Твари было уже не до нападения, но, повинуясь ее неслышному приказу, все выжившие юрэи кинулись на Асахину одновременно.
– Взво-од! - скомандовал совсем рядом звонкий голос Такаоки. - Цельсь!
– Пли! - дал отмашку Сайто. Более удобного случая, чем такая куча-мала, и придумать было нельзя.
Харада - если бы он еще вне боя так соображал, цены бы не было человеку - оторвался от противника и подсек Тэнкену ноги древком копья, а потом навалился сверху, закрывая от пуль. Залп. Второй. Третий. Молодец Такаока. С такой плотностью огня они до твоих стрелков просто не дойдут. Кости не выдержат.
…Но тварь ушла. Без разбега и почти не помогая себе руками, она вскочила на крышу конторы и исчезла с другой стороны. Это было очень плохо - ни Сайто, ни Асахина не имели сил за ней гнаться, Харада все-таки поймал две пули и тоже не мог, а остальные… это все равно что послать корову преследовать волка. Инспектор поднял руку, давая знак прекратить огонь, и крикнул оцепеневшим охранникам:
– Делай как я!
Оттащил одного юрэя за ноги и быстро, не давая ему прийти в себя, отсек голову.
Мечи есть не у всех - но у штыка, у неевропейского листовидного штыка отменная режущая кромка.
– Там еще один! - рявкнул кто-то, и Асахина, едва поднявшийся с земли, увидел, что вокруг него стало пусто.
Сайто оглянулся на здание конторы. Госпожа Мияги исчезла. Кровавый след тянулся к двери и пропадал за ней. Сайто хотел было позвать пятерых солдат, чтобы войти в дом, - но это было уже не нужно. Ато вышел на крыльцо сам. Ёко-сан лежала на его руках - теперь уже, вне всяких сомнений, мертвая. Он ее выпил, ему нужно было встать и он ее выпил.
– На плечо! Целься! - Сайто опустился на колено и поднял меч.
– А вот и господин инспектор, Ёко, - Ато безумно улыбнулся. - Поприветствуй его.
Он взял руку женщины за запястье и несколько раз махнул ее ладонью. Передние ряды зрителей давно уже пытались убраться подальше от "дороги цветов"94 - но им мешали задние. На сей раз шарахнулись все.
– Пли, - с легким раздражением в голосе сказал инспектор.
Инженер не заметил, как встал. Асахина знал, что сейчас произойдет, но бессилен был предупредить криком или жестом - мог только действовать. Ато бросил женщину перед собой, на вооруженных людей - и, конечно же, почти все они, издерганные и напуганные, выстрелили в труп. Лишь у двоих хватило выдержки дождаться прыжка Ато - но ружейные пули, пройдя его тело насквозь, не остановили живого мертвеца. Он летел прямо на Асахину - и тот знал, еще до броска знал, что именно он, а не кто-то другой, станет целью.
И тут совершенный в своем роде полет прервался - потому что сбоку, с левой, из совершенно неправильной позиции - и конечно, конечно, не в полную силу… но Ато все-таки обвалился наискосок, прямо под удар.
Асахина вонзил меч в странно хрупкую, податливую плоть - и, пригвоздив Ато к земле, шагнул в сторону.
– Двое на одного, - сказал Ато.
Из того места, куда вонзилось лезвие - чуть ниже сердца, - пошел струйками черный дым. Дым, а не кровь. Двумя прядями он оплел рукоять - словно руки, сомкнувшись, попытались выдернуть меч. Но подул горячий влажный ветер со стороны затопленного пожарища - и дым развеялся. Ато лежал, не шевелясь, и его четкие, резкие черты начали терять форму, оплывая.
– Нас так учили, - отозвался инспектор.
– Асахина-сэнсэй, - Харада, опираясь на копье, поднялся на колени. - Помогите мне…
– Целься, - инспектор поднял руку. - Без команды не стрелять.
Харада улыбнулся старому товарищу.
– Мне плохо, Асахина-сэнсэй. Мне нужна кровь. Вы же не хотите, чтобы погиб кто-то из этих сельских дурней. Отдайте кровь. Добровольно, сами. Ее у вас и так мало. Вы же знаете…
– Сано-кун, - инженер выдернул меч. Для этого потребовалось усилие на грани его возможностей. - Боритесь за себя. Никто вам не поможет, если вы не будете бороться сами.
– С линии огня! - крикнул Сайто. - Это не человек!
– Человек, - инженер поднял меч. - Извините, господин инспектор, но тут ваши полномочия закончились.
Асахину и Хараду разделяло втрое меньшее расстояние, чем потребовалось Ато для прыжка, - а у Харады было еще и копье. Демон следил сквозь Хараду за каждым движением противника - но из человеческих глаз катились слезы.
