– Вездеход только что вышел к вам, – сообщил Топорков. – Борис Николаевич приказывает, чтобы разведку произвели Князев и Коржёвский. Действовать с максимальной осторожностью.
– Где Борис Николаевич? – спросил Второв.
– Сейчас вернётся. Он вам нужен?
– Нет, это я так.
– В чём дело? – спросил сам Мельников. Очевидно, он вернулся в рубку. – Что вы хотите, Геннадий Андреевич?
– Нет, ничего. Извините, Борис Николаевич!
– Вы хотите участвовать в разведке?
– Я думал…
– Вы думали правильно. – Мельников говорил, как-то необычно отчётливо выговаривая каждую букву. – Ничто не должно мешать нашей работе на Венере. Киноаппарат с вами?
– Да.
– Разрешаю заменить Коржёвского. Из леса вырвался длинный прямой луч света. Его усиливающаяся яркость говорила, что не видимый ещё вездеход быстро приближается к озеру. И вдруг снова раздался голос Топоркова.
– Станислав Казимирович, остановитесь! – сказал он. – Саша! Укройся в лесу. Приближается гроза.
– Опять!..
– Когда это, наконец, кончится? – со злобой спросил Князев.
– Тогда, когда мы покинем Венеру.
Гремел гром, низвергался с верхушек леса мощный водопад; в бурный поток превратился берег. Но световых эффектов и на этот раз не было. По-прежнему никто, кроме Белопольского и Баландина, не знал о загадочном феномене.
Наконец грозовые фронты прошли и связь восстановилась.
– Задача разведки, – тотчас же сказал Мельников, – найти вездеход на дне, определить, на какой глубине он находится, и есть ли возможность вытащить его из озера. Действовать быстро, но крайне осторожно. Кабина машины герметична, и, если «черепахи» её не разломали, Белопольский и Баландин ещё живы. Звездолёт в любую минуту перелетит на озеро. Быстрей, товарищи!
Как же случилось, что никто из них не вспомнил об этом? В закрытую машину вода проникнуть не может. Они считали товарищей уже мёртвыми, а в действительности были все основания считать их живыми.
Один только Мельников не потерял способности рассуждать здраво.
Надежда вернула энергию. Вездеходы вышли из леса и подошли к самой кромке воды. Князев и Второв сменили Романова и Коржёвского в амфибии.
Подобно подводной лодке, вездеход-амфибия был целиком сделан из прозрачной пластмассы. Даже ленты гусениц были из этого материала. Рассчитанная на двух человек, лёгкая и подвижная, эта машина могла ходить по земле, плавать и погружаться под воду с помощью выдвижных плоскостей, похожих на крылья планёра. Глубина погружения, правда, была незначительна – не более семи – восьми метров, но звездоплаватели имели все основания думать, что «черепахи» сами не могут находиться под водой глубже.
Земноводные Земли никогда не уходят очень глубоко. Давление воды возрастает с каждым метром. Глубоководные организмы не живут на поверхности – их разрывает. Почему же на Венере могло быть иначе? Раз венериане выходят на сушу, они никак не могут быть обитателями глубин.
Черепахи Земли умеют плавать. Обладают ли этой способностью «черепахи» Венеры? Ответ на этот вопрос имел огромное значение. Если нет, – амфибии не угрожала опасность. Если да, – машина могла быть схвачена так же, как был схвачен вездеход Белопольского. Тогда вместо двух будут четыре жертвы. Но кто мог ответить на такой вопрос?
– Мы с Борисом Николаевичем говорили об этом, – сказал Коржёвский, – и решили, что амфибия может уйти от «черепах», если они нападут на неё в воде. Плавать быстрее машины они, во всяком случае, не могут.
– Будьте крайне осторожны, – ещё раз напутствовал Князева Мельников. – При малейшей опасности – к берегу!
Со звездолёта были привезены скорострельные ружья, заряженные разрывными пулями. Вооружившись ими, Коржёвский и Романов вышли из машины и приготовились, в случае необходимости, отразить нападение на амфибию. Если снова не налетит грозовой фронт, они будут караулить у самой воды до тех пор, пока Князев и Второв не вернутся.
О том, что может произойти, если гроза всё-таки будет, они старались не думать.
Андреев остался в машине. На его обязанности лежала связь с Князевым и звездолётом. Кроме того, он должен был при появлении «черепах» встретить их светом прожектора.
