - Так, ну вот, теперь...
Однако и на этот раз ему не удалось договорить, потому над Кабаньей Головой снова показалась фигурка воина, и Канни, хакнув, смахнул ее топором. Следующий нападающий хотел прыгнуть на Оленя, но повис сразу на двух копьях. За спиной Таффо зазвенела тетива Олли, и третий воин захрипел, поймав стрелу ртом. Таффо пошире расставил ноги и перекинул топор из руки в руку.
* * *
Томаса шаман решил оставить вместе с Элоиз и пауками. Латорги на просьбу постоять пока рядом и проследить за поведением Кеджлиса и полковника в очередной раз предложили убить обоих. - Нет, пока мы этого делать не будем, - отказался Питти.
- Ну, раз ты нас не слушаешь, почему мы должны тебя слушаться? - вскипел Эмилио. - И вообще, здесь слишком густой лес, а по бокам скалы.
Любой командир тебе скажет, что конница не сможет здесь активно действовать. Я не собираюсь ждать, пока из-за деревьев вылетят смертоносцы и перекусают нас в один миг! - Тогда проваливай! - Питти тоже вышел из себя. - Надеюсь никогда больше тебя не увидеть! - Дикарь! - выкрикнул латорг, поворачивая коня.
- Сказочник! - бросил ему в спину Питти. Когда отряд ускакал, шаман пожалел, что так и не привез сюда Пожирателей Гусениц. Хотя Клас должен суметь с ними справиться, обязательно должен. Но все-таки ему было грустно командовать отрядом из двух пленных, двух детей, Элоиз и попугая. - Оставайтесь здесь, - подал он единственный пришедший ему на ум приказ. - Когда появится Клас с Пожирателями, отправьте его дальше, и напомните, что дорога идет левее вот той скалы.
- Может быть, не будем пока расходиться? - Девушка глазами показала Питти на смертоносца. - Дождешься Класа здесь. - Нет, не годится. Я хочу знать, что там происходит. Шаман вручил Рокки Лоле, которая тут же сгребла птичку в ладони, прижимая ей крылья. - Питти, а мне можно заглядывать в головы? - спросила девочка.
- Да, до самого моего прихода можешь лезть в головы ко всем, кроме Элоиз. Ох!.. Как же я забыл - займись головой Томаса! Может быть, найдешь там что-нибудь полезное. - Я там много всего нашла... - смутилась Лола. - Только не знаю, что тебе интересно... - Хорошо, поговорим об этом потом.
Шаман повернулся и побежал к знакомой ложбине. Не хватало еще, чтобы эта девчонка из семьи Пси заглянула напоследок в его память. Почему-то это казалось Питти совершенно непристойным. Тяжело дыша - дорога шла в гору, - лесовик добежал наконец до поляны, где выстроились в немом ожидании ровные ряды карликов, и пожалел, что не прихватил с собой шлем. Теперь он не сможет отдавать приказы армии слабых, глупых, но верных помощников. Почему Бияш не забрал у него эту чудесную штуку, которую сам же и прятал?.. Остается только догадываться, задавать такие вопросы мутанту бесполезно.
Чтобы отвлечься от ноющих ног, от впивающихся в ступни острых камешков, от собственного хриплого, разрывающего легкие дыхания и заливающего глаза пота, Питти принялся вспоминать все, что знал о Бияше. Когда в семьях древних обитателей Монастыря, ведущих бесконечную войну со смертоносцами, стали рождаться мутанты, люди не сразу поняли, что это означает. Хранившийся в колбе Зеленый Огонь должен был охранить их Крепость от врагов, придать защитникам цитадели сил. Так оно и происходило - дети, родившиеся в непосредственной близости от святыни, могли противостоять Небесному Грому, самому страшному оружию смертоносцев. Но сменялись поколения, а Зеленый Огонь все горел...
В подвалах Монастыря лежало много удивительных человекообразных скелетов. Трехглазые, рогатые люди, люди с длинными, как копья, руками и люди с грудью, в которую легко поместились бы два шамана. Монахи не изгоняли мутантов, а те исправно сражались с пауками. Но мутации усиливались, и спустя несколько лет стали рождаться существа, уж вовсе не похожие на людей. Вот когда жителям стало страшно, и часть из них навсегда покинула Монастырь. Может быть, именно тогда отсюда ушел в Степь Настоятель Пси, чтобы поселиться там в загадочных Песчаных Пещерах, а может быть, это случилось позже... Питти не все мог понять в летописях, выбитых на каменных плитах. Он не знал, из-за чего началась схватка в стенах самого Монастыря, кто первый начал битву. Ясно было, что мутанты - а по мнению шамана, никого, кроме мутантов, в стенах уже не оставалось - разделились на два лагеря. Настал день, когда они схватились между собой... Монастырь несколько раз переходил из рук в руки, летопись получалась довольно путаной. Зеленый Огонь к тому времени уже был потерян - точнее, один из Настоятелей спрятал его. Змеи, жившие рядом с людьми, именно из-за Зеленого Огня обрели разум, они-то и знали тайну схрона. Постепенно Монастырь обезлюдел... Или обезмутантел? Так или иначе, но много, очень много лет огромное серое здание простояло необитаемым, а Вечный Мост, способный выдержать только человека, не пропускал по себе никого.