Харада отшвырнул копье в сторону.
– Убейте меня, Асахина-сэнсэй. Быстрее.
– Отчаяние - это неправильно, - тихо ответил Тэнкен. - Эй, ты. Во имя О-Ками-сама, Иэсу-сама и Марии-доно. Во имя всего доброго, что есть на свете. Убирайся.
Меч дважды рассек воздух перед Харадой: сверху вниз и слева направо. Харада дернулся, прогнувшись, будто его хлестнули по лицу, - и упал навзничь.
Инженер осел на колени, попробовал удержаться, опираясь на меч, - но лезвие уходило все глубже в рыхлую, бедную супесь - и Асахина, потеряв равновесие, завалился набок.
– Лейтенант, - спросил инспектор, - у вас тут врач есть?

***
– Надо было мне вас задержать! - в который раз уже проворчал Сёта. - Эх, видел же, что вы оружие с собой взяли, чувствовал, что не к добру! Надо было мне сразу тревогу поднять!
– И испортил бы нам все дело, - сказал Асахина.
…При свете дня разгромленный завод выглядел особенно неприглядно. Кое-где в лесу тлело, но очагов открытого огня вроде больше не обнаружили. Рабочие копошились в останках бараков, пытаясь найти что-то, пощаженное огнем или водой. Убитых эта оказалось шестеро - старуху затоптали в ходе бегства, любопытный ребенок слишком быстро подошел посмотреть на взрыв и был сметен водой, да еще четверо замешкались в бараках, спасая барахло. Среди охранников и солдат жертв было больше - поняв, что хозяев нет, а солдаты растерялись, эта забили насмерть троих из охраны; да несколько дурней решили дать свой последний бой людям Такаоки. После ночной драки раненых снесли в контору, а трупы сложили возле прежней угольной ямы, где теперь был пруд. Утром их собрались хоронить - и не нашли тела госпожи Мияги.
– Она где-то здесь, - инженер себе сам казался юрэем. Дневной свет резал глаза, горло будто шелушилось. - Она не может выйти на свет. Спит где-нибудь под корягой, недалеко.
– После того, что солдаты видели ночью, они боятся идти в лес, - сказал Такаока.
– Ну так пусть лес прочешут люди господина Камимуры, - инженер вздохнул. - Темные, сырые места, куда не проникает свет. Возьмите местных жителей. Они должны знать, где здесь можно найти такое. И сразу же отрубите ей голову.
– А не спугнем?
– Не должны. Ее же только вчера укусили.
– Мне очень трудно будет объяснить это господину Камимуре, - Такаока опустил глаза.
– Скажите, что она ранена, - у инженера закружилась голова, он откинулся на опорный столб крыльца - тот самый, о который его вчера треснул Уэмура. На коленях у него был абак, он подсчитывал примерную сумму нанесенного ущерба и компенсации пострадавшим. Голова слушалась плохо, знаки расплывались, но это было лучше, чем лежать, вслушиваясь в боль. Петицию он хотел подать уже завтра. Конечно же, дадут меньше, чем нужно, - поэтому лучше запросить больше и знать, с какой суммы начинать торг. Ах, какая жалость, что не приехал Ояма…
И еще было неприятно, что вчера он плохо подумал об Ато. Не убил он свою женщину. Наоборот, прикрывал до последнего, отводил глаза. Остался бы инженер буддистом, молился бы, чтобы им довелось переродиться кем-то, кому добродетели этой пары подойдут, а пороки не помешают, - волками, например. А так он просто молился.
– По-хорошему, вам лечь надо, - снова проворчал Сёта, подходя. Принёс чаю в черпаке. Паровоз все-таки можно рассматривать и как большой чайник.
– Я не хочу лежать, - сказал Асахина. - Там и без того тесно, а я не настолько серьезно ранен.
– С инспектором вы друг перед другом себя показываете, вот что, - Сёта покачал головой. - Как дети малые, право слово. Не ваше это дело - за мятежниками гоняться. Пусть бы один разбирался, хитроглазый. Его это работа.
– Нет уж, - сказал инженер. - Я сам согласился, так что это теперь и моя работа.
Факты лежали перед ним с самого начала. Желтые и коричневые отполированные кусочки дерева, как в головоломке. Ему не пришло в голову сложить их до сегодняшнего утра. Потому что он думал о своем спутнике как об убийце. Только как об убийце. Не как о лжеце.
– Как же, как же! - Сёта не уходил, ожидая, пока инженер выпьет весь принесенный чай. Фельдшер Камимуры сказал, что инженеру нужно много пить, - и Сёта, видимо, не успокоится, пока начальника не раздует в бочку. - Он позвал! А вы пошли! Все воевать не отвыкнете. А убьют вас - где еще такого хорошего начальника найдем? Поставят гайдзина95 какого-нибудь - наплачемся ведь.
