На следующий день, кротко влив в себя чашку кофе, я в совершенно отвратительном настроении поплелась на работу. Мне было грустно и плохо, но окружающим, наоборот, было вполне хорошо. Что интересно, моя разгрузка настолько увлекла окружающих, что практически весь день занимала первые строчки наших девичьих хит-парадов.
– Ну как, что чувствуешь? – заботливо спрашивала Римма, глядя на меня, как на язычника, впервые идущего к причастию.
– Ничего. Только есть хочется, – делилась я, лакая безвкусную водичку.
– Это ничего, – утешала меня она. – Разгрузка – это только начало.
– Да что ты, а дальше что? Загрузка? – усмехнулась я.
– Тебе нужен план. Важно не только сбросить лишние кило, но и привести организм в тонус.
– Чего-чего, а тонуса мне сейчас и правда не хватает, – согласилась я. – Правда, я почему-то думаю, что мне его придала бы тарелка супа, но об этом ни слова.
– Глупая. Тонус появляется исключительно с помощью правильных физических нагрузок. Слово «фитнес» тебе что-нибудь говорит? – с жалостью взглянула на меня Танюша Дронова. Я попыталась остановить приступ паники.
– Мне что, теперь придется по три часа в день качать мышцы на тренажерах?
– Почему по три? Не надо, – утешила меня Лиля.
– Слава Богу, а то я подумала, что пора вешаться, – улыбнулась я.
– Сорок минут на бассейн, а перед этим час на тренажерах. Всего час. Необязательно сразу работать над всеми группами мышц. Можно так: в понедельник пресс, во вторник плечевой пояс, в среду бедра…
– А в пятницу похороны, – кивнула в такт ее голосу я. Всю жизнь я избегала полезных физкультурных процедур как чумы. Даже на школьных экзекуциях я умудрялась недобрать показатели и нормативы чуть ли не вдвое. «Так плохо прыгать в длину – уже рекорд», любил говорить про меня старый подтянутый физрук, которого за его лысину называли «череп». Простенько и со вкусом.
– А ты думала, что это легко – быть настоящей женщиной? – приперла меня к стенке Римка. Я вспомнила весь свой опыт общения с матушкой и пообещала всем, что с завтрашнего дня буду совершать чудеса спортивного развития.
Пообещать – не значит жениться. Все заулыбались и отпустили меня с миром домой. Там, в тишине и одиночестве я честно бегала из угла в угол, чтобы не нажраться всякой дряни и не нарушить священный покой моего отдыхающего желудка. Летнее солнышко осветило багрянцем крыши заляпанных смогом домов и село за горизонт. На город спустилась ночь. Оказалось, что спать на голодный желудок практически невозможно. Я подпирала стену и пыталась сконцентрироваться на перипетиях Анжелики и короля.
– Ты че, не спишь? – заглянул ко мне в комнату бледно-зеленый призрак родного брата.
– Я голодаю. Это очень полезно, и потом, я скоро похудею и стану как Синди Кроуфорд, – попыталась излить душу родному человеку я.
– Ну-ну. А я тут красной икры принес. Угостили. Пойду тогда ее всю съем, – зарезал меня без ножа он.
В течение следующих пятнадцати минут я старательно вчитывалась в гордые и полные отваги вопли Анжелики, которая не хотела спать с коронованным красавцем, храня верность непонятно где болтающемуся инвалиду Рескатору, но мой мозг буравили звяканья посуды на кухне.
– И что ты тут ешь, скотина? – не выдержала и приперлась к брату я, бросив Анжелику на произвол судьбы.
– Я еще ничего не съел. Вот, только приготовил. Сейчас будет чай, – широким жестом показал на скатерть самобранку Ромочка. Там краснели от возбуждения бутербродики. Я сглотнула слюну.
– Мне нельзя. Я на разгрузке.
– Что же делать? А хочется? – задумался братец.
– Очень, – чуть не расплакалась я.
– Послушай, ты же уже весь день разгружалась? – озарилось внезапным светом его лицо.
– И? – подозрительно посмотрела на него я.
– И то, что сейчас уже без пяти двенадцать. Подожди пять минут и ешь на здоровье, – порадовал меня он.
Я бы, конечно, должна была понять, что есть по ночам по определению запрещено кандидаткам в жены миллионеров, но я малодушно проигнорировала все правильные мысли и напряженно проводила стрелки часов в новый день. Уверив себя, что разгрузочный день честно закончился с боем курантов, я села за стол.