Никого, потому что Бияша он не признавал. Питти знал, что мутант втайне обижается за это на творение древних. В какой именно момент родился Бияш, Питти тоже не мог определить, в летописях про него ничего не говорилось. По рассказам самого Бияша, он был похож на человека едва ли не больше всех своих сверстников. Единственное, что отличало его от родителей внешне -отсутствие волос и половых органов. Так всем казалось до тех пор, пока ребенок не вывалился из окна на камни. Он умер, а потом ожил. Тогда монахи и поняли, что он не просто мутант, а одно из самых страшных и непонятных созданий, порожденных Зеленым Огнем. Малыша подвергли испытанию Вечным Мостом, и Мост отказался держать Бияша над пропастью.
Сам Бияш никогда не говорил, что он «родился», предпочитая слово «возник». Действительно, можно ли говорить о нем как о человеке, если сам он не может продолжить свой род? Если понятие «род» вообще неприменимо к такому существу? К мутанту отнеслись хорошо - его не сбросили в пропасть и позволили жить в Монастыре. Много лет он осознавал сам себя, а потом однажды прыгнул вниз. Очнувшись у ручья, Бияш поднялся и побрел по ущелью. Он сам отыскал дорогу через подземелье и ушел в большой мир удовлетворять проснувшуюся в нем жажду знаний. Мутант хотел исследовать окружающее, он чувствовал, что просто обязан знать все. Бияш бывал везде, посещал и Лес - когда Питти еще не родился. Белка однажды уловил в словах безволосого намек на Болото, лежащее за Лесом. «Там, - говорил он, - я узнал много интересного...»
Бесполого Бияша всегда называли «он» - вероятно, из-за могучего сложения. Бронзовокожий, он превосходил ростом всех известных Питти людей, а его мощные мускулы не так давно смогли несколько долгих мгновений противостоять смертоносцу... Тогда это спасло шаману жизнь, но мутант преследовал другую цель.
Смертоносец-Повелитель однажды приказал казнить Бияша, появившегося в Городе. Бияш ожил, исхитрился как-то убить нескольких Восьмилапых, потом - пытавшихся схватить его людей... Он забавлялся, бессмертный, способный каким-то образом восставать, даже будучи сожранным. Однако вдали от Зеленого Огня он слабел и всегда возвращался в свое подземелье, поближе к покинутому Монастырю, где в тайнике продолжало гореть дававшее ему силы пламя. «Святая Земля», - говорил Бияш о Монастыре, так это место называли древние жители.
Тогда Смертоносец-Повелитель приказал своим подданным не убивать мутанта, а закутать в паутину и доставить к нему во Дворец. Питти представил себе, что это именно он, бессмертный, сотни лет лежит в тенетах, в вечном полумраке... Ничего удивительного, что, узнав об уготованной ему судьбе, мутант принял сторону людей, к которым раньше относился не слишком хорошо.
Они потревожили его покой, вторгшись в подземелье во время отсутствия Хозяина. Они убивали его слуг, карликов и великанов - потомков наиболее безобидных и глупых мутантов. Наконец, люди нашли Зеленый Огонь и не отдали его Бияшу, а спрятали так, что он до сих пор не смог его отыскать. Впрочем, однажды сделавшись союзником людей, мутант перестал пытаться отобрать святыню, удовлетворяясь тем, что ее, когда нужно, ему приносят. Или только делал вид, что не замечает, как Клас открывает колбу у Вечного Моста? Именно Мост, сотканный из той же таинственной стихии, мог принимать в себя Зеленый Огонь и так же легко отдавать его обратно.
Всю историю запутывал Предок со звезд... Маленький лысый человек обладал какой-то чудовищной властью, но тем не менее стремился подчинить себе Бияша. Зачем?.. Мутант говорил, что Предок ведет борьбу со своими сородичами. Какую? И зачем ему мутант?