– Не поставят. Да и я больше со станции ни ногой.
Если я туда вернусь.
– Кстати, об инспекторе. Где он сейчас? Тоже ведь должен здесь лежать - а ускакал еще раньше, чем я проснулся.
Правильней было бы сказать "очнулся". Потому что ночью Асахина не заснул - он именно потерял сознание и не видел, как стоявшие недалеко от Ханно люди Камимуры пришли на помощь. Как это ни смешно, добраться раньше им помешала вздувшаяся река и бревна, которые снесли мост. Асахина улыбнулся, подумав, как подешевеют теперь дрова в Токио. Ненадолго, правда.
Инспектор, как выяснилось, еще на рассвете взял два взвода солдат и ушел наверх - кажется, ему удалось починить вагонетку или наверху нашлась запасная, потому что через несколько часов во временный лагерь у железной дороги начали прибывать закопченные перепуганные люди.
Голодных пока что быстро удавалось накормить: достаточно пойти туда, где прошла волна, и набрать в подол убитой взрывом рыбы. Асахина увидел на тропинке чернокожую, шагавшую с рыбиной в руках. Она тоже заметила инженера и свернула в его сторону.
– Эй, вы тот самый красавчик, что говорит по-английски, верно?
Инженер улыбнулся и поклонился ей как мог.
– Черт, я полгода не слышала человеческого языка - и не научилась толком чирикать по-вашему. От меня все шарахаются как от чумной. Хозяйка померла - это правда, что ли?
– Даже если госпожа Мияги жива, она, к сожалению, должна будет умереть, - инженер опустил глаза. - Она замешана в государственном преступлении.
– Ха! - чернокожая блеснула зубами. - Государственное преступление! Да здесь настоящая чертовщина творилась, вот что я вам скажу. Они продали душу дьяволу - хозяйка, ее муж, ее хахаль, все. Когда все начало гореть - я так и поняла, что это нечистый пришел за своим добром.
– Нет, - поправил ее инженер, - это как раз полиция. Но миссис Мияги и не была вашей хозяйкой. По закону ваш контракт недействителен. Я думаю, вам помогут вернуться домой.
– Домой! - фыркнула черная. - Что я там не видела, дома? Хотела мир поглядеть, дура, - а тут сразу в фургон сунули и в этом лесу выгрузили. Поглядела мир, ничего себе. Деньги неплохие давали, что есть, то есть - так все в пожаре сгорело. Где эта ваша полиция, я ей глаза вырву!
– Если бы я сам знал, - вздохнул инженер. Он сейчас испытывал к полиции сходные чувства.
– Эй, а вас крепко потрепали, - девица покачала головой. - И повязки все грязные. Хотите, переменю?
– Это деготь, - Асахина провел пальцем по темному пятну. - Если им смазывать раны, они меньше кровоточат, заживают быстрее и не гноятся.
Девица наклонилась посмотреть и присвистнула.
– Зато и воняет же, - сказала она.
– Зато я уже на ногах.
– Это да. Это часто так бывает. Ну, будет что нужно - зовите.
Она пошла прочь, покачивая бедрами. Так в кимоно ходить нельзя. Асахина мысленно переодел ее в европейское платье - и тут же нашел красивой. Какое великое разнообразие людей сотворил Бог, подумал он. И как люди делают из этого разнообразия причину для вражды и ненависти…
Видимо, сработало правило "не говори про тэнгу" - навстречу черной девице шагал Сайто. Пропустив ее, приостановился, поглядел вслед, покачал головой - ну и походка. Подошел к крыльцу.
– Я забыл отдать вам кое-что из вашего имущества, - сказал он, вынимая из кармана закопченный крестик. - И как это олово не расплавилось в огне?
– Благодарю покорно. Это никель. Много ли у вас еще дел, господин Фудзита?
– Почти все закончено. Верхний лагерь мы свернули, пещеры очистили, найденные документы я сдал военным. Свидетелей опросил. Думаю вернуться следующим поездом. Как вы себя чувствуете?
– Достаточно плохо, чтобы не ждать. Думаю, Сёта и не даст - просто перебросит через плечо и унесет. Если у вас все, то прикажите переносить тяжелых раненых. И… что будет с господином Харадой?
– Полагаю, он исчезнет где-нибудь по дороге. По моему, увы, недосмотру. Видите ли, мы говорили утром, пока не рассвело. Он чувствует себя примерно так же, как и вы, но, объясняя мне, как ему плохо, он завязал узлом железный костыль. Пулевая рана зажила в считанные минуты - но он может держать в руках ваш меч, ваш амулет, и… удивительное дело - при виде крови его теперь мутит. Я не думаю, что нашим военным нужно его видеть.