– Мне кажется, что лучшим оружием против них является свет, – сказал Коржёвский. – Нельзя забывать, что глаза венериан привыкли к темноте.
Без колебаний Князев включил двигатель. С лёгким всплеском вездеход вошёл в воду. Оставшиеся на берегу видели, как выдвинулись «подводные» плоскости, наклонились и, зацепив острыми краями, увлекли машину под воду. След от её винта пенным буруном прочертил гладкую поверхность озера. На мгновение мелькнула едва различимая в сумрачном полумраке прозрачная крыша, и всё исчезло. Потом где-то в глубине вспыхнул свет. Это Князев включил прожектор. Светлое пятно медленно удалялось от берега.
Трое людей не спускали глаз с озера, следя за светлым пятном в его тёмной глубине. Оно постепенно удалялось, становилось всё более тусклым. Потом исчезло совсем. Очевидно, машина ушла вглубь.
На звездолёте, в помещении радиорубки, Мельников и Топорков не отрываясь следили за электробарометром. Они с ужасом думали о возможности мощного грозового фронта, каждый про себя умоляя небо Венеры сжалиться над ними.
Продолжительная гроза – это было самое страшное, что могло случиться. Под тяжестью водяного потока амфибия не сможет выйти из озера и окажется в полной власти его хозяев.
Минутная стрелка, словно превратившись в часовую, невыносимо медленно ползла по циферблату.
Уже час с четвертью амфибия находится под водой.
И то, что должно было случиться на Венере, случилось. Тонкая стрелка дрогнула и медленно отошла от нуля.
– Амфибия! Амфибия!
– Слышу, – ответил Второв.
– Гроза! Немедленно на берег! Как можно скорей!
– Выходим!
Успеют ли? Им казалось, что стрелка барометра стремительно ползёт вверх.
Получив известие о приближении грозового фронта, Коржёвский и Романов отошли от воды, поближе к вездеходу. До последней секунды они решили не входить в него и оставаться на своём посту.
Со звездолёта непрерывно запрашивали, не появилась ли амфибия. Второв сообщил, что они поднимаются на поверхность так быстро, как только может машина. «Черепахи» их не преследовали.
– На дне озера их очень много, – сказал он.
Радиосвязь вскоре прервалась. Это означало, что гроза совсем близко.
Амфибии не было.
Где-то над лесом блеснула первая молния. Раскатисто прогремел удар грома.
– Входите скорей! – сказал Андреев.
– Ещё немного! – не спуская глаз с озера, ответил Романов.
Но вот далеко, почти у противоположного берега, появилось быстро возрастающее в яркости светлое пятно. Прямой луч прожектора вырвался из воды.
Они успели заметить белый пенящийся след, приближавшийся со стремительной быстротой.
Скорей! Ещё несколько секунд!..
Удар хлынувшей воды опрокинул Романова на землю. Коржёвский успел вскочить в открытую дверцу вездехода. Плотная мгла окутала берег.

Подземный город

– Прощайте, Зиновий Серапионович! – сказал Белопольский.
– Прощайте! – ответил Баландин.
Они были уверены, что погибли, что смерть близка и неизбежна. Как могли они защищаться против огромных животных, тащивших вездеход в озеро?..
Белопольский сделал последнюю попытку. Пустив в ход мотор, он надеялся, что обитатели озера выпустят из лап захваченную машину, но гусеницы остались неподвижными. Физическая сила «черепах» оказалась выше, чем мощь двигателя.
Люди имели огнестрельное оружие. Оно было заряжено разрывными пулями и могло оказаться действенным даже против таких гигантов, но воспользоваться им не было времени. Прежде чем они успеют открыть окна и пустить его в ход, «черепахи» погрузятся в воду. Она хлынет внутрь машины и только ускорит развязку.
Передние «черепахи» ступили в воду.
И вдруг откуда-то сбоку вспыхнул свет.
Одно мгновение Белопольский и Баландин отчётливо видели совсем близко от себя головы своих похитителей, ярко освещённых лучами прожектора.
«Черепахи» были поразительно уродливы. Три огромных глаза, казавшихся при свете совсем чёрными, сильно выдающийся вперёд оскаленный рот с длинными острыми клыками, торчащими по сторонам, – больше на этом «лице», казалось, ничего не было. Свирепая морда кровожадного зверя. Голый морщинистый череп сразу над глазами круто отгибался назад. Никакого признака «лба».