Питти не был уверен, что сможет понять ответы, доведись ему даже получить их. Если предки были именно такими людьми, когда ушли на звезды, то внизу теперь живут мутанты... Или наоборот, звезды сделали предков не похожими на людей?.. Шаман споткнулся и свалился в снег.
Широко разинутый рот жадно тянул холодный воздух, легкие жгло огнем. Питти заставил себя встать и побрел, шатаясь и оглядываясь. Куда он забежал, не пропустил ли место подъема?.. Вот впереди что-то чернеет на снегу. Кашляя, скользя, шаман добрался туда и увидел замерзшего карлика. Да, это здесь. Снег будто грыз покрасневшие руки множеством крохотных и острых зубов. Сверху вдруг посыпались твердые холодные кусочки, один больно царапнул по щеке. - Питти?! - проезжая мимо на заду, воскликнул Тэг. - Я, - согласно выдохнул Белка, провожая охотника глазами.
- А я к тебе бегу! - продолжил Тэг уже снизу. - За помощью, там жуть что творится, все лезут и лезут! А ты почему один?.. А Касу мою не видел? - Помощь... Сзади... - Питти старался дышать носом. - Не... видел. - Как же так? - расстроился степняк. - Ну, ладно, побегу дальше, может, она сама сюда идет... Питти провожал охотника глазами, пока не успокоил дыхание. «Все лезут и лезут...» Надо, пожалуй, смотреть по сторонам, а не нестись сломя голову. Класа с этими лентяями, Пожирателями Гусениц, скоро ждать не приходится, латорги согласны сражаться только на конях... И даже карлики неуправляемы... хотя Бияш оставил шлем. Питти пообещал себе обязательно передать командование Класу, если в этот раз удастся отбиться.
Забравшись, наконец, на склон, он пошел по узкой тропе, то и дело спотыкаясь об неубранных отсюда замерзших карликов. Попадались женщины, тоже с молотами и в точно таких же шлемах, детей не оказалось. Рассматривая их ничего не выражающие лица, Питти отвлекся и вздрогнул, когда ветер донес до него чей-то вопль. Кажется, кричали что-то о смерти... Шаман ускорил шаг, потом не выдержал и снова перешел на бег. Когда впереди показалась спина стоящего на чем-то Олли, Питти выхватил нож. Олень выпускал стрелы одну за другой, и в колчане их оставалось все меньше. Две, одна... Вот рука Олли уже зашарила в пустоте, и тут же лучник завертелся, срывая с себя колчан, не веря, что он уже опустел. - Дай мне топор! - крикнул Питти, протискиваясь мимо него.
- Не ходи туда, там тесно! - Олли уже отшвырнул колчан, нагнулся и вдруг вытащил горсть стрел откуда-то снизу. Шаман увидел, что Олень стоит на трупах латников, у нижнего из которых еще остались стрелы.
Питти остановился на этом возвышении и окинул взглядом схватку. Шогга размахивал топором возле самого камня, стараясь подрубить ноги влезшим на него воинам. Воины неловко подпрыгивали, стараясь спастись и от сверкающего лезвия, и от жалящих копий двух степняков. Ближе, за их спинами, Канни стоял над кучей катающихся по камням тел и время от времени наносил могучие удары. Никто не кричал, лишь раздавалось громкое хриплое дыхание бойцов, да Таффо что-то рычал, силясь выбраться из-под навалившихся на него врагов.
- Смерть убийцам! - возник на Кабаньей Голове еще один латник и ловко отбил мечом летящую ему в лицо стрелу Олли.
Новый противник был опытным бойцом - он не задержался на камне, а прыгнул вбок, прямо на скалу. Сползая вниз по почти отвесной стене, он оказался справа от Эля и со всего маху рубанул степняка мечом.
Маленький охотник исхитрился низко присесть и все-таки подставить под удар древко копья. Хрустнуло дерево. Латник, торжествуя, снова занес оружие, еще не замечая ножа, торчащего у него в шее с левой стороны.
- Питти?.. - не оглядываясь спросил Эль, поднялся, отталкивая упавший на него труп и ловко орудуя укороченным копьем.
Шаман видел, что Канни прикончит всех прорвавшихся латников, если Шогга и степняки никого не пустят к ним на помощь. Но если лесных охотников оттеснят от края, то лавину отчаянно смелых людей, готовых умирать за смертоносцев, уже не остановить. Защитники станут отступать по узкой тропе до самого перевала, а потом будут сброшены вниз и перебиты. Не отрывая глаз от Кабаньей Головы, на которую один за другим залезали и падали воины, Питти присел и зашарил руками по трупам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30