– Как же он исчезнет, если его днем можно поднять только лебедкой…
– Ну так сбежит ночью из тюрьмы, выломав прутья, велика важность. Я только прослежу, чтобы охранников не повредил.
– Раз вы все продумали - не пройдете ли со мной туда, за контору? Нужно кое-что обсудить подальше от посторонних глаз.
– Да, конечно. Помочь вам?
– Не стоит.
Инспектор довольно сильно хромал. И, казалось, слегка выцвел. А в остальном никак не изменился. Это было хорошо.
Асахина не хромал, но цеплялся за стену. Левое плечо ему изорвали до кости, рука не поднималась - а правой он держался, поэтому инспектор, развернувшись и сказав:
– Я слушаю вас, - никак не ожидал, что откуда-то снизу ему в подбородок выстрелит кулак.
Проморгавшись, он обнаружил, что сидит на земле, а челюсть звенит и ноет. Подвигал подбородком - что ж, инженер хотя бы не выбил сустав.
Нанеся удар, Асахина тоже упал - и теперь полулежал, опираясь на руку и колено.
– Вы мерзавец, господин инспектор, - сказал он, прикрыв глаза. - И если бы не господин Харада и другие, кто от вас теперь зависит, - я бы вас убил.
Так. Ну что ж. И оценка не такая уж неверная, и реакция вполне умеренная.
– Вы совсем не удивились появлению Уэмуры. Вы ждали, что он примчится, когда почувствует, что здесь происходит неладное. Вы не собирались арестовывать его в столице - вы хотели убить его здесь. Или хотя бы спровоцировать на действия, после которых ему придется исчезнуть. Вы использовали местных жителей и солдат как дымовую завесу, - инженер плевался фразами. - И вы ничего не сказали мне, - он мучительно сглотнул. - И Хараде. Ну ладно, я старый враг, но неужели для вас друг перестал что-либо значить?!
Тут инженера скрутило и вырвало всем, что в него влил заботливый машинист. Инспектор еле успел подскочить и удержать его от падения лицом в лужу. Придержав за ворот, помог сесть. Потрогал мокрый лоб - холодный, почти как у Харады.
– Выпейте, - инспектор поднес к губам Асахины флягу. - К сожалению, опять чай. К сожалению, давно остыл. Да и того совсем мало.
Асахина допил и вернул фляжку.
– Спасибо.
Он уже сожалел о своем поступке. От усилия открылись раны, и он выбил безымянный палец на правой руке. А до бывшего волка из Мибу, кажется, так ничего и не дошло.
Инспектор взял фляжку, встряхнул. Тоже сел, прислонившись к стене. Протянул руку.
– Вы позволите?
Инженер разжал кулак, которым бил. Крестик так и лежал на ладони. Не найдя привычных уже карманов на хаори, снятом с кого-то из убитых охранников, инженер спрятал крестик под бинты на груди и подал руку полицейскому.
– Да, - кивнул Сайто, вправляя палец.- Я никому ничего не сказал о том, с чем мы на самом деле столкнулись. Ни здесь, ни в столице. Я, понимаете ли, когда разобрался, что происходит, сразу очень испугался. До одури. Не того, что мне не поверят, не того, что они победят, и даже не того, что они успели бы наворотить… А того, что наверху раньше времени узнают, чей это был заговор. Там ведь сидят практичные люди, наверху. Когда они видят оружие или силу, они думают, к чему ее приспособить - и сколько выиграет тот, кто будет первым.
Он достал мятый закопченный портсигар, выщелкнул сигарету.
– Взятка, видите ли, это такое дело - вся хитрость в том, как предложить. Наш стратег, там, в старом отряде, Такэда Канрюсай, начал с того, что взял из казны деньги на покупку книг. Не простых, а по военному делу. Нужных книг. Просто не было у нас на то средств в тот момент, а он считал, что без них не обойтись. Пропажа обнаружилась, погиб человек. Кончилось это все очень плохо - вымогательством, опиумом, в конце концов, изменой, - а потом я встретил его на неосвещенной улице. Но он бы не украл для себя, ни при каких обстоятельствах. И взятку бы не взял просто так.
Спичка сломалась, Сайто подобрал обломок и, сжав пальцами у самой головки, чиркнул о каблук второй раз. Закурил, отбросил.
– Я знаю, о чем вы думаете, Асахина-сан. Да, ваш командир, Кацура, не продался бы за вечную жизнь… вернее, только за вечную жизнь. А за возможность отволочь нас от края? Мы ведь пошли по очень опасной дорожке, Асахина-сан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19