Свет прожектора, быстро возрастая в яркости, стремительно приближался. «Черепахи», словно окаменев, стояли неподвижно.
Оба звездоплавателя хорошо знали, что представляет собой этот светлый луч. Им на помощь спешили товарищи.
Пламенной искрой мелькнула надежда.
Они увидели, как «черепахи» отвернулись от света, Баландин машинально отметил про себя, что их глаза не имели век и не могли закрываться.
Сквозь стенки кабины послышался быстро усиливающийся шум. Мощная машина была совсем рядом…
Ещё мгновение, и она со всего разгона врежется в неподвижную группу…
Словно очнувшись, «черепахи», не выпуская добычу, с непостижимой быстротой бросились в воду. Поверхность озера сомкнулась над вездеходом.
Искра надежды мелькнула и погасла…
Венериане быстро уходили в глубину. Тусклое освещение вечера сменилось кромешной мглой. Глаза «черепах» вспыхнули жёлтым огнём.
Белопольский выключил мотор. Всё равно он был уже бесполезен.
Герметически закрытая кабина не пропускала воду. Если «черепахи» не сломают машину и не тронут стёкла её окон, людям не угрожала непосредственная опасность.
Они чувствовали, что дно быстро понижается. Их тащили всё дальше в тёмную глубину.
Белопольский зажёг прожектор.
Луч света осветил воду далеко вперёд. Они успели заметить, как несколько «черепах», очевидно направлявшихся к ним, бросились в сторону.
И вдруг что-то мелькнуло перед самым окном. Страшный удар обрушился на машину.
– Всё! – глухо сказал Баландин. Казалось, что действительно наступила последняя минута. «Черепахи» начали ломать вездеход. При их исполинской силе это не должно было занять много времени.
Но вода, которую ждали люди, не хлынула в кабину. Удар не повторялся.
Наступившая темнота объяснила им всё. «Черепахи» разбили прожектор. Чем? По-видимому бревном. Свет мешал им, и они расправились с его источником, не трогая машины.
– Весьма решительно! – сказал Белопольский. – Хотя и невежливо.
Он не решился включить второй прожектор или зажечь свет внутри кабины. Это могло привести к быстрой развязке.
В полной темноте люди ждали, что произойдёт дальше.
«Черепахи» по-прежнему несли вездеход по дну озера. Машина слегка покачивалась в их «руках».
– Почему они не плывут? – спросил Баландин.
– Вероятно, мешает тяжесть нашей машины.
– Мы вообще не видели плывущей «черепахи».
– Это не земные циниксы. Может быть, они совсем не умеют плавать.
– Возможно.
Оба звездоплавателя испытывали гнетущую тревогу. Темнота, неизвестность, ожидание гибели, которая могла прийти в любую минуту, – всё это не могло не действовать даже на этих закалённых людей. Человек, как бы он ни был бесстрашен, не может равнодушно ждать насильственной смерти.
Но минуты шли, а «черепахи» не высказывали никаких агрессивных намерений.
Куда они несли их? Почему так долго? Это становилось странным.
По расчёту Белопольского, они удалились от берега не меньше как на полкилометра.
Движение вперёд продолжалось с прежней скоростью. Постепенно глаза людей привыкли к мраку, и тогда они заметили слабый, но несомненный свет. Дно озера было освещено, но чем и откуда, они долго не могли понять. Смутно, словно при свете звёзд где-нибудь на Земле, они стали различать контуры окружающего. Они поняли, что их машину несут уже не пять, а восемь «черепах». Их глаза горели, как жёлтые фонари. Но не они же освещали воду!..
Баландин первый заметил по сторонам дороги груды каких-то светящихся полосок и понял, что это такое.
– Смотрите! – сказал он. – Это брёвна. Они светятся и освещают дно.
Он не ошибся. Теперь и Белопольский видел, что свет действительно исходит от знакомых им стволов деревьев.
– Так вот для чего, оказывается, им нужны деревья! – сказал Баландин.
– Да! – ответил Белопольский. – Это не строительный материал, как мы думали, а природные фонари.
– Как жаль, что эта тайна умрёт с нами!
Константин Евгеньевич не ответил. Баландин видел, как его товарищ поспешно достал блокнот и, наклонившись к приборам пульта, светившимся слабым голубым светом, стал поспешно писать. Профессор понял, что Белопольский хочет послать письмо оставшимся наверху товарищам. Но как он думает доставить его?