– Приятного аппетита, – вежливо пожелал мне братишка и мы с чувством, толком и расстановкой провели ближайший час. Сон сытого человека окупил все мои муки, совесть не мучила меня, взывая ко мне через сновидения. Спала я прекрасно, просто прекрасно.
Утром совесть подняла меня на полчаса раньше срока, который был необходим даже с учетом шпаклевки и разглаживания смятых брюк.
– Чего ты хочешь? – спросила я у нее.
– Икры, – ответила она. – А все остальное тебе выскажут на работе.
– Ясненько, – кивнула я.
Совесть не ошиблась. Глядя на мое лоснящееся от удовольствие лицо, Лиля первая заподозрила неладное.
– Ела?
– Когда? – сделала вид, что не понимаю ее, я.
– Вчера!
– Нет, – сказала чистую правду я. Правда, я не стала уточнять, что ела я сегодня. А она про сегодня и не спрашивала.
– Ни крошки?
– Вчера – нет, – кивнула я.
Лиля пару минут помолчала и отошла, но Римма, видимо, не раз уже сама влетавшая в подобные передряги, поймала меня с поличным.
– А ночью? – не давая мне отвести взгляда, прошипела она. Я растерялась и замямлила что-то невразумительное.
– Все ясно, – подвела итог Татьяна Дронова. А ведь я ее когда-то считала милой душевной девушкой.
– И ничего страшного! С кем не бывает? – лебезила я.
– Мы надеялись, что обойдемся малой кровью, но тебе нужно все по полной программе. Итак, с завтрашнего дня садишься на режим. С утра встаешь пораньше и бегаешь, – нанесла удар Таня. «Ненавижу», подумалось мне.
– А не проконтролируете, – огрызнулась я.
– Бег, конечно, не проконтролируем, но ты будешь каждый день фотографироваться на телефоне. И не дай Бог время или дата не совпадут.
– Звери, – прокричала я. – Лучше мне никогда не видеть мужа.
– Малодушно! Но ничего. Хорошо, что мы рядом, – поддержали меня со всех сторон. Одна только Селиванова хищно улыбалась за перегородкой. В конечном итоге, было решено составить мне индивидуальную программу по превращению меня из обезьяны в человека. Или наоборот, потому что это как посмотреть. Поскольку денег на фитнес-клуб у меня все равно не было, бег по утрам решили совместить с обливанием ледяной водой.
– Я простужусь! – трепыхалась я.
– Закаливание еще никому не вредило, – неожиданно возразила Анечка. Я посмотрела ей в глаза и поняла, что водные процедуры были ей близки и знакомы.
– Но это же ужасно больно – вылить на себя ведро ледяной воды! – пыталась призвать их к разумности я.
– Вовсе нет. Выброс адреналина, энергия и хорошее самочувствие на целый день. Моржи в среднем живут дольше обычных людей на десять-пятнадцать процентов, – забубнила шаблонными лозунгами Анечка.
Я поняла, что сопротивление бесполезно. И потом, кто измерял, когда бы помер этот самый морж, если бы избегал нырять в ледяную муть проруби? Будь я немного сильнее и самостоятельнее, я бы их всех послала бы к чертовой бабушке, но воспитание матушки приучило меня безоговорочно подчиняться любой команде, произнесенной строгим, уверенным и громким голосом. Я пообещала обливаться.
– Ты сфотографируешься в купальнике и обмеряешься сантиметром, – продолжила пытку Лиля.
– Это еще зачем? – заподозрила подвох я.
– Чтобы была видна динамика! – отрезала она. – Хотя нет. Лучше я тебя сама обмеряю, а то ты сразу смухлюешь.
– Я честный человек, – возмутилась я.
– Знаем – знаем, – зашумели все.
Я пригорюнилась и пошла домой.
Поскольку следующее утро несло мне страсти бега и ледяной профилактики здоровья, весь вечер я лопала печенья и конфеты. Любые порывы раскаяния я душила в зародыше, не желая ничего слышать. В итоге наутро я смогла добежать только до входа во Всесоюзную Выставку Достижений Народного Хозяйства. Как ни старалась я отдышаться, отсидеться и унять сердцебиение и боль в левом (и правом, и вообще везде) боку, домой я плелась пешком и безо всякой надежды обрести обещанные силы и заряд энергии. Хотелось лечь и умереть.
– Не пойду на работу. Мне вредно так перенапрягаться. Проще подыскать другое место. Секретари всем нужны! – ворчала себе под нос я.
– Ты облилась водой? – спросил меня Рома, сонно потирая ступней волосатую ногу.