– Я закупорю бумагу в одну из бутылочек нашей аптечки, – сказал Белопольский. – Когда мы увидим, что наступает конец, то откроем дверь и выбросим её. Пустая бутылка всплывёт на поверхность озера, и там её найдут.
Профессор кивнул головой. Это действительно был единственный способ, оставшийся в их распоряжении.
«Черепахи» неутомимо продолжали путь. Белопольскому казалось, что они движутся по прямой линии, к противоположному берегу озера. Намерения похитителей оставались неясными. Что им там нужно? Почему они не расправились с ними и машиной где-нибудь на середине?
При розовом свете деревянных «ламп» они видели, что толпа обитателей озера увеличивается. Их сопровождало не меньше ста «черепах».
– Посмотрите вперёд! – сказал Баландин. – Что это такое?
Из мрака далеко впереди показалось какое-то светлое пятно.
По мере приближения оно становилось всё более ярким.
«Черепахи» направлялись прямо к нему.
Вскоре оба звездоплавателя смогли различить что-то вроде светящейся арки.
Ещё несколько десятков шагов их носильщиков – и арка встала прямо перед глазами.
Это были всё те же брёвна, которые лежали в штабелях на берегу и кучами на дне озера. Сложенные правильным полукругом, они обрамляли вход в туннель, по-видимому уходящий в глубь южного высокого берега озера. Стены этого туннеля были выложены также брёвнами, и он казался светящимся проходом, ведущим куда-то вдаль, скрывающуюся в розовом сумраке. Туннель был наполнен водой.
«Черепахи» прошли арку и углубились в проход. Дно туннеля заметно поднималось.
Свет, исходивший из бревенчатых стен, окрашивал воду в красноватый цвет. Было настолько светло, что Белопольский и Баландин могли без труда рассмотреть самые мелкие подробности. Сопровождающая их толпа «черепах» с их розовыми телами и красными панцирями в этом освещении стала походить на толпу фантастических призраков. Жёлтый огонь их глаз погас.
«Черепахи», нёсшие машину, шли на двух ногах, в вертикальном положении. Большинство остальных передвигалось на четырёх.
Туннель был очень длинен, выход всё не показывался.
– Вряд ли можно предположить, что этот туннель искусственный, – сказал Белопольский. – Вероятно, он пробит водой.
– Кто их знает! – ответил Баландин. – Всё может быть. Но скоро мы это узнаем.
Впереди, в розовом сумраке, наконец показалось что-то более яркое. Ещё несколько минут – и перед ними открылось огромное пространство, показавшееся им в первую секунду совершенно пустым.
«Черепахи» вышли из воды.
Исполинская пещера уходила куда-то далеко, в неразличимую глазом глубину берегового обрыва. (Было совершенно очевидно, что озеро осталось позади и что их доставили к его южному берегу.) Над головой, примерно в пятнадцати метрах, нависал каменный свод. Пещеру освещал слабый свет.
Основание пещеры было совершенно сухо. Правильными рядами поднимались какие-то странные кубы. Это было похоже на улицы, застроенные домами без окон, приблизительно одинаковых размеров.
– Вот он где, их город! – сказал Белопольский тоном удовлетворения.
– Похоже на то, – ответил Баландин. «Черепахи» шли посередине одной из «улиц». Вдали часто мелькали какие-то неясные фигуры. Судя по размерам, это были не «черепахи».
Деревянные кубы казались домами неведомых жителей этого подземного города. Но для огромных «черепах» такие жилища были довольно тесны.
Выход из туннеля остался далеко позади. Толпа «черепах» шла всё дальше и дальше.
Наконец они остановились. Потом подошли к стене одного из «домов» и стали спускаться куда-то вниз.
Спустившись, «черепахи» метров пять шли прямо, потом начали подниматься и вышли уже внутри здания. Пройдя ещё несколько шагов, они осторожно поставили машину на бревенчатый пол.
В общей сложности они пронесли вездеход, весящий больше полутора тонн километра два с половиной, что лишний раз доказывало их чудовищную силу.
Одна за другой «черепахи» вышли тем же путём, как вошли.
– Вот мы и в тюрьме, – сказал Белопольский, – а я так и не успел выбросить бутылку с письмом. Теперь это вряд ли удастся.
Они внимательно осмотрелись.
Помещение было совершенно пусто. Никаких внутренних перегородок в нём не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35