– И ты, Брут! – в сердцах воскликнула я.
– Мне позвонила Римма и сказала, что я должен у тебя это спросить. А я, между прочим, спать хочу! – застонал брат. – Сама подходи к этому долбаному телефону.
– Выкинь его в мусоропровод, – заплакала я, плетясь на негнущихся ногах в ванну. Там я набрала в ведерко воду и, трясясь от холода, разоблачилась. Ведро ледяной воды, которое я опрокинула на себя, даже не подозревая, что меня ждет, произвело эффект, сравнимый с Хиросимой и Нагасаки, вместе взятых. Несколько секунд мне казалось, что я уже никогда не смогу вдохнуть в себя воздух. Потом каждая клеточка моего истерзанного бегом тела отозвалась микровзрывом. По-рыбьи хлопая ртом, я выскочила из ванной и забралась под одеяло. Минут через пятнадцать я согрелась и почти в истоме начала засыпать, однако таймер тикал. Пора было на трудовую вахту. Я встала и поплелась на работу, думая, что в таком темпе я дойду до предела очень-очень быстро. Дня за три, не больше.
– Облилась? – с пристрастием осмотрела меня Римма.
– Да, – обреченно кивнула я ей.
Говорить ни с кем не хотелось, я ощущала себя человеком, только что перенесшим тяжелую и опасную хирургическую операцию. Видимо, чувствуя, в каком состоянии я нахожусь, никто не пытался влезть в мою душу каблуками-шпильками. Я автоматически отвечала на телефонные звонки, перебирала бумажки и старалась ни с кем не встретиться глазами. К обеду я поплелась в сторону столовой, не помня ни о чем, о чем должна бы была помнить. Я угрюмо отстояла шумную голодную очередь и набросала на поднос все, от чего должна была отказаться без сожаления. Куриная ножка, салат с майонезом и кусок пирога – все это должно было хоть как-то искупить мои муки.
– Неплохо! Тебя не кормили неделю? – предположил, заглянув на мой поднос через плечо, невесть откуда взявшийся Илья. Я поняла, что не в состоянии радоваться встрече, которую подсознательно ждала всю неделю.
– Только один день, – пробубнила я. Но, взглянула на его поднос и просветлела лицом. – Кто бы говорил!
– А что? Я же не собираюсь замуж за олигарха. Мне пироги не помешают! – улыбнулся он своей удивительной доброжелательной улыбкой. Я невольно подобралась и улыбнулась в ответ.
– Мои коллеги считают, что мне надо немного похудеть, – поделилась болью я. А вдруг он сейчас скажет, что мне просто совершенно незачем так себя истязать? И тогда я радостно расслаблюсь и выкину из головы все рекомендации этих пираний. С другой стороны, я представила, как коллеги по отделу примутся вбивать свои рекомендации обратно в мою башку и решила погодить с расслабоном.
– И что они думают делать для этого? – заинтересовался он.
– Требуют, чтобы я три раза в неделю голодала, бегала по утрам и обливалась холодной водой.
– Некисло, – присвистнул Илья. – И как, получается?
– Пока не очень, – тяжело вздохнула я.
– Голодать три дня в неделю очень тяжело. А вот обливания я и сам очень уважаю, – легко прокомментировал мою ядерную войну Илья.
– И что, ты сам пробовал? – усомнилась я.
– А как же! Я и сейчас это делаю, когда хочу взбодриться, – поделился опытом он.
– Но я СОВЕРШЕННО не почувствовала обещанного прилива сил. Мне хочется спать и есть! – разозлилась я.
– Это просто первая реакция на изменения. Нужна практика. И не переборщить. Начинай с прохладной воды. Этого достаточно. И не выплескивай все сразу, а сначала оботрись мокрым полотенцем. Это намного легче и приятнее. А вот с бегом поосторожнее. Лучше начать с ходьбы. Одень в уши музыку и попробуй быстро пройтись, может, так понравится. А как твои матримониальные планы? – поинтересовался он.
Я внимательно осмотрела его беззаботный жующий вид. Вроде бы получалось, что его занимало и интересовало все, что меня касается. Причем ему удавалось как-то так говорить, что слова не казались безапелляционным утверждением. Просто мнение. Хочешь – слушай, а хочешь – выкинь и забудь. Я слушала. Мне с ним было приятно поговорить. Так и хотелось выложить все наболевшее и попросить совета.
Кстати говоря, через некоторое время мои матримониальные планы как раз потребовали хорошего дельного совета. Дело в том, что с легкой руки Тани Дроновой в куче сайтов англоязычных стран появилась моя роскошная фотография (хотя, говоря по правде, весьма средняя) с описанием моих неистощимых «прелестей» и достоинств. А поскольку девушки с цифрой «два» в первой колонке возраста, с образованием, пристойной внешностью и готовностью к серьезным отношениям ценились в сети весьма высоко, на почтовый ящик Риммы обвалилось море писем от кандидатов на мое будущее счастье. Мне их получать не доверялось.
– Почему я не могу получать весточки любви на свой мейл? – возмущалась я.
– Зачем тебе весь этот спам? Мы занимается конкретным бизнес-проектом, а ты изо всей кучи писем выберешь самого неподходящего. И пиши пропало, – отмахнулась от меня Римка.
– Почему ты мне не доверяешь, – пыталась обидеться я, но мои вопли были грубо проигнорированы. Римма осуществляла первичный отбор кандидатов, Таня Дронова переводила письма. Основной лавинообразный поток иностранцев составляли ловеласы, желающие простого сермяжного секса. Они не стеснялись в выражениях и призывали меня к «свободе и гармонии природного инстинкта».
– Жгучий брюнет Максимилиан, с французскими корнями и темпераментом, будет рад слиться с вами в едином порыве страсти. О себе: около 40 лет, техничный, красивый, без комплексов, люблю эксперименты, – под общий хохот зачитывала Танюша.
– Черномордый старый козел, маленький лысый урод-извращенец, – со смехом переводила подобные письма с мужского языка на язык правды Саша Селиванова. В конечном итоге, после двухнедельных мучений Римма и Таня отобрали для меня около пяти вполне приличных на первый взгляд кандидатур. Два американца «чуть за сорок», два европейца разной локализации и один новозеландец.
– Я абсолютно ничего не знаю про Новую Зеландию! – спорила о его включении в список я.
– Ничего. Нормальная англоязычная страна. Стерпится-слюбится, – отрезала Римка. Я напугалась, что скоро могу оказаться непонятно зачем у черта на куличках. Однако долго бояться мне никто не дал, поскольку мое незнание языка создавало уже вполне ощутимые проблемы. Получалось, что на самом деле со всеми моими «протеже» переписывалась Таня Дронова, что ее категорически не устраивало.
– Я, может, и не против уехать на ПМЖ, но здесь у меня вполне приличный парень, который совершенно не одобрит подобной эпистолярии, – пояснила она мне и выложила пачку распечатанных на принтере писем. – Разбирайся дальше сама.
– Спасибо, – пискнула я и попыталась выкинуть письма из головы и из ящика рабочего стола.
– Только попробуй! – пригрозила мне Римка. – Вот, дарю тебе словарь. И найди уже курсы. Они все начинаются с сентября, так что время у тебя есть.
– Что же мне делать? – спросила я у Ильи, когда мы очередной раз «совершенно случайно» столкнулись в столовой. Чтобы наша случайная встреча не прошла мимо нас, мы с некоторых пор с маниакальной пунктуальностью являлись в столовую оба ровно без четверти два. Если одного из нас не было, второй начинал грустить и терять аппетит. Впрочем, не знаю, терял ли Илья аппетит во время моих авралов, когда из кабинета вылетал наш начальник отдела и заставлял всех «наконец перестать разминать вола, а для разнообразия немного поработать над прямыми задачами». Но мне его в такие моменты определенно не доставало.
– Давай, я тебе письма поперевожу, – благородно предложил он.
– А ты что, знаешь английский? – взвизгнула от восторга я.
– Ну, немного могу разобрать, – скромно потупился он. Впрочем, конечно же, он дразнился, как и всегда.
– А ответы поможешь составить? – принялась взбираться к нему на шею с ногами я. Он не возражал.
– Я могу даже тебя потренировать разговорному английскому. А то уедешь и придется самой колупаться.
– Здорово! – восхитилась я. – А это тебя не затруднит?
– Нисколько, – сфальшивил он. Впрочем, я могла бы и сама догадаться, что невозможно потратить кучу времени на обучение английской морфологии, и не затрудниться. Но если уж он сам добровольно идет на это – я-то чего буду рыпаться. Ура!
– Римма, я нашла того, кто подучит меня английскому еще до сентября! – радостно поделилась успехами я с подругой.
– Только не говори мне, что это твой Илья, с которым ты бесполезно набиваешь организм калориями в столовой! – с досадой отмахнулась она.
– А что ты имеешь против него? Я с ним просто болтаю! Он – очень хороший человек, – слабо защищалась я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31